Много болезней,один рецепт 5 страница. Одно нужно понять: молчание — не часть ума

Одно нужно понять: молчание — не часть ума. Поэтому каждый раз, когда мы говорим:

«У него молчаливый ум», — это чепуха. Ум никогда не бывает молчаливым. Само существо ума — анти-молчание. Ум — это звук, не молчание. Если человек действительно в молчании, тогда мы должны сказать, что у него нет ума.

«Молчаливый ум» — это противоречие в терминах. Если ум есть, он не может быть молчаливым; а если он молчалив, его больше нет. Именно поэтому дзэнские монахи используют термин «не-ум», никогда не «молчаливый ум». Не-ум — это молчание, и в то мгновение, когда есть не-ум, ты не можешь чувствовать тела, потому что ум — это коридор, через который происходит сообщение с телом. Если есть не-ум, ты не можешь чувствовать себя телом; тело исчезает из сознания. Нет ни ума, ни тела — лишь чистое существование. Это чистое существование показывает молчание.

Как достичь этого молчания? Как быть в этом молчании? Все, что ты можешь сделать, будет бесполезно; это величайшая проблема. Для искателя молчания это величайшая проблема, потому что, что бы ты ни сделал, это ни к чему не приведет, — потому что делание неуместно. Ты можешь сидеть в определенной позе — это твое действие. Наверное, вы видели позу Будды;ты можешь сидеть в позе Будды — это будет действием. Для самого Будды эта поза случилась. Она не была причиной его молчания; скорее, она была побочным следствием.

Когда ума нет, когда существо тотально молчаливо, тело следует, как тень. Тело принимает определенную позу — самую расслабленную позу, самую пассивную. Но нельзя сделать наоборот. Ты не можешь сначала принять позу, чтобы за ней последовало молчание. Из-за того, что мы видим, что Будда сидит в определенной позе, мы думаем, что за этой позой следует внутреннее молчание. Это неверное заключение. Для Будды внутреннее явление случилось сначала, а лишь потом последовала поза.

Посмотри на это из своего собственного опыта: когда ты в гневе, тело принимает определенную позу. Твои глаза наливаются кровью, твое лицо принимает определенное выражение. Гнев внутри, и тело за ним следует — не только снаружи, но и внутри, вся химия тела меняется. Твоя кровь бежит быстрее, ты по-другому дышишь, ты готов бороться и защищаться. Но гнев происходит сначала; тело следует за ним.

Начни с другого полюса: сделай глаза красными, создай быстрое дыхание, делай все, что, по-твоему, делает тело, когда ты испытываешь гнев. Ты можешь сыграть, но не сможешь создать гнева внутри. Актер делает это каждое мгновение. Когда он играет роль любви, он делает все, что делает тело, когда внутри происходит любовь, но любви нет. Актер сделает это лучше тебя, но любви не последует. Он будет по видимости более гневным, чем ты в настоящем гневе, но это будет ложным. Внутри ничего не происходит.

Каждый раз, когда ты начинаешь снаружи, ты создашь ложное состояние. Настоящее всегда случается сначала в центре, затем его волны достигают периферии.

Глубочайший внутренний центр — в молчании.. Начни оттуда.

Лишь из молчания рождается действие. Если ты не в молчании — если ты не знаешь, как сидеть в молчании или стоять в молчании в глубокой медитации, — что бы ты ни делал, это будет реакцией, не действием. Ты реагируешь. Кто-то тебя оскорбляет, нажимает на кнопку, и ты реагируешь. Ты испытываешь гнев, ты набрасываешься на него — и ты называешь это действием? Это не действие, заметь, это реакция. Он манипулирует тобой, а; ты марионетка. Он нажал на кнопку, и ты включился, как машина. Точно так же, как ты нажимаешь на кнопку, включая или выключая свет, — именно это люди делают с тобой. Они тебя включают и выключают.

Кто-то приходит и тебя хвалит, надувает твое эго, и ты чувствуешь себя великолепно. Потом кто-то приходит и прокалывает тебя, и ты просто сдуваешься и падаешь на землю. Ты не хозяин самому себе. Кто угодно может тебя оскорбить и сделать печальным, гневным, раздраженным, взвинченным, насильственным, безумным. И кто угодно может тебя похвалить и заставить почувствовать себя на высоте, почувствовать себя величайшим из людей, в сравнении с которым меркнет Александр Великий. Ты действуешь в соответствии с манипуляциями других. Это не настоящее действие.

Будда шел по деревне, и люди пришли и стали его оскорблять. И они употребляли все оскорбительные слова, которые только знали, — все трехбуквенные* слова, которые только знали. Будда стоял и молча слушал, очень внимательно, а потом сказал:

— Спасибо, что вы пришли ко мне, но я тороплюсь. Я должен добраться до следующей деревни, меня там ждут. Я не могу сегодня посвятить вам больше времени, но завтра я вернусь, и у меня будет больше времени. Вы можете снова собраться, и завтра, если останется еще что-то, что вы хотели мне сказать, но не смогли, вы сможете это сказать. Но сегодня — извините.

Эти люди не могли поверить своим ушам, своим глазам: на этого человека совершенно ничего не действовало, ничто его не отвлекало. Один из них спросил:

— Ты что, нас не расслышал? Мы оскорбляли тебя, как только могли, а ты даже не ответил! Будда сказал:

— Если вы хотели ответа, то пришли слишком поздно. Вы должны были прийти десять лет назад, тогда бы я вам ответил. Но за эти десять лет я перестал поддаваться манипуляциям других. Я больше не раб, я сам себе хозяин. Я действую согласно самому себе, не кому-то другому. Я действую согласно моей внутренней потребности. Вы ни к чему не можете меня вынудить. Все в полном порядке — вы хотели меня оскорблять, вы меня оскорбили. Пусть это принесет вам удовлетворение; вы прекрасно сделали свою работу. Но, что касается меня, я не принимаю ваших оскорблений, а если я их не принимаю, они бессмысленны.

*В оригинале — «четырехбуквенные».

 

Когда тебя кто-то оскорбляет, ты должен стать воспринимающим; ты должен принять то, что он говорит, лишь тогда ты можешь реагировать. Но если ты не принимаешь, если ты просто остаешься непривязанным, если соблюдаешь расстояние, если остаешься спокойным, что он может сделать?

Будда сказал:

— Кто угодно может бросить горящий факел в реку. Он останется горящим, пока не коснется реки. В то время, как он упадет в реку, огня не станет — река охладит его. Я стал рекой. Вы кидаете в меня оскорбления — они горят, когда вы их кидаете, но в то мгновение, как они достигают меня, в моей прохладе огонь гаснет. Они больше не ранят. Вы кидаете шипы — падая в мое молчание, они становятся цветами. Я действую из своей собственной внутренней природы.

 

Это спонтанность.

Человек осознанности, понимания действует. Человек, который неосознан, бессознателен, механичен, подобен роботу, реагирует.

И дело не в том, что человек осознанности только наблюдает, наблюдение — это одна сторона его существа. Он не действует без наблюдения. Но не понимайте неправильно — вся Индия, например, неправильно понимала таких людей, как Будда; поэтому вся страна потеряла активность. Думая, что все великие мастера говорят:

«Сиди в молчании», эта страна стала ленивой, запущенной. Эта страна потеряла энергию, силы, жизнь. Она стала совершенно тупой, неразумной, потому что разум обостряется, лишь когда ты действуешь.

И когда ты действуешь от мгновения к мгновению из своей осознанности и наблюдательности, возникает великий разум. Ты начинаешь сиять, ты становишься светящимся. Но это происходит благодаря двум вещам: наблюдению и действию из этого наблюдения. Если наблюдение становится бездействием, ты совершаешь самоубийство.

Наблюдение должно вести тебя к действию, к новому образу действия. Новое качество приводится в действие. Ты наблюдаешь, ты совершенно тих и молчалив. Ты видишь, какова ситуация, и из этого видения отвечаешь. Человек осознанности отвечает, он ответственен — буквально! Он отвечает, он не реагирует. Его действие рождается из его осознанности, не из твоих манипуляций; в этом разница. Поэтому нет никакой несовместимости между наблюдением и спонтанностью. Наблюдение — это начало спонтанности; спонтанность — осуществление наблюдения.

Настоящий человек понимания действует — действует безмерно, действует тотально, но он действует в мгновении из своего сознания. Он подобен зеркалу. Обычный человек, бессознательный человек похож не на зеркало, а на фотопленку. В чем разница между зеркалом и фотопленкой? Фотопленка, как только она засвечена, становится бесполезной. Она получает отпечаток, подвергается впечатлению — она несет картину. Но помни, картина эта — не реальность, реальность продолжает расти. Ты можешь пойти в сад и сфотографировать куст розы. Завтра эта фотография останется прежней, и послезавтра тоже. Пойди и снова посмотри на куст розы — он больше не прежний. Старых роз не стало, появились новые розы. Случилась тысяча и одна вещь.

Жизнь никогда не статична, она постоянно меняется. Твой ум действует, как фотоаппарат, продолжает накапливать изображения — это альбом. И из этих изображений ты продолжаешь реагировать. Поэтому ты никогда не верен жизни, потому что все, что бы ты ни делал, неправильно. Что бы ты ни делал, говорю я, неправильно. Это никогда не подходит.

Одна женщина показывала своему ребенку семейный альбом, и им попалась фотография красивого молодого человека — густые волосы, борода, очень молодой, очень живой. Мальчик спросил:

— Мама, кто этот человек?

— Разве ты его не узнаешь? — сказала женщина. — Это же твой папа!

Мальчик выглядел озадаченным, он сказал:

— Если это мой папа, кто же тогда этот лысый человек, который живет с нами?

Фотография статична. Она всегда остается как есть, никогда не меняется.

Бессознательный ум действует, как фотоаппарат, как фотопленка. Наблюдательный ум, медитативный ум действует, как зеркало. Он не воспринимает отпечатков; он остается совершенно пустым, всегда пустым. Что бы ни оказалось перед зеркалом, оно отражается. Если ты стоишь перед зеркалом, оно отражает тебя. Если ты уходишь, не говори, что зеркало тебя предало. Зеркало — это просто зеркало. Когда ты уходишь, оно больше тебя не отражает; у него больше нет обязательства тебя отражать. Теперь перед ним стоит кто-то другой — оно отражает кого-то другого. Если нет никого, оно никого не отражает. Оно всегда верно жизни.

Фотопленка никогда не верна жизни. Даже если фотографию снять прямо сейчас, к тому времени, как фотограф извлечет ее из фотоаппарата, ты больше не такой! Много воды уже утекло в Ганге. Ты вырос, изменился, стал старше. Может быть, прошла одна минута, но одна минута может быть большим делом — может быть, ты умрешь! Лишь минутой раньше ты был жив; через минуту ты можешь умереть. Фотография никогда не умирает.

Но в зеркале, если ты жив, ты жив; если ты умер, ты умер.

Научись сидеть в молчании — стань зеркалом. Молчание делает твое сознание зеркалом, и тогда ты действуешь от мгновения к мгновению. Ты отражаешь жизнь. Ты не носишь в голове фотоальбом. Тогда твои глаза ясны и невинны, у тебя есть ясность, у тебя есть видение, и ты никогда не неверен жизни.

Это подлинное проживание жизни.

 

Будь Спонтанным

 

Когда ты действуешь, ты всегда действуешь из прошлого. Ты действуешь из опыта, который накопил, ты действуешь из заключений, к которым пришел в прошлом, —

как ты можешь быть спонтанным?

Прошлое главенствует, и из-за этого прошлого ты не можешь даже видеть настоящего. Твои глаза так полны прошлым, дымом прошлого, что такое великое видение невозможно. Ты не можешь видеть! Ты почти совершенно слеп — слеп из-за дыма, слеп из-за прошлых заключений, слеп из-за знания.

Знающий человек — самый слепой человек в мире.

Поскольку он действует из своего знания, он не видит, что происходит. Он просто продолжает механически действовать. Он чему-то научился; это стало в нем заготовленным механизмом, и он действует из него. Есть одна знаменитая история.

В Японии было два храма, враждебных друг другу, как во все века было со всеми храмами. Священники до такой степени не выносили друг друга, что перестали даже смотреть друг на друга. Если они сталкивались на дороге, они не смотрели друг на друга. Они перестали разговаривать; многие века священники этих двух храмов не

разговаривали друг с другом.

Но у каждого из священников был маленький мальчик — чтобы им служить и выполнять поручения. Оба священника боялись, что мальчики, в конце концов, есть мальчики, и они могут подружиться друг с другом.

Один священник сказал своему мальчику:

— Помни, другой храм нам враждебен. Никогда не разговаривай с мальчиком из другого храма. Это опасные люди — избегай их, как опасной болезни. Беги от них, как от чумы!

Мальчику стало интересно... потому что он уставал, слушая проповеди. Он не мог их понять. Читались странные писания, он не понимал их язык; обсуждались великие, извечные проблемы. Ему было не с кем играть, не с кем даже поговорить. И когда ему сказали: «Не разговаривай с мальчиком из другого храма», в нем возникло большое искушение. Именно так возникают искушения. В тот день он не мог удержаться от того, чтобы не заговорить с другим мальчиком. Увидев его на дороге, он спросил:

— Куда ты идешь?

Другой мальчик был немного философ; слушая всю эту великую философию, он стал философом. Он сказал:

— Иду? Никто не приходит и не уходит! Все случается... Туда, куда меня несет ветром...

Он слышал, как мастер много раз говорил, что именно так живет будда — как мертвый лист, и движется туда, куда его несет ветер. И мальчик сказал:

— Я не иду! Нет никакого делающего, как я могу идти? Что за ерунду ты говоришь? Я мертвый лист. Куда бы меня ни принес ветер...

Другой мальчик лишился дара речи. Он не смог даже ответить. Он не смог найти никаких слов. Он был очень смущен, ему было стыдно, и он почувствовал:

«Мой мастер был прав, запрещая мне разговаривать с этими людьми — они действительно опасны. Что это за разговор? Я задал простой вопрос: «Куда ты идешь?» Фактически я уже знал, куда он идет, потому что мы оба идем на рынок купить овощей. Хватило бы простого ответа».

Он вернулся домой и сказал своему мастеру:

— Извини, прости меня. Ты запретил мне, но я тебя не послушался. Фактически из-за твоего запрета возникло искушение. В первый раз я заговорил с этими опасными людьми. Я только задал простой вопрос: «Куда ты идешь?», а он стал говорить странные вещи: «Никто не приходит, никто не уходит. Кто приходит? Кто уходит? Я полная пустота»; он говорил: «...Я точно, как мертвый лист на ветру. И куда бы меня ни нес ветер...»

Мастер сказал:

— Я же тебе говорил! Ну ладно, завтра встань на том же месте, и когда он придет, спроси его снова: «Куда ты идешь?» И когда он скажет все эти вещи, просто скажи: «Это правда. Да, ты мертвый лист, как и я. Но когда ветер не дует, куда ты идешь? Куда тогда ты можешь идти?» Скажи только это, и это его смутит — а его нужно смутить, его нужно победить. Мы постоянно соперничаем, и этим людям до сих пор удавалось победить нас в каждом дебате. Поэтому завтра победить должны мы!

Встав рано утром, первый мальчик подготовил ответ и повторил его много раз, прежде чем выйти из дома. Потом он встал на том же месте, где второй мальчик появился вчера, еще несколько раз повторил ответ, и вот он увидел второго мальчика. Он сказал про себя: «Ну, сейчас я ему покажу!»

Второй мальчик приблизился. Первый спросил:

— Куда ты идешь?

И он надеялся, что сейчас придет возможность...

Но второй мальчик сказал:

— Куда меня несут ноги...

Никакого упоминания о ветре, никаких разговоров о пустоте, никакой речи о не-действии... Что делать? Весь его готовый ответ выглядит абсурдным. Теперь говорить о ветре будет неуместно. Он снова потерпел поражение, и теперь ему стало действительно стыдно от собственной глупости, и он подумал: «Этот мальчик, несомненно, знает странные вещи. Теперь он говорит: „Куда меня несут ноги..."»

Он вернулся к своему мастеру.

Мастер сказал:

— Я же просил тебя не разговаривать с этими людьми! Они опасны, мы знаем это по многовековому опыту. Но теперь мы должны что-то предпринять. Поэтому завтра снова спроси: «Куда ты идешь?», и когда он скажет:

«Куда меня несут ноги», скажи ему: «А если у тебя нет ног, что тогда?..» Так или иначе его нужно заставить умолкнуть.

Поэтому на следующий день он снова спросил:

— Куда ты идешь? — и стал ждать ответа. И второй мальчик сказал:

— Я иду на рынок купить овощей.

Человек обычно действует из прошлого — а жизнь продолжает меняться. У жизни нет обязательства соответствовать вашим заключениям. Именно поэтому жизнь так сбивает с толку — сбивает с толку знающего человека. У него есть все заготовленные заранее ответы, Бхагавад-Гита, Святой Коран, Библия, Веды. У него все заготовлено, он знает все ответы. Но жизнь никогда не задает дважды одного и того же вопроса; поэтому знающий человек никогда не дотягивает до жизни.

Будь решительным

Ум всегда не решителен. Дело не в уме одного или другого человека; ум есть нерешительность. Действие ума состоит в том, чтобы колебаться между двумя полярными противоположностями и пытаться найти правильный выход. Это все равно что закрыть глаза, чтобы найти дверь. Конечно, ты почувствуешь, что висишь между двумя возможностями — пойти в ту или в эту сторону; ты будешь всегда в состоянии или-или. Именно это и есть природа ума.

Сирен Кьеркегор был великим датским философом. Он написал книгу «Или-Или». Это был его собственный жизненный опыт — он не мог принять решения ни в чем! Все было всегда так, что если он решал в пользу одного, правильным казалось другое. Если он решал в пользу другого, правильным казалось первое. Он остался холостым, хотя одна женщина очень любила его и сделала ему предложение. Но он сказал:

— Я должен это обдумать: женитьба — это большое дело, и я не могу сразу сказать «да» или «нет».

И так он и умер с этим вопросом, и так и не женился.

Он прожил долго, может быть, семьдесят лет, и все это время постоянно спорил и дискутировал, но не нашел никакого ответа, о котором можно было бы сказать, что это предельный ответ, у которого нет равнозначной противоположности. Он никогда не смог стать профессором. Он заполнил заявление, у него были самые лучшие из возможных квалификации — у него на счету было много книг, такой огромной важности, что даже через столетие они все еще современны, не устарели, не отстали от времени. Он заполнил заявление, но не смог его подписать — из-за или-или... поступить в университет или нет? Это заявление было найдено, когда он умер, в маленькой комнате, где он жил.

Он останавливался на перекрестках, чтобы решить, повернуть направо или налево, на много часов!.. Весь Копенгаген знал о странностях этого человека, и дети дали ему кличку «Или-Или», и куда бы он ни шел, его провожали криками: «Или-Или!» Видя эту ситуацию, перед смертью его отец ликвидировал весь бизнес, собрал все деньги, положил их на счет и организовал таким образом, чтобы каждый месяц первого числа Кьеркегор получал определенную сумму денег. Таким образом, всю жизнь он мог, по крайней мере, выжить... и вы удивитесь:

в тот день, когда он возвращался домой, взяв последнюю сумму денег первого числа — деньги кончились — он упал на улице и умер. С последней суммой денег! Это был правильный поступок. Что еще делать? — что он мог сделать, когда кончится этот месяц?

Он пытался писать книги, но не мог решить, опубликовать их или нет; он оставил все свои книги неопубликованными. Они имеют огромную ценность. Каждая книга — это глубокое проникновение в природу вещей. Он писал о каждом предмете, он добрался до самых корней, до мельчайших деталей... гений, но гений от ума.

В этом состоит проблема ума — и чем лучше у тебя ум, тем больше будет эта проблема. Меньшие умы не сталкиваются до такой степени с этой проблемой. Именно ум гения застревает между двумя полярностями и не может выбрать. И тогда он чувствует себя в подвешенном состоянии.

Но вот что я вам говорю: быть в подвешенном состоянии — в природе ума. В природе ума быть между полярными противоположностями. Пока ты не переместишься из ума и не станешь свидетелем всех его игр, ты никогда не будешь решительным. Даже если иногда ты что-то решишь — вопреки уму, то раскаешься, потому что тебя будет преследовать другая половина, против которой было решение: может быть, правильно было это, а твой выбор был неправилен. И теперь узнать это невозможно. Может быть, выбор, который ты отложил в сторону, был лучше. Но даже если бы ты выбрал то, ситуация оказалась бы прежней. Тогда тебя преследовал бы этот выбор, отложенный в сторону.

Ум — это в своей основе начало сумасшествия. И если ты слишком в нем, он сведет тебя с ума.

В моей деревне я жил напротив дома ювелира.Я сидел перед его домом, и я узнал, что у него была любопытная привычка: он запирал лавку, а затем два или три раза дергал дверь, чтобы проверить, действительно ли она заперта. Однажды я возвращался с реки, и он как раз закрыл лавку и шел домой. Я сказал:

— Но ты же не проверил!

— Что? — сказал он.

— Ты не проверил замок!

Он его проверил — я видел, как он дернул его три раза, но теперь я создал ситуацию, и ум всегда готов... И он сказал мне:

— Может быть, я забыл — я должен вернуться. Он вернулся и стал снова проверять замок. Это стало моей радостью — каждый раз, когда он уходил... он покупал на рынке овощи, и я подходил к нему и говорил:

— Что ты здесь делаешь? Ты же не проверил замок! Он бросал свои овощи и говорил:

— Я сейчас вернусь; я только должен пойти и проверить замок.

Однажды, даже на вокзале... он покупал билет, чтобы куда-то ехать, и я подошел к нему и сказал:

— Что ты делаешь? Замок!

— Боже мой, разве я его не проверил? — сказал он.

— Нет! — сказал я.

— Теперь ехать невозможно... — сказал он. Он вернул билет, пришел домой и проверил замок. Но тогда возвращаться на вокзал было уже слишком поздно —

поезд уже ушел. И он мне верил, потому что я всегда сидел перед домом.

Постепенно это узнали все, и куда бы он ни пришел, люди говорили:

— Куда ты? А ты проверил замок?

В конце концов он разозлился на меня. Он сказал:

— Наверное, это распространяешь ты, потому что, куда бы я ни пришел, все говорят мне об этом замке...

— Не слушай их, — сказал я. — Пусть себе говорят, что им угодно...

— Что значит не слушай! Если они правы, я пропал навеки. Я не могу так рисковать. Поэтому, прекрасно зная, что этот человек, может быть, лжет, я все равно пришел проверить этот замок. Я где-то внутри знаю, что проверил его, но кто знает точно?

Ум никогда ни в чем не уверен.

Если ты остаешься между двумя полярностями ума, в промежутке — всегда: делать или не делать? — ты сойдешь с ума. Ты сошел с ума! Прежде чем это случится, выпрыгни и посмотри на ум снаружи.

Осознавай ум — его светлую сторону, его темную сторону, его правоту, его неправоту. Какой бы ни была полярность, просто осознавай ее. Две вещи произойдут из этой осознанности: во-первых, ты не ум, и во-вторых, эта осознанность имеет решительность, которой никогда не бывает у ума.

Ум в своей основе нерешителен, а осознанность в своей основе решительна. Поэтому любое действие из осознанности тотально, полно, лишено раскаяния.

Я никогда в жизни ни о чем не раздумывал снова, не было ли лучше вместо этого сделать что-то другое. Я никогда не раскаивался. Я никогда не думал, что совершил какую-то ошибку, потому что не оставалось никого другого, чтобы говорить все эти вещи. Я действовал из осознанности — и это все мое существо. Тогда все, что происходит, — это все, что возможно. Мир может называть это правильным или неправильным, это его дело, но это не моя проблема.

Таким образом, осознанность выведет тебя из подвешенного состояния. Вместо того чтобы висеть между двумя полярностями ума, ты выпрыгнешь за пределы обеих, и ты сможешь увидеть, что эти полярности — полярности, только когда ты в уме. Если ты снаружи его, ты будешь удивлен тем, что это две стороны одной и той же монеты — нет речи ни о каком решении.

С осознанностью у тебя есть ясность, тотальность, позволение* — существование решает внутри тебя. Тебе не приходится думать, что правильно и неправильно. Существование берет тебя за руку, и ты движешься расслабленно. Это единственный способ, правильный способ. И это единственный способ быть в здравом рассудке; иначе ты останешься затуманенным.

Сирен Кьеркегор — великий ум, но, так как он был христианином, у него не было никакой концепции осознанности. Он может думать, и думать очень глубоко, но не может просто быть в молчании и наблюдать. Этот бедняга никогда не слышал ни о чем, подобном наблюдению, свидетельствованию, осознанности. Мышление было всем, о чем он когда-нибудь слышал, и он вложил всю свою жизнь в мышление. Он произвел великие книги, но не смог произвести для себя великой жизни. Он прожил жизнь в совершенном страдании.

Завершай Каждое Многвение

Зачем нужно сновидение? Ты хотел кого-то убить и не убил — ты убьешь его во сне. Это расслабит ум. Утром ты будешь свежим — ты убил. Я не говорю, что ты должен пойти и убить, чтобы не нужен был сон! Но помни это: если ты хочешь кого-то убить, закрой двери своей комнаты и медитируй на убийство, сознательно убей его. Когда я говорю «убей его», я подразумеваю «убей подушку», сделай чучело и убей его. Это сознательное усилие, эта сознательная медитация даст тебе большое прозрение в самого себя.

Помни одно: сделай каждое мгновение законченным. Проживай каждое мгновение так, словно оно последнее. Лишь тогда ты закончишь его. Знай, что смерть может случиться в любой момент. Это мгновение может быть последним. Чувствуй:

«Если я должен что-нибудь сделать, я должен это сделать здесь и сейчас, полностью!"

Я слышал историю об одном греческом генерале. Король почему-то был против него — какой-то дворцовый заговор. Это было в день рождения генерала. Он праздновал своими друзьями. Внезапно пришел посланец короля и сказал генералу:

— Извини, мне тяжело тебе это говорить, но король решил, что в шесть часов тебя должны повесить. Подготовься к шести часам.

Собрались друзья, играла музыка. Все пили, ели и танцевали. Это было в его день рождения. Это послание изменило всю атмосферу. Все опечалились. Но генерал

сказал:

— Не печальтесь, потому что это будет последней

частью моей жизни. Давайте закончим танец, который мы танцевали, и давайте закончим наш пир. У меня теперь нет возможности закончить все это в будущем. И не провожайте меня в такой печальной атмосфере; иначе мой ум будет жаждать жизни снова и снова, и остановленная музыка, и прерванный праздник станут бременем в моем уме. Давайте это завершим. Сейчас не время останавливаться.

Из-за него они продолжали танцевать, но это было

трудно. Он один танцевал с еще большим пылом; он один пришел в более праздничное настроение — но всей остальной группе было просто не по себе. Его жена плакала, но он продолжал танцевать, продолжал разговаривать с друзьями. И он был так счастлив, что посланец вернулся к королю и сказал:

— Это редкий человек. Он услышал послание, но не опечалился. И он воспринял его совершенно по-другому — абсолютно непостижимо. Он смеется и танцует, и он в праздничном настроении, и он говорит, что, поскольку эти мгновения для него последние, и теперь будущего нет, он не может тратить их впустую — он должен их прожить.

Сам король пошел посмотреть, что происходит. Все были печальны и плакали. Только генерал танцевал, пил, пел. Король спросил:

— Что ты делаешь? Генерал сказал:

— Это было моим жизненным принципом — постоянно осознавать, что смерть возможна в каждое мгновение. Благодаря этому принципу я проживал каждое мгновение как можно более тотально. Но, конечно, сегодня ты сделал это абсолютно ясным. Я благодарен, потому что до сих пор я только думал, что смерть возможна в каждое мгновение. Я просто думал. Где-то позади пряталась мысль, что этого не произойдет в следующее мгновение. Было будущее. Но ты полностью отбросил для меня мое будущее. Этот вечер — последний. Жизнь теперь так коротка, что я не могу ее откладывать.

Король был так счастлив, что стал учеником этого человека. Он сказал:

— Научи меня! Это алхимия. Именно так и нужно прожить жизнь; это искусство. Я тебя не повешу, будь моим учителем. Научи меня жить в мгновении.

Мы откладываем. Это откладывание становится внутренним диалогом, внутренним монологом. Не откладывай. Живи прямо здесь и сейчас. И чем более ты живешь в настоящем, тем менее тебе будет нужно это постоянное «умствование», это постоянное мышление. Оно будет нужно меньше! Это происходит именно из-за откладывания, а мы постоянно откладываем все. Мы всегда живем в завтра, которое никогда не приходит и не может прийти; это невозможно. То, что приходит, приходит всегда сегодня, а мы продолжаем жертвовать сегодня ради завтра, которого нигде нет. Потом ум продолжает думать о прошлом, которое ты разрушил, которым ты пожертвовал ради чего-то, что не пришло. И он продолжает откладывать его на дальнейшие завтра.

Ты продолжаешь думать, что то, что ты упустил, ты сможешь наверстать когда-то в будущем. Ты никогда этого не наверстаешь! Это постоянное напряжение между прошлым и будущим, это постоянное упускание настоящего, этот внутренний шум... Пока он не остановится, ты не можешь упасть в молчание. Поэтому первое:

попытайся быть тотальным в каждое мгновение.