Геополитичеcкий поворот Cталина

Мне уже доводилось писать о сути сталинской геополитической доктрины. Напомню лишь, что сталинская модель в ее полном развитии как раз и явиласьисторически выстраданным синтезомдвух извечных русских геополитических подходов. Имперского – с его идеей государственной самодостаточности. И панславистского – с его идеей славянского Большого Пространства.

Здесь стоит сказать об одной важной особенности сталинского мышления. Он никогда не был ни доктринером, ни догматиком. Сталин воспринимал и творчески перерабатывал все конструктивные идеи, даже идеи своих идеологических противников и политических врагов, если они служили делу укрепления государства и повышению национальной безопасности СССР.

В частности, коммунист Сталин – подобно Ильину, Солоневичу и многим другим деятелям “белой” эмиграции – прекрасно понимал, что Запад никогда не смирится с усилением России-СССР, с ее превращением в динамично развивающуюся, самобытную сверхдержаву. Известный югославский политик М.Джилас вспоминал, как однажды Сталин подвел его к карте мира и уверенно произнес, указывая на Америку и Великобританию, а затем на Советский Союз: “Никогда они не смирятся с тем, чтобы такое пространство было красным – никогда, никогда!”.

Сталин, как никто другой, понимал и необходимость мировоззренческого обновления страны в рамках ее новой геополитической формы — СССР. Понимал он и насущную потребность согласования новых реальностей со многовековой российской традицией. Результатом такого понимания и стало резкое изменение государственной идеологии Советского Союза в 1944-1953 годах.

В основе нового курса лежало стремление создать эффективную и соответствующую требованиям современности «идеологию патриотизма», которая могла бы стать надежным мировоззренческим основанием для функционирования государственных механизмов огромной Советской державы и ее союзников. С этой целью первым делом были восстановлены многие страницы подлинной российской истории, прекращены гонения на Церковь.

Что и понятно: СССР выиграл самую страшную и кровопролитную войну за всю историю человечества. В полном соответствии со своими интересами он максимально расширил зоны влияния на морских и океанских направлениях, заблокировав любую попытку создать непосредственные угрозы государственным границам державы. В рекордно короткие сроки была преодолена послевоенная разруха. Создана автономная, самодостаточная экономическая система, способная при грамотном использовании колоссальных ресурсов страны обеспечить устойчивый рост народного благосостояния. «Идеологическая перестройка» при сохранении ее темпов не оставляла сомнений в том, что через десять — пятнадцать лет СССР полностью преодолеет негативные духовные последствия радикальных ломок, максимально развив при этом их конструктивные результаты. Создание отечественного ядерного оружия исключало опасность силового вмешательства в наши внутренние дела.

Реальную возможность противостоять западной агрессии Сталин видел в создании мощного военно-политического союза на базе синтеза традиционных ценностей славянской цивилизации с достижениями мировой социалистической системы. “Если славяне будут объединены и солидарны, – говорил он, – никто в будущем и пальцем не шевельнет”.

Именно с такой точки зрения рассматривал он и нашу победу во второй мировой войне. Она, по мысли Сталина, стала в первую очередь крупнейшей геополитической победой славянства. В своем историческом обращении к народу 9 мая 1945 года он сказал ясно и недвусмысленно: “Вековая борьба славянских народов за свое существование и свою независимость окончилась победой над немецкими захватчиками и немецкой тиранией”.

Еще более показательным для характеристики геополитических воззрений Сталина является его выступление по случаю победы над Японией, появившееся в печати 2 сентября 1945 года, в день окончания второй мировой войны. Главная мысль этого выступления заключается в утверждении неразрывной преемственности геополитических целей России на примере Дальнего Востока. Японская агрессия против Российской империи, по его словам, началась еще в 1904 году. Потом была интервенция в ходе гражданской войны. Затем Хасан и Халхин-Гол. И вот, наконец, наша окончательная победа. Все это, считал Сталин, – звенья одной цепи.

“Поражение русских войск в 1904 году в период русско-японской войны оставило в сознании народа тяжелые воспоминания, – говорил он. – Оно легло на нашу страну черным пятном. Наш народ верил и ждал, что наступит день, когда Япония будет разбита и пятно будет ликвидировано. Сорок лет ждали мы, люди старого поколения, этого дня. И вот этот день наступил. Сегодня Япония признала себя побежденной и подписала акт о безоговорочной капитуляции”. Как показательна эта демонстрация исторической преемственности русской геополитики: от Российской империи - к Советскому Союзу!

Естественно, такие перспективы вызвали на Западе состояние, близкое к панике. Ибо в лице СССР формировался мощнейший альтернативный центр мирового влияния, олицетворяющий, прежде всего, справедливость и народовластие. Иные политические, культурные и экономические принципы развития человеческой цивилизации. Под угрозой оказались многовековые усилия торгово-финансовой космополитической элиты по созданию «мировой системы международного разделения труда» — основы для последующей политики закабаления человечества в рамках «нового мирового порядка».

Полное драматизма глобальное столкновение двух архетипов мировой политики, экономики и культуры персонифицировалось в противостоянии двух сверхдержав — США и СССР, отлилось в жесткие формы «холодной войны».

При этом антикоммунистическая риторика «свободного мира» и его лицемерная забота о «правах человека» стали идеологической ширмой, за которой от непосвященного взора скрывались неизменные интересы Запада, требующие ослабления, а если удастся, то и уничтожения России. Это лицемерие стало особенно очевидным сейчас, когда открытое попрание прав миллионов русских и русскоговорящих, оказавшихся в новых государствах СНГ на положении людей второго сорта, не только не вызывает осуждения, но молчаливо приветствуется «цивилизованным» Западом.

ДЕРЖАВЕ БЫТЬ!

История, увы, не знает сослагательного наклонения. Сталину не хватило каких-нибудь пяти-семи лет жизни, чтобы сделать свою «идеологическую перестройку» необратимой и обеспечить восстановление необоснованно прерванной российской духовно-государственной традиции. Тело вождя еще не успело остыть в Мавзолее, как его преемники уже круто развернули вспять политический курс. Весь «цивилизованный» Запад громко приветствовал этот маневр, скромно умалчивая о том, каких трудов он стоил его политикам, дипломатам, спецслужбам и «агентам влияния».

С начала «холодной войны», когда были запущены тайные механизмы разрушения Союза, и до финального акта драмы в 1991 году можно условно выделить три этапа— три последовательных периода развития геополитической диверсии против СССР.

Первый из них начался сразу после смерти Сталина и проходил под лозунгами «десталинизации» и хрущевской «оттепели».

Эпоха «застоя» закономерно продолжила этот гибельный процесс. Стараниями многих нынешних «выдающихся» демократов, ходивших тогда в непримиримых ортодоксах, была законсервирована уже изжившая себя идейная догматика. Отсутствие здоровой мировоззренческой базы отозвалось болезненной путаницей и в области советской геополитики.

Год за годом мы напрягали промышленный, военный и людской потенциалы страны в погоне за миражами глобального мирового лидерства, совершенно чуждого самому духу российской традиции. Результат не замедлил сказаться: экономическая ситуация внутри СССР стала последовательно ухудшаться. Идеологический, религиозный и культурный вакуум создал невиданно благоприятные условия для инфильтрации в общество чуждых ценностей, разру­шительных мировоззрений и паразитарных стереотипов общественного сознания.

Такова была общая ситуация, в которой «смена поколений» в высших кремлевских эшелонах позволила нашим противникам приступить ко второму этапу демонтажа СССР — созданию идеологической базы его развала.

Хронологически это 1985—1990 годы — горбачевская «перестройка». Не останавливаясь здесь на конкретных механизмах «вялотекущей катастрофы», обеспечивших за эти годы уничтожение СССР, отмечу лишь основные направления информационно-психологической войны против Союза.Ими стали: откровенная русофобия, нагнетание антипатриотической истерии, лукаво увязанной в один пакет с оголтелым антикоммунизмом, и оглушительная, навязчивая пропаганда «прелестей» западного либерализма.

Третий, завершающий этап глобальной диверсии занял всего два года (1990—1991) и был направлен на политическое обеспечение дезинтеграции единого союзного государства.Во внутриполитической области он характеризовался «борьбой с реакционерами» в руководящем аппарате партии и правительства. Резким всплеском окраинного и регионального сепаратизма. Параличом центральной власти и использованием «демократического» российского руководства в качестве тарана для разрушения общего экономического, правового и культурного пространства державы.

После развала СССР и крушения евразийского геополитического блока Запад демонстрирует свою жесточайшую агрессивность в стремлении поработить Россию. Отрабатывает новые приемы подавления неугодных в войнах на территории Сербии, Афганистана и Ирака, при проведении «демократических выборов» в Грузии и на Украине.

В ходе глобальной экспансии США и НАТО, претендующих на всемирную гегемонию и диктатуру, сбывается одно из грозных сталинских предупреждений, легкомысленно забытое многими в угаре “оттепели” и “перестройки”. Еще в 1946 году, вскоре после печально известной речи Уинстона Черчилля в Фултоне, которая положила начало холодной войне, Сталин сказал: “По сути дела г-н. Черчилль стоит на позиции поджигателей войны... Черчилль и его друзья поразительно напоминают в этом Гитлера и его друзей. Гитлер начал дело развязывания войны с того, что провозгласил расовую теорию, объявив, что только люди, говорящие на немецком языке, представляют полноценную нацию. Г-н. Черчилль начинает дело развязывания войны тоже с расовой теории, утверждая, что только нации, говорящие на английском языке, являются полноценными нациями, призванными вершить судьбы мира.

Немецкая расовая теория привела Гитлера и его друзей к тому выводу, что немцы, как единственная полноценная нация, должны господствовать над другими нациями. Английская расовая теория приводит г-на. Черчилля и его друзей к тому выводу, что нации, говорящие на английском языке, как единственно полноценные, должны господствовать над остальными нациями мира. По сути дела г-н. Черчилль и его друзья в Англии и США предъявляют нациям, не говорящим на английском языке, нечто вроде ультиматума: признайте наше господство, и тогда все будет в порядке, – в противном случае неизбежна война”.

Как это узнаваемо, не правда ли?! Стоит поставить вместо Черчилля Буша, вместо английской расовой теории – доктрину о западной цивилизации как высшей, конечной стадии развития человечества, историософское обоснование которой содержится в знаменитой теории о “конце истории”, сформулированной одним из столпов либерального мондиализма Фрэнсисом Фукуямой – и сходство делается поразительным. Национальный аспект этих доктрин остался тем же.Ибо решающая роль англоязычных наций в формулировании основных ценностей западного либерализма ни США, ни их союзниками не ставится под сомнение.

Возникает впечатление: Сталин говорил именно о современных проблемах.

В самом деле, после распада Советского Союза многие его народы подчинились западному ультиматуму, поддержанному на сей раз подавляющей военной мощью США и НАТО. Под прикрытием этой мощи католическо-протестантский и романо-германский Запад приступил к реализации своей вековечной мечты – окончательному порабощению и “перевариванию” славяно-православной цивилизации. Втягивание славянских стран Восточной Европы в Североатлантический блок – лишь первый этап этого процесса. Завершением его, по мысли атлантистских стратегов, должно стать расчленение утратившей национальную и духовную самобытность России на несколько “независимых” государств, находящихся под неусыпной опекой “мирового сообщества”.

Однако первый же практический шаг в этом направлении – попытка силой поставить на колени Югославию – столкнулся с таким ожесточенным сопротивлением, что на память приходит еще одно предвидение Сталина, высказанное им в том же интервью, где он сравнил Черчилля с Гитлером. Перед лицом страшных испытаний, в жесточайших войнах, сказал Сталин, «нации проливали кровь ради свободы и независимости своих стран, а не ради того, чтобы заменить господство гитлеров господством черчиллей. Вполне вероятно поэтому, что нации, не говорящие на английском языке и составляющие вместе с тем громадное большинство населения мира, не согласятся пойти в новое рабство(в “новый мировой порядок” – Г.З.)».

Так оно и вышло. В связи с этим не удивительно, что сегодня мы являемся свидетелями мощного и повсеместного всплеска антизападных настроений. Произошел взрыв национального самосознания народов, подвергшихся идеологической, политической и военной агрессии Запада. Начался могучий прорыв огромных людских потоков к своим традиционным истокам и корням. Прорыв, органично связанный с резким обострением национально-освободительной борьбы против либерального тоталитаризма.Россия и здесь имеет свои особенности. У нас национально-освободительная борьба русского народа становится одновременно главной формой классовой борьбы угнетенных, ограбленных и обнищавших народных масс против криминальной компрадорской буржуазии и коррумпированной бюрократии, за восстановление социальной и национальной справедливости. И это – прекрасная почва для нового сплочения всех народов исторической России.

СЕМЬЯ НАРОДОВ

Сегодня уже никого не надо убеждать в том, что решение национальных проблем является узловой предпосылкой политической стабильности и гражданского мира.Такое решение есть непременное условие для одоления нынешней смуты, ключевой элемент нашей государственной безопасности. Ведь именно взрыв агрессивного национального сепаратизма разрушил Советский Союз и стал одним из главных виновников современной российской драмы. Важнейшей причиной такого взрыва были перекосы в национальной политике КПСС, набравшие силу в годы “оттепели” и “застоя”. Искажение принципиальных основ этой политики во многом предопределило трагедию наших дней.

Сталин с самого начала прекрасно понимал всю важность “национального вопроса”. Этими проблемами он начал интересоваться еще в молодости. В отличие от многих своих соратников, он очень серьезно относился кнациональным аспектам политической борьбы и прекрасно понимал, какие силы и энергия таятся в национальном самосознании народов.

Уже в 1904 году в статье “Как понимает социал-демократия национальный вопрос” Сталин резко выступил против националистических поползновений грузинских, армянских и еврейских социалистов. А через девять лет, в 1913 году, сформулировал классическое определение нации, которое не утратило своего значения до сих пор: нацияесть “исторически сложившаяся устойчивая общность языка, территории, экономической жизни и психического склада, проявляющегося в общности культуры”. Именно к этому периоду относится и та известная восторженная оценка, которую дал Сталину Ленин.

Сегодня, оглядывая с высоты нашего времени советский опыт, можно уверенно сказать, что именно дееспособность и эффективность государственной национальной политики создали необходимые предпосылки для наиболее выдающихся достижений советской эпохи. В основание такой политики Сталин положил два важнейших принципа: беспощадную борьбу с любыми формами национал-сепаратизма и опору на русский народ как на главную, державообразующую нацию.

Оба этих принципа оформились не вдруг и не сразу. Оба пробивали себе дорогу долго и трудно, в ходе жестокой внутрипартийной борьбы между приверженцами национально ориентированной, исторически преемственной стратегии развития страны и сторонниками русофобской троцкистской теории “перманентной революции”.

Ибо «... «национальный вопрос» в разные времена служит различным интересам, принимает различные оттенки в зависимости от того, какой класс и когда выдвигает его». В современной России русский народ есть не только народ государствообразующий. Именно он в массе своей является пролетарским, трудящимся классом — наиболее угнетенным, разоренным, подвергаемым беспощадной эксплуатации и унижению.

Проблема взаимоотношения Сталина с русским народом всегда была одной из ключевых в его наследии. Общеизвестен знаменитый сталинский тост «За русский народ!», произнесенный после победы над фашистской Германией. Однако он был только вершиной — и вместе с тем одной из вех — долгой и целеустремленной работы Сталина по возрождению русского народа как ядра Советского государства. Это был трудный и очень непростой путь.

Тут можно, например, упомянуть запомнившийся очевидцам, но подзабытый историками и публицистами другой сталинский тост, произнесенный еще в июле 1933 года: «Выпьем за советскую нацию, за прекрасный русский народ!». Чтобы сказать такое, да еще в то время, когда во влиятельнейших сферах советского общества продолжали причислять понятия «отечество», «родина», «патриотизм» к некоему «миру призраков дореволюционного прошлого», — требовалось большое мужество и прозорливость.

Сталин последовательно взламывал пласты русофобии, которые образовались не только после Октября, но и за два предыдущих столетия — еще со времен бироновщины. И делал это не без присущей ему символичности. «Я сказал как-то Ленину, — передают очевидцы его слова, — самый лучший народ — русский народ, самая советская нация».

Он не скрывал и политической цели такой своей работы. «Русский народ в прошлом собирал другие народы. К такому же собирательству он приступил и сейчас».

Причем принцип сталинской национальной политики не так прост и прямолинеен, как кажется с первого взгляда. Сталин никогда не боролся с национальными чувствами народов как таковыми, то есть с их законным стремлением к национальной самобытности, к своему традиционному жизненному укладу и исконным ценностям. Зато он жестоко и беспощадно подавлял малейшую попытку придать борьбе за национальную самобытность и народные традиции политический характер. Сделать национальный вопрос тараном для разрушения основ единого государства, идеологической базой агрессивного национал-сепаратизма.

Как известно, главным принципом советской концепции национальной политики был принцип самоопределения наций. Сталин, однако, прекрасно понимал всю опасность абсолютизации этого лозунга, грозившего в случае его бездумной реализации развалом единого государства.

Поэтому еще в апреле 1923 года, выступая на XIIсъезде РКП(б) с заключительным словом по докладу “О национальных моментах в партийном и государственном строительстве”, он сказал:“Следует помнить, что кроме права народов на самоопределение, есть еще право рабочего класса на укрепление своей власти, и этому последнему праву подчинено право на самоопределение. Бывают случаи, когда право на самоопределение вступает в противоречие с другим, высшим правом, – правом рабочего класса, пришедшего к власти, на укрепление своей власти”.

Эта теоретическая предпосылка и легла вскоре в основание партийной политики. Уже в апреле 1926 года Сталин встретился с наркомом просвещения Украины Шумским, известным сторонником ускоренной “украинизации” республики. По итогам беседы Сталин направил членам Политбюро украинского ЦК специальное письмо, в котором писал: “Нельзя заставить русские рабочие массы отказаться от русского языка и русской культуры и признать своей культурой и своим языком украинский... Это была бы не национальная свобода, а своеобразная форма национального гнета”. Бездумная украинизация, предупреждал он, может принять “характер борьбы за отчужденность украинской культуры и украинской общественности... характер борьбы против “Москвы” вообще, против русских вообще...”.

Письмо возымело действие: уже через два месяца после этого состоялся расширенный Пленум ЦК компартии Украины по вопросу об “ошибках украинизации”, а 9 июня 1926 года с аналогичной повесткой прошел Пленум ЦК КП(б) Белоруссии. Были и другие примеры.

В целом же, в разные периоды своей деятельности, в разных исторических и политических условиях Сталин по-разному высказывался и на “русскую тему”. Даже в 20-е – начале 30-х годов он не упускал возможности выступить против унижения русского национального достоинства. Так, в 1923 году, на XIIсъезде партии, Сталин открыто высказался против разгула внутрипартийной русофобии. “Говорят, что нельзя обижать националов, – заметил он. – Это совершенно правильно, я согласен с этим, – не надо их обижать. Но создавать из этого новую теорию о том, что надо поставить великорусский пролетариат в положение неравноправного в отношении бывших угнетенных наций, – это значит сказать несообразность”.

Жесткую отповедь получали от Сталина многие любители «поиграть» в оплевывание русских и всего русского. К примеру, в декабре 1930 года, в письме к известному поэту Демьяну Бедному Сталин подверг суровой критике его уничижительные высказывания о русском народе. Особенно он возмущался тем, что Бедный фактически изображает Россию как “сосуд мерзости и запустения”, представляет “лень и стремление сидеть на печке как национальную черту русских”. Без колебаний Сталин назвал подобные перлы Демьяна Бедного “клеветой на наш народ”.

Отдельно стоит сказать о расхожих обвинениях Сталина в антисемитизме. Начало таким обвинениям положил Троцкий, пытавшийся объяснить свое поражение во внутрипартийной борьбе тем, что Сталин, якобы, намеренно спровоцировал в среде партийных активистов вспышку антисемитских настроений.

Однако любому непредвзятому исследователю ясно, что борьбу с троцкизмом нельзя “пристегнуть” к антисемитизму хотя бы потому, что союзниками Сталина в борьбе против Троцкого с самого начала были Зиновьев и Каменев, а затем – Каганович, Мехлис и многие другие видные коммунисты еврейской национальности.

Правда же состоит в том, что Сталин всегда, исходя из конкретной политической ситуации, пытался соблюсти принцип справедливого, сбалансированного представительства различных наций в руководящих органах партии и правительства. И, в частности, следил, чтобы этот принцип наравне со всеми распространялся на представителей еврейской нации. «Антисемитизм, как крайняя форма расового шовинизма, является наиболее опасным пережитком капитализма», - это ведь тоже позиция Сталина. И за этот пережиток он жестко спрашивал и карал.

После того как троцкистская оппозиция была окончательно разгромлена, национальная политика партии на “русском направлении” радикально изменилась. Сдержав давление со стороны внутрипартийных русофобов, Сталин взял курс на восстановление попранной ими национальной справедливости, на постепенную и тщательно сбалансированную кадровую политику.

Хрущевская и брежневская эпохи заново затушевали этот сталинский курс, сделав возможной новую вспышку звериной русофобии в пору «горбачевской» перестройки и либеральных «реформ». И не раз, я думаю, в годину испытаний простые люди порушенного СССР вспоминали русского «старшего брата» — осмеянного, оболганного, изгнанного. Того брата, который, согласно политике сталинского времени, использовал «свое положение ведущего в семье равных советских республик… прежде всего, чтобы помочь подняться, расправиться, развиться тем народам, которых наиболее угнетало царское правительство, которые больше всего отстали в экономическом и культурном развитии». Кануло ли в Лету это историческое призвание русских? Убежден, что нет. Союзное государство, выпестованное Сталиным, возродится. И возродится вокруг русской нации.

Мы, российские коммунисты, прямо говорим: не будет равноправен, обеспечен и счастлив русский народ — не будет достатка, равенства и счастья ни у одного другого народа России.

Десятый съезд нашей партии принял программный документ по русскому вопросу. Его цель – защитить интересы русских, а также всех других народов нашей страны от антинациональной политики глобализации по-американски и антинародного курса нынешнего режима.

Испытание властью

Следовать опыту Сталина означает прежде всего понять свою эпоху, суть действующих в ней социально-политических сил, природу власти.

Именно так поступаем мы, коммунисты современной России, когда прямо говорим народу, что сформированные за последнее десятилетие буржуазно-демократические институты и органы власти — лишь декорация, служащая для прикрытия жесткого авторитарного режима, установленного в стране.Что России в мировом раскладе сил отведена роль сырьевого донора, обеспечивающего процветание той малой части населения Земли, которая сосредоточена в странах «золотого миллиарда», возглавляемых США и их союзниками по НАТО.

Мы считаем, что к сегодняшней российской власти более чем применимо определение буржуазных правительств, которое было дано Сталиным: «…Состав правительств предопределяется, и их действия контролируются крупнейшими финансовыми консорциумами. Кому не известно, что ни в одной капиталистической «державе» не может быть сформирован кабинет против воли крупнейших финансовых тузов: стоит только произвести финансовый нажим — и министры летят со своих постов, как оглашенные. Это есть действительно контроль банков над правительствами вопреки мнимому контролю парламентов». Разве это не реалистический портрет практически всех министерских кабинетов ельцинской и путинской поры?

В один ряд с такими правительствами мы можем поставить и российскую Думу, которая в нынешнем ее виде составляет органичную пару с кабинетами министров Касьянова или Фрадкова. Нам только остается согласиться со Сталиным, который в свое время писал: «Дума — это ублюдочный парламент. Она… на словах будет обладать решающим голосом, на деле же у нее будет лишь совещательный голос…». Именно такую Думу на протяжении всего постсоветского периода пытается «отковать» власть России. Именно этому вырождению парламентаризма в России упорно противостоят коммунисты.

Мы видим свою задачу в том, чтобы сделать все для превращения парламента в созидательный орган сопротивления антинародному режиму. Это главная цель всякой избирательной кампании, которую мы рассматриваем как важный этап на пути ко взятию власти.

Особое значение в связи с этим имеет подбор кандидатов в депутаты. Установление реальной ответственности депутата перед избирателями. Право граждан отзывать парламентариев, которые не выполняют своих программных обещаний и наказов избирателей.

Мы считаем необходимым бороться с такими законодателями, которых яростно критиковал Сталин и которые в наши дни успели вызвать презрение в народе.«Пока идут выборы, депутаты заигрывают с избирателями, лебезят перед ними, клянутся в верности, дают кучу всяких обещаний… Как только выборы состоялись и кандидаты превратились в депутатов, отношения меняются в корне… Вплоть до новых выборов депутат чувствует себя совершенно свободным, независимым от народа, от своих избирателей. Он может перейти из одного лагеря в другой, он может свернуть с правильной дороги на неправильную, он может запутаться в некоторых махинациях не совсем потребного характера, он может кувыркаться, как ему угодно, — он независим... Можно ли считать такие отношения нормальными? Ни в коем случае, товарищи», — говорил Сталин. Как это знакомо нам, действующим в жесткой оппозиции по отношению к сегодняшней компрадорской верхушке российской партии власти.

Такого рода парламентской болезнью, к сожалению, заражаются и некоторые наши товарищи. Отдельные из них не выдержали давления со стороны власть имущих. Не устояли перед соблазнами спокойной и сытой жизни в разоренной и вымирающей стране и перешли в стан разрушителей.

Будем реалистами: подобные «лакированные», как называл их Сталин, коммунисты еще будут появляться в наших рядах.Он был прав, когда утверждал: «У нас в России процесс отмирания целого ряда старых руководителей из литераторов и старых «вождей» тоже имел место. Он обострялся в периоды революционных кризисов, он замедлялся в периоды накопления сил, но он имел место всегда». Сегодня российское общество вошло в новую полосу кризисного обострения. И мы должны быть готовы к такого рода явлениям и утратам. К самым суровым поворотам в российской жизни.

Такие деятели, предупреждал Сталин, раз за разом будут «ворчать, отмахиваясь от самокритики: дескать, опять эта проклятая самокритика, опять выворачивание наших недостатков, — нельзя ли дать нам пожить спокойно?» Нет, спокойной жизни у них, да и у всех нас не будет. Партия должна бороться за каждого своего коммуниста, за каждого парламентария, не давая им покрыться тем самым «лаком», о котором говорил Сталин, избавляясь от перерожденцев.