грай роль друга, действуй, как шпион.

Знать своего соперника очень важно. Используйте шпионов для сбора ценной информации, и она позволит вам быть на шаг впереди. Еще лучше — поработайте шпионом сами. Учитесь зондировать почву, поддерживая вежливую светскую беседу. Задавайте непрямые вопросы, ответы на которые приоткрывают слабости и намерения людей. В любой ситуации можно найти возможности для искусного расследования.

СОБЛЮДЕНИЕ ЗАКОНА

Джозеф Дювин был, без сомнения, крупнейшим торговцем произведений искусства своего времени — в период с 1904 по 1940 год он монополизировал американский рынок произведений искусства для коллекционеров с миллионными состояниями. Только один лакомый кусочек никак ему не давался: предприниматель Эндрю Меллон. Заполучить Меллона в клиенты сделалось навязчивой идеей Дювина.

Друзья говорили ему, что это несбыточная мечта. Меллон был человеком чопорным, угрюмым. Рассказы о словоохотливом, общительном Дювине раздражали его — он ясно дал понять, что не желает знакомиться с этим человеком. Но Дювин возражал сомневающимся друзьям: «Меллон не просто будет покупать у меня — он будет покупать только у меня». Годами он выслеживал добычу, изучал привычки и вкусы миллионера. Для этого он негласно подкупал многих служащих Меллона, получая от них ценную информацию. К тому времени, когда Дювин был готов действовать, он знал Меллона не хуже, чем знала Меллона его собственная жена.

В 1921 году Меллон находился в Лондоне. Он остановился в роскошных апартаментах Кларидж-отеля. Дювин вселился в номер на втором этаже, как раз под Меллоном. Он дал поручение своему камердинеру завести дружбу с камердинером Меллона, и в день, который он выбрал для решительного шага, камердинер Меллона сообщил камердинеру Дювина, а тот передал своему хозяину, что Меллон только что надел пальто и вышел в коридор, чтобы вызвать лифт Дювин с помощью камердинера также быстро облачился в пальто. Спустя считанные секунды Дювин вошел в лифт, где —какая неожиданность! — уже находился Меллон. «Добрый день, мистер Меллон, — произнес Дювин, представившись. — Я собрался в Национальную галерею, посмотреть кое-какие картины». Вот сюрприз — господин Меллон как раз направлялся именно туда. Так и получилось, что Дювин смог сопровождать свою жертву в такое место, где он был способен закрепить первый успех. Вкусы Меллона были ему известны как свои пять пальцев, и, прогуливаясь с магнатом по залам музея, он ослепил, поразил его своими познаниями. И опять совершенно случайно оказалось, что вкусы их поразительным образом совпадают.

Меллон испытал приятное удивление: перед ним был совсем не тот Дювин, какого он себе представлял. Этот человек был очень мил, приятен в общении и обладал бесспорно безукоризненным вкусом. Когда они возвратились в Нью-Йорк, Меллон посетил эксклюзивную галерею Дювина и влюбился в его собрание. Его — не странно ли? — притягивало буквально каждое произведение, он всегда хотел коллекционировать именно такие работы. В дальнейшем до конца жизни он был лучшим и самым щедрым клиентом Дювина.

ТОЛКОВАНИЕ

Джозеф Дювин, честолюбивый человек с бойцовским характером, ничего не оставлял на волю случая. Нельзя добиться успеха, если полагаться на то, что можно просто понравиться тому или иному клиенту. Это то же, что стрелять по уткам с завязанными глазами. Вооружись малой толикой фактов — и точность прицела увеличится.

Меллон был самой яркой победой Дювина, но не единственной. Он шпионил за многими миллионерами. Подкупая служащих или домочадцев будущего клиента, он получал постоянный доступ к ценной информации о времени прихода и ухода их хозяина, изменениях его вкусов и других мелочах, которые позволяли Дювину быть на шаг впереди. Соперник Аювина, который хотел заполучить в клиенты Генри Фрика, заметил: когда бы он ни пришел с визитом к этому состоятельному ньюйоркцу, всегда оказывалось, что до него там уже побывал Дювин, словно обладавший шестым чувством. Другим торговцам казалось, что Дювин вездесущ и узнает все раньше, чем они. Его могущество обескураживало их и приводило в уныние, а многие просто сдавались, отказываясь от попыток работать с богатыми и выгодными клиентами.

Такова власть искусного шпионажа: он помогает выглядеть всемогущим, ясновидящим. Хорошее знакомство с вашей мишенью придаст вам обаяния в ее глазах, так как вы сможете предвосхищать ее желания. Никому не виден источник вашей власти, а с невидимым невозможно бороться.

Правители воспринимают мир посредством шпионов, как коровы посредством обоняния, брамины — посредством священных книг, а остальные люди — посредством собственных глаз. Каутилья, индийский философ, III век до н. э.

КЛЮЧИ К ВЛАСТИ

В царстве власти ваша цель — возможность управлять будущими событиями. Одна из сложностей, с которой вы сталкиваетесь при этом, в том, что люди не захотят посвящать вас в свои мысли, чувства и планы. Если люди следят за своими высказываниями, им часто удается скрыть главные черты характера, слабости, скрытые мотивы, навязчивые идеи. В результате вам не удается прогнозировать их поступ-

 

ки, u вы все время блуждаете в потемках. Хитрость в том, чтобы найти способ узнавать их секреты и скрытые намерения так, чтобы они об этом не подозревали. Это не так сложно, как может показаться. Дружелюбная маска позволит вам тайно собирать сведения и о друзьях, и о врагах. Пусть другие советуются с гороскопом и гадают на картах Таро — у вас есть более точные методы прорицать будущее. Самый распространенный метод шпионажа — использование других людей, как в случае с Дювином. Способ простой, действенный, но рискованный: вы, несомненно, будете получать информацию, но у вас почти нет контроля над людьми, которые на вас работают. Они могут оказаться недостаточно умелыми, чтобы скрыть, что шпионят, или даже начать действовать против вас. Гораздо лучше стать шпионом самому, изображая друга, но при этом незаметно собирая информацию. Французскому политику Талейрану не было равных в этом искусстве. Он обладал почти сверхъестественной способностью выведывать у собеседников секреты в обычном вежливом разговоре. Его современник барон де Витроль писал: «Его манеру разговора отличали остроумие и изящество. Он владел искусством прятать свои мысли или умыслы за прозрачной вуалью намеков, слов, которые скрывали больше, нежели выражали. Только при крайней необходимости приоткрывал он собственную личность». Ключом здесь является способность Талейрана подавлять себя в беседе, чтобы другие говорили о себе, неизбежно обнажая свои намерения и планы. На протяжении всей жизни Талейрана о нем говорили, что он интереснейший собеседник, — хотя на самом деле говорил он очень мало. Он никогда не касался в разгово-

Если у вас имеются основания подозревать, что некто говорит вам неправду, притворитесь, будто верите каждому его слову. Это придаст ему смелости продолжать, он станет высказываться более открыто и в конце концов выдаст себя. Также, если вы заподозрите, что некто недоговаривает, пытаясь скрыть от вас часть правды, притворитесь, что вы ему не верите. Ваше сопротивление спровоцирует его, и он выложит всё до конца, направив всю силу правды на то, чтобы разбить ваше недоверие. Артур Шопенгауэр, 1788-1860

 

ре собственных мыслей; он давал возможность окружающим раскрывать себя. Он организовывал для иностранных дипломатов дружеские игры в шарады, светские приемы, на которых ловил каждое их слово, вытягивал из них откровенные признания и собирал информацию, бесценную для него как министра иностранных дел Франции. На Венском конгрессе он занимался сбором сведений другим способом: выбалтывал то, что казалось секретом (на самом деле чаще всего собственную выдумку), и наблюдал за реакцией слушателей. Он, например, мог сообщить собранию дипломатов, что из надежного источника ему стало известно, будто русский царь собирается арестовать высокопоставленных военных за измену. Видя реакцию собравшихся на эту выдуманную новость, он замечал, кого особенно воодушевляет ослабление русской армии, — может быть, их правительства строили планы относительно России? Как выразился барон фон Штеттен, «месье Талейран стреляет из пистолета в воздух, чтобы посмотреть, кто выскочит в окно».

Будьте внимательны на светских приемах и безобидных вечеринках. Именно здесь люди ослабляют самоконтроль. Подавляя собственную индивидуальность, вы можете спровоцировать их на откровенность. Блеск этого маневра состоит в том, что окружающие ошибочно принимают ваш интерес за дружбу. Таким образом, вы не только собираете сведения, но и обзаводитесь связями.

Этот метод, впрочем, следует применять аккуратно и внимательно. Если вас заподозрят в выведывании секретов у окружающих, то будут избегать. Делайте акцент на дружеской болтовне, а не на ценных сведениях. Ваш поиск крупиц информации не должен бросаться в глаза, или ваши наводящие вопросы скорее вскроют ваши намерения, чем позволят получить нужные вам сведения.

Один из приемов, который можно испробовать, подсказан нам Ларошфуко. Он писал: «Искренность может быть обнаружена в считанных людях и часто является умнейшей из уловок — искренность проявляют с целью вытянуть откровенные признания и секреты из других». Иными словами, притворившись, будто вы открываете собеседнику душу, вы легче сможете вытянуть его собственные секреты. Сделав фальшивое признание, вы можете рассчитывать на правдивое с его стороны.

Другую хитрость связывают с именем философа Артура Шопенгауэра, который предлагал изо всех сил противоречить людям в разговоре, чтобы вызвать их раздражение, довести до такого состояния, когда они перестанут следить за своими словами. Всплеск эмоций заставляет их раскрыть всю правду о себе, ту самую правду, которая впоследствии может быть обращена против них.

Еще один, косвенный, метод — расставлять маленькие ловушки, заставляющие людей выдавать себя. У Хосрова II, коварного и могущественного шаха Ирана в VII веке, было множество способов узнавать всю подноготную подданных, не вызывая при этом подозрений. Если, к примеру, он замечал, что двое его придворных дружны, он отзывал одного из них в сторону и сообщал, что ему известно, будто второй друг — изменник и скоро будет казнен. Шах говорил придворному, что доверяет ему больше, чем кому-либо, и что тот должен хранить эту тайну. Затем он внимательно наблюдал за обоими. Если обнаруживалось, что поведение второго человека никак не изменилось, он делал вывод, что первый придворный сохранил секрет. Тогда он повышал его в чинах, а позднее делал признание: «Я хотел убить твоего друга, потому что мне кое-что о нем сообщили, но, проверив донос, я убедился, что он был ложным». Если же, напротив, второй придворный начинал избегать шаха, держаться скованно, Хосрову становилось ясно, что его секрет выдали. Тогда второго придворного изгоняли, сообщив ему, что все было лишь проверкой, которую он не прошел, и что, хотя он и не совершил ничего дурного, ему больше не доверяют. Первого же придворного, выдавшего секрет, Хосров высылал из страны.

Эта форма шпионажа может показаться странной — она ведь позволяет раскрыть не какие-то конкретные сведения, а характер человека. Часто, однако, это является лучшим способом решать проблемы в самом зародыше.

Провоцируя людей на конкретные действия, вы можете оценить их лояльность, честность и т. п. А это знание нередко оказывается самым ценным: располагая им, вы в дальнейшем сможете прогнозировать поступки окружающих.

Образ: третий глаз шпиона. В стране людей с двумя глазами третий глаз дает всеведение Бога. Вы видите дальше, чем другие, вы заглядываете им в душу. Никто не защищен от этого глаза, кроме вас самого.

Авторитетное мнение. «Итак, причина по которой великий государь и мудрый военачальник побеждают врага в любом сражении, а их подвиги превосходят подвиги обыкновенных людей, заключается в том, что они предвидят положение врага. Это "предвидение" нельзя получить ни от духов, ни от богов, ни проводя аналогию с событиями прошлого, ни занимаясь астрологическими вычислениями. Оно может быть получено от людей, которым известно положение врага, — от шпионов» (Сунь-изы «Искусство войны», VI—V век до н. э.).

ОБОРОТНАЯ СТОРОНА

Информация принципиально важна для власти, но, собираясь шпионить за другими, приготовьтесь к тому, что они следят за вами. В информационной войне мощным оружием является дезинформация. Как говорил Уинстон Черчилль: «Истина так драгоценна, что ее всегда должен сопровождать телохранитель — ложь». Окружите себя такими телохранителями, чтобы к вашей истине нельзя было прорваться. Выдавая такую информацию, какую отобрали вы сами, вы ведете в игре.

В 1944 году налеты фашистских бомбардировщиков на Лондон неожиданно участились. На город было сброшено более двух тысяч ракет Фау-1, убито свыше пяти тысяч человек, ранено значительно больше. Однако каким-то образом немецкие летчики все время промахивались. Ракеты, предназначенные, например, для лондонского Тауэра падали, не достигая города, в малонаселенных пригородах. Так случалось потому, что, определяя координаты объектов, немцы полагались на сведения секретных агентов, внедренных в Англии. Им не было известно, что их агентов раскрыли и что вместо них работали английские контрагенты, снабжая их слегка искаженной информацией. Ракеты с каждым разом падали все дальше и дальше от предполагаемых целей. К концу кампании они поражали коров в английских деревнях.

Предоставляя людям ложную информацию, вы можете получить перевес. Если шпионаж дает третий глаз вам, дезинформация закрывает один глаз у вашего противника. А циклоп, как известно, никогда не попадает в цель.

ЗАКОН 15
Разбей врага полностью

Всем великим вождям со времен Моисея было известно, что испуганный враг должен быть разбит наголову. (Порой это знание приходило к ним через тяжкие испытания.) Если оставить хоть одну искру, как бы тускло она ни мерцала, в конце концов разгорится огонь. Остановившись на полпути, можно потерять больше, чем при условии полного уничтожения: враг оправится и будет искать отмщения Разбейте его не только телесно, но и духовно.

НАРУШЕНИЕ ЗАКОНА В истории Китая самым известным случаем соперничества между лидерами была борьба Сян Юя и Лю Бана. Эти военачальники начинали службу друзьями, сражаясь на одной стороне. Сян Юй был благородного происхождения. Большой и сильный, подверженный вспышкам гнева и грубоватый, немного тугодум, он, несмотря на это, был хорошим воином и всегда был впереди своего войска. Лю Бан был родом из простой крестьянской семьи. Он не слишком отдавался службе, предпочитая сражениям жен-шин и вино. Вообще это был человек не вполне порядочный и коварный, но он обладал способностью находить лучших стратегов, держал их около себя в качестве советчиков и прислушивался к их словам. Он сделал карьеру в армии благодаря этому таланту. В 208 году до н. э. правитель Чу послал два огромных войска завоевать могущественное царство Чэнь. Одна армия шла на север под командованием Сун И и с Сян Юем в качестве второго командира. Другое войско, возглавляемое Лю Баном, направилось прямо в царство Чэнь. Целью была его великолепная столица город Саньян. Сяну, властному и нетерпеливому, невыносима была мысль, что Лю Бан возьмет столицу первым и, возможно, заполучит командование над объединенной армией. В какой-то момент командующий северным фронтом Сун И заколебался, не решаясь послать солдат в бой. Взбешенный Сян ворвался в шатер Суна и, назвав его изменником, отрубил ему голову, после чего объявил, что принимает на себя командование армией. Не ожидая приказа, он оставил северный фронт и направился прямиком к Саньяну. Он был уверен, что как солдат и полководец превосходит Лю, но, к его неве-

Оставгииеся в живых враги могут стать опасными, подобно недолеченной болезни или не до конца потушенному пожару. Следовательно, их нужно уничтожать полностью... Ни в коем случае не следует недооценивать врага, считая его слабым. Он станет опасным в свое время, как искра огня в стоге сена. Каугилья, индийский философ, III век до н. э.

 

ЗАПАДНЯ В СИНИГАЛЬЕ В день, когда казнили Рамиро, Чезаре [Борджиа] покинул Сиену, оставив изувеченное тело посреди площади, и отправился на юг Спустя три дня он прибыл в Фано, где принял посланцев из Анконы, заверивших его в своей преданности Гонец от Вителлоццо Вителли объявил, что Синигалъя, маленький порт на Адриатике, окружена кондотьерами [наемными воинами]. Только цитадель под командованием генуэзца Андреа Арриа еще держалась, и До риа отказывался передать ее кому-либо, кроме самого Чезаре [Борджиа] послал сообщить, что будет там на следующий день, — именно это хотели услышать кондотьеры

роятному изумлению, его соперник, армия которого была небольшой, но подвижной, первым занял столицу. У Сяна был советник по имени Фан Цзен, который предостерег его: «Этот неотесанный мужлан (Лю Бан) всегда был жаден только до женщин и богатства, но сейчас, войдя в столицу, он не отвлекается на пирушки и наживу. Это означает, что он метит выше». Фан Цзен убеждал Сяна убить соперника, пока не поздно. Он предложил ему пригласить хитрого крестьянина на пир в свой лагерь за пределами Саньяна и во время ритуального танца с мечами отрубить ему голову. Приглашение было послано, Лю попался в ловушку и явился на пир. Но Сян все медлил с приказом начать танец с мечами, а тем временем Лю что-то заподозрил, и ему удалось убежать. «Эх! — презрительно воскликнул Фан Цзен, поняв, что Сян провалил их план. — Нельзя было полагаться на простофилю. Лю Бан еще захватит всю власть, а нас всех посадит в темницу». Осознав ошибку, Сян с армией спешно отправился в столицу, на этот раз решив заполучить голову соперника. Лю был не из тех, кто рвался в бой, если шансы не в его пользу, поэтому он оставил город. Сян вошел в Саньян, убил молодого принца царства Чэнь и сжег город. Лю теперь стал злейшим врагом для Сяна, который гонялся за ним многие месяцы и в конце концов загнал в городок, окруженный крепостной стеной. Осажденный, без запасов продовольствия, с деморализованной армией, Лю стал просить мира. Снова Фан Цзен предостерег Сяна: «Покончи с ним сейчас же! Если ты снова дашь ему ускользнуть, потом горько пожалеешь об этом». Но Сян решил проявить великодушие. Ему хотелось доставить Лю в царство Чу живым и принудить бывшего друга во всеуслышание признать его, Сяна, пре-

 

восхолство. Однако прав оказался Фан: Лю использовал переговоры с окружившим его неприятелем как отвлекающий маневр и удрал с небольшим отрядом. Сян, недоумевающий, как это он снова упустил противника, еще раз отправился в поход за ним, но на этот раз ярость, казалось, лишила его разума. В одном из сражений, захватив в плен отца Лю, Сян выставил старика перед солдатами и прокричал, так чтобы Лю слышал его на другом краю поля боя: «Сдавайся, или я сварю твоего отца заживо!» Лю спокойно отвечал: «Мы ведь побратимы. Так что мой отец — это и твой отец. Если ты собираешься сварить своего отца, пришли мне миску супа!» Сян опомнился, и сражение продолжалось. Спустя несколько недель в разгар преследования Сян неразумно расположил свои силы так, что неожиданно Лю удалось окружить его основной гарнизон. Впервые расклад изменился. Теперь Сян был вынужден просить мира. Главный советник Лю склонял его к тому, чтобы покончить с Сяном, разбить его войско, не проявляя милости. «Дать ему уйти — все равно что отпустить тигра. Он рано или поздно сожрет тебя», — говорил советник. Лю согласился. Начав переговоры, он добился, что Сян ослабил оборону, после чего приказал перебить все его войско. Сяну удалось бежать. Один, без коня, зная, что Лю назначил большую награду за его голову, он вышел к небольшому отряду его собственных отступавших солдат и крикнул: «Я слышал, что Лю Бан обещал тысячу слитков золота и поместья десяти тысяч семей за мою голову. Я хочу оказать вам услугу». Затем он перерезал себе горло и умер. ТОЛКОВАНИЕ Сян Юй многократно демонстрировал свою жестокость. Он редко колебался, если для достижения цели ему нужно было устранить соперника. Но с Лю Баном он действовал иначе. Он уважал его и не хотел одержать верх нечестным путем. Ему хотелось доказать свое превосходство на поле боя, добиться, чтобы умный Лю сдался, преклонился перед ним. Каждый раз, когда тот был у него в руках, что-то его останавливало — фатальная симпатия, а может, уважение к человеку, который, что ни говори, когда-то был его другом и товаришем по оружию. Однако в тот момент, когда Сян позволил Лю понять, что намерен с ним покончить, и снова упустил его, он подписал себе приговор. Ведь Лю не страдал от подобной нерешительности, когда удача повернулась к нему. Подобная судьба возможна для каждого из нас, когда мы испытываем сочувствие к своим врагам, когда жалость или надежда на примирение мешает нам покончить с ними. Мы лишь усиливаем их страх и ненависть к нам. Мы оказались сильнее, они унижены. И все же мы отпускаем разъяренных гадюк, которые однажды найдут способ ужалить нас. С силой нельзя обращаться таким образом. Ее следует уничтожить, раздавить, лишить малейшего шанса на возвращение и реванш.

Прибыв в Синигалъю, Чезаре стал бы легкой добычей, оказался бы в западне между цитаделью и их войсками Кондотьеры были уверены, что военное преимущество на их стороне, полагая, что после отбытия французской армии Чезаре остался с небольшим отрядом На самом деле, согласно Макиавелли, [Борджиа] выступил из Сиены с десятью тысячами пехотинцев и тремя тысячами лошадей и потрудился разделить своих людей на маленькие группы, которые отправились по параллельным дорогам, чтобы соединиться у Синигалъи Армия потому была так велика, что из показаний, вырванных у Рамиро де Корка, он знал о намерениях, кондотьеров и Решил поймать их в их собственную западню. Это была невероятно хитрая уловка, шедевр, названный историком Паоло Джовио «великолепным надувательством». На рассвете 31 декабря [1502 года] Чезаре достиг окраины Синигаль и.... под водительством Микелотто Корелла двести улан, авангард армии Чезаре, заняли позицию на мосту через канал.... захват моста позволил отрезать войскам заговорщиков путь к отступлению…

 

... Чезаре обратился к кондотьерам с преувеличенным почтением и позвал их к себе.... Микелотто подготовил для Чезаре палаццо Бернардино, и герцог пригласил кондотьеров войти.... очутившись во дворце,

Это относится и к бывшему другу, который стал врагом. Основной закон противостояния гласит: примирение не обсуждается. Лишь одна сторона может победить — и это должна быть полная победа. Лю Бан хорошо усвоил урок. После победы над Сян Юем этот сын земледельца сделал блистательную карьеру, став верховным главнокомандующим армий царства Чу. Поборов следующего противника — правителя Чу, своего монарха, он поднялся на императорский трон, сражая всех на своем пути, и вошел в историю как один из величайших правителей Китая, бессмертный Хань Каоиу, основатель династии Хань.

 

Тем, кто хочет добиться цели, не следует проявлять милосердие. Каутилья, индийский философ, III век до н. э.   СОБЛЮДЕНИЕ ЗАКОНА У Чжао — дочь знатного вельможи — родилась в 625 году. Юная красавииа была пленительна и именно поэтому попала в гарем императора Тай Цзуна. Императорский гарем был опасным местом, где множество належний соперничали за место фаворитки императора. Красота и несомненные достоинства У Чжао помогли ей одержать над ними легкую победу, но, зная, что, как и всякий человек, обладающий властью, император капризен и может в любой момент заменить ее, повинуясь прихоти, она задумалась о своем будущем. У Чжао удалось соблазнить распутного императорского сына Гао Цзуна, использовав единственную возможность остаться с ним наедине: она подстерегла его во дворцовом писсуаре. Однако после смерти императора, когда Гао Цзун взошел на трон, У Чжао пришлось разделить участь жен и заложниц умершего императора. Согласно закону и традиции, ее обрили и заточили в темницу на пожизненное заключение. Через семь лет У Чжао задумала совершить побег Ей удалось тайно наладить общение с императором и подружиться с императрицей, его женой. Так она добилась появления в высшей степени необычного указа, который разрешал ей вернуться во дворец и в гарем. У Чжао лебезила перед императрицей и была в любовной связи с императором. Императрица не препятствовала этому — ей еще только предстояло подарить императору наследника, закрепив этим свой союз. До этого ее положение было уязвимым, и У Чжао являлась для нее ценной союзницей.

кондотьеры были арестованы стражниками, бесшумно подкравшимися сзади.. [Чезаре] отдал приказы о нападении на отряды Вителли и Орсини в удаленных районах.. В ту ночь, пока их отряды подвергались уничтожению, Микелотто задушил Оливеретто и Вителли во дворце Бернардина Одним ударом [Чезаре] избавился от своих бывших военачальников и злейших врагов Иван Клоулас, «Борджиа», 1989 Чтобы побеждать, приходится быть безжалостным Наполеон Бонапарт, 1769 — 1821

 

В 654 году У Чжао стала матерью. Однажды императрица пришла навестить ее, и, как только она ушла, У Чжао задушила новорожденного — своего собственного ребенка. Когда об убийстве узнали, подозрение сразу же пало на императрицу: она как раз только что посетила У Чжао, к тому же всем было известно, как она ревнива. Именно в этом и состоял план коварной наложницы. Императрицу обвинили в убийстве, и вскоре она была казнена У Чжао стала императрицей. Ее супруг, привыкший проводить жизнь в удовольствиях, с радостью отдал бразды государственной власти новой жене, которую теперь называли императрицей У.

Хотя новое положение давало немалую власть, У все же не чувствовала себя в безопасности. Враги были повсюду, она ни на минуту не отпускала от себя телохранителя. Когда ей исполнился 41 год, ее испугало подозрение, что фавориткой императора стала его прелестная племянница. У отравила юную женщину, подмешав глину в ее пишу. В 675 году ее собственный сын, официальный наследник, также был отравлен. Ее следующий по старшинству сын — внебрачный, но теперь коронованный как принц — немногим позже был отправлен в ссылку по сфабрикованному обвинению. И когда в 683 году скончался император, У добилась признания ее сына недееспособным. Всё это привело к тому, что императором был провозглашен ее младший, самый неудачный сын. Она продолжала править в качестве его опекуна.

Последующие пять лет были отмечены бесконечными дворцовыми переворотами. Все они провалились, а заговорщики были казнены. К 688 году не осталось никого, кто мог бы соперничать с У. Она провозгласила себя божественным потомком Будды, и в 690 году наконец осуществилось ее главное желание: она получила титул Святого и Божественного «императора» Китая.

У стала императором, потому что не оставила в буквальном смысле никого от предыдущей династии Тан. Это позволило ей править в атмосфере относительного спокойствия и мира еще добрый десяток лет. В 705 году, в возрасте восьмидесяти лет, ее принудили отречься.

ТОЛКОВАНИЕ

Все, кто был знаком с императрицей У, отмечали ее энергию и интеллект. В то время даже очень честолюбивой женщине, проведшей несколько лет в гареме императора, а затем пожизненно заточенной в темницу, не на что было рассчитывать. В своем постепенном, но примечательном восхождении к вершинам власти У ни разу не проявила наивности. Она понимала, что любое колебание, любая минутная слабость могли стоить ей головы. Поскольку каждый раз, как она избавлялась от очередного соперника, появлялись новые, она пришла к простому решению: надо избавиться от всех, иначе убьют ее. Другие императоры до нее следовали к вершине тем же путем, но У Чжао — у которой как у женщины почти не было шансов завоевать власть — пришлось быть еще более жестокой и безжалостной.

Сорокалетнее правление императрицы У было одним из самых длительных в истории Китая. Несмотря на то что всем хорошо известно, как совершалось ее кровавое восхождение к власти, в Китае она признана как один из наиболее талантливых правителей, благоприятствовавших процветанию государства.

Священник спросил умирающего Рамона

Марию Нарваэса, государственного деятеля и полководца Испании (1800—1868): «Прощаете ли вы, ваше превосходительство, ваших врагов?» —«Нет, мне не нужно прощать моих врагов, — ответил Нарваес. — Все они были мною убиты».

КЛЮЧИ К ВЛАСТИ

То, что оба случая, иллюстрирующие закон, относятся к Китаю, не случайно: история этой страны изобилует именами врагов, оставленных в живых, но впоследствии уничтоживших мягкосердечного противника. «Добей врага» — вот ключевой стратегический принцип Сунь-цзы, автора «Искусства войны», написанного в VI—V веке до н. э. Идея проста: твои враги желают тебе зла. Они больше всего на свете хотят уничтожить тебя. Если, сражаясь с ними и пройдя половину или даже три четверти пути, ты остановишься — ради милосердия, надежды или примирения, ты лишь придашь им решительности, усилишь их озлобление, и однажды они возьмут реванш. Они могут притвориться друзьями на некоторое время, но лишь потому, что ты победил. У них нет другого выбора, кроме как выжидать.

Решение: будьте безжалостны. Уничтожайте своих врагов полностью, как они уничтожили бы вас. Единственное, чем ваши враги могут обеспечить вам спокойствие и безопасность, это своим исчезновением.

Мао Цзэдун, большой поклонник сочинений Сунь-изы и любитель китайской истории, знал, насколько важен этот закон. В 1934 году Мао и около 75 тысяч плохо экипированных солдат спасались бегством в пустынных горах западного Китая от сильной и многочисленной армии Чан Кайши —позднее это получило название Длинного Перехода.

Чан был полон решимости уничтожить всех коммунистов до единого, так что спустя несколько лет у Мао оставалось не более 10 тысяч солдат. Однако к 1937 году, когда Китай подвергся японской интервенции, Чан посчитал, что коммунисты более не представляют угрозы. Он решил прекратить преследование и сосредоточиться на борьбе с японскими захватчиками. Прошло еще десять лет, и коммунисты оправились настолько, что смогли наголову разгромить армию Чан Кайши. Чан забыл древнюю мудрость, Мао ее помнил. Чана преследовали до тех пор, пока вся его армия не отступила на остров Тайвань. В наши дни в материковом Китае ничего не сохранилось от его режима.

Мудрость полного разгрома врага стара, как Библия: возможно, первым, кто применил ее на практике, был Моисей, познавший эту истину от самого Бога. Бог разделил Чермное море, чтобы могли пройти сыны израилевы, а затем сомкнул воды над гнавшимися за ними египтянами, так что «не осталось ни одного из них». Когда Моисей спустился с горы Синай с десятью заповедями и обнаружил свой народ поклонявшимся золотому тельцу, он покарал смертью всех преступников до последнего. И перед самой смертью он сказал своему народу, уже на пороге земли обетованной, что они должны полностью истребить племена ханаанские: «Когда... поразишь их... не вступай с ними в союз и не щади их».

Ориентация на полную победу является аксиомой, сформулированной Карлом фон Клаузевицем, философом и теоретиком войны. Анализируя кампании Наполеона, фон Клаузе-вии писал: «Мы считаем, что полное истребление сил врага должно всегда быть наиваж нейшим соображением... По достижении главной победы не следует рассуждать об отдыхе, о передышке... но только о продолжении, о дальнейшем преследовании врага, захвате его столицы, атаке его резервных сил и всего, что только могло бы дать неприятельской стороне подкрепление и поддержку». После войны начинаются переговоры и раздел территории. Если вы одержали лишь частичную победу, то при обсуждении условий неизбежно проиграете то, чего достигли во время военных действий.

Выход прост: не оставляйте неприятелю шанса. Уничтожьте его — тогда его территория перейдет в ваше распоряжение. Назначение власти в том, чтобы полностью подчинить себе противника, заставить его повиноваться. Вы не можете позволить себе остановиться на полпути. Зажатый в угол, неприятель будет вынужден выполнять вашу волю. Этот закон может иметь применение отнюдь не только на полях сражений. Переговоры подобны коварному змею, который незаметно проглотит вас вместе с вашей победой. Так пусть лучше противнику нечего будет обсуждать, не давайте ему надежды, не оставляйте пространства для маневра. Враг повержен — и этим все сказано.

Следует понимать: в борьбе за власть неизбежно возникнет соперничество, и у вас появятся враги. Среди них будут люди, которых вы не сможете расположить к себе, склонить на свою сторону, они все равно останутся врагами. Но, независимо от того, какое оскорбление или обиду вы им нанесли, не воспринимайте их ненависть как личную. Просто осознайте, что мир между вами невозможен, особенно в то время, пока вы находитесь у власти. Если вы позволите им находиться рядом, они будут мечтать о реванше с той же неизбежностью, с какой день сменяется ночью. Ожидать, пока они выложат на стол карты, просто глупо. Это прекрасно понимала императрица У, уничтожив всех на своем пути

Будьте реалистом: пока у вас есть враги, вы никогда не будете в безопасности. Помните уроки истории, мудрость Моисея и Мао: никогда не останавливайтесь на полпути.

Речь, само собой, идет не об убийстве, а об изгнании. Измотанные и ослабленные, а затем навсегда удаленные из вашего окружения, враги не смогут причинить вам вред. У них нет никакой надежды на то, чтобы восстановить свои позиции и напасть на вас. Если же у вас нет возможности изгнать их, по крайней мере не забывайте, что они плетут против вас интриги, и не поддавайтесь на их показное дружелюбие. Единственное ваше оружие в такой ситуации — это бдительность. Если никак не удается изгнать врагов немедленно, приготовьтесь действовать при первой же возможности.

Образ: гадюка, не добитая вами, вывернется и укусит вас, впрыснув двойную дозу яда. Враг, оставленный рядом, подобен полумертвой гадюке, которую вы пытаетесь выходить. Чем больше проходит времени, тем сильнее действует яд.

Авторитетное мнение. «По этому поводу стоит заметить, что людей надо либо ласкать, либо устранять, ибо за малое зло они могут отомстить, а за большое не могут. Вот почему обиду надо наносить таким образом, чтобы не бояться мести» (Никколо Макиавелли).

ОБОРОТНАЯ СТОРОНА

Этот закон не следует игнорировать ни при каких обстоятельствах, но иногда случается, что лучше, если только это возможно, позволить врагу самому разрушить себя, чем собственноручно причинять ему страдания. В военном деле, например, хороший полководец знает, что, если приходится атаковать загнанную в угол армию, ее солдаты сражаются намного более яростно. Поэтому иногда лучше оставить им лазейку, путь для отступления. Они измотают себя и будут куда больше деморализованы отступлением, чем любым уроном, нанесенным им в сражении. Когда шею противника обвивает петля, тогда — но только если вы совершенно уверены, что у него нет шансов на восстановление, — вы должны предоставить ему возможность повеситься самому. Дайте врагам самим разрушить себя. Результат будет тот же самый, но ваше самочувствие — несравненно лучше.

Еще одно: порой, разбив неприятеля, можно до такой степени ожесточить его, что он проведет годы, готовясь к реваншу. Версальский мирный договор 1919 года именно так повлиял на немцев. Кто-то скажет, что в конечном счете лучше было бы проявить терпимость. Проблема заключается в том, что снисхождение порождает другую опасность — оно может ободрить врагов, все еще питающих недобрые чувства, и подтолкнуть их к активным действиям. Почти всегда более мудрое решение — разбить противника полностью. Если он вынашивает планы отмшения спустя годы, не ослабляйте бдительности, разгромите его.