По-деревенски живём, Карл Карлыч, - иронически говорил Галактион про самого себя. – Из-за хлеба на квас.

Прошло пять лет.

Всё Заполье переживало тревожное время. Кажется, в самом воздухе висела мысль, что жить по-старинному, как жили отцы и деды, нельзя. Доказательств этому было достаточно, и самых убедительных, потому что все они били запольских купцов прямо по карману.

Нет, брат,шабаш, - повторяли запольские купцы. – По-старому, брат, не проживёшь. Сегодня у тебя пшеницу отнимут, завтра куделю и льняное семя, а там и до степного сала доберутся. Что же у нас-то останется? Да, конечно. Надо всё по-полированному делать, чтобы как в других прочих местах.

Запас сведений об этих других прочих местах оказался самым ограниченным, вернее сказать, - запольские купцы ничего не знали, кроме своего родного Заполья. Молодые купцы были бы и рады устраиваться по-новому, да не умели, а старики артачились и не хотели ничего знать. Вообще, разговоров и пересудов было достаточно, а какая-то невидимая беда надвигалась всё ближе и ближе…

Если запольские купцы не знали, что им нужно, то отчётливо это знали люди посторонние, которые всё набивались в город. Кто они такие, откуда, чего домогаются – никто не знал.

У Штоффа уже давно жил безыменный немец Драке, потом приехал и поселился Май-Стабровский.

Потом поселился подозрительный еврей Ечкин. Впрочем, он сам мало жил в Заполье, а всё где-то разъезжал. Около этих новых людей жалась целая кучка безымённых и прожорливых панов, немцев и евреев. Они все чего-то искали, куда-то ездили по каким-то никому не известным делам и вообще ужасно торопились. Не было, кажется, такого угла, которого они не обнюхали и не обыскали. Одним словом, что-то готовилось, и запольские купцы вперед чувствовали, как их забирает страх.

Сами по себе новые люди были все очень милые, вежливые и весёлые. Везде сами бывали, всех принимали и умели товар лицом показать.

На другой же год в Заполье открылся клуб, учреждение невиданное. Старики не пошли, а молодёжь была рада. В Заполье до сих пор не было ни одного весёлого приюта. По зимам проворные немцы начали устраивать в клубе семейные вечера с танцами, благотворительные «лотереи-аллегри», а главное, напропалую дулись в карты. Это выходило гораздо удобнее, чем у себя дома. И хлопот никаких, и удовольствие получай, какое хочешь…

Дела на мельнице установились окончательно и шли прекрасно. В первую зиму свежую крупчатку возили в Ирбит на ярмарку на тройках. Её брали нарасхват. Происходила конкуренция с дорогой казанской крупчаткой. За эти четыре года мельница не только окупилась, но и дала большой доход. Теперь пшеница заготовлялась вперёд за год и покупалась на наличные деньги. Вообще, дела шли отлично. Мысль открыть сбыт своей крупчатке в «Расею» очень понравился Михею Зотычу(отец), и он с большим удовольствием отпустил Галактиона(сын) съездить в Казань, Рыбинск, Саратов и Нижний, чтобы на месте познакомиться с делами. Галактион проездил всё лето и вернулся уже по окончании Нижегородской ярмарки. Эта поездка имела для него решающее значение.

Ну, что, как там у них? – спрашивал Михей Зотыч.

Ах, папаша, даже рассказывать стыдно, т.е. за себя стыдно. Там настоящие дела делают, а мы только мух здесь ловим. Там уж вальцовые мельницы строят…Мы на гроши считаем, а там счёт идёт на миллионы.

С большим-то счётом и запутаться можно, Галактион.

В лес ходить – не бояться волков, а делать дело, так по-настоящему.

Ну, с меня будет и этого, а когда я помру, как знаете.

Бойкая жизнь Поволжья просто ошеломила Галактиона. Вот это называется: живу вовсю. Какими капиталами ворочают, какие дела делают!..А здесь и развернуться нельзя: всё гужом идёт. Не ускочишь далеко. А там и чугунка и пароходы. Всё вовремя, на срок. Главное, не ест перевозка, нет месячных распутиц, весенних и осенних, нет летнего ненастья и зимних вьюг, - везде скатертью дорога.

-А какие там люди, Сима, - рассказывал жене Галактион, - смелые да умные! Пальца в рот не клади…. И всё дело ведётся в кредит. Капитал – это вздор. Только бы умный да надёжный человек был, а денег сколько хочешь. Всё дело в обороте. У нас здесь и капитал-то у кого есть, так и с ним некуда деться. Переваливай его с боку на бок, как дохлую лошадь. Всё от оборота…

№3 Главный подвоз хлеба происходил в ноябре, когда устанавливался крепкий санный путь. Штофф прожил целую неделю в Суслоне у писаря, изучая складывавшийся новый хлебный рынок. Галактион тоже приезжал делать закупки, и они вместе провели всю неделю…

По-деревенски живём, Карл Карлыч, - иронически говорил Галактион про самого себя. – Из-за хлеба на квас.