Особенности структуры конституционно-

ОГЛАВЛЕНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

1. ПОНЯТИЕ КОНСТИТУЦИОННО-ПРАВОВЫХ НОРМ И ИХ ОСОБЕННОСТИ

2. ОСОБЕННОСТИ СТРУКТУРЫ КОНСТИТУЦИОННО-ПРАВОВЫХ НОРМ

3. ВИДЫ КОНСТИТУЦИОННО-ПРАВОВЫХ НОРМ

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

БИБЛИОГРАФИЯ

ПРИЛОЖЕНИЕ 1

ПРИЛОЖЕНИЕ 2

ВВЕДЕНИЕ

Изучение любой отрасли права не обходится без освещения вопроса о правовых нормах, регулирующих общественные отношения, относящиеся к данной отрасли права. Конституционно-правовые нормы не являются исключением в рамках конституционного права.

Из общей теории права известно, что воздействие права на общественные отношения порождает правоотношения, через которые происходит реализация права Что касается конституционного права, то не все его нормы способны породить правоотношения. Эта отрасль в силу своего назначения и характера содержит много деклараций, которые, безусловно, важны для установления порядка в той или иной области, но не через конкретные правоотношения, а путем психологического воздействия на людей и провозглашения самых общих правил и принципов, которые влияют на создание конкретных норм.

Однако большинство конституционно-правовых норм все же порождает конкретные правоотношения.

Со спецификой конституционных правоотношений неразрывно связана и специфика конституционно-правовых норм. Ряд этих норм представляют собой нормы-декларации. Но большинство из них содержит конкретные общеобязательные правила поведения и предполагает или прямо указывает на возможность принудительного обеспечения. В них часто можно выделить обычные структурные элементы всякой правовой нормы: гипотезу, диспозицию и санкцию. Но во многих нормах санкция отсутствует, в иных же нет и гипотезы. Это затрудняет технико-нормативистский анализ многих конституционных правоотношений, заставляя юристов логически выводить или искать скрытые средства правового обеспечения таких норм. Впрочем, часто этого не требуется, так как порождаемые этими нормами правоотношения не приводят к конфликтам или достаточно надежно обеспечиваются нормами политической морали.

Актуальность данной темы заключается в том, что многие теоретические положения носят дискуссионный характер. Однако, в учебной литературе многие авторы дискуссионные вопросы обходят стороной, давая общее определение конституционно-правовой нормы и классификацию таких норм.

Уяснение вопросов по данной теме является необходимым условием правильного понимания тех общих качеств, которые свойственны нормам и институтам конституционного права. Без учета принадлежности нормы к определенной отрасли, к конкретному институту нельзя в полной мере раскрыть ее назначение и роль в правовом регулировании. Действенность нормы должна оцениваться с учетом функционального назначения всей отрасли права.

Следует отметить, что конституционно-правые нормы и их классификация неоднократно становились объектами исследований таких авторов как: Н.А. Богдановой, В.А. Виноградова, Витрука Н.В., В.В. Ершова, И.П. Ильинского, Е.И. Козловой, О.Е. Кутафина, В.О. Лучина, Ж.И. Овсепяна и др.

Высоко оценивая труды указанных авторов, следует признать, что большинство вопросов, связанных с содержанием темы работы, остается до настоящего времени актуальным и дискуссионным. В связи с этим необходимо исследовать понятие и виды конституционно-правовых норм - применительно к новым историческим условиям, в свете идей осуществляемой правовой реформы России.

Структура работы обусловлена ее предметом, целями и задачами исследования. Курсовая работа состоит из введения, трех глав, заключения и библиографии.

ПОНЯТИЕ КОНСТИТУЦИОННО-ПРАВОВЫХ НОРМ И ИХ

ОСОБЕННОСТИ

Юридическая норма - исходный, главный элемент права, основополагающее понятие всей правовой системы. Процесс формирования и реализации права, законодательство, все юридические понятия и конструкции и даже теории в своей основе прямо или косвенно имеют юридическую норму[1].

Конституционное право, как и любая иная отрасль права, представляет собой совокупность норм и институтов, посредством которых регулируется предмет конституционного права. Как отмечается в литературе, понятие «конституционно-правовые нормы» охватывает не только нормы конституций, но и всех нормативных правовых актов, имеющих своим назначением регулирование общественных отношений, относящихся к предмету отрасли конституционного права[2].

Конституционно-правовые нормы - это общеобязательное веление, выраженное в виде государственно-властного предписания и регулирующие общественные отношения, составляющие предмет конституционного права.

В литературе есть другие определения: «Конституционно-правовые нормы - это общеобязательные, абстрактные, формально-определенные в конституционно-правовых актах правила, установленные и охраняемые государством и направленные на регулирование общественных отношений, составляющих предмет конституционного права, путем установления прав и обязанностей их участников»[3].

В юридической литературе дается и такая дефиниция: конституционно-правовые нормы - это общеобязательные правила поведения, установленные народом или государством в целях охраны и регулирования определенных общественных отношений, которые осуществляются через конкретные права и обязанности и обеспечиваются принудительной силой государства.[4]

Рассматривая понятие конституционно-правовых норм, необходимо отметить, что такие нормы имеют:а) черты, общие для всех социальных норм; б) признаки, общие для всех правовых норм, отличающих их от иных социальных норм (морали, традиций, обычаев и др.); в) признаки, отличающие конституционно-правовые нормы от норм иных отраслей права (гражданского, уголовного, административного, финансового, трудового и т.д.).

К признакам, характеризующим конституционно-правовые нормы как правовые нормы, имеющие черты, общие для всех социальных норм можно отнести:

1) Как и иные правовые нормы, в отличие от других социальных норм (морали, обычаев, традиций и др.), нормы конституционного права – это продукт правотворческой деятельности государства.

2) Конституционно-правовые нормы, как и нормы иных отраслей права, – это государственно-властные предписания.

3) Аналогично иным нормам права, в отличие от норм морали, обычаев, традиций и др., конституционно-правовые нормы являются формально-определенными, т.е. выраженными в письменной форме.

4) Конституционно-правовые нормы, как и нормы иных отраслей права, имеют обязательный характер, т.е. они обязательны для исполнения всеми гражданами, их организациями и объединениями, физическими и юридическими лицами и органами государства. Обязательность исполнения «отличается от юридической силы, которая представляет собой релятивное свойство правового акта»[5].

5) Подобно иным нормам права и иным социальным нормам, конституционно-правовые нормы - это правила общего характера. Они обращены ко всем без исключения гражданам России, а некоторые из них - также к иностранцам и лицам без гражданства[6]. Таковы в Конституции Российской Федерации ст. 2, закрепляющая, что человек, его права и свободы «являются высшей ценностью» и что «признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина» - обязанность государства; ст. 3 (ч. 4), предупреждающая, что «никто не может присваивать власть в Российской Федерации» и что захват власти или присвоение властных полномочий преследуются по федеральному закону; ст. 54, провозглашающая, что закон, устанавливающий или отягчающий ответственность, обратной силы не имеет и что «никто не может нести ответственность за деяние, которое в момент его совершения не признавалось правонарушением».

6) Как и другим нормам права конституционно-правовым нормам присуща их неперсонофицированность[7]. То есть они адресованы не конкретным субъектам, а всем субъектам права либо отдельным категориям (видам) субъектов.

7) Конституционные нормы, как и иные отраслевые и правовые нормы, имеют поведенческий характер. Некоторые специалисты считают, что часть конституционных норм (нормы-принципы, нормы-цели, нормы-определения) не имеет поведенческого характера и не устанавливает правил поведения[8]. Однако более убедителен выводом о том, что «даже выраженные в самой общей форме нормы-принципы, нормы-определения носят поведенческий характер, ибо с содержащимися в них установлениями должны соотносить свое поведение, свою деятельность любые социальные субъекты»[9].

8) Конституционно-правовые нормы обеспечены в процессе их реализации силой государственного принуждения. Однако судебные и несудебные механизмы государственного принуждения специфичны в сравнении с механизмами принуждения, применяемыми для защиты иных отраслевых норм. Так, «конституционная ответственность (за нарушения норм конституционного права как отрасли права) наступает, прежде всего, перед источником наделения властными полномочиями»[10].

9) Еще одним свойством конституционных норм, как и других социальных и правовых норм, является их системность. Системность означает, что все конституционно-правовые нормы органически связаны друг с другом, взаимодействуют между собой. Системность предполагает также, что конституционно-правовое регулирование осуществляется комплексно, посредством конституционно-правовых институтов.

Конституционно-правовые нормы также обладают общими чертами, как и другие нормы права. В частности они:

1. Отражают наиболее важные, имеющие ценность для общества, личности или социальной группы общественные отношения.

2. Представляют собой модель регулируемых общественных отношений.

3. Отражают и закрепляют типичность социальных процессов, явлений, связей как следствие их повторяемости.

4. Обладают общеобязательным характером.

Вместе с тем, конституционно-правовые нормы обладают и специфичными чертами, отличающими их от других норм.

Е.И. Козлова, О.Е. Кутафин, раскрывая специфические черты конституционно-правовых норм, указывают следующие их отличия[11]:

1) своим содержанием, зависящим от той сферы общественных отношений, на регулирование которых эти нормы направлены;

2) источниками, в которых они выражены. Основополагающие, наиболее значимые нормы содержатся в особом акте, обладающем высшей юридической силой во всей системе права, - в Конституции РФ;

3) своеобразием видов: среди рассматриваемых норм значительно больше, чем в других отраслях, общерегулятивных норм. Это нормы-принципы, нормы-дефиниции, нормы-задачи. Они рассчитаны на всех правоприменяющих субъектов, независимо от вида правоотношений, участниками которых эти субъекты являются (гражданско-правовых, административно-правовых, трудовых и др.);

4) учредительным характером содержащихся в них предписаний. Именно конституционно-правовые нормы первичны, устанавливают обязательный для создания всех других правовых норм порядок: определяют формы основных нормативных правовых актов, порядок их принятия и опубликования, компетенцию государственных органов в сфере правотворчества, наименование принимаемых ими правовых актов. Нормы конституционного права определяют и саму систему государственных органов;

5) особым механизмом реализации, которая для многих конституционно-правовых норм связана не с возникновением конкретных правоотношений, а с особого вида отношениями общего характера или правового состояния (состояние в гражданстве, состояние субъектов в составе Российской Федерации);

6) специфическим характером субъектов, на регулирование отношений между которыми данные нормы направлены. Такими особыми субъектами можно назвать народ, государство, главу государства, представительные (законодательные) органы государственной власти;

7) особенностями структуры: для конституционно-правовых норм не характерна традиционная трехчленная структура, выделяемая в составе правовой нормы, - гипотеза, диспозиция и санкция. В рассматриваемых нормах обычно имеются гипотеза и диспозиция и лишь в отдельных случаях - санкция.

В учебной литературе конституционное право определяется как отрасль права. В связи с чем, указывается, что специфические черты конституционно-правовых норм, обусловленные их отраслевой принадлежностью, в конечном счете определяются предметом самой отрасли права.

Данная точка зрения не бесспорна. Конституционное право, по мнению ряда ученых, вовсе не отрасль права, а система, ядро, от которого «произрастают» все отрасли (отростки), включая и частное право[12].Правда Е.И. Козлова применяет эпитет «ведущая», что не спасает положения: ветвь по определению не может быть ведущей по отношению к другим ветвям.

Еще в 1976 г. профессор И.П. Ильинский и доцент В.А. Кикоть предлагали считать конституционное право не отраслью, а ядром системы права[13]. При этом имелось в виду включать в понятие конституционного права именно и только конституционные нормы. Это позволило бы уйти от бесплодных споров об обобщенной характеристике содержания предмета конституционного права, но потребовало бы признания самостоятельного существования входящих в состав государственного права в его буквальном понимании нескольких новых отраслей или даже сверхотраслей права, таких как парламентское право, право народных голосований, судебное право, включающее судоустройственное право и судебно-процессуальные нормы, и т.д.

Этот подход находит отклик и в современной российской литературе. «Конституция и конституционное право носят надотраслевой характер...» - подчеркивает Н.В. Витрук[14].

Однако, реализация данного подхода связана с известными проблемами. Если реализовать все положения, связанные с данным подходом, потребовалась бы значительная реформа учебных планов в юридических вузах.

ОСОБЕННОСТИ СТРУКТУРЫ КОНСТИТУЦИОННО-

ПРАВОВЫХ НОРМ

Характеристика особенностей конституционных норм, оценка их нормативности, функционального назначения позволяет перейти к рассмотрению их структуры.

Традиционно, в теории права выделяется три элемента структуры нормы права: гипотеза, диспозиция и санкция. В научной литературе сложилось два подхода к характеристике особенностей структуры конституционно-правовых норм:

Одни специалисты (их большинство) считают, что нормы конституционного права имеют усеченную структуру. Так В.О. Лучин отмечает, что «анализ правовой практики убеждает в несостоятельности попыток сконструировать структуру, пригодную для любых правовых норм. Структурное построение, характерное для одних правовых норм, может оказаться неприемлемым для других».[15]

Многие из названных норм содержат в себе гипотезы.

Хотя для большинства конституционно-правовых норм характерно наличие диспозиции, но, значительное число конституционно-правовых норм не содержит в себе четких указаний на права и обязанности участников правоотношений, т.е. в них отсутствует диспозиция в традиционном ее понимании.

В.О. Лучин утверждает, что подавляющее большинство конституционных норм содержит в себе только диспозицию, что «среди конституционных норм весьма распространены такие, в которых отсутствует гипотеза. К ним, в частности, относится большинство норм-принципов, норм-целей, запретительные нормы».[16] Он также признает, что в некоторых конституционных нормах отсутствует и санкция. Если Лучин считает, что санкция отсутствует лишь в некоторых конституционных нормах, то Е.И. Козлова и О.Е. Кутафин утверждают, что в конституционно-правовых нормах санкция имеется «лишь в отдельных случаях».[17]

Действительно, по мнению многих авторов, особенность конституционно-правовых норм заключается и в том, что в их структуре отсутствуют санкции[18]. В этой связи некоторые ученые, хотя и весьма косвенно, в завуалированных формулировках, ставят под сомнение нормативность конституционных положений и эффективность конституционного регулирования, поскольку, по их мнению, только наличие всех элементов структуры сообщает норме права «свойство особого регулятора общественных отношений, обеспечивает ее регулирующие возможности»[19].

Так В.А. Виноградов считает, что «отсутствие санкций во многих конституционно-правовых нормах снижает эффективность их действия и не всегда может быть компенсировано санкциями других отраслей без опасения, что эти нормы останутся без действенной защиты. Только конституционно-правовые санкции как отражающие особенности защищаемых общественных отношений могут свести на нет все выгоды от нарушения норм конституционного права. В ряде случаев в силу самих конституционно-правовых норм применение санкций других отраслей становится невозможным. Так, депутаты, главы государств получают определенный иммунитет, который дает им дополнительные, по сравнению с имеющимися у других граждан, гарантии от привлечения к традиционным видам юридической ответственности.»[20] Однако указывает, что это следует считать скорее несовершенством законодательной политики и техники, чем непреодолимой закономерностью и уникальностью метода конституционно-правового регулирования.

Второй подход к определению структуры нормы конституционного права (он представляется более убедительным) заключается в том, что нельзя смешивать понятия «норма права» и «статья закона (конституции)». «Норма права» – это собирательное понятие; составляющие ее структуру компоненты следует искать не в одной статье закона (конституции), а в нескольких либо даже в разных нормативных актах. Так, П.Е. Недбайло в свое время писал: «Действительно, ряд статей конституции и других законов не содержит указаний на условия их применения или на последствия их нарушения. В таких случаях гипотезу или санкцию нужно отыскивать в других статьях или в других актах или устанавливать чисто логическим путем»[21].

И А.А. Безуглов и С.А. Солдатов считают, что «норма конституционного права, а точнее ее структурные элементы могут быть закреплены в разных статьях нормативного акта. Если гипотеза правовой нормы может конструироваться, вычленяться в результате мыслительного процесса, то санкция должна непременно присутствовать в норме конституционного права и быть закрепленной, выраженной в нормативном акте. Санкция может быть закреплена в другой статье или этого или даже другого нормативного акта, но обязательно являющегося источником конституционного права».[22]

Отсутствие гипотезы ставит само правило поведения, диспозицию в неопределенное состояние, ибо не ясно, когда, при каких условиях правовая норма будет применяться. Отсутствие же санкции лишает правило поведения обязательности, возможности его обеспечения силой государственного принуждения. Очень красноречиво об этом сказал М.И. Байтин: «Без гипотезы норма бессмысленна, без диспозиции немыслима, без санкции бессильна».[23]

Позиция многих ученых не допускает наличие норм права, в которых, отсутствует какой-либо из ее элементов. Речь идет о невозможности отождествления нормы права и статьи нормативного акта. Статья нормативного акта может и не содержать какого-либо элемента структуры, но правовая норма - содержит его обязательно.

Если бы статьи Конституции содержали отсылку к конкретному федеральному закону или иному нормативно-правовому акту, принимаемому в их развитие, то это бы позволило «достроить» структуру конституционно-правовой нормы до полного состава, а также исключило бы возможность появления коллизий между Конституцией и текущим законодательством, обеспечило бы реальность и исполнимость конституционно-правовых норм.

Конституция является неотъемлемой частью правовой системы, отечественного законодательства. «Она должна быть не торжественной декларацией, а работающим политико-юридическим документом, позитивное воздействие которого на общество и государство и положение в нем личности тем богаче, чем полнее Конституция претворяется в жизнь. Однако практика ее реализации носила чрезвычайно ограниченный характер, и эту тенденцию нельзя считать преодоленной»[24]. Поэтому принципиальным направлением правовой политики является применение Конституции Российской Федерации в качества акта прямого действия.

Возможность Конституции непосредственно регулировать общественные отношения закреплена в статье 15 Конституции «Конституция Российской Федерации имеет высшую юридическую силу, прямое действие и применяется на всей территории Российской Федерации». Этот тезис свидетельствует о принципиально новом характере Конституции 1993 г., нуждается в дополнительном рассмотрении с использованием не только анализа статьи 15, но и оценки особенностей механизма правового регулирования в РФ и фактической способности Конституции выполнять роль источника действующего права.

В литературе имеются различные точки зрения по вопросу о прямом действии конституционных норм, имеется различная аргументация в пользу каждой из таких точек зрения. В общем виде мнения можно разделить на две группы: первые утверждают, что все конституционные нормы обладают прямым действием, другие, что лишь некоторые из конституционных норм обладают таким свойством.

В качестве примеров аргументации в пользу того мнения, что не все конституционные нормы являются нормами прямого действия, можно привести следующее:

По мнению Ю. Гревцова, основной признак прямого действия конституционной нормы - ее реальное и прямое применение общими судами. «Если же общие суды не могут признать или защитить субъективное право, закрепленное в конституционной норме, опираясь только на текст этой нормы, следовательно, рассматривать такую конституционную норму как имеющую прямое действие достаточных оснований нет»[25].

Также в юридической науке получило распространение мнение, что нормативность присуща лишь «основным» разделам Конституции, и многие ее положения служат основой для текущего законодательства, но не являются нормами прямого действия. В связи с этим делается вывод о бездействующем характере по крайней мере некоторых положений Конституции. (См. гл.1) Уязвимость этой позиции заключается и в том, что ее сторонники подходят к оценке конституционных норм с критериями, выработанными за пределами науки конституционного права и применительно к нормам иных отраслей законодательства. Между тем особенности самой Конституции обусловливают особенности ее нормативного характера.

Ссылаясь на разъяснения Верховного Суда РФ, данные постановлением от 31 октября 1995 г. М.В. Баглай указывает, что в некоторых случаях «для применения конституционной нормы требуется принятие закона - обычного или конституционного»[26].

Однако иной позиции придерживается большинство авторов. Так заслуживает серьезного внимания позиция Т.М. Пряхиной, которая считает, что «процесс реализации Основного закона отличается определенным своеобразием и имеет многоуровневый характер. На первом уровне реализация происходит в рамках конституционных отношений, затрагивающих такие глобальные проблемы, как организация власти, взаимоотношения гражданина и государства, определение государственного устройства. Второй уровень реализации затрагивает практически все правоотношения. На первом уровне органы государства либо непосредственно применяют нормы Конституции, либо на основе конституционных норм принимаются федеральные законы. На втором уровне конституционные нормы, как правило, действуют совместно с отраслевым законодательством»[27].

О.Е. Кутафин также приходит к следующему выводу: «…любая конституционная норма независимо от занимаемого в системе Основного Закона места и выполняемых функций, а также преследуемых целей является правовой нормой прямого действия»[28]и говорит о необходимости разграничения непосредственного и опосредованного действия Конституции Российской Федерации. «В основе такого разграничения – различные уровни регулирования конституционных правоотношений, субъектами которых выступают государства, государственные и общественные органы и организации, органы местного самоуправления, должностные лица или граждане и т.д. И если на более высоком уровне конституционного регулирования достаточно, как правило, конституционных норм, то на другом уровне – в конституционных правоотношениях с участием граждан – часто необходима большая степень формальной определенности при установлении их прав и обязанностей, что обеспечивается посредством норм административного, гражданского, трудового, уголовного и других отраслей права. В последнем случае конституционные нормы, конкретизируясь в нормах соответствующих отраслей права, действуют опосредованно».[29]

Согласно В.Л. Толстых «Конституция является прямым источником нормативного регулирования отношений, складывающихся в сфере регулирования конституционного права, и выполняет в данном случае роль отраслевого кодифицированного акта»[30]. Однако, будучи основным регулятором отношений в сфере действия конституционного права, Конституция несколько иначе регулирует отношения, входящие в предмет регулирования иных отраслей права: гражданского, уголовного, процессуального и пр.

Что касается конституционно-правового регулирования отношений, складывающихся в сфере действия гражданского, трудового, уголовного права и других отраслей права, то здесь конституционные нормы сталкиваются с уже существующим нормативным массивом. Данный нормативный массив является разработанным и специализированным, имеющим свою внутреннюю систему и внутреннюю логику. Следует иметь в виду, что многие кодифицированные источники отечественного права были разработаны и приняты до принятия Конституции и факт ее принятия не повлиял существенно на механизм их действия. «Функции Конституции как непосредственного регулятора общественных отношений в соответствующей сфере так или иначе носят субсидиарный характер.»[31]

Однако необходимо иметь ввиду, что специализация норм является очень важным условием эффективности правового регулирования, поэтому, несмотря на тот факт, что Конституция является актом, обладающим высшей юридической силой, поле ее действия в рамках отраслевого регулирования является суженным. В силу неспециализированного характера конституционных норм отраслевое применение должно осуществляться главным образом на основе отраслевых норм права. Юридическая сила и авторитет отраслевых норм являются достаточными для выполнения регулятивной функции, поэтому в обычных условиях правоприменитель не использует конституционно-правовые нормы для вынесения решения.

Представляется, что Конституция может осуществлять регулятивное воздействие на отношения, складывающиеся в рамках иных отраслей права, только в особых случаях, когда отраслевое регулирование является неполным или несовершенным. В.Л. Толстых выделяет следующие основные ситуации применения Конституции при осуществлении отраслевого регулирования[32]:

1. Восполнение пробелов в праве. В случае если отраслевые источники права не содержат норм, направленных на регулирование определенных отношений, пробел будет восполняться Конституцией. Причем в данном случае скорее можно говорить об аналогии права, а не об аналогии закона. Восполнение пробелов на основе конституционно-правовых норм может проявляться при регулировании качественно новых общественных отношений: мобильных и динамичных, являющихся предметом регулирования новых нормативных актов

2. Правовая субституция (экономизация правового регулирования). В ряде случаев та или иная ценность, будучи четко отражена в лаконичных конституционных формулировках, при ее выражении в рамках иной отрасли права отражается в нескольких нормах. Экономизирующая роль Конституции заключается в том, что при вынесении конкретного правоприменительного решения сложное и многоступенчатое применение отраслевых норм может заменяться применением одной нормы Конституции. Таким образом повышается эффективность правового регулирования и снижаются интеллектуальные затраты, связанные с процессом правовой квалификации.

3. Патерналистское регулирование близко к предыдущей форме. Речь идет о ситуациях, когда авторитет отраслевого регулирования усиливается ссылкой на конституционно-правовые нормы. В этом случае применению подлежат норма Конституции + норма акта «Х», конкретизирующая положения конституционной нормы. В дальнейшем, при обжаловании, например, судебного решения, действие нормы акта «Х» не может быть устранено действием нормы акта «Y», который выше по юридической силе, чем акт «Х», но, конечно, обладает меньшей юридической силой, чем Конституция.

4. Конституционное толкование отраслевой нормы. В случае если отраслевая норма является нечеткой и возможно несколько вариантов ее применения, правоприменитель может обратиться к Конституции для того, чтобы найти правильный вариант применения отраслевой нормы. В этом случае конституционные положения используются для толкования отраслевой нормы. Ссылка в правоприменительном акте на Конституцию возможна, но не обязательна.

5. Устраняющее действие Конституции. В случае если норма права, содержащаяся в иных источниках, противоречит Конституции, при возникновении конкретной ситуации правоприменитель может применить норму Конституции и тем самым устранить действие специализированной нормы. Данное полномочие правоприменителя вытекает из части 1 статьи 15 Конституции.

Данная функция Конституции подвергается некоторому сомнению в связи с принятием Постановления Конституционного Суда РФ от 16.06.1998 № 19-П «По делу о толковании отдельных положений статей 125, 126 и 127 Конституции Российской Федерации», из которого можно сделать вывод о том, что в случае обнаружения противоречия между Конституцией и иным нормативным актом судья всегда обязан обратиться в Конституционный Суд в соответствии с частью 4 статьи 125 Конституции РФ[33].

По мнению В. Ершова «прямое применение Конституции РФ - частный случай «саморегуляции», преодоления коллизий правовых норм. По общему правилу преодоления иерархических коллизий, приоритет имеет норма, имеющая более высокую юридическую силу. Как представляется, у нас нет убедительных теоретических оснований для оспаривания вывода о том, что Конституция РФ, имеющая верховенство над другими нормативными правовыми актами, должна применяться правоприменителями непосредственно (прямо) в процессе правоприменения»[34]. К аналогичным выводам приходит Г. Гаджиев: «Если суд общей юрисдикции, применяя федеральный закон, столкнется с явным противоречием Конституции РФ, то, руководствуясь ч. 1 ст. 15 и ч. 2 ст. 16 Конституции, он может прибегнуть в этой исключительной ситуации, имея в виду необходимость оперативного разрешения дела, к правилу о прямом действии конституционных норм»[35].

Важно обратить внимание на Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 31 октября 1995 г. № 8 «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия». Девять лет назад это Постановление было издано в целях единообразного применения судами конституционных норм при осуществлении правосудия.

Пленум Верховного Суда РФ дал следующие разъяснения: «Согласно ч. 1 ст. 15 Конституции РФ, Конституция имеет высшую юридическую силу, прямое действие и применяется на всей территории Российской Федерации. В соответствии с этим конституционным положением судам при рассмотрении дел следует оценивать содержание закона или иного нормативного правового акта, регулирующего рассматриваемые судом правоотношения, и во всех необходимых случаях применять Конституцию Российской Федерации в качестве акта прямого действия».

«Суд, разрешая дело, применяет непосредственно Конституцию, в частности:

а) когда закрепленные нормой Конституции положения, исходя из ее смысла, не требуют дополнительной регламентации и не содержат указания на возможность ее применения при условии принятия федерального закона, регулирующего права, свободы, обязанности человека и гражданина и другие положения;

б) когда суд придет к выводу, что федеральный закон, действовавший на территории Российской Федерации до вступления в силу Конституции Российской Федерации, противоречит ей;

в) когда суд придет к убеждению, что федеральный закон, принятый после вступления в силу Конституции Российской Федерации, находится в противоречии с соответствующими положениями Конституции;

г) когда закон либо иной нормативный правовой акт, принятый субъектом Российской Федерации по предметам совместного ведения Российской Федерации и субъектов Российской Федерации, противоречит Конституции Российской Федерации, а федеральный закон, который должен регулировать рассматриваемые судом правоотношения, отсутствует.»

Сказанное не означает, что Конституция в силу собственной юридической природы обречена на бездействие либо ее реализация возможна лишь при посредстве отраслевого законодательства. Напротив, необходимо постоянно утверждать в общественном сознании, в сознании должностных лиц и граждан, что Конституция – юридический документ, дух, буква, нормы и принципы которого определяют поведение субъектов права. Чем больше члены общества будут сообразовывать свое поведение с Конституцией, тем полнее будет проявляться потенциал демократических институтов, надежнее станут гарантии народовластия, свободы и прав личности.