Оксана поежилась, видно вспомнила о чем-то своем. 8 страница

- Виктор не спорь! У нас сегодня событие и я хочу сделать всем подарки. Мам, что тебе подарить?

- Мне ничего не надо, сыночек.

«Та же история» - подумал с грустью Олег.

- Хорошо, я сам придумаю.

Они посидели, пообщались еще немного. Мама и Виктор жаловались на соседей, рассказывали про друзей и приятелей, спрашивали как дела у него. На какое-то время у него в душе вновь воцарились мир и покой. Периодически Олег поглядывал на часы. Шел пятый час. Нужно было решить еще один вопрос. Олег тепло попрощался с мамой и Виктором и пошел к машине.

 

Олег находился в странном эмоциональном состоянии. Еще вчера маятник его положительных эмоций зашкаливал на верхней отметке, сегодня весь мир казался ему черным, неправильным, безумным, нелогичным и очень, очень жестоким.

Тема с предстоящим путешествием ушла на задний план и потеряла свою актуальность. «С другой стороны, на что еще тратить деньги, как не на эмоции и удовольствия, если представить… самое худшее… что мне осталось еще несколько лет. Фу, черт! Я что уже начинаю к этому привыкать?! В любом случае, надо что-то решать с бизнесом».

Олег вдруг понял, что не хочет остаток своих дней (а сколько их осталось?) приходить каждый день в офис, сидеть в кабинете, просматривать почту, ездить на встречи. «Разве это жизнь? Пора уже решить вопрос о делегировании большей части своих полномочий и задач. Надо встретиться с Валерой. Заодно отвлекусь от черных мыслей».

Олег достал мобильник, звук которого был выключен. «Двадцать один пропущенный вызов! И это при том, что у меня нет любимой девушки, которая волновалась бы и звонила каждые пятнадцать минут… жаль что нет». Среди пропущенных звонков были звонки и от Валеры, он набрал его.

- Шеф! Ты куда пропал! Мы тут все с ума сходим! Что, до сих пор празднуешь сделку с иностранцами?

- А что случилось?

- Да нет, ничего не случилось, просто не могу тебя найти!

- Валер, как раз об этом мне надо с тобой поговорить. Давай через пол часа у нас внизу в ресторанчике!

Олег допил чай, обнял на прощанье маму и Виктора и, слегка успокоенный, уехал.

 

Олег приехал на встречу раньше, чем рассчитывал, а Валера опоздал на пять минут.

- Валера! Давай начнем с того, что это было твое последнее опоздание!

- Ну, Олег, я думал, пока ты доедешь, там пробки и все такое…

- Ты не о том думал. Я хочу сделать тебе очень важное предложение, но для начала ты должен пообещать мне, что отныне будешь всегда вовремя приходить на все встречи. Это важно. Поверь, есть люди, для которых твое опоздание поставит крест на дальнейшей работе с нашей компанией.

- Так ты же ездишь на встречи, Олег!

- Вот об этом я и хочу с тобой поговорить.

Валера замер в ожидании. Он был его ровесником, окончил юрфак питерского госуниверситета. Ростом чуть выше среднего, слегка худоват. Его черные волнистые волосы нравились девушкам и судьям арбитражного суда, внимательные карие глаза – клиентам, а хорошо подвешенный язык и умение ладить и договариваться со всеми – делали его бесценным сотрудником. На нем хорошо сидели костюмы и плохо – футболки и поэтому он всегда был официален, являясь даже на дружеские встречи, как и он, хотя бы в пиджаке.

- О чем именно, Олег?

- Я хочу отойти от активного руководства фирмой и передать тебе пост генерального директора и сорок девять процентов компании.

- Почему, зачем? За что?

- Не задавай вопросов. Пока слушай. Это не манна небесная, хоть наша компания и получила хороший долгосрочный контракт, надо еще работать и работать, развивать все направления, особенно международное. Ты это понимаешь? Ты понимаешь, что работы будет очень много? Очень - очень много и всю ее будешь выполнять ты? Я не буду вообще принимать участие в делах компании, а получать половину от прибыли. Ты это понимаешь?

- Да, понимаю. Я согласен.

- Так быстро?

- А вдруг ты передумаешь? Я знаю доход компании и вижу перспективы, и меня это очень устроит.

- Замечательно, тогда приступаем с завтрашнего дня. Подготовь документы об избрании тебя генеральным, а также о продаже мной тебе девяти процентов фирмы. Остальные сорок будешь получать каждые три месяца по десять процентов, пока принимаешь у меня дела и советуешься. При этом сорок девять процентов прибыли будешь получать уже со следующего месяца. Подумайте с бухгалтером, как это оформить. Да, и еще, я отдаю тебе в управление прибыльную компанию. Отдаю потому что знаю, что ты сможешь приумножить прибыль и сделать компанию еще более успешной. Сейчас ты мне будешь делать еженедельный отчет по своим действиям, по вопросам, которые возникают, и как ты их решаешь. Но это только в первые два месяца. Затем перейдем к периодичности раз в месяц. Да и еще, пойми, я не жду от тебя, чтобы ты все делал без ошибок. Поэтому действуй решительно и прибегай к моим советам только в крайних случаях. И еще, вот, Артур будет твоим заместителем по международным вопросам. Он толковый парень, справится, но не давай ему переигрывать тебя и ставь ему задачи посложнее. В этом году я жду от вас как минимум еще два международных контракта. Все усвоил?

- Ну ладно, я тебе еще продублирую в письме. Ну, естественно, как два юриста, мы с тобой подпишем все наши соглашения.

- Хорошо Олег. Все же, ты может, объяснишь, что тебя сподвигло?

- Скажу, но позже. Это очень долгая история. Но в двух словах: я решил попутешествовать. Я хочу уехать из страны, возможно надолго.

Официанты уже хорошо знали, что иногда Олег приходит в ресторанчик просто поговорить и поэтому не приставали с вопросами и меню. Олег предложил подняться в офис и объявить всем сотрудникам о переменах в компании. Валера согласился

Они, молча, поднялись на лифте, вошли в офис. Ксения сидела на своем прежнем месте, но было видно, что ее это уже не напрягает.

- Ксюша, пригласи, пожалуйста, бухгалтерию и всех, кто курит или гуляет, что у нас через пять минут внеплановое совещание.

- Хорошо, Олег Юрьевич! – сказала Ксения и выпорхнула из кабинета.

- Валера, пойдем, я тебе покажу, где и что находится в моем кабинете.

Валерий проследовал за ним и Олег провел краткий инструктаж.

Через пять минут все были в сборе. Олег начал.

- Коллеги! Только вчера мы праздновали здесь подписание важного контракта. Сегодня я хочу сказать всем вам еще одну важную новость: я передаю руководство компанией своему заместителю – Валерию. Вы все его хорошо знаете. Я ему полностью доверяю и уверен, что отношения с ним сложатся еще более продуктивные, чем со мной. Сам я решил немного отдохнуть. Я не устраняюсь полностью из бизнеса, остаюсь соучредителем, так что мы с вами еще неоднократно увидимся.

- А как же маскарад в пятницу? – спросила Лиза.

Олег чуть было не забыл про него, но быстро нашелся.

- А маскарад как раз будет устроен в честь перемен в нашей компании. Конечно же, он в силе! Да, и если у кого-то будут вопросы, звоните! Я не собираюсь менять номер трубки! Всем успехов!

Олег развернулся и пошел. Кто-то начал хлопать. Прямо как артисту, уходящему со сцены. Занавес.

 

Плач Шакалов

 

Без десяти семь Олег был в клинике. Более напряженной дороги до нее и более томительных минут ожидания у него не было никогда в жизни. Сейчас, через десять минут все изменится. Сейчас у него есть надежда и страх. Через десять минут не будет ни того, ни другого. Будет только радость или отчаяние. Он отстукивал чечетку ботинками в бахилах. Он считал количество лампочек и прикидывал сколько они потребляют энергии. Он смотрел какие фигуры складываются из причудливых узоров на линолеуме…

- Молодой человек! Проходите!

Олег вошел в знакомый кабинет и сел на знакомое место.

- Ну что? В десант меня возьмут?

- Ваш анализ положительный.

- Что, это значит? Положительный - это же хорошо?

- Результат проверки на ВИЧ-инфекцию дал положительный результат.

- Положительный в смысле все нормально? – словно не понимая смысла слов, переспрашивал Олег.

- Мы обнаружили в Вашей крови ВИЧ-инфекцию.

- Так значит у меня СПИД?

Все куда-то побежало. Рой темных мух заполнил все пространство. Где-то через толщу воды доносился голос доктора, который что-то говорил…

Резкий запах нашатырного списка вернул Олега в кабинет и в ту ситуацию, с которой ему придется смириться.

- Пожалуйста, возьмите себя в руки! Я рекомендую сдать Вам через неделю повторный анализ, для верности. ВИЧ еще не СПИД. В конце-концов вы можете не болеть сами, а быть просто носителем. В крайнем случае, медицина не стоит на месте. Средства лечения постоянно разрабатываются! Весь мир ищет решение этой проблемы. Может его нашли уже сейчас, пока мы с Вами разговариваем…

- Что? Нашли? Сколько это стоит? Я готов лечиться, Вы только скажите: где, что и сколько? Доктор слышите? Я готов! Деньги у меня есть! Может вы узнаете, есть ли какие-то успешные клиники за границей. Я заплачу и за эту информацию! Но мне нужен выход, доктор! Слышите мне нужно решение проблемы! В мои планы не входило подыхать лысым в ближайшие пять лет!

Олег чувствовал, что начинает стучать рукой по столу, а его голос стал переходить на визг.

- Примите, пожалуйста, успокоительное! Не нервничайте! Через неделю сдайте опять! Вдруг все нормально! Ошибки бывают! Тесты не совершенны!

Олег взял таблетку, которую давал ему доктор, проглотил ее. Запил стаканом воды. Она застряла где-то в горле. Он выпил еще стакан.

- Что мне сейчас делать? Какие рекомендации?

- Не вести беспорядочную половую жизнь в ближайшее время, пока Вы не пройдете повторный тест.

- Какую половую жизнь! Да я его отрежу нахер!

- Да. Ну ладно. До свидания. Мужайтесь! Вам потребуется ваше мужество.

«Он снова оставил мне надежду. Вдруг и вправду какая-то ошибка. В конце-концов, вероятность такая есть, а значит он может случится даже со мной. Ведь в теории вероятности сказано, что сколь мала бы не была вероятность, она остается вероятной. Или вдруг за неделю как-то рассосется».

Олег с трудом добрался до дома. Пробки. Чертовы пробки! Он старался отвлечься, заглушить свою тревогу, переключал волны радио в надежде найти хоть что-то отвлекающее, но все было тщетно. Он старался не думать, вообще, ни о чем. Он вогнал себя в состояние зомби, у которого была только одна задача: довезти тело до дома. Поворот, еще поворот, яма, руль вправо, шлагбаум, два поворота на 90 градусов. Парковка. Ключ из замка, хлопок двери. Шаг, еще шаг…. Ключ домофона. Лест ница. Ключ от квартиры. Свет в прихожей. Свет в комнате. Музыкальный центр. «Metallica»: «Fide to Black», «One», «The Unforgiven»… Мини-бар. Виски? Водка. Рюмка. Нет. Стакан. Еще стакан. Еще стакан. «…and nothing else matters…» Мягкий удар кроватью по спине. Стены и потолок танцуют причудливый танец, целясь друг за друга, вторя ударам барабанщика. «…Open mind for a different view. And nothing else matters…»

«Энд наху… элс мэтэрс!» - орал Олег в слезах, лежа на кровати, со стаканом в руке. Он пытался пить лежа из горла, но водка стекала на грудь, на шею. Он пытался присесть и начал приподниматься, но диван ударил его по спине с еще большей силой, а дальше был долгий полет в черную дыру вниз спиной и сон…

 

…Его несли в больницу на носилках. Нести нужно было очень далеко и долго. Через пустыню. Потом по развалинам какого-то города. Потом через мусорную свалку. Носильщики постоянно уставали и менялись. Это были его знакомые и друзья. Вот у своей головы он видит лицо Валеры, который хлопает его по плечу, потом Серафиму Степановну, Лизу, Евгения… они все время меняются, то появляются, то исчезают… Он очень хочет пить, но не может произнести ни слова. Он не может не пошевелить рукой, ни ногой, ни губами, ни даже моргнуть. Вдруг он понимает, что и дышать он тоже не может. Длинное бетонное здание с грязными серыми колоннами и окнами без стекол. Его тащит кто-то один, ногами вперед, неся часть носилок, где лежат его ноги, а голова его бъется по полу. Но он не чувствует боли. Только картинка перед глазами скачет как в испорченном телевизоре… И вот он лежит в огромном белом зале, в котором не видно ни стен, ни потолка. На нем лежит белая простыня. Вдруг рядом с ним появляется Валерия. Она приносит белоснежный костюм вешает его куда-то на невидимый крючок. Затем она скидывает с него простыню и начинает его раздевать. Раздев его, она пытается заняться с ним сексом, он хочет орать на нее, но остается неподвижным и она начинает со злостью одевать его в костюм. Ей это легко удается, потому что на рубашке, пиджаке и брюках сделаны разрезы сзади, чтобы его можно было одеть, не поднимая его тела. Она надевает на его шею галстук и завязывает его. Очень туго. Но он ничего не может сделать.

Внезапно свет погасает и он оказывается в полной темноте и мертвой тишине. Он ждет помощи, он ждет, что кто-то придет и спасет его…

Внезапно появляется полоска света. Она становится все шире и шире – это снимают крышку гроба. Он видит лицо матери. Наконец-то он спасен. Но она начинает плакать. Ее пытается утешить Виктор. Олег хочет сказать ему, что купил ему трубку из нефрита, а маме халат из парчи, но не может. Дяди и тети смотрят на него сверху вниз, целуют в лоб и уходят, растворяются в воздухе. Ему хочется кричать, но он понимает, что не владеет ни единой клеточкой своего организма. Он видит, что дальше всех стоит его бывшая – Катя, она держит в руках ребенка, показывает ему и улыбается и тоже уходит. «Да ведь это же мой ребенок» - проносится в голове у Олега. Он хочет всем рассказать, что у него есть ребенок, но слышит шепот со всех сторон: «Он умер бездетным, как жаль, …как жаль, он не оставил потомства…, никто о нем и не вспомнит…, он никому по-настоящему не нужен…, жаль его мать…, жаль мать пережившую своего сына». Кто-то пытается говорить торжественную речь, о том, как многого он успел добиться в жизни, но все это выглядит так тихо и неубедительно. Кто-то рассказывает кому-то, что он умер от того, что у него сломался позвоночник, «какая нелепая смерть, ведь нужно было просто заниматься спортом…» Постепенно все отходят и растворяются. Он видит уходящие вверх стволы деревьев и серое небо. Где-то рядом он слышит тявканье и завыванье шакалов. Холодный ветер свистит в верхушках деревьев в унисон шакалам и откуда-то сверху ему на лицо падает сосновая иголка... Но это уже ни для кого не имеет значения.

Последнее, что он видит - это равнодушные лица незнакомых ему людей в грязных одеждах, которые накрывает его сверху крышкой гроба. Все уже становится полоска света. Сквозь глухую тишину и в полной темноте он слышит, как заколачивают гвоздями крышку гроба… удар за ударом… от каждого такого удара все тело его содрогается, как от удара молнии, а затем шум падающих сверху комьев земли.

Он лежит и плачет. Плачет без слез. Но плачет все его тело. Оно трясется невидимой дрожью. «Как нелепо я сдох! Как последний урод! Я ни черта не сделал в своей жизни! Я никого не любил и никто не любил меня, кроме матери и Кати, наверное... Никто не держал меня за руку перед смертью! Никто не остался после меня! Никто не расскажет, каким я был отцом и дедом! Никто не скажет первое слово, не сделает первый шаг с моей помощью, не получит первую двойку в школе, не сыграет свадьбу, не родит детей и не привезет мне на выходные внуков! Никто не вспомнит мое имя светлым словом и с чувством благодарности! Я не сделал ничего значимого! Я бежал к своему успеху и не обращал внимание ни на кого. Я не сделал ничью жизнь счастливее и просрал свою! Что я могу вспомнить в своей жизни? Только последнюю неделю, да и несколько эпизодов из детства и юности! Все вместе наберется может на несколько месяцев, из которых – половина – это отпуска и путешествия. Несколько месяцев. А куда девалась остальные десятки лет!»

Ему казалось, что он лежит так несколько дней или недель или месяцев в полной темноте и тишине. «Почему же я все это чувствую? Почему я не на небесах? Почему не в аду? Где полет в трубу?» Он попытался пошевелить рукой. Получилось! Пошевелил ногой! «Меня похоронили заживо? Меня похоронили, пока я был пьяным! Я жив! Мне нечего здесь делать! Я живой!» Олег почувствовал сосновую иголку, лежавшую у него на лице и взял ее в руку. Он начал ковырять ей крышку гроба. На удивление у него получилось проковырять дырку. Он начал засовывать туда пальцы, разрывая отверстие все шире и шире. Стучал кулаками по крышке, что есть силы, уперся в нее руками и ногами и стал толкать. Нечеловеческое напряжение в прессе, руках и ногах. Ему казалось, что его кости не выдержат и лопнут. «Бах!» И крышка взлетает высоко в небо. Земля разлетается в стороны как от взрыва бомбы! Он выскакивает из могилы и бежит, что есть сил куда-то. За ним гонятся шакалы, но у него столько сил, что он без труда убегает от них. Он оказывается в оживленном месте, на каком-то проспекте, где люди с мрачными лицами ходят каждый в своем направлении. У них очень сосредоточенные лица, очки на глазах, наушники в ушах… все, чтобы максимально отгородится от этого мира!

Он подбегает к каждому из них, трясет за руки, хватает за плечи, обнимает, целует и кричит, что есть сил «Люди! Я живой! Вы живые! Радуйтесь! Мы живые! Не будьте такими серьезными! Нечего грустить, пока ты живой! Радуйся! Пока ты живой у тебя есть все возможности сделать все, что ты захочешь! После смерти будет поздно! Никто не знает, когда она придет! Торопитесь радоваться! Торопитесь жить!»

Люди отстранялись от него, закрывались газетами, плащами, кепками, отводили взгляд. Внезапно на улице появился наряд ППС, который побежал к нему на встречу. Он узнал лицо сержанта и его коллег. Он даже пытался обнять его от радости, крича ему: «Сержант! Есть хорошие новости! Можно все изменить, пока ты живой! Потом поздно! Торопись!» Но сержант достал наручники. «Ты не догонишь меня, потому что я живой!» - закричал Олег и помчался по улице. Он прыгал огромными прыжками, пока не понял, что бежать совсем не обязательно, можно просто лететь! Он летел и кричал сверху! «Я живой! Вы живые! Мы живые! Поверьте!».

Вдруг, какая-то сила поменяла небо и землю местами, развернула его вверх лицом и он уже летел спиной вниз, при этом небо было у него внизу за спиной, а земля наверху. Он пролетал и видел как уличные фонари чередуются с окнами домов. Асфальт становится белым и гладким как… блестящий натяжной потолок его комнаты. Олег понял, что он проснулся. Несмотря на это потолок продолжал куда-то бежать…

 

Плитка Шоколада

 

Непонятная радость, с которой он проснулся, заставила закрыть его глаза, чтобы вспомнить свой сон. Сон вспомнился в каждой мельчайшей черточке. Было ощущение, что это и не сон был вовсе. Он снова чуть не заплакал, вспоминая свои похороны, а потом снова прожил и прочувствовал тот восторг освобождения из могилы и ту радость, которая охватила его, когда он понял, что все еще живой…

Все еще живой! Не смотря на две бутылки водки без закуски. Не смотря на ужасную головную боль и привкус железа во рту. «Как же хочется пить! Но, слава Богу, я могу это сделать!» Олег выпил, наверное, литр воды, припав губами к крану. Стало чуть легче. На глаза ему попалась тетрадка, та самая, которую он выпросил у Оксаны и в которую делал свои первые записи. Олег взял ручку и открыл последнюю чистую страницу.

«Каждое утро, просыпаясь и открывая глаза, я могу быть уверен в том, что Вселенная любит меня, потому что дает мне в аренду еще одну жизнь. Что такое жизнь человека? Всего один день – от рассвета до заката. В отражении твоего одного дня – отражается вся жизнь. Все можно изменить за один день. Все можно начать заново. Но что такое день? Это всего лишь отрезок времени. Время оно безлико, безэмоционально, бесцельно. У времени нет цели, есть только направление. У дня тоже нет ни цели, ни смысла. Есть только направление: от утра к вечеру. Ты можешь плыть по течению, заныривая на ночь и выныривая днем. Все мы дети океана и этот способ плавания есть у каждого из нас в крови. При этом, плывя, ты можешь даже не открывать глаз. Плывя «на автомате» ты приплывешь рано или поздно куда-нибудь, а почувствовав землю – откроешь глаза и поймешь, где оказался. И не важно, понравится тебе эта земля или нет. Сил плыть куда-то еще все равно уже не останется, поэтому тебе просто придется смириться с тем, что ты имеешь…

Кроме этого способа, что подарила тебе природа, она же подарила тебе возможность осознанного выбора. Ты можешь сказать себе «Я выбираю прожить этот день с утра до вечера, полностью, от пробуждения и до сна, осознанно и ярко, целенаправленно и с пользой. Вчерашняя жизнь уже прожита, ее семена уже дали свои всходы. Если это были семена чертополоха, я выдерну их всходы как можно быстрее и посажу те растения, которые желаю, не дожидаясь, пока чертополох даст свои семена, бороться с которыми будет уже практически не возможно».

Я совершил ошибку, которую уже не исправить. И я не знаю, сколько дней или лет мне предстоит прожить, как впрочем, не знает никто. Все мы, на самом деле, в этом смысле в равном положении. Правда у меня есть одно преимущество: я проснулся и вижу край своей жизни более четко и могу примерно сосчитать сколько шагов мне осталось до этого края, поэтому каждый свой шаг я наполню смыслом. Ты же можешь думать, что тебе еще бежать и бежать, тратить свои шаги попусту, бежать в полусне и в один из дней разбиться о стеклянную стену,… так и не проснувшись.

Не страшно умереть, страшно так и не начать свою жизнь. Я свою начал… Когда начал, тогда начал. У меня впереди еще увлекательное путешествие, как хорошо, что я приобрел эту путевку».

Олегу очень захотелось кислых щей. Время приближалось уже к обеду. Надо развеяться и отблагодарить Оксану. Вспомнив про нее, Олег запихал в рот половину пачки жвачки, чтобы не мучить ее перегаром. Олег одел джинсы, рубашку, джемпер с ромбиками и пошел на стоянку. Выйдя на улицу и попав снова в один из питерских дней, он почувствовал, что город изменился, пока он спал.

Он всматривался в узор сплетения голых веток деревьев, в причудливые барельефы на стенах домов, мимо которых он проходил. Даже плесень и мох на кирпичах в местах, где отвалилась штукатурка, выглядели живописно. Да и сами старинные кирпичи были разных оттенков от ярко-оранжевого, до темно-бурого и даже черного.

Воздух пах снегом, мокрыми стволами деревьев, железом и автомобилями. Олег вдыхал этот воздух полной грудью и не мог надышаться. У него закружилась голова, но не от выпитого вчера, а от пьянящего ощущения свободы. Он решил все, ну почти все, дела, которые занимали у него массу времени. Он решил прогуляться до магазина, где работает Оксана, пешком. Всего пол-часа времени, заодно и продышаться после вчерашнего.

Когда идешь пешком, мир воспринимается совсем по-другому. Время идет медленнее. Знакомые улицы преподносят новые сюрпризы. Замечаешь появление новых магазинчиков, кафешек и даже… домов. Их не много строят на Петроградке.

«Все так оказывается интересно, жаль что…» Олег тяжело выдохнул. Ему было бы гораздо тяжелее, если бы с детства он не обрел способность ставить заслон между плохими событиями своей жизни и хорошими. Периоды времени, когда он с ужасом находился дома во время семейных скандалов, бессонные ночи, выработали у него своего рода иммунитет на плохие эмоции. Как только он попадал в среду, где бояться было нечего и переживать не о чем, он тут же наполнялся жизненной силой и весельем, иногда даже беспричинным. Он часто улыбался, и это вызывало постоянные вопросы окружающих. Все думали, что у него все благополучно и здорово. Лишь пара друзей знали часть правды. Самое главное, что он не играл это хорошее настроение. Оно действительно возникало в нем! Зачем напрягаться и расстраиваться когда в данную минуту все хорошо! Это очень помогало ему и в детстве и потом, когда начались проблемы с маминым… здоровьем. В дружественной среде он был весельчаком и душой компании, когда этого хотел.

 

Добравшись до магазинчика, он на минуту остановился у двери, успокоил сердцебиение от непривычно «долгой» прогулки.

Шаг внутрь. Вот и она. Такая же беззаботная и красивая, как в тот день.

- Здравствуй Оксана!

- О привет! Ты зашел? Какой сюрприз! Приоделся! – на лице Оксаны было неподдельное удивление. Ее и без того большие глаза сейчас стали еще больше. Олегу даже стало немного смешно. Он не ожидал таких бурных эмоций. «Неужели она и вправду не поверила мне!»

- Оксана, я пришел пообедать с тобой! Ты сможешь?

- Вообще-то я прям здесь обедаю. Но ради такого случая! Погоди, сейчас договорюсь с помощницей.

Оксана скрылась в подсобке. Минуты через три оттуда вышла помощница Оксаны, которая заняла ее место – молодая, светлая девчонка. Олег перехватил ее слегка завистливый взгляд и улыбнулся. Она отвернулась к полкам с товаром.

Олег придержал дверь и Оксана вышла на улицу.

- Куда пойдем обедать? Здесь недалеко пельменная есть!

- Оксан, можно место выберу я? Нам придется прогуляться минут десять.

- Хорошо! Ты что устроился на работу? Взял денег в долг или ограбил банк? Хотя если бы ты ограбил банк, то приехал бы на машине. На работе денег бы так быстро не дали. Значит одолжил?

Олег засмеялся. От души. Ему нравилась ее простота. Что на уме, то и на языке. Это забавно.

- А если я скажу тебе, что я собственник небольшого, но прибыльного бизнеса. Поверишь?

- Ты начал продавать наркотики? Смотри, у меня есть один знакомый, был, Костик, он тоже ввязался в эту дрянь. По-началу довольный ходил, машину себе купил, десятку, приоделся… сейчас где-то отдыхает в Сибири. Давай так, ты мне ничего не говори про свою работу, и что с тобой случилось, а я не буду спрашивать. Меньше знаешь, крепче спишь. Если меня будут потом допрашивать, я правду скажу, что ничего не знаю, а то я плохо вру. Хорошо?

- Хорошо, - сказал Олег, едва сдерживаясь от смеха, - Но можно с тобой посоветоваться по одному вопросу?

- Это можно, советовать я люблю. Я вообще-то девушка умная, хоть и в магазине работаю. Ты же не думаешь, что если я работаю в магазине, значит глупая?

- Не думаю, конечно! Наоборот, я восхищаюсь тобой сейчас. Мне нравится, как ты разговариваешь, как смеешься, как прищуриваешь глаза. Я это тебе говорю не потому что мне что-то нужно от тебя…, вторая тетрадка, например, а просто, чтобы ты знала.

- Спасибо! А куда мы все-таки идем?

- Скоро увидишь.

Они вышли на Добролюбова и пошли в сторону Биржевого моста. Одно из красивейших мест в Питере, откуда открывается вид на стрелку Васильевского острова и Эрмитаж. Они свернули налево, на Мытнинскую набережную, где был пришвартован «Летучий голландец» - ресторан и фитнесс-центр в одном корпусе.

- Добро пожаловать на борт, - сказал Олег, когда они поравнялись с трапом корабля.

- Ты с ума сошел! Я туда не пойду с тобой! Ты знаешь, какие там цены? У меня там подруга была… Я не хочу остаться там в заложниках и мыть посуду до конца своих дней.

Оксана категорически отказывалась заходить на трап. Олегу даже показал свой бумажник, чтобы успокоить ее, что денег у него хватит. Оксана категорически отказывалась все равно.

- Скажи мне прямо, в чем дело?

- Да, ты надо мной издеваешься! Посмотри, в чем я одета! - Оксана расстегнула пальто. На ней были джинсы и блузка.

- Нормально одета. Все целое. Без дырок. Хотя ты знаешь, я, кажется, понимаю в чем дело. Я тоже один раз пришел на очень важную встречу и не знал, что придется снимать ботинки, а когда стал снимать, вспомнил, что с утра надел дырявый носок. Я чуть не ушел. Если бы я ушел, то потерял бы расположение очень важного человека…

- Того, что продает тебе наркотики? – перебила Оксана

- Можно и так сказать! – рассмеялся Олег

- То есть ты хочешь сказать, что если я не зайду с тобой на этот оплот пафоса, то потеряю твое расположение? – с прищуром спросила Оксана

- Нет, не потеряешь.

- Тогда я пойду! – сказала Оксана и первой шагнула на трап.

Швейцар, наблюдавшей за ними через затемненные стекла входных дверей, открыл перед ними дверь, вежливо и учтиво улыбаясь. Так же вежливо их обслужили в гардеробе и проводили в ресторан «Палуба». Олег любил его больше всего. В нем больше всего было намеков на то, что это корабль.

Они заняли столик с видом на Стрелку Васильевского и Ростральные колонны. Официант принес меню. Олег решил заказать уху, кислых щей тут не было, а Оксана – салатик с морепродуктами и черную треску с рулетиками из цукини. Олег и Оксана посмотрели друг на друга. В глазах Оксаны читалось удивление и вопрос.

- Оксана, не смотри на меня так. Если ты думаешь, что для меня – это экстраординарный поступок, и я теперь год буду голодать, это не так. Привести тебя сюда – абсолютно ничего не значит для меня в финансовом плане. Я это говорю к тому, чтобы ты не чувствовала себя неловко. Поверь, твоя тетрадка оказала для меня гораздо, гораздо более важное значение, и сегодняшним обедом я вряд ли смогу даже просто адекватно отблагодарить тебя за нее.

- Ну, если они так тебе нужны, у меня еще есть! – попыталась отшутиться Оксана.

- Я хочу еще объяснить тебе, почему выбрал именно это место. Видишь ли, этот корабль, на котором мы сейчас находимся, никогда не плавал и никогда не поплывет. Да он изначально делался для того, чтобы всегда стоять здесь. При этом, это не является его недостатком, он замечательно выполняет те функции, которые изначально были ему уготованы. Я похож на этот корабль, но с одним маленьким исключением: я был предназначен для плавания и вдруг, вчера узнал, что пора швартоваться навсегда. В общем, мне просто больше некому это рассказать, очень велика вероятность того, что мне нельзя иметь детей, да и жить мне, похоже, осталось недолго.