Соотношение международного и внутригосударственного права: доктрины, механизмы взаимодействия

Исторически в науке международного права в вопросе соотношения международного и внутригосударственного права существовало два ос­новных направления: монистическое и дуалистическое. И то и другое внутренне неоднородны. Так, монистическое течение распадается на теории примата международного права и примата внутригосударствен­ного права. В свою очередь, дуалистическому подходу также не свойст­венна гомогенность. Концепции, укладывающиеся в русло дуалистиче­ской теории, основывались на разграничении международного и нацио­нального права и их неподчиненности одного другому. Главным те­зисом дуалистической школы была констатация различий в объектах ре­гулирования, субъектах права, а также источниках права.

Именно дуалистическая теория во многом составила необ­ходимую основу для современной доктрины соотношения международ­ного и внутригосударственного права, сформировавшейся в отечествен­ной науке международного права и отчетливо проявившейся в трудах В. Н. Дурденевского, Е. А. Коровина, Д. Б. Левина, И. И. Лукашука, Н. В. Миронова, Г. И. Тункина, Е. Т. Усенко, Н. А. Ушакова, С. В. Чср-ниченко, В. М. Шуршалова и др. Из аналогичных посылок исходит пре­имущественно и зарубежная доктрина международного права. Ее основоположниками являются Г. Трипель и Д. Анцилотти. По их мнению, международное право и внутригосударственное право являются отдельными правовыми системами и не может быть примата одной из них над другой. Внутригосударственное право не может регулировать международные отношения, а нормы международного права не могут оказывать влияния на обязатеьную силу внутригосударственных норм.

Современный дуализм не только предполагает существование двух равнозначных и самостоятельных систем права — международного и на­ционального, но и характеризуется состоянием диалектического взаимо­действия между ними, со свойственным его содержанию разнообразием элементов, последовательностью и их сочетанием друг с другом. Положение дуалистической теории о том, что международные и внутригосударственные нормы могут регулировать правоотношения в одной и той же предметной сфере, закреплено в ряде МД.

Монистические концепции, пропагандирующие примат националь­ного (внутригосударственного) права, исторически были первыми в тео­ретическом осмыслении вопроса о том, образует ли международное пра­во автономный правопорядок наряду с национальным правом. Одним из первых монистов — сторонников включенности во внутригосударствен­ное право международного права — был немецкий исследователь Дж. Д. Мозер (1701—1785). В противовес дуалистам монисты исходят из идеи соединения международного и внутригосударственного права в одну правовую систему. Лишь в зависимости от того, какая часть преоблада­ет — внутригосударственное право или международное, — различается примат (верховенство) внутреннего права государства или права между­народного. Теории примата внутригосударственного права получили распространение в конце XIX первой половине XX в. преимуществен­но в работах немецких авторов (К. Бергбома, Л. Цорна, М. Венцеля), ко­торые основывались в принципе на «Философии права» (1821 г.) и взглядах Гегеля, считавшего международное право правом «внешнегосударственным». Отсюда и представление о международном праве как о сумме внешнегосударственного права различных государств, т. е. «внешнем государственном праве», что, по существу, означало нигили­стический подход вообще к существованию международного права как таковому.

Истоки монистической концепции примата международного права над внутригосударственным коренятся в самом характере международ­ного права, каким оно сложилось к началу XX в. Существовавшее тогда «старое» международное право с его правом на войну, захватом террито­рий и разделом мира, защитой колониализма и вмешательством во внут­ренние дела других государств, а следовательно, и попранием суверени­тета государств составляло объективную материальную базу для провоз­глашения международного права высшим правопорядком и устранения из него такой категории, как суверенитет. Главными проповедниками и приверженцами теории примата международного права выступили по­следователи «чистой» теории права — нормативисты (Г. Кельзен), солидаристы (Ж. Ссель) и некоторые другие (Ч. Руссо). Так, Г. Кельзен ут­верждал, что международное право вместе с внутригосударственными правопорядками, «которые находят в нем свое основание», образуют единую систему правопорядков — «универсальную систему всего права».

Взаимодействие систем международного и внутригосударственного права складывается из исторической объективности первичного влияния внутригосударственного права на международное в процессе формирования его норм и последующего влияния уже существующих норм международного права на дальнейшее развитие национального законодательства и в целом на состояние права в конкретной стране. Такое взаимодействие происходит на уровне и в форме взаимного влияния друг на друга источников права каждой из систем. Первичность влияния внутригосударственного права на международное право в сегодняшнем мире не следует понимать как признание примата внутригосударственного права над международным. Речь идет прежде всего о том, что государства, вступая в процесс выработки норм международного права, исходят из тех возможностей проявления своей воли, которые предоставляются им национальным законодательством, внутренними социально-экономическимии политическими основами государственного устройства и соответствующими национальными интересами. Поэтому говорить о влиянии национального права отдельных государств, оказываемом на международное право, можно прежде всего применительно к нормам основных законов этих стран — конституций или других актов, закрепляющих фундаментальные принципы их внутренней и внешней политики. Не менее значимым является и такое направление влияния, как изменение, углубление и развитие содержания, расширение сферы действия и повышение эффективности существующих международно-правовых норм под воздействием национального права. К примеру, в международном праве сложились принципы территориальной целостности и нерушимости государственных границ. Согласно этим принципам государства не вправе произвольно изменять в одностороннем порядке (насильственно) положение линии границы. Для обеспечения неприкосновенности границы сопредельные государства устанавливают взаимно согласованный режим границы, включающий вопросы прохождения и обозначения государственной границы, порядка пользования пограничными водами и коммуникациями, лесными, охотничьими, сельскохозяйственными и другими угодьями вблизи границы и т. д. Существенным итогом влияния внутригосударственного права на прогрессивное развитие международного права закономерно считается устранение из международного права под воздействием внутригосударственных политических и правовых средств отживших, не соответствующих современному назначению международного права институтов, принципов, норм. Так, была отменена ст. 35 Устава МОТ, содержавшая «колониальную оговорку», дававшую возможность ряду государств допускать дискриминацию колониальных народов в области их трудовых прав и не применять к ним конвенции МОТ. Необходимо указать и на такой важный аспект, как рецепция и активное использование в настоящее время международным правом основных правовых формул (юридических максим) — особых юридических принципов, пришедших из внутригосударственного права (первоначально из римского права, а затем усвоенных феодальными и последующими национальными правовыми системами): последующий закон отменяет предыдущий; общий закон отменяется специальным; договоры должны соблюдаться; договоры не вредят и не приносят выгоды третьим лицам; никто не может предоставить другому больше, чем имеет сам; равный над равным власти не имеет; никто не может быть судьей в собственном деле и т. д. В значительной мере это обстоятельство отражает такую форму взаимодействия систем национального и международного права, как общие принципы права.

Существует ряд областей государственной жизни, в которых влияние международного права на национально-правовое регулирование проявляется наиболее активным и заметным образом. Прежде всего это сфера фундаментальных основ, ведущих принципов внешней политики, закрепляемых соответственно в основных законах государств — конституциях. Перечень областей, которые более чем какие-либо иные непосредственно подвержены воздействию международного права, весьма широк (внутригосударственное регулирование организации и обеспечения в целом внешних сношений данной страны с другими государствами, дипломатическое представительство, представительство в международных организациях, а также заключение, исполнение и денонсация международных договоров). Особенно значимой является область зашиты и осуществления прав и свобод человека. В современную эпоху государства не могут не полагаться на разработанные в международной сфере стандарты прав человека при создании национально-правовых норм или в ходе правоприменительной деятельности (+ ч.4 ст.15 Конституции!).

Несомненно, что ныне, утверждая концепцию примата международ­ного права в международных отношениях, отнюдь не имеют в виду под­чинить внутригосударственную сферу международному праву с тем, что­бы вернуться к теории международно-правового монизма. Речь идет о принципиально новой роли международного права в условиях взаимо­зависимого, во многом целостного мира в процессе регулирования меж­государственных отношений, ядром которых выступает признание об­щечеловеческих ценностей. Главной функцией международного права, определяющей его сегодняшнее предназначение, служит решение про­блемы безопасности человечества и устранение угрозы ядерной или обычных войн. Рассматриваемая концепция означает незыблемость принципа соблюдения международных обязательств, преимущественное значение норм международного права как гарантии мира, стабильности, развития многопланового взаимовыгодного сотрудничества.