Давайте начнём с простых ошибок.

Ошибка или опыт?

Сколько раз я сталкивался на консультациях с этой темой — «я боюсь ошибиться». Дальше все развивается, как правило, по одной и той же схеме: человек пытается просчитать варианты, все время прикидывает, думает, анализирует и…. ничего не делает. Потому что как ни прокручивай возможные варианты развития событий, возможность ошибки так или иначе будет заключена в любом из них.

Усугубляет ситуацию и то, что само понятие ошибки — понятие с резко отрицательным значением. Ошибся — значит, неудачник. Ошибся — значит, не умен. Ошибся — значит, недостаточно ловок или силен, и многое другое «недостаточно».

Но существуют ли ошибки вообще? И как мы это оцениваем?

Вообще-то ошибки в чистом виде существуют только там, где есть эталон, четко выверенный. Скажем, вам показалось, что прошел час. А на деле прошло полтора. Вы ошиблись? — да. Потому что есть конкретный эталон часа, минуты и секунды, он общезначим и абсолютно конкретен. Или, если вы сказали, что от стола до двери два метра, но измерив рулеткой, вы выяснили, что их два с половиной — вы тоже ошиблись, потому что есть конкретный эталон метра.

Но есть ли подобные эталоны поступков? Жизни? Суждений, мировоззрения? Вряд ли такое можно сказать с уверенностью. Даже моральные максимы можно толковать весьма относительно, в зависимости от обстоятельств. «Не убий» — казалось бы, куда конкретнее? Но ведь веками в человеческой морали оправдано убийство из самообороны. А что говорить о войнах, под которых подводились самые разные основания, и участники их становились героями?

Давайте начнём с простых ошибок.

Вы не выучили урок в школе и неправильно написали слово или решили неправильно уравнение. Вы ошиблись? С точки зрения русского языка и математики — да. С точки зрения жизни — нет. Вы получили бесценный опыт на тему «что бывает, если не выучить урок».

Ваше отношение к этому может быть разным, но многое зависит здесь от позиции родителей. «Все мы родом из детства» — эту максиму психологи повторяют на все лады, и от нее действительно никуда не денешься. Одни родители могут сказать: «ну что ж, ошибся, давай поможем тебе исправить, ты запомнишь этот опыт и постараешься его не повторять». Но этот случай — довольно редкий.

Чаще всего родители занимают позицию осуждения: «Как ты мог принести двойку? Не будешь хорошо учиться — пойдешь в дворники/лишим тебя мороженого/будешь сидеть дома все выходные».

Ребенок прочно запоминает после нескольких повторений подобной ситуации, что ошибка — это страшно, что за нее следует неизбежное наказание. Причем понятие ошибки распространяется таким образом не только на формальную ошибку в написании слова или решении уравнения, а вообще на то, что что-то в жизни пошло «не идеально», не «как положено».

Вот так, чаще всего, и возникают пресловутые эталоны жизни, опыт перестает восприниматься как опыт, из опыта уже сложно сделать правильные выводы, а вместо них происходит нагнетание страха перед любой ошибкой.

Человек привыкает общаться сам с собой с позиции мамы или папы: «ошибся — плохо», и ругает себя сам. Меж тем полезная информация, которая могла бы быть извлечена из этого опыта, просто теряется, потому что сознание человека привыкает заниматься не работой над ошибкой, а самобичеванием.

Если мы возьмем более сложную ошибку, например, выбор неподходящего партнера для брака, то тут разворачивается целое поле вариантов: как можно было бы поступить с этой ошибкой, если вообще ее так называть. Но эталон жизни готов уже заранее — большинству из нас с детства рассказали «как должно быть».

Причем чаще всего, примера того, как хорошо и комфортно жить в семье, многие не имеют — родители таких детей сами часто жили «так себе», и не преподали ребенку настоящего урока счастливой семейной жизни. И именно в результате этого родители, анализируя свои ошибки, стараются объяснить ребенку, что и как он должен в будущем делать, чтобы избежать ошибок родителей.

Казалось бы, доброе побуждение — передать опыт, научить. А на деле выходит все наоборот — ребенок усваивает шаблон, но он, вероятно, годился для самого родителя, и следует из конкретного жизненного опыта и конкретных обстоятельств.

А вот годится ли этот шаблон для ребенка — спорный вопрос, потому что ребенок — человек с другим характером, другим психотипом и, возможно, даже совсем другими целями в жизни, другим предназначением, и обстоятельства его жизни будут наверняка тоже совсем другими.

Напуганный перспективой ошибки, ребенок старается действовать по шаблону — и чаще всего проигрывает. Во-первых, потому, что действовать по шаблону не удается, ведь опыт, который усваивается прочнее — это реальный жизненный опыт, а из реального опыта у ребенка есть только родительская семья, в которой жили «так себе». И чаще всего, неосознанно, ребенка все равно заносит в тот же сценарий, который проживали и его родители.

Во-вторых, он может проиграть еще и потому, что, пытаясь действовать по шаблону, он не учитывает своих особенностей, своих настоящих желаний и своих ценностей, которые к моменту взросления уже так или иначе формируются.

И в-третьих, потому, что родители не учли возраст ребенка. Могут ли быть в 25 лет те же ценности, что в 50? Вряд ли. И поэтому передача родителями своего опыта с позиции пятидесятилетних все равно не подойдет ребенку, которому едва за двадцать. А свой реальный опыт переживаний в двадцать лет родители редко помнят, увы.

Усложняется все это той же схемой, что была и в школе: «Ошибся? А ведь мы тебе говорили!….» — следует негативная оценка и осуждение. И уже взрослый ребенок вместо извлечения опыта из ошибки идет тем же путем — самобичевания и самообесценивания.

Бывает и так, что человек сам жалеет о своих ошибках, на тему которых ему, предположим, не строили шаблонов. Причиной служит боль и другие негативные эмоции, которые он пережил. Например, сделал ошибку в работе — последовало увольнение. А работа очень нравилась, и найти такую же пока оказалось сложно. Человек мучается тем, что он «мог бы сделать так-то и так-то», и избежать последствий. Да, жалко — никто не спорит.

Но опять энергия уходит не на попытку сделать выводы о том, как больше такого не допустить, а на самобичевание, и причиной этого, скорее всего, тоже служит некий эталон, который человек мог сам себе построить — «жизнь должна проходить без неприятностей».

Мы давно уже забыли, что боль, горечь, досада и обида — в общем-то нормальные эмоции, которые человек может и должен испытывать в жизни. Боль помогает запомнить какой-то опыт. Досада помогает найти выход. Нежелание переживать горечь и вообще негативные эмоции — нормальный двигатель к тому, чтобы найти адекватное решение.

А представьте себе: вы совершили некий поступок, который привел не к тому результату, что вы себе наметили. Но вам от этого никак. Ни горячо ни холодно. Станете ли вы искать другое решение? Да нет, зачем. И вы снова наступите на те же грабли и снова вам будет «никак».

Это вообще похоже на развитие, которое есть суть жизни? Станете ли вы укреплять здоровье, если никогда не болеете? Станете ли вы строить отношения, если вы не испытываете в них никаких эмоций? Зачем, если «все хорошо», а точнее — никак, потому что «плохо» мы познаем в сравнении с «хорошо».

Другое дело, что можно испытывать негативные эмоции, а потом относительно быстро переключаться на выводы и поиск решений, а можно застревать в негативных эмоциях надолго. Как правило, именно это и происходит, и именно этого чаще всего боятся. Причиной застревания служит то, что мы привыкли все контролировать умом.

Ум строит план «как должно быть», мы стремимся к плану, а когда происходит нестыковка — то мы страшно расстраиваемся. Что с одной стороны нормально.

С другой — большинству сложно увидеть в новом развороте событий как опыт, так и возможности. Ум продолжает генерировать мысли в духе «а что я мог бы сделать тогда-то, чтобы не допустить то-то», и в итоге происходит то самое застревание в прошлом и в переживаниях. Меж тем у нас есть наше настоящее. В котором можно задать себе два простых вопроса: