Циклы Кондратьева и длинные циклы мировой политики

Авторы этой проблемы считают, что циклы Кондратьева и длинные циклы мировой политики имеют много общего. Сис­тема циклов Кондратьева описывает в первую очередь экономическую и техноло­гическую стороны развития, хотя автор ее, а затем и последователи учитывают политическую, социальную, культурную и военную сто­роны динамики мирового развития. Циклы Кондратьева отражают преимущественно подъем и упадок ведущих отраслей экономики мира. При этом цикличность затрагивает не только хозяйство высокоразвитых стран, входящих в «центр» мировой системы, но и хозяйство многих дру­гих государств, не входящих в это мировое ядро, но связанных с ним через международное разделение труда. Продолжительность одного цикла Кондратьева составляет около 40—60 лет.

Модельски и Томпсон считают, что между циклами Кондрать­ева и выделенными ими длинными циклами мировой политики должна существовать глубокая внутренняя связь.

Во-первых, циклы Кондратьева — это результат инновационной деятельности в ми­ровом хозяйстве и циклы мировой политики сопровождаются так­же инновацией — созданием такой политической структуры, ко­торая представляет собой крупное институциональное нововведе­ние.

Во-вторых, поскольку в большинстве стран мира правитель­ства поглощают значительную часть национального продукта (в среднем до одной трети), а во время войны — и половину, то благодаря этому экономика и политика тесно взаимосвязаны. От­сутствие координации между ними ведет к неизбежному наруше­нию нормального функционирования государства.

Авторы приводят в пользу своей теории следующие аргументы: новые отрасли хозяйства обеспечивают финансирование глобаль­ных политических операций. Последние создают условия безопас­ности, при которых возможно процветание пропульсивных отрас­лей — мировых лидеров. Растущие экономические потребности способствуют формированию новых мировых рынков.

Исследователи длинных циклов мировой политики считают, что продолжительность одного длинного цикла мировой политики составляет около 100 лет. Продолжительность же кондратьевского мирохозяйственного цикла составляет в сред­нем 50 лет. С учетом этих данных получается, что каждый длинный цикл мировой политики скоординирован с двумя по­следовательно проходящими циклами Кондратьева.

Геополитический процесс разворачивается следующим образом. В течение первого (по очереди) цикла Кондратьева происходят такие фазы цикла Модельского—Томпсо­на (этап подъема): «определение основных мировых проблем» и «создание коалиции союзников». На втором по очереди цикле происходят фазы «принятия решений на макро­уровне» и «проведение решений в жизнь».

Мировые войны, по мнению Модельского и Томпсона, «игра­ют определяющую роль с точки зрения взаимодействия циклов Кондратьева и длинных циклов мирового развития, национальная же принадлежность отраслей-лидеров является не исторической случайностью, а результатом указанного взаимодействия».

Это означает, что государства, играющие роль мирового лидера, служат главными и первоначальными источниками волн Кондратье­ва, т.е. мировое политическое лидерство тесно связано с лидерством экономическим. Мировые державы на этапе подъема длинного по­литического цикла являются источником большинства всесторон­него характера нововведений.

Модельски и Томпсон признают большое влияние Испанской империи, но считают, что она действовала в отличие от Португа­лии на окраинах тогдашней мировой системы. Известно, что Португалия нашла путь в Индию через южную оконечность Африки. Эта империя стала полноправным хозяином на путях из Европы в Индию. Молуккские острова — основной источник пряностей — становятся ядром португальских колони­альных владений.

С конца XV в. Португалия проникает и в Америку. Испания же, пона­чалу разочарованная открытиями Колумба, начинает осваивать новые обширные земли в Америке. Португалия выбирает путь «великой держа­вы» - не освоения территорий, а путь обладания как можно большим мировым пространством и использует для этой цели метод овладения опорными пунктами, важными в торговом и стратегическом отношени­ях, в мировом пространстве в целом. Наибольшего могущества Португа­лия достигла во второй половине XVI в.