VIII. Архетип Справедливости

Архетипы - что это такое?

Что такое архетипы? По „Практическому словарю современного польского языка” t. II архетип: „постоянно существующие праобразы, которые происходят из мифов и ритуалов; это понятие ввел в психологию К.Г. Юнг „то, что было раньше”. Архетип есть символическая формула, которая начинает функционировать всюду там, где или ещё не существует сознательных понятий, или же где таковые по внутренним или внешним основаниям вообще невозможны. Содержания коллективного бессознательного представлены в сознании как ярко выраженные склонности и понимание вещей. Обычно они воспринимаются индивидом как обусловленные объектом, что, в сущности ошибочно, ибо они имеют источником бессознательную структуру психики, а воздействие объекта их только вызывает. Эти субъективные склонности и понимание сильнее, чем влияние объекта; их психическая ценность выше, так что он становится над всеми впечатлениям (К.Юнг)

Структура любого архетипа является двухполюсной, включающей конструктивную и деструктивную части, и содержащей все потенциальное богатство области, на которую распространяется. Архетипы проявляют себя в виде символов - их содержание всегда выражается метафорически, не давая каких-либо четких указаний. Про эти символы мы можем прочитать в легендах, поверьях, произведениях искусства и литературы, далеких и независимых друг от друга, культурах и народах, а также в снах, видениях, и фантазиях отдельных людей, и, конечно, на картах Таро. Трудно описать их, однозначно, гораздо легче понять, пропуская через интуицию и жизненный опыт.

Архетипы являются общими для всех живущих на Земле, независимо от расы, национальности и вероисповедания. Они функционируют на уровне коллективного бессознательного, но прекрасно понимаются нами в течение жизни, когда мы их встречаем. А кроме того, в очень раннем детстве, благодаря сказкам, которые нам читали ночь, мы знаем этих сказочные героев, которые также являются Архетипами. Например, в „Сказке о царевне-лягушке” найдем " архетипы „ведьмы”, „хозяйки”, „героя”, „волшебника” и т.д.

Второй источник контакта с Архетипами - это любого рода религиозная мифология. И не важно, во что мы верим, потому что в каждой религии мы находим архетип „божественного ребенка” (Гор, Иисус Христос), „Бога Отца” (Зевс, Один), и подобное встречается во многих религиях и мифах.

То, что архетипы действуют на уровне коллективного бессознательного означает, что они врожденные, неизменные и общие для всех людей. Это своего рода прообразы, которые определяют способ мышления и восприятия мира, а также ощущения, реакции и поведение людей.

Можно вывести тезис о том, что архетипы – это прообразы Природы, проявленной в то время, когда человек начал процесс „цивилизации” и отделения от окружающей среды. Теперь они напоминают ему о том, откуда он и как начинал свой Путь и, одновременно, на уровне бессознательном связывают его с Природой, что иногда и приводит к тому, что Человек забывает, что он является „цивилизованным” существом.

Дети гораздо лучше, чем взрослые понимают Архетипы, поэтому сказки и рассказы гораздо глубже понимаются ими, чем их родителями, или бабушками и дедушками, которые, услышав слово „архетип” качают мудро головой, но просят привести какой-нибудь пример архетипа, при этом, показывая всем своим видом, что вы просто «морочите своими глупостями им голову». Но Архетипы не глупость. Это мощная сила, которая дремлет в нас, позволяя нам понять наше поведение и нашу тоску по тому, что первично и естественно. Именно из-за этого прообраза не может существовать ни одна сфера искусства. Благодаря Архетипам, через их символическое изображение (например, на картине или скульптуре) или литературных героях (например, Архетип „хозяйка” - Ягенка в „Крестоносцах” Г. Сенкевича или Юстина „Над Неманом” Э. Ожешко) любое произведение искусства можно прочитать, понять и пережить независимо от того Поляк ли ты, Американец, или житель Гренландии

Архетипы-это настоящее „Хранилище” человечества. Это мудрость Высшей Силы, которая нам его подарила, „вписала” в наше коллективное бессознательное, объединяя всех, живущих на Земле на одном общем тонком плане. Если вы хотите лучше узнать этот тонкий план и понять, что заключено в этом «Хранилище», начните исследовать Архетипы через карты Таро.

Архетипы в картах Таро

Хотя человечество знает очень много, но все равно, знания эти ограничены, и все эти знания мы можем найти на картах Таро, хотя некоторые пришлось бы искать особенно тщательно и заглянуть на более высокие уровни Старших Арканов. Объем материала этой книги ограничен лишь только двумя первыми уровнями Таро - прогностическим и психологическим. Это диктуется также практическими соображениями - большинство людей, занимающихся Таро, ограничиваются в своей работе, именно этими двумя уровнями, изредка только доходя до третьего - кармического, а об остальных четырех не знают ничего, или знают очень мало.

Архетипы являются биполярными, так что каждый Старший Аркан таит в себе положительный и отрицательный прообраз, включающий как возвышенные и благородные символы, так и отвратительные и безобразные проявления. Вот почему так важно в работе с раскладами применять, как прямое, так и перевернутое положение карт. Без этого невозможно сказать, с каким типом архетипа мы имеем дело, например, при толковании карты «Влюбленные», которая одновременно является символом, как архетипа Любви, так и символом Архетипа Ненависти.

Случается, и так, и это не такая уж редкость, что Старший Аркан содержит в себе больше, чем один архетип, примером чего является, например, карта «Шут». Это связано с богатством символов, присущих данной карте. Конечно, это затрудняет интерпретацию, так как в этом случае только интуиция таролога может помочь в выборе правильного архетипа, хотя помощь могут оказать и карты, расположенные по соседству. Несомненно, однако, что не зная значений Архетипов, Вы не сможете правильно интерпретировать карты Таро. Именно благодаря им, мы можем прогнозировать будущее, так как значения их неизменные и постоянные, одинаковые для любого человека на Земле, и это дает нам гарантию, что мы можем сделать верный прогноз того, что может случиться в жизни человека. Еще более это важно в анализе психологическом, потому что карты Таро идеально показывают роли, которые человек играет в жизни, а, следовательно, они точно продемонстрируют, к чему стремится и чего желает он. Очень значимой в связи с этим, становится функция перевернутых карт - они показывают „обратную сторону медали”, то есть негатив архетипа, то, что человек скрывает от мира, а очень часто и перед самим собой, его страхи, блоки и комплексы.

И главное – сами карты Таро являются вторичными, - это значит, что они не смогут работать без Архетипов, а вот сами обратная ситуация возможна, то есть архетипы были, есть и будут, независимо от того, будут существовать карты Таро, или нет. Так что, может быть, и карты Таро были созданы для того, чтобы хранить архетипическую символику и приблизить ее тайны тем людям, которые готовы изучать скрытые знания. Что это значит „тайные знания”? Большинство людей ассоциируют это с оккультизмом, гнозисом или какой-нибудь шарлатанством, «абракадаброй». Нет ничего более абсурдного, так считать. «Тайные знания» - это такая область науки, в которую можно проникнуть только посредством внутреннего знания, то есть здесь основополагающим должно быть слово „верю”, а не слово „не знаю”. То, что мы можем с помощью эзотерики (внутреннего знания) нельзя измерить никакими приборами, ни подтвердить опытом химическим, или проверить математической формулой. Только собственный опыт, в момент его приобретения или использования, подтверждает эффективность и полезность этих знаний. Они первичны, как и архетипы, проверены опытом человечества, эти знания интуитивны, скрыты внутри человека, и часто более полезны, чем академические науки. Их единственным подтверждением с точки зрения науки, является так называемая статистическая выборка, то есть подтверждение наблюдения о том, что данное явление в изучаемых обстоятельствах повторяется всегда. Напоминаю, что вас также ждет, и символика самих карт Таро - если в каком-либо раскладе появляется следующее сочетание карт XXII (↓) + V (↓), это означает, что спрашивающий имеет проблемы в отношениях с отцом, в нем не сформирован правильный паттерн отеческой любви, и ему самому в дальнейшем будет трудно быть хорошим отцом уже своим детям. Откуда я это знаю? Так как я имею дело с двумя негативными архетипами - перевернутая карта XXII это архетип «Шута», а именно программа ребенка, трикстера, который смеется над всеми, перевернутая карта V аркана - это архетип тирана, деспота. Их сочетание и несет такое значение, о котором я написала выше. Это, однако, небольшой пример, показывающий, почему именно в таком, а не в ином символическом смысле читать эти карты. Твердое убеждение дает именно проверенная опытом статистика. Такое сочетание карт в своей практике я видела более чем 300 раз, и каждый раз жизнь подтверждала правильность такого толкования. Но всегда это был переход от эзотерических знаний к знаниям экзотерическим, и только благодаря архетипам, содержащимся в картах Таро.

 

Вернуться к началу

Архетип Глупца (Шута)

Всегда есть "какое-нибудь" начало.

Давным-давно жил да был на Земле человек – нагой, беззащитный, забытый и одинокий. Все вокруг его пугало. Ему казалось, что с ним все время должно что-нибудь случиться, а он не знал, как этого избежать. Опасности подстерегали его везде, по крайней мере, так ему казалось. Он влачил жалкое существование, а врагов у него было очень много: голодные дикие звери, готовые его растерзать, холод и жара, вызывающие болезни, недостаток еды, которую надо было добывать с риском для жизни, и ужасные стихии природы, в любой момент грозившие уничтожить его жилище и самого человека. И ни от кого он не мог ждать помощи – ведь все его собратья были такими же беззащитными и подвергались тем же опасностям, что и он.

Вот в дерево, которое росло около пещеры и защищало человека от диких зверей и летнего зноя, ударила молния. Пламя становилось все сильней и "съедало" чувство защищенности, уничтожая то, что было знакомо и освоено. С грохотом и треском огонь обжигал всех, кто пытался приблизиться к нему. Он причинял физическую и психическую боль, был чем-то непонятным и потому пугающим. Неожиданно с неба, откуда прежде струилось тепло Солнца или сияние Луны, хлынула вода. Ее становилось все больше и больше, облака извергали уже настоящие потоки. Все это сопровождалось ужасными раскатами грома и поражающими воображение вспышками молнии. И вдобавок среди белого дня мир погрузился в кромешный мрак. Пылающий факел дерева начинал уже гаснуть, пламя шипело, почерневшие ветки скрючивались, но в борьбе стихий – огня и воды – огонь постепенно сдавался. Однако от этого человек не стал чувствовать себя безопасней – он вдруг увидел, что река, которая каждый день давала ему воду для питья и освежала в жару, превратилась в ревущий поток, подступивший к самому входу в пещеру. Надо было искать спасения – вода уже затопляла его жилище.

Человека охватил панический страх: Но куда бежать – везде темнота, озаряемая только частыми зловещими вспышками молний, от которых становится еще страшнее. А в придачу – ураган, гнущий к земле все живое, пронизывающий до самых костей и срывающий с человека его жалкие лохмотья. Да еще прежде такая твердая почва под ногами вдруг начинает расползаться и дрожать. Помощи ждать неоткуда. Содрогания земли становятся все сильней, из ее глубины доносится глухой рокот. Человек чувствует, что это конец. Земля с грохотом разверзается под ним, и он проваливается неизвестно куда. Разбушевавшаяся стихия полностью поглотила и уничтожила его, но он этого уже не ощущает – его сознание летит в бездну вместе с ним.

Когда наутро он приходит в себя посреди руин и обломков, окружающий мир оказывается совсем другим. На месте пещеры, которая еще вчера была его домом, осталась только груда камней. Река поменяла свое русло, ее течение стало быстрым, а вода – мутной. Там, где раньше виднелся маленький островок, теперь бушевал огромный водопад. Везде, куда ни глянь, среди поваленных бурей деревьев и догорающих пожарищ – трупы, погибших во время катастрофы животных. Пейзаж выглядит таким ужасным, что страх становится почти физическим ощущением.

Человек чувствует, что уже не может здесь оставаться, что ему по-прежнему угрожает опасность. Так рождается его интуиция, имеющая много общего с инстинктом, которым руководствуются животные. Первобытный человек выжил только благодаря ей, а нынешняя цивилизация объявила интуицию чем-то вторичным в сравнении с интеллектом. Вот почему современный человек с таким трудом избегает всевозможных опасностей. Именно интуиция подсказала нашему бедолаге встать и идти, хотя тело не слушается, ноги не ходят, раны кровоточат, болят переломанные ребра. Но Глупец все-таки встал и тронулся в путь.

Едва он успел найти временное убежище в дупле единственного уцелевшего дерева, как в поисках добычи по­явились дикие звери. Они шли за ним по следу и были голодны и свирепы. Человек понял, что и здесь оставаться опа­сно. Нужно искать новое убежище, место, где он мог бы жить. Как только звери утолили голод валявшейся везде падалью, Глупец покинул дупло и отправился в рискованный путь в неведомое, имея в своем багаже лишь страшный опыт катастрофы и наивную веру (граничащую с беззаботностью) в то, что теперь уж точно все будет прекрасно.

В своих странствиях он увидел много замечательного: птиц, вьющих гнезда, зверей, выхаживающих свое потомство, беззаботно резвящееся на солнечной поляне, буйную растительность, огромные зеленые деревья – и нигде он не встречал даже намека на тот кошмар, который недавно пережил. Тогда он начал задумываться и увидел, что жизнь могущественнее, чем стихии. Ему захотелось выяснить, почему это так. И он пожелал новых знаний. Он понял, что только познание окружающего мира позволит ему избежать в будущем всех тех опасностей, которые совсем недавно были его единственной участью. Он стал пристальней наблюдать за тем, что встречал на пути, он научился видеть, как справляются с трудностями животные, со временем он даже начал использовать способы, которые подглядел у растений. Все это помогало ему выживать в трудных ситуациях. Он понемногу накапливал опыт, хотя многого еще не понимал, многое даже не умел назвать, а многое вообще был не в состоянии воспринять или запомнить. Но он старательно собирал в свою суму странника все, что встречал на пути. Конечно, не все складывалось гладко, но он был неутомим в своем странствии, которое постепенно привело его к пониманию многих законов, управляющих миром, а это влекло его еще дальше – к расширению горизонтов познания. И, в конце концов, он отыскал великую Мудрость, к которой стремился и так долго шел: он понял, что он – всего лишь Глупец, который все еще стоит в самом начале пути. Но тяга к познанию была настолько сильной, что он продолжал и продолжал свой путь, хотя он по-прежнему грозил многими трудностями и опасностями. Однако человек был тверд в своем подвиге накопления знания и опыта. И именно эта твердость позволила Глупцу стать Магом.

 

ОГЛАВЛЕНИЕ

I. Архетип Мага

Бди, чтобы не оказаться учеником чернокнижника!

Человек в своем странствии познал все, что его окружает: среду, в которой он обречен жить, законы, управляющие миром, правила, которые необходимо исполнять, предметы, которые можно использовать. Короче говоря, то, что прежде было сокрыто от него, перестало быть тайной. Странник начал понимать силу стихий, которые так его напугали, и старался теперь употребить эту силу в своих интересах. Его радовало, что огонь, вместо того чтобы обжигать, согревает и позволяет приготовить вкусную еду; что вода, которая вызывала наводнения и затопляла жилища, орошает пустыни, делая их плодородными; что пищу не надо теперь добывать с опасностью для жизни; что ветер, который раньше нес только вихри и ураганы, теперь крутит мельницы, которые перемалывают зерно в муку; что земля под ногами, которая ра­ньше засыпала жалкие лачуги и пещеры, начала давать уро­жай, кормить домашних животных, что на ней теперь можно строить дома, дающие ощущение безопасности, – она стала символом достатка и богатства.

Человек начал также углубляться в самого себя, и это позволило ему открыть тайны своей души. Он увидел, что главная сила сокрыта именно в ней. Он понял величайшую истину, что душа вечна, неуничтожима, что в ней содержатся неограниченные возможности. Он в первый раз почувствовал, что его могущество неограниченно. Он начал думать о себе: "я могуч, я властитель мира, я маг". Оказалось, что ему все доступно и для него есть только одно препятствие – то, которое он сам перед собой воздвигнет.

Он слишком быстро забыл, что еще совсем недавно был Глупцом, всего боялся и ничего не понимал, не имея ни опыта, ни знания законов, управляющих окружающим миром. Усвоив лишь проблески знания, он уже почувствовал себя уверенным и всемогущим. Он объявил себя властителем мира и всего сущего. Он стал строить все более прочные и совершенные жилища, носить все более роскошную одежду, украшать и ублажать себя, используя накопленное знание и скрывая его от других людей. Он пожелал, чтобы знание приносило ему материальную выгоду. Добрый Бог сжалился над самым своим беспомощным творением и дал ему знание, чтобы он мог себя защитить, но человек, едва получив это знание, сразу начал его материализовывать, называя магией и собирая со своих собратьев плату за ее обладание и использование.

Так появился ученый "Маг", который собирал сведения о законах природы, причинно-следственных связях, например, таких как "что внизу, то и наверху..." Он стал наблю­дать небо и людей и, умея делать из этих наблюдений соответствующие выводы, накапливал опыт и знание. Он знал, когда надо сеять зерно, чтобы получить хороший урожай; ко­гда разольется река, орошая поля; когда целесообразней выходить на охоту, чтобы сделать запасы; как увеличивать поголовье домашних животных. Он понял, где искать прочное дерево и камень, чтобы строить хорошие дома; как добывать руду и выплавлять из нее металл; как делать инструменты для строительства и земледелия, а также оружие, которое усиливало ощущение его безопасности. Он научился хорошо понимать поведение человека, видеть его страхи и использовать их. Маг стал самым авторитетным человеком в своем роду и племени, но ему пришлось заплатить за это огромную цену, которую нельзя было выразить в чем-то материальном. Ее можно назвать одиночеством, прикосновением к тайне, отягощенной ответственностью и постоянной проблемой необходимости выбора, который он должен делать для себя, соотнося с ним добро или зло, способные в одинаковой степени наполнять его душу. Именно в результате этого выбора он смог разделить магию на белую и черную.

Таким образом, тайна уже не была тайной для Магов. Для них она стала образом жизни, тогда как для остальных она оставалась чем-то необычным, непонятным и неведомым, но благодаря опеке первых – не такой опасной, как когда-то для Глупца. Люди охотно вручали свою судьбу в руки Мага, безгранично доверяя его мудрости. Ведь так приятно переложить ответственность за свои проблемы на кого-то еще. А Маг умел ее принять, старясь уравновесить в себе и в мире мощь четырех стихий. Он был внимателен и наблюдателен, вникал не только в окружающий мир, но и во всю Вселенную. А насколько ему удавалось достичь внутреннего равновесия, оказывалось в зависимости от выбора, который он постоянно осуществлял внутри себя и от того, до какой степени его сердце подчинялось этому выбору.

Мир постепенно осваивался, но еще не был полностью безопасным, а Бог наблюдал за этим процессом с Небес, как мы смотрим на детей, играющих в песочнице; и когда человечество начинало превышать свои полномочия, Бог призывал его к порядку. У Мага хватало ума понять, что он не имеет влияния на все на свете и что его знание, постоянно расширяясь, не является, однако, всеобщим. Постепенно прорастала в нем мысль о том, что есть Тот, кто управляет Землей, а, может быть, и всей Вселенной, Тот, от кого зависит много большее, чем от Мага. Он попробовал направить к Нему свои чаяния и просьбы людей своего племени. С большим или меньшим успехом облекал он свои верования в определенные формы, создавая на Земле или ища на Небе совершенный образец более могущественный, чем он сам – Бога. Он пришел к выводу, что люди нуждаются в специфическом посреднике для общения с таким всесильным существом, в том, кто посвятит свою жизнь только контактам с Ним, а, значит, эта личность будет занимать особое место в своем племени. Ее назвали Наивысшей Жрицей (название соответствующей карты на русском языке: "Папесса" – прим. переводчика).

 

ОГЛАВЛЕНИЕ

II. Архетип Наивысшей Жрицы (Папессы)

"Спешите любить людей, они так быстро уходят..."

(Я. Твардовский)

И вот появилась Она, женщина, интуитивно понимающая мир и потребности людей, умеющая поддерживать контакт с Величайшей Сущностью, самопожертвенно готовая вступиться за своих соплеменников. Она оказалась выбрана, так как была чиста душой и не заражена вирусом материализма, который поселился в душе Мага. Она была готова к Служению. Наивысшая Жрица стала хранительницей человеческой совести, соединила обыденное с Божественным. Она знала сто­лько же, сколько знал Маг, а может быть, и более того, но никогда не использовала это ни против Человека, ни против Бога. Она была только посредником между все еще напуганными, не сознающими себя и окружающий их мир "людиш­ками" и Богом. Она хорошо поняла суть человека и всей земной природы и полюбила все сущее на Земле. Она сострадала мучающей в родах женщине, но не оставляла вниманием и суку, ощенившуюся в кустах. Она понимала даже потребности брошенного в Землю зерна, которое от засухи не могло прорасти. Она настолько полюбила жизнь, что сама стала ею.

Она в совершенстве познакомилась со всеми закоулками человеческой души, со всеми ее страстями и стремлениями. Она поняла, что мужчина жаждет власти и почестей, а женщина – любви и защищенности. Каждый мог к ней прийти и рассказать о своих печалях, опасениях и беспокойствах и уходил от нее выслушанным, обнадеженным и поддержанным с уверенностью, что отдал себя в добрые руки, а она, приняв людские печали, отправлялась в пустынь, туда, где нет людей, и просила у Бога милости для своих подопечных, раскладывая перед Его Ликом их просьбы.

Когда количество страждущих неимоверно возросло, она стала сочинять молитвы и учить людей, как им самим попросить Бога о милости. Она убеждала угнетенных в том, что Бог – это Любовь и Доброта, а не монстр, который только и ждет, как бы им навредить. Она объясняла им законы природы, словно бы вынося наружу те знания, что открыл Маг, но оставлял только для себя. Она помогала всем, не делая различия между богатыми и бедными, женщинами и мужчинами, красавцами и уродами. Никто не умел так, как она, всмотреться в другого человека, животное или растение. Благодаря ей человек узнал, что несет в себе сокровище – бессмертную душу, которую он может развить в этой жизни и последующих воплощениях.

В совершенстве понимая природу и будучи ее покровительницей и опекуншей, она научилась использовать ее дары для пользы живых существ. Она научилась готовить лекарства из трав, помогавшие людям и животным. Она знала, что "подобное лечит подобное", и была покровительницей гомеопатии и иного медицинского учения, опирающегося на принцип, что врач прежде всего не должен вредить. Она знала, что женщины красивы и научила их подчеркивать свою красоту. Она поняла, что мужчины хотят быть сильными и мудрыми, и подсказывала им, как этого достичь.

Она полюбила детей и все другие невинные существа и всегда служила им своим знанием и любовью. Но своих детей у нее не было – она стала матерью всего живого. Зная все о любви, она никогда не стала ничьей любовницей или женой, но не по принуждению, а в соответствии со своим выбором – она слишком сильно любила людей, чтобы ограничить себя любовью к одному человеку.

Она была мудра. Знания, собранные ею для передачи последователям, она никому не навязывала, понимая, что не все способны их принять, и потому еще, что ей это запретил Маг, опасаясь, что избыток знания у профанов, уменьшит его собственное влияния. Так началось продолжающееся и по сей день бесполезное и бессмысленное противостояние между мягкой, Лунной, безличностной, свободной Любовью Наивыс­шей Жрицы к людям и властной Солнечной, материальной, доминирующей агрессивностью Мага. На протяжении веков брала верх то одна сторона, то другая – была в истории эра матриархата, бывало, что Маг обрекал Наивысшую Жрицу на костер у позорного столба, – но никогда ни одна из сторон так и не могла победить окончательно. И не победит! Только согласованное существование Солнца и Луны, только соединение мужского и женского начал способно принести в мир гармонию.

Однако сначала в нем властвовал матриархат. Благодаря опеке Наивысшей Жрицы, ее медицинским знаниям и молитвам, людское племя разрасталось. Стали образовываться определенные структуры, которым необходимо было обеспечить соответствующее функционирование. Племя требовало сильного вождя. Им не мог стать Маг, да он, собственно, и не хотел, поскольку видел себя в роли "серого кардинала", который из-за кулис решал многие вопросы, не беря на себя явной ответственности. Не могла стать вождем и Наивысшая Жрица: она была духовно повенчана с Богом и слишком любила людей, чтобы навязывать им что бы то ни было. Кроме того, она была слишком свободна и независима, чтобы подчиниться строгой иерархии. Но она так сильно привила людям своего племени веру в исключительные права женщины как матери и дарительницы Жизни, что таким вождем стала Императрица. Хотя в сердцах и душах людей первой воцарилась все-таки Наивысшая Жрица.

 

 

ОГЛАВЛЕНИЕ

III. Архетип Императрицы

"Дай правителей – мудрых и добрых".

(Ю. Тувим "Польские цветы")

Растущее количество членов племени привело вопреки сопротивлению Наивысшей Жрицы, но при участии Мага, к тому, что создающиеся структуры и классы стали требовать вождя, которым стала Императрица. Она была мудрой и талантливой женщиной, уже реализовавшей себя в материнстве. Она любила все живое не меньше, чем наивысшая Жрица, но при этом совершенно иначе. Она хотела, чтобы ее народ становился все более могущественным и сильным и чтобы никто не мог ему угрожать. Она мечтала о его развитии. Она заботилась о том, чтобы люди не голодали. В качестве повелительницы и матери, она присутствовала при севе, бро­сая в Землю первые семена. Она заботилась о дальнейшем увеличении численности своего народа, и поэтому строго наказывала женщин, которые не хотели рожать детей, а тех, кто уже не мог этого делать, исключала из повседневной социальной среды, потому что они уже исполнили свой долг и их детородные функции были истощены. Такие женщины становились ее советницами, она прислушивалась к их суждениям при решении многих вопросов, связанных с обрядами и традициями, а иногда и с политикой, которой она также вынуждена была заниматься. Она понимала, что ее глубокая мудрость основана на опыте многих поколений, который бережно передавался по женской линии, что делало женщин хранительницами традиции. Она с недоверием относилась к новым начинаниям и вводила их в жизнь с большой осторожностью, если только была убеждена в их необходимости для своего народа.

Крайне важно было сохранять и увеличивать естественный прирост населения, поскольку он обеспечивал оборонную мощь племени. Случалось, что опасность приходила извне, например, какое-то чужое племя хотело захватить землю, украсть женщин, чтобы повысить свою рождаемость – все это требовало заботиться об обороне. И хотя Императрица была женщиной и матерью, она научилась владеть ору­жием и, в первую очередь, защищаться от нападения. Со временем она решила отказаться от своей женской сущности, поскольку на первое место поставила власть. Вечную Любовь Наивысшей Жрицы заменило твердое и в то же время мудрое правление сильной женщины – Императрицы.

Мужчины в этом государстве оказались оттеснены на второй план, их роль ограничилась лишь двумя функциями: "осеменительной" и "оборонной". Они были полностью подчинены власти Императрицы, должны были служить своей повелительнице и заботиться о старших женщинах своего племени. Но когда возникала реальная угроза, власть все же переходила в их руки. Мужчины шли сражаться за своих детей, за свой народ и за все его достижения. А когда они возвращались с войны, то в награду получали самых красивых девушек, чтобы те рожали новых воинов. Так на Земле властвовал матриархат.

Императрица по природе своей была властолюбива, уравновешена психически, прекрасно владела собой, умела подчинить свои личные потребности интересам народа. Часто она оказывалась перед лицом трудного выбора между благом страны и личным благополучием и всегда предпочитала первое. Но скоро она полюбила особое положение в обществе, ко­торое давала ей власть, с охотой восседала на троне, украшая себя прекраснейшими одеждами и драгоценными вещами. Она стала окружать себя свитой, в состав которой входили Маг, Наивысшая Жрица, те молодые красавицы, которые доставались в награду воинам-победителям, и старшие женщины – хранительницы традиции.

К сожалению, она забыла о Глупце, который когда-то гонимый страхом отправился в странствие и донес этот страх через Мага и Наивысшую Жрицу до нее. Она сумела подавить свои опасения и тревоги, веря, что власть способна убе­речь ее от них. Она забыла также о Маге и о его уверенности в своей исключительности, она использовала его познания, но не отдавала себе отчета о том, что он впоследствии может предъявить ей счет. Она не научилась использовать советы Наивысшей Жрицы, поскольку была ослеплена своей собственной властью. Она чувствовала себя необходимой своему народу, избранной на трон милостью Божьей и не опасалась, что кто-либо захочет отобрать у нее эту власть. В какой-то момент она настолько отождествила себя с властью, которую представляла, что даже перестала быть женщиной, но при этом никогда не переставала быть матерью. Этого она не мо­гла сделать. Она любила своих детей, как Наивысшая Жрица любила все живое. Ради них она укрепляла свою власть – она хотела передать им в наследство еще более сильное государство, чем то, которое она сама получила.

Эта не была политика экспансии. Императрица не вела наступательных войн, имеющих целью захват чужой земли, но обороняла каждую пядь своей и усиленно развивала земледелие, понимая, что оно способно обеспечить стране процветание. Она поддерживала ремесла, ибо видела важность товарообмена с другими народами; не жалела средств на на­уку, поощряя любые исследования Мага; не экономила на здоровье своих людей, помогая Наивысшей Жрице заботиться о них. Она была суровым, но мудрым и добрым правителем. Она учитывала и принимала в расчет все, кроме своего материнского сердца, которое в итоге привело матриархат к упадку и возвело на трон мужчину.

У Императрицы после нескольких дочерей родился сын, и ее горячая материнская любовь не смогла согласиться, что он станет только одним из многих воинов, которые идут на войну, защищать свой народ. Ведь он мог там погибнуть, а этого сердце Императрицы не выдержало бы. Поэтому она постепенно начала готовить свой народ к тому, что именно он унаследует ее власть. Она нашла в этом стремлении союзника в лице Мага, который видел здесь выгоду для себя. Однако Наивысшая Жрица, опасаясь мужской агрессивности, противилась такому решению. Но сама Жрица, любя всех равной любовью, недооценила силу эгоистической любви к одному человеку и проиграла. Она постепенно отходила в тень, оставаясь надеждой и опорой простых людей, а при троне остался Маг, постепенно меняя свое обличие. Так на троне воцарился мужчина. Сын Императрицы, он принял титул Императора.

 

ОГЛАВЛЕНИЕ

IV. Архетип Императора

Власть – не для слабых.

На троне воцарился молодой и экспансивный властитель, который любил и уважал свою мать, но видел в ней только слабую женщину, хотя и дал титул королевы-матери. Сам же он хотел властвовать по-другому и сразу после коронации начал вводить изменения. Они проявлялись во всем. Даже трон стал иным. Когда на троне восседала Императрица, он был окружен голубями, символизирующими любовь и доброту, и Лунами – покровительницами плодородия. При молодом Императоре голубей сменили львы, означающие борьбу и агрессию, а вместо Лун появились Солнца, символизирующие жизненную силу и экспансию. Около трона не было теперь места для Наивысшей Жрицы с ее жертвенной любовью ко всем людям, пацифизмом, терпимостью и идеей равенства всех живых существ, одаренных Божьей милостью.

Зато широкое поле для деятельности получил Маг, сильно влиявший на молодого правителя и импонировавший ему знаниями, которые он смог значительно расширить, по­льзуясь расположением предыдущей правительницы. Это он неумеренной лестью раздувал Эго властителя, это после его советов было начато возведение пирамид и памятников Императору, именно он уравнял Императора с Богом, причислив его к Небесному Пантеону. Вскоре между Императором и его подданными возникла пропасть, непреодолимая и до сих пор. И хотя он продолжал заботиться о благе своей страны, рядовой человек уже не имел для него никакой ценности. Во главу угла была поставлена сама власть и связанные с ней преимущества и выгоды для Императора и его окружения. С этого момента среди его придворных началась борьба за чины и звания, которые правитель часто раздавал не по достоинствам, а под влиянием лести и подхалимажа.

Разумеется, для поддержания своего господства молодой властитель хотел вызывать уважение и поклонение. Однако со временем этого ему стало мало – в его Эго, чрезмерно раздутом Магом, уважение перепуталось со страхом. Император требовал почестей, но чтобы их добиться, понадобилось создать армию хорошо обученных солдат. И прежние защитники границ, воины Императрицы, призывавшиеся на службу только при возникновении угрозы, превратились в регулярную армию, главной задачей которой стала охрана Императора. Таким образом, его власть приобрела абсолютный характер. Никто и ничто не могло ее пошатнуть, и все должно было служить только ей. Каждый человек в соответствии со своим социальным статусом что-то отдавал правителю: время, деньги, труд. Император уже начал чувствовать себя Богом, возводил себе храмы и приказывал молиться на себя. Для большинства простых людей он на самом деле стал Богом, ибо настоящий Бог так далеко, а Наивысшая Жрица, которая прежде так умело посредничала между ними и Небом, оттеснена от трона. Зато этот земной бог находится бли­зко и за каждое неповиновение может сурово покарать – ведь он вовсе не так милосерден, как Тот, Кто на Небесах.

Император, безусловно, был выдающейся личностью. Его твердость и воля позволяли ему властвовать над подданными и полностью их себе подчинить. Но он совсем забыл, что каждый, даже он, носит в себе архетип Глупца – испуганного внутреннего ребенка. Он хотел быть истинным правителем в своем государстве. Он умел ради этой цели использовать добытое знание и поддерживал науку, но при этом совершенно не желал, чтобы наука оказалась доступна простым людям. Вместе с Магом он стремился скрыть истинное знание от большинства своих подданных, а все усилия Наивысшей Жрицы противостоять этому, оказывались напрасны. Тем не менее Император опасался ее влияния, его беспокоила ее бескорыстная любовь к людям, желание служить им верой и правдой. И хотя Императрица по-прежнему пользовалась ее опытом и знаниями, новый правитель оттеснял ее все дальше от трона. При этом он считал, что простому человеку все-таки нужен наставник и руководитель, но такой, который бы управлял народом так, как этого хотел Император, и пользуясь методами, разработанными им и Магом. И таким человеком стал Верховный Жрец (название соответствующей карты на русском языке: "Папа" – прим. переводчика)

 

ОГЛАВЛЕНИЕ

V. Архетип Верховного Жреца (Папы)

"Традиция, традиция..."

("Скрипач на крыше")

У него поначалу было много общего с Наивысшей Жрицей, поскольку он был призван для того, чтобы служить людям в качестве посредника между ними и Богом, однако он не так любил людей и не так стремился служить им. Кроме того, он был слишком тесно связан с троном и Императором. Он санк­ционировал его власть утверждением, что она – от Бога и никто на Земле не может этого изменить. В свою очередь, Император милостиво принял это утверждение и стал ревностно его охранять, хотя и в несколько ином значении, нежели это трактовали мудрые женщины, советницы Императрицы. Так на земле появилась Догма – нечто, во что надлежало верить безусловно, что не подвергалось сомнению.

Верховный Жрец пробовал играть роль сурового, но справедливого отца. Но, к сожалению, это был отец, который все более и более отдалялся от своих детей. Вместо служения людям, Верховный Жрец заботился о том, чтобы они служили ему. Он сумел отодвинуть в сторону Мага, развив и углубив собранные им знания, и стал при Императоре чем-то вроде главного советника. Обладатель власти поддерживал Верховного Жреца своим авторитетом, а тот поддерживал власть Императора, твердя людям, что Император – наместник Бога на Земле. Маг понял, какую совершил ошибку, но было уже поздно. И он теперь должен был уйти в тень с теми остатками знания, которые не смогли у него вытянуть ни Верховный Жрец, ни Император, и в глубокой тайне их развивать и углублять. Так продолжалось сотни лет, и хотя сейчас никто не заставляет никого прятать знание, сила привычки приводит к тому, что эти знания называются тайными науками и ими занимаются люди, происходящие от клана Магов.

Еще худшая судьба была уготована Наивысшей Жри­це. Она была объявлена еретичкой и ведьмой, ее сжигали на кострах, называли демонической женой Дьявола. Она и на самом деле была ведьмой, так как "ведала" всем на свете, и это "ведение" было для нее путеводной нитью. Эти обвинения были выдвинуты Верховным Жрецом, который видел в Наивысшей Жрице угрозу своему положению. Он отдавал себе отчет, что Наивысшая Жрица лучше понимает простых людей, бескорыстна в своих делах и умеет разговаривать с Богом, не используя для этой цели неизменных Догм.

Верховный Жрец глубоко верил в Бога, но не понимал Его истинной сути. Ему казалось, что Бог, который создал Вселенную и всю красоту Земли и Неба, требует материальных доказательств веры в Него. Он считал, что если ему удастся создать схемы и правила вероисповедания, если он построит огромные соборы и храмы, то тем самым доставит радость Богу. И бесполезны были аргументы Жрицы, что Храм необходимо построить в человеческом сердце, а веру проявлять так, как этого требует душа человека. Верховный Жрец настоял на своем, а Наивысшая Жрица, также как и Маг, должна была постоянно скрываться от преследовавших ее слуг Верховного Жреца.

Так Верховный Жрец избавился от своих противников, получил абсолютное влияние на Императора и смог сам решать многие государственные вопросы. Бог стал в его руках орудием для устрашения людей, а накопленное знание о мире природы помогало ему сеять ужас. Чтобы еще больше возвеличить религию (а может, самого себя?), он начал возводить огромные храмы, а для скрытого от простых людей развития науки приказал строить монастыри. Хотя вначале он был глубоко верующим человеком, со временем его вера превратилась в сухую Догму, которая подчиняла все. Бог не стал ближе к человеку, а напротив, отдалился от него. Знание, некогда-то полученное Магом, и также Любовь и Вера, провозглашенные Наивысшей Жрицей, объединенные под его властью, уже не были доступны простому смертному. Глупец по-прежнему оставался беззащитным и одиноким.

Верховный Жрец создал собственную традицию и стал ее ревностным хранителем. Каждый, кто отступал от нее, объявлялся еретиком или изменником родины. Человеческая жизнь, которая была высшей ценностью для Жрицы, перестала цениться так высоко. Снова наступили тяжелые времена для простых людей. Кто хотел чего-то достигнуть, должен был склониться под властью Императора и Верховного Жреца. Эти двое присвоили себе право быть учителями и наставниками человечества. Без их позволения невозможно было что-то изменить. К счастью, зерно, посеянное Магом и Наивысшей Жрицей, робко, но все-таки прорастало. Люди научились самостоятельно думать, и хотя им не всегда хватало смелости прямо выражать свои сомнения, часто в глубине души они чувствовали, что не все так однозначно, как утверждали Император и Верховный Жрец.

Но со временем оба властителя, духовный и светский, поняли, что силовые методы не всегда дают ожидаемые результаты, и стали понемногу смягчать бремя деспотизма. Они объявили себя меценатами, покровителями наук и искусств – разумеется, в рамках строго очерченных границ.

Это, однако, привело к настоящему расцвету талантов. Люди пытались выражать свои печали и радости в живописи и музыке, искать слова для описания своей любви к Богу и красоте Мира. Они непроизвольно стремились передать частичку себя другим людям. К сожалению, и Император, и Верховный Жрец быстро поняли, какую опасность их власти несет свободное и независимое творчество. Но, не желая отказываться от образа покровителей искусств, они ввели систему контроля над ним – цензуру. Все их действия имели целью абсолютную власть над человеческой Душой. Но они не учли одного: человеческая Душа по природе своей свободна – ничто и никто не в состоянии ее закабалить. Можно контролировать тело, можно даже контролировать ум, но невозможно осуществить контроль над человеческой Душой, так как именно в ней сокрыто Божественное начало, что и делает ее независимой.

Человек захотел найти такую область или сферу своей жизни, где он мог бы свободно себя выразить, осуществлять выбор и принимать решения. Такой сферой стала Семья. Человек нашел крупицу свободы в выборе спутницы своей жизни, в построении семьи, в принятии решений о том, как ему жить и по какому пути идти. Символом этих процессов стали Влюбленные.

 

ОГЛАВЛЕНИЕ

VI. Архетип Влюбленных

"Именно любовь, а не классическая немецкая философия,

является объяснением этого мира".

(О. Вильде)

Наблюдая происходящее в окружающем мире, человек понял, что должен сам принимать решения, относящиеся к собственной жизни, потому что те, кто ранее делал это за него, либо ушли в тень, как Маг и Наивысшая Жрица, либо вознеслись так высоко, что стали опасными или недоступными, по­добно Императору и Верховному Жрецу. Первым, с чем встретился Глупец в этой ситуации, была необходимость выбора жизненного пути. Человек должен был ответить сам себе на вопрос, хочет ли он жить по распоряжениям и приказаниям обоих властителей или желает идти собственным путем, без сомнения, более трудным и опасным, но зато свободным и независимым. Этот выбор оказался непростым, а принятые решения разделили людей на праведных и неправедных. Мир снова и снова пытались поделить на черный и белый, забывая о том, что не все так однозначно. Ничто не может быть абсолютно добрым или абсолютно злым. Чтобы существовало позитивное, необходимо существование и негативного. Как мы могли бы поверить в существование добра, если бы не было соответствующего ему зла? Таким образом, ничто не является только добрым или только злым.

Человек, испытывая огромное давление со стороны власти, ее вмешательство во все сферы жизни, стремился создать себе такой островок, такое место, где он мог бы остава­ться свободным и вести себя согласно своим собственным убеждениям. Таким местом стал Дом. Глупец еще не забыл ужас, который он пережил, когда стихия уничтожила его жилище, поэтому теперь он очень тщательно выбирал для него место. Он заботился о том, чтобы разумно использовать природные условия, чтобы обезопасить себя от диких зверей и... других людей, он хотел, чтобы в его доме поселились добрые духи. Инстинкт самосохранения подсказал ему, в каком именно месте, его дом будет безопасен, а где нельзя ставить даже хозяйственных построек, потому что там обитателям могут грозить болезни и несчастья. Таким образом, каждый старался создать себе Дом, и чем человек был богаче, тем Дом был больше, красивей и надежней.

Глупец не забыл и ужасного одиночества, сопровождавшего его во время катаклизма, стершего с лица земли его предыдущую жизнь, а также чувства бесприютности, возникшего у него в начале странствия и познания мира. Он видел Императора, которого сопровождали огромная свита, двор и жена, приносящая ему сыновей. Он видел также иерархов, окружавших Верховного Жреца, и понял, что человек не должен быть одинок, что душевная сила человека находит свою реализацию в любви к ближнему и в ответной любви ближнего к нему. Теперь оставался только шаг до потребности в создании Семьи, которая будет жить в Доме. Глупец любил чистой и наивной любовью, но Влюбленные – это уже не один человек, это пара. Два человека, выбравшие друг друга, движимые стремлением быть вместе в радости и в горе, связанные чувством взаимной принадлежности. Они стали символом настоящего партнерства, доверия и последовательности в принятии совместных решений. Дом наполнился жизнью, в нем появились дети, за которых оба Влюбленных чувствовали ответственность и одаривали их любовью. Они хотели дать своему потомству как можно больше, гарантировать ему хорошее будущее. И здесь снова необходимо было принимать решения, ответственность за которые в равной мере разделялась ими обоими.

Самой большой проблемой Влюбленных стали, однако, те, кто любой ценой стремился вмешаться в их жизнь. Больше всего на них пытались "давить" стареющие Императрица и Император, мать и сын, которые сами прожили друг с другом много лет и были уверены, что их опыт и авторитет дают право вмешиваться в жизнь молодых. Они считали, что таким способом смогут уберечь Влюбленных от ошибок, которые когда-то сами совершили. Они хотели сохранить мир неизменным, пытались играть роль хранителей традиции, понимаемой ими, однако, слишком консервативно. Влю­бленные же искали развития и изменений, которые бы сделали их жизнь лучше и счастливей. Они двигали мир вперед, ибо чувствовали, что ничто не вечно, что все меняется. Поэтому Влюбленные достаточно часто вставали перед проблемой выбора, подчиниться воле старших или же, рискуя вызывать их гнев, все-таки идти собственным путем, руководствуясь голосом своего сердца. И их любовь была так сильна, что чаще всего Влюбленные выбирали собственный путь, на котором в очередной раз сталкивались с сопротивлением уже со стороны Верховного Жреца, обставлявшего их союз тяжкими требованиями, ссылаясь на Догму и законы религии. Много барьеров и препятствий должны были преодолеть Влюбленные, чтобы осесть в собственном Доме и создать Семью. Удавалось это только самым мужественным и тем, в ком жила настоящая любовь, поскольку только она была, есть и будет мощнейшей силой, которая существует в нашем мире.

Если Влюбленным удавалось преодолеть трудности, возникавшие на их пути, то им начинали помогать добрые духи на Земле, а Бог на Небе улыбался от удовольствия, видя, что Божественное начало любви, привитое им человеку, наконец-то восторжествовало. Кроме того, им тайно помогала и Наивысшая Жрица, радуясь, что не все люди заразились болезнью, называемой "власть", и не все сердца оказались заморожены суровой Догмой.

К сожалению, люди, прятавшиеся в своих Домах и хранящие любовь около семейных очагов, начали тревожить Императора и Верховного Жреца. Подданные вырывались из-под их правящей десницы, все трудней становилось осуществлять контроль над их телами и разумом. Властители решили, что пора снова сделать свободолюбивых людей ("людишек" – прим. переводчика) покорными. Верховный Жрец хорошо знал человеческую душу и нашел способ. Этим способом оказалось Честолюбие. Была введена иерархия, награждались послушные и выдвигались покорные. Образовалось неравенство между людьми, а ведь их приучили сравнивать себя с другими. Человек захотел успеха и славы и все активней к ним стремился, не считаясь с тем, что добиваться этого часто приходилось в ущерб другим и даже в ущерб собственной Семье. Символом амбициозного стремления человека к успеху стала Колесница.

 

ОГЛАВЛЕНИЕ

VII. Архетип Колесницы

"А нужно ли было кому-то с кем-то сражаться?"

(В. Шимборска "Атлантида")

Ведомый Честолюбием, умело провоцированный Верховным Жрецом, а также соответствующим образом поддерживаемый вниманием Императора, человек захотел выделиться среди соотечественников. Стало расти его ЭГО, которое все больше определяло поведение Глупца, возжелавшего в подражание своим властителям и учителям окружить себя славой и почестями. Верховный Жрец, используя свое знание человеческой души, без труда подталкивал человека к желательным для себя действиям – то есть к таким, которые могли бы удовлетворить амбиции Глупца. Все предыдущие намерения и планы человек отодвинул в сторону. Чувствитель­ный Влюбленный, заботливый семьянин, созерцатель мира исчез. На его месте появился амбициозный вельможа, ортодоксальный блюститель догм, навязанных Верховным Жрецом, и грозный рыцарь свиты Императора. Даже идею Дома он превратил в аргумент, позволяющий ему толковать ее так: всегда что-то угрожает Дому, надо уметь его защитить.

Напрасно Наивысшая Жрица объясняла, что бряцать оружием и угрожать тому, кто иначе понимает идею Бога или придерживается иной традиции, – зло и такая постановка вопроса не принесет людям ничего хорошего. Ее слова, произнесенные вполголоса, доходили не до всех, а те, кто их слышал, не всегда хотели к ним прислушаться. Даже голосу Императрицы, предупреждающей об опасности наступательных войн, никто не внимал, объясняя ее опасения, проявлением слабости, свойственной женщине. И когда первый человек, превратившись из Влюбленного в Воина, оставил домашний уют, взял в руки меч и запряг коней в колесницу, то его примеру последовали и другие, влекомые амбицией и не желающие оставаться в "хвосте поезда". Но идея Любви, Дома и Семьи была еще слишком сильна, поэтому в качестве противовеса необходимо было найти что-то новое и столь же сильнодействующее. Верховный Жрец как главный идеолог государства умело взялся за работу, и на огромных знаменах, развивающихся в его руках, появились лозунги: Бог, Отечество, Честь. Сами по себе эти понятия не были негатив­ны, они несли в себе красоту и глубину, но властители сумели поставить их на службу исключительно своим интересам, абсолютно игнорируя их первоначальный позитивный смысл. И вот была собрана огромная армия молодых и зрелых людей, побуждаемых к действию Честолюбием, гонимых желанием славы и приумножения богатства. Целые полчища колесниц, увешанные полотнищами и знаменами с указанными девизами, двинулись туда, где можно было добыть трофеи. А Бог печально взирал с Неба на то, как Его имя используют для резни, злодейств и насилия.

Но человек, к счастью, имел не только тело и разум, но и душу. И в то время как двое первых стали невменяемыми и, разъезжая на колеснице, сеяли разорение и разрушение, в душе, которая вначале молчаливо страдала, видя все эти безобразия, постепенно начинал усиливаться и крепнуть протест. Ужасы войны ее не сломили, а только закалили. И вот на колеснице появился воин, который не только умел в совершенстве владеть оружием, но и был способен на нравственные переживания. Он теперь видел перед собой не только дорогу, проложенную мечом. Он понял, что путей великое множество и только он сам в состоянии выбрать тот, которым ему суждено идти. К тому же в пылу сражений он вспомнил образ своей Возлюбленной, которая осталась в Доме, и его охватила ужасная тоска по ней. Временами носта­льгическое воображение рисовало ему родной Дом, но Честолюбие, столь умело в нем пробужденное, и его гордое Эго не позволяли сложить оружие и звали в бой. Запряженная конями Колесница вела его от победы к победе, увозя все дальше от Дома.

Молодой рыцарь выработал свой собственный нравственный кодекс, где Бог, Отечество и Честь стояли на первом месте. Он победил страх, научившись в совершенстве владеть оружием. Он перестал бояться, и все меньше в нем чувствовался Глупец, постепенно превращавшийся в цивилизованного человека. Ему приходилось все чаще испытывать угрызения совести, особенно когда он видел трупы и пепелища – результат своей неустанной деятельности. Эти картины его угнетали, и он пытался найти оправдание. Он говорил себе, что сражается, чтобы защитить своих близких, чтобы обеспечить безопасность своему Дому и Семье, чтобы уберечь отечество от внешних врагов, чтобы приумножить величие Императора и Бога. А методы, которые он использовал? Увы, "цель оправдывает средства". Благодаря его подвигам на самом деле росло величие Императора и Верховного Жреца, но что получали его собственная семья и отечество? Нужно ли все это было Богу?

На эти вопросы не было ответа, а Колесница неслась все быстрее, принося очередные победы, славу и почести. Рыцарю, восседающему на Колеснице, это нравилось. Он старался быть честным и благородным. Мог себе позволить не убивать беззащитных и не разрушать их Дома. Его слава триумфатора и победителя давала ему возможность самому выбирать противников и трофеи, которые необходимо было добыть. Ему импонировало, что многие испытывают к нему уважение и восхищаются им. Он слишком сильно этого хотел. Ему и в голову не приходило, что за этим кроется обыкновенный страх, – ведь он чувствовал себя сильным и ему казалось, что он впервые избавился от страха. Он наивно полагал, что мир, в котором он живет, наконец-то стал добрым и благородным. Но в этом-то он как раз и ошибался: люди в своем стремлении к власти не любили сильных и равных. Император и Верховный Жрец должны были теперь считаться с Рыцарем, так как слишком ярким стало сияние его славы и его уже нельзя было по-тихому убрать. Колесница вознесла Рыцаря так высоко, что его самоволие надо было как-то укротить. Для этой цели властители решили использовать Справедливость, которая и прежде служила человеку, но на этот раз ее облачили в одеяния Закона.

 

ОГЛАВЛЕНИЕ

VIII. Архетип Справедливости

"Пусть закон всегда означает закон,

а справедливость – справедливость".

(Ю. Тувим "Польские цветы")

Справедливость была подругой Наивысшей Жрицы. В своем прежнем служении людям она руководствовалась чувством внутренней правоты, которое жило в каждом человеке. Она решала все споры и недоразумения, возникавшие между лю­дьми, старалась примирять противоборствующие стороны, чтобы сохранить гармонию и равновесие. Она также была хранительницей традиции, но, понимая, что развитие неизбежно, не препятствовала ему, а пыталась согласовать новшества со старыми обычаями.

Конечно, она тоже могла быть суровой, но только если этого требовали обстоятельства. Когда кто-то нарушал об­щепринятые правила, глумился над существующим порядком, то из всепонимающей мудрой женщины она превращалась в строгую и беспристрастную хранительницу Закона, но при этом никогда не бывала предвзятой и, оценивая человеческие поступки, всегда взвешивала все "за" и "против", пре-жде чем вынести свое суждение. Люди ценили Справедливость, и, когда не могли сами решить свои конфликты, то доверчиво вручали себя в ее руки. Она была бескорыстна – некоторые называли ее слепой, так как она ничего не делала для собственной выгоды. Она относилась одинаково к богатым и к бедным. Ее достоинство и естественное величие заставляли всех уважать ее. Она поддерживала униженных, защищала угнетенных, несла гармонию и порядок в мир, который еще не был до конца безопасным. Она ценила жизнь не меньше, чем Наивысшая Жрица, но немного иначе, концентрируясь на человеческом Бытии, оберегая его от опасностей. Она устанавливала правила, которые необходимо было выполнять в отношениях между людьми, развивала в них чувство справедливости и собственного достоинства. Подобно Магу, она ценила знание, хотя концентрировала свое внимание на "внешних" (естественных – прим. переводчика) науках. Она вникала в глубины человеческой души, но при этом хотела, чтобы науки, которыми она занималась, были доступны каждому. У нее было много общего с Императрицей – она была так же строга к людям, но не забывала об их интересах.

Так было прежде – до того, как Император и Верховный Жрец решили использовать Справедливость в своих целях. Теперь же они хотели, чтобы она помогла им в борьбе с удачливым и прославленным Рыцарем, триумфальным победителем, восседающим на Колеснице, а также со множеством других независимых людей, которые хотя в открытую не боролись с властью, но осмеливались иметь собственное мнение о многих событиях, происходящих в государстве. Было ясно, что Справедливость по своей изначальной сути не могла слу­жить инструментом для расправы с инакомыслящими, поэтому к ней приставили Закон – суровый, бездушный, пристрастный и абсолютно послушный той власти, которая дала ему жизнь.

Закон очень часто оказывался в явном противоречии с человечной Справедливостью, примеряя себя к потребностям власти и с разной меркой подходя к простым смертным и сильным мира сего – слугам Императора или Верховного Жреца. И хотя Справедливость по-прежнему владела миром, ее власть была мнимой– всем управлял Закон. Именно Закон привел к возникновению Великой Инквизиции, заполнив сотнями невинных жертв тюрьмы и каменоломни, разведя костры, где сжигали людей, которые думали не так, как этого хотела Власть. По его приказу были созданы полиция и жандармерия, преследовавшие инакомыслящих или просто неугодных власти людей. По его прихоти доносительство на близких перешло в разряд добродетели. Часто ни в чем не повинные люди страдали, а настоящие преступники оставались на свободе, поскольку их оберегал фальсифицированный Закон. Суды, которые во времена настоящей Справедливости были честны и ставили перед собой цель выявить пра­вду, дойти до сути дела и вынести справедливый приговор, теперь казались пародией на самих себя. Дела выигрывал тот, кто стоял ближе к Власти или имел средства на подкуп судьи. И Глупец, решивший было, что он в безопасности и что мир, в котором он живет, стал цивилизованным, в очередной раз убедился в своем заблуждении.

Но Справедливость не захотела со всем этим смири­ться. И если сначала она подчинилась существующему порядку вещей, то затем очнулась и начала бороться за себя. Она не пожелала санкционировать деятельность Инквизиции, пристрастные и несправедливые приговоры церковных иерархов, осуждающие невинных людей на казнь. Она хотела отделить себя от пародии на судебные процессы, где ее именем приговаривали к смертной казни или к пожизненной каторге. Она публично протестовала против пыток и психических издевательств над человеком с целью вытянуть у него признание вины. Не всегда ее протесты приносили пользу, а порой и сама Справедливость попадала за решетку, и тогда в стране наступали периоды беззакония, и несправедливые приговоры выносились один за другим. Но поскольку Справедливость все-таки была необходима всем – даже Императору и Верховному Жрецу – ее нельзя было долго держать в заточении. А когда она выходила на свободу, то снова громко и открыто протестовала против несправедливого манипулирования Законом.

Благодаря этому Глупец увидел, что Справедливость одна для всех – для простого человека и для властителя. Он понял, что Закон придумывают люди, стоящие у власти, и стремятся, чтобы он был выгодным для них, тогда как Справедливость слепа и бескорыстна и потому не делает исключений ни для кого. Глупец понял также, что именно он должен помочь Справедливости в борьбе за ее вечные идеалы, но по-прежнему боялся. Он теперь он жалел о том, что позволил пристрастному Закону преследовать Наивысшую Жри­цу и Мага, так как чувствовал, что именно они могли стать его союзниками в борьбе за Справедливость. Он раскаивался, что не поддержал Императрицу, когда она старалась сохранить прежний порядок, восходивший еще ко времени ее пра­вления, и что не воспользовался знанием, которое когда-то предлагала ему Справедливость. Он остался Глупцом, несмо­тря на весь опыт, полученный в своем странствии. Он снова не знал, что ему делать и к кому обратиться за советом и поддержкой. Внешний мир не давал ему ответа на мучившие его вопросы.

Глупец вспомнил Мага, его знание о человеке, человеческой душе и силах, дремлющих в ней. Он чувствовал, что именно там сокрыты решения всех волнующих его проблем, но без руководства Мага не видел, как можно добраться до этих потаенных источников. Интуитивно он догадывался, что должен их найти, и поэтому снова отправился в странствие. Но он был уже обогащен предыдущим опытом и не так испуган и растерян, как в самом начале. Хотя он оставался по-прежнему одинок. Правда, теперь в результате внутреннего выбора он осознал, что такое странствие можно осуществить только самому. Символом этого странствия стал Отшельник, ищущий источник знания о Человеке.

ОГЛАВЛЕНИЕ

IX. Архетип Отшельника

Самая трудная дорога ведет внутрь себя.

Несмотря на то что Глупец долго искал во внешнем мире ответа на мучившие его вопросы и прошел в своих поисках множество дорог, он постоянно ощущал, что блуждает впо­тьмах и не находит нужных ему решений. Ему даже стало казаться, что в начале пути он был ближе к истине, чем теперь. Он попробовал мысленно проследить свой путь, чтобы найти, где он совершил ошибку. Но это было непросто сделать, так как дорога была трудна и длительна. Иногда она напоминала спираль – человек выходил из какого-то места, шел-шел-шел, но в итоге оказывалось, что, сделав много кругов, он возвращался туда, откуда вышел. Это, с одной стороны, несколько обескураживало человека, но, с другой – помогало делать более осмысленным выбор направления движения.

Теперь он гораздо тщательней выбирал маршрут. Он стал более опытным путешественником; более зрелым и мудрым в созерцании, размышлении и выводах, которые делал из увиденного. Он знал, что должен сконцентрироваться на познании себя, своей внутренней сущности, на выработке систем ценностей, которые будут освещать его дальнейший жизненный путь и благодаря которым ему легче станет уп­равлять своей жизнью. Он утвердился в мысли, что понимание внешнего мира ничего ему не принесет, если он не будет понимать себя изнутри. Он вспомнил Мага и его стремление исследовать и понять человеческую душу. Он теперь был с ним согласен: да, именно в ней находится ключ ко всему, ключ к пониманию мира, природы, Бога, Законов Вселенной, а также энергий, которые по повелению Создателя наполняют этот Мир, Космос и такую его ничтожную часть, какой является Человек. Он сознательно начал искать знание, которое собрал и сокрыл когда-то Маг. Он припомнил и то, чему учила его Наивысшая Жрица, с любовью служившая людям, посредничавшая между Человеком и Богом. Он начал понимать мотивы ее поступков, подсознательно желая ее присутствия и заботы.

Еще до того как человек начал свое странствие в поисках Нового Знания и Понимания, он открыл в своей душе существование двух разных слоев: сознания и подсознания. К сожалению, он не знал, какому из них отдать главенствующую роль: рациональному и логическому сознанию, которое направляло его разум и умело все объяснить, или иррациональному ускользающему подсознанию, которое зачастую могло все перепутать, но управляло его интуицией.

Бывали моменты, когда он уже хотел отказаться от странствия, смириться с существующими обстоятельствами, приспособиться к ним и научиться в них жить. Однако до конца это ему не удавалось. Наступала минута, когда что-то толкало его вперед, указывало направление, в котором надо идти, не позволяло остановиться и успокоиться. Раздираемый сомнениями, Глупец решил искать совета и помощи у Бога. Но он не хотел в разговоре с Ним использовать посредничество Верховного Жреца, а с Наивысшей Жрицей, которая скрывалась от преследующего ее Закона, ему трудно встретиться. Он должен был решиться на подвиг и попробовать это сделать без посредников.

Превозмогая страх и тревогу, охватившие все его существо, он возвел глаза к Небу и направил туда свое Слово. Это Слово нельзя уже было назвать молитвой, так как это был скорее подавленный страхом крик о помощи. Каково же было изумле