Конструкции, которые необходимо отличать от номинативных предложений

Существительное в именительном падеже является грамматическим центром целого ряда конструкций, которые внешне, по формальным признакам похожи на номинативные предложения, но отличаются от них по значению, по функциям. Назовем эти конструкции.

1. Обращение. Обращение, даже распространенное, называет адресат высказывания, но не утверждает его бытия, существования: Ах, родина! Какой я стал смешной (Есенин); Волшебница моя! Ты снова манишь светом тревожных, синих лампочек (Луговской). «Узнать» обращение и отличить его от номинативного предложения помогают употребленные в окружающем тексте местоимения ты (вы), твой (ваш): Век девятнадцатый, железный, воистину жестокий век! Тобою в мрак ночной, беззвездный беспечный брошен человек! (Блок); Любимая! Меня вы не любили (Есенин); Горизонт мой … Я ищу твой след, я ловлю обманчивый изгиб (Светлов).

2. Именительный представления. Это особая синтаксическая конструкция, цель использования которой – вызвать у собеседника представление о называемом предмете (событии, лице и т.п.), являющемся темой сообщения. Нередко его не считают предложением вовсе.

В отличие от номинативного предложения, именительный представления не обозначает бытия, не имеет грамматической и функциональной самостоятельности. Он лишен интонации сообщения, а от следующего за ним предложения отделяется обязательной паузой: А летнее, июльское утро! Кто, кроме охотника, испытал, как отрадно бродить на заре по кустам? (Тургенев); Мой потомок! Я тянусь к нему (Светлов).

В следующем за именительным представления предложении нередко употребляются личные местоимения 3-го лица, указательные местоимения или местоименные наречия: Но свет … Жестоких осуждений не изменяет он своих: он не карает заблуждений, но тайны требует для них (Пушкин); Обмен веществ! Но какая трусость утешать себя этим суррогатом бессмертия! (Чехов).

Такую же роль, как именительный представления, в тексте может играть и инфинитив: Быть полезным… легко сказать! (Тургенев); Строить, знать, искать, менять теченье рек – этой радости достоин человек (Луговской). По аналогии с именительным представления инфинитив в подобном употреблении называют инфинитивом представления.

О сходной грамматической природе этих двух конструкций свидетельствует возможность их употребления в одном тексте. См.: Желанья! .. что пользы напрасно и вечно желать?.. А годы проходят – все лучшие годы! Любить … но кого же?.. на время – не стоит труда, а вечно любить невозможно (Лермонтов).

Именительный представления и инфинитив представления – частные случаи сегментации высказывания (текста), т.е. такого его расчленения, когда тема выносится в начало и оформляется как самостоятельное высказывание.

3. Неполные предложения. От номинативных предложений надо отличать две их разновидности:

1) двусоставные предложения, где нет состава подлежащего (которое восстанавливается из контекста или ситуации), а существительное в именительном падеже – именная часть составного именного сказуемого с нулевой связкой: Ах, черт ее возьми, эту рыженькую… Препикантная штучка!.. (Мамин-Сибиряк); – Ты ведь сирота, Наталья? – Сирота-с (Бунин); Ты ведь помнишь его? Сумасшедший старик! (Светлов);

2) двусоставные предложения, где есть только состав подлежащего: Кто скачет, кто мчится под хладною мглой? Седок запоздалый, с ним сын молодой (Жуковский); Что осталось в памяти? Пышные холодные комнаты, развешанные на стенах поучительные изречения (Паустовский).

Могут вызвать ошибки при анализе и неполные предложения, в которых отсутствует грамматическая основа, но есть прямое дополнение в винительном падеже, омонимичное по форме с подлежащим: Ты что впереди увидала? Заснеженный черный перрон, Тревожные своды вокзала, Курсантский ночной эшелон (Луговской).

4. Некоторые этикетные предложения: Привет!; Добрый вечер! и т.п. (Выше было указано, что их рассматривают или как нечленимые, или как фразеологизированные.)

5. Вывески и подписи всякого рода («Булочная», «Утро в сосновом лесу» и т.п.), а также названия книг, газет, журналов и т.д. – т.е. все то, что В.В. Бабайцева относит к собственно назывным предложениям, а большинство современных лингвистов не считает предложениями.

Генитивные предложения

Генитивные предложения как самостоятельный тип односоставных предложений были выделены сравнительно недавно, и их существование до сих пор остается дискуссионным вопросом синтаксиса русского языка.

Формальный признак генитивных предложений – главный член в форме синтаксически независимого родительного падежа. Эти предложения, как и номинативные, имеют значение бытийности, настоящего времени и реальной модальности.

Различают утвердительные и отрицательные генитивные предложения.

В утвердительных генитивных предложениях выражается существование, наличие чего-либо в большом количестве или объеме. Значение большого количества, избытка выражено не лексическими средствами, а особой интонацией. Дополнительными средствами выражения количественного значения является частица -то и повтор: В лесу грибов!, Книг-то!, Шуму-то, шуму! Эти предложения всегда эмоционально и экспрессивно окрашены.

Таким образом, интонация выполняет в утвердительных генитивных предложениях несколько функций: 1) выражает значение бытийности, 2) выражает количественное значение (в обобщенном и неопределенном виде), 3) передает эмоционально-экспрессивное отношение говорящего (удивление, восхищение, неодобрение и т.п.).

Значением бытия, существования утвердительные генитивные предложения сходны с номинативными. Но между двумя этими типами существуют серьезные различия. Сравним два предложения: В доме много цветов. – Цветов-то в доме! Первое предложение – расчлененное номинативное с количественно-именным словосочетанием в роли главного члена. Количественное значение выражено в нем лексически, наречием много. Форма родительного падежа занимает зависимое от наречия положение. Во втором предложении значение большого количества выражено интонацией и частицей, а форма родительного падежа занимает независимое положение.

Если существительное имеет формы обоих чисел, то в главном члене утвердительного генитивного предложения оно употребляется в форме множественного числа: [ Сады-то у нас какие! ] Яблонь одних!.. А цветов, цветов! (Коптяева); У нас птиц-то, птиц!; На вокзале спешащих людей!

Главный член отрицательных генитивных предложений выражается независимой формой родительного падежа с частицей ни: В квартире ни звука; У меня ни минуты времени. Значение подобных предложений – отрицание бытия предмета в настоящем времени.

Отрицательные генитивные предложения зачастую рассматриваются как неполный вариант безличных с главным членом – словом нет. Снова прибегнем к сравнению: На улице нет машины. – На улице ни машины. В первом предложении форма родительного падежа зависит от главного члена, во втором занимает независимое положение. В первом предложении речь идет о какой-то известной машине, поэтому в нем возможны идентифицирующие определения (нашей, грузовой, синей и т.п.); во втором же сообщается об отсутствии машин вообще, и идентифицирующие определения в нем употреблены быть не могут. П.А. Лекант подчеркивает, что генитивные отрицательные предложения не имеют ни значения, ни формы безличных. Значение бытийности выражено в них грамматически – независимой позицией существительного и интонацией, а отрицание – также формально-грамма­тическим средством (частицей ни)[3].

Однако заметим, что семантические различия между генитивными и безличными предложениями могут и не обнаруживаться. Ср.: За неделю нет ни капли дождя. – За неделю ни капли дождя. Думается, что причиной наличия / отсутствия таких различий является семантика существительного – главного члена.

Главный член отрицательных генитивных предложений может быть выражен несколькими способами.

1. Ни + сущ.₂. Предложения с таким главным членом имеют особенности в строении. В частности, при отрицании существования класса предметов вообще существительные ставятся в форму множественного числа и используется несколько однородных главных членов, соединенных союзом ни…ни: В лесу ни ягод, ни грибов; У меня здесь ни друзей, ни родственников. При отрицании наличия единичного предмета как представителя класса предмета используются существительные в единственном числе: В лесу ни ягодки; У меня здесь ни родственника; по значению эти предложения совпадают с теми, главный член которых включает слово один.

2. Ни + количественно-именное сочетание, включающее существительное – название меры, части, доли, проявления чего-либо, в том числе и метафорическое: В сарае ни полена дров, В доме ни крошки хлеба, У тебя ни капли стыда, На лице ни тени тревоги; На небе ни клочка лазури … (Фет); Вблизи ни искры света (Коптяева). Существительное со значением меры и т.п. при этом не обозначает реального количества, а используется для подчеркивания полноты отрицания.

В структуру подобных главных членов входят преимущественно существительные вещественные и отвлеченные. Из конкретных существительных могут употребляться те, которые способны сочетаться со словами, обозначающими часть, долю; при этом они имеют форму только единственного числа: На тарелке ни куска пирога; В доме ни огарка свечи.

3. Ни + одного (одной, одних) + сущ.₂. В таком главном члене используются только конкретные существительные, причем в форме единственного числа: На столе ни одной тетради; На дереве ни одного листочка; В переулке ни одного фонаря. Форму множественного числа имеют только существительные pluralia tantum: Ни одних незапертых ворот; Ни одних острых ножниц.

Таким предложениям свойственно значение исчерпывающего отрицания: отрицается наличие не определенного предмета, а всего класса предметов. Слово один выступает в них в роли частицы, подчеркивающей отрицание.

Для усиления значения отрицания в генитивных предложениях используются: а) местоимение никакой, которое, функционально уподобляется частице, но сохраняет систему форм и способность к согласованию (У нас никаких проблем; В городе никакой паники), б) уменьшительные суффиксы (От брата ни строчечки).

Генитивные предложения (и утвердительные, и отрицательные) могут быть распространены как присловными второстепенными членов, так и детерминантами (имеющими те же значения, что и в номинативных предложениях). См. примеры выше, а также: Никакого уважения ни к старости, ни к сану (Чехов); В небе ни облачка (Куприн); За весь день ни покоя тебе, ни удовольствия (Бунин); Но ни звука в чаще свежей … (Ахматова).

Вокативные предложения

Вокативные предложения – это обращения, осложненные выражением эмоции, мысли или волеизъявления: – Мама! – позвал из кабинета Дымов, не отворяя двери. – Мама! (Чехов); – Владимир Ипатьич! Владимир Ипатьич! – загремел в коридоре института голос Иванова (Булгаков).

Обычно вокативные предложения довольно легко отграничиваются от обращений. – Бабушка! – раздался вдруг слабый, чуть слышный голос Олеси. – Бабушка, кто у нас? (Куприн). Выделенная конструкция – вокативное предложение, так как ее главная цель – призвать собеседника. Во втором употреблении случае слово бабушка – обращение.

Существование вокативных предложений признается не всеми лингвистами. Поэтому они, как правило, не описываются в учебных пособиях для вузов (например, в учебниках Н.С. Валгиной и П.А. Леканта). Наличие вокативных предложений как самостоятельного типа последовательно отстаивает В.В. Бабайцева. Она указывает на синкретизм их семантико-грамматических свойств: «В вокативных предложениях обращение не превращается в член предложения, оно остается номинацией адресата речи, образуя базовую основу предложения. Название этой разновидности обращения – обращения-предложения – точно раскрывает своеобразие такого типа простого предложения, совмещающего свойства обращения и предложения. Предикативность в вокативном предложении выражается интонацией, частицами и междометиями»[4].

Основу вокативных предложений составляют существительные в именительном падеже и – изредка в разговорной речи – местоимения ты, вы.

Вокативные предложения, подобно обращениям, могут быть распространены определениями разных типов, приложениями и придаточными частями с определительным значением. См.: – Голубчик мой! – бормотала она, дрожа от радости. – Владимир Платоныч! Откуда бог принес? (Чехов); – До свиданья, Маша! Машенька моя… Маша… Маша… (Симонов).

По значению различаются две группы вокативных предложений.

1. Предложения-призывы, цель которых – привлечь внимание адресата речи: Продавец!; Девушка! От обращений они отличаются интонационно-грамматической самостоятельностью. При передаче на письме подобные предложения сопровождаются глаголами позвать, крикнуть, услышать, послышаться и т.п. в авторской речи: – Печорин! вы спите? здесь вы?.. – кричал капитан (Лермонтов); – Сашенька-а! – окликает она (Чехов); – Миша! – позвал он. – Идите сюда (Паустовский).

2. Предложения, выражающие эмоциональную реакцию на слова и действия собеседника. Так, предложение Дочка! может выражать радость, упрек, возмущение, призыв, предостережение и др. Эти оттенки значений в устной речи передаются интонацией, а в письменной обычно дифференцируются обстоятельствами образа действия (гневно, с отчаянием, с упреком и т.п.) в составе авторских ремарок: – Мама! – говорит ей укоризненно Лиза (Чехов); – Эх, ты!.. – с досадой и укоризной воскликнула старуха (Куприн); – Голубчик!.. Спаси Христос тебя! Ведь это теперь у меня что?.. я теперь… богач!.. – визжал Гаврила в восторге, вздрагивая и пряча деньги за пазуху. – Эх ты, милый!.. Вовек не забуду!.. (Горький).

 

 

[1] См., например: Современный русский язык: Теория. Анализ языковых единиц. С. 346–349.

[2] Пешковский А.М. Русский синтаксис в научном освещении. М., 1957. С. 377.

[3] Лекант П.А. Синтаксис простого предложения… С. 171–172.

[4] Бабайцева В.В. Система односоставных предложений… С. 435–436.