Размышлениеу костра: человек и комар

Комары, мошка, москиты и про­чие кровососущие летающие насеко­мые — бич для путешественника. Их всех называют одним словом — гнус.

В последние десятилетия химики и энтомологи (ученые, изучающие насекомых) объединили свои усилия в изобретении репелентов — пахучих составов, которые отпугивают крово­сосущих.

Таких составов в настоящее вре­мя уже достаточно много: диметил-фталат, репудин, репелин и другие.

Насчет мошки мнения разделяют­ся: одни говорят, что репеленты их отпугивают, другие, что мошка с удо­вольствием все эти мази «жрет». Очевидно, под собирательным назва­нием мошка подразумевают несколь­ко видов насекомых, которые и ве­дут себя по-разному.

Итак, против гнуса есть мази и жидкости. Одни из них действуют длительно — десятки часов, другие быстро выветриваются. Некоторые составы репелентов довольно едкие и даже ядовитые, и нужно следить, чтобы они не попадали в глаза, на губы или в пищу.

Все время появляются новые ре­пеленты, и тебе придется их испыты­вать на себе. Одно могу посовето­вать: если берешь в дальний поход новое разрекламированное средство, то на всякий случай возьми и старое, испытанное.

На ходу и на дневном привале гнус доставляет много неприятно­стей, но если он не дает спать, это уже бедствие. Самое надежное и, по­жалуй, единственное средство, кото­рым можно обезопасить свой сон,— хороший защитный марлевый или тюлевый полог.

В теплые летние ночи даже лег­кой марлей невозможно накрыть ви-цо — становится душно. Душно бы-

вает и в марлевом домике, сооружен­ном вокруг головы спящего. Но если ты заберешься в марлевую палатку, то площадь марли и объем воздуха, заключенный внутри, будут доста­точно велики, чтобы обеспечить хо­рошую вентиляцию. Из практики из­вестно, что даже в индивидуальном пологе размерами 2 X 0,5 X 0,5 мет­ра дышится легко. Но лучше иметь полог попросторнее. Сохранив ука­занную длину и высоту, следует уве­личить ширину до 70 сантиметров, потому что если прикоснешься во сне к стенке полога, то гнус сразу нач­нет тебя кусать сквозь марлю. Не надо делать полог в ногах ниже, чем над головой: внутри нужен доста­точный объем. Кроме того, когда, забравшись внутрь, начнешь уничто­жать прорвавшихся к тебе комаров, то в домике прямоугольной формы легче повернуться.

Технология уничтожения комаров в пологе тоже разработана. Сидят они обычно на стенках или забива­ются в углы. Тогда зажигаешь спич­ку, при свете ее отыскиваешь кома­ров и той же спичкой их подпали­ваешь. Полог при этом остается цел, потому что комару много ли надо — поднес спичку снизу на полсекунды и даже не коснулся комара пламе­нем, как он, потрескивая, свалился. Приходится перед сном потратить минут десять на такую кропотливую и не очень приятную работу. Но ко­маров при этом ничуть не жалко — так они тебя измучили и искусали за день.

Чтобы спать всю ночь спокойно, нужно уметь правильно сшить и установить полог. Полосы марли сшивают на машинке, проложив в швах тесьму. Эти же полоски тесьмы, выходя по углам, служат оттяжками. Снизу полог подворачивается под спальный мешок, подстилку, рюкзак, служащий подушкой. Надо следить, чтобы боковые стенки всюду были плотно прижаты и имели достаточ­ный запас длины.

А можно к палатке в дверной проем пришить марлевую занавеску и прижимать ее так же, как полог.

Река Сакмара. Навесная переправа

Коля разбудил меня в шесть. Ох, как не хотелось вылезать из-под оде­яла. Внутри палатки было так уют­но. Но Коля неумолим. Идемте реку смотреть — и все тут. Пришлось вста­вать.

Мы идем, промокшие от росы, на высокий берег, потом спускаемся к воде, и я заставляю себя умыться.

Полегчало. Начинаю соображать. А Коля уже весь в работе:

— Здесь натянем веревку, между этой сосной и вон той елью у воды. Переплыву с веревкой я сам. Может, сейчас попробовать?

— Зачем же пробовать? Сразу и переплывешь. Пойдем в лагерь, по­ра ребят поднимать.

Ребята поднимались тяжело — устали накануне. Появлялись по од­ному из палаток, заспанные, взъеро­шенные, но быстро веселели на сол­нышке и, кто проделав зарядку, а кто сразу, бросались в озеро. Пер­вый, самый смелый, Валентин, за ним и остальные. Вода казалась хо­лодной лишь поначалу, а потом вы­лезать не хотелось. Дежурные суети­лись у костра.

Сперва нужно кому-то одному переплыть реку. Многие хотели плыть, даже девочки, но пустили Валентина, который лучше всех пла­вает. Валентин, обвязанный репшну­ром, поплыл, потянул за собой реп­шнур. Плыл он быстро, но все равно его несло течением. Потом вышел на берег и репшнуром стал вытягивать к себе основную веревку. За дерево у воды он завязал ее удавкой.

Удавка—это узел: веревка идет от нас к тому дереву, обходит его петлей, потом вокруг самой себя и в обратную сторону вокруг дерева, но теперь уже под веревку первой пет­ли. Мы все учились вязать удавку на деревьях на этом берегу.

Теперь натягиваем веревку все вместе по Колиной команде. Мы уш­ли далеко за дерево, пото.м, держа веревку, стали закручивать ее вокруг ствола, прижимая предыдущие вит­ки последующими, чтобы не ослабла.

И завязали. Веревка, как струна, вы­соко над водой с большим наклоном вниз к противоположному берегу.

А теперь потренируемся делать обвязку и беседку из репшнуров.

Обвязку делают из куска репшну­ра, сложенного пополам. Опоясыва­ешь себя под мышками и на груди, продеваешь оба конца репшнура в петлю, образованную его серединой, и на этой же петле обоими концами, сложенными вместе, вяжешь узел, Вот и все. Узел не развязывается, и обвязка не стягивается Ho нужно, правильно ее-сделать, а то будет пло­хо. Поэтому новичков проверяют, когда они сами завязываются. Затя­гивать на себе обвязку нужно на вдохе, чтобы потом она не мешала дышать. Можно сделать обвязку, применяя узлы «проводника» и «бу­линь». Чтобы обвязка не съехала вниз, из свободных хвостов репшнура вяжут подтяжки. Обвязка и подтяж­ки образуют на груди перекрестие. За это перекрестие прицепляют ка­рабин и им же пристегиваются к пе­реправе. Карабин гладкий, хорошо скользит. Но когда его внизу отцеп­ляешь, от трения он горячий.

Беседку делать совсем просто. За­вязываешь из репшнура петлю узлом «проводника». Потом берешь эту петлю, надеваешь на себя сзади и сцепляешь ее на животе карабином. Получается, что верхняя веревка проходит по пояснице, а нижняя — у ног. Тогда берешь нижнюю, вытя­гиваешь ее вперед между ногами и подцепляешь в тот же карабин. В бе­седке висишь сидя. Карабин беседки тоже прицепляешь к переправе и едешь на двух карабинах.

Первым поехал я сам. Завязал на себе обвязку, подцепил беседку, при­стегнулся карабинами к веревке. За­тем повис, уперся ногами в дерево, сильно оттолкнулся. Карабины шур­шали приятным звуком. Быстро пе­релетел реку, потянул за собой реп­шнур. Он и остановил меня около самого дерева, иначе я врезался бы головой. Потом отстегнулся, встал на землю. Ребята на том берегу, -верно, завидуют. Сейчас сами поедут.

Я посмотрел, как Валентин при­вязал веревку к дереву, опять при­стегнулся к переправе карабинами, но теперь уже головой к тому берегу и стал подтягиваться на руках. Ре­бята потянули за репшнур, потащили

меня. Тогда я руки в сторону вытя­нул, чтобы не обжечь о веревку. Испытание переправы окончилось.

Теперь переправляются ребята и девочки. Мы с Колей обвязывали каждого обвязкой и беседкой, присте­гивали карабинами к веревке. Кто умеет, сами обвязывались, но и их потом проверяли, помогали присте­гнуться. Все мигом перелетали на противоположный берег, где им по­могали отцепиться.

Когда шесть человек переправи­лись, принялись за рюкзаки. Их под­цепляли на карабинах по нескольку штук сразу и сильно толкали. Так они долетали до того берега.

А один раз не долетели, повисли где-то на середине. Вася было подце­пился к переправе, хотел, как обезь­яна, на руках и ногах лезть к рюкза­кам. Но я приказал ему вернуться.

Пришлось эти рюкзаки вытаски­вать назад и толкать снова. Если бы репшнур у нас был подлиннее, то и с той стороны можно было тянуть их к себе.

Когда все рюкзаки переправили, стали опять людей пускать. Подош­ла твоя очередь.

Проверили обвязку и беседку. Под­держиваем тебя снизу, пока ты рас­стегиваешь карабины, нацепляешь их на переправу и застегиваешь. Зам­ки у карабинов защелкиваются, ты заворачиваешь предохранительные муфты — с ними карабины уже не могут сами расстегнуться. Вот ты удобно повис на грудной обвязке и на беседке, не держась руками. Теперь возьмись за веревку, подтянись бли­же к дереву, сильно согни ноги, уп­рись ими в дерево. Смело толкайся ногами, одновременно отпускай руки и вытягивай их в сторону подальше от веревки. Прогнись в пояснице, го­лову подальше от веревки запрокинь, не то чирканет по лицу. Ну, пошел!..

Веревку с переправы отвязал Ко­ля, затем переплыл речку. Но можно было всем переправиться, если на оставленном берегу завязать специ­альный саморазвязывающийся узел: дернешь его репшнуром — он и раз­вяжется.

Лесные «штурманы»

Как мы пойдем дальше? Подни­мемся на гору Большую или двинем вдоль озера Вольного и по ручью вверх через урочище Зеленое? Мож­но так и этак.

Мы идем у самой воды среди бе­рез и сосен, солнце у нас за спиной и слева — время за полдень. Тени деревьев упали вдоль берега, разгра­ничили полосы света. Мы то в тени, то наступаем в ярчайшую зелень тра­вы. Вода, окруженная желтой кай­мой песка, стала еще синее. Обогнули широкий залив, подошли к ручью. Тогда, оглянувшись назад, увидели солнце над другой стороной озерного залива, а вода перестала быть синей, потонула в желтом блеске.

В лесу было зелено, тепло, тихо и жарко. Ветерок сразу погас, натол­кнувшись на первые деревья. Только у самой воды до потных лиц доноси­лась прохлада.

Мы шли, останавливались, купа­лись. И снова шли. И снова купались. Покинули озеро с сожалением, но ру­чей, по которому начали поднимать­ся, тоже был красив. Скоро долина его сузилась, нас обступили заросли и упавшие деревья. Приходилось пе­релезать через стволы валежин.

Опять идти тяжело. Опять оття­гивают плечи рюкзаки. Стволы высо­ких деревьев тянутся вверх, на про­стор, к свету.

На коротком привале я посовето­вал разуться и опустить ноги в про­хладный ручей.

Стоит немного отдохнуть, и начи­наешь видеть красоту глухого, зарос­шего ручья. Лес здесь не такой, как всюду. Он весь замшелый, поражает узкой долиной и какой-то обособлен­ностью. Такие места называют урочи­щами.

Постепенно долина начала расши­ряться, из-за деревьев появилось озер­ко, зажатое стенами леса. И в нем мы искупались, а потом зажгли на берегу небольшой костер. Обед.

Остается последний участок «не-населенки»: от озерка — мы назвали

его Лесное — до хутора Красного. Дальше уже дорога. Найти хутор лег­ко: он стоит на реке, а она как раз поперек нашего движения — хоро­ший линейный ориентир.

Если на линейном ориентире (ска­жем, на реке) нужно отыскать какую-нибудь точку (поселочек, хутор), то специально допускают «ошибку»: отклоняются в сторону (допустим, влево). Тогда, выйдя на реку, можно точно определить, куда идти берегом. Если же стараться попасть точно на хутор, то можешь выйти к реке, а ху­тора не обнаружить. И не знаешь, в какую сторону ты отклонился, куда теперь направляться — влево или вправо.

Но бывает, что нужно отыскать в глухой местности точечный ориен­тир (поселочек среди леса), а линей­ных ориентиров нет. При больших расстояниях это очень сложная за­дача.

И вот мы решили потренировать­ся: от Лесного озера пройти точно на хутор Красный.

Прежде всего нам нужно очень точно определить точку старта, для чего мы специально переместились к северному краю озера, к месту впа­дения ручья. Эта точка на карте хо­рошо видна, и от нее мы прочертили две линии: одну — на хутор Красный, другую — параллельно вертикальной линии сетки. Между линиями транс­портиром измерили дирекционный угол, а по нему, вычтя магнитное склонение и среднее сближение ме­ридианов, рассчитали магнитный ази­мут.

Подготовка закончена. Теперь нужно пройти как можно точнее по прямой линии, ориентируясь по ком­пасу. И все зависит от Коли и его по­мощника.

Коля выбирает помощником тебя: ты быстро бегаешь. Вас обоих мы ос­вободили от тяжелого груза — вам нужно работать налегке.

От озера почти сразу начинается подъем. Коля достал компас и визи­рует на ориентир — на дальнее, хо­рошо заметное дерево, расположен­ное под нужным азимутом. Ты уст-

ремляешься вперед. Коля кричит те­бе: «Лево, право», выводит тебя на ориентир. Теперь ты берешь свой компас и визируешь дальше, а Коля подбегает к тебе, потом бежит даль­ше, и ты командуешь: «Лево, право». Так, по очереди, вы намечаете ориен­тиры по компасу и выводите друг друга на эти ориентиры.

Каждый из вас должен стараться выбирать, во-первых, ориентиры как можно точнее по линии движения, во-вторых, самые дальние ориентиры. Поскольку ориентиры располагаются довольно часто чуть в стороне от ли­нии движения (то есть вы идете с не­которой ошибкой), то нужно «чере­довать» эту ошибку, чтобы она была то справа, то слева. Тогда ошибки будут как бы «исправлять» одна дру­гую.

Впереди довольно крутой подъем от озера. Вы стараетесь работать бы­стро, хотя кусты сильно мешают: приходится продираться сквозь них или обегать стороной, удаляясь от ли­нии движения, а потом снова возвра­щаться. А мы в это время медленно идем в сторонке, выбирая самый удобный путь, но не теряя вас из вида.

Подъем кончился. Лес стал реже. Часто попадаются хорошо приметные деревья. Тогда Коля, он в данный момент визирует, кричит тебе: «Беги к большой сосне с развилкой!» и ука­зывает на заметное дерево. И вы вме­сте устремляетесь вперед. Добежали до этого дерева — снова намечаете ориентир. И к нему. Дело пошло бы­стрее. Мы теперь идем по лесу уско­ренным шагом, чтобы не отстать.

Так прошли примерно километр по легкопроходимому лесу, начался спуск в долину реки Семеновки. Те­перь я посоветовал вам, прокладчи­кам маршрута, не спешить, идти с постоянной скоростью, работать тща­тельно и попробовать по времени и скорости хода прикинуть расстояние. По карте видно, что от начала спус­ка в долину Семеновки до хутора остается около километра. При той скорости, с которой мы будем дви­гаться, это займет 20 — 30 минут.

 

Если через 30 минут не выйдем на хутор, дальше идти нельзя: нужно разыскивать хутор где-то поблизости. Определять пройденное расстоя­ние и скорость движения очень труд­но. Иногда новички считают свои шаги. Но в лесу на неровной почве, да еще под уклон подсчет шагов ма­ло помогает. А опытный турист обла­дает особым «чувством скорости и расстояния». Это — результат дли­тельных тренировок, большого опыта хождения с картой. Для приобрете­ния такого опыта всегда нужно на

ходу фиксировать время движения по часам, а когда путь закончен и ты вышел к известной точке, рассчитай, с какой скоростью шел, и запомни условия пути.

Через 20 минут мы действительно вышли к хутору Красному, как раз у крайнего дома со стороны мельни­цы на реке. Очень точно вы с Колей вывели нас к намеченной точке по­середине построек.

У приветливых хозяев хутора ку­пили молока.

Дальше идем по лесной дороге, но теперь уже не цепочкой, а свобод­ным строем — дорога широкая.

— Мы и в большие походы пой­дем? — спрашиваешь ты.

— Конечно. Ведь тебе скоро ис­полнится 14 лет. Значит, с будущего года ты можешь участвовать в дли­тельном спортивном путешествии. Все походы по сложности делятся на пять категорий. В походы первой ка­тегории можно идти с 14 лет, второй категории — с 15, третьей — с 16, четвертой — с 18. К пятой категории относятся сложнейшие путешествия, совершаемые только спортсменами с многолетним опытом. Чтобы идти в них, нужно последовательно прой­ти походы всех категорий сложно­сти — от первой до четвертой. В «пя­терках», как их иногда называют туристы, можно участвовать только с 20 лет.

— Значит в 16 и 17 лет можно только в «тройку» ходить. Два раза в одинаковую «тройку»?

— Что значит — в одинаковую? Разве горная «тройка» через высокие снежные перевалы и байдарочный поход по быстрой порожистой горно­таежной реке — одинаковые походы? Больше того, чтобы участвовать в горной «тройке», нужно пройти гор­ные маршруты первой и второй ка­тегорий сложности, а для участия в байдарочной «тройке» — байдароч­ные «единичку» и «двойку». И на все сразу вряд ли хватит вре­мени. Так что возраст тебя не задер­жит.

— А как выбрать маршрут по­хода?

Разговор в пути о выборе

спортивного

маршрута

В каждом маршруте есть «ключе­вое» место, пробуждающее интерес к нему. В спортивных походах оно обычно наиболее труднодостижимое, а может быть, просто самое красивое или привлекающее связанным с ним событием либо своей географией.

Я сейчас говорю о многодневном походе, о длинном маршруте, о целом путешествии.

У каждого маршрута есть автор. Маршрут — как бы произведение его, задуманное или уже завершенное.

У каждого автора свой вкус. Мне вот всегда хочется так построить маршрут, чтобы уйти далеко от до­рог, от путей подъезда и там достиг­нуть ключевой точки. А дальше на­чинается, по-моему, самое настоя­щее — выбраться. Выбраться к лю­дям, транспорту.

Я как-то в течение трех лет стре­мился к одному удаленному и труд­нодоступному перевалу. Вообще-ти бы­ло даже не известно, есть ли там пе­ревал, а если есть, то проходим ли? На третий год нашей группе удалось его достигнуть и пройти. Мы назвали перевал Студенческим (это было зи­мой на наши последние студенчес­кие каникулы). Он на Приполярном Урале, в местах безлюдных и суро­вых, виднеется белой заснеженной седловиной левее горы Манарага, если смотреть на хребет с севера. С тех пор многие туристы-лыжники прошли через Студенческий. Случа­лось нашей группе и до того и после проходить впервые разные перевалы. Но все они не привлекли внимания: ими не ходят или ходят редко. А вот Студенческий служит и по сей день ключевой точкой многих туристских походов. Значит, тот маршрут был придуман удачно.

Можно говорить об архитектуре маршрута: его стройности, логичес­кой красоте, естественности. Причем это одинаково относится и к слож­ным маршрутам мастеров, и к про­стым маршрутам начинающих. Они

как. математические задачки для лю­бого класса: могут быть изящные, остроумные, а бывают громоздкие, глупые.

Больше всего мне нравится линей­ный маршрут — чтобы пройти крат­чайшим путем от точки прибытия к совсем другой транспортной магист­рали.

Интересно, например, строить мар­шрут так, чтобы выйти к маленькому местному аэродрому и улететь на са­молете.

Хорошо, когда в середине маршру­та или в последней трети ждешь ка­кого-то события. Например, встречи с другой группой в заранее намечен­ной точке — в глухом лесу, на ручье или даже на горном перевале. Могут в одной точке встречаться две группы, и три, и пять, и все придут с разных сторон.

В комбинированных пеше-водных путешествиях ключевой точкой явля­ется выход на реку, по которой наме­тили плыть, а дальше — самые слож­ные пороги на ней.

В горах часто сложной задачей бывает переправа через бурную реку. Приходится отыскивать место, где она возможна. Иногда для этого нуж­но забраться высоко в верховья реки, к самым ледникам—в больших горах большие реки обычно берут начало из ледников.

Спортивные туристские путешест­вия в нашей стране с каждым годом все доступнее и взрослым и детям. Управление гражданской авиации предоставляет учащимся половинную скидку на перелеты в осенне-зимнее и весеннее время. Такую же скидку предоставляет и железная дорога. Дома пионеров, спортивные общест­ва и советы по туризму все чаще ор­ганизуют походы детей в отдаленные и интереснейшие районы нашей стра­ны. Так что, если есть у тебя завет­ная мечта,— добивайся.

— А нужно ли стремиться приду­мывать обязательно свой новый мар­шрут?

— Что значит — нужно? Хочет­ся — вот это другое дело.

Хочется пройти никому не извест-

ным маршрутом. Азарт исследовате­ля понятен любому путешественнику. Еще не знаешь, что увидишь там, вон за тем холмом, за тем перевалом, ни­кто не может рассказать тебе то, что совсем скоро увидишь собственны­ми глазами. А потом расскажешь всем.

Но осторожно! Знаешь поговор­ку— «изобретать велосипед»? Марш­руты могут быть много раз пройдены, подробно описаны в туристской лите­ратуре и в отчетах-описаниях, кото­рые составляют группы, пройдя по­ход, а ты разрабатываешь его как со­вершенно новый.

Ты скажешь: «Ну и что за беда? Мне-то какое дело — ходили там или нет?» Но представь себе, что в душ­ный жаркий день ты прошел по гни­лому заболоченному лесу усталый, истязаемый полчищами комаров, обойдя красивейшее и хорошо извест­ное озеро, с песчаными сухими бере­гами, просторными пляжами... Глу­пый аскетизм, не правда ли? Если у тебя есть хорошая карта, то озеро на ней обозначено, но ведь не известно: красивое оно или нет? А, может, у не­го берега такие топкие, что и к воде не подойдешь. Не по всякой карте это можно понять.

Не изучив материалы о маршруте, ты можешь пройти мимо интересней­шей старой часовни, затерянной в глухом лесу, мимо какой-нибудь ме­стной достопримечательности, извест­ной на другом конце света. А ты про­топал мимо и никогда уже не уви­дишь, не испытаешь радости общения с редким, красивым, труднодоступ­ным. А может быть, ты будешь идти через заросли рядом с хорошей доро­гой. Или, наоборот, проскочишь на попутной машине по шоссе там, где хорошо бы свернуть в лес, богатый ягодами и грибами. Дело в том, что самому невозможно всю землю разве­дать, да и какой толк изобретать в наше время всем известные велоси­педы?

Надо стремиться изучить все, что известно о районе и о маршруте. По разным книгам, картам, описаниям, из бесед с туристами. Полезно зара-

нее написать письма людям, которые живут там, куда ты собрался: ребя­там в сельскую школу, Дом пионеров; спросить совета в выборе маршрута, узнать о местном транспорте. С таки­ми вопросами в письмах можно обра­щаться и к взрослым: в сельсоветы, в Дома культуры, да и вообще к са­мым разным людям.

После тщательного изучения рай­она наносим на карту все известные маршруты. Очертим места скучные, малоинтересные, особо выделим уча­стки, которые нас заинтересовали, но о которых мы не нашли подробных сведений. Может быть, это массив ле­са, протянувшийся на десятки кило­метров, и нет в нем ни дорог, ни се­лений. Может, озеро, где не бывают рыбаки и туристы. Может, старое, давно заброшенное селение. Может, истоки всем известной реки, но никто не знает, как она начинается. А мо­жет, самая высокая точка обширного района или, наоборот, самая низкая точка впадины, расположенной ниже уровня моря.

Но разрабатывать путь к ключе­вой точке маршрута еще рано. Надо проверить, не фальшивая ли она. И снова начинается сбор сведений, но уже более узко, целенаправ­ленно.

Когда я отправлялся в свои пер­вые лыжные походы в Заполярье, то, выбрав Кольский полуостров, стал изобретать там новые, свои, маршру­ты, такие, чтобы были подальше от широко известных Хибинских гор.

И только на третий год, в третий поход, я отправился, наконец, в Хи­бины и понял тогда, что это настоя­щая жемчужина Кольского, встречи с которой я совершенно неразумно себя лишал.

Наверное, с общеизвестных инте­реснейших мест и следовало бы на­чинать всем. Но что мы можем поде­лать с нашей извечной и неразумной страстью с первых шагов искать но­вое! Потому-то мы и путешествен­ники.

Сделаем уступки этой страсти. Только не упорствуй в ней бесконеч­но долго.

Есть в нашей стране места и объ­екты всем известные, часто посещае­мые и от этого совсем не менее инте­ресные. Как и знаменитые книги, они не подвержены капризам моды. Не сторонись их, смири гордость перво­открывателя, наслаждайся тем, что всеми признано не случайно.

Но вот, наконец, наши симпатии определились. Настало время констру­ировать маршрут.

Начинаем с изучения путей подъ­
езда к району, самых удобных, бы­
стрых, недорогих. Здесь мы будем ре­
шать увлекательные комбинации с
пересадками, минутами, часами и руб­
лями.,

А может быть, тебе придет в го­лову отыскать в этом районе такие пути подхода, где старый, отживший свой век паровозик тянет маленькие вагончики по узкоколейному рельсо­вому пути. И ветви деревьев дрему­чего леса заглядывают в открытые окошки вагона.

Или, если ты идешь в байдарочный поход и у тебя «неподъемный» груз, то к воде можешь подкатить не ав­тобусом по шоссе и не грузовиком по дороге, а через болота и по старым, ушедшим в землю и заросшим тра­вами деревянным дорогам повезешь свой груз на лошадях, запряженных не в колесные телеги — колеса увяз­нут в болотах,— а в зимние сани-розвальни. А старый дед-возница бу­дет учить тебя обращаться с лошадь­ми, и ты быстро научишься все де­лать сам.

Конструируя маршрут, рассчиты­вая его по дням и по километрам, постарайся устроить так, чтобы к са­мой интересной точке подойти после самых трудных переходов. Чтобы она была не в начале и не в самом кон­це похода, а приблизительно после двух третей пути.

Зачем? Это один из тех вопросов, на которые не нужно отвечать, даже если можно было бы ответить. Вот пройдешь несколько дальних похо­дов и убедишься сам.

Сколько же километров планиро­вать на день? Вспомним свои коро­тенькие одно-, двух- и трехдневные

походы. Вспомним, сколько километ­ров было пройдено в разные дни и какой была тогда наша усталость.

В дальнем походе норма километ­ража может колебаться от 10 до 25 километров в день.

Но 25 километров для новичков— это почти крайшш случай. Столько можно идти лишь тогда, когда в рюк­заках небольшой груз, а после подоб­ного перехода обычно устраивают дневку. Большие переходы не плани­руются заранее, а получаются сами по себе. Бывает ведь, что группа вдруг «разошлась» — идти легко, весело и не хочется останавливаться. В азар­те проходят и больше 25 километров. В этом случае не стоит педантично придерживаться плана. Более того, может быть, такой стихийный марш-бросок оставит самые лучшие воспо­минания из всего похода.

Но если хотя бы одному человеку идти вдруг стало тяжело, продолжать движение нельзя. Придется остано­виться на длительный привал или на ночлег, даже в неудобном месте. Но учти, что, если уставшего человека.,-разгрузить или совсем освободить от рюкзака, лучше ему от этого не ста­нет. Моральная травма, которую на­носят человеку, признавая его сла­бым, не прибавит ему новых сил. Ко­нечно, уставшего нужно разгрузить, если рюкзак ему действительно тя­жел (о чем он должен сказать сам, не стесняясь), но все равно немедлен­но надо выбирать место для ночлега.

И даже если тебе кажется, что "7 человек лодырничает, не ругай его и не заставляй идти. Этим принесешь вред группе. Всем будет неприятно. А вдруг ты ошибся, и человеку дей­ствительно плохо? Представь, что самому почему-то тоскливо и тяже­ло, а тебя еще начинают ругать. Если хочешь приободрить уставшего, то поставь себя на его место и подумай: что бы тебе приятно было услышать от друзей.

Таким психологическим при­емом — поставить себя на место дру­гого — должен постоянно пользо­ваться в походе каждый (в обычной жизни тоже): руководитель по отно-

 

 

шению к участнику и участник по отношению к руководителю и к дру- гому участнику.

Поход — не только школа экспе­диционных навыков, но и школа общения с людьми. Если ты будешь обдумывать свои отношения с людь­ми, которые идут, трудятся и отды­хают с тобой вместе, и непрерывно будешь думать о том, как сделать им приятнее, интересней и легче поход, то самообучение в «школе общения» станет захватывающе интересным. Запомни, что дважды, трижды мож­но простить нытика, лентяя, растяпу и снова взять его в поход, но хама, считающего себя существом исклю­чительным, радующегося случаю возвыситься за счет неудачи другого, надо гнать. На первой же встречной транспортной магистрали... Потому что хамство — это самое страшное.

От планировки дневного километ-' ража мы незаметно перешли к про­исшествиям и настроениям, которые могут возникнуть на маршруте. Это получилось как бы случайно, но на самом деле это логичный переход, потому что настроение людей опре­деляет их возможности и даже в большей степени, чем физическая тренированность.

Продолжение разговора в пути — теперь о походных документах

Отчет. Само это слово показывает, что пишется документ, подтвержда­ющий проделанную работу. В данном случае подтверждается спортивное достижение — маршрут пройден.

Но подтверждение — наименее важная роль отчета. Гораздо важнее создать отчет, который поможет ва­шим последователям выбрать марш­рут и пройти его. Так же как нам помогли походные отчеты, которые мы читали, выбирая свой маршрут.

А нравились тебе отчеты, которые ты читал? Приятно было их читать, полезно?

Не следует слишком подробно из­лагать разработанный тобой такти­ческий план похода. Остановись луч­ше на его недостатках, чтобы предо-

стеречь от повторений. О достоинст­вах своего плана следует говорить, лишь если поход был действительно сложным, когда такой план является находкой, без которой маршрут не был бы пройден.

Не объясняй и способов ориенти­ровки. Пусть каждый придумывает их сам. Но если ориентировка оказа­лась сложной, дай примерную зари совку местности, так называемый аб­рис — карту, составленную по памя­ти, на глаз. Только не забудь преду­предить, что это твой собственный абрис.

К чужим абрисам относись кри­тически: на глаз местность зарисо­вать трудно. Но часто абрисы помо­гают ориентировке. В горах полезно делать панорамные фотоснимки, но не с вершин, а снизу, из долин.

Не забудь при этом нанести на карту в отчете точку съемки и угол охвата снимка. Кстати, карта марш­рута обязательно прикладывается к отчету. Стремись, чтобы она была наиболее подробной, дополняй ее в походе.

Что же следует дать в отчете? В общем, все это на твое усмотрение, но особенно обрати внимание на: пути подъездов, стоимость транспор­та (не забудь указать год, когда был совершен поход); места отправления на маршрут посылок; варианты за­купок в магазинах; ночлеги в насе­ленных пунктах, если это зима; рас­положение больниц, интересных экс­курсионных объектов и тех объектов, которые оказались не интересными (обоснуй свое мнение). Поделись сво­ими находками по технике и снаря­жению.

И, наконец, приведи короткий дневник похода, где по датам и ки­лометрам рассказано о ваших прик­лючениях. Дневник может быть сов­сем коротким, но он должен показать прохождение маршрута по датам.

Маршрутная книжка выдается как документ на право похода марш­рутными комиссиями при клубах туристов, крупных туристских сек­циях, ДСО, советах по туризму и экс­курсиям. Ее выдают после проверки,

 

соответствуют ли ваши знания и опыт сложности намеченного маршрута. Ты сейчас имеешь право ходить лишь в легкие походы, а слишком трудные для тебя закрыты. Постепенность в усложнении маршрутов — основное правило нашего туризма.

На обсуждение маршрута прино­сят в маршрутную комиссию заявоч­ную книжку. Ее можно получить в той же комиссии еще в начале под­готовки похода и аккуратно запол­нить при подготовке. Комиссия про­консультирует вас по выбранному маршруту и расскажет о порядке за­полнения заявочной книжки. Смысл ее в том, что она остается в марш­рутной комиссии и по ней следят за прохождением вами маршрута и со­блюдением контрольных сроков.

Из контрольных точек вы присы­лаете в маршрутную комиссию теле­граммы. Если в установленный срок (который записан и в маршрутной и в заявочной книжках) не пришли телеграммы — вас будут разыски­вать. Понимаешь, насколько ответ­ственно надо относиться к соблюде­нию установленных сроков отправки телеграмм?Л учти, что контрольные сроки должны назначаться с расче­том на использование резервных дней.

Контрольный срок нашего двух­дневного похода определен совершен­но точно. Во-первых, сегодня вечером мы должны быть дома; во-вторых, последний автобус из Костина от­правляется в 20 часов. Но на самый последний автобус рассчитывать не стоит — мало ли что, вдруг испор­тится или будет переполнен. Пред­последний автобус идет в 18.30. Ну и получасовой запас не повредит.

Итак, намечено быть в Костине в 18 часов. А если все-таки опоздаем на все автобусы и придется заноче­вать в Костине (или в лесу у речки)? Этот случай у нас предусмотрен за­ранее: в городе намечен человек, у которого есть домашние адреса и те­лефоны ребят, и он в тот же вечер

предупредит родителей, чтобы они не беспокоились.

Но как мы сообщим нашему связ­ному в городе, что у нас все в поряд­ке, что мы просто не сумели выехать вечером? На карте обозначен в Ко­стине сельсовет. И, наверное, там есть телефон. Кроме того, мы знаем из туристских описаний района (да и в телеграфной книге поинтересова­лись), что в Костине есть телеграф. Тогда пошлем срочную телеграмму. Только обязательно срочную: ее до­ставят и вечером и ночью. Срочная телеграмма дороже простой, но у нас на это отложены деньги.

С хутора Красного мы вышли в 16.30. Значит, идем с большим запа­сом времени: ведь до Костина от ху­тора всего километра два-три. Вот мы сейчас прошли верхнюю точку дороги, так сказать маленький пере­вал, и теперь находимся на северных склонах горы Крутой. Пройдем чуть дальше, и дорога приведет к речке Серебрянке. Перейдем по плотине на Серебрянке и повернем направо через поле, к Костину. Идти осталось самое большое полчаса.

— Знаете что,— говорит Коля,—
времени у нас еще много. Давайте
в Костино не ходить, а повернем че­
рез лес прямо на восток, пока не нат­
кнемся на тропинку, идущую от горы
Крутой к парому через Орляну.
Ведь автобус через реку на пароме
переправляется. Тут мы его и пере­
хватим.

Вечно Коля со своими авантюра­ми! Но, в общем-то, мне его план по душе. Посмотрим, что скажут ре­бята.

— Точно! Давайте... Зачем в по­
селке торчать? — Колин план вос­
принимается с энтузиазмом.— Про­
зеваем автобус — тоже не беда. Пе­
реночуем еще раз у реки, а родите­
лям позвоним!

Не хочется ребятам расставаться. Всегда так бывает в конце удачного похода.

Ну что же, пойдем искать тро­пинку...

 

Глава третья

Зимние походы

Мы с тобой совершили летний двухдневный пеший поход. Это са­мое начало твоих путешествий. Сле­дующим этапом будет поход на лы­жах. Он состоится во время школь­ных каникул.

Начало января — холодное и тем­ное время в северном полушарии. Нам нужна серьезная подготовка: тренировочные выходы, хорошо по­добранное снаряжение, тщательная разработка маршрута.

Человек — существо тропического климата

Это подтверждают историки и физиологи. Человек приспособлен жить в теплом тропическом климате, не нуждаясь при этом ни в одежде, ни в теплых домах. Но даже на эква­торе температура воздуха сильно меняется в течение суток. А темпера­тура крови, поступающей в мозг человека, может колебаться только от 36,4 до 37,5°. Более сильные от­клонения нарушают нормальную ра­боту мозга.

Но совершенно неодетый человек может жить и при температуре воз­духа плюс 25°. Почему?

Да потому, что мы разогреваемся изнутри. Наш организм — тепловая машина, в которой «сгорает» пища (окисляется. то есть соединяется с кислородом). В нем все время есть избыток тепла, позволяющий под­держивать внутри тела среднюю по­стоянную температуру плюс 37°. При­чем поверхность тела должна непре­рывно охлаждаться, иначе мы пере­греемся изнутри.

Поверхность нашего тела (физи-

ологи называют ее оболочкой) — ка бы холодильник. Действительно, пр температуре воздуха плюс 25° темп< ратура оболочки при нормально: состоянии колеблется по-разному н разных участках тела. На болыпи пальцах ног ниже всего. Поэтом они и мерзнут первыми.

Воздух охлаждает оболочку, обе лочка охлаждает кровь, а та, в cboi очередь,— «сердцевину» тела, и ш бытка тепла не наступает.

При температуре воздуха 30° тег ла нам становится жарко. Мы нач^ наем перегреваться изнутри, и оргг низм наш стремится как можно скс рее охладиться. Для этого поверхне стные кровеносные сосуды расширь ются, кровь проходит по ним бысч рее — теплоотдача увеличивается.

Если же будет только 15° тепле а мы без одежды, тогда нам стане холодно, и организм наш будет стр* миться охлаждаться не столь быстро кровеносные сосуды в оболочке сол-мутся, кровь потечет в них медленнее Так организм экономит внутренне тепло, чтобы по-прежнему питат мозг кровью с температурой 37°. Н при этом тело начинает мерзнуть.

Тогда включается сознание и тр«бует: надо разогреться. Жизненны опыт подсказывает: нужно бегат! совершать много движений. Пр этом мы вырабатываем больше теплг но тогда нам необходимо больше т щи и кислорода.

Одежда сама по себе не греет, он лишь сохраняет тепло. Даже в тепло: одежде при сильном морозе мы н можем подолгу оставаться без две жений. Биологически мы приспосо? лены жить голыми, в теплом клима

те. Одежда спасает нас только при участии сознания. Мы должны вни­мательно следить за своим тепловым состоянием. И мы это делаем.

Мы научились справляться с та­кой непростой задачей при кратко­временном пребывании на морозе: пять, семь часов подряд. Но стоит без специальной тренировки пробыть на морозе часов двенадцать, и мы уже чувствуем усталость от борьбы с холодом. Хочется в тепло, и все труднее разогреваться. Мы хуже контролируем себя и наконец упус­каем момент, когда пора бы начать это делать.

Но если жарко, а в воздухе еще и высокая влажность, при которой пот не может испаряться, тогда нам совсем плохо, мы задыхаемся от жа­ры. При этом кровеносные сосуды оболочки особенно сильно расшире­ны, чтобы кровь как можно скорее выносила тепло из «сердцевины» тела.

На холоде мы тоже плохо перено­сим высокую влажность — нам ста­новится очень холодно, потому что сосуды сохраняют реакцию расшире­ния на влажность независимо от тем­пературы, и мы быстро теряем теп­ло. Человек ведь существо тропичес­кое, а в ином климате реакции орга­низма искажены.

Сложность и спортивное напря­жение начинаются, когда несколько дней подряд идешь по местности сов­сем ненаселенной и целые сутки изо дня в день проводишь на морозе, вне жилья.

...Вот прошел походный день, позади ночлег в лесу. Вместе с уста­лостью набрасывается мороз и уже не отступает.

Ты остановился. Скинул рукави­цу, отстегиваешь пряжки рюкзака, достаешь теплую куртку. Застегива­ешь пуговицы. Пальцы заледенели, болят. Сжал их в кулак в рука­вице.

Сидишь на рюкзаке, ссутулился. Боль в руках утихла, думаешь: «Си­деть хорошо». Потом в сознание про­никает хол<~д. ^ю тал с рюкзака и вдруг почувс"" пл что сильно за-

мерз. Нет, теперь куртку не снять, да и как опять возиться с рюкзаком, с пряжками?! Скорее вперед! Надо бежать от холода...

От тяжелой работы озноб как-то сразу сменился душной жарой. Руки вспотели. Расстегнул телогрейку, штормовку, ветер леденит грудь. Нет, так нельзя, приходится просить оста­новиться, чтобы снять телогрейку.

На следующем привале надел те­логрейку, но уже не садись отдыхать. Разговаривай, ходи, смотри по сто­ронам, но не мерзни, не забывай, что нельзя мерзнуть!

Но опять затянулся привал, и. уже замерзнув, приходится снимать телогрейку, прятать ее в рюкзак. До­стал теплые рукавицы, а они все мерзлые — снял-то их с мокрых, потных рук, и теперь вместо теплого меха заледенелые негнущиеся комки. Колотишь рукавицы, мнешь, втиски­ваешь в них и без того закоченевшие руки и бежишь вперед, волоча за собой лыжные палки, висящие на темляках. Там, где холодный ремень темляка сбил рукав вверх, а рукави-цу*"вниз, задувает ветер. Смотри не отморозь запястье! Не то назавтра будешь растирать рукавом волдыри.

Понемногу пальцы отогрелись, сжал на минуту лыжные палки, толкнулся ими несколько раз. Потом еще раз взял палки, уже держишь дольше, уже не выпускаешь совсем. Оттаяли рукавицы. И опять руки стали потными.

Надо двигаться, двигаться так. чтобы все время было жарко, потому что с холодом бороться уже нет сил. И не снимать мокрых рукавиц, не отдавать их морозу!

Остановились на ночлег. Темно. Идешь один в холодную чащу за дровами. Снег падает с деревьев, бьет по капюшону, лезет холодной пылью в лицо, в рукава.

Зажгли маленький дымный огонь. Суешь замерзшие ноги в костерок — снег на ботинках тает, но сразу за­мерзает, *как только тебя прогнали, чтобы не мешал готовить ужин.

Со всеми вместе тащишь большое бревно, второе, третье; ноги вязнут

в снегу. Хорошо! Так можно со греться!

Скорее большой костер! Чтобы было много света, чтобы дым уходил вверх, чтобы было жарко!

Но сбоку и за спиной холод. Он давит глухой тоской.

В зимних походах путешествен­ника ждет суровое воздействие «хо­лодовой нервной усталости». Это тя­желое состояние часто служит при­чиной несчастных случаев. Нужно постепенно тренироваться, учиться оберегать себя от «холодовой устало­сти», потому что преодолеть ее простым усилием воли невозможно.

Сложность зимних путешествий для новичка оценивается количест­вом ночлегов в ненаселенной местно­сти. Туристская практика подсказы­вает такой порядок увеличения их сложности. Первый многодневный по­ход следует совершить со всеми ноч­легами в теплом жилье, второй — с двумя ночлегами в ненаселенной местности. В каждом последующем рекомендуется только на один день увеличивать пребывание вне жилья. И только в пятом, в шестом много­дневном походе у путешественника появляется опыт, позволяющий идти по «ненаселенке» сотни километров.

Тогда возникает и настоящая ра­дость от преодоления враждебной стихии холода, от общения с величе­ственным Севером и зимним миром.

Прежде чем стать на лыжи

Рассказывать сразу о всей техни­ке зимних путешествий, значит обру­шить на тебя лавину сведений, забыв о самом важном и интересном — о твоем участии в походах, о твоих первых маршрутах.

Сначала это тренировочный поход без ночлега. Но уже в нем ты столк­нешься со многими сложностями. И сразу тебе нужно внимательно оце­нить свои возможности и особенно­сти.

Ты, например, привык в городе укутывать шею теплым шарфом. Но шарф в походе неудобен. Значит,

чтобы не рисковать здоровьем, надо иметь свитер с высоким теплым во­ротником и подшлемник.

Другой пример: твоему товарищу, у которого ноги почти никогда не мерзнут, достаточно двух пар шер­стяных носков, а тебе, может стать­ся, необходимо четыре, потому что в детстве ты приморозил ноги. Ты мог об этом совсем забыть, все про­шло без особых последствий, но так только кажется: мелкие кровеносные сосуды пострадали, и ноги у тебя мерзнут сильнее и чаще, чем у дру­гих ребят. То же самое может быть с руками, и ты должен взять лиш­ние шерстяные варежки.

Сейчас мы с тобой разберем спи­сок одежды, рассчитанный на мороз­ную, ветреную погоду для человека, нормально переносящего холод, но ты учтешь свои особенности и, мо­жет быть, дополнишь его.

Список одежды и личного снаряжения:

1) пара теплого белья (рубашка, кальсоны);

2) трусы;

3) верхняя рубашка;

4) брюки;

5) легкий свитер;

6) теплый свитер;

7) штормовой костюм;

8) теплая куртка;

9) шерстяные носки — 2—4 пары;

 

10)простые носки — 1—2 пары;

11)шерстяные варежки;

12)брезентовые рукавицы;

13)теплые меховые рукавицы;

14)лыжная шапочка;

15)подшлемник;

16)ботинки;

17)бахилы;

18)утеплители бахил;

19)стельки войлочные— 2 пары;

20)посуда (КЛМН);

21)предметы личной гигиены;

22)блокнот, карандаш;

23)компас.

Когда ты отправишься в много­дневное путешествие по безлюдным областям Заполярья, список твоей одежды изменится незначительно.

Конечно, тогда все потребуется само­го высокого качества, но и сейчас мы должны стремиться, чтобы одежда была как можно лучше.

Для первого похода подберем по­году с морозом до 10° и слабым вет­ром, но уже во время следующих тре­нировок можем попасть в мороз до 20° с умеренным ветром: ведь мы тренируемся всерьез, готовимся к многодневному походу во время ка­никул.

Теплое белье. Это пара мужского
белья, но она необходима и мальчи­
кам и девочкам.

Есть такое белье — «егергкое». Так называют трикотажное шерстя­ное белье, хорошо обтягивающее тело (не туго). Оно продается и стоит немногим дешевле шерстяного трени­ровочного костюма, но для зимнего похода незаменимо. В свое время один опытный турист уговорил меня отказаться от фотоаппарата, который мне хотели подарить родители, и по­просить купить егерское белье. И я не пожалел. Я прошел в нем много сложных походов, берег его: не но­сил в городе, не стирал в горячей воде, тщательно зашивал, как только начинало рваться.

Конечно, можно надеть в поход вигоневое белье с начесом, или тол­стое хлопчатобумажное. Хуже, но допустимо.

В легкий морозец, в безветрие, на ярком солнце в теплом белье жарко, но в гнилую оттепель и в пасмурную погоду со слабым морозом наденешь на белье только тонкую верхнюю ру­башку, просторные хлопчатобумаж­ные (или тонкие шерстяные) брюки — и тебе не будет жарко даже под рюк­заком. Вот и вывод: рубашку и брю­ки нужно подобрать такие, чтобы, -надев их на теплое белье, не испы­тывать жары при напряженной ра­боте в слабый мороз.

В холодную погоду, в условиях резко меняющихся физических на­грузок, постоянно бывает то жарко, то холодно. И когда жарко, то, ко­нечно, вспотеешь, с этим ничего нель­зя поделать. Но вот егерское белье тем и хорошо, что даже влажное про-

должает согревать, а потом быстро высыхает на теле. Однако нужно помнить: если вспотел, внимательно следи за собой и сразу дополнительно одевайся, даже на самых коротки-, остановках. В сильный же мороз не поленись, достань из рюкзака теп лую куртку.

В холодную безветренную погоду теплая куртка не столь часто может понадобиться. Так, при морозе 15° и безветрии идешь в белье, верхней рубашке, брюках, легком свитере н штормовом костюме. Если на ходу разогрелся, расстегиваешь штормов­ку, воротник свитера (желательно, чтобы он расстегивался на молнии до середины груди), верхнюю рубаш­ку (она должна быть не глухой, а на пуговицах до низа, например «ков­бойка»), можешь даже выпустить рубашку из брюк — пусть болтается свободно. Если все равно жарко, сни­маешь с варежек брезентовые рукави­цы и кладешь их в карманы штор­мовки. Опять жарко — идешь с голы­ми руками. Шерстяные варежки убираешь во внутренние карманы брюк под штормовые штаны. Нако-нец, если и с голыми руками жарко, то лыжную шапочку снимаешь и за­совываешь в карман штормовки. Все это делается на ходу.

Но вот остановились на привал Немедленно застегиваешь рубашку, свитер, штормовку; шапочку—на голову, варежки — на руки, брезен­товые рукавицы — сверху.

С привала вышел застегнутый и полностью одетый, а потом на ходу опять постепенно рассупониваешься Но если остановились на обеденный привал, обязательно надень теплую куртку.

Когда сняли лыжи, то в сильный мороз под бахилы надо надеть утезд-лители.

Бахилы — наружные чулки — I девают прямо на ботинки. Они тонкого брезента или из любой пло ной, но не очень толстой ткани репс, тик, льняная ткань.

Бахилы—не только защита снега, но и необходимое средство для тепла. И не только для тепла - ба-

хилы «оттягивают» влагу, которая выделяется ногами, проходит сквозь носки и впитывается в ботинки. На­ружная поверхность ботинка холод­ная, температура ее ниже «точки ро­сы», и этот барьер водяному пару не преодолеть. Он конденсируется в иней, и обувь промерзает насквозь — пропитывается льдом. Но бахила за­щищает ботинки от холода, и температура «точки росы» из их толщи перемещается наружу, в слой воздуха между ними и бахилой. Ба­хилы при этом изнутри обмерзают, а ботинки остаются сухими. Бахилы ни в коем случае не должны быть в обтяжку, по обуви. Лучше всего сшить их в виде прямоугольных меш­ков. Ремешок, пришитый внизу, на заднике, охватывает голеностоп, и ба­хила не сваливается. Над носком бо­тинка получается утеплительный и влагосборный объем воздуха.

Если бы не бахилы, ноги в похо­дах морозили бы во много раз чаще.

Бахилы иногда делают длинными, выше коленей, надевают поверх штор­мовых штанов и подвязывают тесе­мочками к поясу. Но с ветвей в бахи­лы попадает снег. Тогда сверху их стягивают резинкой. Однако если из­валяешься в снегу по уши, то и в ба­хилы наберешь. Мне больше нравятся бахилы ниже колена, заправленные под штормовые штаны и стянутые их ремешками. Тут уж снег никак не попадет. Если низ бахилы изотрет­ся о лыжные крепления, его можно отрезать, а бахилу зашить заново. В очень короткой бахиле этого сде­лать нельзя. Вот почему не рекомен­дуется шить бахилы еще ниже. Мож­но делать бахилы двойными в местах соприкосновения с креплениями.

Сторонники длинных бахил воз­ражают: «А брюки штормовые защи­щать от снега надо? А колени?» Но штормовые брюки сами защищают от снега. В сухом снегу они не про­мокнут. А мокрый все равно что угод­но промочит, разве только резиновые сапоги... Но и в них ноги будут мок­ры от пота. Поэтому бахилы не долж­ны быть из прорезиненного пароне­проницаемого материала. Что же ка-

сается коленей, то на них лучше по снегу не ползать. Колени мерзнут, когда сидишь, и штаны, брюки, каль­соны — все натянулось, плотно при­легает и хуже греет. Так бывает ча­сто при поездках в холодном транс­порте, среди вещей, в тесноте, когда сидишь и ноги вытянуть некуда.

Я советую тебе нашить на брюки наружные наколенные карманы, в них поместить куски тонкого (3, 5, 8 миллиметров толщиной) поролона. С ними и спать теплее^ когда придет­ся ночевать в спальном мешке вне жилья.

Утеплители бахил шьются из тол стого сукна. Они просторные, низ­кие — немного выше ботинка. Мож­но пришить к ним тонкую войлочную стельку в виде подошвы. Надеваются утеплители под--бахилы, когда сни­маешь лыжи на длительном обеден­ном привале.

Трусы лучше трикотажные, до­вольно плотно обтягивающие, но сле­ди, чтобы резинка не была тугой. Ведь на поясе у тебя может оказать­ся несколько резинок: от трусов, кальсон, брюк, да еще и штормовые брюки некоторые горе-конструкторы делают на резинке. Поэтому брюки лучше носить на тонком плоском поясе, а штормовые штаны — на под­тяжках.

Девочкам лучше шерстяные тру­сы или двое: одни из хлопчатобумаж­ного трикотажа, а вторые — шерстя­ные. Девочкам переохлаждаться осо­бенно опасно.

Теплый свитер. На ходу его наде­вают в сильные морозы. В особенно сильные морозы с ветром носят два свитера или даже теплую куртку. Ею может быть ватная телогрейка, лучше с несвалявшейся набивкой.

Есть в продаже теплые куртки с синтетической набивкой. Они легче, но холоднее. В последнее время по­пулярны куртки из «болоньи». Одна­ко эта ткань не пропускает водяной, пар, и в таких куртках на ходу бы­вает душно и влажно. Если уж поль­зоваться ими, то обязательно простор­ными, широкими, с большими прой­мами рукавов.

Очень легка, тепла и удобна пу­ховая куртка. Не хуже и меховые. Они тяжелее пуховых, но имеют ряд преимуществ: теплее в увлажненном состоянии и хороши для подстилки на ночлегах.

Теплые рукавицы тоже бывают пуховые и меховые. Меховые теплее, меньше боятся влаги. Альпинисты предпочитают пуховые рукавицы по­тому, что в них легче совершать тон­кую работу на сложных скалах, на крутом льду. А для туристов-лыжни­ков мех на руках — вещь незамени­мая.

Меховые рукавицы должны быть всегда под рукой. Если руки замерз­ли, то меховые рукшвицы надевают даже во время ходьбы на лыжах. Как только станет жарко, сразу снимаешь их и прячешь во внутренние карма­ны брюк. Правда, там они мешают, но ничего не поделаешь: снятые с потных рук, на холоде они смерз­нутся. Поэтому у брюк должны быть большие внутренние карманы, а сами брюки — просторными в бедрах.

Очень просторной должна быть и штормовая куртка — такой, чтобы легко надевалась поверх теплой курт­ки. Помни: все элементы одежды должны легко налезать один на дру­гой. И хотя сейчас мы готовимся к однодневному тренировочному по­ходу, снаряжение будем продумывать по-настоящему и на будущее.

Войлочные стельки должны быть новыми, чистыми, а по толщине та­кими, чтобы нога сидела в ботинке плотно (но не туго), если наденешь четыре пары носков при одной стель­ке или две пары при двух. О носках мы достаточно говорили при подго­товке летнего похода. Теперь осталось рассказать о лыжных ботинках ту­риста.

Но это мы сделаем, разбирая лыжное снаряжение.

Вот его список:

Лыжи;

Крепления;

Ботинки;

Лыжные палки;