Бах. Бах. Бах. Бах. Бах. Бах.

Глава 41. К надежде

Глава 41. К Надежде

«Для многих из нас дорога будет нелёгкой, но путь всегда существует для нас, чтобы следовать, независимо от того, сколько раз мы можем упасть.»

 

Безумие.

Я стояла посреди потоков воды, лившихся позади "Абсолютно Всего", и с отвисшей челюстью таращилась на Каламити. Его план был просто безумием. Никак иначе не назвать.

Проклятье, это был даже не план! Планы как-то... хоть похожи на планы. А у Каламити была куча идей и смутных надежд, скреплённых множеством "авось там видно будет". С нами не было тех или того, что требовалось, чтобы просто попытаться осуществить эту затею. И я сомневалась, что мы вообще могли это найти.

— Ну как? — спросил он, искренне желая моего одобрения.

— Я начинаю соглашаться с Вельвет Ремеди, — ответила я, вспоминая её реакцию на действия Каламити в полицейском участке Зебратауна.

— Так… ты согласна попытаться? — Да чтоб тебя! Каламити уставился на меня глазами жеребёнка, надеясь на моё согласие поддержать его… безумство. Этот план… был чем-то, что ему было просто необходимо попробовать осуществить. Так же необходимо, как изголодавшемуся пони еда.

Я с трудом изобразила улыбку.

— Лучшего плана у меня всё равно нет. Разумеется, попробуем, — согласилась я. Мы все умрём.

Спрайт-бот Наблюдателя болтался под дождём рядом с нами, молча слушая.

Наконец механический голос, за которым скрывался Спайк, жалобно спросил:

— Ребята, я могу что-нибудь для вас сделать? Мне правда очень жаль.

Я стукнула по своему мокрому от дождя лбу ещё более мокрым копытом. Думай! Думай, ты, глупая кляча!

— Да, — ответила я, смотря в сторону спрайт-бота. — Есть кое-что.

— Что же? — спросил Спайк.

— Подожди здесь немного, — сказала я, махнув копытом. — Мне надо поговорить с Гаудой.

* * *

— Чего я не понимаю, — сказала я Каламити, когда мы направились ко входу в "Абсолютно Всё", — так это почему Вондерболты ещё не настигли нас? Они ведь быстрые, верно?

Каламити как-то подозрительно глянул на меня.

— Быстрые. Можно и так сказать, да.

В небе сверкнула молния.

— Разве они не должны были уже попасть в "Айроншод"? — рассуждала я, стараясь перекричать раскаты грома. — Они вряд ли потратят много времени, чтобы добыть метку моего ПипБака... — Если, конечно, Ленсфлэйр настолько умелый, как это звучало в устах Каламити. А уж лететь от "Айроншод Файрармс" до Новой Эплузы совсем недалеко.

— Они, наверн, в комитете задержались, — криво ухмыльнулся Каламити.

Сбитая с толку, я остановилась и посмотрела на Каламити. Мои копыта тем временем вязли в грязи. Неужели он имел в виду, что они должны подать на утверждение план своей охоты? Пони в небесах все с ума посходили, что ли?

Каламити повернул за угол и чуть не сшиб Рейлрайта. Насколько я могла слышать, двое жеребцов бормотали извинения. Рейлрайт стоял под навесом магазина Дитзи Ду и, видимо, ждал кого-то. Увидев меня, он кивнул и небрежно перевёл взгляд на огни вдоль городской стены.

Последний раз, когда я видела Рейлрайта, он уводил куда-то нескольких пони, которые осмелились спуститься ниже облачного покрова Анклава.

— Где те новые пегасы? — спросила я шерифа/мэра, просто интересуясь, насколько долго я проспала.

Рейлрайт посмотрел на Каламити, прежде чем ответить.

— Я их назначил работать в помощь общине. За это у них будет место в общинном доме до тех пор, пока они не смогут обустроиться получше.

Я вопросительно посмотрела на Каламити. Мой друг-пегас поморщился как будто от кислого и сказал:

— Радио Анклава передало предложение помочь "заблудившимся гражданам". Трекер принял это за чистую монету и улетел. Он пообещал связаться с Фрост через её ПипБак, когда будет за облаками. Но уже больше шести часов прошло.

— Каламити старался немного образумить тех двух кобыл, когда началась передача, – добавил Рейлрайт. — Та кобыла с ПипБаком — вроде бывший военный, я думаю. И что-то в этой передаче хорошенько её напугало.

Я поняла, что определённо волнуюсь за Трекера.

— А что те надо на крыльце у Дитзи, шериф? — спросил Каламити как бы между прочим.

Рейлрайт лишь покачал головой, уловив подозрение в голосе пегаса. Я старалась не забывать, что Рейлрайт и Каламити знали друг друга много лет. Их отношения всегда были радушными, если не откровенно дружными, до того как жар-бомба и беглые пегасы встали между ними.

— Получаю прогноз погоды от Грознопёрых, — ответил Рейлрайт. — Гроза бушует от берегов Брыклина до самой окраины Надежды. Шторм очищает воздух от дыма пожарищ в Вечнодиком лесу, а по всей Прекрасной Долине выпадают отвратительные осадки.

— Это место должно быть как можно более токсичным, — хохотнул Каламити.

— Просто повезло, что переменчивая погода над Вечнодиким лесом не позволяет шторму проникнуть внутрь, — добавил Рейлрайт. — Похоже, этому месту просто нравится гореть.

— Надежды? — переспросила я Каламити.

— Агась, — согласился Каламити. Затем, увидев непонимание на моем лице, добавил: — Ты уже была там, Лил'пип. Развалины, которые раньше были поселением Надежда, всего в двух часах хода вниз по дороге.

— Это город со старой оружейной фабрикой, — уточнил Рейлрайт. Айроншод Файрармс. Я вспомнила прогулку через игровую площадку Надежды. Там я в первый раз увидела плакат Министерства Морали. Я только не знала названия этого города. — Там ещё Массив стоит, в нескольких милях в сторону Вечнодикого.

— Чего? — спросила я, окончательно запутавшись. — Антенн?

— Солнечные Батареи Надежды, — произнёс Каламити со скукой. — Большое скопление тарелок, направленных в облака. Насколько я понимаю, пони старого мира перепробовали все, какие ток возможно, безумные способы получения энергии, когда поставки угля прекратились.

Вот что я упустила. В тот единственный раз, когда я была достаточно высоко, чтобы на мгновение выглянуть из окна фабрики, я была "слегка" занята, пробегая по обрушивающимся мосткам. Надо всё это обдумать. Технология превращения солнечного света в энергию? Это имело смысл, учитывая, что министерство Твайлайт Спаркл даже работало над использованием этого света в военных целях.

И этот Селестия Один или Селестия Прайм, или как там его назвали, невозможно применить, если не солнечно. Я не могу сказать принцессе, что единственное средство, что мы имеем против этих ракет, в облачный день просто не работает. А что если зебры решат атаковать нас ночью?

Несомненно, там было ещё над чем работать. Но даже просто надежда обеспечить Пустошь энергией была ещё одной причиной, по которой Эквестрия должна была увидеть солнце. Старые генераторы и спарк-батареи были не вечны.

Каламити стоял, почти касаясь копытами двери, когда она распахнулась и в дверном проёме нарисовалась Реджина Грознопёрая. Моему другу пришлось посторониться, когда она вышла наружу, кивком головы поприветствовав присутствующих. Вооружённая до зубов грифина-подросток прислонилась с стене под вывеской Дитзи Ду и достала пачку сигарет. На крыльце "Абсолютно Всего" становилось тесно.

— Кто-нибудь видел, куда убежала та маленькая единорожка? — спросила Реджи небрежно, закурив сигарету. Я тут же замерла, предположив, что под маленькой единорожкой она подразумевала Сильвер Белл.

Каламити пришёл к тому же заключению.

— Сильвер Белл пропала? — Она была внутри ещё минуту назад.

Рейлрайт закусил нижнюю губу.

— Думаю, я видел, как она направлялась к туалетам.

Oй.

— М-м... тогда не стоит пока собирать поисковый отряд. — Мысленно метнув пару молний в Наблюдателя, я добавила: — Лучше дадим ей уединиться. — Внезапно пришедшее по пятам этой мысли осознание того, что в Новой Эплузе были общественные уборные, огрело меня по лбу, словно доской с гвоздями. Ох. Чёрт. Разумеется, уборные здесь были общественными. О чём я только думала?

— Ну а сейчас-то ты от чего раскраснелась, Лил'пип? — Ну, спасибо тебе, Каламити. Не мог оставить это незамеченным? Ага, щасс.

— Т-ты... э-э-э... что-то говорил насчёт... комитетов?

К счастью, Каламити понял намёк и перескочил обратно к предыдущей теме, как будто и не отвлекался от неё.

— Помнишь, я говорил те, что Анклав держит пегасов, которые умеют делать сверхзвуковой радужный удар, на коротком поводке? Терь ты понимаешь, почему. Со всеми этими облачными технологиями, на которые Анклав полагается, и главное — облачной завесой, неудивительно, что это умение кажется им оружием массового поражения.

Я посмотрела туда, где на город упал один из Хищников. В пелене дождя его освещали установленные рядом прожекторы. Там же были видны силуэты пони, собиравших обломки.

— Пойми, Лил'пип, когда пегасы закрыли небо, мы успели потерять один город. Всего один. Да, он был самым большим, но всё ещё оставалось несколько других, почти не тронутых войной. Все их довоенные технологии и магия... столетиями использовались повторно и для разных целей.

Небо разорвала молния. Гром обрушился на нас с такой силой, словно хотел вбить нас в грязь.

— Но большего они не могут, — крикнул Каламити. — Пегасы не могут создавать магические предметы, как единороги или зебры. И там не из чего создавать, за исключением того, что осталось от прошлого. Или облаков. Из облаков получаются отличные дома для пегасов, но они не очень-то подходят, чтоб делать из них броню и пули.

Я вспомнила, как моё копыто прошло сквозь интерфейс терминала Анклава.

— Из тех немногих гор, что поднимаются выше облаков, выжали все ресурсы, если только там не было таких созданий, которые оказались Анклаву не по зубам. — Ага, вроде Спайка. — Несколько поколений назад Анклав вторгся на небеса грифонов, просто чтобы получить их горы.

Каламити кивнул Реджи, которая глубоко затянулась сигаретой и бросила в небо проклятие.

— Когда война закончилась, — добавил Каламити, — у пегасов было около пятидесяти Хищников, только четыре Циклона, и они не могли произвести больше. Учтём те четыре Хищника, что ты уничтожила жар-бомбой, один сбитый возле Сталлионграда, и получится, что Анклав потерял дюжину боевых кораблей меньше чем за неделю. Это больше, чем они потеряли за две сотни лет. И четыре из них сбил токсичный радужный удар Дитзи Ду.

Каламити многозначительно посмотрел на меня:

— Анклав сейчас, должно быть, ссытся от страха.

Мне хотелось, чтобы он не использовал именно эту фразу.

— Хорошо, — сказала я твёрдо. Затем спросила: — И как это связано с Вондерболтами?

Каламити закатил глаза.

— Эт не очевидно, Лил'пип? Я ж те говорил: пегасов, которые умеют делать Сверхзвуковой Радужный Удар, держат на коротком поводке.

О! Теперь я поняла. Вондерболты. Любого пегаса, доказавшего, что он способен выполнять Сверхзвуковой Радужный Удар, призывали в ударный отряд знаменитостей Анклава.

Это значило, что все пони, охотившиеся на нас, были настолько хороши. И план Каламити стал нравиться мне ещё меньше.

— И когда Анклав увидел, что сотворила Дитзи, — догадалась я, складывая кусочки вместе, — они собрали Вондерболтов на... — я замолчала, подыскивая подходящее определение, —...экстренное заседание, чтобы, обращаясь к их опыту, найти способ противостоять новой угрозе?

Каламити кивнул.

— Тип того. Они понятия не имеют, сколько пегасов-гулей живёт здесь внизу, — заявил он, заставляя вспомнить стадо пегасов-зомби, от которых мы спасались бегством в окрестностях Клаудсдейла. — И раз Дитзи Ду смогла сделать это, то, теоретически, любой облученный в достаточной мере пегас-гуль должен быть способен совершить сверхзвуковой токсичный удар.

Да. Анклав действительно должен был ссаться от страха.

— Короч, я думаю, у нас ещё есть пара дней до того, как Вондерболты повиснут у нас на хвосте.

* * *

Гауда болтала с Дитзи Ду, когда я вошла в магазин. Кейдж и телохранитель Дитзи сидели прямо за ними, пристроившиеся за столом-катушкой, играя во что-то прямоугольниками из твёрдой бумаги. Любопытство заставило меня отвлечься и подглядеть за их игрой. Каждый грифон держал в когтях несколько разноцветных бумажек с отметками, и шесть стопок с бумажками лежали на столе лицевой стороной вверх. Ещё две стопки лежали лицом вниз, судя по всему они брали из них ещё бумажки в течении игры. Я бы смотрела и дальше, пытаясь понять правила игры, но я не хотела заставлять Наблюдателя ждать. (И тем более эта игра была точно не для пони. Единороги могли бы держать эти мелкие бумажки веером, но зачем учиться игре, в которую не сможешь сыграть с друзьями-пегасами и земнопони?)

Подбежав к Гауде (кивнувшей в ответ на что-то, что Дитзи написала на своей дощечке), я прервала их так вежливо, как могла. Дитзи Ду отошла, с улыбкой кивнув.

— Гауда, мне кое-что нужно от тебя. — Я хотела попросить её сделать одолжение, но маленькая пони в моей голове напомнила, что Гауда не делает одолжений. Она признаёт только контракт.

Мрачная грифина без каких-либо эмоций посмотрела на меня своим здоровым глазом.

— Прости, крошка, но ты не в моём вкусе.

Ч-чего? Агрхх! Она подумала, что я хочу?.. А хотя, что ещё она могла подумать после того, как её дочка застукала меня за её разглядыванием.

— Эт-т-то совсем не то, что ты под-думала! — затопала я, приходя в себя.

Часть меня захотела тут же куда-нибудь зарыться и спрятаться до того, как я утону в волне собственного смущения. Но это было слишком важно. И к тому же, я не интересовалась ею в этом плане. Не, ну то есть интересовалась... но у меня была Хомэйдж. И было похоже, что моё путешествие скоро подойдет к концу. А самой последней, чёрт подери, вещью, которую я собиралась делать в оставшиеся дни, была измена Хомэйдж!

Маленькая пони в моей голове захныкала: Или всё же? Мда, она мне не помощник.

Гаудина подняла бровь.

Ну конечно же нет, мысленно прошипела я своей маленькой пони. Она грифина. С детьми. Что как бы намекает, что её интересуют другие грифоны. Мужского пола. И почему я вообще веду с собой эту дискуссию?

Попытавшись вернуть мысли в нужное русло, я заявила:

— У тебя контракт на защиту этого города, так?

— Таак, — медленно сказала грифина. Её лицо стало строгим, будто она вела переговоры.

— Но ты не защитила его. Это сделала Дитзи.

— Тааак, — повторила она, на этот раз ещё медленнее.

— И сейчас есть большая вероятность того, что Анклав придёт за ней. И они, вероятно, вырежут весь город, лишь бы добраться до неё. — Я видела, как глаза Дитзи Ду округлились. Гауда не была в городе Дружбы, но Дитзи Ду видела ужасы, на которые готов пойти Анклав.

Гауда посмотрела на Дитзи, нахмурившись.

— Она наняла Гильгамеша своим телохранителем. Но я так понимаю, ты хочешь, чтобы я сделала что-то ещё? — Я начала подробно объяснять, что хотела от Гауды. Где-то на середине объяснения она, в шоке выпучив свой здоровый глаз, повернулась ко мне.

— Ты с ума сошла? — Вероятно, все пони в этом городе были сумасшедшими. Включая меня. — Я была с тобой до пещеры дракона. Но, я думаю, если попросить моих грифонов пролететь с Дитзи здесь, над облаками, а затем — в драконий дом, мой контракт с этим городом закончится о-о-очень быстро.

— Дракон вас не тронет. Я обещаю.

— Да правда, что ли? — Она посмотрела на меня оценивающим взглядом. — Твои взаимоотношения с драконами изменились, как я погляжу, с последнего раза, как мы виделись.

— Этот дракон не ест пони, — твёрдо сказала я. — Или грифонов. — По крайней мере, я была почти уверена, что Спайк не лакомится грифоньим мясом. А что вообще Спайк ест? Только драгоценные камни?

— Нууу, если ты хочешь, чтоб я спокойно отнеслась к тому, что контракт включает в себя ещё и посещения драконов, — намекнула Гауда, — тогда, возможно, ты сможешь спокойно отнестись и к тому, что мы потребуем в качестве платы.

После этого я, видимо, собиралась остаться совсем без денег. Но это стоило того, чтобы сохранить Дитзи Ду в безопасности. И Сильвер Белл.

— Хорошо. Но если ты возьмёшь их обеих, Дитзи и её дочь, так скоро, как... Кстати, где Сильвер Белл? Не должна ли она была уже вернуться? — Я посмотрела на Дитзи Ду.

Кто-то ж должен был присматривать за этой кобылкой. Решение пришло мгновенно:

— Где Ксенит?

Беспокойство переросло в панику, когда Стилетто ворвалась, выглядя ехидно-самодовольной.

— Эй, Дерпи. Эта твоя ветроголовая кобылка ща на станции Рейлрайта. И ты ей ужас как нужна.

Телохранитель Гильгамеш был быстр. Дитзи Ду была ещё быстрей. Она вылетела в дверь, закрутив бумажки воздушным потоком, скорее, чем мой разум смог уяснить, что же я услышала от рейдера Разбитого Копыта.

Бросив Стилетто злобный взгляд (и "Тогда почему ты не помогаешь?"), я помчалась мимо неё в ночной шторм. Гильгамеш был впереди меня, Каламити позади. Я слышала, как Гаудина приказала Кейджу присмотреть за магазином, перед тем как дверь, хлопнув, закрылась сзади меня.

Да, вот что значит ощущать себя насквозь мокрой. Я думала, что была мокрой ещё несколько минут назад. Вау, как я ошибалась. Сейчас дождь усилился и, не успела я улицу перебежать, уже промыл меня до костей. Но меня это не волновало. Меня волновала Сильвер Белл. Пони в моей голове кусала копыта, настаивая на том, что я просто обязана забрать их двоих как можно скорее. Так почему же я засыпала?

Мои копыта плескались в реке подо мной. Каламити и Гильгамеш быстрее достигли полицейского участка, занятого мэром/шерифом Новой Эплузы. Дитзи Ду уже была в дверях.

Свет был погашен. Нехорошо.

Я вытащила Малый Макинтош, попутно активируя прицельное заклинание. Я попыталась воззвать Дитзи Ду к осторожности, но опоздала.

Пегаска-гуль развернулась в воздухе и толкнула дверь, за которой оказалась лишь чернота.

На компасе моего Л.У.М.а высветились десятки огней, как только Дитзи Ду повернулась и полетела в тёмную пасть двери. Это была ловушка!

Я подняла Малый Макинтош перед собой и понеслась галопом настолько быстро, насколько можно, чтобы наверстать упущенное.

Минутку... Ни один из огоньков на моём Л.У.М.е не был враждебно-красного цвета.

Свет на станции вспыхнул в тот самый момент, как десятки красочных Эпплузианцев закричали в унисон:

— СЮРПРИЗ!

Я от испуга чуть шарик не прострелила.

* * *

Окружённый магическим свечением карамельного цвета, в поле зрения вплыл торт, следуя за знакомым жёлтым единорогом с гривой в оранжево-бежевую полоску. Торт был выполнен в виде гигантского маффина, напоминающего множество маффинов поменьше на ближайшем столе под сверкающим транспарантом:

СПАСИБО, ДИТЗИ ДУ!

Ошеломлённая Дитзи Ду стояла посреди комнаты, широко раскрыв глаза.

— Тебе нравится? — с тревогой спросила Сильвер Белл. — Это вечеринка! — Кобылка выглядела взволнованной. — Для тебя! — добавила она. По её огромным сияющим глазам (и большинству из украшений), я поняла, что маленькая лавандовая кобылка сделала большую часть работы по устроению этой благодарственной вечеринки. Возможно, даже планировала её. В ней всё ещё оставалась частичка Пинки Белл, и это, в определённой степени, объясняло странные эмоции девочки.

Её тревоги улетучились, когда Дитзи Ду подлетела к Сильвер Белл и, схватив её в охапку, начала осыпать поцелуями, пока девочка плакала от счастья.

Вскоре уже все пони наслаждались вечеринкой.

— Привет, Подъёмник, — сказала я, поворачиваясь к жёлтому единорогу. — Полагаю, это твой телекинез я видела там вчера утром. Спасибо, что поймал её.

— Тебе спасибо, — ответил Крейн. — Без твоей помощи ничего бы не вышло. И без помощи этой малышки, — добавил он, глядя на Сильвер Белл, которая пыталась вернуть себе способность держатся на ногах после головокружительных обнимашек. — Это была первая магия, которую девчонка смогла сотворить, после того, как её рог отрос заново. Я думаю, она смогла сделать это, вдохновлённая радиационным ударом её мамочки.

Почему-то (Будь Умным!) я была уверена, что он был прав.

Мы провели следующий час за беседой, во время которой говорила в основном я, потчуя его рассказами обо всех телекинетических трюках, что я сотворила за последние два месяца. К моему удовольствию, Подъёмник был весьма впечатлён моими способностями. Но по-настоящему мне удалось удивить его моим мастерством, лишь когда я рассказала о телекинетическом полёте.

— Проклятье, девочка, — сказал он, широко раскрыв глаза. — У меня ушли годы, чтобы добиться подобного. — Я почувствовала лёгкое разочарование от того, что эта моя способность оказалась совсем не уникальной. Но Подъёмника не зря называли лучшим телекинетиком во всей Эквестрийской Пустоши. По крайней мере, я обучилась этому трюку намного быстрее. — Как далеко ты можешь себя переносить? Я способен разок облететь Новую Эплузу, прежде чем меня покинут силы.

— Я... я правда не знаю, — призналась я. Мне удалось переместить себя с земли до лачуги Каламити. Но я никогда специально не выясняла, насколько далеко простираются мои способности. — Я боюсь, что опять со мной случится выгорание, если буду прилагать слишком много усилий, выясняя это.

— Ты умудрилась выгореть? — спросил он. Я кивнула. — Неудивительно, так-то напрягаясь.

Мы оба подскочили, когда что-то в комнате взорвалось в конфетти.

— Хорошая новость в том, что есть одно средство от этого, — сказал мне Подъёмник, левитируя от нас все кусочки конфетти и отправляя их в мусорное ведро. Средство, позволяющее исцелить выгорание? Я была вся во внимании. — К сожалению, в пустоши его, возможно, уже не найти. Требуется несколько растений, произрастающих исключительно в Вечнодиком лесу. Считай, они уже все сожжены.

Ох. Вот дерьмо.

— Думаю, я мог бы расстаться с одной из своих бутылочек, — лукаво произнёс Подъёмник. — За одну маленькую услугу.

Ну разумеется. К этому всё и шло. Плюс, последняя услуга, о которой он просил, включала Стойло, кишащее химерами.

— Я немного занята сейчас. На меня охотятся, знаешь ли, — призналась я. — Но если я переживу всё это, я обдумаю твоё предложение. — Возможно, впервые за всё время я отказалась от отвлекающего задания. Но я действительно не могла терять время. Если только... — Эта услуга... Кому-то грозит опасность?

— Нет, — ответил Подъёмник. — Я почувствовала облегчение. — Насколько я знаю. — Ну, по крайней мере, хоть что-то. — Есть одна ферма на границе Вечнодикого леса неподалёку от Солнечных Батарей Надежды. Достаточно близко к Вечнодикому, чтобы её земля была плодородной.

Ферма неподалёку от Вечнодикого леса? Наверное, всему виной было нечто, витающее в воздухе. А может быть, сумасшествие действительно заразительно.

— Возникла из ниоткуда прошлой весной. Не имею понятия, кто построил её. Похоже, какие-то пони приложили немало усилий для её создания, но потом отказались от этого места. Или, что более вероятно, нашли на свои головы нечто, выползшее из леса, — пожал плечами Подъёмник.

Неподалёку я заметила Дитзи Ду, наслаждающуюся маффином. Одно её ухо стояло торчком, и я подозревала, что она внимательно прислушивалась к нашему разговору.

— Нам бы очень пригодились зерно, особенно сейчас, — заявил Подъёмник. — Но среди местных ходят странные слухи об этом месте. Первый пони, кто попытался поселиться там, через какое-то вернулся в город, рассказывая, что там живут призраки. А потом он вообще перестал возвращаться. Это было пару месяцев назад. Необходима пара глаз, которая исследует это место и даст нам знать, если оно безопасно для посещения. — Он зашевелил бровями. — Надеюсь, ты не боишься лошади без головы?

Я обдумала это.

— Вот что я тебе скажу. Если я отправлюсь туда, я как следует там пороюсь, посмотрю, что к чему, и дам знать, — сказала я ему. И добавила: — За средство. Но сейчас у меня дел по горло.

Дитзи Ду была тут как тут. Она нацарапала новое сообщение на одной из своих досок, висящих на её шее:

Не беспокойся насчёт этой их чуши о призраках.

Нет причин избегать этого места.

Призраков не существует.

Просто мины.

Я моргнула.

— Мины?

— Любимая теория Дитзи Ду, — уточнил Подъёмник. — Основанная на кровавых ошмётках тел и местах, где земля выглядит так, словно она взорвалась.

Тем временем Дитзи Ду вытирала свою доску. И спустя мгновение написала своё предложение:

Пожалуйста, принеси мне все мины, которые сможешь найти. Я обменяю их на крышечки и гранаты.

Агась. Определённо заразно.

К нам прискакала взволнованная Сильвер Белл.

— Пошли, мамочка! Ксенит начинает игру "Прикрепи к пони хвост". Хочешь поиграть?

Соломенногривая кобылка начала дёргать Дитзи Ду прочь ещё до того, как та успела ответить.

Погодите. Ксенит начинает игру? Хотя, если подумать, восстановление ориентации и поддержание точности с завязанными глазами звучало, как упражнение, с которыми зебра была знакома.

Я навострила уши, используя этот момент, чтобы оглядеться и прислушаться к вечеринке вокруг меня. Из старого проигрывателя, напоминающего тот, что был у Хомэйдж, только в куда худшем состоянии, звучала музыка. Счастливые и беззаботные песни. Все предметы обстановки в комнате Рейлрайта были сдвинуты к стенам, освобождая место, где сейчас танцевали пони. Казалось, будто солнечный луч проник внутрь и всё ожило в этой комнате.

Паерлайт устроилась на вешалке Рейлрайта. Она качала головой и испускала музыкальный свист, не сводя взгляд со своего разноцветного и искажённого изображения в скоплении воздушных шариков. Я решила, что она добралась до "огненного" пунша.

Огненного... Дракон! Проклятье. Я ведь должна была рассказать Спайку о Гауде и Дитзи Ду.

— Извини, Подъёмник, — сказала я поспешно. — Я скоро вернусь.

— Не торопись, — отозвался жёлтый пони. — У меня тоже есть чем заняться.

Выскочив за дверь, я промчалась мимо Гаудины. Она стояла снаружи, прислушиваясь к звукам вечеринки. Я остановилась, слегка поскользнувшись в грязи.

— Ты в порядке?

Она кивнула.

— Я согласна на эту сделку. Пятьсот бутылочных крышек, и я аккуратно доставлю этих двоих в пещеру дракона к завтрашнему вечеру. — Она покачала головой. — Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. Эти двое... они заслуживают хорошей жизни.

Я испытала мимолётное беспокойство, что эта вечеринка расстроила Гауду. Это было бы вполне объяснимо после того переполоха, что устроили те пони. (Как я могла сомневаться в вас? спросил голосок у меня в голове. Это могло случится с любой из нас, ответил другой. Маленькая пони в моей голове огляделась вокруг в поисках источника этих голосов).

Я потрясла головой, чтобы очистить её от странных мыслей. Нет, правда была в том, что вид семейной идиллии Дитзи Ду и Сильвер Белл тронул грубое сердце командира грифонов, и она вышла наружу подумать.

— Спасибо, — сказала я ей. Я повернулась было в направлении, где ждал Наблюдатель, но снова остановилась. — Так какие в твоём вкусе? — Я почувствовала, что должна была задать этот вопрос.

— Не связанные отношениями, — прямо ответила мне Гаудина Грознопёрая.

Ответ вызвал у меня улыбку. С определённой точки зрения, любовь между пони была подобна контракту. А Гаудина уважала контракт. И никогда не стала бы уважать пони, которая нарушила бы его.

* * *

— Ну давай же, — Сильвер Белл с огоньком в глазах всё пыталась отвлечь меня от беседы с Канди. — Идём станцуем!

Я взглянула на милую маленькую кобылку: такая настойчивая и такая... милая. Как тут отказать? А как там её мама? Я бросила взгляд в сторону косоглазой гульки, но та, с любовью поглядывая на свою дочурку, лишь сочувственно мне улыбнулась.

Попрощавшись с Канди (которая, кстати, и была ответственна за появление здесь "взрослого пунша"), я вслед за лавандовой кобылкой отправилась танцевать.

Вечеринка затянулась далеко за полночь.

Утомлённая танцами, я нашла свободный столик и плюхнулась рядом, набирая себе стаканчик "взрослого пунша". Он имел хоть и своеобразный, но очень приятный ягодный вкус, а также слегка "фонил". Зря я, конечно, спросила про его состав. Пунш с мутафруктом был куда вкуснее, когда я ещё не знала, из чего он сделан.

Ко мне подсела Ксенит.

— Малышка уже уснула, — сообщила она. — Надо бы её уложить в кровать наверху, в комнате мэра. — Что ж, это лучше, чем нести Сильвер Белл домой под дождём. К тому же, так она и Дитзи Ду будут вместе. — За ней присматривает грифон-охранник.

Интересно, спал ли Гильгамеш вообще? И судя по тому, что удалось услышать, не одна я задавалась этим вопросом.

— Ну а ты-то как справляешься? — поинтересовалась я.

— Я не мать, — отвечала Ксенит. — Я могу быть охранницей. Защитником. Но не больше. Завидую я им.

— Ты можешь и не быть матерью, — говорила я, вспоминая, как Ксенит оставалась обучать зебр Глифмарка скрытности. Как она учила их изготовлять Дэш. — Но ты можешь быть больше, чем просто охранницей. Ты можешь быть наставником.

Ксенит не нашла, что ответить. И потому дальше мы сидели молча, лишь попивая пунш на мутафрукте.

За столиком неподалёку уже знакомое трио юнцов проводило время, обсуждая, как им назвать свою группу. Оливковый пони предлагал Рейнджеров Пустоши.

— Не, не пойдёт, — возразила янтарная кобыла. — Сильно смахивает на подражание Рейнджерам Эпплджек. Нужно что-то пооригинальнее.

— Ясно, — ответил оливковый парень и поднял копыто. — Как насчёт "Уробороса"?

— Чего?

— Это такая змея, пожирающая себя с хвоста, — пояснил жеребец.

— Фе. И с чего б это нам так называться?

— Да нет, вы не поняли, — взялся он разъяснять. — Это древний символ обновления. А мы же и помогаем Эквестрии обновиться, так ведь?

— И ты уверен во всём этом? — спросил жеребец цвета хаки.

— Нет, — заявила янтарная кобылка, мотая головой. — Не надо нам никаких змей. Ничего в них героического нету. — И мне кажется, она была права. Что же за друзья станут называть свой отряд в честь змей?

Протянувшись к ним, я предложила:

— Хотите что-то героическое? Как насчёт "Крестоносцев"? — Глаза юных героев заметно засияли. — Мне случилось знать, что это имя имеет весьма блистательную историю. — Не говоря уже о том, что предыдущих его владельцев тоже было трое.

— О, да, да! — воскликнула янтарная кобылка. — Крестоносцы Пустошей!

Улыбаясь, я вернулась к своему бокалу. А тем временем за соседним столиком разгорелось ещё более жаркое обсуждение молодыми героями планов по изменению Эквестрии. А я ведь до сих пор не знала их имён. Хотя теперь знала. Вроде как.

Улыбаясь и болтая, ко мне подошли Каламити и Реджи. Желая разрешить возникшее подозрение, я спросила:

— А вы, похоже, давно знакомы, да?

— Ага, — ответил Каламити.

Мимо проходила бледно-голубая единорожица и предлагала пирог и маффины. Я взяла тарелочку с пирогом и надкусила его. Ну да. Со вкусом маффинов.

— Каламити мои пушки делал, — горделиво усмехнулась Реджи.

— Ага. Пару лет назад встретились. Она тогда с братом прикрывала с воздуха караваны от Новой Эплузы до Республики, — продолжил Каламити. И заверил, ухмыляясь: — Правд, тогда ещё не знал, что они родня твоему пернатому увлечению.

Я простонала, прижав уши, и густо покраснела. Реджи уже не могла сдержать смешки. И конца же этому не будет.

— Ты хуже Вельвет! — И сразу же я пожалела о сказанном, заметив, какую боль причинила.

И как она была заразительна. Я снова вспомнила о Вельвет Ремеди. И о СтилХувзе. Как же я хотела, чтобы они были здесь, наслаждались вечеринкой вместе с нами. Без них это веселье выглядело так...

Реджи увела наши мысли от отсутствовавших друзей, вытащив один пистолет и положив его на стол. Такой модели я ещё не видела.

— Каламити взял две винтовки калибра.223, подрезал их и модифицировал, превратив в наикрутейшую на Пустошах пару пистолетов.

Я понимающе присвистнула. Интересно, каковы они против Малого Макинтоша?

— Надеюсь, Каламити поможет мне с запасом ускорителей заряжания, — добавила Реджи, достав сигарету, которую пегас тут же показал копытом убрать. — А то прое... теряла несколько, когда Анклав на Разбитое Копыто напал.

— Так что там случилось? — спросила я, вспомнив, как DJ Pon3 говорил об этом случае.

— Что за вечеринка такая, даж курнуть нельзя, — буркнула Реджи. А потом пожала плечами: — Они напали. Мы отбивались. Пнули их железные задницы так, чтоб аж до луны хватило. Чего тут ещё говорить?

Заметив, что этим ей не отделаться, она вздохнула:

— Ну ладно. Похоже, кто-то в верхах Анклава до кой-чего догадался. И появилась идея посылать отряды сперва на стычки с рейдерами. Чтоб задать, так сказать, первое впечатление, сформировать в мозгах нужное представление о пустошах. И вуаля: солдаты готовы без колебаний уничтожать по приказу целые города.

Не так, как в предыдущих поселениях, — говорил один из нападавших пегасов. — Здесь есть жеребята. Семьи!

Каламити уныло уставился на свой пирог:

— Умно.

— Да, — подтвердила Реджи. — Такими темпами, как сейчас, они всех рейдеров к концу месяца истребят. — И нахмурившись: — Проблема в том, что Анклаву никто не сказал, что Разбитое Копыто уже не рассадник рейдеров. Но это проблема, скорее, для Анклава...

Молодая грифина расплылась в улыбке.

— Тех "птичек" они не посылали, только целый выводок бойцов. Дюжины три, не меньше. Мы их и покрошили. Вся их расчудесная броня и вооружение в полёте и гроша ломаного не стоят, если не уметь их грамотно применять в группе.

Я только моргнула. Это действительно свежий взгляд на угрозу Анклава. Хотя Когти — это же наёмники-профессионалы, основательно вооружённые, закалённые годами боёв на пустошах.

Реджи встала из-за стола.

— Ладно, тут уже что-то всё затухло, а я ещё пирога Кейджу обещала захватить. В общем, я сваливаю.

Грифина прошла пару метров, после чего неожиданно обернулась и метнулась обратно к нам, вонзив в стол свой острый коготь.

— И знайте: куда б вы сейчас ни отправились, мы с Кейджем идём с вами.

— Что?

— И не спорьте. Не знаю, что вы там задумали сейчас делать, только обычно от ваших побед всей Эквестрии польза. — Реджи обвела нас взглядом, сделав голос потише. — Маманя, конечно, этого никогда не признает, но она вам чертовски благодарна за Прекрасную Долину. У Богини планы на грифонов были весьма непривлекательны. — Для грифонов Единства нет. — Раз её детьми будут все пони, то все остальные потенциальные их соперники заносятся в расстрельный список. Да и половина причин, по которым на Красного Глаза работает столько наших, и по которым такие, как Стерн, ему так преданы... — чаша, из которой Ксенит только что пила, застучала по полу, —...это то, что все они знали о его замыслах против Богини.

Наша троица переглянулась.

Реджи продолжила:

— И как мне с брательником кажется, вы — лучшая возможность этой пустоши разобраться со всем этим. К тому же, под самый накал страстей у вас не хватает двоих бойцов, включая и "тяжёлую артиллерию". Мы вам необходимы.

Слышать такое было по меньшей мере... странно. Когти так не работали. Во всяком случае, Гауда.

— Но мы же вас не нанимали. — И за этим сразу последовала другая мысль: — А мать ваша как на это смотрит?

— Вы ещё передумаете, когда узнаете, во что ввязываетесь, — сказал Каламити.

— Да плевать, — не уступала Реджи. — Считайте, что мы себя сами наняли на это дело. Ну, это чтоб вы не думали, что мы от вас отстанем.

— Мы с благодарностью примем любую помощь, — отметила Ксенит. — Я ведь права, малышка?

Я поглядела на Каламити снова. Может быть, всего лишь может быть, нам всё-таки удастся пережить этот план.

* * *

Сквозь утреннюю туманную изморось я увидела, как четыре десятка чёрных бронированных силуэтов поднялось над вратами и влетело в город.

На какой-то момент я почувствовала ярость и страх. Анклав собирался атаковать ещё раз! Однако потом я заметила мягкое, карамельного цвета свечение, обволакивающее комплекты брони Анклава, и поняла что в них не было пони.

Тяжёлые ворота с грохотом отворились, и в город вошёл Подъёмник. Но он был не один. Позади него шла измождённая долгой дорогой угольного цвета единорожица, в белоснежной гриве которой виднелись знакомые вплетения алого и золотого. Она была одета в боевое платье Рэрити, а вместо седельных сумок на её боках висели жёлтые аптечки.

Это была она.

Вельвет Ремеди остановилась, её глаза расширились, когда она увидела меня. Мы смотрели друг на друга сквозь пелену дождя, разделённые рекой грязи, в которую превратилась главная улица Новой Эплузы.

Она отшатнулась назад, когда я галопом бросилась к ней. Между нами была боль. Но эту боль затмевала надежда, которую я почувствовала, вновь увидев Вельвет. Она попробовала пятиться, но я заключила её в объятия, прежде чем ей удалось бы сбежать.

— Ты тоже тут? — спросила она кротко. — Ну конечно же ты тут.

— Богини, как же мы по тебе скучали, — сказала я ей, не отпуская. — Пожалуйста, скажи что ты больше не покинешь нас.

— Я... Я пришла, чтобы помочь, — пробормотала она в нерешительности. — Я... навещала СтилХувза... и увидела взрыв.

— Она пришла сюда вчера, поздно ночью, — обратился ко мне Подъёмник. — Помогала в основном пегасам, которые были слишком ранены, чтобы улететь домой.

Конечно она помогала.

Вельвет Ремеди было плевать, кто перед ней. Она всегда была готова остановиться и помочь любому пони, что встречались у неё на пути, не важно, хорошими они были или плохими. Я лишь надеялась, что её доброта не будет забыта Анклавом.

— Я собирал их броню, — сказал Подъёмник, указывая рогом вверх. — Собираюсь отдать эти комплекты Дитзи Ду, думаю они ей пригодятся. Мы в долгу перед ней за то, что она сделала. Надеюсь, это сможет погасить хотя бы малую его часть. — В этот момент Подъёмник стал мне нравиться чуточку больше. — В конце концов, ведь это она их всех посбивала.

Намереваясь сменить тему, Вельвет Ремеди указала копытом на Подъёмника.

— Этот хвастался, что он самый лучший телекинетик на Пустоши, — сказала она с возмущением. — Очевидно, что он ещё не встречался с тобой.

Мы с Подъёмником обменялись взглядами. Единорог усмехнулся, когда я отвесила ему почтительный поклон, на что он ответил мне тем же.

— Или я ошибалась, впрочем как и всегда, — вздохнула Вельвет, глядя на нас.

— Подъёмник был моим учителем, — объяснила я. — Он рассказал мне, как... раскрыть свой... телекинетический потенциал? — Богини, это звучало глупо. Я решила, что это из-за того, что я читала слишком много комиксов про "Кобыл-Мечниц" и слишком долго была одна.

Ксенит (и откуда только она взялась?) прошептала мне на ухо:

— А сейчас ты должна сказать: "И теперь ученик стал мастером."

Я моргнула, всё ещё пытаясь осознать то, что где-то рядом стояла невидимая Ксенит.

— Что? Почему?

— Так принято, — серьёзно прошептала она.

Я потрясла головой.

— Кем?

На это у зебры, видимо, ответа не было.

Подъёмник пошёл дальше, леветируя несколько дюжин анклавовых бронекостюмов, добытых им снаружи, в сторону "Абсолютно Всего". Ксенит, отступив назад, казалось, растворилась в туманной сырости утреннего дождя. И всё-таки Сильвер Белл была права — зебра была немного жутковатой.

Под дождём остались стоять только я и Вельвет. Одни.

— Вельвет...

— Литлпип...

— Сначала ты...

— Давай лучше ты...

Мы остановились, разговор не клеился. Между нами повисла неловкая тишина, нарушаемая лишь стуком дождя по металлическим крышам железнодорожных вагонов.

— Литлпип, то, что я наговорила тебе тогда... — снова начала Вельвет. — Это было ужасно.

Я глубоко вздохнула. Её слова всё ещё отдавались болью в моей душе; рана, нанесённая ими, была слишком глубока. Но, тем не менее:

— Ты была права, — сказала я Вельвет. — И ты пыталась защитить меня, докричатся до меня. Остановить, — добавила я, осознавая, что это была чистая правда. — Это была моя вина. Я должна была остановится тогда. Кобыла, тыкающая палкой в осиное гнездо, не может не быть ужаленной.

На мгновение я задумалась, а существуют ли осы в Эквестрии до сих пор? Я видела их только в книжках.

Вельвет Ремеди потрясла головой, хлопнув промокшей полосатой гривой.

— Нет. То, что я сказала, было грубо. И... лицемерно. — Она стряхнула с себя аптечки. Жёлтые ящики с розовыми бабочками упали в грязную воду. — Я не достойна быть последовательницей Флаттершай. И не достойна быть твоим другом.

Я видела, что она дрожит. Главным образом из-за усталости и холода. Должно быть, она мчалась галопом всю дорогу, от самого Фетлока. А это было неблизко. Я приподняла её мордашку, подперев копытцем ей подбородок, и заглянула Вельвет в глаза. Они были мокрыми не только из-за дождя. Она плакала.

— Но я хочу, — продолжила она. — Я позволила Пустоши изменить себя. Я понимаю это. И я была права — большинство пони не заслуживает помощи. Но это не повод для того, чтобы так поступать.

Я понимала. Я знала, что это такое, когда твоя вера в доброту пони колеблется. Я почувствовала это ещё в Яме — когда все те рабы, которых я пыталась спасти, смеялись и улюлюкали, взывая к моей смерти. Но, в отличие от Вельвет, эта вера не была основной причиной моего желания помогать.

— Я понимаю, что всё зависит от меня. Я хочу быть сильнее, чем Пустошь. Не хочу позволить ей изменить меня ещё сильнее, — нерешительно произнесла она. — Но я не уверена, что знаю как.

Хомэйдж была права: Эквестрийская Пустошь сурова к героям. Нет... Она беспощадна к ним. Она их убивает. Она рвёт их на части. Когда-нибудь каждому герою суждено оступиться и упасть. Каждому герою неминуемо суждено потерпеть неудачу. Истинное отличие героя не в том, что он не терпит неудач и не оступается... Нет, настоящих героев узнают по поступкам, которые они совершают после своего падения. По тому, как они поднимаются на ноги, стряхивают с себя грязь и снова бросаются в битву на светлой стороне.

— Вельвет, Флаттершай гордилась бы тобой, — начала я, хотя и не была уверена, что говорю то, что нужно. Но говорила я это от чистого сердца, и должна же была моя искренность что-то значить? — Она бы хотела, чтобы ты была с ней заодно. Не важно, что ты оступилась. У нас у всех есть моменты, о которых мы сожалеем. И у меня тоже, ты это знаешь. Никто не идеален. Никто не может быть всегда сильным. Думаешь, Эпплджек никогда не лгала? Или Рэрити никогда не жадничала? Или Пинки Пай не грустила? Даже у Флаттершай были свои Сады Кантерлота. — Я нежно улыбнулась ей, надеясь обнадёжить. — Главное, чтобы ты не позволяла своим неудачам остановить тебя.

Вельвет Ремеди долго глядела на меня и горько плакала. Казалось, внутри неё шла яростная битва.

— Спасибо тебе. Я не заслуживаю таких друзей, как ты, — наконец сказала она. Отвернувшись, Вельвет уставилась в грязную воду, покрывающую её копыта. После тяжёлой паузы она всё же произнесла дрожащим голосом: — Это я виновата, что СтилХувз погиб.

— Что?

Она подняла голову.

— Мне жаль. Я... Когда ты не вернулась, СтилХувз предлагал уйти. Но я знала, что ты стала бы искать нас на том же месте. Другие думали, что ты мертва, но я отказывалась в это верить. — Вельвет говорила всё громче, впадая в истерику. — Я настаивала, чтобы мы оставались поблизости. Я верила, что если ты переживёшь взрыв жар-бомбы, то постараешься добраться до нас. И мы должны были быть на месте к тому времени, когда у тебя это получится.

Она задрожала, причитая:

— Это из-за меня адские гончие смогли нас так легко найти. Это я заставляла нас каждый день разбивать лагерь вблизи того же самого места.

Вельвет Ремеди, рыдая, опустилась на землю. Я крепко обняла её, обхватив своими копытами. Мне была понятна её боль. Я прощала и была благодарна ей за то, что она сделала, и именно по той причине, по которой она это сделала.

— Прошу, скажи, что ты будешь снова с нами, — прошептала я наконец. — Мы любим тебя. Ты нужна нам. Быть без тебя всё равно что идти с открытой раной. — Я обняла её ещё крепче. — Мы так скучаем по тебе.

— Я... — начала Вельвет, отстранившись и вырвавшись из моих объятий. Она встала, пристально глядя на меня. Нас разделял проливной дождь. — Литлпип...

Вшшшбум!

Оранжево-рыжий вихрь врезался в Вельвет Ремеди, сбивая с ног, и она оказалась в грязи с Каламити, лежащим на ней.

— Вельвет! — радостно закричал он, прижимаясь мордой к перемазанной с ног до головы кобыле.

— И тебя рада видеть, — с трудом выговорила она. Каламити шагнул назад, оглядывая свою чумазую любовь.

— Упс, — сказал он, краснея. — Щас я те помогу.

Прежде чем Вельвет или я успели вымолвить хоть слово, Каламити перелетел на другую стороны улицы и схватил бочку с дождевой водой, стоявшую у дома Рейлрайта.

ФШШШШ! Каламити опрокинул бочку на Вельвет Ремеди.

Вельвет ахнула.

— Что ж, хорошо, что я уже была мокрой. — Грязи на ней уже не было.

— Рад, что ты вернулась! — сказал ей Каламити, абсолютно не сомневаясь в последнем.

Вельвет робко пошлёпала копытом по воде.

— Если... если вы примите меня.

— О чём ты говоришь, глупышка, — ответил Каламити с упрёком.

Вельвет взглянула на него.

— Я хочу быть с вами. Я хочу помочь. — Её тихий голос звенел нотками мольбы.

Каламити опустил морду в грязную воду и, выловив оттуда её аптечки, водрузил их обратно ей на спину. Она поблагодарила его, а он, дразня, потянулся к ней грязными губами, угрожая поцеловать.

— Всё снова идет так, как и должно, не так ли? — спросила Ксенит, материализуясь рядом со мной.

Я кивнула. Дождь начинал стихать.

Внезапно, взглянув на Вельвет Ремеди и Каламити, я поняла. Последние кусочки головоломки встали на свои места. Доброта и Верность.

А были сомнения?

* * *

Тяжёлые чёрные грозовые облака сменились более лёгкими серыми, но всё ещё полными дождя, когда Небесный Бандит приближался к руинам Мэйнхэттена.

Каламити тянул фургон, по бокам от него летели двое сопровождающих нас грифонов.

— Не думали поставить энерго-магическую турель наверху этой штуки? — обратилась Реджи к Каламити, поглядывая на крепления на крыше Небесного Бандита, где СтилХувз стоял во время прошлых битв.

Каламити ответил не сразу. Думаю, он так же, как и я, чувствовал, что установка пушки будет чем-то вроде попытки найти замену СтилХувзу. Мысль, конечно, глупая и бесполезная, в стиле раннего Каламити, с энтузиазмом бежавшего обшаривать Стойла или трупы Стальных Рейнджеров. Но теперь было по-другому. Это был СтилХувз.

— Агась, — сказал он наконец. — Думаю, СтилХувз одобрил бы это. Ему бы хотелось, чтобы мы смогли себя защитить. Просто не было времени этим заняться.

Кейдж летел с другой стороны, беседуя с Вельвет Ремеди.

— Так значит ты последователь той пони, под которую разукрашены все аптечки, да?

— Да, — заявила Велевет Ремеди, подкладывая копыта под себя. — Её имя — Флаттершай, и она была лучшей пони!

Кейдж задумался.

— Н-но... ты же говорила, что это именно она придумала мегазаклинания. — Насчёт этого Вельвет оказалась на удивление откровенной. Видимо, это ответная реакция на наши попытки скрывать это. — Из-за которых и произошёл апокалипсис, — продолжал Кейдж. — Выходит, ты... последовательница апокалипсиса, так?

Вельвет Ремеди было достаточно одного удара сердца, чтобы ответить.

— Если так пони будут называть каждого, кто стремится быть добрым, как Флаттершай, то и я буду так себя называть. Без всяких оговорок.

Внезапно Каламити резко спикировал вниз и теперь летел прямо над тем, что осталось от городских улиц. Грифонам, которые следовали за нами, словно тени, потребовалось лишь мгновение, чтобы изменить направление, и вот они уже парили к тому месту, где пегас быстро остановил Небесный Бандит, спрятав нас в тени полуразвалившегося магазина с названием "Радио-Принц".

— Что случилось? — поинтересовалась я, глядя, как Каламити быстро освобождается от упряжи, а затем выпрыгнула из фургона.

— Разве ты не заметила ничего? — спросила Ксенит. Её экзотический голос, казалось, звучал с недоверием.

Мне не потребовалось много времени, чтобы понять, что она имела в виду. Примерно через десять минут ожидания, которые мы провели, присев за магазинной стойкой, тусклый свет, едва пробивавшийся из-за завесы облаков, затмила чёрная поражающая размером передвижная крепость Анклава. Махина спускалась вниз в окружении четырёх кораблей типа Хищник. Формой она отдаленно напоминала наковальню. Четыре огромных грозовых облака протянулись под ней по два с каждой стороны. Свет от молний, соединяющих их своими дугами, окрасил полуразрушенную улицу Мэйнхэттена в контрастные чёрно-белые тона. Одним концом каждая из туч была прикреплена к Хищнику, а второй их конец вливался в огромное грозовое облако, державшее на себе всю массу исполинской крепости. Днище крепости, казалось, было истыкано множеством турелей. Я даже различила там несколько люков, которые, возможно, использовались для бомбардировки или для сброса боевых повозок.

— Какого... хрена... — Неужели нас нельзя оставить в покое хотя бы ненадолго?

Они узнали, что у нас есть пегас, способный совершать сверхзвуковой радиоактивный удар, — напомнила маленькая пони в моей голове. — Чего же ты теперь хочешь?

Даже Паерлайт тихо присвистнула.

— Это "Рассвет" — сказал Каламити с лёгким благоговением, глядя, как огромный корабль плывет над Руинами Мэйнхэттена.

Заметив, что мы все уставились на него, пегас, кашлянув, объяснил:

— Мобильная осадная платформа класса Циклон.

— Ты же сказал, что у Анклава всего четыре Циклона, — указала я наружу, надеясь, что это не звучало обвинительно.

— Агась. И два из них постоянно в работе. Один в Нейварро, а другой отдан под здания Высшего Совета.

Я прикинула в уме. И Каламити, и Прайд говорили о "полке" Анклава как о четырёх Хищниках и сопровождающих их войсках — именно столько, должно быть, мог нести и развернуть Циклон. Полный полк вместе с членом Высшего Совета приземлился в Марипони прямо перед тем, как бомба взорвалась. Вероятно, полк прилагался к собственному Циклону Высшего Совета. Сотни пони, как сказал командир Винтер.

Я почувствовала лёгкое недомогание.

— Если они подключают Циклоны к операции "Выжигание", то значит назревает большое наступление, — предостерёг Каламити. — Они оч многих потеряли за эти дни. Если сейчас они не одержат несколько крупных побед, то сорвётся всё их вторжение. И оч много ихних лидеров потеряют свои посты на следующих выборах. Так что им больше нельзя отвлекаться на мелкие цели.

— Теперь понятно, почему они не начали ещё один штурм Эплузы, — задумчиво ответил Кейдж. — Или Разбитого Копыта.

— Ну и куда, по твоему, они направляются? — спросила Ксенит, когда тень наконец-то ушла, вернув дневной свет (если его можно так назвать) обратно на улицы.

— Судя по направлению, я б сказала, что их цель — Филлидельфия, — предположила Реджи. — Ну, если, конечно, они не планируют припарковать эту штуку над Башней Тенпони.

Блять. Чёрт, чёрт, чёрт!

— Каламити, — выпалила я нервно, — помнишь, я говорила тебе, что мы можем сделать так, чтобы все эти смерти и потери были не напрасны? Положить начало чему-то лучшему.

Пегас взглянул на меня. Его выражение лица говорило о том, что он помнил про данное мною обещание. Остальные же уставились на меня с непониманием.

— Что ж, у меня появился план. Я знаю, как это можно осуществить... — начала я.

Грифоны выглядели взволнованными и, казалось, колебались, Ксенит была сдержанна, как обычно, а Вельвет Ремеди застыла с выражением беспокойства на лице. Но Глаза Каламити лучились надеждой, сам он улыбался, а потом неуверенно спросил:

— А чё насчёт моего плана?

— Да, сперва твой план, — убедила я его. Мой друг взглянул на меня с облегчением. — Но это новое наступление Анклава словно заноза в заднице. Мне нужно сперва узнать, сколько времени у нас в запасе.

Каламити согласно кивнул. Потом, хлопнув себя по лбу сказал:

— Окей. Раньше мы не видели Циклонов, а эт значит что они щас используют наземный коммуникационный центр, через который и координируют действия всех своих сил.

Я захлопала копытами.

— Идеально! Мы должны ворваться в их коммуникационный центр и узнать, что и когда они планируют сделать.

— Именно об этом я и думал, — сказал Каламити спустя мгновение. — Центр должен располагаться довольно высоко, я думаю, что они использовали для этого Башню Тенпони, до того как их оттуда выгнали. Но, похож, они нашли другое место...

Я вспомнила Блэквинг, вспомнила, на каком расстоянии я смогла принять сигнал от её портативного передатчика. Тогда Когти были заперты в, похоже, идеальном месте для вещания. В "Башне Подковы." Я была уверена, что именно там сейчас располагался коммуникационный центр Анклава.

* * *

— У. Тебя. Есть. План?! — Вельвет Ремеди высунулась в переднее окно Небесного Бандита, разговаривая с Каламити. — У тебя?!

Каламити заржал, заводя Небесный Бандит на посадку к Башне Тенпони. Я тяжело вздохнула, когда его копыта коснулись крыши.

— Я постоянно возвращаюсь сюда, — пробормотала я, — но Хомэйдж всё нет и нет.

— Не говори так! — бросил Каламити Вельвет, когда он осмотрел место посадки и выбрался из упряжи. — А то эт звучит так, будто мы обречены.

— И здесь мы именно по твоему плану? — уточнила она.

— Агась. Нужна помощь твоего друга, Лайфблума, — спокойно ответил Каламити. Я заметила, как съёжилась Вельвет Ремеди от этих слов, сделав единственно возможный и неприятный для неё вывод.

— Ты собираешься сделать что-то со своими воспоминаниями, не так ли?

Каламити кивнул, ничуть не смутившись. Чёрт, а ведь он гордился этой идеей.

— Агась.

— Ты... ты ведь не собираешься забыть меня?

Каламити аж споткнулся, поражённый.

— Нет, чёрт побери! — с жаром ответил он. — Лил'пип сказала, что Лайфблум может взять воспоминания, не... забирая их. — Он посмотрел на меня взволнованно. — Ведь так, Лил'пип?

— Да. Лайфблум может записывать воспоминания так же легко, как и удалять.

Это немного успокоило Вельвет Ремеди, но не до конца.

— И сбор твоих воспоминаний поможет нам разгромить самых быстрых и смертоносных охотников Анклава... напомни, как?

Вот оно. Первое "авось".

— Нет, нет, нет, — захлопал крыльями Каламити, распираемый гордостью. — Мы не собираемся громить Вондерболтов, Вельвет. Мы собираемся спасти их!

* * *

Встретивший нас коричневый жеребец в яблоках был не тем единорогом, которого я надеялась увидеть, но он выглядел знакомо. Он был тем, кто сообщил мне о юридических деталях, связанных с казнью Монтерея Джека. И он тоже был членом Общества Сумерек.

—...Сверхзвуковой радужный удар! — он говорил, одновременно протирая кусочком ткани парившие перед ним очки. — Или, если точнее, токсичный радужный удар. По-моему именно так его называет Радио Сопротивления, я прав?

— Радио Сопротивления?

— Оу, — он поднял брови, переместив очки обратно на морду. — Да. Именно так окрестная знать начала называть короткие прерывания радиовещаний Анклава ДиДжеем Pon3.

Радио Сопротивления. А мне нравится. Так держать, Хомэйдж!

— Так Общество Сумерек собирается помогать нам? — спросила я (не в первый раз).

— Безусловно, — подтвердил жеребец-адвокат. — Вы и ваша разношёрстная банда доказали своё стремление и свой потенциал в достижении успеха. Для нас будет честью протянуть копыто помощи в этой битве. — И задумчиво добавил: — Сверхзвуковой радужный удар. В моей жизни...

Мы с Каламити переглянулись.

— Ну, прям щас нам нужен ток Лайфблум. А точнее его знания о магии памяти.

Единорог в яблоках кивнул, даже не взглянув на Каламити.

— Конечно. Я пошлю за ним прямо сейчас. А тем временем, ваши прошлые апартаменты уже готовы.

— И кстати, — добавила я. — Есть кое-что, что я должна обсудить с вами как можно скорее. Один юридический вопрос.

Он развернулся, глядя на меня через оправу очков.

— В самом деле?

Для него "как можно скорее" должно было наступить менее чем через час. Я была немного удивлена внезапным желанием Общества Сумерек помочь нам. Может, я становлюсь параноиком, но то, что всё начинает идти как по маслу, заставляет меня нервничать.

Тем временем, мы зашли в предоставленные нам апартаменты в ожидании Лайфблума.

— Шикарно! — присвистнула Реджи, глядя на прекрасные обои и мраморные плитки пола. Она ткнула когтем в одну из превосходных подушек.

Кейдж пошёл проверять окна. Его взгляд метался так, будто он высматривал снайперов.

— Без шуток, — сказал он. — Если б мы жили в таком месте, вряд ли бы нам захотелось возвращаться на пустошь и чё-то там мутить. — Он задёрнул занавески и кивнул сестре, которая тут же заняла стратегическую позицию у двери.

— Эмм... Я чё-т не думаю, что кто-то будет атаковать нас здесь, — намекнул Каламити. Наши грифоны-охранники посмотрели друг на друга, посчитав Каламити восхитительно наивным.

— Газированной воды? — предложила им Вельвет Ремеди, вытаскивая её из "подарочного набора" в ванной. Я вздрогнула, почувствовав себя немного смущенно.

Вельвет левитировала всем нам чашки, и отпила из своей.

— Да уж, "газирована" прям сильнее некуда, — сказала она, скептически посмотрев на газировку. — Но сойдёт. — Мы были в Башне Тенпони. Здесь Вельвет всегда старалась себя побаловать. — Ну, а пока они там будут копаться в мозгах нашего Каламити, может, прогуляемся с тобой в спа, Литлпип?

— О да, вы, пони, в своём репертуаре, — съязвил Кейдж, закатывая глаза.

Я обдумывала это, пока снимала броню и направлялась в ванную комнату. После всего плохого, поход в спа был бы просто раем. Но прямо сейчас я просто хотела помыться, почувствовать себя снова чистой. Я уже и забыла, каково это. Как только я уронила свою укреплённую броню на пол, Вельвет Ремеди провела своим рогом над ней, счистив с неё кровь и грязь.

— Может быть, если будет время. Но я хочу использовать это время для того, чтобы пробраться в Башню Подковы.

Я угадала с местом, которое выбрал Анклав. Мы разглядели множество антенн на крыше. Ну и ещё Хищник, круживший наверху, было как бы довольно трудно не заметить.

Я посмотрела на своих спутников, новых и старых.

— Тайная операция. Войдём и выйдем.

— Агась, все твои детально разработанные "тайные операции" проходят именно так, — съязвил Каламити.

Игнорируя его, я продолжила:

— Я возьму с собой Ксенит и одного из грифонов, чтобы долететь до туда. И для того, — призналась я, — чтобы использовать облачные терминалы.

— Я пойду, — предложил Кейдж. — У меня аж перья чешутся от такого веселья.

Вельвет подошла к Каламити.

— Итак, насчёт этого плана...

Каламити улыбался, смотря прямо в её глаза.

— Ты хочешь обратить Вондерболтов? Помочь им осознать, что они сражаются не на той стороне? Дать им шанс стать героями?

— Агась, — cказал он. Его морда была в дюйме от её.

— Знаешь, часть меня говорит, что это... офигенно. — Она одарила его самодовольным взглядом и пододвинулась так близко, что, наверное, они чувствовали дыхание друг друга. — И ты никогда ещё не был таким сексуальным...

— Ну вот и всё! — Я быстро вскочила на копыта, левитируя броню к себе. — Нам уже пора приниматься за дело!

Я выскочила за дверь, броня летела позади меня, а Кейдж с Ксенит галопом выбежали за мной до того, как эти двое начали целоваться.

* * *

Я ступила на край провала, образовавшегося за последние двести лет из-за того, что однажды не выдержали перекрытия потолка двумя этажами выше. Он обрушился вниз, проломив пол под собой, и вся огромная масса обломков устремилась вниз, разрушая нижние этажи один за другим. Уцелевшие половинки комнат создавали затейливую сотовую структуру вокруг образовавшейся каверны. Пылинки лениво плавали в этом огромном пустом пространстве.

Всё было таким, как я и запомнила. Когда я заглянула в яму, полную обломков, маленькая пони в моей голове напомнила мне, что где-то там внизу Пинки Пай устраивала свою последнюю вечеринку, навсегда затерявшуюся в шаре памяти.

Добраться сюда было... у-у-у, чёрт. И почему мой разум на слово "легко" сразу выдавал маффины? Казалось, из-под моей шкуры проглядывала Дитзи Ду. Нет, не в смысле гниения заживо.

После секундного внутреннего спора я сошлась на "легко". У Ксенит был её зебринский плащ-невидимка, я же использовала свой МГ СтелсБак II. Кейдж, конечно, здорово нас демаскировал, но мы обе постоянно мониторили пространство перед нами. Убеждаясь, что впереди чисто, Ксенит сбрасывала капюшон своего плаща, давая ему знать, что путь чист. Несмотря на то, что Кейдж был подростком, он не проявлял признаков нетерпения. Он был достаточно благоразумен, чтобы не рваться в бой раньше времени.

За исключением его собственных, острых как бритва когтей, грифон был вооружён только ножами из когтей адских гончих и клинками на крыльях. Первый грифон, которого я увидела (один из тех, кто принимал участие в атаке на поезд), был вооружён такими же. Я помнила, с какой лёгкостью он снёс ими голову пони. Но я боялась, что против пегасов в силовой броне они будут не столь эффективны.

Луч радужного света прочертил пустоту, ударяя в обломки разрушенного потолка, а также в стол, опасно свисающий над провалом. Стол растаял, стекая каплями в развалины внизу.

Ого, что-то новое.

Ныряя в укрытие, я включила Л.У.М. Мы были почти в той же самой точке, где стояли три аликорна, когда я была здесь в последний раз. А напротив нас, почти в том же месте, где тогда была я, находился штурмовик Анклава, который палил в нашу сторону из тяжёлого мульти-кристалльного боевого седла.

Я вытащила Малый Макинтош, наводя его на атакующего нас пони с помощью З.П.С., но вынуждена была нырнуть в сторону, когда луч его оружия расплавил моё укрытие.

С другого этажа к нам метнулось ещё два пегаса. Штурмовик же продолжал поливать нас огнём, не давая поднять голову, пока они заходили с флангов.

Первый гвардеец Анклава вышел нам в тыл через офис справа от нас. Кейдж преградил ему путь, помчавшись на закованного в броню пони со своими клинками наготове. Эта атака доказала, что мои страхи были одновременно и обоснованы, и напрасны. Его лезвия на крыльях лишь высекли искры из брони пегаски, не нанеся ей никакого вреда. Прямо перед тем, как Кейдж всадил свой нож в горло пони.

Уже когда с первый гвардейцем было покончено, несколько лучей ударили Кейджу в спину. Броня Когтей, которую он носил, приняла на себя удар, но один из выстрелов поразил его правое крыло. Юный грифон свалился с клёкотом, крепко зажмурив глаза, чтобы сдержать слёзы.

Вторая кобыла-гвардеец приземлилась этажом выше. Я слышала характерное клац-клац-клац, когда она сбросила гранаты через трещину в нашем потолке.

У меня был уже большой опыт общения с гранатами. Они отправились обратно наверх.

Согласна, не самая лучшая моя идея. Поскольку взрыв не только убил пегаску над