Открытие курильских островов.

Владимир Атласов не только собрал расспросные сведения о Курильских островах, но и первый из русских видел один их них.

Открытие и изучение Курильских островов шло с севера от Камчатки, поэтому долгое время Южные Курильские острова оставались неизведанными и загадочными.

Первыми русскими мореходами, вступившими на острова Южных Курил, была экспедиция М. Шпанберга. Ему предписывалось пройти к Японии и «своею дружбою перемогать их застарелую азиатскую нелюдимость». Два плавания 1738-1739 г.г. совершила экспедиция М. Шпанберга и В. Вальтона.

3 июня 1739 года корабли Шпанберга подошли к Шикотану с восточной стороны. Но первая попытка высадки оказалась неудачной. Мешал густой туман. Следующие дни погода благоприятствовала морякам. Произведены высадки, обследование, дано подробное описание природы. Как считает известный Южно-Курильский краевед Ф.И. Пыжьянов, по всей вероятности местом высадки была Малокурильская бухта. «Оно место к якорному стоянию имеет быть удобно». За причудливо изрезанные берега остров был назван Фигурным.

В 1796 г. приоритет Шпанберга оценил английский мореплаватель Броутон, присвоивший острову имя Шпанберга. Но в послевоенное время окончательно утвердилось название Шикотан (в переводе с айнского «лучшее место»).

7 июля была произведена высадка на остров Зелёный.«Место гладкое и зелёное, на котором только растёт трава, а лесу не имеется, и для того назвали его Зелёным.

Итогом плавания Шпанберга стало то, что он снял на карту всю Большую Курильскую гряду, дал всем островам русские названия, открыл и обследовал острова Малоу Курильской гряды. И хоть карта была далеко не точной (островов было нанесено больше, чем их на самом деле, искажены контуры) можно сказать, что Мартин Шпанберг завершил открытие Курильских островов. Легенды о фантастической земле были развеяны

Вопрос.

Хозяйственное освоение ДВ.

Начало освоения Дальнего Востока совпало по времени с усилением крепостнического гнета в Центральной России. К завоевателям и устроителям новых земель присоединились десятки тысяч крестьян. Однако после того как маньчжуры согнали земледельческие племена с Амура в Манчжурию, землепроходцам пришлось самим заняться обработкой земли. Первые русские пашни появились в окрестностях Албазина. С начала 80-х гг. XVII в. население Албазинского уезда полностью обеспечивало себя хлебом, а излишки продавались в Нерчинск. В 1686г. в уезде засевалось уже более 1000 десятин земли. Русскому земледелию препятствовали маньчжуры, периодически уничтожавшие посевы и запасы зерна. В конце концов, после подписания Нерчинского договора, русские временно вынуждены были покинуть освоенный земледельческий район, что не замедлило сказаться на ухудшении хлебного обеспечения населения не только Дальнего Востока, но и Восточной Сибири.

Сельское хозяйство на Дальнем Востоке имело ряд отличительных черт. Едва ли не самой важной его особенностью было отсутствие помещичьего земледелия. Еще одной характерной особенностью Дальнего Востока, был захватный способ овладения землей, неизвестный в губерниях Европейской России. Поскольку свободных площадей было много, то каждый домохозяин пахал, где и сколько хотел. Запрещение захватного пользования произошло только в 90-е годы XIX века. К началу 1860-х гг. в Забайкалье проживало около 350 тыс. человек, тогда как в Амурской и Приморской областях - не боле 50 тыс., из которых большинство были коренные местные жители.

. Следствием капитализации аграрного сектора экономики Дальнего Востока стало активное внедрение передовых для того времени приемов обработки пашни и севооборотов, широкое использование разнообразной техники: железных и стальных плугов, борон с железными зубьями, жаток, молотилок, веялок, сенокосилок, конных гребель.

Развитие промышленности. Во второй половине XIX в. развивались отрасли по переработке природных и сельскохозяйственных продуктов: винокуренная, кожевенная, маслобойная, рыбная. К концу XIX в. господствующее положение в экономике края заняла, горнодобывающая отрасль, главным образом - золотопромышленность. Добыча металлических руд и выплавка металлов не получила значительного развития. Таким образом, развитие промышленности на Дальнем Востоке осуществлялась медленно. Создание предприятий требовали больших капиталовложений, которыми не располагали местная буржуазия. Сдерживающим факторам была и позиция центра традиционно рассматривавшего Сибирь и Дальний Восток в качестве сырьевого придатка промышленно развитых регионов не заинтересованных в быстром росте промышленности края.

Наибольшее значение в экономическом плане имели для русского населения промыслы, характер которых существенно различался в зависимости от условий этого или иного региона. Так, на Крайнем Северо-востоке преобладал промысел морского зверя, в лесотундре и таежных регионах - охота, в Приамурье - рыболовство. Одновременно с промыслами на Дальнем Востоке распространялись и ремесла: кузнечное дело, заготовка леса и деревообработка, плотницкое дело, кожевенно-обувное ремесло /комканая обувь/, мыловарение, производство кирпича, солеварение

Еще со второй половине XVII века развивалось судостроение. Наиболее известными верфями, на которых возводили суда, были Читинское и Охотское.

Горнодобывающая промышленность сформировалась в конце XVII века. Первоначально это было серебреное производство, затем к нему добавились горная металлургия и золотодобыча.

Год от года крепли экономические и культурные связи между аборигенами и переселенцами. Однако, если среди нанайцев, ульчей, нивхов, амурских эвенков проявления такого соседства стали заметны уже к концу XIX в., то среди северных народов /чукчей, коряков, ительменов, и др./ примеров подобного влияния было несравненно меньше.

Важнейшая особенность национальной политики Советской власти по отношению к северным народам состояла в том, что она, в отличие от политики царского правительства, проводилась не только с целью сохранения этих народов от вымирания, но главным образом, с целью качественного изменения их культуры, быта, образа жизни. За короткий срок туземцы должны были стать полноценными и полноправными гражданами страны.

В 1926 году при Далькрайисполкоме учрежден Дальневосточный комитет севера, руководителем которого стал К.Я. Лукс - выдающийся организатор и ученый, много сделавший для возрождения малочисленных коренных народов края. Происходившие тогда в жизни аборигенов перемены были настолько значительными, что их с полным основанием называют культурной революцией.

Для оперативной борьбы с голодом на местах дореволюционных факторий открыли государственные хлебозапасные магазины, которые ссужали местному населению продовольствие, часто бесплатно. Однако подобные меры в лучшем случае помогали коренным народам избежать голодной смерти. Сдерживающими факторами развития и модернизации хозяйств туземцев выступали родоплеменные отношения, недостаток общей культуры, удаленность мест проживания от основных хозяйственно-политических центров Дальнего Востока.

С целью решения этих проблем, приближения Советской власти к жителям Дальнего Востока для более действенного влияния на их быт и культуру в конце 20-х гг. комитет Севера принял решение о строительстве северных культурных баз. В течение 1927 - 1936 гг. было построено 18 культбаз, в том числе 4 на Дальнем Востоке; Анадырская - для обслуживания чукчей, Полонская - для коряков, Нагаевская - для охотских эвенов и Сахалинская - для сахалинских нивхов. В задачи культбаз входило комплексное обслуживание насущных жизненных потребностей аборигенов, снабжение их продовольствием, ссудами и кредитами, медицинская помощь и т.д. В каждой культбазе были магазины, интегральный (то есть комплексный, охватывающий все виды хозяйства аборигенов) кооператив, школа, больница, баня. Дом туземца (нечто среднее между гостиницей и клубом). Места строительства культбаз подбирали с таким расчетом, чтобы они были максимально приближены к районам наиболее высокой концентрации коренного населения. И это действительно удалось сделать.

Со временем на месте бывших культбаз возникли административные центры созданных в 1930 г. национальных округов: Корякского /Анадырь/ и Чукотского /Палана/. В середине 30-х гг., в связи с проходившей на севере коллективизацией, строительство культбаз было прекращено. К сожалению, социалистическое преобразование хозяйств туземцев принесли им еще больше бед, чем русским крестьянам. К началу 30-х гг. стало ясно, что материальная помощь отдельным семьям не может принципиально решить проблемы подъема экономики и культуры северных народов. В связи с этим была сделана ставка на финансирование вновь создаваемых колхозов и совхозов.

Первые сельскохозяйственные артели на севере Дальнего Востока появились в 1928 г. К 1930 г. среди коренного населения Приамурья было уже несколько десятков рыболовецких и охотопромысловых колхозов. В 1931 г. Далькрайисполком принял решение о проведении сплошной коллективизации среди народов севера. Такое решение оказалось не только непродуманным, но и преступным по отношению к аборигенам. Вовлекаемые в коллективизацию народы севера мало, что понимали в происходивших событиях. Беспомощные и безропотные исполнители воли партийных руководителей на местах, они объединялись в коллективные оленеводческие хозяйства, рыболовецкие и охотничьи артели. Неумение коллективно трудиться, отсутствие элементарных знаний в сфере экономики и управления привели к огромным потерям поголовья оленей, порче и хищениям охотничьего и рыболовецкого снаряжений.

В середине 30-х гг. аборигены вновь оказались перед угрозой голодной смерти. Однако политическое руководство страны и Дальнего Востока решило не принимать на себя ответственность за новую трагедию в их судьбе. Среди колхозников стали искать и, конечно, находили "врагов народа", "японских шпионов", "агентов империализма", которые и понесли ответственность за головотяпство кремлевских и местных властей. Сотни туземных хозяйств подверглись раскулачиванию, сотни аборигенов были брошены в лагеря НКВД. И, тем не менее, вот еще один парадокс того времени, сами коренные народы (в отличие от русских крестьян) объединение в коллективные хозяйства воспринимали благожелательно. Идея коллективного труда была близка их представлениям, о родовом общинном хозяйстве, распределении доходов не по трудовому вкладу конкретного человека, а в зависимости от его жизненных потребностей. Темпы коллективизации народов севера в разных регионах были одинаковы. Коренных жителей Приамурья охватила коллективизация на 95% уже в 1934 г. На крайнем северо-востоке удалось достичь таких показателей лишь после войны: в Корякском округе - в 1949г., на Чукотке - в 1952 г. В 30-е гг. многие негативные последствия первых лет коллективизации удалось ликвидировать. Жизнь аборигенов стала налаживаться, возросли их заработки. Наряду с традиционными промыслами: охотой, рыболовством, оленеводством - в колхозах стали заниматься овощным земледелием, клеточным звероводством, пчеловодством. С целью механизации традиционных промыслов были открыты моторо-рыболовецкие станции, морские зверобойные станции, морзверокомбинаты, МТС в земледельческих колхозах.

«Объясачивание»

К моменту появления русских на территории Дальнего Востока в начале XVII в., здесь проживали чукчи, коряки, эскимосы, ительмены, юкагиры, дауры, дючеры, айны, ороки, эвенки, эвены, нивхи /гиляки/, негидальцы, натки, солоны, алеуты. Территория расселения коренных народов не представляла собой единого этнического региона - каждая этническая группа имела свою специфику /материальную и духовную культуру, языки и т.д./. Накануне прихода русских землепроходцев на Дальний Восток эта территория не входила в состав какого-либо государства. С приходом сюда русских начинается "объясачивание" аборигенного населения. Вначале сбор ясака носил стихийный характер - не было списков ясачных подданных, определенного объема сборов и т.д. К концу XVII в. система ясачного обложения была уже подробно разработана.