Обсуждение теории происхождения человека

В настоящее время в научной литературе нет недостатка в теориях, направленных на объяснение своеобразия и выявления движущих сил процесса становления человека.

Убежденным защитником идей о родстве человека с животными был великий русский писатель, философ и революционер А.Н.Радищев. Наиболее полно развита идея в его трактате «О человеке, о его смертности и бессмертии», написанном в период 1792-1796 гг. в Илимской ссылке. «Человек, – писал Радищев, – единоутробный сродственник, брат всему на земле живущему, не только зверю, птице, рыбе, насекомому, черепокожему, полипу, но растению, грибу, мху, плеске, металлу, стеклу, камню, земле». «Паче всего сходстввенность человека примечательна с животными… Все органы, коими одарен человек, имеют и животные, разумея в назначенной их постепенности».

Один из крупнейших естествоиспытателей ХIХ века, основатель современной эмбриологии, К.М.Бэр известен как выдающийся географ и путешественник, и как первый исследователь рыбных богатств Каспийского моря, и как один из крупнейших антропологов своего времени, как организатор антропологических и этнографических исследований в России. Особый интерес представляет его доклад «О происхождении и распространении человеческих племен» (1822), в котором он развивает взгляд о происхождении человечества из общего корня и высказывает мысль о том, что различия между человеческими расами выработались после их расселения из общего центра, под влиянием различных природных условий в зонах их обитания. Бэр был убежден в том, что природа есть воплощение в реальности наперед заданных скрытых целей, его стремление ограничить действие эволюционного процесса пределами малых систематических единиц, отрицание существенной роли естественного отбора и тенденция связать происхождение разных форм живых существ с идеей «первичного зарождения».

Открыто враждебную позицию Бэр занимал по отношению к теории происхождения человека от какого-либо из антропоморфных (человекоподобных) обезьян.

Известный философ современности Ю.И.Семенов полагает, что основным признаком отличия человека от других животных является «зоологический индивидуализм», царящий в дочеловеческом животном мире. «В мире животных, – утверждает он, – безраздельно царит зоологический индивидуализм. Любое животное стремится, удовлетворить свои, и только свои, инстинкты, свои, и только свои, потребности, не считаясь со стремлениями всех остальных животных и часто за их счет. Животное неспособно обуздать само свои инстинкты. Неспособны подавлять их и зоологические объединения». Становление человека и общества, по мысли Ю.И.Семенова, основано на преодолении зоологического индивидуализма преимущественно в половом поведении. Стимулом же к подавлению полового инстинкта оказывается, по Ю.И.Семенову, противоречие между зоологическим индивидуализмом и зарождением первоначальных инстинктивных форм труда.

В свою очередь археолог Г.Н.Матюшин полагает, что фактором, сыгравшим значительную роль в становлении человека, является мутация, приведшая к уменьшению числа хромосом от 78-54 у низших обезьян до 48 – у высших, человекообразных, и до 46 – у человека. Установив относительную синхронность времени существования на исторической арене ископаемых приматов со сменой магнитной полярности и полярными эпизодами Земли, он пришел к выводу, что изменение хромосомного набора у пралюдей явилось результатом слипания хромосом в процессе мутации под действием радиационного облучения. «Видимо, не случайно, – пишет Г.Н.Матюшин, – самый древний человек – Homo erectus habilis (человек умелый прямоходящий) – жил в то время, когда на Земле знаки магнитных полюсов были противоположны нынешним. Следующий вид человека – питекантроп – пришел на смену человеку умелому в тот момент, когда 690 тыс. лет назад произошла очередная инверсия магнитных полюсов.

Палеомагнитологи утверждают, что с этого момента началась современная геомагнитная эпоха (эпоха Брюнес). Около 110 тыс. лет назад произошла кратковременная смена полюсов (эпизод Блейк). И в это время питекантропы окончательно вымирают и появляются неандертальцы – более совершенный вид человека. Около 40-30 тыс. лет назад неандертальцев сменяет человек современного вида – Homo sapiens. Примерно в то же время происходит смена магнитных полюсов – около 42-40 тыс. лет назад.

Таким образом, налицо совпадение времени инверсий со временем изменений физического строения человека.

Очередное направление мутации антропогенеза связано с генетикой. Утверждается, например немецким психологом Ф.Кликсом, академиком Д.К.Беляевым и др., что систематическая подверженность пралюдей стрессу явилась основным фактором, ускорившим становление человека. По словам Д.К.Беляева, «психоэмоциональный стресс как бы обнажает скрытые до того (т.е. в условиях нормы) пласты наследственной изменчивости и включает в сферу действия отбора признаки и функции, наследственное разнообразие которых ранее маскировалось действием средовых факторов… Изменение центральной системы нейрогормональной регуляции, а именно это и имело место в ходе эволюционного формирования человека, автоматически влекло за собой резкое изменение, т.е. дестабилизацию признаков и функций, стабилизированных в предшествующей эволюции».

Всякая теория нуждается в проверке своих старых положений с учетом новых данных. Без систематического подтверждения своей правоты применительно к вновь вскрывшимся обстоятельствам любая теория, будь то некогда самая прогрессивная, сходит на нет. Нечто подобное происходит сегодня с трудовой теорией антропогенеза. В прошлом ее научная значимость была столь неоспорима, что более ста лет она пробивала себе дорогу в научный мир вопреки идеологическим препонам и религиозным предрассудкам. А ее научный потенциал был столь велик, что, несмотря на пренебрежительное отношение к ней ее сторонников, она продолжала владеть умами большинства ученых мира вплоть до вчерашнего дня. К великому сожалению, ни одно из эпохальных открытий последнего столетия, таких как бесспорное доказательство использования и изготовления орудий труда не только историческими приматами, но и современными животными, стоящими на эволюционной лестнице ниже человека, данные о поразительном сходстве человека и ряда других животных по крови, ДНК, хромосомам, белкам и т.д. и т.п. вплоть до наличия асимметрии больших полушарий головного мозга, считавшейся до недавнего времени свойственной исключительно человеку, – эти данные, не получили должного внимания со стороны трудовой теории антропогенеза. Информация о них была, а вот их оценки через призму трудовой теории антропогенеза не было. Столь длительное игнорирование научных фактов имеющих отношение к изучению антропогенеза, – скажем, данные о большом сходстве зародышей и плодов высших обезьян и человека Даникер получил еще в конце XIX века, сходство крови человека и некоторых других приматов Нутталь установил уже в начале ХХ века (к 1932 году была успешно перелита кровь не только от человека шимпанзе, но и от шимпанзе человеку), – наносит вред трудовой теории антропогенеза. Такое положение дел ведет к постепенной утрате ею былой позиции в научном мире. Отсюда ширятся и крепнут голоса о том, что «в течение долгого времени способность использовать орудия рассматривали, как одно из проявлений интеллекта, а способность изготовлять орудия считали признаком, который отличает человека от всех других животных. Теперь, когда об использовании животными орудий мы знаем гораздо больше, этот вопрос не представляется нам столь ясным, хотя производство орудий по-прежнему рассматривается в основном как важный фактор, который оказал большое влияние на эволюцию человека».

Разумеется, трудовая теория антропогенеза далека от совершенства. Но именно ее необходимо развивать и совершенствовать в соответствии с исторической действительностью. Это тем более необходимо, что с высоты сегодняшнего дня совершенно очевидно, что другие теории антропогенеза за время ее вынужденного простоя ни на шаг не продвинулись в познании истины. А все из-за несоответствия указанных достижений науки последнего столетия их концепциям.

Согласно общепринятому среди отечественных ученых обществоведов официальному мнению, «сущность трудовой теории антропогенеза можно сформулировать одной фразой самого Энгельса: труд создал самого человека. Действительно, труд, трудовая деятельность людей, направленная на удовлетворение их потребностей, в первую очередь в пище и в защите от врагов, явились тем могущественным стимулом, который преобразовывал облик человека четвертичного периода и создал общество… Теория Энгельса – единственная из всех существующих теорий антропогенеза, которая подчеркивает решающую роль общественного, социального в становлении человека, показывает, что без общества не было бы человека, объясняет происхождение мышления и речи».

Возьмем, к примеру, авторов «Основных идей и принципов философии». «Сознание, – говорят они, – результат длительного развития человеческого общества. Элементы психической и сознательной деятельности имеются уже у высших, особенно стадных, животных, использующих звуковую сигнализацию и жесты для обмена информацией, но настоящее человеческое сознание появляется не как простое продолжение и усложнение психической деятельности этих животных, а вследствие глубоких принципиальных изменений. Основой этих изменений явился труд. Труд предполагает создание орудий труда и использование их для преобразования материальных предметов ради удовлетворения сначала простейших, а потом и более сложных потребностей людей. На ранней стадии развития, когда орудия были крайне несовершенны, а борьба за выживание выдвигала ряд таких задач, которые требовали огромного напряжения, трудовая деятельность, направленная на решение этих задач, была под силу лишь коллективу. Для ее осуществления требовались хорошая сигнализация и быстрый обмен информацией, необходимой для управления трудовым процессом. Это и привело к возникновению языка, который сыграл решающую роль в развитии и совершенствовании мышления».

Дальнейшие рассуждения в этом направлении сводятся к следующему. Поскольку «силой, направившей эволюцию антропоидов за пределы животного мира, явился труд», постольку и труд, и сознание, и язык являются родовыми признаками человека. «С самого начала, – говорят авторы «Введения в философию», – человек представляет собой общественное существо, и присущие людям различия физического характера (расовые и т. д.) не имеют существенного значения, важно главное – их способность к труду, к мышлению, к общению. Именно эти качества относятся к характеристике родовой сущности человека».

Тем самым трудовая теория антропогенеза отказывает животным, стоящим на эволюционной лестнице ниже человека, в способности к труду, сознанию и языку. Применительно к труду академик Румянцев говорит: «Выделение человека из животного мира само собой предполагает переход от обмена веществ между человеком и остальной природой на основе, запрограммированной природой, к обмену на базе сознательного регулирования и контроля его со стороны человека. Вполне понятно, что первая форма человеческого труда должна была быть внешне сходной с инстинктивной деятельностью животных предков человека. Но она уже не тождественна ей».

Стало быть, по академику Румянцеву, человек существовал задолго до выделения из животного мира, осуществляя обмен веществ между собой и остальной природой на «запрограммированной» природой основе. И только потом в результате перехода человека от обмена веществ между собой и остальной природой с «запрограммированной» природой основы к обмену на основе сознательного регулирования и контроля его со своей стороны он, человек, выделился из животного мира. Утверждение – «первая форма человеческого труда должна быть внешне сходной с инстинктивной деятельностью животных предков человека. Но она уже не тождественна ей», – мягко говоря, нелепо. Дело в том, что два треугольника, сходные, но не тождественные между собой, не перестают быть треугольниками. Как треугольник вне зависимости от формы является треугольником, так и труд не должен зависеть от своей формы. Стоит сказать, что один треугольник внешне схожий с другими треугольниками, но не тождественный им, является четырехугольником, как абсурдность сказанного будет очевидна. Труд – либо он есть, либо его нет. Нельзя говорить о схожести первой формы человеческого труда, пусть и внешней, с инстинктивной деятельностью животных предков человека – и тут же отрицать их способность к труду.

Определение труда, данное Марксом, гласит: «Труд как созидатель потребительных стоимостей, как полезный труд есть независимое от всяких общественных форм условие существования людей, вечная естественная необходимость: без него не был бы возможен обмен веществ между человеком и природой, т.е. не была бы возможна сама человеческая жизнь… Всякий труд есть, с одной стороны, расходование человеческой рабочей силы в физиологическом смысле – и в этом своем качестве одинакового, или абстрактно человеческого, труд образует стоимость товаров. Всякий труд есть, с другой стороны, расходование человеческой рабочей силы в особой целесообразной форме, и в этом своем качестве конкретного полезного труда он создает потребительные стоимости... Труд есть прежде всего процесс, совершающийся между человеком и природой, процесс, в котором человек своей собственной деятельностью опосредует, регулирует и контролирует обмен веществ между собой и природой».