Компания грузовых перевозок Брейтлинг Шиппинг 4 страница

– Ну… вам пора! Идите, веселитесь.

 

Когда за ними закрывается дверь, я с трудом удерживаюсь от слез. Как я ждала этого дня! А теперь жалею, что мы вообще вернулись домой. Никто нам даже не обрадовался. И мои сувениры никакая не редкость и не экзотика. И с родителями что-то неладное. Отчего они такие странные?

– Хочешь еще кофе? – спрашивает Люк.

– Нет, спасибо. – Я тоскливо шаркаю ногой по полу.

– Бекки, ты расстроилась?

– Да, – еле слышно шепчу я. – Немного. Я думала, все будет по-другому.

– Иди ко мне. – Люк разводит руки, и я прижимаюсь к нему. – А чего ты ожидала?

Что они все бросят и закатят в нашу честь праздник?

– Нет, конечно! – Я замолкаю и поднимаю голову. – Вообще-то… да. Броде того. Нас так долго не было дома, а встретили нас, будто мы выскочили в магазин на пару минут.

– Сюрприз – это всегда лотерея, – наставительно объясняет Люк. – Нас ждали только через пару месяцев. Неудивительно, что к встрече никто не подготовился.

– Знаю, но дело не только в этом.

Я вздыхаю. – Люк, тебе не показалось, что мама с папой… что-то скрывают?

– Показалось.

– Да?!

Я в полной растерянности. А я-то надеялась, что он скажет по своему обыкновению: «Нет, Бекки, тебе почудилось».

– Тут явно что-то случилось. – Люк замолкает. – И я догадываюсь, в чем дело.

– В чем? – Я уже устала удивляться.

– Думаю, женщина, которую мы с ними видели и о которой они не хотят говорить, – агент по продаже недвижимости. Наверное, твои родители задумали продать дом.

– Продать дом? – ужасаюсь я, – Но почему? Это же замечательный дом! Лучше не найдешь!

– Ты переехала, а для них он слишком велик.

– А почему мне никто ничего не сказал? Я же им дочь, единственная! Уж мне-то могли бы довериться! – В расстройстве я почти кричу.

– Наверное, не хотели тебя огорчать.

– Я бы не огорчилась! – негодую я. И тут же понимаю, что уже огорчена.

– Ну и огорчилась бы, подумаешь. А скрытничать-то зачем?

Высвобождаюсь из объятий Люка и подхожу к окну. Даже думать невыносимо, что мама с папой решили продать наш дом, С тоской оглядываю сад. Нет, с ним родители не расстанутся. Просто не смогут. Папа так холил и лелеял свои бегонии!

Вдруг я замечаю в соседнем саду Тома Вебстера. На нем джинсы и футболка с надписью «Меня бросила жена и оставила только эту паршивую футболку». Том тащит здоровенную доску. Ну и свирепый же у него вид.

– Возможно, причина не в этом, – говорит Люк у меня за спиной. – Возможно, я ошибаюсь.

– Нет. – С несчастным видом я оборачиваюсь. – Ты наверняка прав. Что им еще скрывать?

– Лучше не думай об этом. Выбрось из головы. Завтра крестины, увидишь Сьюзи!

– Да! – Мне сразу полегчало. – Точно. Люк прав. Может, сегодня встреча и не удалась, но завтра будет грандиозный сюрприз. Я увижусь со Сьюзи, с моей самой лучшей, самой близкой подругой. Ох, не могу дождаться!

 

 

Близнецов решили крестить в Хэмпшире, дома у родителей Сьюзи, потому что все молодое семейство живет пока у них, ожидая, когда отремонтируют правое крыло родового замка Таркина в Шотландии. Конечно, можно было переехать в его поместье в Пемброкшире, но там временно обосновались дальние родственники. А свой дом в Суссексе Таркин великодушно предоставил для съемок нового фильма по роману Джейн Остин.

Такая вот у Сьюзи семейка. Что ни родственник, то пара замков. Правда, ни в одном не сыщешь нормальную душевую кабину.

Пока мы трясемся по усыпанной гравием аллее, я еле сдерживаю нетерпение.

– Быстрее! – подгоняю я Люка, когда он ставит машину во дворе.

Не дожидаясь, пока он выключит двигатель, выскакиваю из машины и несусь к дому. Боже, скорее бы увидеть Сьюзи!

Тяжелая дверь парадного входа приоткрыта, и я бочком проскальзываю внутрь. Огромный холл, выложенный каменными плитами, украшен бесчисленными букетами благоухающих лилий. Пара официантов чинно шествуют с подносами, уставленными бокалами с шампанским. А на старинном кресле у камина валяется седло. Похоже, тут ничего не изменилось.

Официанты исчезают в глубинах коридора, и я остаюсь одна. Осторожно ступаю по каменным плитам, мне вдруг становится неспокойно. А если Сьюзи тоже пустится наутек, как мои родители? Вдруг и у нее появились странности?

И тут в приоткрытую дверь гостиной вижу Сьюзи. Светлые волосы уложены в высокий узел, сама одета в роскошное розовое платье с мелким рисунком, а на руках – младенец в длинной крестильной рубашечке. Ой. Это, наверное, один из близнецов.

Таркин стоит рядом, и у него на руках второй младенец, тоже в длинном и белом. И хотя Таркин опять напялил самый старый костюм из своего антикварного гардероба, выглядит он на удивление неплохо. Раньше был вылитый суслик, а сейчас вроде даже похорошел. Может, внешность Таркина меняется с возрастом в лучшую сторону? К пятидесяти, глядишь, совсем красавчиком станет.

Светловолосый малыш вцепился в ногу Таркина, и тот бережно разжимает его пальчики.

– Эрни, – терпеливо говорит он.

Эрни? Боже правый! Эрни, мой крестник? Но ведь в прошлый раз он был совсем крошечный!

– Уилфи похож на девочку! – говорит Сьюзи, знакомо хмуря брови. – А Клементина – на мальчика!

– Дорогая моя, они оба похожи на младенцев в крестильных рубашках, – успокаивает ее Таркин.

– А вдруг они оба нетрадиционной ориентации? – тревожится Сьюзи. – А если у них еще до рождения гормоны перемешались?

– Все у них нормально!

Я стою, не решаясь войти. Как-то неловко им мешать. Такая семейная сцена. Они ведь и в самом деле семья.

– Который час? – Сьюзи пытается взглянуть на часы, но Эрни теперь вцепился ей в руку и старается подпрыгнуть. – Эрни, зайка, мне нужно подкрасить губы! Отдай маме руку… Тарки, подержи его минутку, ладно?

– Только сначала положу куда-нибудь Клем-ми… – Таркин начинает оглядывать комнату, как будто в ней по волшебству должна появиться колыбелька.

– Давайте я подержу, – срывающимся голосом предлагаю я.

Тишина. Сьюзи резко поворачивается, и ее глаза увеличиваются до размера блюдец.

– Бекки? Бекс?

– Мы вернулись! – Я нервно смеюсь. – Сюрприз!

– Не может быть! Боже!

Она сует ребенка Таркину, который, как настоящий мужчина, умудряется удержать сразу двух младенцев на руках, и буквально кидается мне на шею.

– Бекки! Миссис Брэндон!

– Миссис Клиф-Стюарт! – отвечаю я, а слезы уже тут как тут. Я знала, знала, что Сьюзи останется прежней!

– Просто поверить не могу, что ты вернулась! – Сьюзи так и сияет от радости. – Расскажи о своем путешествии! Все-все… – Она вдруг замолкает, увидев сумку на моем плече, и благоговейно шепчет: – Боже мой! Это что, настоящая «ангельская сумочка»?

Ха, видали? Кто разбирается – сразу все замечает!

– Конечно, настоящая. – Я небрежно поправляю ремешок. – Так, скромный сувенирчик из Милана. Э-э… только при Люке – молчок, – тихо добавляю я. – Он о ней не знает.

– Бекки! – с легким упреком смеется Сьюзи. – Он же твой муж!

– Вот именно. – Я смотрю ей в глаза, и мы хихикаем.

Как в старые добрые времена.

– Ну, как тебе замужем? – спрашивает Сьюзи.

– Великолепно, – счастливо вздыхаю я. – Просто замечательно. Сама знаешь, как это бывает в медовый месяц.

– В наш медовый месяц я уже была беременной, – смущенно говорит Сьюзи. Она восхищенно поглаживает мою сумочку. – Я и не знала, что вы собирались в Милан. А где еще были?

– Везде! Мы весь мир объехали!

– А в храме Махакала были? – спрашивает чей-то гулкий голос.

В комнату входит Кэролайн, мама Сьюзи. Опять в каком-то диковинном платье из горохово-зеленой мешковины.

– Да! – ликую я. – Были!

На мысль о настоящем путешествии меня натолкнула как раз Кэролайн: обмолвилась как-то, что ее лучшая подруга – крестьянка из Боливии.

– А древний город инков Оллантайтамбо видели?

– Несколько дней осматривали! Кэролайн улыбается. Кажется, экзамен я выдержала. Я – настоящая путешественница! Вот так-то! А уточнять, что в город инков мы ездили из пятизвездочного курорта, совсем ни к чему.

– Я только что говорила со священником, – обращается Кэролайн к Сьюзи, – он что-то там болтал о теплой воде для купели. Но я, конечно, отказалась наотрез! Холодная вода малышам пойдет только на пользу.

– Мама! – стонет Сьюзи. – Я его сама просила, чтобы воду для крещения подогрели! Они же еще совсем крошки!

– Ерунда! – безапелляционно заявляет Кэролайн. – В их возрасте тебя уже купали в озере! А в шесть месяцев я взяла тебя в поход по холмам Тсодила в Вотсване. В моем доме прошу не устраивать тепличных крещений!

Сьюзи кидает на меня полный отчаяния взгляд, и я сочувственно улыбаюсь ей в ответ.

– Мне нужно идти, – говорит она. – Бекс, поболтаем позже. Погостите у нас пару дней, хорошо?

– С удовольствием! – радостно соглашаюсь я.

– И обязательно познакомься с Лулу! – кричит Сьюзи уже из коридора.

– А Лулу – это кто? – спрашиваю я, но она меня не слышит.

Ну ладно, скоро узнаю. Наверное, ее новая лошадь.

 

Выхожу к Люку – он во дворе, рядом с навесом, которым соединили церковь с домом, прямо как на свадьбе Сьюзи. Мы идем по циновкам, и на меня вдруг такая ностальгия накатывает. Ведь не где-нибудь, а здесь мы впервые заговорили о свадьбе, пусть и намеками. А потом Люк сделал мне предложение.

И вот мы снова тут. Почти год как женаты!

За спиной шуршат чьи-то шаги. Это Таркин спешит в церковь, на руках у него ребенок.

– Тарки, привет! – говорю я, дождавшись, когда он поравняется с нами. – Это который из двух?

– Клементина, – улыбается он. – Наша малютка Клемми.

Я наклоняюсь к младенцу и пытаюсь скрыть изумление. Черт возьми, Сьюзи права – Клементина действительно похожа на мальчишку.

– Какая красавица! – спешу восхититься я. – Просто принцесса!

Пока я соображаю, что бы такого женственного в ней похвалить, откуда-то сверху доносится шум и быстро усиливается, перерастая в захлебывающееся тарахтение. Задираю голову. С неба спускается гигантский черный вертолет и приземляется прямо на лужайке за домом.

– Кто-то из твоих друзей обзавелся вертолетом?

– Хм… вообще-то это мой, – застенчиво отвечает Таркин. – Дал друзьям полетать.

У Таркина есть вертолет?!

Ну, знаете ли, владелец десятка замков, да еще вертолета в придачу мог бы купить себе костюмчик поприличнее!

Церковь полна гостей. Мы с Люком устраиваемся в последних рядах, я оглядываю собравшихся родственников. Вот отец Таркина в смокинге баклажанного оттенка, а вон там Фенелла, сестра Таркина. Она в голубом. Торжествующе взвизгивает, болтая о чем-то с незнакомой блондинкой.

– Кто это, Агнес? – интересуется резкий голос у меня за спиной. Осторожно поворачиваю голову. Дама с седой шевелюрой и гигантской рубиновой брошью разглядывает Фен в лорнет.

– Дорогая, это же Фенелла! – отвечает ей соседка в зеленом.

– Да не Фенелла, а та девица, с которой она разговаривает.

– А, ты про Лулу. Это Лулу Хезерингтон. Ну и ну. Лулу-то, оказывается, не лошадь, а девица.

Вообще– то, если честно, она здорово похожа на лошадь. Худая, поджарая, как Сьюзи. На ней розовый твидовый костюм. Вот Фенелла сказала что-то, и Лулу рассмеялась, продемонстрировав не только зубы, но и десны.

– Лулу – одна из крестных матерей, – объясняет Агнес. – Прекрасная девушка. Лучшая подруга Сьюзен.

Что?

Это еще что за новость? Лучшая подруга Сьюзи – я! Это же всем известно.

– Лулу поселилась в этой деревушке полгода назад, и с тех пор они буквально неразлучны! – продолжает Агнес. – Каждый день вместе катаются верхом. У нее со Сьюзен так много общего. Вы только посмотрите!

Появляется Сьюзи с Уилфредом на руках. И знаете, чем-то они с Лулу действительно похожи. Обе высокие блондинки, и волосы одинаково уложены. Разговаривая с Лулу, Сьюзи вся оживляется, и вскоре обе дружно хохочут.

– А сколько у них общих интересов! – снова говорит Агнес позади меня. – Дети, лошади… они так друг другу помогают!

– Да, каждой девушке нужна лучшая подруга, – мудро изрекает ее собеседница.

Обеих заставляют умолкнуть первые аккорды органа. Паства дружно встает и берет молитвенники. Я тоже беру, но не могу прочесть ни слова. У меня внутри все словно бурлит.

Вот люди! Вечно все переврут. Лучшая подруга Сьюзи – вовсе не Лулу. А я!

 

После окончания службы мы возвращаемся в дом. В холле играет струнный квартет, официанты предлагают напитки. Люка тут же берет в оборот один из друзей Тарки, с которым они прежде встречались по работе. Я же остаюсь одна и мрачно размышляю о том, что слышала в церкви.

– Бекки! – раздается голос Сьюзи, и я с облегчением оборачиваюсь.

– Сьюзи! Чудесное было крещение!

От одной радостной улыбки Сьюзи мои сомнения улетучиваются. Само собой, мы по-прежнему лучшие подруги. Как же иначе!

И потом, меня же долго не было рядом. Конечно, Сьюзи пришлось с кем-то общаться, заводить новые знакомства. Но главное – теперь мы снова вместе!

– Сьюзи, давай завтра пробежимся по магазинам! – предлагаю я. – Сгоняем в Лондон… я помогу тебе с детьми…

– Бекс, прости, не могу. Я уже обещала Лулу завтра покататься с ней верхом.

У меня даже слов не находится. А что, отменить эту прогулку нельзя?

– А, вот как. – Я криво улыбаюсь. – Ничего. Как-нибудь в другой раз!

Ребенок на руках Сьюзи вдруг разражается ревом, и Сьюзи делает гримаску.

– Пора кормить детей. Но потом я обязательно познакомлю тебя с Лулу. Вы друг другу понравитесь!

– Непременно! – Я изо всех сил изображаю энтузиазм. – Увидимся позже.

Сьюзи уходит в библиотеку.

– Шампанского, мадам? – спрашивает официант.

– Да, спасибо.

Беру бокал, а потом вдруг хватаю еще один. Иду к библиотеке и уже хочу взяться за дверную ручку, как из комнаты выходит Лулу и закрывает за собой дверь.

– А, здравствуйте! – говорит она надменно. – Извините, Сьюзи там сейчас кормит детей.

– Знаю, – улыбаюсь я. – Я – Бекки, ее подруга. Решила отнести ей шампанского.

Лулу улыбается в ответ, но руку с дверной ручки не убирает.

– Ей сейчас не до посторонних, – вежливо говорит она.

От возмущения я не сразу нахожусь с ответом.

Это я– то посторонняя?!

Да я была рядом, когда Сьюзи рожала Эрни! Так и хочется дать отпор этой самозванке. Сказать, что на Сьюзи я насмотрелась во всяких видах!

Но нет, не стану с ней сейчас спорить – мы же едва знакомы. Потерплю пока.

– А вы, значит, Лулу. – Притворяюсь дружелюбной, протягиваю ей шампанское. – А я Бекки.

– А, Бекки. Да, я о вас наслышана.

Чего это она так ухмыляется? Что ей там Съюзи обо мне наговорила?

– А вы – крестная мать Клементины! Как… прелестно! – умиляюсь я.

Я изо всех сил стараюсь наладить с ней контакт. Но есть в ней что-то неприятное. Губы слишком тонкие. Глаза холодные какие-то.

– Космо! – вдруг рявкает она. Проследив за ее взглядом, вижу малыша, который ковыляет между играющими музыкантами. – Отойди оттуда, детка!

– Космо! Какое замечательное имя. – Я из кожи вон лезу, чтобы с ней подружиться. – Неужели в честь журнала назвали?

– В честь журнала? – и смотрит на меня как на дуру. – Вообще-то это от древнегреческого слова «космос», что означает «идеальный порядок».

Мне, конечно, неловко, но еще и обидно. Ну откуда мне знать, в честь чего они назвали своего ребенка?

Откровенно говоря, идиотка из нас двоих – она. Судите сами: сколько человек знает о журнале «Космополитен»? Миллион как минимум. А сколько слышали древнегреческое слово? Да самое большее трое. И те – греки.

– У вас есть дети? – вежливо интересуется она.

– Э-э… нет.

– А лошади?

– Э-э… нет.

Молчание. Видимо, у Лулу иссякли вопросы. Я так понимаю, моя очередь поддерживать беседу.

– А… сколько у вас детей?

– Четверо, – отвечает она. – Космо, Людо, Иво и Кларисса. Два, три, пять и восемь лет.

– Ого. Наверное, хлопот с ними не оберешься.

– О, те, у кого есть дети, живут совершенно в другом мире, – самодовольно заявляет она. – Все у них в жизни иначе. Вы и представить себе этого не можете.

– Ну почему же? Могу, – смеюсь я.

Я помогала Сьюзи, когда родился Эрни. Так что я прекрасно себе представляю…

– Вряд ли, – прерывает она меня тоном умудренной жизнью черепахи. – Пока женщина сама не стала матерью, она и понятия не имеет, что это такое. Ни малейшего.

– Вот как… – подавленно бормочу я. Господи, как Сьюзи может дружить с этой женщиной? Как?

За дверью библиотеки возня и грохот, выходит Сьюзи. В одной руке она держит ребенка, в другой – мобильный телефон. Лицо озабоченное.

– Привет, Сьюзи! А я как раз тебе шампанского принесла! – Я протягиваю ей бокал, но Сьюзи даже не замечает меня.

– Лулу, у Уилфи сыпь! – тревожится она. – У твоих такое бывало?

– Давай посмотрю. – Лулу с видом знатока берет младенца из рук Сьюзи и секунду-другую его осматривает. – Потница.

– Правда?

– А по-моему, это похоже на крапивницу, – вмешиваюсь я. – Ты его в крапиву не роняла?

Но мое мнение тут вообще никого не интересует.

– Тебе нужен «Судокрем», – говорит Лулу. – Могу купить, если хочешь, я как раз собиралась в аптеку.

– Спасибо, Лулу. Ты – мой ангел-хранитель. – И Сьюзи благодарно принимает младенца обратно. Тут же звонит ее телефон. – Алло! Ну наконец-то! Вы где? – говорит она в трубку, и неожиданно ее лицо превращается в маску ужаса. – Не может быть!

– Что случилось? – спрашиваем мы с Лулу хором.

– Звонил мистер Весельчак! – Сьюзи поворачивается к Лулу: – Колесо спустило. Он застрял у Тиддлингтонских болот.

– А кто такой мистер Весельчак? – удивляюсь я.

– Клоун! – в отчаянии объясняет Сьюзи. – У нас тут целая толпа детей, и все ждут его! – Она кивает в сторону приоткрытых дверей. За ними действительно множество нарядных детишек носятся по комнате и кидаются подушками.

– Я за ним съезжу, – объявляет Лулу, отставив свой бокал. – За десять минут обернусь. Скажи, пусть соберет вещи и ждет меня – я буду на «ровере».

– Лулу, ты моя спасительница! – Сьюзи вздыхает с облегчением. – Не знаю, что бы я без тебя делала.

Кажется, у меня опять начинается приступ ревности. Это я должна быть незаменимым человеком для Сьюзи! Спасительницей и ангелом-хранителем!

– Я могу его привезти! – предлагаю я. – Сейчас сгоняю!

– Вы же не знаете, где это, – вежливо напоминает Лулу. – Лучше уж я сама.

– А что же делать с детьми? – Сьюзи с опаской косится на соседнюю комнату, где все громче визжит малышня.

– Подождут. Ничего не поделаешь. Если клоуна нет, значит, его нет.

– Но…

– Я их чем-нибудь займу! – вызываюсь я, даже не успев подумать.

– Ты? – обе так и уставились на меня, открыв рты.

– Ну да, я.

Ха! Сейчас они увидят, кто тут лучшая подруга, надежда и опора нашей Сьюзи.

– Бекки… ты правда хочешь занять детей? – Сьюзи явно встревожена.

– Легко! – уверенно говорю я.

– Но…

– Сьюзи… – я кладу руку ей на плечо, – прошу тебя, не волнуйся. На десять минут меня точно хватит.

 

О господи.

Это просто жуть какая-то.

От шума даже собственных мыслей не слышно. Вообще ничего не слышу, кроме визга двадцати ошалевших ураганчиков, мечущихся по комнате.

– Э… привет, детишки… – начинаю я. Но вопли только нарастают. Тут точно кого-то режут, только не видно кого.

– Сесть всем! – рявкаю я, перекрывая общий визг. – Сидеть!

Но им хоть бы хны. Взбираюсь на стул и складываю ладони рупором.

– Каждый, кто сейчас сядет, – рычу я, – получит КОНФЕТУ!

Вопли тут же глохнут, и все двадцать исчадий ада с грохотом плюхаются на пол.

– Здравствуйте, дети! – весело говорю я. – Я – Чудачка Бекки! – и в доказательство дергаю головой. – А теперь все хором скажем: «Здравствуй, Чудачка Бекки!»

В ответ – тишина.

– А где моя конфетка? – ноет одна из девочек.

– Э…

Роюсь в своей сумке, но там нет ничего, кроме леденцов со снотворным эффектом (купила для перелета – чтобы легче перенести разницу во времени).

А может, все-таки…

Нет, нет.

– Позже! – обещаю я. – Посидите смирно – получите конфетки.

– Да этот клоун – вообще отстой! – говорит мальчик в рубашке от Ральфа Лорана.

– Я – не отстой, – с достоинством заявляю я. – Вот, смотрите!…

Прикрываю ладонями лицо, потом отнимаю их:

– Ку-ку!

– Нашла малышей! – ворчит мальчик. – Фокусы давай!

– А песенку хотите? – торгуюсь я. – Лодка-лодочка, плыви… лай-ла-ла-ла-ла, греби…

– Фокус! – пищит девочка.

– Фокусы хотим! – вопит мальчик.

– Фо-ку-сы! Фо-ку-сы!

О боже, теперь хором скандируют. Мальчишки молотят кулаками по полу. Еще секунда – и они опять начнут мутузить друг друга. Так, фокус-покус. Я судорожно соображаю. Знаю ли я вообще какие-нибудь фокусы?

– Ладно! – в отчаянии соглашаюсь я. – Будет вам фокус. Смотрите!

С интригующей улыбкой развожу руки в стороны, затем прячу их за спиной.

Через рубашку расстегиваю лифчик. Еще бы вспомнить, какого он у меня сегодня цвета.

А, да. Ярко-розовый с бантиками. Прекрасно.

Все затихли и смотрят, раскрыв рты.

– Ты что делаешь? – таращит глаза одна из девчушек.

– Подожди, сейчас увидишь!

Пытаясь сохранить таинственный вид, спускаю с плеча одну бретельку, потом другую и продеваю в них руки. Дети не сводят с меня глаз.

Ко мне вернулась уверенность. Похоже, недурно у меня получается. Может, у меня от природы талант фокусничать!

– Смотрите внимательно! – говорю я загадочно. – Сейчас что-то… появится!

Кое– кто из зрителей вскрикивает от неожиданности.

Сейчас бы барабанную дробь.

– Раз… два… три! – Рывком выдергиваю из рукава свой ярко-розовый бюстгальтер и поднимаю его над головой. – Опля!

В комнате – буря восторгов.

– Она показала фокус! – вопит рыжий пацаненок.

– Еще! Давай еще! – кричит девочка.

– Еще раз показать? – расплываюсь я в довольной улыбке.

– Дааааааааааааа! – дружно вопят дети.

– Не стоит, – отчетливо и резко слышится от двери.

Повернувшись, я вижу Лулу – она смотрит на меня с неприкрытым ужасом.

О нет.

Боже. В руке у меня все еще болтается лифчик.

– Они просили фокус, – объясняю я и пожимаю плечами, будто не вижу в этом ничего предосудительного.

– Вряд ли дети способны оценить «фокусы» такого рода! – вскидывает брови Лулу. Потом поворачивается к детям с широкой улыбкой идеальной мамаши: – Кто хочет поиграть с мистером Весельчаком?

– Мы хотим играть с Чудачкой Бекки! – орет мальчик. – Она сняла лифчик!

Черт.

– Чудачке Бекки пора… по делам! – весело сообщаю я. – Но мы с вами еще увидимся, детки!

Стараясь не смотреть в сторону Лулу, комкаю свой лифчик, запихиваю его в сумку и, пятясь, выхожу из комнаты. Иду к буфету, где Люк угощается семгой.

– Что с тобой? – удивленно спрашивает он. – Ты вся красная.

– Ничего… – Я хватаю его бокал и отхлебываю щедрый глоток шампанского. – Все нормально.

 

Но все ужасно.

Я жду, когда отчалит Лулу, чтобы поговорить со Сьюзи наедине, но эта нахалка все время рядом. То готовит чай для детей, то убирает за ними. Только я вызовусь помочь, она уже тут как тут – с тряпочкой, с чайничком или с советом мудрой мамочки. Они со Сьюзи все время тараторят о детях, и я даже слова вставить не могу.

Только в десять вечера Лулу наконец проваливает, а мы со Сьюзи остаемся на кухне одни. Сьюзи сидит у плиты, кормит ребенка и зевает во весь рот каждые три минуты.

– Классное было свадебное путешествие? – тоскливо спрашивает она.

– Просто великолепное. Бесподобное. В Австралии нас возили туда, где можно нырять с аквалангом, и…

Я замолкаю, потому что Сьюзи снова зевает. Пожалуй, расскажу завтра.

– А как ты? Как живется матери троих детей?

– Ну, сама понимаешь, – слабо улыбается она. – Хорошо. Только устаю очень. Вся жизнь изменилась.

– И… вечно с тобой рядом Лулу, – как бы невзначай роняю я.

– Она такая замечательная, правда? – оживляется Сьюзи.

– Э… да. – Я медлю, чтобы не наломать дров. – Хотя, по-моему, любит покомандовать…

– Покомандовать? – Сьюзи в шоке. – Бекки, как ты можешь? Да без нее я бы тут не выжила! Она мне так помогает!

Я тут же иду на попятный:

– Ну конечно. Я не то хотела…

– Она-то знает, каково мне сейчас, – вздыхает Сьюзи. – У нее самой уже четверо! Она меня понимает.

– Ясно.

А я не понимаю. Вот на что намекает Сьюзи.

Смотрю в свой бокал с вином, в голове какая-то тяжесть. Триумфального возвращения не вышло.

Встаю и подхожу к плите. Над ней к пробковой доске приколоты семейные фотографии. Вот мы со Сьюзи, разодетые для вечеринки – в боа и блестках. А вот мы со Сьюзи в роддоме, она держит на руках новорожденного Эрни.

И вдруг с легким уколом обиды я замечаю новую фотографию – Сьюзи и Лулу верхом на лошадях, в одинаковых куртках и шлемах. Улыбаются в объектив совершенно одинаково и вообще похожи, как близнецы.

Смотрю на эту фотографию и чувствую, как внутри меня зарождается упрямая решимость. Я не отдам свою лучшую подругу какой-то наглой наезднице с лошадиной челюстью. Чем я хуже Лулу?

– Могу завтра составить вам с Лулу компанию на прогулке, – небрежным тоном предлагаю я. – Если для меня найдется лошадь.

Даже сеточку для волос надену ради пользы дела.

– Хочешь с нами? – Сьюзи от неожиданности даже вскинула голову. – Но… Бекс… Ты же не ездишь верхом.

– Теперь езжу, – беспечно отвечаю я. – Мы с Люком во время своего путешествия катались верхом.

И это почти правда. Почти. Мы собирались прокатиться на верблюдах в Дубае. Только потом передумали и пошли нырять с маской и ластами на море.

Ну и что. У меня получится. Нет, ну в самом деле. Неужели ездить на лошади так уж трудно? Сидишь себе у нее на спине и поводьями дергаешь. Тоже мне премудрость.

 

 

К десяти часам я уже готова. Не хочу хвастаться, но, оглядывая свое отражение в зеркале, вынуждена признать – выгляжу я отпадно! Первым делом с утра Люк отвез меня в соседнюю деревню, в магазин для наездников, и я экипировалась по полной программе. На мне белоснежные бриджи, приталенный черный жакет, лакированные сапоги и новехонький бархатный шлем – все специальное, для верховой езды.

Я с гордостью беру большую красную розетку из атласной ленты – искушение, перед которым просто не смогла устоять в магазине. Там как раз была распродажа розеток всех цветов и размеров, так что я купила каждого цвета по штуке. Розетку я аккуратно цепляю к лацкану, как брошку. Оправляю жакет. Смотрюсь в зеркало.

Боже, я великолепна! Ни дать ни взять – призер «Крафтс» ^[5] .

То есть не «Крафтс», а другой выставки. Там, где лошади.

Меня осеняет: может, начать по утрам кататься по Гайд-парку? Вдруг и правда стану профи в этом деле. Тогда можно каждые выходные приезжать к Сьюзи на совместную верховую прогулку. И мы бы вместе ходили заниматься в манеж, выступали бы в одной команде! И тогда Сьюзи забыла бы эту свою дуру Лулу.

– Ого! – восклицает Люк, входя в комнату. – Ну ты и прифрантилась!

– Классно выгляжу, да? – улыбаюсь я ему,

– Очень аппетитно. И сапожки – что надо. Долго вы будете кататься?

– Да нет, вряд ли, – со знанием дела говорю я. – Устроим выездку в лесу.

Это словечко я подслушала в магазине утром.

– Бекки… – Люк внимательно на меня смотрит, – ты хоть раз в жизни садилась на лошадь?

– Ну да! – помедлив, отвечаю я. – Само собой!

Один раз. В десять лет. И сразу свалилась. Но я, наверное, просто не очень старалась,

– Будь осторожнее, хорошо? Я еще не готов стать вдовцом.

Ой, ну зачем так драматизировать?

– Мне пора! – говорю я, взглянув на мои новые «наездницкие» часы со встроенным компасом. – А то опоздаю!

Конюшни находятся в стороне от дома, и уже на подходе я слышу бодрое ржание и стук копыт.

– Привет! – Лулу появляется из-за угла в потрепанных брюках для верховой езды и флисовой толстовке. – Мы готовы… – Увидев меня, она замолкает. – О боже, – она прыскает со смеху, – Сьюзи, посмотри на Бекки!

– Что там такое? – Сьюзи выбегает из-за угла и останавливается как вкопанная. – Господи, Бекки. Ну ты и… вырядилась!

Я оглядываю старенькие брюки Сьюзи, ее измазанные глиной сапоги и засаленный шлем и легко и почти непринужденно отвечаю:

– Да, постаралась.

– А это что? – чуть ли не в ужасе спрашивает Лулу, уставясь на мою атласную розетку.

– Украшение, конечно. Их продавали в магазине верховой езды, – с достоинством поясняю я.

– Для лошадей, – мягко говорит Сьюзи. – Бекки, это розетка для лошадей,

– А-а…

Некоторое время я смущенно молчу. Но потом решаю, что если вещь смотрится стильно, то никто не вправе запретить носить ее и людям. Эти лошадники такие зашоренные, кошмар.

– А вот и мы. – Альберт, главный конюх в имении родителей Сьюзи, ведет под уздцы огромную гнедую лошадь. – Сегодня дадим тебе Пряника. Он у нас покладистый, правда, мальчик мой?

Я столбенею от ужаса. И на этого гиганта меня хотят посадить?