Комната четвертая. Зеленая 2 страница

Франк. Здорово.

Гвидо. Привет... Уже не ждал тебя увидеть!

Франк. И я тоже не ждал.

Гвидо. Ты что, обалдел?! Телефоны отключены, на мейлы не отвечаешь, никто не знает где ты...

Франк (хлопает ладонью по полу рядом с собой). Садись. Тебя не хватало... ни поболтать... ни посмеяться... замкнуло... не пишется...

Гвидо. Пьется зато хорошо... Давно празднуешь?

Франк. Давно – это сколько?

Гвидо (оглядывает батарею бутылок). Чего я спрашиваю...

Франк. Чего ты спрашиваешь? (Находит на полу два стакана, наливает в них из бутылки коньяк) Давай, будь здоров (залпом выпивает)!

Гвидо. Буду. (Так же залпом выпивает, какое-то время смотрит на Павла) И что?

Франк. И все!

Гвидо. Молодец! (Cадится на стул, смотрит на экран компьютера) Это мое?

Франк. Это – мое.

Гвидо. А где мое?

Франк. Твое у тебя... Как говорится: «каждому свое»...

Гвидо. Ты что, даже не начинал?!

Франк. Начинал... двадцать раз начинал... начинал и начинал...

Гвидо. Я чего-то не знаю? У тебя кто-то умер?! Ты смертельно заболел?! Сошел с ума?!

Франк. Отстань.

Гвидо. Что значит «отстань»?! Ты в своем уме?!

Франк. Отстань! Я не могу заниматься этим дерьмом! Я не умею писать сценарии рекламных роликов! Есть люди, которые могут этим заниматься, а есть те, которые не могут. Ты – можешь, я – нет! Ты – гений, я – говно! Говно, которое не может выполнить заказ, который ему подсуетил друг. Такая простая история – почти Моцарт и Сальери!

Гвидо. Ну ты, «почти Моцарт», ты ведь тоже пишешь свой роман о красивых, умных и благородных женщинах! Так возьми напиши что-нибудь про ущербную, страшненькую неудачницу, которая встречает писателя... слепого... А голос у нее, к примеру, очень даже ничего... Дарю название – «Звук твоего голоса». Вот будет глубокая литература.

Франк. Ты как был рекламщиком, так им и остался. Уже наверняка просчитал, кто его будет читать.

Гвидо. Конечно. Слепые писатели и страшненькие неудачницы.

Франк. Ну, да – все на продажу. Мой роман не о «красивых или страшных», а о людях, которые страдают, но пытаются быть счастливыми в поисках любви и смысла жизни. А для того, чтобы написать сценарий твоего рекламного ролика...

Гвидо (перебивая). Для того, чтобы написать сценарий моего рекламного ролика, тебе нужно просто сесть за компьютер и два часа понажимать на клавиши, прижав жопу к креслу. Потом отправить его мне по мейлу и получить деньги на счет. Все! И несколько месяцев спокойно продолжать писать свой «Реквием»... Понимаешь, Моцарт?! А ты из этой фигни, как всегда, устроил грандиозное событие – поиск смысла жизни.

Франк. Для меня любая работа – это поиск смысла! Только тогда у меня что-то может получиться что-то настоящее! Все равно: мой роман, или твой рекламный ролик! Понимаешь?! (Короткая пауза) Ты в курсе, что для того, чтобы что-то написать, нужно... заболеть этим... найти радость в душе... вдохновение...

Гвидо. Какая радость?! Какое вдохновение?! Что ты меня прописными истинами кормишь?! Вас, талантливых, до хрена – работоспособных мало! Прячетесь всю жизнь за вдохновение, за «радость в душе»!.. А работать кто будет?!!

Франк. Просто работать?!

Гвидо. Просто работать! Не вдохновенно приплясывать за плугом, а просто землю пахать!

Франк. Просто пахать землю должны простые пахари, а писать романы, или даже твои рекламные ролики – должны талантливые люди! Да, талантливые! Да, вдохновленные поиском смысла!

 

Франк встает, подходит к музыкальному центру, и включает музыку на полную громкость. Некоторое время в комнате звучит песня Charmed Life в исполнении Mick Jagger, под которую Франк пытается танцевать. Гвидо пытается перекричать музыку.

Гвидо. По-моему, ты деградируешь... Какое вдохновение?! Что ты несешь?! Ты что, собирался написать новый «Улисс»?! Это просто рекламный ролик! Я дал тебе возможность заработать, понимаешь?! Дал тебе возможность на какое-то время забыть о деньгах... А ты – неблагодарная скотина! (Гвидо подходит к музыкальному центру и выключает его). Один раз в жизни я нарушил правило – не работать с друзьями! – и тут же за это поплатился! (Франк снова подходит к музыкальному центру и включает музыку на полную громкость. Гвидо пытается перекричать музыку). Все творцы!.. Все!.. Один я – деляга-бизнесмен!.. Вы все – хорошие парни, я – плохой!

Гвидо подходит к музыкальному центру, выключает его.

 

Франк. Мне не нравится писать про чипсы...

Гвидо. Не нравится – не пиши.

Франк. Даже думать про них мне не нравится...

Гвидо. Откажись! Меня-то зачем подставлять?!

Франк. Я не люблю чипсы, понимаешь?! Не люблю! Они жирные, от них грязные руки, после них все время хочется пить... (Успокаивается, начинает говорить спокойнее) Я люблю рыбу: форель... с зеленью... с молодой картошкой... (Короткая пауза) Это цинично – предлагать любителю форели написать рекламный ролик про чипсы. Ты понимаешь о чем я?

 

Франк встает, подходит к музыкальному центру и снова включает музыку на полную громкость.

 

Гвидо (стоит у книжной полки). Ты просто лентяй! Лентяй и неудачник! Самовлюбленный графоман! Посмотри на свои книжные полки: «Как написать гениальный роман», «200 типичных ошибок писателя», «Как продать рукопись»!.. (Гвидо по очереди выхватывает книги с полки и бросает их на пол) Во всех этих книжках, в первой главе, написано: найди деньги на пропитание, прежде чем сесть писать свой долбаный роман!!! (Параллельно музыке и крику Гвидоа, раздается звонок входной двери) Чипсы тоннами пожирают дети во всех странах мира, а твой сраный роман не прочтет и сотня человек!

Гвидо подходит к музыкальному центру и выключает его. Снова раздается звонок входной двери.

 

Гвидо. Открывай, чего сидишь?

 

Франк устало поднимается с пола, подходит к двери и открывает ее. На пороге стоит Ангел. Он одет в махровый халат и шлепанцы.

 

Ангел. Простите, я – сосед снизу...

Франк. Да... Проходите...

Ангел. Скажите, у вас есть дети?

Франк. При чем здесь дети? Вы...

Ангел. Сосед снизу... Мне неловко, но... У меня дочка... маленькая... десять лет... не может уснуть... Завтра утром ей в школу...

Франк. Да, и что?

Ангел. Я к тому, что музыка у вас слишком громко...

Гвидо. Простите, ради Бога, мы тут увлеклись... забыли, что поздно...

Франк. Да, извините. У него (показывает на Гвидоа) тоже дочка, у меня – нет... никого...

Ангел. Понятно.

Гвидо (наливает коньяк в один из стаканов). Может коньячку?

Ангел. Дочка... ждет...

Гвидо. Извините еще раз за шум...

Гвидо протягивает стакан Ангелу – тот робко его берет.

 

Франк. За знакомство!

Ангел. Ну, хорошо... за знакомство... (делает глоток коньяка)

Гвидо. Вы не обращайте внимания на беспорядок – он холостяк...

Ангел (допивает коньяк и встает со стула). Тогда пью за то, чтобы вы встретили свою любовь!

Франк. Спасибо, я все еще надеюсь.

Ангел. Это правильно. Ну, хорошо, мне пора...

Гвидо. До свидания.

 

Ангел уходит.

 

Франк. Сегодня какое число?

Гвидо. Теперь-то какая разница?

Франк. Хорошо, что ты зашел.

Гвидо. Ты чего расклеился?

Франк. Устал, наверное... (Короткая пауза) Да не наверное, а устал... Внутри ничего: ни эмоций, ни желаний... как в вате...

Гвидо. Сходи проветрись... девчонку пригласи... поешьте вкусно... форель, опять-таки... Франк. Не надо, не шутится мне...

Гвидо. Не шутится – пора жениться. Первый признак старого холостяка – отсутствие чувства юмора.

Франк. А болтливость – признак женатого мужчины?

Гвидо. В общем, да. Представляешь, если бы я был таким же, как ты?

Франк. Женщины глупы – клюют на болтовню, думая, что количество произносимых слов и есть признак ума.

Гвидо. Молодец, красиво сказал.

Франк. Надоело все... споры эти бесконечные... и ничего не меняется... (Короткая пауза) Что я несу?!

Гвидо. Вот именно, что ты несешь?

Франк. Наверное, ты прав... насчет жениться... Успешный человек – это человек, которого в спальне ждет любимая жена, а в детской спят дети... Вот ты все делал в срок: в двадцать три – окончил университет; в двадцать шесть – женился; в тридцать – повзрослел; в сорок – дом построил... Благополучный, обеспеченный, состоявшийся человек...

Гвидо. Ты что, завидуешь?

Франк. Нет. Просто я – не хрестоматийный: университет бросил; занимаюсь творчеством, от которого все время тошнит, жены нет, детей нет, зачем живу – не знаю...

Гвидо. Как только снизишь запросы – тут же найдется достойная кандидатура на пост жены. Нельзя всю жизнь мечтать об идеальной женщине, которой не существует на свете.

Франк. Почему, существует.

Гвидо. Да брось ты! Ты бы этой своей «идеальной женщине» максимум через год начал изменять.

Франк. Неправда!И вообще, я – в отличие от тебя – жене не изменял...

Гвидо. Естественно! Кому изменять-то?

Франк. Было бы кому, повернись все чуть-чуть по-другому...

Гвидо. Ты про что-то конкретное?

Франк. Нет, я так...

Гвидо. Ты договаривай, договаривай...

Франк. Да нечего договаривать.

Гвидо. Что значит «чуть по-другому»? Что по-другому? И сколько это – «чуть-чуть»?

Франк. Я просто имел в виду, что мы могли бы прожить по-другому эти годы...

Гвидо. Кто это – «мы»? Что ты имеешь в виду?

Франк (пауза). Если бы тогда из кафе Доминик пошел провожать я...

Гвидо. То...

Франк. То жизнь могла бы повернуться иначе.

Гвидо (после паузы). Это в какую сторону она могла бы повернуться?

Франк. Кто?

Гвидо. Не прикидывайся дурачком!

Франк. Что ты хочешь, чтобы я сказал?!

Гвидо. Правду! Я хочу, чтобы ты сказал правду!

Франк (после паузы). Хорошо, я скажу правду, но только она тебе вряд ли понравится.

Гвидо. Говори.

Франк (после паузы). Мне Доминик всегда нравилась, с первого дня... С того вечера, когда ты ее пошел провожать из кафе. И все эти годы я понимал, что тебе досталась женщина, которой ты не стоишь. Ты получил чужой приз. Понимаешь? Ты мог сидеть со мной в баре и говорить ей по телефону, что ты на работе... Закручивал романы с женщинами, которые не стоили ее мизинца, а она ждала тебя дома, приготовив ужин... вкусный ужин... Ты врал ей нещадно! Я то знаю! Ты думал только о своей персоне! Ты был эгоистом! Свиньей! Я никогда не повел бы себя по отношению к ней так, как вел себя ты... Я, в отличие от тебя, ее всегда... любил.

Гвидо. Ты всерьез? Это не шутка?

Франк. Да, любил... все эти годы... Тяжело представить? Ты помнишь, как я тебя уговаривал не жениться на ней... Помнишь?! Говорил, что она тебе не подходит... что тебе еще рано... погуляй, мол... А ты что?! Что ты нес тогда?! Ты ни разу не сказал, что любишь ее... Ни разу! Городил что-то несуразное: «нормальная девушка», «детей пора заводить», «сколько можно болтаться»... А я ее любил... Если бы ты спросил у меня тогда, я бы тебе ответил... Ответил бы прямо: «Я ее люблю!». И сейчас тебе скажу: «Я ее люблю!». Вот так!

Гвидо. А почему я должен был у тебя спрашивать?! И почему ты сам мне не сказал?!

Франк. Потому что ты мой друг! (Короткая пауза) Я не был уверен, что смогу дать ей то, что она заслуживает. И что мог дать ей ты... как мне тогда казалось. (Короткая пауза) Я боялся сделать ее несчастной. А ты был уверен в себе! Был уверен, что сделаешь ее счастливой! И меня убедил в этом! И я поверил! А ты по-скотски относился к ней... да и ко мне тоже... Все время хотел унизить... потешался надо мной... В Рождество, когда вы передразнивали мой сценарий... Я хотел вас тогда убить... Взять что-нибудь тяжелое и ударить по голове... Хотя, вы бы, наверное, и из гроба потешались надо мной... (Короткая пауза) Ты всегда думал, что мир вертится вокруг твоей особы... Всегда... Ты думал, что наличие денег и связей – это все... Все, что нужно! А жена, дочь, родители, я – так, пристройка к центру вселенной... (Короткая пауза) Мне Доминик говорила, что ты был у Марии в школе один раз... Один раз за десять лет!.. Представляю, как ты уважал себя после этого похода!.. Выполнил отцовский долг!.. Что ты делал после того, как вышел из школы? На радостях пригласил секретаршу в ресторан?! Что ты делал?!!

Гвидо. Не помню...

Франк. Почему ты не помнишь?! Это ведь было всего один раз в твоей жизни... (Короткая пауза) А когда я лежал в реанимации после той жуткой аварии, ты тоже не помнишь?!

Гвидо. Помню.

Франк. И ты не приехал ко мне в больницу?! Помнишь, как Доминик тебе звонила и плакала в трубку... а я в реанимации... ни хрена не понимал на каком свете! (Короткая пауза) А когда очухался, она сказала, что ты улетел в командировку. Она говорила и отводила глаза... Ей за тебя стыдно было... Я тебя видеть не хотел... Сначала жалел, что не умер... Как мне хотелось увидеть тебя на своих похоронах... Хотелось посмотреть, куда ты после них поедешь...

Гвидо. Не надо...

Франк. Надо! Надо! А тебе и сказать нечего, правда?! Не в чем меня упрекнуть... Потому что я идиот... Я посвятил свою жизнь женщине, которую любил на расстоянии, и другу, который не любил ее, находясь с ней рядом! Такая вот история. (Короткая пауза) Как все это... (Короткая пауза) Ты кроме себя любил кого-нибудь?.. Кого-нибудь? Ну ладно я... или Доминик... Ты любишь свою дочь?.. Или маму?.. Ты любил маму, самовлюбленный сынок? Или тебе достаточно самого себя?!

Гвидо. Не знаю...

Франк. Ты всегда думал, что твоя реклама – это апофеоз творчества... Сейчас бы ты, наверное, все отдал за возможность заниматься живописью... Но, нет! Вернуться нельзя, понимаешь? Туда вернуться нельзя. А хочется, правда?

Гвидо. Хочется...

Франк. Раньше мне казалось, что я был бы для нее еще худшим мужем, чем ты.

Гвидо. А теперь?

Франк. Теперь...

 

Гвидо разворачивается, подходит к двери, стоит перед ней несколько мгновений, открывает ее и уходит в следующую комнату.

 

 

Комната четвертая. Зеленая

 

В следующей комнате, в которую входит Гвидо, темно. Внезапно свет зажигается. В центре комнаты стоит красиво сервированный стол и рождественская елка – она украшена игрушками и цветными лампочками. Рядом с елкой стоит Доминик – она держит в руках бутылку шампанского. Раздается хлопок – Доминик открывает шампанское. В это время в комнате начинает звучать рождественская музыка.

 

Гвидо. Доминик...

Доминик. Не ожидал?

Гвидо. Ну... не знаю даже как сказать... Неожиданно, да...

Доминик (протягивает ему бокал с шампанским). Почему ты меня не целуешь?

Гвидо. Зачем елка?

Доминик. Праздник.

Гвидо. Какой праздник?

Доминик. Ты не помнишь?

Гвидо. Я что-то забыл?

Доминик. Ты вообще-то должен бы помнить, что сегодня день нашей свадьбы.

Гвидо. Да-а...

Доминик. Я не обиделась. Знаю, что ты помнишь только даты, которые касаются твоей работы.

Гвидо. Может... перекусим...

Доминик. Да, чего это я... садись...

 

Доминик подходит к столу и ставит на него бутылку с шампанским. Гвидо присаживается и сразу начинает есть.

 

Доминик. Устал?

Гвидо. Устал.

Доминик. Тебе надо отоспаться, а то уже круги под глазами...

Гвидо. Времени не хватает... не успеваю ничего...

Доминик. Да успеваешь ты все...

Гвидо (после паузы). Давай выпьем.

Доминик (поднимая бокал с шампанским). За что?

Гвидо. За нас, конечно...

Доминик. Просто за нас?

Гвидо. Можем сложно за нас.

Доминик. Хорошо, давай сложно за нас...

Они чокаются и выпивают.

Доминик (после паузы). Что нам делать? Ты как думаешь?

Гвидо. Я не знаю...

Доминик. А кто знает?

Гвидо. Не знаю.

Доминик. Может быть, нам стоит пожить отдельно?

Гвидо. Не знаю.

Доминик. Ты меня выводишь из себя этими своими «не знаю»!

Гвидо. Может быть...

Доминик. Что «может быть»?

Гвидо. Может быть, нам стоит какое-то время пожить отдельно.

Доминик (после паузы). Вот за это мы и выпьем. С Новым годом! (Выпивают шампанское)

Гвидо. А причем здесь Новый год? Почему елка?

Доминик. Мы не можем жить дальше так, как прожили последний год. Елка – символ нового... новой жизни... Вместе или отдельно, но главное – по новому.

Гвидо. Отлично! У всех продолжается старый год, а у нас – новый! (Напевает песню Jingle Bells, пытаясь сгладить неловкость) Ладно. Лучше скажи, как Мария?

Доминик. Что ты имеешь ввиду?

Гвидо. Ну... как там ее бой-френд?

Доминик. Почему отцов интересуют только ухажеры их дочерей?

Гвидо. Ну, вот... Ты спросила «что ты имеешь ввиду?», отвечаю «как поживает друг моей дочери?»... Что в ответ?

Доминик. Смешно... Диалог получился из четырех вопросов. Никогда не замечала, что так в жизни бывает: «как Мария?», «что ты имеешь ввиду?», «как там ее бой-френд?», «почему отцов интересуют только ухажеры их дочерей?»...

Гвидо. Ничего смешного.

Доминик. Нет, правда смешно – задали друг другу четыре вопроса, а вроде как поговорили...

Гвидо. Я бы мог еще спросить: «а что в этом такого?».

Доминик. Ага, а я бы ответила: «ты считаешь это нормальным?».

Гвидо. Ну, и я бы опять спросил: «почему нет?».

Доминик. И все. Поговорили о семейных проблемах, о жизни, о воспитании ребенка... и легли спать.

Гвидо. Да.

 

Раздается звонок в дверь. Доминик вскакивает и бежит к двери.

 

Гвидо. Кто?!

Доминик. Наверное, химчистка... (Подходит к двери и открывает ее) Проходите, пожалуйста.

 

В комнату входит Ангел. Он одет в форму курьера по доставке одежды из химчистки. В руках Ангел держит несколько кофров с одеждой.

 

Доминик. Спасибо большое. (Принимает кофры из рук Ангела) Сколько я должна за доставку?

Ангел. Нисколько. Сегодня у нас рекламная акция: все доставки по заказам – бесплатно. Спасибо, что регулярно пользуетесь нашими услугами.

Гвидо. Это в честь чего такая щедрость?

Ангел. Юбилей компании. Рекламная акция.

Доминик. Да, у нас тоже... юбилей...

Ангел. У вас, по-моему, уже Новый год...

Гвидо. Да, Новый год... У нас свой календарь.

Ангел. Простите, я не мог бы... вашей уборной... воспользоваться... вымыть руки?

Доминик. Да, конечно, не стесняйтесь, проходите вот сюда...

 

Ангел скрывается за дверью.

 

Гвидо. Чушь какая-то – принес кучу чистой одежды, а денег не берет...

Доминик. Чему ты удивляешься? Ты же сам рекламщик: сто раз мне объяснял про все эти ваши скидки, дисконты, рекламные акции...

Гвидо. Да не удивляюсь... Просто странно самому с этим сталкиваться в качестве клиента.

Доминик. Чувствуешь какой-то подвох?

Гвидо. Типа того. Невольное ощущение, что цены скоро удвоятся.

 

Гвидо садится за стол, наливает шампанское. Доминик просматривает принесенные вещи.

 

Гвидо. Думаешь, он еще пару платьев в подарок принес?

Доминик. Смотрю как очистили...

Гвидо (обращает внимание на платье в руках Анны). Это то платье?

Доминик. Да.

Гвидо. Я думал, ты его выбросила.

Доминик. Зачем, хорошее платье.

Гвидо. Ты его с тех пор ни разу не надевала.

Доминик. Специально не надевала – не хотела воспоминаний...

Гвидо. Но хранила.

Доминик. Да. И почистила... Отдам подруге... (Короткая пауза) А может теперь снова буду носить...

 

Из уборной выходит Ангел. Доминик и Гвидо вздрагивают, забыв о его присутствии.

 

Доминик. Вы нас испугали.

Ангел. Простите, пожалуйста. (Увидев в руках Анны платье) Претензий нет? Все очистили?

Доминик. Да, спасибо. Тут было жуткое пятно от вина... Отлично, спасибо...

Ангел. Ну, я пойду...

Гвидо. До свидания.

Доминик (прикладывая к себе платье, обращается к Ангелу). Как вы считаете, оно мне идет? Я его давно не надевала...

Ангел. Изумительное платье – вам очень идет. Не хочу вас расстраивать, но, боюсь, еще одну чистку эта деликатная ткань может не перенести. Будьте аккуратнее...

Доминик. Мне тоже так кажется.

Ангел. До свидания.

 

Ангел выходит из комнаты.

 

Гвидо. Может, убрать вещи в гардероб?

Доминик. Все, или только платье?

Гвидо. Можно только платье.

Доминик. Хорошо.

 

Доминик убирает платье в гардероб.

 

Доминик. Убрала... Здорово, если бы можно было так решать все проблемы – убрал в гардероб, и их нет.

Гвидо. Именно так проблемы и решаются – убрал в гардероб, и их нет.

Доминик. Так они не решаются, а прячутся... в гардероб... Потом это называют «скелетом в шкафу».

Гвидо. Перестань.

Доминик. Перестаю.

Гвидо. Почему я всегда чувствую себя виноватым? Всегда!

Доминик. А может ты на самом деле всегда виноват?

Гвидо. В чем я виноват?! В том, что работаю с утра до ночи, зарабатывая деньги?! Что болтаюсь на самолетах туда-сюда?! В том, что делаю все, чтобы вы с Марией ни в чем не нуждались?! В чем виноват?! Скажи мне! В том, что тогда не заехал за тобой, а приехал прямо туда – на долбаную вечеринку?! Приехал – уставший, голодный... Ищу тебя там, тебя нет и нет... И вдруг являешься... с ним под руку!.. И как ты продефилировала мимо меня!.. Жена мимо своего мужа!.. Под руку с посторонним человеком!.. И весь вечер от него не отходила... Как будто публично демонстрировала свою измену!.. И я, как идиот, хожу один по залу с бокалом, а ты даже не смотришь в мою сторону!.. И все это видят! (Короткая пауза) Да, я специально тогда пролил вино тебе на платье! Ты это хотела услышать?!

Доминик. Я видела, что ты это сделал специально. И все видели. Я думала, что только в кино так явно видно, когда человек специально проливает бокал вина на другого.

Гвидо. Почему ты тогда ничего не сказала?

Доминик. Думала, что все станет по-другому... Думала, что для тебя тот вечер стал каким-то переломным, что ли... Мне показалось, что ты можешь измениться... (Короткая пауза) Наивно полагать, что приступ ревности может вернуть внимание мужа, но мне хотелось верить в это... Мне казалось, что, если ты побываешь в моей шкуре, ты что-то сможешь понять... (Короткая пауза) Мне так надоели твои измены... Так надоело делать вид, что я ничего не замечаю... (Короткая пауза) Знаешь, я тогда была в шаге от измены... буквально... в одном шаге... Я стояла перед распахнутой передо мной дверцей автомобиля, и решала – сделать этот шаг, или нет...

Гвидо. Лучше бы ты изменила...

Доминик. Нет, не лучше... Не лучше!.. Меня сдержало только то, что я не хотела, чтобы между нами появился знак равенства. (Короткая пауза) Я ведь, на самом деле, так мало хотела... Поразительно, ты всегда знал, чего хотят все женщины мира, когда рекламировал какие-нибудь духи или сумки, но никогда не предполагал, чего хочет твоя родная жена. (Короткая пауза) Я тебя пятнадцать лет уговаривала завести второго ребенка...

Гвидо. Ты прекрасно знаешь, что мы не могли бы уделять ему должного внимания.

Доминик. Что за ерунда?! Все семьи могли уделять, а мы не могли... Мы могли нанять пять нянек, чтобы они уделяли нашему ребенку все свое время... Мария бы с удовольствием ухаживала за своим братиком... или сестричкой. Ты все время повторял нелепую фразу: «сейчас для этого не лучшее время».

Гвидо. Да, тогда для этого было не лучшее время.

Доминик. Лучшего времени для рождения ребенка не бывает никогда. Всегда есть какие-то дела: то у тебя много работы, то не хватает времени, то денег... Сейчас наступило «лучшее время» – время, когда я уже не могу родить ребенка... Оно наступило... Только вот небольшая проблема – назвать это время лучшим я не могу... Знаешь, если бы я не поставила тебя перед фактом, то и Мария не появилась бы на свет.

Гвидо. Чего об этом говорить сегодня...

Доминик. Хочется!.. Хочется сегодня об этом говорить. Почему не сегодня?!

Гвидо. Я не хочу говорить об этом. (Короткая пауза) Пришел этот со своими шмотками...

Доминик. С нашими... Знаешь, Франк прав, когда говорит о том, что если тебе что и мешало всегда, так это твой эгоцентризм. Ты всегда думаешь о своей работе, о своем творчестве, о своих идеях, но никогда – обо мне и семье...

Гвидо. Когда он это говорил?

Доминик. Какая разница когда? Важно, что это правда.

Гвидо. Я не слышал подобного от Франка.

Доминик. А я слышала.

Гвидо. Вы что же, говорили обо мне в мое отсутствие?

Доминик. Приходилось. Тебя же дома не бывает!