Проалкогольный антиалкогольный 4 страница

...К этому времени в СССР была развернута пропагандистская кампания провозглашающая, что США желают раздеть нас догола вооружениями. А что было делать с пьяной, атомной и конкурирующей страной президенту, как не выполнять свой долг перед своим народом. Вот только нашему народу вылили на голову очередной ушат грязи о злобных американцах...

...Из изложенного ясно, что дебильны даже разговоры о якобы ошибочности или чрезмерной крутости антиалко-гольных постановлений 1985 года, о возможности отложить отрезвление советского народа, о возможности пьянства и алкоголизма до 2000 года, о предпочтительности сиюминутного выполнения “пьяного” кассового плана.

По расчетам кафедры статистики МИНХ им.Плеханова на ЭВМ, наши прямые и косвенные потери во 2-ой мировой войне составили 45-50 млн. человек. Не предумышленный массовый алкогеноцид отнял у нас около 30 млн. жизней. А если учесть лиц с потухшим разумом, “пропитых” нами олигофренов, и пропивших разум алкоголиков, число жертв массового алкогеноцида резко подскакивает - до 70-90 млн. погибших индивидуальных микрокосмов, духовных миров, человеческих разумов. По числу жертв это соответствует 500-600 алко-Хиросим, или, примерно, одну третью мировую войну с мощностями конца 40-х годов...

...Весной 1941 года Гитлер и Гимлер заявили, что одной из задач похода на Восток явится уничтожение 30 млн. советских людей, главным образом славян. Задача, которую поставил, но не сумел решить Гитлер из-за героического отпора советского народа, по трагической иронии судьбы решена “более хитрым”, хотя и непредумышленным алкогеноцидом...

...Из-за алкогеноцида советские мужчины, особенно в сельских местностях, живут меньше, чем негры в Америке (соответственно 65 - 58 и 66 лет). А в деревнях наиболее алкоугнетённой республики - РСФСР - мужчины доживают в среднем лишь до 45-50 лет. Это одна из причин банкротства продовольственной программы в её первой редакции.

Прежде всего из-за алкозависимости населения ухуд-шился генофонд советского народа - главное богатство социалистического общества, по оценкам, если не принять срочных, безотлагательных мер по отрезвлению страны и оздоровлению экономической ситуации, то уже к 2000 году, то есть в 90-е годы может наступить необратимая, непоправимая глубина алкоэкологического подрыва генофонда советского народа с необратимой деградацией и гибелью социализма как общественного строя, с исчезновением советс-кого народа в целом с лица земли уже в XXI веке.

Доля ослабленных (больных и предрасположенным к болезням) в советском народе уже привысила половину (при-мерно 51-53%). Среди детей и молодежи доля ослабленных оказалась выше, чем в среднем по населению, - от 53 до 60% и более. Доля “проблемных” учащихся, которые главным образом из-за ослабленности имеют проблемы с учебой и не успевают до 18 лет получить дневное среднее образование, выросла с 2/5 в начале 60-х годов до 3/5 в наше время, а доля учащихся, вообще не справляющихся с этой задачей ни к какому более позднему возрасту, выросла уже до 53-55% /60/. К 14-17 годам каждый ребенок страдает хронической патологией /3/. Одних лишь отягощенных наследственными недугами, как правило идиотов, у нас рождается до 0.1 миллиона, а уродов до 0.06-0.07 миллиона ежегодно /1, 4/. Не стали ли мы лидерами мира по производству идиотов и уродов? И всё это из-за нашего культурнопитейства, пьянства, алкоголизма, загрязнения внешней среды, токсичности питания.

Прежде всего из-за алкоголизации населения и деби-лизации спивающейся бюрократической части общества страна по доле молодежи, получающей высшее образование, а также доле студентов в численности населения откатилась в мировых таблицах ЮНЕСКО со 2-го - 3-го места в мире в начале 60-х годов в конец 5-го десятка стран, в гущу самых отсталых развивающихся государств, таких как Барбадос, Катар, Чили и так далее.

Аналогично, мы, страна пропитого качества, выглядим в мировых сводках ООН по детской смертности.

Из 115 миллионов детей и молодежи в возрасте до 24 лет у нас осталось лишь 40-45 миллионов относительно здоровых (1-я группа) и накопилось уже 70-75 миллионов ослабленных мутантов, в том числе 30-40 миллионов хронически больных и физически дефективных маргиналов (5-я группа).

Нашлись ретивые ученые, взявшиеся за разработку теории “ стереотипы дебильной личности ”, которую можно понять как “ теорию дебильного общества ” развитого социа-лизма? В опубликованной теории “стереотипа дебильной личности” провозглашаются призывы и положения типа:

“Социалистическое общество добъётся того, чтобы ликвидировать предрассудки и ускорить социальную интегра-цию физически и умственно неполноценных людей” /50, с.162/, - значит, нужно ликвидировать предрассудки, например, трезвости, наплодить дебилов, чтобы они перестали быть редкими исключительностями и ускорить социальную интеграцию общества дебилов?

“Все аспекты... стереотипа дебильной личности выте-кают из гуманистических представлений социалистического общества об обучении человека, включающем его всесторон-нее и гармоническое развитие” /50, с.155/, - значит, сначала нужно наплодить дебилов в массовом порядке, чтобы они перестали быть редкими исключительностями, а потом можно гуманно заботиться о их всестороннем и гармоничном развитии, и всё это выдать за решение алкопроблемы.

“Дебильный гражданин как культурный человек, вос-принимает плодотворные традиции, обычаи и представле-ния о жизни в социалистическом обществе.”/50, с.154/, - какая трогательная забота о полном слиянии дебилизма и социализма.

“Появились благоприятные возможности для посте-пенной адаптации дебильных граждан в условиях развитого социализма...” /50, с.150/...

“Массовый (именно массовый, ибо для одиночных, редчайших дебилов нет нужды создавать детальную, подроб-ную теорию) уверенно чувствует себя в своём социалисти-ческом Отечестве, выполняя несложные обязанности, он принимает посильное участие в социалистическом строительстве на работе или по месту жительства, принимает посильное участие в жизни общественных организаций” /50, с.153/, - значит интеллигентные мудрецы добиваются дебилизации общественных организаций? Например, компартий, профсоюзных и молодежных организаций? Для чего им нужно это? Чтобы дебилы уверенно чувствовали себя в своём социалистическом отечестве?...

Массовый дебил “пользуется правами, в том числе избирательными, выполняет свои гражданские обязанности, бережно относится к социалистической собственности, занимает в допустимых пределах общественные должности” /50, с. 15, 153/, - значит, главное, чтобы массовый дебил знал свое место - “в допустимых пределах”, не для того ли предварительно без его согласия, обманом делают его дебилом? Не для того ли, чтобы науку, культуру, искусство, общественную деятельность, медицину, адвокатуру, идеологию, СМИ, образование, высшие звенья управления во всех жизненно важных сферах отдал бы массовый дебил своим спаивателям без сопротивления, а себе оставил бы лишь свои гражданские обязанности, причем, дебилы-избиратели даже нужны, чтобы легче было внушать им, что они сами вершат свою судьбу?

Массовый дебил “знает и уважает законы, постановле-ния и другие нормативные акты, а так же обычаи и традиции, определяющие поведение гражданина социалистического общества” /50, с.153/, - значит, главное, чтобы масса дебилов была послушна, покорна и боязлива, не замечала скрытой, завуалированной эксплуатации. Не для того ли мудрецы протаскивают больного олигофрена из статуса исключительного явления в статус обыденного, рядового гражданина?

Массовый дебил “участвует в защите мира, своего личного благополучия и социалистических завоеваний нашего народа” /50, с.153/, - значит, в минуту опасности дебилы нужны, чтобы защищать своих алкогеноцидников, самих мудрецов, все завоевания “нашего” народа?

“Дебильный учащийся приобретает знания, умения и навыки по программе профессионального обучения. Это даёт ему квалификацию, позволяющую со знанием дела работать по профессии, выполняя простые, главным образом, ручные операции” /50, с.153/, - почти всю молодежь социалистического общества, дебилизованную родительским алкоголем и ограбленную по интеллекту, загонять в ПТУ, чтобы готовить к тяжкому физическому труду, в то время как вузы и аспирантуры оставить вне конкурса только для детей элиты.

...Здесь следует заметить, что доступность алкоголя для детей элиты беспрецедентна, а “блат” играл и продолжает играть значительную роль в обществе. Поэтому дебилизация аппарата управления, юстиции и прочих организаций оказывается более продвинутой по сравнению с другими, общественными...

“Во вверенной ему сфере деятельности он (массовый дебил) трудится самостоятельно или в коллективе, однако он не может занимать руководящих должностей” /50, с. 153/.

“Он (массовый дебил) разумно (?) организует досуг в соответствии со своими возможностями, поддерживает и укрепляет эмоциональные семейные связи, включая и удовле-творение эротических потребностей супругов”, - какая трогательная забота о массовых этнически выведенных дебилах! Ничего не забыто в этой теории - даже эротических потребностей новой “расы недочеловеков”!

Поскольку массовому дебилу нельзя полностью дове-рять самостоятельное воспитание своих детей, “он выпол-няет советы воспитателей своих детей. В необходимых слу-чаях советуется с работниками консультационных пунктов и органов по работе с молодежью”, - чем не неогеббельсовская схема воспитания детей недочеловеков?

“Дебил принимает участие в культурных мероприятиях, пробуждающих у него оптимистическое настроение: слушает радио и смотрит телевидение, посещает театры, кино, выставки, читает научно-популярную литературу, а также несложную эмоциональную беллетристику на современную тематику.

Дебильный гражданин может с помощью различных средств массовой коммуникации черпать и использовать необходимую информацию.

Дебильный гражданин знаком с принципами гигиены. Дебильные граждане в основном заявляют, что они довольны своей работой, какой бы тяжёлой, ручной и неквалифицированной она не была” /50, с.154/.

...В условиях, когда спилось 50-60 миллионов человек и попали в западню алкозависимости ещё 100-110 миллионов “культурпитейщиков”, то есть когда суммарно 150-170 миллионов человек стали алкозависимыми (в основном взрослых людей), когда пошатнулись устои народной жизни, идеологи “культурпитейства”, независимо от их субъективных целей и устремлений, объективно являются алкогеноцидниками.

Если к осени 1942 года под фашистской оккупацией оказалось 150-170 миллионов, то сейчас у нас столько же алкозависимых советских людей нуждающихся в срочной помощи. У нас сейчас детей-сирот и одиноких женщин, вдов и разведенных из-за алкоголя больше, чем в результате всей Великой Отечественной войны.

Враги трезвости, нам внушают, что алкоголь якобы рентабелен, твердят о потерях кассового сбора в связи с борьбой против пьянства и алкоголизма. Это пример экономически неграмотной риторики. Это либо невежественная, либо циничная ложь. В действительности каждый рубль кассового сбора приносит до 5-7 рублей прямых и косвенных убытков. Следовательно, из-за продажи алкоголя и никотина, мы не добираем от 1/4 до 1/3 ВНП и национального дохода. Ежегодные экономические потери от легальных наркотиков - алкоголя и никотина составляют от 0.3-0.4 триллиона рублей ВНП, в том числе 0.2-0.3 триллиона рублей ПНД. Интегральные потери от легальных наркотиков у нас составляют 4-5 триллиона рублей уменьшения ВНП за период окупаемости, в том числе 3-4 триллиона рублей уменьшения ПНД также за период окупаемости. Таков наш ущерб от нарковойны. А наш ущерб от 2-й мировой войны составил 2.6 триллиона рублей.

Темп прироста ПНД за 1986 год, год наивысшего отрезвления, составил 4.1%, а при учете предложения академика Струмилина С.Г., прирост безнаркотического ПНД оказался выше. В последующие годы ослабления борьбы за трезвость, идейного отступления СМИ и некоторого роста полного среднедушевого алкопотребления темпы упали: 1987 год - 2.3% и 1988 год - около 2%. Аналогично влияние алкопотребления и на темпы прироста промышленной продукции: 1987 год - 4.9%, 1988 год - около 3.5%.

Три года борьбы за трезвость обнажили два решающих “узких звена” в алкопроблеме:

1. Общественное сознание, задавленное ложными сте-реотипами и многовековой ложью об алкоголе;

2. Вмонтированные в экономический механизм дефекты в виде финансовой алкозависимости местных бюджетов.

...Кощунственные атаки СМИ на антиалкогольные постановления 1985 года, посуществу, шельмование их как якобы поспешных и непродуманных, якобы слишком резких и крутых опровергаются статистикой. Антиалкогольные меры партии и правительства в 1985 году были не только оптимальными, но и единственно правильными, единственно возвожными. Если поезд мчится навстречу разрушенному мосту, а бригада машинистов во главе с начальником поезда пьяна, то пассажиров может спасти только экстренное торможение. Мужественные и мудрые, хотя и компромиссные, антиалкогольные постановления 1985 года сыграли роль такого экстренного торможения перед лицом демогенетической катастрофы, они затормозили смертельно-опасную цепную реакцию вырождения и деградации советского народа по “закону трёх поколений”, причем в критических условиях, когда одно биопоколение мы уже легкомысленно пропили и проиграли в битве с наркотиками (алкоголем, никотином и другими).

Мы убеждены, что наши потомки в XXI и последую-щих столетиях высоко оценят антиалкогольные постанов-ления 1985 года, ибо они остановили сползание к алкогольно-манкуртному апокалипсису социализма”.

Теперь, когда прошло чуть больше восьми лет, отчет-ливо видно, насколько точно была предсказана гибель СССР. Очевидно, что без почти полной дебилизации большей части населения развал союза, кровь, нищета и голод, обрушенные на Россию пропитыми мозгами её руководителей, были бы невозможны...

К сожалению, ни тогда, в 1988 году, ни позже, никакой адекватной реакции не последовало ни со стороны большинства общественных организаций, ни, тем более, государства. Более того, алкоголизация развертывается ещё более усиленными темпами. Так, с 1990 года правительство Ельцина отдало монополию на алкоголь, в руки частного бизнеса, за акциз, как средство реанимации рыночных отношений. Опять за амбиции дебилов от управления расплачивается народ.

Это письмо Б.И.Искакова не было последним, так в его более поздней редакции (см. /58, с.317-325/) подтверждаются основные выводы автора. Вот некоторые выдержки из него...

В 1992-1994 годах в России наблюдается стабильное превышение смертности над рождаемостью, вымирание народа. Уже в 1992 году смертность составила 0.2 миллиона россиян, или 0.15 процента населения, а в 1994 году подскочила до 0.74 миллиона жертв, то есть 0.51 процента населения. В 1994 году депопуляция, по некоторым данным, превысила один миллион человек и составила около одного процента населения России. Такого мора в мирное время славянская цивилизация ещё никогда не знала. Массовым явлением стали самоубийства, в основном, по экономическим причинам. Болезни и смерть в спившемся обществе выкашивают прежде всего наименее защищенных - стариков и детей. Таково нечеловеческое лицо алкоапокалипсиса “перестройки” и “реформ”.

По социально-экономическим и алкогольным последствиям “перестройка” и “реформы” для Россиян оказались трагичнее смертельных нашествий Чингисхана, Батыя, Наполеона и Гитлера.

1.8 ФОРМИРОВАНИЕ АЛКОГОЛИЗМА.

СТАДИИ

Человек, впервые познакомившийся с алкоголем, испытывает на себе ряд воздействий. Это давление окружения, выражающееся в предоставлении мотивации и в создании определённых и заведомо ложных представлений о цели употребления алкоголя, а также, и особенно для неослаб-ленного организма, реакцию отторжения, обусловленную его рефлекторным свойством.

Интерес к выпивке не является врожденной потребностью, а возникает под влиянием окружающей микросреды и в своём развитии проходит несколько этапов, каждый из которых характеризуется разными признаками - от желания опьянения и подъёма настроения до патологического пристрастия к спиртному.

Не все люди начинают употребление алкоизделий с крепких сортов, таких, как водка, джин, коньяк. Как правило, это слабые, часто сладкие, вина с низким содержанием спирта, пиво, шампанское в малых дозах. Они камуфлируют реакцию отторжения, оставляя в сознании только положительно оцененные последствия принятия алкоголя, а именно обусловленные его наркотическим свойством: “повышение тонуса”, настроения или успокаивающее действие. Причем оттенки этих ощущений зависят, естественно, от психологического настроя человека создаваемого перед приёмом алкоголя. Поэтому в его сознании начинает формироваться устойчивая связь: употребление алкоизделий - новое эмоциональное состояние, расцениваемое, как правило, положительно.

До тех пор, пока питейные ситуации случайны, редки и организм успешно справляется с кратковременными интоксикациями, происходит приучение организма к алкоголю, снижается уровень отторжения, а психологические установки и связи закрепляются. С этого момента человек приобретает психологическую зависимость: способность получать заранее ожидаемый эмоционально-психологический эффект. На этом заканчивается начальная стадия формирования алкоголика и начинается постепенная адаптация организма к избытку алкоголя в крови.

Начальная стадия плавно переходит в первую. Являясь аналогом медиаторов (эндоморфины) нервной системы человека, алкоголь подавляет выработку в организме собственных медиаторов: так проявляется наркотическое свойство алкоголя. Постепенно и частично организм утрачивает способность самостоятельно вырабатывать медиаторы, и следовательно, человек уже не может полноценно регулировать своё психофизическое состояние самостоятельно и постепенно переключается на внешний источник аналога медиаторов - алкоголь.

Первая стадия (смотри рисунок 2) развивается при доминирующей психологической зависимости от этанола, и характерна развитием влечения к алкоголю, постепенным увеличением нормы. Влечение развивается постепенно под влиянием различных факторов, может иметь различную степень выраженности. В начале его ещё можно скрыть от окружающих и даже подавить незначительным волевым усилием.

Все приведенные выше признаки могут быть замечены прежде всего близкими пьющего. У одного человека признаки могут проявляться отдельными симптомами или при полном их сочетании. При внимательном наблюдении за поведением и мотивацией и при правильном анализе можно заметить даже начало формирования первой стадии.

Если осуществляются тайные выпивки, вне дома, в будние дни, без повода, из этого следует: у пьющего начинает формироваться физическое влечение к алкоголю, то есть привыкание к нему организма.

Совсем не безобидна привычка ежедневно после работы выпивать одну-две кружки пива; это фактически удовлетворение возникшей потребности и способ временно погасить влечение и поддержать процесс привыкания к алкоголю, а в конечном итоге это есть признак формирующейся физической зависимости. Соответственно развитие первой стадии характеризуется постепенным ростом среднегодового потребления алкоголя.

Параллельно, из-за токсического свойства алкоголя,

разрушаются механизмы защиты организма; способность самостоятельной регуляции психофизического состояния постепенно утрачивается.

В семье пьющего нередки случаи, когда в ответ на очередную “проработку” после выпивки виновник клянется, что пил в последний раз, а на следующий день всё повторяется сначала. Это яркое свидетельство сформировавшейся психологической зависимости человека от алкоголя. Систематическое “откладывание трезвости на завтра” говорит о том, что у пьющего начинает изменяться эмоциональноволевая сфера, снимаются волевые задержки и ослабевают возможности самостоятельного преодоления трудностей.

Когда ещё нет истинного опохмеления и человек просто испытывает неприятные ощущения после выпивки, у него нередко возникают расстройства сна, трудность засыпания и раннее пробуждение.

Доза

3 4

III

5-12 лет 10-15 лет Время, годы

Рисунок 2. Стадии алкоголизма - римские цифры.

Арабскими показано соответствие с классификацией.

Почти у всех, кто систематически принимает спиртное, рано или поздно начинает пропадать аппетит, особенно по утрам, когда после очередной выпивки появляется отвращение к пище. Пьющий, уходя на работу, ограничивается чашкой чая, кофе, крепким огуречным рассолом. Желание принять пищу у него появляется только во второй половине дня. Так называемое желание опохмеления чаем, кефиром или кофе всегда предшествует основному признаку алкоголизма, как абстинентный синдром.

Продолжение употребления этанольных изделий не-отвратимо ведет к переходу будущего алкоголика во вторую стадию. При этом человек, чисто интуитивно устанавливает себе норму, которая значительно превышает первоначальную. А посуществу, эта норма определяется балансом остав-шегося у человека здоровья и окончательно сформировав-шейся психофизической потребности (рисунок 2).

Вторая стадия характеризуется так же комплексом физических и психических расстройств под названием абстинент-ный синдром. При этом, как только принятый алкоголь начинает окисляться в организме и падает его концентрация в крови, возникает потребность именно в алкоголе. Вот это и есть истинное опохмеление, так называемый алкогольный голод.

Посуществу, появление алкогольного похмелья служит признаком конца первой стадии и постепенным переходом во вторую (рисунок 2). Здесь следует заметить, что продолжительность первой стадии, особенно для не ослабленного родительским алкоголем организма человека, может длиться и более 10 лет, в течении которых пьющий будет считать себя умеренным в вине и вполне культурным человеком. Поэтому первую стадию называют ещё и культурнопитейной.

В начале второй стадии влечение, как правило, ещё нестойко и проявляется в форме приятных воспоминаний об опьянении, желании его, чтобы достигнуть определённого психического состояния. Эти мысли так же могут подавляться волевым усилием. При отвлечении внимания интенсивность влечения ослабевает, а при длительном воздержании от алкоголя самопроизвольно угасает. В определённой обстановке (подготовка к празднику, разговоры “о полезности вина”, питейный климат микросреды) влечение вновь растормаживается и проявляется смутными ощущениями, предвкушением выпивки, ожиданием питейного ритуала: “чего-то не хватает”, “хочется чего-то такого”, “сосёт под ложечкой”. В этот период влечение проявляется как психологическая зависимость от алкоголя, но в основе её лежит уже токсическое поражение мозга и нарушение обмена веществ. Сам пьющий в этот период с удовольствием играет роль этакого “героя атлета”, который может много выпить, вызывая своей силой, выдержкой и выносливостью зависть у собутыльников. Он обычно является душойкомпании, заводилой.

При дальнейшем развитии влечение изменяется и в количественном и в качественном отношении. Возникает своеобразная жажда к алкоголю, как говорят ученые - потеря контроля: после первой дозы появляется чувство невозмож-ности остановиться, то есть формируется качественно новая форма влечения. Останавливается в таких случаях человек, только достигнув тяжёлого опьянения, когда пить уже не может физически.

Теперь сила влечения такова, что человек уже не может вести себя по формуле “хочу - пью, хочу - нет”. Постоянная потребность в спиртном оставляет одно: ”хочу”. В этот период человек уже начинает осознавать властную силу влечения, пагубность её влияния, но противостоять ей волевым усилием не в состоянии. Вот почему приходится слышать от пьющих многочисленные клятвы бросить пить, порой продиктованные искренним личным желанием, но так и не выполняемые. Интересно, что, сознавая власть влечения над собой, пьющий не решается признаться в этом окружающим. Теперь он уже старается оправдать своё пьянство влиянием питейных обычаев. Влечение становится безудержным и сознанием уже не контролируется. Всё время бодрствования пьющий отдаёт удовлетворению патологического влечения к спиртному. На этом этапе развития алкоголизма в организме уже форми-руются стойкие биологические изменения, которые вызы-вают потребность в опохмелении. Так, если в начале второй стадии человека ещё приглашают в компанию, то теперь, в её развитии, этот же человек сам ищет и сам создаёт питейные ситуации.

Именно необходимость преодоления похмельного синдрома путем принятия малых доз алкоголя является причиной начала запоя. При этом похмелье начинает переходить (количественно) в очередную пьянку, провоцирующее следующее похмелье. Так может происходить до полного отравления организма, когда наступает отторжение алкоголя. Запои длятся в среднем до десяти дней, и нередко заканчиваются медицинским вмешательством или смертью (от опоя). Однако после запоя отравленный организм надолго сохраняет отторжение. Этот период называют ремиссией во время которой организм частично или полностью восстанавливается и избавляется от шлаков.

Характерно, что во время ремиссии отсутствует тяга к алкоголю, наблюдается даже отвращение, которое алкоголики вполне осознанно оценивают, как трезвость. Но как только восстанавливается здоровье и физическая форма, восстанавливается и влечение, ставшее уже потребностью в алкоголе. Всё начинается сначала.

В середине второй стадии циклы запой-ремиссия имеют среднюю продолжительность около месяца. Однако, если человек не останавливается, происходит рост числа дней запоя и значительное снижения срока ремиссии. В результате этого процесса преобладает отравление шлаками и продуктами окисления этанола и, как следствие, многократно ускоряется процесс разрушения организма. Запои становятся менее интенсивны в количественном отношении, а ремиссия становится менее сухой, что в конечном итоге ведет к постоянному пьянству. Вторая стадия заканчивается.

Конец второй стадии, длящейся в среднем 10-12 лет, характерен окончательным разрушением защитных функций организма, значительно разрушены мозг и нервная система. Алкоголь становится жизненно необходимым психофизичес-ким регулятором.

В развитии третьей стадии доза потребляемого алкоголя начинает снижаться. Зачастую алкоголику достаточно начать рюмку, как он оказывается “под столом”.

Именно в третьей стадии алкоголизм превращается в болезнь. Значительные разрушения мозга обуславливают делирии (белая горячка), тремор, расстройство пищеварения наблюдаются уже в конце второй стадии. В третьей стадии отчетливо проявляется деградация личности, расстройства речи, недержание мочи и кала, возврат “рвотного рефлекса”, как следствия утраты толерантности организма к алкоголю. Впрочем, это всё таки не болезнь, а результат медленного алкосуицида.

1.9 АЛКОЛКОГОЛЬНОЕ ПРОГРАММИРОВАНИЕ. КОМПОНЕНТЫ

Важным моментом понимания развития алкоситуации в стране, истории вопроса и действующих сил, является теория алкогольного программирования - раскрытие путей программирования населения на употребление алкоголя. Впервые и наиболее подробно этот вопрос был рассмотрен Г.А.Шичко, который и ввёл в обиход термин “ запрограммированость”. Сохранившиеся материалы позволяют достаточно полно понять суть этого процесса. (Выделенные части текста от авторов учебника).

“...Главными компонентами питейной запрограммиро-ванности являются настрой на употребление спиртного и питейное убеждение. Настрой - это планирование своего отношения к спиртному. Оно в условиях нашей жизни нередко начинает формироваться в детстве в результате наблюдения сцен выпивок дома, на улице, на экранах кино, телевизоров и т.п. Как-то я опрашивал первокласников и оказалось, что часть из них уже настроена на употребление спиртных изделий. Например, мальчик заявил, что, как подрастёт, будет употреблять вино, а его сверстница наметила довольствоваться пивом. Взрослые люди настраиваются на предпочтительное использование определенных изделий, в определённой обстановке и в определённых дозах. Содержание настройки на алкоголепитие со временем обычно изменяется нередко существенно. Многие настраиваются на умеренное употребление алкоголя, но затем часть из них превращается в алкоголиков. Это закономерность.

Питейное убеждение - уверенность в том, что умеренное употребление спиртного, дозволенное, оправданное и неизбежное в наше время занятие. Человек поступает в соответст-вии со своим убеждением, отстаивает его и пропагандирует. Обладатель питейного убеждения уподобляется религиозному человеку с той существенной разницей, что один верит в несуществующие благотворные свойства спиртных изделий, другой - в наличие сверхъестественных сил. Всякая необоснованная вера осложняет жизнь, придаёт ей неустойчивость, повышает вероятность всевозможных бед. Выпивающие - это как бы заблудившиеся люди, частично потерявшие хорошую, разумную ориентировку в жизни из-за недостатка достоверных сведений по алкогольной проблеме и из-за тенденциозного отношения к ней. Принципиальный трезвенник в отличие от алкоголепийцы обладает не верой в спиртное, а научным противоалкогольным убеждением.