Читайте продолжение истории Джека и Кэри-Энн в переводе группы Translation for you: перевод художественных книг. 8 страница

Джек усмехнулся.

— Прости. — А затем меня вновь накрыл жар его поцелуя.

Через какое-то время его рот оставил в покое мои губы и переместился сначала на шею, а затем поднялся к уху, его горячее дыхание и влажные губы вызывали во мне трепет.

Мои руки блуждали по гладкой спине Джека. Я полностью отключилась от реальности. Его рот вновь вернулся к моим губам. В новой позе я смогла ещё теснее прижаться к его телу, стараясь успокоить ноющую боль внутри меня, отчего он издал тихий рык.

Я хотела лишь Джека.

Должно быть, он ещё не потерял голову окончательно, потому что после последнего быстрого поцелуя оторвался от меня, прокладывая незначительную дистанцию между нашими телами. Его дыхание было прерывистым, как и моё собственное, когда он прижался лбом к моем лбу.

Мои губы по собственной воле вновь потянулись к Джеку.

Он чмокнул меня ещё раз и снова отстранился, его лицо горело, а глаза потемнели.

— Боже, — сказал Джек между вздохами. — Если ты так целуешься, не имея опыта…

Я улыбнулась и провела рукой по его великолепным мягким волосам. Он прижался губами к изгибу моей шеи, как только я откинула голову назад. И я не смогла сдержать стон, когда его зубы стали покусывать и посасывать мою кожу. Я снова прижалась к нему. Его эрекция, которая поначалу заставляла меня нервничать, сейчас пробудила естественные порывы моей женственности. Неужели это я заставила его так себя чувствовать?

Джек выдохнул мне в шею.

— Ты должна остановиться, мы должны остановиться… иначе я не смогу.

Что я творила? Я не могла поверить, что потеряла полный контроль над ситуацией так быстро. Я не хотела останавливаться. Я вела себя распутно, как бы выразилась бабуля. Боже мой, Джек был прав: нам следовало остановиться. Я не могла поверить, что позволила простому поцелую перерасти во что-то большее. Я ужаснулась, осознав, что если бы Джек не остановился, я бы позволила ему взять мою девственность прямо тут в прачечной. На самом деле, сейчас я не хотела ничего большего. Он отступил назад, пока мы оба пытались восстановить дыхание. Чем быстрее мы возвращались с небес на землю, тем сильнее я поражалась своему поведению.

— Прости, — пробормотала я, немного смущённая тем, что сама на него набросилась.

Джек улыбнулся, но при этом нахмурил брови.

— За что ты извиняешься?

— Не могу поверить, что только что сделала это, и что я… позволила… ум…

— Ситуации выйти из-под контроля? Ну, мы тут оба виноваты, милая.

— Не называй меня так. Я чувствую себя молодой… и наивной.

— Ну, ты молодая. Но после этого поцелуя, я бы не назвал тебя наивной, — усмехнулся он.

В негодовании я сжала губы и врезала ему по руке в то место, где располагалась татушка.

Джек громко рассмеялся.

— Ты классная.

— Прекрати. Я не классная.

— Ладно. — Он протянул руку и убрал прядь волос с моей щеки. Даже этот простой жест распалял во мне жар.

— Я просто… ух… я никогда ничего подобного не испытывала прежде, — призналась я.

Он вздохнул.

— Я тоже, Кэри-Энн. Так что теперь нас таких двое.

 

Глава 16

 

Я не могла припомнить, когда последний раз проводила день, не работая или не занимаясь ремонтом дома. Прошло примерно два часа, если быть точнее два часа и пятнадцать минут, с тех пор как мы с Джеком целовались в прачечной, и у меня болели бока от смеха, пока я слушала истории о его первых прослушиваниях и как однажды он по ошибке оказался на кастинге к порнофильму.

Мы устроились на лежаках около бассейна и периодически перебрасывались репликами из «Принцессы-невесты», пытаясь перещеголять друг друга. Я сняла свою накидку, когда Джек озвучил цитату из фильма про «дефицит идеальных сисек в мире». Я не знала, что на это ответить, да и вообще, не собиралась выигрывать в этом поединке.

Скорее всего, я сильно обгорю на солнце, поскольку мне не хватало смелости попросить Джека размазать солнцезащитный крем по моей спине. Несмотря на это, я не могла представить, что мне будет настолько комфортно в его обществе, хотя по-прежнему ощущала себя так, словно подключена к электрической розетке, поскольку каждый мой нерв чутко реагировал на его присутствие рядом. Но после нашего поцелуя, который я хотела повторить при первой же возможности, казалось, я обнаружила в себе небольшой клапан, позволяющий регулировать внутреннее давление. Слегка.

— И почему же у Кэри-Энн нет парня? — Неожиданный вопрос Джека застал меня врасплох. Я посмотрела на него. Он выглядел по-настоящему заинтересованным.

— Кто сказал, что нет? — парировала я, стараясь скрыть своё волнение.

— Твоя история поцелуев, или отсутствие таковой, для начала.

— Может быть, мы с моим парнем только держимся за руки, — усмехнулась я.

— Дорогая, я не знаю, какие мужчины тут у вас обитают, но они должны быть сделаны из камня, чтобы просто держать тебя за руку. — Мои внутренности передёрнуло. А Джек тем временем продолжил: — Ну, так есть ли у тебя…?

— Есть ли у меня что?

— Парень, с которым ты только гуляешь за ручку?

— Нет, — выдохнула я. — Я ни в ком не была заинтересована в этом плане. К тому же никто и не предлагал, потому что я была под защитой старшего брата, который, как я недавно узнала, угрожал физической расправой всем, кто проявлял ко мне симпатию.

— Правда? Ничего себе! И что он сказал, когда узнал обо мне?

— Сказал вести себя осторожно. Он мог иметь в виду меня, а мог и тебя, — усмехнулась я.

Джек засмеялся, а затем потянулся вперёд и взял меня за руку. Я онемела от шока и посмотрела на парня. А тот просто закрыл глаза, на его щеке всё ещё сияла ямочка от ухмылки, и повернулся лицом к солнцу.

Я сглотнула огромный ком в горле. Что он делает?

— А почему ты решил стать актёром? — спросила я, чтобы скрыть свою реакцию на его действия. Я знала, что это классический вопрос во всех интервью, но мне стало любопытно узнать его ответ, а молчать было слишком тяжело, пока мою руку сжимала его ладонь.

Джек посмотрел на меня так, будто ему первый раз задали такой вопрос.

— Что? — сказала я оборонительно. — И нет, я ещё не знаю твой ответ на этот вопрос.

— Дело не в этом. — Он покачал головой. — Я никогда не отвечал на него честно.

— Правда? Почему?

Джек резко отпустил мою ладонь, поднялся с лежака и прыгнул в самую глубокую часть бассейна. Я сжала и разжала руку, уже соскучившись по его прикосновению.

Он подплыл к краю бассейна и приподнялся на локтях. Казалось, он обдумывал мой вопрос.

— Просто я не хочу, чтобы моя профессия мешала нормальной жизни моих близких. По этой же причине я держу свою маму подальше от всеобщего внимания. Они — мои близкие — не собирались быть публичными людьми, в отличие от меня. Не то чтобы я планировал стать знаменитым, когда начинал свою карьеру. Просто я хотел играть. Мне это нравилось. Очень нравилось, — поправил он сам себя.

Я кивнула. Это имело смысл. Я увидела даже что-то благородное в его попытке держать безумство своей жизни подальше от людей, о которых он заботится.

— А кто ещё входит в круг твоих близких людей, кроме твоей мамы?

— Ну, отвечаю на твой первый вопрос, это человек, который вдохновлял меня продолжать заниматься творчеством, даже когда я этого не понимал. Директор школы в Англии. — Джек лениво провёл рукой по поверхности воды. — Мистер Чаплин был директором школы-интерната, в которой я учился. Он преподавал математику, а также занимался постановкой школьных спектаклей, попасть в которые можно было только после прослушивания, а потом были месяцы репетиций. Мы давали по шесть-семь представлений в конце года для родителей и всех, кто хотел на нас посмотреть. Обычно все билеты распродавались. Чаще всего мы ставили мюзиклы. — Он ухмыльнулся. — Да, я умею петь.

— Подожди! Ты пел в мюзиклах? Как так получилось, что таблоиды до сих пор не опубликовали твои фотографии тех времён? Или, возможно, они уже есть… Джаз должна знать наверняка.

— Почему Джаз должна это знать?

— Ах, да, я забыла тебе рассказать. Она твоя самая преданная поклонница. Она чуть в обморок не упала, когда узнала о тебе сегодня утром.

На лицо Джека набежала тень.

Я закатила глаза.

— Ну хватит, ты её не знаешь, но верь мне, мы дружим с первого дня моего переезда сюда, так что она ничего не скажет. Кроме того… — добавила я, — … если она скажет кому-нибудь, ей придётся иметь дело со мной. — Я вдруг вспомнила, что Джаз собиралась заехать ко мне после обеда. — Для справки, я сказала ей, что она сможет с тобой встретиться. Ничего не имеешь против?

Джек с головой окунулся в воду. Когда он появился на поверхности, по его лицу и телу стекали струи воды, и я быстро отвела взгляд, прежде чем поставить себя в неловкое положение, откровенно пуская слюнки или что-то в этом роде.

Он быстро потряс головой, сбрасывая воду с тёмных блестящих волос, после чего вновь упёрся локтями в край бассейна.

— Хм, думаю, нет. — Джек уставился на меня затуманенным взором. — Но это означает, что мне придётся делить тебя с кем-то ещё. А это нечестно.

Ничего себе. Я нервно сглотнула.

— Ты знаешь, как много раз в день заливаешься краской? — На его щеке появилась ямочка.

Я покачала головой в притворном огорчении.

— Да, — пробормотала я, но не смогла не ответить на его улыбку. — Я это чувствую.

— Это чертовски сексуально.

— Э… эм, — стала заикаться я, и мои щёки запылали ещё сильнее. — Наверно, я должна сказать тебе спасибо?

Джек пожал плечами, будто это не имеет значения. Про себя я танцевала.

— Тааак, давай вернёмся к теме нашего разговора, — сказала я, когда мой голос снова стал нормальным. — Ты… ты пел в мюзиклах? Не уверена, что могу представить себе эту картину.

— Ага, ну, я не был ярым поклонником Бродвея. Я был юным и застенчивым пацаном. Мистер Чаплин всегда пытался укрепить в детях веру в себя, хотя я и не понимал этого тогда. Он так увлечённо заставлял детей играть такие роли, которые ты меньше всего ожидаешь увидеть на школьном спектакле, но которые в свою очередь формируют у детей характер, укрепляют уверенность в себе и вызывают уважение со стороны одноклассников. Сейчас, когда мысленно возвращаюсь в те времена, я понимаю, что он для меня сделал. Что вся школа для меня сделала.

— Подожди, — сделав кое-какие подсчёты, воскликнула я и внимательно посмотрела на Джека. — Ты говорил, что уехал из Англии в девять лет, тогда как же ты оказался в школе-интернате в столь юном возрасте? Как долго ты там проучился?

Кто вообще отдаёт своего ребенка в школу-интернат во втором или третьем классе… или ещё раньше? Моё сердце сжалось, и я чуть не упустила тот момент, когда Джек слегка стиснул челюсти.

Он оттолкнулся от бортика и, сделав несколько мощных гребков, проплыл на спине до середины бассейна.

— Хм, ну, в Англии некоторые семьи так поступают. К тому же я сам этого хотел. У друзей семьи сын учился в интернате, и ему там нравилось. Однажды он всё лето только и твердил о своей школе, и я тоже стал умолять родных, чтобы меня туда отдали. — Джек пожал плечами, как если бы это ничего не значило, и снова погрузился под воду. Его последние слова прозвучали не совсем правдоподобно, но я решила не настаивать на продолжении этой темы.

Я подождала, когда он вынырнет и, обходя неприятные для него вопросы, продолжила своё импровизированное интервью.

— Значит, этот твой директор, мистер Чаплин, должен тобой гордиться. Он знает, что стал главным твоим вдохновителем?

Самый замечательный подарок учителю — узнать, как он повлиял на жизнь ребёнка, который вырос и стал всемирно известным. Я покачала головой в удивлении. Я не могла припомнить ни одного учителя, который так бы повлиял на меня, хотя в старшей школе мне нравились учителя по английскому и рисованию. Но именно бабуля привила мне любовь к печатному слову и способствовала развитию моих творческих талантов. Мы с ней каждое лето занимались различными художественными проектами, и посмотрите, что я сделала с этим наследием… Ничего с большой буквы «Н». Моё сердце сжалось от мысли о бабуле. Я очень сильно по ней скучала и гадала, что бы она подумала о Джеке. Одобрила бы она его?

— Насколько я знаю, мистер Чаплин понятия не имеет о своей роли в моей жизни.

— Он должен узнать, конечно, если в Англии ты так же популярен, как и здесь. — Хотя по факту, «Сага об Эрате» была мировым феноменом. И вряд ли на Земле найдётся место, где бы не знали о Джеке.

Я опять, не подумав, ступила на опасную территорию. Джек ничего не ответил, он развернулся и стал плавать, мощно загребая воду. Хотя мы знали друг друга всего несколько дней, я уже научилась улавливать сигналы, когда он чувствовал себя некомфортно. Он доплыл до конца бассейна и развернулся в обратном направлении, а я села на бортик и опустила ноги в воду.

— Прости, — сказала я, когда он оказался передо мной. — Это не моё дело. Я не пытаюсь залезть в твою жизнь, просто мне любопытно узнать о тебе. Как ты стал таким… таким, какой есть. Но, как я уже сказала, это не моё дело. Мне пора заткнуться, — улыбнулась я. — Нуууу, как тебе погодка в начале осени? А? — Я забавно вскинула брови, желая поднять ему настроение.

— Погодка? — уточнил Джек, на мгновенье задумавшись. — Потрясающая.

Я ждала. Казалось, он хотел сказать что-то ещё.

И он сказал:

— Мне не нравится разговаривать на тему моей жизни в Англии. Никогда. Прости. Хотя тебе кое-что скажу. — Он глубоко вдохнул и посмотрел на меня. — Мистер Чаплин не знает, кем я стал, потому что в то время я ещё не был Джеком Эверси. Мы с мамой поменяли наши имена, когда переехали в Америку. Хотя она больше не носит фамилию Эверси, после того, как снова вышла замуж. Так что, по большей части, из-за меня её никто не беспокоит, и нам обоим это нравится.

Моё живое воображение могло только предполагать, какого рода причины заставили мать сначала отдать своего малолетнего ребёнка в школу-интернат, а затем улететь в другую страну и сменить имена. Мой желудок передёрнуло от слов Джека, а в сердце вспыхнула боль. Должно быть, он заметил мою реакцию, потому что приблизился ко мне и опустил руки мне на колени. Мой пульс от его прикосновения тут же ускорился.

— Не надо, Кэри-Энн. Не жалей меня. Это не то, о чём мне хотелось бы разговаривать по ряду причин, и ты теперь знаешь больше, чем кто-либо ещё. Всё не так плохо. А если бы было, то я бы не стал таким публичным человеком.

Я хотела чувствовать тепло и радость от того, что он мне хоть немного открылся, но знать так мало было той ещё пыткой.

— Порядок? — спросил Джек.

— Мне бы хотелось, чтобы ты вообще ничего не рассказывал, — тихо ответила я. Я видела, как на краткий миг вспыхнули его глаза, и поняла, что мои слова прозвучали жёстко, хотя я вовсе этого не хотела.

— Мне тоже. — Он стал отодвигаться от меня, но я схватила его за руки.

— Стой, — сказала я прежде, чем он уплыл от меня. — Я не так выразилась. Я имела в виду не то, что ты не можешь мне всё рассказать, или что я… ну…

Джек покачал головой.

— Всё в порядке, Кэри-Энн.

— Не в порядке. Я просто хочу, чтобы ты знал, я желала, чтобы ты мне вообще ничего не рассказывал, потому что… я беспокоюсь о тебе. Я не жалею тебя, а забочусь о тебе. — Я замолчала. Я, в самом деле, волновалась за него — как бы безумно это ни прозвучало, учитывая, что мы знали друг друга несколько дней. И волновалась я по-настоящему. И мне бы хотелось сохранить этот лакомый кусочек для себя.

Я решила говорить начистоту.

— Если ты заботишься о ком-то, то тебе не нравится, когда этого человека что-то тревожит, будь то в настоящем или в прошлом. Особенно, когда ты ничего не можешь исправить. Вот что я хотела сказать. По правде говоря, мне бы хотелось узнать о тебе всё, но я понимаю, что у тебя есть предел откровенности. — Я глубоко вдохнула и пожала плечами. — Как и у меня.

Какое-то время Джек молчал, но вдруг неожиданно схватил меня за талию и потащил вниз, а я, взвизгнув, с громким неуклюжим всплеском упала в воду. Как только я вынырнула на поверхность, тут же плеснула водой ему в лицо. Это был отточенный до совершенства способ защиты с тех времён, как мы со старшим братом резвились в детстве.

— Эй, — воскликнул Джек и ответил мне тем же. Я быстро нырнула под воду и поплыла прочь.

Когда я, смеясь, вынырнула у другого края бассейна, Джек всё ещё стоял на месте, прислонившись к стене, и наблюдал за мной. Даже не пряча глаза за солнцезащитными очками, я бы не смогла отвести взгляд от каждой выпуклости, каждого изгиба его мускулистого тела. Подлинное произведение искусства. Джек был высоким и подтянутым, а не перекачанным стероидами бодибилдером. Я сглотнула нервный ком в горле, когда позволила себе скользнуть взглядом по его прессу вниз к очертаниям бёдер, скрытых под шортами.

— Тебе лучше остановиться, — сказал он хриплым голосом.

Я не хотела останавливаться. Я хотела снова его поцеловать, но не собиралась делать первый шаг. Поэтому отрицательно покачала головой.

— Нет? — спросил он.

— Нет.

Я откинулась назад и упёрлась локтями о выступ, копируя его позу. Это был вызов. Я не узнавала новую себя.

Джек прищурился, как будто пытался распознать мои намерения. Я поняла, что в такой позе моя укутанная в бикини грудь сильно выпирала вперёд, но было поздно ни с того ни с сего начать стесняться.

— Иди сюда, — тихо скомандовал он.

Я продолжала удерживать его взгляд.

— Это ты иди сюда, — возразила я.

На его щеке вспыхнула ямочка, когда он, потрясённый моим поведением, покачал головой и косо усмехнулся. А затем в четыре мощных гребка оказался передо мной.

Дыши, Кэри-Энн, дыши. Напомнила я себе уже второй раз за этот день. Я стояла совершенно неподвижно, пока Джек удерживал мой взгляд. На фоне мокрой кожи и потемневших от влаги волос его глаза были изумительными. Затем он шагнул вперёд и, раздвинув мне ноги, расположился между ними. Мой пульс сбился с нормального ритма.

— Это хорошая поза, — пробормотал Джек, вторя моим не озвученным мыслям. Его руки легли на мою обнажённую талию, вода позволила его коже легко скользить по моей. Это было восхитительно, и, несмотря на жару, по моему телу побежали мурашки и вздыбились все волоски. Вот такая у меня была реакция на его прикосновения. Я на мгновенье задумалась, а каково было бы оказаться абсолютно голой и прижатой к его коже.

— Что это было? — спросил Джек с усмешкой.

— Что?

— О чём ты думаешь, когда внезапно закусываешь губу и начинаешь стремительно краснеть.

— Ум…

— Ты делала так в тот день, когда я устроил тебе экскурсию по дому, и ещё пару раз.

Я ни за что не сказала бы ему правду.

— Ух... так бывает, когда я нервничаю, — выкрутилась я и уставилась на его рот. Мой голос звучал хрипло. Тьфу, это больше напоминало какую-то дешёвую киношку. Ну, если не считать, что главную роль в ней играл Джек.

— Я думал, что ты становишься стервочкой, когда нервничаешь, — ответил он, а расстояние между нашими лицами всё сокращалось и сокращалось. — Мне кажется, ты думала о чём-то… — его губы стали ещё ближе к моим, — …другом.

Я отрицательно замотала головой.

— Лгунья, — прошептал он.

— Заносчивая задница, — прошептала я в ответ.

— Аааа, вот она где, — слегка усмехнулся Джек, но его глаза не отрывались от моих губ. Затем одна его рука оставила в покое мою талию и опустилась на бедро, когда тёплые пальцы другой руки переместились сначала на живот, а потом прошествовали наверх и расположились на моей груди.

У меня сбилось дыхание. Я была уверена, что он мог чувствовать бешеный стук моего сердца.

Его рука продолжала свое путешествие вверх по моему горлу и остановилась на задней поверхности шеи. В это же самое время, удерживая другой рукой моё бедро, Джек притянул меня ближе к себе.

Я застонала, когда наслаждение прострелило сквозь меня, оставляя за собой жаркую, тягучую и непривычную боль в самом центре. «Чёрт возьми», — подумала я. И затем разум покинул меня, когда губы Джека обрушились на мои.

Если я думала, что огонь, который он во мне разжёг во время нашего первого поцелуя, был всепоглощающим, то пламя, что бушевало во мне сейчас, не шло с ним ни в какое сравнение.

Словно вся я, все мои детские стремления и желания, все эмоциональные травмы и отречение от подобных чувств, каждый отдельный момент, каждая книга и фильм, которые заставляли меня мечтать о большем, но при этом старательно избегать всего, что могло бы приблизить меня к этому моменту, сейчас были сметены огромной волной желания. И да, я говорила «да»этим чувствам.

Руки Джека блуждали по моей коже, оставляя за собой обжигающие следы, пока его пальцы не сомкнулись на моём затылке. Его рот оставил мои губы и проложил дорожку поцелуев к моему уху. К очень чувствительной точке, как я обнаружила.

Я застонала и непроизвольно выгнулась, услышав при этом его резкий вдох. Пальцы Джека продолжали шарить по моему телу, пока он тихо сыпал проклятьями. Я хотела снова всё повторить, чтобы унять тянущую боль внутри меня. Но я не была такой уж наивной и знала, что это могло означать.

— Боже, Кэри-Энн, — выдохнул Джек, и его рот снова прижался к моим губам, а язык скользнул между зубами. Я поцеловала его в ответ, вложив в этот поцелуй всё, что чувствовала, окутывая его собой.

Через какое-то время он оторвался от моего рта, лямки моего бикини ослабли в его руках и упали. Наше дыхание было тяжёлым, а его глаза казались остекленевшими, должно быть, такими же, как и мои.

Я прекрасно отдавала себе отчёт в том, что каждая часть моего тела находилась в контакте с телом Джека.

— Мы должны притормозить, — резко прошипел он, а его взгляд был устремлён туда, где маленькие белые треугольники, скрывающие мои груди, были на грани того, чтобы обнажить меня.

— Я должен притормозить, — сказал Джек, но вместо этого вновь медленно меня поцеловал, и его язык скользнул по моей нижней губе, отбивая у меня всякое желание останавливаться. На самом деле, клянусь, я чувствовала его губы и другими частями своего тела. Я хотела ощутить его руки на себе. Но он взял лямки от бикини и завязал их на моей шее, после чего прижался легкими целомудренными поцелуями к моим щёкам.

Ох, нет. Не останавливайся.

Но Джек, конечно же, был прав. Дважды в один и тот же день и первый раз в жизни меня так страстно целовали, и я уже была готова забыть про всякую осторожность. Как ни странно, меня не охватил ужас от своего поведения, но я также знала, что ещё не была готова к большему. Я понимала, несмотря на свою неопытность, если у нас с Джеком что-то случится, то это подтолкнёт моё слабое сердце к самому краю. К тому же он ещё не закончил дела со своей бывшей. Мне было необходимо успокоиться, но в этот момент, когда каждая часть моего тела приятно пульсировала, я с трудом могла напомнить себе, почему это было так важно.

Долетевший до патио перезвон дверного звонка развеял окутавший нас туман страсти.

Джек напрягся и отстранился от меня, после чего направился к краю бассейна, бормоча себе под нос что-то сильно напоминающее «мёртвые щенки, мёртвые щенки, мёртвые щенки», и выбрался из воды.

Я вскинула брови, когда он подмигнул мне и потянулся за шортами.

 

Глава 17

 

Джек натянул шорты и пошёл узнать, был ли это долгожданный посыльный от его ассистентки из Калифорнии.

Я предложила расписаться в бланке получения, но он заверил, что посылку оставят под дверью.

После того, как Джек ушёл, я завернулась в полотенце и устроилась на лежаке, переводя дыхание. Проверив свой телефон, я обнаружила сообщение от Джаз.

Джаз: Сейчас выхожу из колледжа, буду через тридцать минут. Еду к тебе. Так возбуждена… УИИИИИИИ!

 

Я проверила время и быстро стала набирать ответ, пока она не направилась к моему дому.

 

Я: Не дома, у него, приезжай сюда…

 

Я задумалась, следовало ли сначала спросить Джека, но потом решила, раз уж Джаз знает о Джеке, то ей можно сказать, где я сейчас нахожусь. Я отправила ей адрес, и в это же время на соседнем лежаке запиликал телефон. Телефон Джека.

Интуитивно я потянулась к нему, но потом замерла. Мне так отчаянно хотелось заглянуть в него. По крайней мере, я могла бы отнести телефон Джеку… и случайно посмотреть текст по пути? Что если это Одри? Это не моё дело, если не считать, как на меня повлияло её существование… Пока я боролась с желанием схватить телефон, поняла, что уставилась на него, словно на свернутую кольцами змею.

Мне следовало поговорить с Джеком о его планах относительно Одри. Я знала, что по контракту он был обязан появляться с ней в обществе и всё такое, но в остальном их отношения подошли к концу. Джек отмечал это раньше, и я заверила себя, что так оно и есть на самом деле… я сокрушённо откинула голову на лежак, когда поняла, насколько наивной оказалась моя последняя мысль. Несколько поцелуев и обнимашки ещё не делали его моим парнем.

Я гадала, разговаривал ли Джек с Одри, после того, как приехал сюда. Возможно. А я уже вела себя так, будто мы стали парой, только потому, что признались друг другу во взаимном притяжении и обменялись парой поцелуев. Боже, я вела себя как подросток.

Мне следовало напомнить себе, что всё, что бы у нас с Джеком ни случилось, временно. Во-первых, он уедет, и, во-вторых, я не могла ещё больше открывать своё сердце для будущих страданий. И так будет трудно сказать ему прощай, когда придёт время расставаться. Будут поцелуи, или, что ещё хуже… я окажусь в его постели, после чего, возможно, уже никогда не выберусь из своей кровати, страдая от депрессии.

Вдруг я услышала голоса. Глубокий голос Джека и заливистый смех моей лучшей подруги.

Чёрт, я должна была быть там и стать свидетелем первой встречи Джаз и Джека Эверси.

Я не могла перестать улыбаться, когда поднялась с лежака и натянула накидку. Схватив наши полотенца, я вновь бросила взгляд на телефон Джека и взяла его, стараясь не смотреть на дисплей. Но мои глаза всё равно выхватили имя Одри, и я против воли опустила взгляд на экран. Я, в самом деле, ничего не могла поделать с собой, меня тянуло к телефону словно магнитом. Мой взор уловил несвязные слова «исправим это», и… «спасибо», и… «я тоже тебя люблю». Тоже люблю?

Либо из-за того, что я слишком быстро вскочила на ноги, либо от прочитанных слов, но неожиданно у меня перед глазами всё поплыло, и накатила тошнота.

Моё самочувствие ничем не могло исправить тот факт, что Джек именно в этот момент появился в дверном проёме, ведущем в патио и расположенном напротив бассейна. Он замер на полуслове, когда увидел меня с его телефоном в руках.

Я быстро протянула ему сотовый, глотая желчь в горле, которая стремилась выйти наружу.

Его лицо, на котором сначала вспыхнуло беспокойство, видимо, из-за того, что я выглядела так, будто столкнулась с призраком, мгновенно стало настороженным и непроницаемым. Он спустился по ступенькам и медленно взял телефон из моей протянутой руки.

Мне нужно было уйти отсюда и обдумать то, что я только что прочитала. Глядя на Джаз, я заметила, как исчезла улыбка с её лица, пока её глаза в недоумении метались между мной и Джеком.

— Эээ, Джаз. Я сейчас буду готова ехать. — Я многозначительно посмотрела на подругу, надеясь, что она поймёт мой намёк и не заявит, что буквально только что я сказал ей приехать. — И… эм… — Я пыталась придумать причину, которая показалась бы важной, чтобы уйти, когда вмешался Джек.

— Да, у меня целая гора сценариев, которые нужно прочитать, — сказал он вежливым, но мучительно холодным тоном. — Рад познакомиться с тобой, Джаз. Я провожу вас, девчонки.

Я пыталась перехватить его взгляд, но он едва посмотрел на меня, когда развернулся и направился в дом. О боже, Джек решил, что я осознанно залезла в его телефон. Полагаю, он интерпретировал мою реакцию так, будто поймал меня с поличным.

Ну, я не шпионила за ним, так что не собиралась испытывать за это вину. Я подумала, что, возможно, следовало бы извиниться, но моя рациональная часть говорила, что он бы так не рассердился, если бы нечего было скрывать. С другой стороны, это же Джек Эверси, которому в силу характера своей работы приходилось скрывать свою частную жизнь. Я чувствовала лёгкий укол совести, но ровно до тех пор, пока мои мысли не вернулись к тому сообщению. Это ему следовало испытывать вину, а у меня были все права обижаться.

Мы вошли в дом, и я прямиком направилась к выходу, по пути прихватив свой рюкзак и скользнув ногами в кроссовки. Одежду в прачечной придётся оставить. Я определённо не собиралась за ней возвращаться. Мои руки дрожали. Это нужно было прекратить.

Мне не следовало так удивляться, но оказалось, что я быстро и неумолимо падала в пропасть, а это единственное сообщение было сродни удару в живот. Я определённо не знала, как подготовиться к подобным жизненным перипетиям. Хотя мне будет очень тяжело, но сейчас следовало покончить со всем раз и навсегда. Даже несмотря на Одри Лэйн, я бы никогда не вписалась в жизнь Джека, поэтому не было смысла пытаться спасти положение. Мне не следовало заходить так далеко. Это была только моя вина. Это я сократила дистанцию между нами и пересекла черту.

После того как схватила сумку и закинула её себе на плечо, я повернулась к Джеку, и мой желудок рухнул вниз.

— Я не лазила в твоём телефоне, Джек. Я взяла его, чтобы отнести тебе, но я не могла не обратить внимания на сообщение, когда оно всплыло прямо у меня перед глазами. Прошу прощения за то, что, как ты думаешь, нарушила неприкосновенность твоей личной жизни. Очевидно, я смутно представляла, где проходит граница наших отношений, пока ты и твоя девушка пытаетесь помириться. — Моё сердце сжалось, когда я произнесла последние слова. Я продолжила: — Поэтому я приношу свои извинения за это утро.