Столетия обозначаются римскими цифрами I (1), II (2), IV (4), V (5), VI (6), IX (9), X (10).

СИНХРОНИСТИЧЕСКИЕ ТАБЛИЦЫ

Столетия и годы	Главные события всемирной истории	Территория, занятая русским племенем	Главные события внешней истории	Главные события внутренней истории	Ближайшие соседи русского племени
IV в. хр. эры	Западная римская империя (со столицей в Риме) начинает разлагаться: ее провинции занимаются понемногу «варварами» (германцами — предками теперешних немцев, голландцев, англичан, швейцарцев и т. л.) На первое место начинает выдвигаться Восточная римская империя, со столицей в Константинополе (Византии), на греческой основе.	Первые упоминания об антах (славянах) между низовьями Дуная и Доном.	Набеги антов на Восточную империю.	Ничего неизвестно.
V-VII вв.	Расцвет Восточной империи, которая при Юстиниане (527 — 565) завладевает почти всем бассейном Средиземного моря; на основе рабского я крепостного труда возникает яркая и блестящая византийская (греческая) культура.	«Бесчисленное множество» антов у Азовского моря.	Набеги славян на империю Юстиниана; византийское правительство устраивает против них оборонительную линию по Дунаю.	Рассказы византийских писателей о славянах как дикарях; бродячее земледелие и лесные промыслы, Живут родами, т. е. большими семьями.
VIII — IX вв.	В Западной Европе вновь образуется «Западная империя» из разрозненных ранее германских племен; в нынешней Персии и Азиатской Турции образуется огромная империя арабов (халифат), которая начинает теснить Византийскую империю.	Кочевники оттесняют понемногу славян от Черного и Азовского морей, но славяне распространяются севернее, в бассейне р. Днепра (до верховьев. Волги и Оки к северо-востоку);	Появление на Русской равнине варягов (норманнов) в качестве разбойников, поставлявших на восточные, византийские и арабские рынки живей товар — невольников, а также предметы роскоши, меха. 862 г. условно долго считался годом «основания русского государства».	Славянские роды смыкаются в племена (славяне, кривичи, дреговичи, древляне, поляне, дулебы и бужане или волыняне, тиверцы и уличи, радимичи, вятичи, северяне) с князьями во главе. Племенные веча.
X в.	Византия в борьбе с арабами начинает искать помощи, между прочим, и у русских славян; с ними завязываются тесные сношения; византийские миссионеры стараются подчинить их влиянию византийской культуры, сталкиваясь при этом с пропагандой западных миссионеров, из Рима и Западной империи. Славяне принимают азбуку греческого образца, чем технически обеспечивается перевес Византии.	Славяне, организуемые норманнами, начинают вести успешную борьбу с кочевниками, вновь пробиваясь к берегам Черного и Азовского морей. С другой стороны, славянская колонизация спускается вниз по Оке и верхней Волге (Ростов, Муром, Суздаль), порабощая финские племена и пробиваясь к странам арабской культуры (волжские болгары).	Образование варяжских княжеств, смыкающихся — не очень тесно — в большую варяжскую державу, с центром в Киеве. Оживленные дружеские и враждебные соприкосновения киевских князей с Византией. Первые исторические князья, известные нам по именам (Олег, Игорь, Святослав, Владимир). Первые исторические события русской истории, годы которых нам известны (набег Олега на Константинополь — 907 г., первый договор Киевской державы с Византией — 911 г. и т. д.).	Племенной быт переходит в городской, туземные славянские князья сменяются норманнами, которые правят не из старых племенных центров, а из своих стоянок по речному пути «из Варяг в Греки», превращающихся мало-помалу в города (Киев, Чернигов, Переяславль, Любеч, Смоленск, Полоцк, Новгород). Над сельским населением вырастает городская рабовладельческая аристократия (бояре и старцы градские), стремящаяся резко отделиться от массы «смердов» и усваивающая себе, вслед за князьями, византийскую культуру (так называемое («крещение Руси» при Владимире, 987 — 989 гг., с внешней стороны как результат формального союза Византийской империи и киевского князя). Первая запись судебных обычаев (древнейшая редакция «Русской правды»).
XI в.	Западная империя распадается на ряд мелких государств, слабо объединяющихся в группы по национальному признаку (королевства: французское, английское, германское и т. д.). Развитие торговых сношений и образование торговых центров (ранее всего в Италии, потом в Западной Германии, Франции и т. д.), под влиянием торговой буржуазии и главного центра первоначального накопления той эпохи, папского Рима (церковной столицы всего Запада), набеги западных норманнов на Византийскую империю превращаются в крестовые походы (Клермонский собор в 1095 г.), на словах — для «освобождения гроба господня», на деле — для захвата в руки итальянцев, французов и западных немцев торговли с Востоком, ранее бывшей в руках греков и арабов.	Славяне все более плотно заселяют междуречье Оки и Волги, где возникает целый ряд новых городов (Владимир и пр.) и княжеств. Движение на юг приостановлено новой волной кочевников (половцы).	Первая половина века отмечена окончательным разгромом старого кочевого населения южно-русских степей (печенегов) киевским князем Ярославом (в 1034 г.). Вторая — появлением новой, гораздо более сильной, орды кочевников, половцев, в свою очередь разгромивших сыновей Ярослава (1068 г.). Конец века наполнен борьбою с половцами.	Образование в городах многочисленного торгово-ремесленного населения, которое эксплуатируется ростовщическим капиталом в лице городской аристократии. Начало классовой борьбы. Первая киевская революция 1068 г. Сборники судебных обычаев — «Русская правда» — второй и дальнейших редакций, отражающие уже следы классовой борьбы.
XII в.	Византийская империя разлагается, все более и более оттесняемая на второй план «.кр(стоносцами», т. е. западноевропейским купеческим капиталом. Передвижка мировых торговых путей из Восточной Европы в Западную (путь Константинополь — Западная Европа через Днепр сменяется путем Средиземное море — альпийские проходы — Рейн).	Продолжающаяся колонизация северовосточной (Суздальской) Руси, где окончательно складывается в значительной степени на финской основе третий славянский центр на Русской равнине, равносильный двум более старым — киевскому (то, что в то время именно и называлось «Русью») и новгородскому. Первое упоминание о Москве (1147 г.). Образование в Москве узлового пункта одного из новых княжеств (постройка московского кремля, 1156 г.). Продолжение колонизации на восток: в 1181 г. новгородцы основывают Хлынов (Вятку).	Продолжение борьбы с половцами, все менее и менее улач-ной, по мере постепенного развала Киевской державы, под влиянием противоположных интересов различных городов, что выражается рядом междугородских войн (так называемой «усобицы князей»). Старый центр, Киев, опустошив все вокруг себя, падает жертвою нового северо-восточного центра, Владимира (разгром Киевч сойсками суз-дальско-владимирско-го князя Андрея Бого-любского в 1159 г.).	Расцвет городской демократии на юго-западе и начало демократического движения на севере и северо-востоке. Вторая киевская революция (1113 г.) Ограничение произвола ростовщического капитала, князь Влалимир Мономах, «Мономахова правда». Духовенство пытается спасти княжескую власть, идеализируя ее (легенда о призвании князей). Но это не мешает тому, что киевское вече становится рядом с князем (1146 — 1147). Революция на северо-востоке: убийство Андрея Боголюб-ского и двукратное восстание Владимира против княжеской власти (1175 и 1177). Зарождение новгородской демократии (1126 — первый выборный посадник). Расцвет дружинной поэзии и цепковно-публи-цистической литературы («Слово о полку Игореве» и летописные своды).
XIII в.	В начале столетия во главе стоит еще старое гнездо торгового капитала — Италия. Папа Иннокентий III (1198 — 1216) организует 4-й крестовый похед, во время которого французские рыцари, руководимые итальянскими (венецианскими) купцами, берут и грабят Константинополь (1204). Византийская империя фактически перестает существовать с этого времени. Одновременно в южной Италии возникает первое национальное государство нового типа (Неаполитанское королевство Фридриха II Гогенштауфе-на, около 1230 — 1250 гг.). Но очень быстро торговый капитал помогает сложиться и другим национальным объединениям, раньше всего во Франции (крестовый поход короля Людовика «Святого», 1249). К XIV в. всюду, на основе торгового капитала, начинает складываться централизованная бюрократическая монархия. (Кроме Англии — «хартия вольностей», 1215, первый парламент, 1265). Церковное ростовщичество начинает вызывать отпор народных масс, особенно более развитых горожан, — отпор, облеченный также в религиозную форму: учения, что церковь «не настоящая» (так называемые «средневековые ереси», катары или еальбигойаы», пата ены, тиссераны [ткачи]). Церковь душит «еретиков» с зверской жестокостью («крестовые походы на альбигойцев», 1209 — 1229; инквизиция).	Земли вокруг Киева («Русь» в собственном смысле слова) все более пустеют и после татарского нашествия (см. соседний столбец справа) совсем выходят из русской истории до XV столетия. На сцене остаются северо - западный и северовосточный центры (Новгород и Суздальская земля, где руководящие городские центры меняются — сначала Владимир, затем Тверь, наконец Москва). Новгородцы, в погоне за мехами и серебром, все дальше углубляются на восток, в Заволочье (страну по ту сторону «волока» — водораздела между бассейном Сев. Двины, с одной стороны, бассейном волжским и Балтийского моря — с другой). Заволочье — это нынешний Северный край.	Падение Византии окончательно обессмысливает торговый путь «из Варяг в Греки» и уничтожает последнюю спайку былой Киевской державы. Русь дробится все более и более («удельный период»). И раньше плохо выдерживая борьбу с половцами, отдельные княжества оказываются совершенно бессильны объединиться для борьбы с новой и еще более страшной степной ордой — татарами (битва на Калке, 1224, нашествие Батыя, -1237 — 1240). Юго - западная Русь была опустошена более всего и окончательно добита; северозападная отделалась признанием власти хана и уплатой дани (татарское «число» в Новгороде, 1259). Северо-восточная, сильно опустошенная, была подчинена татарам фактически, сделавшись предметом эксплоатации восточного «ордынского» капитала, что клало зерно ее будущего объединения под властью главного ханского приказчика, каким стал в следующем столетии князь московский. С этого времени направление внешней политики северо-западного и северо-восточного центров резко разделяется: Новгород наступает на северо-востоке и отбивается на западе (разгром шведских «крестоносцев» на Неве, 1240, и немецких на Чудском озере, 1242), Москва смотрит на юг и юго-восток.	Однообразное развитие русского города в сторону демократии, наблюдавшееся нами в предшествующем столетии, дробится: юго-западные вечевые города исчезают, в северо-восточной Руси, после ряда неудачных восстаний (в Ростове, Владимире, Суздале и Ярославле, в 1262 и 1289 гг.), князья при помощи татар решительно берут верх над вечем, но, не опираясь более на городскую силу, вынуждены поделиться властью с крупным землевладением: северовосточная Русь, начиная с XIII в., окончательно ф е о д а л и-зируется, уподобляясь Западной Европе X — XI вв. В Новгороде, наоборот, демократическое развитие продолжается беспрепятственно (1209 — новгородская революция, анало- гичная киевской — 1113 г., 1218 — выборные городской общины становятся несменяемыми для князя, 1265 — первая писанная новгородская конституция, грамота, по которой присягал князь Ярослав Ярославич, брат Невского). Попытка Александра Невского (1236 — 1263), пользуясь затруднительным положением Новгорода в борьбе с западными «крестоносцами» и опираясь на татарскую помощь, провести и здесь суздальские порядки успеха не имела. Новгород становится фактически вечевой республ икой: князь опускается до положения наемного главнокомандующего.	Шведы завоевывают Финляндию (основание Выборга, 1293) и подходят вплотную к новгородской земле. На восточных берегах Балтийского моря развивается немецкая колонизация (орден «меченосцев», основание Риги, 1201). Пользуясь ослаблением южной Руси, Литва, которая раньше была предметом русских набегов, начинает, отчасти из обломков южной Руси, образовывать самостоятельное государство (князь Миндовг, ум. 1263, Витозт, 1293-1316). В средине века образуется союз северо-и западногерманских городов (Любек, Гамбург, Бремен и вестфальские города, так называемая Гаиза, 1256 г.), втянувший в сеть своих торговых операций и Новгород, где была одна из ганзейских контор. Для Ганзы Новгород был главным источников пушного товара и рынком сбыта западноевропейской мануфактуры, главным образом сукна. В 1261 г. греки прогоняют «крестоносцев» из Константинополя, и Византийская империя возрождается в виде маленького государства; Константинополь сохраняет значение церковной столицы православия; экономически он остается в руках итальянских купцов.
XIV в.	В Западной Европе окончательно складывается национальное государство в виде централизованной бюрократической монархии, раньше всего во Франции (Филипп «Красивый», 1285 — 1314), поднимающее знамя восстания против старых «накопителей» (борьба Филиппа с папой Бонифа-	Приблизителыго та же, что и в предыдущем столетии: давление татар с юга и юго-востока мешало движению в эту сторону. В Заволочье новгородцы, достигнув, с одной стороны, берегов Ледовитого океана, с дру-	Основной факт — образование Московского великого княжества, охватывающего сначала бассейн р. Москвы (Можайск и Коломна), потом Москвы и Клязьмы, т. е. державшего в руках как связи западной Руси с восточ-	Главной прогрессивной силой является церковь, роль которой, как представительницы первоначального накопления, начинается в России как раз тогда, когда в Западной Европе она заканчивается.	Литовское государство продолжает расти на счет обломков старой «Руси» и все более превращается в «литовско-pvcское»(Гедимин, 1316 — 1341, завладевает Мин-, ском и Пинском, Ольгерд, 1341 — 1377, — Киевом, Черниговом,
XIV в	цием VIII; процесс тамплиеров — одного из последних рыцарских орденов, образовавшихся в Палестине: истребление остатков «крестоносцев»). Но гнет торгового и ростовщического капитала, выражающийся в неслыханной прежде эксплоатации сельских и городских масс, вызывает в свою очередь восстания против новорожденной бюрократической монархии (восстание парижских горожан под предводительством Этьена Марселя в 1355 — 1358; «жакерия» — французская пугачовщина в 1358). В Англии аналогичные явления связаны с царствованием Эдуарда III (1327 — 1377), но орудием торгового капитала становится там не бюрократическая монархия, а парламент (так называемое «рабочее» законодательство Эдуарда III); массы ответили и на эту форму гнета тем же (восстание Уота Тайлера, 1381). Начало борьбы за рынки; «столетняя война» между Англией и Францией из-за Фландрии, ма- нуфактурного центра тогдашней Европы (фландрские сукна; 1337 — 1453). В этой войне впервые появляется новый род оружия, огнестрельного (артиллерия).	гой — бассейна Печоры и Уральского хребта, не имели перед собой пространства, пригодного для колонизации. Далее на восток проникают только экспедиции; одна из таких новогородских экспедиций, 1364 г., достигла берегов р. Оби; в погоне за мехами русские впервые вступили в Сибирь.	ной (Смоленска и Чернигова с Н.-Новгородом), так и Новгорода с тогдашним югом России (Рязань). Узловое положение давало перевес г. Москве и московской буржуазии над остальными городами северо-восточного центра. Москва конца XIV в. — вероятно уже крупнейший город России после Новгорода и Пскова. Благодаря тому же узловому положению Москва становится центром заграничной торговли с южными странами и Средней Азией, как Новгород — с Западной Европой (среднеазиатская торговая колония в Москве — улицы «Ордынки» и русская на низовьях Волги — сарайская «епархия» еще 1265; 1356 — «гостн-сурожане», генуэзские купцы из Крыма в Москве). Внешним выражением этих торговых связей были политические связи московских князей с Ордою (Юрий Данилович, 1303 — 1321, женатый на сестре хана; Иван Калита, 1324 — 1341, главный ханский приказчик; «Симеон Гордый», 1341 — 1353, которому хан отдал «под руки» всех князей русских; Иван П, 1353 — 1359). Главным соперником Москвы- была Тверь (бассейн верхней Волги — другая, более кружная, но более удобная дорога с запада на восток и из Новгорода на юг). Но Тверь, непосредственно командуя выходами из новгородской земли, являлась ближайшим соперником новгородской торговой аристократии, последняя была естественным союзником Москвы; только разгромив Тверь, московская буржуазия решается сама выступить соперником Новгорода (первое столкновение Новгорода и Москвы из-за За- волочья, 1397-1398). Ранее этого, найдя точку опоры в ранних формах туземного «первоначального накопления» (церковь — ср. предыдущее столетие западноевропейской истории), Москва пытается стряхнуть власть ордынского капитала (Дмитрий «Донской», 1362 — 1389; Куликовская битва, 1380), но неудачно (разгром Тохтамышем Москвы, 1382).	Поднимается к этой роли церковь сначала в союзе с Ордою (ордынские «ярлыки» митрополитам Петру, Алексею [1357] и др.). Но уже очень скоро она начинает тяготиться этой зависимостью и подталкивать московского князя, превращенного ею в своего клиента (митрополит Алексей правит Московским княжеством в малолетство Дмитрия Донского), на борьбу с татарами (роль игумена Сергия в куликовском походе). Отожествляя свои интересы с интересами Москвы, церковь помогает этой последней громить ее противников (Тверь, Нижний-Новгород) и начинает поддерживать ее в борьбе с Новгородом, где образовалась своя автономная церковь, связанная с новгородским торговым капиталом и зреющая еще быстрее московской. Церковные вымогательства и здесь, как в Западной Европе, создают почву для «ересей» того же типа, что и западноевропейские («стригольники» стригали сукна — во Пскове, новгородском пригороде, который в 1348 г. становится самостоятельным). Восстание московской буржуазии в 1382 г. во время набега Тохтамыша.	Волынью и Подолией, его племянник Витовт в 1395 г. — Смоленском). Общая опасность от немецких «крестоносцев), грабивших Литву и запиравших польской торговле дорогу к морю, повела к «унии» Польши и Литвы в 1386. г. На запад от Московского великого княжества вырастает огромная польско-литовская держава — союзница Твери и Новгорода против Москвы. На востоке Орда понемногу разваливается, но выделяющиеся из нее ханства, главным образом Казанское, Астраханское и Крымское, оказываются еше на первое время довольно сильными для Москвы противниками. Зато всякое политическое влияние утрачивает Византия, духовенство которой старается по старой памяти восстановить свое, былое влияние на Руси, но безуспешно: русская церковь все более и более национализируется.
ХV в. XV в.	Этот век на западе является классическим веком «Возрождения», а также веком «изобретений и открытий». И «Возрождение» (подразумевается древнего мира), выразившееся в расцвете литературы и искусства, и «открытия и изобретения» одинаково были дальнейшими последствиями развития капитализма. В самой Европе капитал не довольствуется уже эксплоатацией мелкого производителя, а начинает переходить к организации производства, ранее все- го в Италии (флорентийские суконные и шелковые мануфактуры). Появляются первые зачатки кредита и биржи: средневековый «меняла» превращается в банкира {Медичи во Флоренции, Жак Кер во Франции и т. д.). Торговый капитал в погоне за прибылью начинает отправляться в далекие страны, ища прямой непосредственной связи с Индией и Китаем (в поисках этого пути, теоретически разработанного уже тогдашними географами, Колумб открыл в 1492 г. Америку, а шесть лет спустя португалец Ва-ско де-Гама нашел и самый морской путь в Индию). Промышленное предпринимательство создает почву и для технических изобретений (самым важным был типографский станок — 1450 г., сделавший промышленным предприятием изготовление книг, раньше бывшее в руках кустарей-переписчиков). Одновременно все больше и больше разваливается цитадель старого «первоначального накопления»; сжегши в 1415 г. Яна Гуса, западная церковь празднует свою последнюю победу над«.еретиками», но гуситы, восставшие крестьянские и мещанские массы, держатся целых полстолетия. В то же время попытки пап возобновить крестовые походы против турок (для спасения Константинополя, в 1439 г. признавшего главенство западной церкви) терпят полное крушение. Константинополь в 1453 г. взят турками, Византийская империя окончательно сходит с исторической сцены.	Положение в общем прежнее. Распадение Орды дает временно некоторую возможность для движения на восток (московская рать на средней Волге, в «Булгарах» — 1431 г.), но образование Казанского царства вновь останавливает движение. В последний год века москвичи переходят Уральский хребет на севере (из бассейна Печоры — 1499 г.), про- должая новгородское движение предыдущих столетий.	Неудачная попытка сбросить Орду в 1380-х годах возвращает московских князей на привычную колею союза с татарами; Василий I (1389 — 1425) при их помощи захватывает Нижний-Новгород — узел двух конкурировавших до тех пор торговых путей — тверского и московского. Северо-восточный центр и Московское великое княжество с этих пор почти сливаются. Последний спор двух путей разрешается уже в форме усобиц внутри потомства Калиты (война сына предыдущего,. Василия Васильевича Темного, 1425 — 1462, с его дядей Юрием Галицким (Костромским) и сыновьями последнего — Василием Косым и Дмитрием Шемякой). Спор окончательно решается в пользу Москвы. Только набеги татар (главные в 1408 и 1445, когда был взят в плен сам Василий Темный) напоминают Москве, что она не полная хозяйка. Успешнее идет начавшаяся еще в предыдущем столетии борьба с Новгородом из-за Заволочья. Москва теперь экономически господствовала над Новгородом, она мог-гла не пустить к нему хлеба с «низу», т. е. с юга, и в ее же руках был весь рынок сбыта новгородских товаров. Ряд московско-новгородских войн (1417, 1441, 1456) кончается формальным подчинением Новгородской республики московскому великому князю (вечевые грамоты действительны лишь с печатью великого князя, который получает право облагать новгородцев податью, «черным бором»). Последний удар Новгороду наносит сын Василия Темного Иван III (1462 — 1505); с 1471 г. Нозгород становится в вассальные отношения к Москве, а его область оккупируется московской армией. Еще раньше (1456 г.) в такие же отношения попадает Рязань, а в 1485 — Тверь. Год спустя эта старая соперница Москвы становится частью непосредственных владений Московского великого княжества, чем уже с 1463 г. был другой верхневолжский центр — Ярославль. Мо- сковское княжество превращается в государство Московское. Его «самодержавность» закрепляется формальным прекращением отношений к Орде («падение татарского ига», 1480), что имело мало значения, ибо настоящими прэтивниками были не Орда, а Казань и Крым.	В Новгороде торговый капитал окончательно складывается и переходит к эксплоа-тации массы населения (подобно тому, как это было в Западной Европе XIV в.), которое реагирует на это так же, как и на Западе (новгородское восстание 1418 г.). Но на первое время это идет лишь на пользу более отсталой Москве, которая опирается на новгородские раз- доры при покорении Новгорода. В самой Москве начинает намечаться расслоение феодального общества: ниже крупного вотчинного землевладения старых бояр и бывших князей просвечивает более широкий слой мелкого поместного землевладения (будущего дворянства). В раздел между ними идут конфискованные земли новгородского боярства, и оно является уже политической силой (совещание Ивана III со «всеми воями» в 1471 г. перед походом на Новгород). Усиление влияния московской буржуазии сказывается в разгроме новго-ролской торговли (1494 — закрытие немецкого двора в Новгороде, что означало переселение центра заграничной торговли в Москву). Превращение Московского княжества в государство, охватывающее оба старых центра, северо-запад- ный и северо-восточный (в юго-западном утверждается Литва, см. соседний столбец), создает новую идеологию: после «измены» Константинополя, признавшего в 1439 г. власть папы, московская церковная интеллигенция начинает учить, что центр православия отныне Москва — «третий Рим»; отсюда логически вытекало, что московский великий князь есть наследник византийских императоров (внешнее выражение это нашло себе в женитьбе Ивана III на византийской принцессе Зое — у нас названной Софией Па-леолог, в 1472 г.). Новая идеология осмысливает такие факты, как захват Новгорода, облеченный в форму крестового похода, прекращение подчинения Орде ит.д. Комбинация: московский князь — церковь сохраняется, но приобретает иной смысл: наверху становится князь, а церковь — его служебная сила. Попытки отдельных представителей власти обойтись вовсе без церкви (ересь «жи-довствующих») оказываются преждевременными, но делают церковь еще более смирной и послушной. Издание Судебника фиксирует право нового государства (1497).	Союз Литвы и Польши против Немецкого ордена дает блестящие результаты в начале века (1410— разгром «крестоносцев» при Танненбер-ге). Но затем Литва быстро подпадает под влияние экономически более развитой Полый и, которая вытесняет литовцев из юго-западной Руси и колонизирует самое Литву. На место литовско-русского госу- дарства начинает складываться, польско-литовское (соглашение в Городно, 1413 — общий литовско-польский сейм). Поворот польско-литовской политики на запад и юг ослабляет Литву на востоке, где бывшие черниговские княжества переходят к Москве. Война Литвы против Москвы (1499) кончается поражением литовцев. Одновременно Москва, начиная пробиваться к берегам Финского залива, вступает в борьбу с другим остатком немецких «крестоносцев» — Ливонским орденом (постройка Иван-города против Нарвы в 1492 г.)
ЖП в, XVI в. XVI в.	Открытие Америки и морского пути в Индию.имеет следствием новую передвижку мировых путей, несравненно крупнее той, которую произвели «.кре-стовые походы». «Средиземные моря» (южное, собственно так называемое, и Балтийское, «Средиземное» море северной Европы) с впадающими в них реками отступают на второй план и сохраняют лишь местное значение. Настоящей всемирной торговой дорогой становится океан, и руководящее значение сохраняют или приобретают лишь стра- ны, владеющие выходами на океан. Из передовых стран средневековья в таком положении оказывается лишь Франция, рядом с нею выдвигаются не игравшие до тех пор большой международный роли Англия и Испания. Напротив, Германия, с ее Рейном и балтийскими портами, центр средневекового торгового оборота, падает на второе место и совсем теряет какую-либо руководящую экономическую роль. Ее участь разделяет Италия — колыбель европейского торгового капитала в XI — XIII вв., еще в XV в. во многом показывавшая дорогу другим странам (банки и мануфактуры Флоренции, венецианская и генуэзская торговля; Америку открыл итальянец Колумб, действуя по плану итальянского географа То-сканелли; итальянское искусство эпохи «Возрождения» носит мировой характер и т. д.). Упадок Италии сделал совершенной бессмыслицей господство римской церкви над всею Западной Европой. Оттого описанный экономический переворот сопровождается на всем Западе завершением того процесса образования национальных церквей, который начался для Франции и Англии еще в XIV в. и продолжался для центральной Европы гуситскими войнами XV в. Причем для идеологического обоснования своей борьбы с Римом «реформаторы» (Лютер, 1483 — 1546, в Германии, Кальвин, 1509 — 1564, в романских странах и др.) в большей или меньшей степени пользовались идеями «Возрождения», возникшими в мелкобуржуазной ремесленной среде и сводившимися в основе к индивидуал изму, требованию свободы личного суждения, критики и т. д. На деле «свобода» нужна была лишь, пока шла борьба со старой церковью, как только возникала новая, национальная, государственная церковная власть (монархическая в лютеранской Германии и в Англии; по большей части республиканская, но узко буржуазная у кальвинистов), сна к своим противникам применяла все приемы инквизиции. Наивнее поняли «свободу» народные массы, которые уви- дали в «реформации» свержение всякого гнета, не только староцерковного, для массы в это время уже и не очень тяжелого («Крестьянская война» в Герма-: нии, 1524 — 1525; Фома Мюнцер; анабаптисты в западной Германии, в Мюнстере в 1536; и то и другое восстания были подавлены имущими классами с варварской жестокостью).	Образование крупного государства в средней России (Московское государство к XVI в. охватывало приблизительно теперешние области: Московскую, часть Ленинградской, восточную часть Западной [город Смоленск перешел в московские руки в 1522 г.], Ивановскую, Горьков-ский край, Северный край) дало сильный толчок возобновлению колонизации в южном и юго-восточ- ном направлении, остановившейся с XIII в. Московское государство начинает наступать, с одной стороны, в Поволжье (постройка Свияжска — 1550, взятие Казани — 1552, Астрахани — 1556, постройка Самары, Саратова, Царицына и Уфы в 1580), с другой — в южнорусские степи (граница, проходившая в XV в. по Оке, берег которой для москвичей был «берегом» вообще, и ее верхнему притоку Угре, передвигается на линию Рязань — Тула — Одо-ев — Мценск, с рядом форпостов еще южнее: Орел, Новосиль, Данков в 1560 г., Ливны, Воронеж, Елец, Кромы в 1580 — 1590 гг.; самым южным был Белгород). Вся эта колонизация носит государственный характер и руководится из центра; еще южнее захлестывают волны нелегальной к а-з а ц к о й колонизации (первые упоминания о донских, волжских и уральских — «яицких» — казаках в 1540 г.). На востоке эта «вольная» колонизация под непосредственным руководством торгового капитала (Строгановы) начинает завоевание Сибири (поход Ермака, 1581 — 1582); государственная колонизация здесь идет уже по ее следам (закладка Тюмени — 1585, Тобольска — 1587, Нарыма — 1596 и Томска уже в 1604).	На внешней политике московских государей XVI в. (Василий III,. 1505-1533, Иван IV «Грозный», 1533-1584, Федор Иванович, 1581 — 1£93)уже определенно начинают отражаться интересы начинающего концентрироваться, в Москве торгового капитала (ср.Францию и Англию XIV в.). Московское правительство все более и более сознательно стремится к разрешению двух задач: 1) захватить в свое монопольное обладание речной путь из Европы в Азию (Балтийское море — Волга — Каспийское море) и 2) непосредственно связаться с «океанскими» западными странами. Кульминационного пункта эта политика достигает при Грозном в 50-х годах XVI в., когда, с одной стороны, Москва становится хозяйкой всего волжского пути до самого Каспия, с другой — устанавливаются прямые сношения Москвы с Англией (Ричард Ченслер в Холмогорах и в Москве в 1553, посланник Ивана IV, Непея, в Лондоне в 1557). Попытка выпрямить слишком кружный (Волга — Северная Двина — Белое море — Ледовитый океан — Ат л а нтиче-ск и й океан)и полгода запертый льдом путь, захватив один из бал- тийских портов (Нарву, в 1558 г.), привела к Ливонской войне сначала с государством, основанным некогда «крестоносцами» («Ливонский орден»), позже с Швецией и Польшей, которая в руках Стефана Батория (1576 — -1586) и оказалась противником, неодолимым для Московского государства. Нарва была потеряня, и неудача первой попытки пробиться к берегам Балтики закреплена перемириями с Польшей (1582) и Швецией (1583). Возобновление наступления в 1590 г. несколько сгладило впечатление ливонской неудачи, но не имело дальнейших последствий. Успешнее шла борьба на юге и на востоке, где не было таких противников, как Польша (см. соседний столбец слева). Но и тут крымские татары отвечали на московское наступление довольно жестокими ударами: особенно памятны остались москвичам набеги 1521 г. и еще более 1571 г., когда крымцы сожгли весь московский «посад», не успев взять только Кремля. Но закрепить результаты этих набегов татары уже не могли и не задержали даже ими сколько-нибудь серьезно московского наступления (см. соседний столбец слева).	Основным фактом внутренней истории Московского государства XVI в. является закрепощение крестьян по существу, крайнее обострение феодальной эксшюатации и распространение ее на свободные ранее слои крестьянства, развертывающееся в форме длительного процесса, корни которого уходят еще в XV в. (Псковская судная грамота и монастырские документы), а результаты закрепляются лишь в следующем — XVII в. В основе процесса лежало начинавшее развиваться, в связи с общим развитием обмена, торго вое земледелие. Процесс обостряется во второй половине века благодаря массовому отливу населения вследствие колонизации на юг и юго-восток. Обострение выразилось рядом указов о беглых, один из которых, 1597 г., послужил основанием для легенды о государственном прикреплении крестьян, имевшем место якобы в 1592 г. Отсутствие формальной правительственной меры не мешает однако тому, что именно в это время эксплоа-тация крестьян помещиками чрезвычайно возросла (осо- бе иное значение имели переписи 1590 — 1593 гг.). Другим последствием запустения центральных уездов наряду с погоней помещиков за рабочими руками была свирепая борьба из-за земли между средними и мелкими землевладельцами нового, предпринимательского типа, с одной стороны (дворянство), и старыми феодальными вотчинниками (бояре и монастыри) — с другой. При этом обе борющиеся группы старались иметь на своей стороне нарождающуюся буржуазию, и обе одинаково стремились закрепостить крестьянство. Крупная буржуазия держалась сначала союза с боярами (особенно после московского бунта 1547 г.) и от боярского правительства добивалась льгот (земские уставные грамоты, первая Важская, Архангельская губерния, 1552, отдача на «веру» сбора налогов крупным капиталистам с 1551; губные учреждения — полицейский террор для крестьянства, 1539). Но обший реакционный характер боярской политики (Стоглавый собор, 1550, закрепление наследственных прав знатных боярских семей, составление (родословца» около того же времени; тогда же составлен Царский судебник), а особенно ливонская неудача отбросили ее к дворянству. Переворот 1564 — 1555 гг. (опричнина) дворянство и торговый капитал делают уже вместе. 1566 — первый земский собор, 1584 — стеснение монастырского землевладения (отмена «тарханных грамот», обеспечивавших за монастырями их имения).	1569 — Люблинская уния; юго-западная Русь переходит непосредственно к Польше. 1595 — Брестская церковная уния — отделение «хлопской веры», православия, от «папской» — католицизм и униатство. «Хлопская» становится знаменем крестьянско-мещанского движения, опирающегося на казачество. 1599 — первое упоминание о запорож- цах; 1572 — попытка подчинить запорожцев польской администрации; 1595 — 1596 — начало больших казацких восстаний — бунт Наливайки и Лободы.
XVII в. жги в. XVII в	Продолжается эволюция, начавшаяся в предшествовавшем столетии. На первом плане остаются «океанские державы», Германия падает все более и более, став уже в первой половине века объектом борьбы опередивших ее стран («Тридцатилетяя война», 1618 — 1648). Но в этой борьбе рядом с Испанией, действующей через посаженную ею в Австрии династию, наследников короля испанского и императора германского Карла V (1500 — 1558), и Францией выступает как решаю пая сила и северная «средиземноморская» неокеанская держава Швеция (Густав Адольф, 1594 — 1632). Мировые захваты торгового капитала океанских стран дают новый толчок и балтийской торговле, связывающей («океанские» государства с Восточной Европой, откуда к ним идет сырье (железо и лес из Швеции, хлеб из Польши и т. д.). Здесь до уровня «великих держав» поднимаются раньше других Польша и Швеция (см. последний столбец справа), позже Пруссия (Фридрих-Вильгельм, «Великий курфюрст», 1640 — 1688), составившаяся из остатков немецкого ордена на нижней Висле и колонизо- ванных немцами в средние века славянских областей к востоку от Эльбы, и Россия. Но соотношение между самими океанскими странами меняется. Ранее всех выступившая и захватившая обширнейшие колонии Испания, величайшая держава XVI в., господствовавшая до начала XVII в. и в военном и в культурном отношении (испанская литература — Сервантес, испанское искусство приобретают мировое значение), после ряда неудач, начинающихся катастрофой грандиозной испанской экспедиции против Англии (так называемая «непобедимая армада», 1588), сходит на второй план, а к началу следующего столетия падает до положения Германии, становясь объектом англофранцузской борьбы («война за испанское наследство», начавшаяся в 1701). Великими океанскими державами становятся Франция и Англия, притом в XVII в. более первая, чем вторая (ей принадлежала большая часть доступной тогда для европейцев Северной Америки, колонии в Индии и т. д., но и в Англии уже.с 1602 г. действует Ост-индская компания. Быстрое развитие капитализма в этих двух странах приводит к окончательной ликвидации средневекового феодального государства и в той и в другой, но в диаметрально противоположных направлениях: в Англии, после «Великого бунта», являющегося одновременно последним взрывом «народной реформации» (1642 — 1649, см. предыдущую таблицу), окончательно утверждается парламентарием (вторая революция 1688). Во Франции, после ряда неудачных восстаний дворян и отчасти буржуазии, окончательно побеждает централизованная бюрократическая монархия (Людовик XIV, 1643 — 1715). То же развитие капитализма дает в Англии, во Франции и в следующей за ними на третьем.месте Голландии могучий толчок развитию научной и философской мысли (Декарт, 1596 — 1650, и Спиноза, 1632 — 1677, наносят смертельные удары средневековому богословию; Ньютон, 1642 — 1727, устанавливает первый научный закон, начиная тем ряд открытий, которые делают всякое вообще богословие невозможный).	На востоке, почти не задерживаемый событиям», разыгрывавшимися в это время в центре (см. ближайшие столбцы справа), продолжается захват русскими Сибири (1618 — основание Енисейска, 1 28 — Красноярска, 1632 — Якутска, в 1646 Поярков достигает берегов Охотского моря., а в 1643 Дежнев проходит будущим Беринговым проливом из Ледовитого океана в Тихий). На юге зти события на четверть века задерживают наступательное движение и даже отодвигают границу назад, сметая наиболее южные форпосты. Но уже в 1636г. вновь закрепляется «Белгородская черта» в Тамбове построен в том же 1636 голу), смыкающаяся с «Симбирской чертой». К 50-м годам к последней примыкает «За-камская черта», далее на восток заканчивающаяся Мензелинском. На западе колонизация идет уже с Украины: украинцы в те же десятилетия за- селяют Полтавскую, Харьковскую, южную часть Курской и западную — Воронежской губернии (нынешние северные районы Украины и часть Центральной черноземной области). К концу столетия правительственная колонизация достигает берегов Донца, за казацкой вольной колонизацией остается только среднее и нижнее течение Дона.	Фронт русской внешней политики окончательно поворачивает на запад; набеги крымцев, в XVIв. еще серьезно беспокоившие центр, в XVII интересуют только население южного рубежа и становятся местным явлением. Вопросы жизни и смерти русского торгового капитала решаются на берегах Балтийского моря и на Днепре. Здесь в первой половине столетия продолжается тот «отлив», который наметился к концу Ливонской войны (см. предыдущую таблицу). Торговый капитал и выдвигаемые им правительства (Борис Годунов — 1598 — 1605, Василий Шуйский — 1606 — 1610;Михаил Романов — 1613 — 1645), схваченные с тыла восстанием эксплоа-тируемых масс или связанные необходимостью ликвидировать последствия такого восстания, не к лько вынуждены отказаться от наступления, но сдают одну позицию за. другой. К 1610 г. поляки за- нимают Москву, шведы — Новгород; на московском престоле оказывается на пару лет польский королевич. По Столбовско-му миру с Швецией (1617) Московское государство получает обратно Новгород, но оказывается совершенно отрезанным от берегов Балтийского моря. По Деулин-скому перемирию с Польшей (1618) Москва теряет Смоленск, с этой стороны государство Романовых возвращается к границам XV в. Первая попытка реванша кончается неудачей (нападение на Смоленск и Поляновский мир 1634 г.). Дела начинают поправляться, когда восстание эксплоатируемой массы охватывает восточные области Польско-литовского государства (восстание Хмельницкого, см. последний столбец справа). Московские войска быстро завладевают всей Белоруссией и доходят до Вильны (1654 г.); одновременно возобновляется борьба и с Швецией, причем двух фронтов для Московского государства оказывается слишком много: после неудачной осады принадлежавшей тогда шведам Риги здесь дело кончается вничью (Кар-дисский мир, 1661). Зато Польша, в то же время разгромленная Швецией, не только должна была возвратить Смоленск, но и уступить весь левый берег (Андрусовское перемирие, 1667). Конец века.отмечен опять поворотом на юг, но уже более против Турции, чем против Крыма (взятие Азова, 1696).	Отлив населения на восточные «юго-восточные - окраины, в связи с хищническим хозяйством первых «предпринимателей» — помещиков, приводит к быстрому истощению земли и к колоссальному сокращению пашни в центральной России. Непосредственным результатом были неурожаи и голод 1602 — 1604 гг. На их основе развивается, с одной стороны, безудержная хлебная спекуляция (где в последний раз ярко выступает церковный капитал) и самые дикие формы закрепощения голодающего населения, с другой — массовый побег более стойких элементов крестьянства на «вольные» земли. Отношения между московским правительством и вольной казацкой колонизацией обостряются, как никогда раньше. Попытка «взять в руки» казаков (постройка Царева-Борисова у самой окраины донских поселений) ус- корила взрыв. Казацкая революция пошла под знаменем «настоящего царя» Димитрия Ивановича (будто бы сына Грозного) против узурпатора Годунова (1604). Смерть Бориса (13 апреля 1605) и гибель его династии открывают эру новой политики («крестьянское законодательство» Димитрия — ограничение кабального холопства и смягчение указов о беглых). Боярско-купеческий заговор обрывает ее (убийство Димитрия 17 мая 1606), но новое правительство Василия Шуйского (реакционное — 15-летний срок для отыскания беглых) оказывается лицом к лицу уже не с одними казаками, а со всею восставшей массой (октябрь 1606 — Болотников под Москвой, октябрь 1607 — паде- ние Тулы и смерть Болотникова, но уже с 1608 г. второй Димитрий в Тушине). Ни поддержка городов, охваченных демократической революцией (наивысший подъем во Пскове, август 1608), ни союз со шведами (1609) не могут спасти Шуйского, но союз с Швецией втягивает его в войну с Польшей. Имущие классы в безвыходном положении ищут помощи у последней и низлагают Шуйского в пользу польского королевича (февраль — август 1610). Выяснившееся бессилие Польши придает смелости «национальному») капиталу (нижегородское ополчение, 1612), но восстановить «порядок» удается лишь ценою еще пяти лет войны, приняв нового царя из рук казаков (тушинская кандидатура Романовых). К 1640-м годам удается прикрепить к местам сельское население (отмена сроков для отыскания «беглых», 1645) и приручить мелкими поблажками казаче- ство, не слишком прочно (1668- 1670 — восстание Степана Разина). Последние всплески городского движения улегаются также лишь к концу века (новгородские и псковские волнения — 1650 г., московские — 1648 — 1662 гг. [медные рубли], перерождаясь в «стрелецкие бунты» конца столетия). Тем не менее уже в середине века второй Романов (Алексей Михайлович, 1645 — 1676) находит возможным закрепить право окончательно сложившегося крепостнически- бюрократического государства («Уложение царя Алексея»), 1643). Как и в Западной Европе, торговый капитал создает себе национальную, подчиненную государству церковь (суд над пятриархом Никоном, 1666), что вызывает резкий отпор со стороны части духовенства, верной традиции XVI в. (раскол).	Попытка польско-литовского правительства прибрать к рукам днепровское казачество, подобно тому как правительство Бориса Годунова хотело этого относительно донского (1635 — постройка Кодака в начале Запорожья, 1638 — отмена казацкого самоуправления) приводит и Западную Россию к тем же результатам (1648 — 1649 — начало крестьянско-мещанско-казацкой революции Хмельницкого). Но восстание здесь идет успешнее благодаря лучшей организованности горожан и казаков, в пользу которых оно и оканчивается, и благоприятным внешним условиям (поддержка Крыма, Швеции, воевавшей с Польшей из-за Балтийского моря и Москвы). Украина в лице гетмана Хмгльницкого становится в вассальное подчинение царю Але-: ксею (1654, скоро превращающееся в окончательное под- данство (но остатки автономии сохраняются до середины следующего XVIII в., как и самостоятельность Запорожья). Крестьяне снова попадают в крепостную зависимость от нового туземного (а не польского или ополя.ченного, как раньше) дворянства, вышедшего из рядов казацкой старшины. Польша не могла более оправиться от двух ударов ка-зацкойреволюции, стоившей ей самых хлебородных провинций, и вторжения шведов, занимавших одно время Варшаву и Краков. С половины XVII в. начинается упадок Польши. )
ХГШ в. XVIII в. XVIII в. XVIII в.	Все столетие наполнено прежде всего продолжением начавшейся еше в предыдущем ожесточенной борьбы между Англией и Францией из-за колоний. Война за испанское наследство (1701 — 1713; кончилась тем, что Франции удалось посачить на испанский престол.своего» короля, внука Людовика XIV, но Англия захватила Гибралтар); затем война за австрийское наследство (1741 — 1748; кончилась вничью), потом Семилетняя война (1756 — 1763; Франция тер лет свои лучшие колонии в Северной Америке (Канада) и в Индии); наконец участие Франции в войне за независимость Америки (1775 — 1783), которая кончилась образованием Соединенных штатов, но колониального положения Франции не восстановила. Удар, нанесенный колониальному капитализму Франции, потряс все государство торгового капитала. Его диктатура, отлившаяся в самодержавие Людовиков XIV и XV (1715 — 1774), стала бес- смыслицей. Среди буржуазии начинается движение против нее, идущее от либерализма и увлечения парламентскими порядками побеждавшей Францию Англии (Монтескье, 1689 — 1775; «Дух законов») до идеологий последовательно демократических (Руссо, 1712 — 1778; «Общественный договор») и увлечения порядками только что народившейся американской республики. В то же время городские и деревенские низы все нетерпеливее переносят гнет феодальных привилегий землевладельцев, в XVIII в. игравших уже только роль пресса, при помощи которого из мелкого самостоятельного производителя выжимался прибавочный продукт. Между тем войны разорили Францию, королевская казна была пуста, и для ее пополнения пришлось воззвать к помощи «общественного мнения», созвав (1789) собрание представителей имущих классов («государственные чины»). Это совпало с неурожаем и безработицей в городах, явившейся опять-таки следствием неудачной конкуренции с Англией. Для этой последней XVIII в. был не только веком великих колониальных завоеваний, но также и веком быстрого расцвета о б-рабатывающей промышленности (первые шерстяные мануфактуры в Англии еще с XVI в.); «промышленная революция XVIII в.» характеризуется следующими моментами: 1) ростом пролетариата под влиянием «первоначального накопления», 2) обилием ценного колониального сырья (хлопок, краски), 3) применением науки, выше всего стоявшей тогда в Англии к промышленности (плавка чугуна на каменном угле — раньше плавили на древесном — 1735, литая сталь — 1750, прядильная машина — 1767, паровая машина Уат-та — 1769, механический ткацкий станок — 1785). Во Франции также начал уже складываться промышленный капитализм (были и свои изобретения — паровой котел Папина еще в 1680 г.), но развитие его шло медленнее. Когда неудачные войны вынудили Францию заключить с Англией торго- вый договор, открывший французский рынок английским товарам, это вызвало закрытие во Франции фабрик и массовую безработицу. Столкновения короля Людовика XVI (1774 — 1792) с государственными чинами и развитая на этой почве буржуазией агитация были искрой в порох: летом 1789 г. в Париже произошло восстание, часть войск пeрешла на сторону народа, что обеспечило победу последнему (взятие Бастилии, парижской Петропавловки, 14 июля). Следом за парижскими рабочими и ремесленниками восстало крестьянство, начавшее громить помещичьи усадьбы. Испуганная результатами собственной агитации, буржуазия быстро справилась с еще более перепугавшейся королевской властью, в первую минуту отменила феодальные прив:легии (4 августа), но так как капитал был в них заинтересован, то под разными предлогами уступку взяли назад, заставив крестьян выкупать привилегии. Это вызывало все новые и новые восстания в провинции, а в Париже продолжали свирепствовать голод и безработица. Революция продолжалась, несмотря на попытку буржуазии ввести ее в русло (конституция 1791 г.) и даже подавить открытой силой (расстрел парижлк на. Марсовом поле Y! июня того же года). Наконец крупнейшее из парижских восстаний (10 августа 1792) сбросило королевскую власть и вместе с нею буржуазное «Законодательное собрание». Но пролетариат во Франции был еще слишком слаб и совершенно не организован. Движением овладела мелкая городская буржуазия, преимущественно парижская. Было созвано второе учредительное собрание (Конвент, 1792 — 171:5; первым учредительным собранием объявили себя государственные чины, 1789 г.). Только к лету 1793 г. удалось изгнать из него крупнобуржуазные партии (жирондисты — соответствовали нашим «кадетам»). Диктатура мелкой буржуазии держалась немного более гога (2 июня 1793 — 27 июля 1794). Она довела до конца ликвидацию «старого режима», уничтожив без выкупа фео- дальные привилегии и провозгласив демократическую республику. В то же время она подавила контрреволюционное движение внутри страны при помощи террора и победоносно отбила нападение Австрии и Пруссии, вмешавшихся в пользу Людовика XVI. Непобедимой осталась только Англия, продолжавшая добивать свою соперницу под предлогом борьбы с революцией. Измены и раздоры вождей мелкой буржуазии (Дантон, Робеспьер, Эбер, Шомет) создали благоприятную почву для буржуазной контрреволюции (заговор «9 термидора» — 27 июля 1794). После этого гниение и распад демократической революции продолжались еще 5 лет, пока переворот 18 брюмера (9 ноября 1799) не привел к установлению военной диктатуры в лице Наполеона Бонапарта (1769 — 1821). Запоздалая попытка пролетариата захватить власть и установить социалистическую республику (Бабеф, 1760 — 1797) была последним отпором нарастав- шей буржуазной реакции. Начавшееся в XVII в. развитие научной философии в XVIII в. сосредоточивается главным образом во Франции, отливаясь в цельную систему материалистического «просвещения» и облекшись в популярную форму Энциклопедии {1751 — 1772).	В первой половине века колонизация продолжается главным образом на восток (постройка Екатеринбурга, 1723, перенесение «Закамской» линии к Самаре, 1730, и постройка Самаро-оренбургской линии, 1734 — 1744; русская колонизация доходит здесь до границ степей, отделяющих Поволжье и Приуралье от Туркестана), во второй половине века — на юг и юго-восток. В 1731 — 1735 правительственная колонизация не шла еще дальше линии Верхнеднепровск — Змиев, т. е, вне границ «империи» оставалась еще Екатери-нославская губерния (нынешний Днепропетровский и соседние с ними районы). 40 лет спустя «днепровская» линия спускается уже к берегам Азовского моря. После «первой турецкой войны» (1769 — 1774, см. столбец справа) вне границ остался только Крым; с его захватом (1783) — границей России на юге стало Черное море. С конца 70-х гг. начинается колонизация Северного Кавказа («кавказская линия» по рекам Кубани и Тереку, 1779 — 1799). Вольная казацкая колонизация, с окончательным подчинением Дона (Бу-лавинский бунт, 1708) и ликвидацией Запорожья (1775), сменилась колонизацией беглыми формально уже внутри государственной границы, но с молчаливого согласия местных властей: так была колонизована Н о в о р о с-с и я (южная Украина) при Потемкине, между 1-й и 2-й турецкими войнами Екатерины II (см. столбец справа). Запорожские казаки частью переходят на Кубань, частью высе- ляются за пределы России в Турцию («некра-совцы»).	Внешняя политика России в XVIII в. отчетливо делится на 2 периода. До 60-х гг. она решительнее чем когла-либо ориентируется на Запад; столкновения с Турцией остаются эпизодами, еще более — попытки проникнуть в Среднюю Азию и завязать сношения с Дальним Bjctokom. С 1760 г., не оставляя западной ориентации, эта политика в то же время не менее решительно поворачивается к югу: борьба за Балтийское море сменяется борьбой за Черное море. Новый «западный» перерыв, до начала XX столетия последний, падает уже на первые годы XIX в. Интересы торгового капитала ня всем протяжении XVIII в. остаются господствующими,в этом отношении Россия, с опознанием на столетие, точно повторяет историю «океанских» держав XVII в. Пер- вая война (так называемая «Северная». 1700 — 1721, в союзе с Данией и Польшейпро-тив Швеции) выполняет в пользу русского и на счет шведского торгового капитала шведскую программу 1650-х гг.: перенесение торговли с Белого моря на Балтийское, что оз-началоувеличение торгового барыша вдвое, если не втрое, Швеция ожесточенно отстаивала свою балтийскую монополию (разгром русской армии под Нарвой, 1700), но после Полтавского поражения (27 июня, 1709) должна была сдать русским почти все свои позиции на восточных берегах Балтики. По Ништадтскому миру (1721) Россия получила не только Нарву, Ревель и Ригу, но стариннейший шведский форпост на границах Новгородской области — Выборг. За шведами осталось только (до 1809 г.) северо-запад-ная(болыная)половина Финляндии. С этого момента начинается политическое падение Швеции, как раньше, с половины XVII в., Польши. За этой последней остается до конца века Курляндия, с дальнейшими уже незамерзающими балтийскими гаванями — Либавой и Виндавой. Ради приобретения этих гаваней Россия вмешивается в Семилетнюю войну (см. 1-й столбец слева и последний справа) на стороне Франции, но в конечном счете, несмотря на отдельные победы русских войск над союзниками Англии — пруссаками (битва при Кунерсдор-фе, 1759; набег на Берлин, 1760), неудачно. Дальнейшие захваты на Западе предпочитают делать поэтому в союзе со своей противницей вСемилетней войне, Пруссией (разделы Польши в 1772 г.), когда Россия получила Белоруссию, 1793 и 1795 гг., когда ей достались сохранившиеся еще в руках поляков остатки Украины (Волынь и Подо-лия, — Восточную Галицию получила Австрия), большая часть Литвы (меньшую получила Пруссия) и давно желанная Курляндия. Самостоятельно Россия вела политику на юге, эпизодически уже в первой половине века (Прут-ский поход Петра, 1711, взятие Очакова Минихом, 1737), систематически — с 1768 г. («Перваятурецкая война», закончившаяся Кучук - кайнарджийским миром, открывшим России выход в Средиземное море, т, е. наиболее прямую и удобную дорогу на Запад, 1775, и «Вторая турецкая война», 1787 — 1791, закончившаяся миром в Яссах). Без будущности осталось пока движение на юго-восток, открывшееся персидским походом Петра (1722 — 1723) и экспедицией Бековича- Черкасского в Хиву (1716). Основная цель его для того времени — захватить в русские руки начало торгового пути Каспий — Волга - — Балтийское море, из Азии в Европу — фактически была достигнута: на Каспии не было другого флота, кроме русского. Захват же к о-л о и и й входил еще только в проекты, но не в реальные ближайшие цели русского меркантилизма XVI — XVIII вв. Остатками борьбы за северный коней того же пути, Балтийское море, были две войны со Швецией (1741 — 1743 и 1788 — 1790), лишний раз подчеркнувшие бесповоротный упадок шведского влияния к востоку от Балтики и послужившие прологом к окончательной потере Швецией всех ее забалтий-ских владений (Финляндии в 1809 г.). Последний год века отме чен участием России в коалиции против революционной Франции (1799) — первый акт формального русско-английского союза, на-мечавиегося в течение всего столетия, особенно на почве общих интересов русского и английского торгового капитала в Черноморье.	Во внутренней жизни царствование Петра (1682 — 1725) было последним и чрезвычайно ярким эпизодом господства торгового капитала первоначального типа, аналогичного западноевропейскому XIV — XVI вв. Никогда в России, ни раньше, ни после, торговые интересы и торговая буржуазия не играли такой роли. Но русский торговый капитал оказался слишком слаб, чтобы выдержать прямую конкуренцию с западноевропейским. Европейский капитал (преимущественно англоголландский) больше выиграл от «рефор-мы», чем туземный русский, и оттеснил последний на второй план. На такой почве неизбежна была р е-а к ц и я, которая должна была принять а нт иб у ржуазный характер, поскольку неудачу потерпела диктатура торговой буржуазии. Этой дворянской реакцией наполнены все следующие за Петром царствования: Екатерины I (1725-1727), Петра II (1727 — 1730), Анны (1730 — 1740). Ивана VI (1740 — 1741), Елизаветы(1741 — 1761) и Петра III (1761 — 1762). Перелом наступает с 60-х годов, когда под влиянием диференциации населения, развития отхожих промыслов, начинает расширяться внутренний рынок, наряду с усилением русского вывоза, главным образом сырьевого, но отчасти и в виде полуфабрикатов (железо) и даже фабрикатов (холст). Обрабатывающая промышленность, которая, несмотря на псе «поощрения», чахла в первой половине века, начинает развиваться во второй, сначала как придаток к крепостному имению. Настоя- щего промышленного капитализма Россия XVIII в. таким образом еще не знала. Тем не менее в 1725 г. в России было всего 195 фабрик и заводов, кроме горных, а в 1796 г. уже 1161. (Главнейшими датами развития русской крупной промышленности могут служить: 1632 — первый железоделательный завод, 1634 — первый стеклянный завод, 1650 — первая суконная фабрика (мануфактура), 1712 — указ Петра «о размножении заводов»,1714 — первая шелковая мануфактура, 1717 — первая игольная мануфактура, 1721 — разрешение покупать деревни к фабрикам). Создание буржуазной администрации в центре и на местах приходится на 1698 — 1700 гг. (первый указ о ратуше), в 1703 г. ратуша (собрание крупных купцов) получила право контроля над употреблением собранных ею денег. Но уже в 1707 — 1708 гг., с возникновением губерний, на первый план выступило военное, т. е, дворянское, начальство. Контроль остался за буржуазией дольше всего (1711 — фискалы «из какого чина ни есть), но фактически власть перехолила к бюрократии(1711 — Сенат, 1718 — коллегии, 1722 — генерал-прокурор). Главнейшие даты дворянской реакции: 1739 — попытка.навязать Анне дворянскую конституцию, 1762 — манифест о «вольности дворянства» (освобождение от повинностей, особенно тяжелых в эпоху Северной войны), 1785 — жалованная грамота дворянству, но это лишь позднее осуществление пожеланий, высказанных дворянством еще в 1767 г. («Комиссия для сочинения нового Уложения»). На деле, с промышленным оживлением второй половины века во главе дворянства становятся экономически-прогрессивные элементы («дворянская буржуазия»; основание Вольного экономического общества, 1765), а политически пугачевщина (восстание казаков, уральских горнорабочих и крестьян Восточной России в 1773 — 1774 гг. как ответ на усилившуюся капиталистическую эксплоатацию) вместо ограничения самодержавия поставила на очередь полицейскую диктатуру, первым представ 1те-лем которой явился фаворит Екатерины II (1762 — 1796) Потемкин (умер в 1791). При продолжавшем ту же политику Павле, сыне Екатерины (17S6 — 1801), гнет становится невыносим для самого дворянства. Основной мерой Павла было почти полное упразднение дворянского самоуправления, служившего единственной сдерж-кой бюрократии на местах (1775 — положение о губерниях). Еще раньше полицейская диктатура вызывает отпор со стороны зарождающейся интеллигенции (Радищев, «Путешествие из Петербурга в Москву», 1790). К числу общих мер, заканчивающих в XVIII в. образование централизованной бюрократической монархии, принадлежат: уничтожение внутренних таможен (1753) и конфискация правительством Екатери-. ны II монастырских имений (1764); еще раньше, при Петре, было закончено образование государственной церк~ в и учреждением Синода, фактически за-ведывавшегося чиновником -~- обер - прокурором (1721).	В XVIII в. окончательно падает великая держава XVI столетия — Польша. Слегка оправившись от своих неудач середины XVII в. (царствование Яна Собес-ского, 1673 — 1696), она была вновь расшатана ударами Северной войны, доставшимися более всего на ее долю. Для развития польского торгового капитала было роковым отсутствие выходов к морю; в то время как Россия складывалась около большого торгового пути, постепенно завладевая всем его протяжением, поляки лишились выходов к Черному морю, не владея вполне и выходами на Балтийское. Политически уже в 1730-х годах Польша стояла так нязко, что вопрос о польском короле решался в Париже, Вене и Петербурге, а не в Варшаве (так называемая война за «польское наследство») В 1760-х годах русский и прусский президенты в Варшаве распоряжались в Польше, как всвоейпровинции, держа на своем жалованьи группы польских помещиков. Попытка Франции вмешаться в дело (Барская конфедерация, 1768) только ускорила первую катастрофу — раздел 1772 г. Лишь под самый конец века буржуазия крупная (конституция 3 мая, 1791) и мелкая (восстание Костюшки, 1794) пытается взять дело в свои руки, но слишком поздно: Польша была уже не в силах бороться с коалицией России и Пруссии. Эта последняя вместе с Австрией, т. е. пестрой кучей земель, теми или иными путями сосредоточившихся в руках Габ- сбургской династии (потомство брата Карла V, см. XVII в., собств. Австрия, Венгрия, Богемия, Тироль, южнославянские земли и пр.), и выдвигаются теперь на место ближайших соседей «Российской империи», сменяя Польшу и Швецию. В XVIII в. между Австрией и Пруссией уже начался тот спор за первенство в центральной Европе, который закончился только в следующем столетии (1866). Во время «войны за австрийское наследство» (1741 — 1748) Пруссия (Фридрих II, 1740 — 1786) захватила Силезию — центр текстильной промышленности тех дней. Попытка Австрии отнять Силезию обратно, во время Семилетней войны (см. 1-й столбец слева), где она была на стороне Франции, не имела успеха. К концу столетия, увеличившись еще обломками Польши, Пруссия становится на то место одной из великих восточноевропейских держав, которое в XVII в. занимала Швеция. Во внутреннем управлении Пруссия Фридриха II представляла попытку приспособить бюрократическую монархию к потребностям быстро растущего капитализма: Фридрих успешнее боролся с остатками феодализма, чем например современная ему Франция. Еще решительнее по этому пути пошла его неудачная соперница — Австрия при Иосифе II (1780 — 1790), ограничивавшем крепостное право, боровшимся с влиянием духовенства и т. д. Австрии и на этом пути не повезло: р