Конвенция о защите прав человека и основных свобод, статья 8

В Стратегии более 40 раз упоминаются пресловутые акты международного права - «общепризнанные нормы», «стандарты», «рекомендации». Приводятся ссылки и на указанные международные соглашения, подчеркивается обязательность их исполнения с претензией на то, что сейчас эти нормы не выполняются, но вот если их начать исполнять…

Однако, как раз сегодня эти требования худо-бедно исполняются.Существуют нормы, запрещающие должностным лицам произвольно вмешиваться в дела семьи без соблюдения ряда процедур. По каким-то неизвестным причинам, в Стратегии утверждается совершенно обратное.

Уже из введения к Стратегии «растут уши» тех, «кому это выгодно» - первый абзац сразу же отсылает к Всеобщей декларации прав человека, и лишь затем упоминается Конституция РФ (первый и единственный раз в документе).

Далее – не просто ссылки на международные соглашения, но и прямое навязывание их использования. Лексикон, применяемый в Стратегии - «выполнение», «реализация», независимо от того, носят упоминаемые документы обязательный или рекомендательный характер (например, уже хотя бы в силу наличия в своем названии слова «рекомендации»). Примечательно, что ссылки на иные национальные правовые акты, помимо Конституции РФ, в Стратегии в принципе отсутствуют.

Более того, практика Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ) (Дело «Савиных против Украины» и др.) показывает, что нормы международного права, к которым отсылает нас Стратегия необходимо толковать следующим образом:

- постоянное разлучение ребенка и родителей может быть оправдано лишь исключительными обстоятельствами;

- государство, принимая решение о разлучении родителей и ребенка, обязано тщательно взвесить последствия этого шага и для ребенка, и для родителей;

- при ссылке на опасность как причину изъятия ребенка, эта опасность должна быть надежно доказана, причем при этом суд не вправе полагаться только на мнение органа опеки;

- тот факт, что ребенок может быть помещен в более благоприятную для его или ее воспитания среду, сам по себе не оправдывает такую меру, как принудительное отнятие ребенка;

- не может эта мера быть оправдана и простой ссылкой на рискованное положение родителей, при котором могут помочь менее радикальные меры, чем разделение семьи (такие, как адресная социальная помощь);

- принимая решение о разделении семьи органы опеки и суд должны основываться на серьезной доказательной базе, на всех стадиях процедуры родители должны иметь возможность принимать в ней участие и защищать свои интересы, должно быть, по возможности, учтено мнение самих детей;

- помещение детей в приют может рассматриваться только как временная мера и она может быть оправдана только если прежде были рассмотрены возможные альтернативы;

- государство (в т.ч. органы опеки) обязано предпринимать серьезные и длительные усилия, направленные на воссоединение детей с родителями.

Все указанные принципы в полной мере гарантируются национальным законодательством Российской Федерации и не нуждаются в специальном усилении нормами международного права.

Вместе с тем, нельзя не отметить, что уже в обсуждаемом проекте Концепции национальной семейной политики РФ на период до 2025 отмечается необходимость защиты семьи от постороннего вмешательства именно на основе норм российского законодательства (действующих или разрабатываемых).

Однако, учитывая тот факт, что Концепция национальной семейной политики до 2025 года была разработана в рамках мероприятий по реализации Стратегии, наличие такого расхождения в подходах к укреплению защиты семьи, несомненно, требует устранения путем внесения изменений в соответствующие положения Стратегии, переоценивающие роль международного права.

Далее – в Разделе 1 сформулированы основные проблемы в сфере детства. Некоторые нуждаются в особых комментариях.