Антисоциальное личностное расстройство

Базисной характеристикой антисоциального личностного расстройства (АЛР) является пренебрежение и нарушение прав других людей. Эти особенности пронизывают психику и поведение. Диагноз АЛР, согласно DSM-IV-TR, требует достижения 18-летнего возраста и ему должно предшествовать в анамнезе наличие Нарушения Поведения (Conduct Disorder) до 15-летнего возраста. АЛР включает постоянно повторяющееся нарушение основных прав других, соответствующих возрасту социально-этических норм или правил.

Специфическое поведение, типичное для Нарушения Поведения, разделяется на четыре категории:

(1) агрессия по отношению к людям и животным;

(2) разрушение собственности;

(3) лживость или воровство;

(4) серьезные нарушения принятых правил.

В DSM-III-R приводятся признаки, типичные для нарушения поведения. К ним относятся:

1. Кражи, которые совершаются подростками более, чем однократно. Воровство предметов домашнего обихода, их продажа или обмен скрываются от окружающих без попыток признания в содеянном.

2. Частые побеги из дома с невозвращением на ночь (по крайней мере, 2 раза). Это может быть однократный побег, из которого дети, подростки сами не возвращаются. Уходы или побеги из дома не объясняются, или трактуются нерационально. "Не пришел домой, так как забыл, а когда спохватился, было уже поздно. Думал, что накажут", – говорят в таком случае подростки-дромоманы. Мысли о возможных переживаниях родителей и угрызения на этот счет отсутствуют. Создается впечатление, что в структуре их поведения большое значение имеет импульс, который выражается в желании уйти и не приходить домой. Объяснение, что они не возвращаются из-за страха наказания, отражает только частично значимость происходящих только в период ухода событий. "Пусть меня накажут потом, а сейчас я покайфую". Уход из дома совершается под влиянием импульса, который они не могут вербализовать. Охватывающие их желания близки к драйвам. Иногда дромомания может быть единственным признаком нарушения. Кроме желания уйти из дома и вырваться "на свободу", другие симптомы отсутствуют. Чаще всего это уход на одну ночь и недалеко: к кому-то из сверстников, в подвал дома, на чердак и т.п.

3. Частое вранье. Обманывают не для того, чтобы избежать наказания, а безо всякой причины, без надобности, без смысла и мотивации. Иногда обман вызван стремлением произвести положительное впечатление, обратить на себя внимание. Вранье носит кратковременный, сиюминутный характер, так как быстро раскрывается.

4. Целенаправленные поджоги бумаги, писем в почтовых ящиках, каких-то предметов на улице, в общественных местах. Вред и социальная опасность таких действий для них неочевидны.

Стремление к поджогам, присущее лицам с Нарушением Поведения, связано не столько с желанием смотреть на пламя, сколько с получением удовольствия от реакции на это окружающих, проявляющих беспокойство, бегающих и гасящих огонь.

5. Частые, необоснованные отсутствия в школе. Когда дети не приходят на занятия, они обманывают родителей так, что последние уверены в их пребывании в школе. Вместо этого они уезжают в какой-нибудь район города, так как там спокойнее, где их никто не узнает и не сообщит родителям. Они бесцельно шатаются по городу, проявляют элементы поведения, о которых сказано выше, вступают в контакты с такими же, как они антисоциальными сверстниками. Даже находясь в стенах школы, они не приходят на уроки, или опаздывают на них, предпочитая находиться в каких-то подсобных помещениях. Родители, неосуществляющие за такими детьми строгого контроля, часто оказываются в полном неведении. В качестве примера можно привести двенадцатилетнего подростка, которого привозят на скорой помощи с отравлением кокаином. Мать не понимает, как это могло произойти, если, с ее слов, мальчик постоянно занят, ходит в школу, занимается баскетболом, несмотря на наличие у него "незначительных проблем" и приводов в полицию. Позднее выясняется, что подросток все придумал, он ничем не занят, в школу не ходит, баскетбол игнорирует. Таким детям тяжело высидеть урок, у них затруднена концентрация внимания, но, тем не менее, они успевают схватить какую-то информацию на лету.

6. Склонность к кражам и грабежам. Они стараются проникнуть в квартиры и другие помещения с целью украсть или разрушить что-нибудь, например, утащить что-то из чужой машины. Канадские исследователи изучали причины выбора родителями частной школы. В большинстве случаев это было связано не с более высоким уровнем образования, а с исключением контактов с детьми с антисоциальными расстройствами, обучающимися в государственных школах.

7. Сознательное, целенаправленное разрушение чужой собственности без получения каких-либо дивидендов для себя.

8. Жестокие действия по отношению к животным, сопровождающиеся получением удовольствия.

9. Сексуальная агрессивность, принимающая различные формы от приставания до попыток принуждения к сексуальным контактам.

10. Использование в драках оружия, чаще холодного, более, чем один раз.

11. Частая инициация драк с попыткой драться с более слабыми или младшими по возрасту. Стремление запугать, заставить платить деньги.

12. Похищение не принадлежащей им собственности с применением насилия. Вступление в контакты с другими сверстниками с антисоциальным поведением, образование групп, которые терроризируют участок города, улицу.

13. Физическая жестокость по отношению к людям, особенно находящимся в инактивном, беспомощном состоянии, например, алкогольном опьянении. Нападения на инвалидов, коллективные нападения на бездомных, на представителей определенной субкультуры, которая им не нравится.

Анализ антисоциальных детей и подростков показывает наличие у них ряда признаков, характерных для "височного" типа личности, одного из признаков синдрома Икара (Wiklund, 1978) который включает:

– Очарование огнем у людей с височной акцентуацией, которое сопровождается стремлением смотреть на огонь, камин, горящие угли.

– Полеты во сне, парение в воздухе. Эти сновидения сопровождаются не страхом, а приятным чувством.

– Хорошо развитая способность воспринимать запахи. Пациенты/пациентки не только тонко улавливают запахи, но и придают им большое, особое значение, поскольку со многими из них увязываются значимые эмоциональные события в жизни. Запахи стимулируют появление приятных эмоциональных состояний.

– Стремление добиться чего-то, какой-то цели, вдохновения.

Начиная с раннего возраста, у таких детей не формируются эмоциональные позитивные отношения с родителями и сиблингами. Происходят бессознательные попытки дистанцироваться от родителей, уходить от близкого контакта с ними, даже от прикосновений. Они очень трудно социализируются, несмотря на попытки и стремления родителей. Адекватные происходящему переживания отсутствуют. Какая-то часть эмоций не проявляется в достаточной мере, и, прежде всего, это касается сопереживания, раскаяния. Они умеют быть убедительными в разговоре, их вербальные функции достаточно хорошо развиты. Это используется при необходимости защитить себя от последствий своих антисоциальных поступков и выражается в старании выгородить себя, свалить вину на других, чтобы избежать ответственности. Незнающие их люди могут быть введены в заблуждение, поскольку они способны произвести на окружающих хорошее впечатление, что не удается по отношению к родным и близким, людям, которые их хорошо знают.

Нарушение поведения разделяется на три группы: мягкое, умеренное и тяжелое. Мягкое нарушение включает незначительное число признаков, и сопровождается причинением минимального вреда окружающим. Умеренная тяжесть подразумевает наличие большого количества признаков Нарушения; тяжелая – криминалитет, выраженный вред другим людям, частые и долгие уходы из дома и т.д.

Описывают групповой тип Нарушения Поведения с проявлением нарушений в процессе групповой активности; агрессивно-одиночный тип и смешанные, недифференцированные типы.

Плохое обращение с детьми в настоящее время рассматривается в большей степени не как частная изолированная проблема, а как один из признаков общего нарушения воспитания в контексте других семейных проблем, таких, как антисоциальное поведение, алкоголизм родителей (Wolfe, 1991).

Исследования физического насилия над детьми и пренебрежения ими показывают, что такое сочетание часто приводит к развитию агрессивности, злобы, и антисоциальных проявлений у детей.

Egeland и Stroufe (1981), Rogeness et al. (1986) находят, что Нарушение Поведения развивается из длительных переживаний злости и агрессивности.

Main и George (1985) устанавливают, что физическое насилие над детьми может приводить к двум формам нарушений: у одних детей развивается аутизация и избегание, у других – страх, злоба и агрессивность.

В развитии Нарушения Поведения имеет значение передающийся из поколения в поколение негативный цикл. Однако такая динамика не предопределена. Она может быть первична, если окружающая ребенка среда изменится в положительную сторону, например, в случаях благоприятного влияния приемных родителей, хорошей школьной обстановки.

Rutter (1989) пришел к заключению, что положительная эмоциональная ситуация в школе, заботливое отношение учителей, отсутствие формализма в школьном воспитании профилактирует развитие антисоциальности у детей, находящихся в ситуации реального риска. Такие дети в три раза чаще, по сравнению с детьми, воспитывающимися в семьях с насилием и не имеющих благоприятных условий в школе, успешно строят свою жизнь и удачно выбирают брачных партнеров.

Werner и Smith (1982) считают, что взаимодействие факторов риска и защитных факторов представляет баланс между "силой личности и силой социальной среды". Под силой личности авторы понимают конституциональные факторы, которые особенно важны в младенческом периоде и детстве, в то время как социально-межличностные приобретают нарастающее влияние в подростковом возрасте.

Образец антисоциального поведения, свойственный Нарушению Поведения, может продолжаться во взрослом возрасте и диагностируется как АЛР.

Tonry, Ohlin, Farrington (1990) полагают, что до сих пор многое остается неясным в Нарушении Поведения, в частности, наличие его субтипов; факторы риска, вовлеченные в развитие; семейные и другие средовые воздействия, которые ведут к более благоприятным исходам. В целом, создается впечатление, что для развития Нарушения Поведения имеет значение аккумуляция факторов риска и взаимодействие между ними в большей степени, чем воздействие какого-нибудь отдельного специфического фактора.

В ранние годы развития Нарушения Поведения наибольшее значение имеет семейная среда. По мере того, как дети растут и выходят за пределы семьи, влияние сверстников, школы, общества приобретает все большее значение. Получение более конкретных данных требует исследования близнецов и адаптированных детей.

В настоящее время раннее начало Нарушения Поведения обычно связывают с плохим прогнозом. Профилактика, очевидно, должна, прежде всего, фиксироваться на возможно более раннем возрастном периоде, желательно дошкольном. Необходимы лонгитюдные исследования перехода антисоциального поведения в подростковом возрасте к подобному поведению во взрослом.

Нарушение Поведения может быть результатом плохого обращения с детьми, физического и психического насилия, хотя эти же негативные ситуации приводят к формированию и других расстройств.

В 1960 годы в литературе появился новый термин "battered child syndrome", относящийся к психическим нарушениям подвергаемого физическому насилию ребенка (Kempe с соавт., 1962). С этого времени исследования в этой области концентрировались на следующих вариантах: физическое насилие, сексуальное насилие, эмоциональная травматизация, пренебрежение ребенком.

Green (1978), анализируя состояние детей, испытавших на себе прямое насилие и другие формы плохого обращения, обнаруживает большое количество суицидных попыток и самоповреждений. Сравнительные исследования детей, подвергшихся физическому и психическому насилию, проводимые Allen, Tarnowski (1989), выявили наличие у них высокого уровня депрессии, безнадежность и низкую самооценку.

Kaufman (1991) устанавливает у детей, подвергшихся длительному плохому обращению, признаки Большого Расстройства Настроения.

В то же время в работах Kendall-Tackett с соавторами (1993) содержатся данные о том, что дети, подвергшиеся сексуальному насилию, наряду со страхом, признаками посттравматического стрессового расстройства (ПТСР), уходом в себя, проявляют жестокость, делинквентность, сексуальную расторможенность, регрессивное поведение.

Deblinger et al. (1988), MсLeer (1988) находят, что от 21% до 48% сексуально травмированных детей имеют признаки, достаточные для диагностики ПТСР по критериям DSM-III-R.

Тем не менее, большинство подвергшихся насилию детей, не становится делинквентными, а большинство делинквентных подростков и взрослых не испытывали в детстве сексуального насилия.

По данным Widom (1989), делинквентность у подростков, подвергшихся насилию в детстве, составляет 20-30%.

В исследовании Moffitt et al (2002) подчеркивается, что диссоциальные личности приобрели от родителей навыки социализации в детском возрасте. Автор называет их "дозой социализации", ограниченной социализацией. В дальнейшем в подростковом периоде кто-то из окружающих нанес им травму, оставшуюся в их психической структуре психологический шрам, на фоне которого последовала абсорбция псевдовзрослых паттернов поведения антисоциальных сверстников. Таким образом, привитая антисоциальность наложилась на социализированную основу. В таких случаях общение с антисоциальными подростками носит, обычно, временный характер и продолжается только в течение подросткового периода. Часть взрослых, когда-то вовлеченных в антисоциальность и неявляющаяся в данный момент по-настоящему антисоциальной, подавляет такое поведение в отношении к близким людям.

По мнению Robins (1991), АЛР обычно начинается как Нарушение Поведения в возрасте 8 лет, проявляя себя в разнообразных нарушениях поведения, и достигает полностью развернутой клинической картины в конце двадцати и начале тридцати лет.

Время начала развития АЛР определяется возрастом возникновения первых детских симптомов. В редких случаях сообщается о регистрации таких симптомов до пятилетнего возраста, а также в возрасте 11 лет. При раннем возникновении симптомов выявляется частое спонтанное выздоровление (Robins, 1978).

Только 26% детей (данные Robins, 1978) с критериями АЛР обнаруживают признаки АЛР во взрослом периоде жизни. Здесь регистрируется следующая закономерность: вероятность перехода "Нарушения Поведения" во взрослое АЛР нарастает с увеличением симптомов нарушения поведения, от 18% с минимумом трех симптомов до 46%, при наличии, по крайней мере, шести симптомов нарушения поведения.

АЛР обнаруживается у около 3% мужчин и 1% женщин в общей популяции. Среди общего числа заключенных количество мужчин с АЛР составляет около 75%.

Stone (1993) считает, что имеет место тенденция к более частой диагностике АЛР у мужчин и пограничного личностного расстройства у женщин.

В США АЛР среди всех личностных расстройств отводится второе место. Первое принадлежит ПЛР. В Соединенном Королевстве ПЛР менее популярно и, соответственно, первое место занимает АЛР. Интересно, что, в отличие от других личностных расстройств, исследования АЛР значительно в большей степени фокусируются не на клинике, а на вопросах эпидемиологии, судебно-психиатрических проблемах, социальных и политических факторах. Социальные и политические условия последнего периода существования СССР могли приводить к "диагностике" лиц, выступавших с критикой коммунистической идеологии и системы, как страдающих "психопатией", или шизоидной психопатией, а в худшем случае-шизофренией. Термин антисоциальный был запрещен к употреблению и часто ошибочно заменялся термином "асоциальный".

Согласно DSM-III (1980), диагноз личностного расстройства возможен только в тех случаях, когда характерологические черты типичны для функционирования индивидуума в течение длительного времени и не ограничиваются дискретными эпизодами заболевания. "Проявления личностного расстройства, в общем, распознаваемы в подростковом периоде или ранее и продолжаются в течение большей части взрослой жизни, хотя они часто становятся менее очевидны в среднем или пожилом возрасте…". АЛР является единственным личностным расстройством, для которого специфически требуется начало в детстве – три симптома до 15-летнего возраста с их дальнейшей продолжительностью. Согласно правилам диагностики АЛР, необходимо, чтобы в течение не менее пяти последовательных лет у пациента присутствовали симптомы нарушений.

Robins et al. (1991) подчеркивают необходимость наличия некоторых симптомов в возрастном периоде от 18 до 25 лет, для получения уверенности в отсутствии длительного перерыва между симптомами как до 15 лет, так и во взрослом периоде. Robins et al. (1978) считают, что АЛР должно соответствовать трем критериям, чтобы входить в категорию "психиатрического нарушения":

(1) симптомы имеют высокую корреляцию друг с другом, создавая конкретный синдром и не являясь совокупностью различных типов девиаций;

(2) наличие генетического компонента;

(3) расстройство возникает и распознается в каждом обществе, невзирая на то, какой является его экономическая система.

В результате пересмотра критериев АЛР в DSM-III-R (1987), по сравнению с DSM-III (1980), были существенно изменены симптомы Нарушения Поведения раннего возраста, в то время как симптомы, характерные для взрослых, в основном остались прежними. В обеих версиях диагноз требовал наличия трех атрибутов из возможных 12-ти для возраста до 15 лет и четырех атрибутов из возможных девяти (DSM-III) или 10-ти в (DSM-III-R). Количество детских атрибутов осталось тем же, но их содержание было изменено за счет расширения роли детской агрессивности: вместо одного симптома-драки из 12-ти возможных, было введено 5 добавочных симптомов, относящихся к агрессивности. К ним относились: использование оружия, жестокость по отношению к животным, жестокость к людям, принуждение других к сексу и кражи с конфронтацией с жертвой. Поджоги были выделены как отдельный от других форм вандализма симптом.

Нарушение Поведения включало расширение различных форм агрессии и вандализма, случайные сексуальные связи, нарушение правил поведения дома и в школе, исключение из школы, делинквентность, академическую неуспеваемость, злоупотребление веществами, изменяющими психическое состояние. К взрослым симптомам был добавлен лишь один – "отсутствие угрызений совести", с целью усилить психологические характеристики дефицитарности, которая является центральной проблемой АЛР. Это изменение не было случайным, оно было связано непосредственно с появившимся пониманием недостаточности обоснования диагноза АЛР исключительно на наблюдаемых объективно нарушениях поведения (Millon, 1981).

В контексте DSM-IV-TR АЛР диагностируется, начиная с 18 лет на основании ряда признаков, четырех из которых достаточно для постановки диагноза:

1. Неспособность находиться в состоянии сколько-нибудь длительного "рабочего поведения". Это касается и производственной деятельности и обучения. Безработица при реальной возможности найти работу для таких людей – привычное состояние. Часто повторяющиеся прогулы не связаны ни с болезнью, ни с конкретными семейными обстоятельствами. Многочисленные увольнения совершаются без реальных планов устроиться на другом месте. Причины ухода или увольнения могут быть различными, но они поверхностны. Зачастую конкретная причина отсутствует. Такой человек может сказать: "Надоело, нечего там делать". Отношение к работе носит специфический характер. Поначалу они неплохо справляются со своими обязанностями, придерживаются дисциплины, но только в течение короткого промежутка времени. Как только происходит привыкание к обстановке, мотивация к труду утрачивается, становится скучно, возникают дисциплинарные и производственные нарушения, которые повторяются все чаще и чаще. Происходят конфликты, вызванные стремлением ввести в заблуждение и обмануть окружающих. Факты совершенного нарушения скрываются, вина "сваливается" на других.

2. Отсутствие конформности к социальным нормам и уважения к законопочитанию выражается в повторно совершаемых антисоциальных действиях, которые не зависят от степени уголовной наказуемости и возможности привлечения к ней. К таким действиям относятся: разрушение чужой собственности, приставания, кражи, фальсификации, занятия нелегальными бизнесом, например, торговлей наркотиками.

3. Раздражительность и агрессивность, проявляющиеся в частых драках, применении физической силы. Драки провоцируют они сами. Сила применяется не как средство самообороны, а для избиения более слабых, членов семьи, включая детей.

4. Постоянное невыполнение финансовых обязательств. Занимая деньги, они убеждают окружающих в крайней необходимости их получения, при этом "забывают" отдавать долги. Антисоциальные личности не оказывают необходимой экономической поддержки тем людям и членам семьи, которые в ней нуждаются.

5. Отсутствие планирования своей жизни. "Зачем строить планы? Жизнь сама подскажет", – говорят они в таких случаях. Действия и активности, касающиеся разработки жизненной стратегии совершаются импульсивно, спонтанно. Захотелось чего-то – появилась мысль о достижении какой-то внезапно возникшей цели, и она реализуется, несмотря на неадекватность. Они могут уехать в другой город под влиянием импульса, не имея конкретных планов. Иногда возникает тенденция просто куда-то уехать. Когда они уезжают, они не всегда знают, куда приедут, желания меняются очень быстро, поэтому они часто теряются, так как не представляют, где закончится их путешествие. Поскольку четкой цели поездки нет, нет и фиксированного места их временного пребывания. Отсутствие может длиться месяц, год, или значительно дольше. Их часто ищут родственники, так как они не сообщают о себе никаких сведений. Когда их находят, они искренне радуются тому, что их обнаружили. Однако такая радость кратковременна. Объяснений причин отсутствия нет. Приводимые доводы крайне поверхностны.

6. Лживость и отсутствие стремления быть правдивыми. Они часто сообщают неправильные сведения о себе, придумывают различные автобиографии, в зависимости от ситуации и тех, кто их слушает. Зачастую это делается для удовольствия, а иногда для личной выгоды. Они могут рассказывать о глубине своих знаний, о богатом опыте, которого в действительности нет. Возможно использование фальшивых документов.

7. Пренебрежительное отношение к безопасности других людей, включая близких. Это проявляется, например, в том, что они могут возить своих родственников, находясь в состоянии алкогольного или наркотического опьянения, превышая скорость на опасных участках дороги.

8. Проблемы в семейной жизни, неустроенная личная жизнь. Для них не типичны моногамные отношения. Ответственных родителей из них не получается, отсутствует забота о детях. Их дети систематически недоедают, часто болеют. Болезни часто вызваны несоблюдением элементарных правил гигиены. Заболевший ребенок имеет мало шансов получить своевременную медицинскую помощь, так как антисоциальные родители своевременно не обращаются в медицинские учреждения и сами не лечат его, считая, что все пройдет само. Ребенок оказывается зависимым от соседей или родственников, живущих в другом месте. Как правило, ему негде поесть, создаются ситуации, когда он не может попасть домой, не имея ключа от квартиры. Иногда его оставляют дома одного, уезжая на несколько суток, что кончается вмешательством полиции. Браки антисоциальных личностей длятся обычно не больше одного года. Угрызений совести и сожалений по поводу последствий своего поведения не возникает.

В DSM-IV-TR пункт, который касается пренебрежений правами других людей, подчеркивается, как наиболее значимый.

По нашим наблюдениям, у лиц с АЛР мало выражена реакция страха. Недостаточная представленность страха имеет большое значение и подтверждает наличие серьезного нарушения функций egо. Несмотря на знание, что за какое-либо действие будут наказаны, они все равно совершают антисоциальный акт, руководствуясь принципом сиюминутного получения удовольствия. Такая позиция свидетельствует о нарушении будущностной проекции. Иногда говорят, что такой человек живет текущим моментом. Сниженное чувство страха подтверждают данные о том, что приговоренные к смертной казни (США) и сидящие в тюрьме антисоциальные личности подают апелляции в различные инстанции и, сохраняя психическое равновесие, рассуждают: "Ну, когда это еще будет, а, может и обойдется".

Антисоциальные личности живут по примитивно-гедонистическому принципу удовлетворения потребности в наслаждении, невзирая на последствия. Отсюда серьезные трудности в коррекции таких состояний.

Сенсорная депривация переносится ими плохо. Наличие авантюрного радикала приводит к попыткам устроиться на сезонные работы в экстремальных условиях, например, на Севере, в высокогорье. Пребывание в таких регионах сопровождается депривацией особого рода: природа, малое количество людей, отсутствие достаточных объемов работы, ее однообразие приводят к эмоциональным и поведенческим срывам, заострению деструктивных черт, нарастанию агрессивности. Средствами снятия таких состояний выступают злоупотребление алкоголем, веществами, изменяющими психическое состояние и др. Любая кропотливая работа, отсиживание часов "от и до" им не подходит, вызывает приступы раздражения. Находясь дома, они стимулируют себя просмотром телевизионных передач со сценами насилия, жестокости, грубости. Однако долго смотреть телепрограммы они не могут. Хорошим примером отсутствия у таких людей социализации, всякой продуктивной деятельности и наличия сексуализации и фальсификации служат герои мультсериала "Бивис и Баттхед".

В моменты скуки они часами говорят по телефону, причем ни о чем конкретном, одновременно едят, смотрят телепередачи. Любят испытывать необычные впечатления, поэтому их поведение "SSB" (sensation seeking behavior) направлено на поиск острых ощущений. Характерно периодическое употребление наркотиков и различных веществ, изменяющих психическое состояние.

Lewis (1991) разделяет АЛР на две группы:

(1) "первичную" группу, для которой характерно патологическое развитие эмоций, эмпатии, чувства вины, черствость;

(2) "вторичную" группу, проявляющую патологическую эксцессивность эмоций.

На основании данных о низком уровне активности серотонина в обеих группах Lewis предполагает, что этим может быть обусловлена неспособность пациентов с АЛР эмоционально реагировать на угрозу наказания. Smith и Newman (1990), придерживаясь концепции выделения двух групп АЛР, выявили отсутствие тенденции к злоупотреблению алкоголем и другими, изменяющими психическое состояние, веществами в первичной группе и наличие такой тенденции во вторичной группе. Smith, Newman и Fairley-Jones (1991) связывают аддиктивные влечения во вторичной эмоционально-эксцессивной группе с нестабильностью, скукой, взрывчатостью и находят, что под влиянием алкоголя эти пациенты становятся еще более расторможенными в поведении.

При описании характерологических антисоциальных черт Stone (1993) использует старый термин "психопатический", при описании поведения – "антисоциальный" и считает, что в ближайшем будущем оба термина будут сохраняться в употреблении. Автор фиксирует внимание на существовании "легких" вариантов АЛР. Лица, относящиеся к последним, характеризуются сравнительно слабыми проявлениями патологических черт.

Hervey Checkley (1972) в получившей широкую известность монографии "Маска Здоровья" выделяет 16 атрибутов, которые должны настораживать в отношении наличия данной личностной аномалии. Они включают, в частности, поверхностный шарм, ненадежность, неискренность, эгоцентричность, отсутствие раскаяния и др.

Список Checkley был позже переработан Robert Hare et al. (1990) с включением в него следующих признаков:

(1) краснобайство/поверхностный шарм,

(2) грандиозное чувство самозначимости,

(3) нуждаемость в стимуляции/предрасположенность к скуке,

(4) патологическая лживость,

(5) надувательство/манипуляции,

(6) отсутствие раскаяния или чувства вины,

(7) уплощенный аффект,

(8) черствость, отсутствие эмпатии,

(9) паразитический стиль жизни,

(10) слабый контроль поведения,

(11) промискуитетное сексуальное поведение,

(12) ранние проблемы с поведением,

(13) отсутствие реальных длительных целей,

(14) импульсивность,

(15) безответственность,

(16) неспособность взять на себя ответственность за свои действия,

(17) многочисленные кратковременные брачные отношения,

(18) аннулирования условного освобождения (из тюрьмы),

(19) криминалитет,

(20) злоупотребление алкоголем или другими веществами.

Правила скорирования позволяют после каждого пункта ставить "0", "1", или "2". Максимальное скорирование 40. Скорирование выше 30 считается диагностическим для "психопатии" (АЛР). Эти 20 атрибутов отличаются по своему значению для диагностической оценки и прогноза. Некоторые из них имеют прямое отношение к промискуитету, нарушению закона, другие к нарцисстическим характеристикам, третьи ко лжи, обману, безответственности и т.д. Их представленность, выраженность и комбинации создают картину разнообразности АЛР.

Stone (1993) предложил добавить ко второму атрибуту (грандиозность) атрибут "эгоцентричность" и шестому (отсутствие раскаяния и чувства вины) атрибут "непроницаемость к стыду", что свидетельствует об отсутствии всяких сдерживающих факторов к совершению нарушений различного характера, включая насилие. При наличии этого атрибута отсутствуют как внутренние механизмы подавления антисоциальных мотиваций, так и подверженность сдерживающим попыткам со стороны других людей.

В XIX веке поведение таких людей квалифицировалось как "моральное безумие" потому, что, с точки зрения психиатров, наблюдавших таких людей, человек с нормальным интеллектом, будучи психически здоровым, не в состоянии совершать подобные действия, так как удовольствие, получаемое им незначительно, а последствия для других и самого себя разрушительны.

"Ядром" этого нарушения является получение удовольствия любой ценой, поэтому особенностью лиц с антисоциальными нарушениями является выдвижение на первый план деятельности, направленной на получение удовольствия. Им свойственен примитивный гедонизм, без учёта реальной возможности следующего за антисоциальными действиями наказания. Поэтому запугивать их наказаниями бессмысленно. Эти лица стремятся к гиперстимуляции, чувствуя себя лучше во время пребывания в активном состоянии. Они не выносят состояния пассивности, одиночества, изолированности. Поэтому термин "асоциальный" по отношению к этим лицам выглядит как нелепый нонсенс. Они стремятся к контактам с другими, но в этих контактах совершенно не учитывают их интересов. Любые, требующие усилий действия, производятся ими лишь при одном условии-получении удовольствия от деятельности. В случае несоблюдения такого условия, делать работу, не доставляющую им немедленных положительных эмоций, они не будут. Стремление к получению удовольствия носит поверхностный характер, не затрагивая глубинных эмоций.

Социальная непродуктивность таких людей базируется на том, что им быстро всё надоедает. Начав с подъёмом и энтузиазмом выполнять какую-либо деятельность, они быстро в ней разочаровываются, находя работу рутинной, скучной и неинтересной. Это приводит к появляющимся все более часто нарушениям, ошибкам и промахам, вызывающим возмущение окружающих.

Наиболее слабым местом для лиц с антисоциальными нарушениями является гипостимуляция, которую они плохо переносят, испытывая при этом выраженный психологический дискомфорт. Эту особенность следует учитывать при профессиональном отборе. Так, увлечённые, например, романтическим порывом, они стараются уехать в места, где отсутствуют развлечения и нет возможности быстро вернуться, например, участвовать в экспедициях. В силу того, что им быстро всё надоедает, у них появляется агрессивность по отношению к другим, усиление конфликтности, провоцирующей разнообразные нарушения. Это делает существование рядом с ними всех остальных людей невозможным.

Пациенты с антисоциальным личностным расстройством, так же, как и пограничные личности, предъявляют суицидные угрозы. В отличие от пограничного личностного расстройства (см. ниже), здесь речь идет в основном о демонстративных попытках.

Исследование психического статуса не обнаруживает формальных нарушения мышления, бредовых идей, иррационального мышления. Для них характерна большая практичность, высокий порог "заземления" и повышенное чувство примитивной реальности. Эти люди имеют развитый вербальный интеллект, они хорошо и красиво говорят. Они используют "обворожительную" речь, когда им нужно защитить себя, что-то скрыть, перевести разговор на другую тему. Они хорошо проецируют вину на других, обвиняя всех, кроме себя. Причем делают это с большим артистизмом и убежденностью, поэтому те, кто мало их знает, верит им.

Большинство лиц с АЛР не совершают преступлений. По данным Stone (1993), только 37% агрессивных лиц выявляют симптомы, характерные для АЛР. Таким образом, криминалитет не является необходимым признаком этого расстройства.

Затруднения, связанные с работой, у лиц с АЛР обнаруживаются более часто, чем криминальное поведение. Они выявляются в 94% случаев; правонарушения, связанные с транспортом-в 72%; серьезные проблемы в брачных отношениях-в 67%. Последние включают покидание семьи, частые разводы, многочисленные измены и др.

Наряду с легкими формами АЛР, существуют формы, представляющие непосредственную угрозу для общества. Лица с такого рода АЛР являются более опасными и для себя, и окружающих, по сравнению с пациентами с психическими расстройствами психотического уровня.

Так, Yochelson, Samenow (1976) считают целесообразным выделять подгруппу антисоциальных лиц с тяжелым криминальным поведением, которое основывается на том, что в их мышлении формируются криминальные сценарии. Реабилитация этих лиц требует "тотального искоренения" криминального мышления.

Checkley (1988), исследуя пациентов с признаками АЛР, пришел к заключению, что они способны хорошо приспосабливаться к различным условиям, и в ряде случаев делают профессиональную карьеру. Среди лиц с АЛР (в терминологии Checkley "психопатов") он находил такие профессии, как: бизнесмены, научные работники, врачи-психиатры, адвокаты, инженеры, "светские люди". В описании и анализе лиц с АЛР Checkley акцентуирует их "максимальную скрытность", способность в течение необходимого времени производить на нужных людей благоприятное впечатление. Настоящее лицо антисоциальной личности раскрывается в действиях, отношениях, когда ситуация становится более знакомой и привычной. Таким образом, для раскрытия истинной сути антисоциального индивидуума нужна определенная временная экспозиция. Checkley считает, что у лиц с АЛР имеется не просто личностное нарушение, а, прежде всего, "дефект личности", вокруг которого формируются психологические защиты. Дефект относится к наиболее центральному элементу человеческой личности-к его социальной природе.

По мнению Jenkins (1960), "психопат" является "антисоциальным индивидуумом", который никогда не достигает развитой формы "homo domesticus" (домашнего человека). Основное отличие лиц с АЛР от нормальных или интегрированных личностей заключается в отсутствии рефлексии и постоянной неспособности осознать, что большинство важных переживаний жизни значит для других людей. Jenkins подчеркивает, что здесь речь идет не о формально воспринимаемых поступках с точки зрения определенной этики, эстетики, теологии, философской системы или идеологии, а об отсутствии какого-то главного компонента эмоций, переживания, из которого формируются верность, сострадание, сочувствие, лояльность, концепция чести и ответственности. Эта дименсия придает всем переживаниям жизненную силу, и она отсутствует при АЛР. Лица с АЛР не способны "войти в нее". Человек с АЛР может внешне превосходно имитировать переживания, но это всего лишь ролевое поведение, а главный эмоциональный компонент отсутствует. Пациент/пациентка с АЛР не осознают и не переживают этой недостаточности, не способны выйти за границы своего видения и переживания себя и окружающего мира. Антисоциальные личности не способны по-настоящему ни страдать, ни сопереживать, ни радоваться жизни. Они не могут воодушевить кого-нибудь, научить чему-нибудь полезному; у них отсутствует симпатия к другим людям, сочувствие и радость, в связи с успехом даже наиболее близких людей.

В то же время положение о том, что лица с АЛР вообще не в состоянии получать удовольствие, очевидно, неправильно. Во всяком случае, существует активность, от которой они получают возбуждающие их переживания, своего рода "thrill" (трепет). Такой активностью является обман, одурачивание людей. Sulter (2003) считает, что одурачивание различного содержания является главным стимулирующим событием в жизни индивидуума с АЛР.

Эта особенность характерна для различных форм АЛР. Так, например, Babiak (2000) обследовал лиц с антисоциальными признаками, занимающихся бизнесом, в шести разных компаниях. Автор установил, что в каждой из них главной причиной проблем оказывался сотрудник с антисоциальными признаками. Такого рода лица приносили компаниям и другим сотрудникам существенный ущерб. Их деятельность заключалась в сборе информации, манипулировании людьми, распространении сплетен, порочащих других сотрудников, провоцировании конфликтов. Они занимались чем угодно, кроме продуктивной работы. Автор отмечает, что ни в одном из случаев их не увольняли, а наоборот, они преуспевали, продвигались вверх по карьерной лестнице, обладая способностью "сваливать" вину на других. Тактика их поведения заключалась в установлении доверительных отношений с сотрудниками, от которых они могли получить нужную для них информацию, и внезапном разрыве этих "дружеских" связей, когда люди оказывались им не нужны. Им удавалось подсиживать руководителей и занимать их места. Во всей своей деятельности они проявляли отсутствие совести и сожаления к кому-либо.

Sulter (2003) предостерегает от ошибки ставить знак равенства между антисоциальными личностями в рамках АЛР ("психопатами") и обычными преступниками. Отличие заключается не в уровне насилия и предрасположенности к совершению преступлений, а наличии личностных черт, которые позволяют им изощренно манипулировать людьми. К этим чертам относятся словоохотливость, краснобайство, поверхностный шарм, умение нравиться, добиваться прощения, умение убедить в своем "раскаянии". Люди продолжают часто верить этим индивидуумам, несмотря на весь отрицательный опыт прежнего общения с ними. Так, беседуя с сотрудниками фирм, обманутыми такими людьми, Babiak обнаружил у пострадавших не только понятные реакции злости и обиды, но и депрессию, в связи с чувством потери отношений с этими интересными и возбуждающими людьми.

О чрезвычайно сильном влиянии лиц с АЛР говорит, например, тот факт, что известный специалист по данной проблеме профессор Daniel Lykken (1995), по его собственным словам, неоднократно поддавался психологическому воздействию пациента с АЛР, который обманул его на 1000 долларов, проявлял постоянный авантюризм, игнорирование опасностей без чувства страха, совершал противоправные действия. Lykken даже доверил ему пилотировать себя на самолете.

Как уже указывалось, АЛР характеризуется отсутствием или крайне малой выраженностью чувства страха, в том числе и страха перед наказанием. Страх перед наказанием не останавливает их от совершения деструктивных поступков, так как они придерживаются принципа: "thrill" я получу сейчас, а наказание будет потом, а может его вообще не будет.

Пациенты с АЛР имеют свою зону риска нарушения адаптации. Согласно нашим наблюдениям, такой зоной является ситуация недостаточной стимуляции. Специфическая гипостимуляция в данном случае -это лишение возможности проявлять активность, например, в условиях относительной изоляции, малом количестве внешних раздражителей. В таких ситуациях пациенты становятся раздражительными, повышенно агрессивными, хаотично дезорганизованными.

Joines (2004), исследуя уровни психопатологии, развивающиеся в процессе лечения при разных личностных расстройствах, находит, что в случае АЛР у пациентов при декомпенсации развиваются нарушения приспособления с расстройством поведения (по DSM-IV). Автор специально выделяет и описывает "очаровывающее – манипулятивное" поведение при АЛР, характеризующееся активной агрессивностью. Они как бы играют с другими в игру "поймай меня, если сможешь"; для того, чтобы добиться своих целей, могут расставлять ловушки, имитировать влюбленность, доброту, участие.

Aaron Beck (1999) в своей последней монографии "Узники Ненависти" проводит дифференциацию между совершающими преступления антисоциальными личностями и склонными к насилию другими индивидуумами. Последние – "реактивные правонарушители" или "социопаты" прибегают к актам насилия только в специфических провоцирующих ситуациях, в то время как для антисоциальных лиц или "первичных психопатов" насилие является поведением выбора и представляет их способ существования.

Реактивные правонарушители, в отличие от антисоциальных, способны к переживанию обычных человеческих эмоций, могут испытывать раскаяние, чувство вины, стыда, проявлять эмпатию, ранимость в межличностных отношениях. Их проблема заключается часто в отсутствии контроля, торможения, ассертивных социальных навыков, неумении модулировать свои эмоциональнее реакции.

В противоположность этой группе, антисоциальные первичные психопаты характеризуются отсутствием эмпатии и чувства вины, поиском острых ощущений, четко очерченным стилем поведения. Более того, согласно наблюдениям Checkley (1972), Hare et al.(1988), антисоциальные преступники обнаруживают черты грандиозности, считают себя выше других, относят себя к категории привилегированных людей с особыми правами.

Подчеркивание рядом авторов отсутствия эмпатии при АЛР требует дополнительного разъяснения, поскольку речь часто идет не о неспособности оценить все компоненты психического состояния другого человека, например "схватить" о чем он думает, а скорее о невозможности пережить те же эмоции и проявить симпатию. Антисоциальные личности лишены способности идентифицировать себя с людьми, которым они наносят психическую и/или физическую травму.

Newman et al. (1997) при изучении в эксперименте реакции лиц с АЛР установили наличие у них дефицита в процессинге информации. В ситуациях составления плана действий "психопат" оказывается "непроницаемым" к сигналам, которые заставляют других людей остановиться и подумать.

Для антисоциальных индивидуумов характерно стремление к власти, доминированию. Они используют примитивные психологические защиты, чтобы не испытывать даже намека на отрицательные эмоции. К ним относятся стремление контролировать других и ситуацию, проективная идентификация. Часто используется повышенная активность, не имеющая какой-либо конструктивной направленности. Наоборот, ее содержанием является нанесение ущерба людям, садистические действия, издевательства над более слабыми, жестокость в отношении к животным. Анализ психологии этих лиц показывает, что им совершенно не свойственно стремление повысить самооценку за счет контроля реализации своих импульсивных желаний. Они не переносят отрицательных чувств, прежде всего, чувства слабости. При появлении психологического дискомфорта сразу же прибегают к действиям, чаще всего в той или иной степени деструктивным. В английском языке такой синдром определяется не имеющим точного русского эквивалента термином "aсting out", в польском – глаголом "rozrabiac".

Обычно считается, что в формировании АЛР принимают участие как генетические, так и средовые факторы. В наших наблюдениях мы встречались с ситуациями, когда дети, от которых отказались антисоциальные родители, оказавшись в благополучных семьях, воспитывались в них без проявления признаков Нарушения Поведения до 7–8-летнего возраста. Проблема появилась после контактов с антисоциальными сверстниками (школа, летний лагерь отдыха), когда происходило бурное развитие нарушений и попытки справиться с ситуацией оказались безрезультатными.

Представляет определенный интерес работа Greenacre (1945), которая наблюдала во всех исследуемых ею случаях АЛР наличие смешанного влияния строго авторитарного отца и попустительной или фривольной матери.

На значение психогенных влияний "психогенной этиологии" в развитии АЛР указывал Karpman (1955), обнаруживая только в незначительном проценте исследованных случаев ее отсутствие.

Johnson (1949) высказывала предположение, что делинквентность детей или подростков иногда вызывается бессознательными антисоциальными импульсами их родителей. Бессознательный компонент стремления к антисоциальному поведению усваивается детьми/подростками с большей силой, чем вербальные наставления и ограничения. Дети "используются как пешки" и бессознательно стимулируются к воровству, насилию, сексуальному промискуитету и извращениям для удовлетворения бессознательных потребностей родителей реализовать самим такое поведение.

Lindner (1944) был убежден, что посредством активизации процессов невербальной памяти он способен получить у взрослых пациентов достоверные сведения о значительных, прежде всего, травматических переживаниях раннего периода (6-8 лет) их жизни. Эти переживания приводили к развитию серьезно нарушенных отношений с родителями и в конце концов -к заимствованию роли "психопата".

Антисоциальные типажи широко представлены в литературе, кино, телевидении. К ним относятся различные отрицательные герои, например, преступники в книгах Флеминга и экранизациях о Джеймсе Бонде. Ярким примером криминального варианта является персонаж доктора серийного убийцы в исполнении Энтони Хопкинса в "Молчании Ягнят". Более легкий вариант АЛР представлен в канадском телесериале "Маргарет Валлон" режиссера Шарля Бинома (1996) в образе де Кюрваля.

Различные варианты лиц с АЛР встречаются в произведениях Ивлина Во, таких, как "Горстка Пепла" (A Handful of Dust, 1946); "Любимая" (The Loved One, 1948); "Порочные Тела" (Vile Bodies, 1948) и др.

Классик американской литературы Генри Джеймс (младший брат известного философа Вильяма Джеймса) в 24-частевой новелле "Поворот Винта" (H.James "The Turn of the Screw", 1898) мастерски изобразил неспособность к нормальным чувствам, черствость и всепроникающее сопротивление к человеческим подходам у детей.

Образ женщины с АЛР и криминальным поведением создан в фильме Моргана Фримэна (2002) "Американская Психопатка". Студентка университета, роль которой исполняет Мила Кьюнис, совершает преступления, она готова убить каждого, кто становится на пути ее карьеры.

В современной психиатрии особое значение приобретает проблема двойного диагноза. Если речь идет о злоупотреблении веществом, возникшем на базе базисного личностного расстройства, не обязательно антисоциального, обращается внимание на разный характер дальнейшего жизненного сценария таких людей. У них может появиться выраженная физическая зависимость по отношению к этому веществу, и тогда на первый план выступает аддиктивное поведение. Иногда таких больных неправильно диагностируют, квалифицируя их состояние исключительно как аддиктивное расстройство, хотя, на самом деле, речь идет об аддиктивном расстройстве, развившемся на базе личностного нарушения.

Особенностью аддиктивного поведения у лиц с АЛР является отсутствие тенденции к ритуализации. Характерный для аддиктивного поведения ритуал использования аддиктивного агента в определенное время и в определенных ситуациях в данном случае отсутствует. Аддиктивному поведению у лиц с АЛР присуща злокачественная безалаберность. Прибегание к аддиктивному агенту не связано ни с временем, ни с определенным местом. Происходит смешение и взаимное усиление аддиктивных и личностных нарушений.

Эффективных методов коррекции АЛР очень мало. Одним из них является профилактика – исключение ребенка из сферы общения с антисоциальным окружением.

В настоящее время выделяют диссоциальное личностное расстройство, которое не входит в официальные классификации. Более того, в МКБ-10 этот термин используется в другом смысле, подменяя антисоциальный. Диссоциальное личностное расстройство характеризуется антисоциальностью, проявляемой по отношению к большинству людей, в число которых, однако, не входят члены семьи, референтной группы, субкультуры.

В рамках антисоциальных Lykken (1995) выделяет несколько вариантов личностных расстройств. Автор относит к ним отчужденную клиническую форму, давая ей более точное название " отчужденный социопат ". С точки зрения Lykken'а и др. авторов, этимология термина "социопатия" подразумевает большую долю участия в генезе этого состояния социальных факторов. Установлено непосредственное влияние отрицательных средовых и, прежде всего, семейных факторов на развитие этого нарушения. По мнению Lykken, в группе "отчужденной социопатии" можно выделить такие подварианты (формы), как тип с нарушением аффилиации (стремления быть в обществе других людей, потребность в общении, в осуществлении эмоциональных контактов, в проявлении дружбы и любви); дезэмпатический вариант (лишенный эмпатии); тип обманщика, враждебный тип, агрессивный тип.

Отчужденные социопаты в целом характеризуются неразвитой способностью любить и вступать в интимные, глубокие отношения. В англоязычной литературе при характеристике многих психических расстройств широко используется слово "attachment". Поскольку оно не имеет точного психлогического эквивалента в русском языке, наиболее близкими по значению являются термины "примыкание" и "прилипание", подразумевающие установление значимой эмоциональной связи, значимого Self-объектного отношения. У отчужденных социопатов способность к такого рода состояниям представлена слабо.

Lykken считает, что одним из важных факторов, которые мешают социопатам вести нормальную жизнь, является отсутствие у них способности сопереживать и идентифицировать себя с потенциальной жертвой или каким-либо другим человеком.

Отчужденная социопатия с нарушением аффилиации возникает в случае воспитания ребенка в определенных семейных условиях, с отсутствием родителя, который осуществлял бы эмоциональную заботу о нем в критический период раннего детства. Лишение возможности получать адекватные эмоциональные проявления родительской любви и внимания приводит к недоразвитию и утрате способности любить и развивать необходимый attachment.

Концепция сенситивных периодов подразумевает наличие присущих определенному возрастному периоду оптимального сочетания условий для развития определенных психических свойств и процессов. Преждевременное или запаздывающее по отношению к периоду возрастной сенситивности обучение может оказаться недостаточно эффективным, что неблагоприятно сказывается на развитии психики. Существует, например, определенный сенситивный период для успешного овладения ребенком иностранными языками.

По мнению Lykken'а, есть период, который является критическим для развития у ребенка глубоких чувств, интимных переживаний, любви и т.д. В плохом варианте возникают трудности в развитии просоциальных стилей поведения. Просоциальный компонент любого вида деятельности оказывается сглаженным или отсутствующим. Неспособность эмоционально включаться в глубинное сопереживание с другими людьми существенным образом нарушает процессы приспособления.

Своеобразная структура отчужденных социопатов дезэмпатического типа делает их похожими на лиц, страдающих диссоциальным вариантом нарушения. Их характеризует наличие способности к установлению эмоционально значимых контактов с членами семьи. За ее пределами "эмпатический" круг значимых других очень сужен, в связи с отсутствием способности проявлять эмпатию в межличностных контактах с другими людьми и даже животными.

Причинами отсутствия эмпатии является недополучение ее от родителей и наличие в детском и в более позднем периоде жизни длительных стрессовых воздействий. Наблюдение за страданиями других людей, длительное и постоянное пребывание в травмирующих психику ситуациях вызывают сужение круга лиц, к которым проявляется эмпатия. Одним из признаков лиц дезэмпатического типа является их неспособность включаться в эмоциональные переживания при просмотре драматических и трагических передач, например, по ТВ. Переживания других людей не вызывают у них ответных эмоциональных реакций. Если они и возникают, то только на интеллектуальном уровне.

Отчужденные социопаты враждебного типа ощущают себя хронически отверженными обществом людьми. Поскольку они не могут достичь успеха при условии подчинения общепринятым нормам и правилам, эти правила отвергаются, возникает отрицательное отношение к обществу, формируются враждебные, деструктивные поведенческие подходы. Одним из вариантов является поведение пассивно-агрессивных лиц, саботирующих неустраивающие их виды активностей таким образом, что формально к ним "придраться" нельзя.

К типу обманщиков относятся лица, которые не поддерживаются другими социальными группами, чувствуют себя униженными, находясь в меньшинстве. В качестве основного способа поведения они выбирают нарушение социальных правил, считая, что, именно таким образом они компенсируют то, что причиталось им по праву, но они недополучили от общества.

Отчужденные социопаты агрессивного типа любит причинять боль окружающим, наносить им повреждения, тиранить, затевать драки. Они получают удовольствие от осознания своего доминирования в таких ситуациях. Среди них выделяют различные подгруппы.

Так, например, Каtz (1988) в рамках этой группы описывает лиц с криминальным поведением, которые осуществляют физическое насилие. Поведение насильников приветствуется и поддерживается членами определенных групп. Криминализированные подростки одобряют подобные варианты поведения. К сожалению, такие действия становятся все более часто встречающимися. Автор считает, что для этих людей мир преступлений соблазнителен, их привлекают ощущения, связанные с деструктивными действиями. Деструктивный стиль поведения в дальнейшем распространяется на собственную семью, на детей. Если социопаты агрессивного типа становятся учителями или людьми, которые обладают какой-то властью, например, работниками силовых структур, они проявляют такой же стиль поведения, но уже в более скрытом, замаскированном виде, делая его более социально адаптированным. Каtz обращает внимание на результаты медицинского обследования, которые выявляют наличие у них микроорганики в виде минимальной мозговой дисфункции. Первое место среди причин возникновения отчужденной социопатии агрессивного типа занимает неправильный стиль воспитания. По мнению автора, первому сексуальному опыту лиц, совершающих сексуальные преступления, предшествуют фантазии о насилии.

Имеет место попытка связывать наступающие периодически антисоциальные проявления с минимальной мозговой дисфункцией, нарушением гормонального баланса. Приводятся примеры развития такого рода поведения в предменструальном периоде с проявлением у женщин выраженных интенсивных социально опасных эмоциональных реакций, с отсутствием способности рационально оценить ситуацию и мониторировать свое состояние.

Выделяют антисоциальные нарушения, которые характеризуются определенной периодичностью, то есть проявляются только в определенные периоды. В остальное время их носители сравнительно неплохо социализированы.

В работе Lilienfield "Рассмотрение патологических психологий" (1998) содержатся аспекты, расширяющие представление об антисоциальной психопатии. Выделяются ряд признаков антисоциальных личностных нарушений, которые автор иногда называет "психопатиями", приводя этот термин в кавычках. К числу таких признаков он относит, например, "эгоцентричность" и "грандиозность". В своих исследованиях Lilienfield приводит примеры наиболее частых высказываний лиц с антисоциальным личностным нарушением: "Вы утверждаете, что я не придерживаюсь закона. Вы правы, но я следую только тем законам, которые устанавливаю сам". Правила, которых придерживается такой человек, укладываются в рамки поведения, характерного для людей, стремящихся быть лидерами.

Антисоциальные лица часто заявляют о наличии у них определенной цели, к которой они стремятся. Однако эти высказывания происходят на фоне полного отсутствия каких-либо навыков и квалификации, необходимых для достижения этой цели. Конкретный план по решению поставленных задач и стремление к получению образования, как правило, отсутствуют. Они не стремятся вложиться в приобретение каких-либо навыков. Если они и начинают что-то делать, им быстро это надоедает.

Lilienfield выделяет у таких лиц отсутствие угрызений совести и чувства вины, что ассоциируется с присущей им неспособностью к проявлению длительных реакций возмущения, обиды и др. Иногда буквально через несколько секунд эти реакции исчезают.

Импульсивность мешает им взвешивать все "за" и "против" и учитывать возможные последствия своего поведения: "Я делаю это потому, что чувствую, что должен это сделать". Для них характерны действия, направленные на получение немедленного удовлетворения, облегчения и слабый контроль за различными видами поведения. Ингибиция (подавление) отсутствует. В случае возникновения желания что-то сделать, в том числе, совершить агрессивный акт, намерение сразу же и реализуется. Реакцию такого человека можно вызвать очень легко. Говорят, что триггером для них является волосок. Очень слабый, незначительный раздражитель способен вызвать незамедлительные ответные действия, агрессию. Агрессивные проявления характеризуются эмоциональной холодностью. Глубоких переживаний в этот момент не возникает.

Lilienfield подчеркивает наличие у таких людей желания испытывать состояние возбуждения. Многие антисоциальные поступки и преступления планируются и совершаются не для извлечения материальной выгоды, а как средство, обеспечивающее возникновение возбуждения.

Автор отмечает, что эти люди очень плохо переносят всякую рутину, монотонность. Им часто становится скучно. Они избегают стереотипных, похожих видов действий, особенно, если это требует необходимости концентрироваться и вкладываться в них.

Lilienfield предлагает список правил поведения с лицами с АЛР. Он называет эту памятку "Путеводителем для выживания с антисоциальными лицами":

1. Вы должны знать, с кем имеете дело.

2. Быть начеку, и стараться не обращать особого внимания на проявление по отношению к Вам положительного отношения, улыбок, эмоционально окрашенного разговора. Не "носите темных очков" при контактах с такими людьми.

3. Быть особенно бдительными в ситуациях повышенного риска. Некоторые ситуации и места как бы специально созданы для таких лиц: бары, которые находятся в отдалении от главных улиц, морские круизы, аэропорты, особенно в другой стране. В каждом случае потенциальная жертва одинока, ей скучно, она ищет того, с кем можно поговорить, приятно провести время.

4. Рекомендуется провести самоанализ, так как в окружающем Вас мире много людей с антисоциальными расстройствами, а они обладают определенными навыками. Например, способностью раскрыть Ваши слабые стороны, поэтому полезно проанализировать особенности своей личности, черты характера. Лучшей защитой является знание себя. Тогда Вы будете настороже.

5. В случаях вынужденного длительного контакта с антисоциальными личностями необходимо получить профессиональный совет. Нужно быть уверенным, что человек, к которому вы обращаетесь за советом, профессионален.

6. Не осуждайте себя, что бы ни произошло. Нужно понимать, что объективно ситуация может не зависеть от Вас.

7. Антисоциальные лица, имея определенную тактику, используют ее по отношению к каждому человеку, стараясь его обмануть, манипулировать им.

8. Обращайте внимание на то, что стратегия поведения таких людей направлена на создание о себе хорошего впечатления со стремлением выглядеть страдающей стороной, вызвать к себе сочувствие, симпатию.

9. Осознайте, что не Вы один/одна подверглись такой манипуляции.

Не надо ждать от человека с антисоциальными наклонностями, что он изменится в лучшую сторону. Hare (1998), в связи с этим отмечает, что антисоциальные личности "выдолблены из камня" и малоизменчивы. Однако, до следующего события, до следующего обмана они будут делать благопристойный вид и играть положительную роль.

Представляет интерес связь антисоциального личностного расстройства с аддиктивными нарушениями. При этом виде расстройства с раннего периода времени имеет место периодическое употребление веществ, изменяющих психическое состояние. Такие люди легко вовлекаются в многообразные виды антисоциальной деятельности. У них часто отсутствует длительная фиксация на алкоголе. Это проявляется, например, в том, что при положительном отношению к алкоголю для них нетипично стремление достать его, они участвуют в выпивке в основном тогда, когда их угощают. Возможно употребление веществ, способных вызывать достаточно сильные явления физической зависимости, например, опийных препаратов, что может привести к развитию химической аддикции. В таком случае химическая аддикция будет развиваться на фоне АЛР, что не может не наложить отпечаток на особенности его течения. Возможен более частый вариант, при котором, несмотря на сравнительно раннее употребление веществ, химическая аддикция не развивается. Это связано с тем, что вещества, изменяющие психическое состояние, употребляются периодически, а затем исключаются из употребления, даже если имеет место употребление героина. Лицам с АЛР это сделать, очевидно, проще, чем людям без этих нарушений, т.к. у них присутствуют другие сильные деструктивные мотивации, не являющиеся чисто аддиктивными. Человек с антисоциальным личностным расстройством умеет получать удовольствие не попадая в зависимость от употребления конкретного аддиктивного агента. Спектр средств, обеспечивающих получение удовольствия, достаточно широк. Эти лица пребывают в постоянном поиске возбудителей без фиксации на каком-то одном из них.

Литература

Allen,D.,Tarnowski, K. (1989)Depressive Characteristics of Physically Abused Children. Journal of Abnormal Child Pathology,17,1-11.

Babiak,C. (2000) Psychopathic Manipulation at Work. In C.Gacono, The Clinical and Forensic Assessment of Psychopathy. Mahwah, NY: Lawrence Erbaum.287-311.

Checkley,H. (1972) The Mask of Sanity.5th Ed. St.Louis. Mosby.

Egeland,B., Stroufe,L. (1981) Attachment and Early Maltreatment. Child Development, 52,44-52.

Fairley-Jones,R. (1991) Psychopathic Disorder. Current Opinion in Psychiatry, 4,850-855.

Greenacre,P. (1945) Conscience in the Psychopath. American Journal of Orthopsychiatry,15:495-509.

Green,A. (1978)Psychopathology of Abused Children. Journal of American Academy of Child Psychiatry,17,92-103.

Hare,R., McPherson,M., Forth,A. (1988) Male Psychopaths and Their Criminal Careers. Journal of Consulting and Clinical Psychology 56,710-714.

Hare,R., Harpur,T. et al. (1990) The Rеvised Psychopathy Checklist: Reliability and Factor Structure. Psychological Assessment,2,338-341.

Hare,R. (1993) Without Conscience: The Disturbing Word of the Psychopaths Among Us. New York. Simon and Schuster.

James, H. (1963) The Turn of the Screw and Other Short Stories. New York.