Глава пятнадцатая Похищение подержанных крыльев

 

– Сюда! Бежим сюда! – закричала нам Рейчел.

– Почему мы должны тебя слушать? – возразила Аннабет. – Ты уже завела нас в одну смертельную ловушку!

– Но вы и должны идти именно таким путем, – объяснила Рейчел. – И эта дорога такая же. Пошли!

Аннабет не слишком обрадовалась этому заявлению, но от остальных не отставала. Рейчел словно на стенках читала, куда ей нас вести. Она уверенно выбирала повороты и ни минуты не колебалась на развилках. Один раз она крикнула нам: «Пригнитесь!» – и едва мы успели наклонить головы, как над нами просвистел огромный топор. После этого мы продолжили наш путь как ни в чем не бывало.

Мы бежали без передышки, преодолевали поворот за поворотом, и в конце концов я совершенно потерял ориентировку. Мы ни разу не остановились, чтобы перевести дух, пока не оказались в каком-то помещении размером не меньше спортивного зала. Крыша его покоилась на многочисленных старинных колоннах из мрамора. Я остановился и стал прислушиваться, нет ли погони, но ничего не услышал. Очевидно, где-то в хитросплетениях лабиринта мы сумели оторваться от Луки и его прихвостней.

Тогда я поискал глазами Миссис О'Лири, но ее тоже нигде не было видно. Адская гончая исчезла, а я даже не заметил, когда это произошло, не знал, потерялась она или на нее напали чудовища. Я ужасно расстроился: все-таки Миссис О'Лири спасла нам жизнь, а я даже не удосужился подождать, чтобы удостовериться, что она следует за нами.

Эфан без сил рухнул на пол и простонал:

– Вы прямо бешеные какие-то…

Он стащил с головы шлем, и я увидел, что все его лицо залито потом.

– Ой, а я тебя знаю! – воскликнула Аннабет. – Ты один из непризнанных полукровок. Ты был в домике Гермеса несколько лет назад!

– И я тебя вспомнил, – взглянул на нее Эфан. – Тебя зовут Аннабет.

– А что… что у тебя с глазом?

Эфан отвел взгляд в сторону, и я догадался, что на эту тему он говорить не станет.

– Ты, наверное, тот полукровка, которого я видел во сне, – заговорил я. – Тебя преследовали воины Луки. Я думал, что они поймали Нико, но оказалось, это не так.

– А кто такой Нико? – спросил Эфан.

– Не важно, – быстро перебила Аннабет. – Но скажи, почему ты сражаешься на стороне врагов?

– Каких еще врагов? – фыркнул Эфан. – Богам нет никакого дела до нас. Почему в таком случае мне не встать на сторону тех, кто борется с ними?

– Вступить в армию чудовищ, которые заставили тебя сражаться насмерть только ради того, чтобы лишний раз позабавиться? – Аннабет пожала плечами. – Не понимаю.

– Не собираюсь спорить с тобой. – Эфан с трудом поднялся на ноги. – Спасибо за помощь, но я ухожу.

– Мы намерены отыскать Дедала, – объяснил ему я. – Пойдем с нами, Эфан. А как только справимся с этим делом, можем вместе вернуться в лагерь.

– Вы и вправду свихнулись, если думаете, что Дедал станет вам помогать.

– Ему придется это сделать, – возразила Аннабет. – Мы заставим его нас выслушать.

– Ты так думаешь? – Эфан презрительно фыркнул. – Ну-ну. Желаю удачи!

Я схватил его за руку.

– Ты что, собираешься один бродить по лабиринту? Но это же просто самоубийство!

Эфан посмотрел на меня с едва сдерживаемым гневом. Я заметил, что края повязки, прикрывающей его глаз, обожжены, а черные одежды истрепаны так, будто он носит их уже очень долго.

– Тебе не следовало щадить меня на поединке, Джексон, – сказал он. – На войне нет места жалости.

И с этими словами исчез в темном провале лабиринта, откуда мы только что выбежали.

 

* * *

 

Аннабет, Рейчел и я так устали, что устроили привал прямо в этой же огромной пещере. Я разыскал несколько поленьев, мы развели костер, и тени заплясали на колоннах, вздымавшихся вокруг нас подобно деревьям.

– С Лукой что-то случилось, – пробормотала Аннабет, вороша кинжалом угли костра. – Ты заметил, как странно он себя вел?

– Мне лично он показался вполне довольным собой, – возразил я. – Будто провел славный денек, укокошив пару-тройку героев.

– Неправда! С ним что-то случилось. Он как будто… как будто чего-то боится. Помнишь, он велел своим охранникам не убивать меня? Он, наверное, хотел мне что-то сказать.

– Может, просто: «Привет, Аннабет! Садись рядом и давай полюбуемся, как твоих друзей станут разрывать на части. Позабавимся!»

– Ты совершенно невыносим! – сердито проворчала Аннабет, сунула кинжал в ножны и поверглась к Рейчел: – Ну а теперь куда, Сакаджавия?^[16]

Рейчел ответила не сразу. Вообще, после того как мы оставили арену гладиаторских боев, она стала более спокойной и уверенной в себе. И теперь Рейчел просто проигнорировала саркастическое замечание Аннабет. Она обожгла на огне кончик найденной палочки и теперь выводила на полу какие-то фигуры, похожие на тех монстров, которых мы только что видели. Несколькими штрихами ей удалось с замечательным сходством изобразить существо, похожее на драконицу.

– Нужно идти по тропе, – спокойно ответила Рейчел. – По той, которая светлее.

– Эта светлая тропа нас, кажется, уже привела прямо в логово врагов? – опять завелась Аннабет.

– Отстань от нее, – сказал я. – Рейчел делает что может.

Аннабет встала на ноги.

– Костер догорает. Схожу поищу еще дров, пока вы будете тут разрабатывать стратегию. – И она исчезла в темноте.

Рейчел в это время занималась тем, что выводила палочкой контуры другой фигуры – и вот уже среди свисающих цепей раскачивается туша Антея.

– Аннабет не всегда такая, – тихо сказал я. – Не могу понять, что с ней случилось.

– Уверен, что не знаешь? – Рейчел демонстративно подняла тоненькие брови.

– Что ты имеешь в виду?

– Мальчишки, – процедила она. – У себя под носом ничего не видят.

– Слушай, не надо. Я уже почти жалею, что решил включить тебя в поиск.

– Нет, это ты решил правильно, – безмятежно отозвалась Рейчел. – Я вижу путь, которым надо идти. Не могу объяснить почему, но уверена, что веду вас правильно.

Она махнула рукой, показывая в противоположный конец пещеры, туда, где сумрак сгущался.

– Мастерская Дедала находится там, в самом сердце лабиринта. Мы уже близко. Я не знаю, почему тропа привела нас к той арене. Мне… мне ужасно жаль, что так получилось. Я боялась, что ты погибнешь.

Голос Рейчел зазвучал так, будто она вот-вот заплачет.

– Ладно, я всю жизнь расхаживаю на краю смерти, – постарался успокоить ее я. – Не переживай.

Минуту она пристально смотрела мне в лицо, потом спросила:

– Значит, ты каждое лето занимаешься подобными делами? Сражаешься со всякими там чудовищами? Спасаешь мир? Ты ничего не делаешь просто так… ну ради забавы?

Я об этом даже не задумывался. Последний раз, когда я что-то делал просто так… э-э, когда ж это было? Кажется, такого вообще никогда не было.

– Полукровки все такие, я думаю. Мы привыкли. А может, и не привыкли, не знаю. – Я сконфуженно заерзал на месте. – А что ты делаешь? Ты занимаешься чем-то просто так?

Рейчел пожала плечами.

– Рисую. И я много читаю.

«Неплохо, – подумал я. – Скоро список наших общих интересов сведется к нулю».

– А твоя семья? – поинтересовался я.

И сразу почувствовал, как между нами мысленно выросла стена. Эта тема явно была небезопасна.

– Ну, просто… семья.

– Ты говорила, что они даже не заметят, если ты не вернешься?

Рейчел отложила свою палочку в сторону.

– Ох, как я устала! Можно, я немного посплю, а, Перси?

– Конечно отдыхай. Извини, если…

Но она уже свернулась клубком, положив голову на собственный рюкзак вместо подушки, и закрыла глаза. Рейчел лежала тихо-тихо, но я все равно был уверен, что она не спит.

Вскоре вернулась Аннабет. Швырнула в костер несколько поленьев, бросила взгляд на Рейчел, потом на меня.

– Первая вахта моя, – сказала она. – Можешь тоже поспать.

– Ты не должна так вести себя.

– А как я себя веду?

– Как… Ладно, не важно.

Я улегся, чувствуя себя просто отвратительно. К тому же я так устал, что заснул в ту же минуту, как только закрыл глаза.

 

* * *

 

Во сне мне послышался смех – злой, насмешливый, хриплый смех, который больше походил на скрежет затачиваемых ножей.

Я стоял на краю ямы, уходящей в глубины Тартара, и мрак под моими ногами был похож на чернильный суп.

– Твоя гибель бродит совсем рядом, маленький герой, – раздался голос Кроноса. – А ты все еще не видишь ее.

Голос его звучал совсем не так, как прежде. Он был почти осязаем, будто говорило настоящее живое существо, а не то… пребывающее в расчлененном состоянии.

– Я должен поблагодарить тебя, – продолжал он. – Ты немало сделал для того, чтобы я ожил.

Тени в яме стали гуще и плотнее. Я попытался отодвинуться от ее края, но это было все равно, что плыть в море нефти. Время почти не двигалось. Я едва мог дышать.

– И потому я сделаю для тебя кое-что. Повелитель титанов всегда платит свои долги. Возможно, взгляд на друзей, которых ты бросил, утешит тебя…

Тьма, окружавшая меня, подернулась рябью, и я увидел, что теперь нахожусь в другой пещере.

– Скорей! – раздался голос Тайсона.

Он быстрыми шагами вошел в пещеру, за ним ковылял Гроувер. В коридоре, из которого они только что вышли, послышалось шуршание, и следом за ними появилась голова огромной змеи. Она была до того здоровенной, что едва помещалась в туннеле. Тело змеи покрывала медная чешуя, голова ее из-за ромбовидной формы походила на голову гремучей змеи, желтые глаза горели ненавистью. Когда это огромное чудовище распахнуло пасть, клыки ее оказались размером с Тайсона.

Она зашипела и бросилась на Гроувера, но тот быстро отпрыгнул, и змея захватила лишь пригоршню земли. Тайсон подобрал с земли камень и швырнул им в чудовище, метя между глаз, но змея лишь свернулась кольцами и зашипела.

– Она хочет сожрать тебя! – крикнул Гроувер.

– С чего ты взял?

– Она сейчас так сказала. Беги!

Тайсон метнулся в сторону, но змея вытянула шею и, действуя головой, словно дубинкой, отшвырнула его назад. Он упал.

– Нет! – закричал Гроувер.

Прежде чем мой брат успел подняться на ноги, змея обвилась вокруг него и принялась душить.

Тайсон напрягся, пытаясь ослабить хватку, но кольца змеи сжимались все теснее. Гроувер ударил змею по голове свирелью, но с таким же успехом мог бы колотить ею по каменной стене.

Пещера затряслась, когда змея напружинила мускулы, чтобы преодолеть сопротивление Тайсона.

И в этот момент Гроувер догадался приложить свирель ко рту и заиграть. Потекли мелодичные звуки, с потолка дождем, один за другим стали падать сталактиты, вся пещера пришла в движение…

 

* * *

 

Я проснулся оттого, что Аннабет трясла меня за плечо.

– Перси, проснись! Проснись же, пожалуйста!

Я мгновенно сел.

– Тайсон в опасности! – выдохнул я. – Нужно его спасать!

– Сначала самое важное. У нас землетрясение! Действительно, пещера, в которой мы остановились на отдых, дрожала и тряслась.

– Рейчел! – закричал я.

Она в то же мгновение открыла глаза, вскочила, схватила рюкзак, и мы все втроем опрометью кинулись бежать. Мы почти добрались до входа в дальний туннель, когда ближайшая к нам колонна заскрипела, застонала и рухнула. Сотня тонн мрамора обрушилась на пол позади нас, но мы продолжали бежать, не оглядываясь.

И только очутившись в самом переходе, мы на мгновение приостановились и оглянулись – как раз вовремя, чтобы увидеть, как зашатались остальные колонны. Туча белой пыли застлала воздух, и мы помчались дальше.

– Знаете что? – задыхаясь, на бегу крикнула Аннабет. – Мне тоже больше нравится тот туннель, который она выбрала.

Скоро впереди замаячил свет, будто кто-то зажег обыкновенный электрический фонарик.

– Туда! – бросила Рейчел.

Последовав за ней, мы очутились в переходе, стены которого были облицованы нержавеющей сталью, словно мы попали на космический корабль. С потолка струился свет люминесцентных ламп. Пол представлял собой металлическую решетку.

Мои глаза до того привыкли к темноте, что сейчас мне приходилось щуриться. Аннабет и Рейчел при таком резком освещении казались очень бледными.

– Сюда! – Рейчел снова перешла на бег. – Мы уже близко!

– Не может быть! – услышал я голос Аннабет. – Мастерская должна находиться в самой старой части лабиринта. Значит, это не она!

Но когда мы оказались перед двойными металлическими дверями, она притихла. На уровне наших глаз была нарисована синей краской большая греческая буква Δ.

– Мы пришли! – воскликнула Рейчел. – Вот и мастерская Дедала!

 

* * *

 

Аннабет прижала ладонь к знаку, и двери, едва слышно скрипнув, стали автоматически отворяться.

– Не слишком ли для античной архитектуры? – усомнился я.

Аннабет насупилась, и мы вошли внутрь.

Первое, что поразило меня, – это обилие дневного света, солнечные лучи щедро лились сквозь огромные окна. Не совсем то, чего ожидаешь, входя в темницу. Мастерская больше напоминала студию художника с тридцатифутовой высоты потолками, яркими лампами, полированными каменными полами и рабочими верстаками вдоль окон. Витая лестница вела на второй этаж. Полдюжины мольбертов являли глазу наброски зданий и чертежи механизмов, эти листы немного напоминали рисунки Леонардо да Винчи. На столах стояло несколько компьютеров. Стеклянные сосуды с зеленым маслом – я узнал в нем греческий огонь – выстроились на одной из полок. В мастерской были и разные вновь изобретенные устройства, я видел странные металлические приборы, назначения которых не мог понять. Например, один из них представлял собой бронзовый стул с электрическими проводами, он был похож на средневековый пыточный механизм. В одном углу стояло гигантское металлическое яйцо размером с человека, в другом возвышались старинные часы, которые были словно целиком сделаны из стекла, поскольку я видел, как вращались все их шестеренки. На стенах висело несколько пар бронзовых и серебряных крыльев.

– Di immortals,^[17] – пробормотала Аннабет, затем подбежала к ближайшему мольберту и стала разглядывать установленный на нем рисунок. – Он – гений! Вы только посмотрите на своды этого здания.

– И настоящий художник, – в изумлении тихо проговорила Рейчел. – Эти крылья великолепны.

Действительно, крылья на стенах были более совершенными, чем те, что я видел во сне. Перья их соединялись между собой намного плотнее, вместо восковых печатей вдоль краев тянулись липучки.

Рука моя невольно коснулась Анаклузмоса. Очевидно, Дедала не было дома, но мастерская выглядела так, будто ее только что кто-то покинул. Компьютеры оставались включенными, на одном из столов рядом с недоеденным черничным кексом стояла чашка с еще теплым кофе.

Я подошел к окну. Оттуда открывался поразительный по красоте вид. Вдалеке виднелись Скалистые горы,^[18] я узнал их. Мы находились на холме футов пятьсот высотой, под нами простиралась равнина, по поверхности которой были разбросаны валуны, краснели плоскими гранями огромные каменные плиты, сверкали острые ребра булыжников. Вся равнина имела такой вид, будто какой-то гигант-ребенок строил на ней игрушечный город из кубиков размером с небоскреб, а потом решил все разбросать.

– Где мы? – поразился я.

– В Колорадо-Спрингс,^[19] – раздался позади нас чей-то голос. – Вы в Садах богов.

На винтовой лестнице с обнаженным клинком в руке стоял сбежавший из лагеря инструктор мечевого боя Квинтус.

 

* * *

 

– Это вы, – выдохнула Аннабет. – Что вы сделали с Дедалом?

Квинтус небрежно улыбнулся.

– Поверьте мне, милая, вам с ним лучше не встречаться.

– Знаете, мистер Предатель, – разозлилась она, – я не для того сражалась с драконицей, свихнувшимся сфинксом и великаном с тремя телами, чтобы повидать вас! Где Дедал, я спрашиваю?

Квинтус сошел со ступеней, по-прежнему не убирая меч в ножны. На нем были джинсы, ботинки и фирменная футболка, какие носили наши лагерные учителя. Сейчас, когда выяснилось, что он действительно шпионил за нами, мне это показалось очень обидным. Я немного сомневался, что сумею одержать верх в поединке, ведь Квинтус все-таки крутой боец, но попробовать, думаю, стоит.

– Вижу, вы уверены, что я агент Кроноса, – послышался его спокойный голос. – И думаете, что я работал на Луку.

– Ну да, – подтвердила Аннабет.

– Вы девушка, конечно, неглупая, но тут вы не правы. Я работал только на самого себя.

– Но Лука говорил о вас, – вмешался я. – И Герион тоже вас знает. Вы бывали на его ранчо.

– Не однажды, – согласился Квинтус. – Я побывал почти везде. Даже здесь.

Он прошел мимо меня так спокойно, словно я не представлял для него никакой опасности, и подошел к окну.

– Каждый день вид отсюда меняется, – снова заговорил Квинтус. – Но всегда остается впечатление, что ты стоишь наверху. Вчера мне показалось, будто я смотрю с крыши небоскреба на Манхэттен. Днем раньше открывался прекрасный вид на озеро Мичиган. И это заставляет снова и снова возвращаться в Сады богов. Наверное, лабиринт и сам полюбил это место. К тому же какое подходящее название!

– Значит, вы приходили сюда раньше? – предположил я.

– О да.

– Вид отсюда – это иллюзия? – спросил я. – Своего рода проекция какой-то местности?

– Нет, – тихо подала голос Рейчел. – Это по-настоящему. Мы и вправду в Колорадо.

Квинтус с интересом глянул на нее.

– Обладаете даром ясновидения? Вы напоминаете мне одну смертную девушку, которую я знавал когда-то. Еще одна царевна с печальной судьбой.

– Хватит притворяться. Что вы сделали с Дедалом?

Квинтус перевел спокойный взгляд на меня.

– Мой юный друг, вам бы не мешало поучиться ясновидению у вашей спутницы. Я и есть Дедал.

 

* * *

 

На это заявление я мог бы дать целую кучу ответов, типа «так я и знал», или «наглый обманщик», или «ха, тогда я Зевс!».

Но все, на что я оказался способен, это беспомощно пробормотать:

– Вы же не изобретатель! Вы просто мечник!

– Я и мечник, и изобретатель, – ответил Квинтус. – И архитектор. И ученый. К тому же я неплохо играю в баскетбол, особенно для человека, который узнал об этой игре в возрасте двух тысяч лет. Настоящий артист должен уметь многое.

– Это правда, – кивнула Рейчел и добавила: – Я, например, могу рисовать ногами так же хорошо, как руками.

– Видите? – обернулся ко мне Квинтус. – Очень одаренная молодая особа.

– Но вы даже не похожи на Дедала, – запротестовал я. – Я видел его во сне, и он… – Тут ужасная мысль пронзила мое сознание, и я замолчал.

– Вот теперь вы правы. Наконец-то вы догадались.

– Вы автоматон! Вы создали для себя новое тело.

– Перси, – с усилием произнесла молчавшая до сих пор Аннабет, – это невозможно. Он… он не автоматон.

Квинтус хмыкнул.

– Вы знаете, что означает имя Квинтус, милая барышня?

– Пятый, на латыни. Но…

– Да, это мое пятое воплощение.

Тут прямо на наших глазах мечник вытянул вперед руку, нажал пальцами на локоть, и часть запястья распахнулась как дверца. Мы увидели, как под кожей вращались бронзовые шестеренки, поблескивали хорошо смазанные колесики.

– Поразительно! – воскликнула Рейчел.

– Странно, – пробурчал я.

– Вы изобрели способ переселить вашу душу в механизм? – спросила Аннабет.

– Уверяю вас, это самый настоящий я. Я именно и есть Дедал. Наша мать, Афина, позаботилась о том, чтобы я никогда этого не забывал.

Он оттянул вниз воротник рубашки и во впадинке у основания шеи показалась отметка, которую я видел раньше, – темный силуэт птицы, вытатуированный на коже.

– Клеймо убийцы, – сказала Аннабет.

– Это из-за вашего племянника, Пердикса, – догадался я. – Тот мальчик, которого вы столкнули с башни.

– Я не толкал его. – Лицо Квинтуса потемнело от гнева. – Я всего лишь…

– Конечно. Вы всего лишь заставили его потерять равновесие. Помогли ему умереть.

Квинтус устремил взгляд на багровые горы, вздымающиеся вдалеке за окном.

– Мне очень жаль, что я так поступил. Но, видишь ли, Перси, я был страшно зол и расстроен. К сожалению, исправить ничего нельзя, и Афина позаботилась о том, чтобы я никогда не забыл об этом. Когда Пердикс погиб, она превратила его в маленькую птичку, куропатку. А потом выжгла ее силуэт на моем теле. И какой бы облик я ни принимал, этот знак всегда со мной.

Я посмотрел в его глаза и понял: это тот самый человек, которого я видел в своих снах. Лицо его стало совсем другим, но душа осталась прежней – тот же ум и та же печаль.

– Да, вы и вправду Дедал. Но зачем вы явились в наш лагерь? Почему шпионили за нами?

– Мне нужно было решить, стоит ли спасать Лагерь полукровок. От Луки я узнал одну версию происходящего, но мне хотелось принять собственное независимое решение.

– Значит, вы разговаривали с Лукой?

– Разумеется. Не один раз. Он умеет быть убедительным.

– Но вы же видели лагерь! – горячо заговорила Аннабет. – Значит, вы уже знаете, как сильно мы нуждаемся в помощи. Вы не должны позволить Луке пройти через лабиринт!

Дедал положил меч на верстак.

– Лабиринт больше не подчиняется мне, Аннабет. Создал его я, это так. И в действительности он по-прежнему связан с моей жизнью. Но я позволил ему расти и развиваться самостоятельно. Такой ценой я заплатил за собственную независимость.

– Независимость от чего?

– От богов. От смерти. Я ведь живу уже больше двух тысяч лет, дорогие мои. И все это время скрываюсь от смерти.

– Но разве можно спрятаться от Аида? – спросил я. – Ведь у него есть фурии.

– Фуриям известно далеко не все, – объяснил Дедал. – И они не все видят. Ты ведь встречался с ними, Перси, и знаешь, что я говорю правду. Умному человеку по силам скрываться от них довольно долгое время, и мне удалось хорошо замаскироваться. Лишь один злейший враг напал на мой след, но даже его я сумел обвести вокруг пальца.

– Вы говорите о Миносе, – догадался я.

– Он неустанно преследует меня. Сейчас он судья в Царстве мертвых, и его самое сокровенное желание – наказать меня за мои преступления. После того как дочери Кокала убили его, призрак Миноса стал терзать меня по ночам, в снах. Он обещал, что так или иначе настигнет меня. И тогда я сделал то единственное, что мог. Я исчез из мира. Спустился в свой лабиринт и решил, что это будет моим спасением. Что так я сумею обмануть смерть.

– И находитесь тут уже не одну тысячу лет, – проговорила Аннабет.

Казалось, рассказанное Дедалом произвело на нее большое впечатление, несмотря на совершенные им ужасные деяния.

В эту минуту из коридора послышался оглушительный лай, громкий стук тяжелых лап – «бум-бум-бум» – и в мастерскую влетела Миссис О'Лири. Первым делом она облизала мне лицо, а затем кинулась к Дедалу и в припадке энтузиазма чуть не опрокинула его на пол.

– Вот он, мой старый друг! – сказал он, почесывая ее за ушами. – Мой единственный спутник в эти долгие одинокие годы.

– Знаете, а ведь она спасла меня, – сказал я Дедалу. – Тот свисток, который вы мне дали, он сработал.

– Он и должен был сработать, Перси. Я сразу почувствовал, что у тебя доброе сердце и что Миссис О'Лири привязалась к тебе. Может быть, мной руководило и некоторое чувство вины, как знать.

– Вины? Но в чем?

– В том, что ваш поиск не достигнет цели.

– Как не достигнет? – вскипела Аннабет. – Вы можете помочь нам. Дайте нить Ариадны нам, пусть она не достается Луке.

– Гмм… нить. Я сказал Луке, что глаза смертных – это лучший проводник в лабиринте, но он как будто не поверил мне. Слишком уж он поглощен идеей иметь магический инструмент. К тому же нить не утратила своей волшебной силы. Хотя, возможно, и не так точна, как взгляд твоей смертной подружки, но все же она действует. Действует достаточно хорошо.

– Где она? – спросила Аннабет.

– У Луки, – грустно ответил Дедал. – Очень сожалею, моя дорогая, но это так. Вы опоздали на несколько часов.

Похолодев, я понял, почему Лука находился в таком благодушном настроении, когда я увидел его сидящим на трибунах. Он уже получил от Дедала волшебную нить, и единственным препятствием для него был хозяин арены гладиаторских боев. Тут как раз очень удачно вмешался я и собственноручно устранил с его пути главную преграду, убив Антея.

– Кронос пообещал мне свободу, – продолжал Дедал. – Как только Аид будет низвергнут, он поставит во главе Царства мертвых меня. Я снова смогу встретиться со своим погибшим сыном Икаром. Я исправлю то несчастье, которое случилось с Пердиксом. Увижу, как душа Миноса будет брошена в Тартар и перестанет докучать мне. Мне больше не понадобится прятаться от смерти.

– Так вот в чем ваша замечательная мысль?! – закричала Аннабет. – Вы собираетесь позволить Луке уничтожить наш лагерь, убить сотни полукровок и атаковать Олимп? Вы готовы перевернуть весь мир с ног на голову ради того, чтобы получить то, в чем нуждаетесь?

– Ваша затея обречена, моя дорогая. Я понял это сразу, как только приступил к работе в лагере. Вы не сможете противостоять Кроносу.

– Это не так!

– Я делаю то, к чему обязывает меня договор с Лукой. Слишком велико было искушение, чтобы отказаться от его предложения. Повторяю еще раз, я сожалею о вашей неудаче.

Вспылив, Аннабет перевернула ближайший кульман. Чертежи, наброски, инструменты лавиной хлынули на пол.

– Я раньше уважала вас! Вы казались мне героем! Вы… вам удалось создать так много прекрасных вещей. Решить задачи, непосильные для других. Дети Афины и должны быть такими – мудрыми, а не просто сообразительными. А вы… вы самый настоящий автоматон! Лучше б вы умерли две тысячи лет назад.

Вместо того чтобы разозлиться, Дедал опустил голову. Потом тихо сказал:

– Вам следовало бы предупредить о грозящей опасности своих… там, в лагере. Теперь, когда нить в руках у Луки…

Вдруг Миссис О'Лири навострила уши и заворчала.

– Сюда кто-то идет, – предупредила Рейчел.

Дверь мастерской распахнулась, и в нее ворвался Нико, руки его были скованы за спиной. Следом за ним быстрым шагом вошли Келли и два лестригона, за ними по пятам следовал призрак Миноса. К своему ужасу, я увидел, что он стал едва ли не полноценным реальным существом – передо мной был тот самый царь Крита, которого я видел во сне, с узкой бородой, бледным лицом, холодными глазами. Клочьями Тумана обвивали его мантию.

Он уперся взглядом в Дедала.

– Вот и вы, мой старый друг.

Челюсти Дедала судорожно сжались, он бросил вопросительный взгляд на Келли:

– Что тут происходит?

– Лука передает вам привет и наилучшие пожелания, – сказала та. – Он решил, что вам будет приятно свидеться со своим прежним хозяином Миносом.

– Но мы так не договаривались!

– Действительно не договаривались, – кивнула Келли. – Но то, что требовалось от вас, уже находится в наших руках. И теперь нам пора приступать к выполнению других обязательств. Например, выполнить требование Миноса для того, чтобы заполучить вот этого юного полукровку. – И она пальцем пощекотала Нико под подбородком. – Он может понадобиться Луке. А Минос попросил в обмен на его голову вас, старина Дедал.

– Предательство. – Дедал побледнел.

– Пора бы вам к этому привыкнуть.

– Нико, – обратился я к парню, – ты как?

– Я… мне очень жаль, Перси. Минос сказал, что вы в опасности. И убедил в том, что мне следует вернуться в лабиринт.

– Так ты пытался помочь нам?

– Меня поймали в западню, – понуро сказал Нико. – Он всех нас поймал в западню.

Я взглянула на Келли:

– Где Лука? Почему его нет здесь?

Эмпуса игриво усмехнулась, будто мы с ней заодно, и сказала:

– Видишь ли, он сейчас вроде как занят. Готовится к нападению. Но ты не беспокойся, на подходе другие наши общие знакомые. А пока, я уверена, меня ждет славный завтрак!

На ее пальцах в одно мгновение выросли когти, волосы охватило пламенем, а ноги обрели подлинную форму: одна стала задней ногой осла, другая – бронзовой подпоркой.

– Перси, крылья, – услышал я тихий шепот Рейчел. – Не забудь о них.

– Давай к ним, – едва слышно шепнул я в ответ, – а я попробую потянуть время.

Но в этот момент все пришло в движение. Мы с Аннабет бросились на Келли, лестригоны прыгнули к Дедалу, но наперерез им, защищая хозяина, метнулась Миссис О'Лири. Нико упал на пол и принялся кататься, пытаясь разорвать сковывавшие его цепи, а дух Миноса бесновался и кричал: «Убейте Дедала! Смерть ему!»

Рейчел тихонько сняла крылья со стены. Никто из участников схватки этого даже не заметил. Келли в это время прыгнула на Аннабет, я попытался удержать эмпусу, но ее движения были молниеносными и смертельными. Она переворачивала столы, разбрасывала по полу механизмы и приборы, не давая нам приблизиться к ней. Уголком глаза я заметил, что Миссис О'Лири вонзила клыки в руку лестригона, он взвыл от боли и принялся метаться, пытаясь сбросить адскую гончую. Дедал потянулся за своим мечом, но тут второй лестригон ударил огромным кулаком по верстаку, и меч со звоном скатился на пол. Стеклянный сосуд с древним греческим огнем упал с полки и разбился, пламя стало быстро распространяться по мастерской.

– Ко мне! – надрывался Минос. – Ко мне, духи мертвых!

Он воздел руки кверху, и в воздухе вокруг него что-то засвистало и заухало.

– Нет! – раздался крик Нико.

Он вскочил на ноги, сумев за это время каким-то образом сбросить с себя оковы.

– Я больше не повинуюсь тебе, глупый щенок! – с насмешкой прорычал Минос. – Да, все это время я водил тебя за нос, недоумок. Душа за душу, да, это так. Но это не твоей сестре предстоит вернуться из Царства мертвых, а мне самому! Стоит мне расправиться с этим стариком, и я вернусь на землю.

Вокруг Миноса стали появляться призраки – трепещущие неясные контуры медленно множились, обращаясь в критских воинов.

– Я сын Аида, – требовательно повторил Нико. – Убирайтесь вон!

– У тебя нет власти надо мной. – Минос расхохотался. – Я повелитель призраков! Я царь-призрак!

– Нет! – Нико схватился за меч. – Повелитель духов я!

Он воткнул лезвие своего черного меча в пол, и оно прошло сквозь камень, словно нож в масло.

– Никогда!.. – Тут облик Миноса заколыхался и стал терять твердость очертаний.

Земля задрожала, оконные стекла стали раскалываться, и их осколки с грохотом посыпались на пол. В мастерскую ворвался порыв сильного ветра. В каменном полу одна за другой разверзались трещины, и Миноса со всеми его призраками-солдатами со страшным воем засосало в образовавшуюся пустоту.

Однако не все было так уж хорошо. Битва вокруг кипела, и мне угрожала серьезная опасность. Келли набросилась на меня, да так быстро, что я не успел защититься. Мой меч с грохотом выпал из руки, я потерял равновесие и стал валиться куда-то вбок. Неожиданно я ударился головой об угол верстака, перед глазами все закружилось, руки внезапно ослабли. Я не мог даже шевельнуться.

– Вот такую мертвечину я и люблю! – Келли оглушительно расхохоталась.

Клыки ее обнажились, но вдруг красные глаза резко расширились, а по телу пробежала судорога.

– Нет, – задохнулась она. – Нет… школа… духи…

Когда Аннабет выдернула свой кинжал из спины эмпусы, та с ужасным воем и скрежетом обратилась в ядовито-желтый пар.

Аннабет помогла мне подняться на ноги. Голова у меня еще кружилась, но нельзя было терять ни минуты. Миссис О'Лири и Дедал боролись с гигантами-лестригонами, и я слышал, что из туннеля доносится приближающийся грохот. В мастерскую спешили полчища монстров.

– Нужно выручать Дедала!

– Нет времени, – бросила Рейчел – Сюда мчатся сотни врагов!

Она уже надела на себя пару крыльев и теперь хлопотала вокруг Нико. После схватки с Миносом он остался почти без сил, пот заливал его лицо, он не мог пошевелиться, но крылья будто сами прилипли к его спине и рукам.

– Теперь ты! – велела мне Рейчел.

Через какие-то секунды все мы – Нико, Аннабет, Рейчел и я – обзавелись мощными бронзовыми крыльями. Мне показалось, что ветер, ворвавшийся в разбитые окна мастерской, подхватывает меня и я уже поднимаюсь в воздух. Греческий огонь пылал, пожирая мебель, бумаги, взбираясь по витой деревянной лестнице.

– Дедал! – закричал я. – Бегите сюда!

Я увидел на его теле сотни порезов, но из них текла не кровь, а золотистое масло. Он сумел подхватить с полу меч и, прикрываясь обломком стола как щитом, сражался с лестригонами.

– Не могу оставить Миссис О'Лири! – прокричал он в ответ. – Уходите!

Времени на споры не было. Даже если б мы остались с ним, сомневаюсь, что мы сумели бы помочь ему.

– Но мы не умеем летать! – воскликнул Нико.

– Самое время научиться!

И мы вчетвером выпрыгнули из окна прямо в открытое небо.