Ну, вот и снова День рожденья

 

Ну, вот и снова День рожденья!
А мы преступно не спешим…
Ждём сковородки адской жженье
Ответом поиску Души?

Её мучений мы не слышим;
Она кричит про два пути!
И – прозябаем жизнью мышьей…
А вечность есть!
Как ни крути.

Что я здесь временно и кратко,
Напоминает этот день…
Пусть редко, но бывает гадко
За ложь, за похоть и за лень.

Я не нуждаюсь в поучении;
Но так хочу себя найти!
И плыть уже не по течению,
А быть внутри Его – Пути!

 

Песня – нормальная птица

Песня – она как нормальная птица:
Клетка полёту её не годится.
Выпущу песню-пичужку на волю,
Пусть разольётся в просторности поля.

Пусть пролетит над нуждою душевной,
Требы исполнит и вычистит скверны.
Пусть про любовь правду точную скажет…
Песня – чудесный рассказчик со стажем.

С сердцем твоим в резонансе сольётся,
Собственной станет и вновь запоётся,
И уведёт силой света в реальность,
Где лишь Любви царствованье досталось.

 

Мой враг умирает

 

Мой враг умирает от рака.
Мой враг подцепил где-то рак.
Не нужен ни суд и ни драка –
Мой враг умирает и так.

Моё он украл дорогое
Однажды. И думал, что прав.
Ему не хотелось другое,
Чужое его грело нрав.

О, как я страдала, как выла!
Моё вместе с мясом души
Так подло оттяпали с тыла…
А горе осталось – душить.

И слёзы, и злость, и бессилье
Мной били, как тестом об стол…
Враг был меня младше, красивей
Ещё – применил колдовство.

Та, вражья коварная похоть
Была тошнотворно проста.
Чутьё мне кричало про плохо.
Но я не узнала Христа.

Теперь муки боли и страха
Законно вернулись врагу.
И он на позиции краха
Похож на в тарелке рагу…

Нет, я не злорадна, не думай.
Ему не скажу: "чтоб ты сдох".
Любить благотворно, без шума
Мне мой заповедовал БОГ.

Тогда враг – невежества мастер –
Закон преступив, видел клад.
Обрёл ли в украденном счастье?
И знал ли, что ждёт его ад?

...Прошла я горнило терпенья.
За это… спасибо врагу.
Что сделаю с этим теперь я?
Ему я спастись помогу.

Возможно, на всём белом свете
Лишь я за него помолюсь.
Мне Бог непременно ответит.

Спаси эту душу, Иисус!

 

Уроки прежние забыл

 

Уроки прежние забыл…
И – снова в горюшке без крыл.
Его ты сам впустил, поверь,
Твой грех и был для горя дверь.

Он часть души украл, как тать.
И ты стремишься залатать
Сквозняк прорешины души.
…С напрасным делом не спеши.

Заплаты, верно, лучше дыр.
Но пусть не тянет ветхий мир
Твоё сознание назад,
Где всем конец известный – ад.

Знай, предпочтительней всего,
Чтоб Бог прекрасное вино
Налил бы в НОВЫЕ меха,
Где нет ни дырки от греха!

 

 

 

И снова в Жизни я

Чем круче взлёт – опаснее паденье.
Вот, всмятку я на плоскости лежу!
Глазами, вдруг обретшими смиренье,
Я сквозь планету в Господа гляжу.

Зуб долго ныл; его Он с корнем вырвал!
Я – с раной кровоточащей без сил…
Чтоб только одного Его любила,
Во мне Он твой светильник угасил.

…Казалось, дух ушёл. Но упованье
На Господа осталось у меня.
Полвечности у смерти на диване…
Но Бог воздвиг! И снова – в Жизни я!!

 

 

Резчик

Была сухим я деревом с сучками.
Но взялся резчик Бог изобразить
Чудесный лик с живущими глазами,
Вдохнуть Свой дух и научить любить!

Он отпилил сучки – мне было больно!
С корявой чурки лишнее стесал…
Пустил в меня воды живой привольно –
Хватило бы на целые леса.

И вот – родилось новое творенье
С живой душою в сказочную жизнь!
Из уст и сердца льётся словопенье,
А дух, как птица в небо, рвётся ввысь!

Так радуйся же, выйдя из темницы
Проблем, грехов, болезней и страстей,
Душа моя!
И не устань стремиться!
Пусть зреет плод среди твоих ветвей!

 

 

Сила семени

Необычная в семечке сила!
Если смерить – размерчиком хило.

Ну, а дайте ему зацепиться
Хоть за крохотный крайчик землицы…

Вот – глаза мне восторгом откроет,
Умиляя, берёзка на кровле!

Мостовая взбугрилась бетоном –
Сквозь него рвётся… нежность бутона.

Так бросай семя в землю ты смело!
И не наше – взрастить его – дело…

 

***

Трамваи возвращаются домой.
Луна взяла за тучей выходной,
Но свет сочится блёкло и устало…
А я иду так медленно и вяло.

Плетутся ноги, и стихи плетутся,
И аккомпанементом брюки трутся…
И вдруг: зачем луна моим глазам?
И вдруг: зачем земля моим ногам?

Всё стало так неважно, умалённо.
А сердце – Духа слышит умилённо…