Лекция 14. Опыт социального воспитания личности в коллективе 2 страница

Такие комнаты вводил в своей практике А.С.Макаренко. Из опыта руководства школой им. Ф.М.Достоевского для трудновос-питуемых Сорока-Росинский формулирует принципы новой пе-дагогики коллектива, в основу которой он ставит не принужде-ние, а «добровольчество». «Добровольчество» в его практике -это самодеятельность, самоуправление, соревнование, самоактив-ность¹.

Рассмотрим фрагмент его статьи «Детский дом», из которой мы можем представить педагогические проблемы воспитания бес-призорных детей не только в 20-е гг., но и нерешенные вопросы организации воспитательного процесса в современных детских домах, приютах, школах-интернатах, в работе с нормальными, талантливыми и трудновоспитуемыми детьми.

¹ Губко АЛ. Рыцарь суровой доброты//В.Н.Сорока-Росинский. Пед. соч. - М., 1991.-С. 15.

В.Н. Сорока-Росинский

Детский дом

(фрагмент)

...Детский дом рассматривается нами, сторонниками социально-тру-дового воспитания, как детская трудовая коммуна, где дети и воспита-тельский персонал составляют тесную группу содружественного твор-чества.

Конечно, наш детский дом в том виде, как он существует сейчас, нас далеко не удовлетворяет. И сейчас в нем еще много пережитков старого. На детском доме более, чем на всяком другом учебно-воспи-тательном учреждении, чувствуется, что это создание переходного вре-мени. Многое, очень многое нужно в детском доме изменить для того, чтобы он мог с полным правом носить название учреждения социаль-но-трудового.

Сейчас его казарменного типа дортуары, где в одной комнате спят порой 20—30 детей, в лучшем случае 1 0 — 1 5 человек, отсутствие дос-таточного количества комнат для свободного творчества отдельных детей, конечно, налагает определенный отпечаток на детскую психику и на детское развитие. Общение всей детской массы, хотя и разбитой на группы в 25—30 человек, в течение всего дня и всего вечера, невоз-можность уединиться, труд и отдых в беспрерывном сообществе дру-гих детей — все это, безусловно, утомляет и принижает творческую способность каждого ребенка...

Как же мы себе мыслим будущий детский дом?.. Что для нас совер-шенно бесспорно — это первое: будущий детский дом не будет иметь спален-казарм, и второе: будущий детский дом будет представлять по-мимо общих зал и помещений отдельные уголки и уголочки, где каж-дый ребенок согласно своим вкусам и наклонностям создаст для себя уголочек творчества и отдохновения...

...Для полного слияния работ школы и детского дома и единого пе-дагогического воздействия необходимо установить тесную организа-ционную связь детского дома и школы. При установлении распорядка дня в детских домах план этот должен обсуждаться на совместном за-седании педагогического совета детского дама и школы. В педагоги-ческих советах школы должны принимать участие воспитатели детских домов; также необходимо вхождение в педагогический совет детского дома представителя от педагогического совета школы.

Совместная работа педагогического совета школы и детского дома не только желательна но и необходима. Иначе работа детского дома не может правильно идти...

...Так как школа должна быть открыта на весь день и заполнять весь день ребенка, удовлетворяя все его потребности, то детский дом явля-231

ется домом, куда ребенок приходит отдохнуть от шумной жизни, кото-рую он проводит в школе. Здесь он может сосредоточиться, продумать весь свой день. Таким образом, детский дом или детское общежитие для старшего возраста является местом отдыха и ночлега. Вопросы питания в будущем также всецело будут принадлежать школе...

...11 января с.г. на экстренном заседании коллегии сектора соци-ального воспитания с участием специалистов был подвергнут обсуж-дению вопрос об изъятии трудновоспитуемых детей из детских домов и школ нормального типа и о создании в губернском масштабе сети специальных учреждений для таких детей...

Это дети, которые по особенностям своего душевного склада не могут ужиться спокойно в рамках школы обычного типа. Переживаемое нами бурное время отпечаталось на их психике, сделав ее повышенно-возбудимой и увеличив ее активность до степени, совершенно иногда неприемлемой при тех условиях, в которых ныне приходится вести пре-подавание и воспитание в большинстве из школ.

Такие дети, будучи часто очень талантливыми и способными им-понировать своим товарищам, могут сорвать занятия с целым клас-сом, — буйные, невыдержанные, иногда страшно запущенные в педа-гогическом отношении, нервные и очень легко заражающие своими настроениями товарищей, они легко превращаются в вожаков, ведут за собой класс и создают в нем такое стадное настроение, при кото-ром не может быть и речи о сколько-нибудь планомерном обучении и воспитании.

Таких детей — бунтарей по натуре, буянов и истериков, старая шко-ла просто выбрасывала за борт, не заботясь об их дальнейшей участи и совершенно не смущаясь тем обстоятельством, что из этих-то отбро-шенных детей и выходили впоследствии очень талантливые люди и вырабатывались яркие индивидуальности.

Но в нашей новой школе эти дети должны стать предметом особен-но тщательного попечения, ведь, может быть, это именно дети того будущего, к которому мы стремимся, которое мы лишь неясно чувству-ем; ведь, может быть, тот самый факт, что эти дети никак не могут уместиться в рамках нашей школы, говорит лишь о том. что они это будущее отражают уже на своей психике, уже воспринимают его свои-ми нервами, чуют его гораздо лучше нас своей тонкой детской интуи-цией — ведь нередко устами младенцев гласит сама истина.

Для таких детей нужна особая школа, нужны особые методы воспи-тания, способные дать надлежащий выход той буйной беспокойной энергии, которой полны эти дети.

Подобные школы индивидуально-социального воспитания для труд-новоспитуемых детей должны быть созданы в каждом районе Петер-бурга, и ныне организация таких школ поручается секции индивидуаль-

но-социального воспитания при Петербургском отделе народного об-разования.

Для разработки вопросов о типе таких школ, о постановке в них воспитания и обучения, об управлении ими и об отношении их к шко-лам обычного типа, а также к школам для дефективных детей создает-ся особая комиссия, в состав которой войдут специалисты по детской психологии и по воспитанию морально дефективных и педагогически запущенных детей, а также представители Петербургского наробраза и педагоги школ обычного типа.

В настоящее время Петербург располагает лишь двумя учреждени-ями индивидуально-социального воспитания — институтом индивиду-ально-социального воспитания и недавно открытой школой имени Дос-тоевского. Кроме того, уже готовы к открытию еще три детских дома-школы для трудновоспитуемых.

Печатается по изд.: В.Н.Сорока-Росинский. Пед. соч. — М., 1991. — С. 1 3 6 - 1 3 9.

Педагогаческое наследие Антона Семеновича Макаренко ши-роко известно не только в нашей стране. По его рекомендациям работают колонии для малолетних преступни- А.С.Макаренко _{ков за} рубежом. В 1988 г., в год 100-летия со дня (1888—1939) _его рождения, по решению ЮНЕСКО опыт Макаренко отмечался в мировом масштабе.

А.С.Макаренко родился в семье рабочего в г. Белополье Харь-ковской губернии. После окончания Крюковского железнодорож-ного училища он год занимался на педагогических курсах, а в 1905 г. в 17 лет стал учителем того же Крюковского училища, где преподавал русский язык и черчение. В 1911 г. он был переведен в начальное железнодорожное училище на ст. Долинская, где рабо-тал учителем и воспитателем интерната.

В 1914 г. Макаренко поступает в Полтавский институт, после его окончания в 1917 г. занимает должность инспектора (директо-ра) того же Крюковского училища. Принимает революцию. Пред-ложение в 1920 г. возглавить колонию для несовершеннолетних преступников в корне меняет его жизнь.

В первые годы работы в колонии он разрабатывает принципы отношений воспитанников и педагогов. Это:

- равенство прав и обязанностей воспитателей и воспитанни-ков;

- четкая организация труда;

- роль общественного мнения в лице совета командиров и
общего собрания;

— четкий перечень серьезных проступков: лень, отклонение от тяжелой работы, оскорбление товарища, нарушение интересов коллектива.

Несмотря на то что шла гражданская воина, колония Мака-ренко развивалась, к 1924 г. были построены четыре мастерские, обрабатывалось 40 десятин земли, работала мельница.

С самого начала А.С.Макаренко вызвал неприятие чиновников от наробраза. Не всем нравился хозяин и организатор коллектива учителей и воспитанников, педагог с необыкновенным авторите-том. В его достижениях искали ошибки, сваливая их на созданную им систему.

В его записке от 2 февраля 1927 г. читаем:

«На нашу колонию сейчас ведется война со всех сторон. Бьют, конечно, по системе. Метод такой: все наши недостатки, недоделки, просто пропущенные места, случайные ошибки считают элементами системы и с остервенением доказывают, что у нас не система, а ужас. Мне выгоднее в таком случае отмалчиваться и делать свое дело».

4 апреля 1928 г.:

«Обследование за обследованием, объявляют мне выговоры, по округу запретили систему колонии им. Горького, и мне предложили в течение длительного срока перейти на обыкновенную «исполкомов-скую». В качестве обследователей приезжают мальчишки, с которыми мне даже говорить трудно. В то же время не могут не признать, что колония действительно перевоспитывает, что она исполняет свою за-дачу, что у нее «наибольший комсомол».

18 апреля в письме А.М.Горькому он пишет: «...Ваша помощь — явление совершенно исключительное, и потому на ней нельзя строить работу: если судьба здоровой детской колонии зависит от вмешатель-ства Максима Горького, то нужно бросить все наше дело и бежать куда глаза глядят...

Я веду колонию 8 лет. Я уже выпустил несколько сот рабочих и студентов. Посреди общего моря расхлябанности и дармоедства одна наша колония стоит как крепость... А меня едят даже не за ошибки, а за самое дорогое, что у меня есть — за мою систему. Ее вина только в том, что она моя, что она не составлена из шаблонов».

Документы подтверждают целенаправленную травлю Макаренко. В протоколе заседания центрального бюро Коммунистического детского движения УССР (13 июля 1928 г.) читаем:

«Нужно срочно принять меры к снятию Макаренко с работы. Изучить работу комсомольской ячейки колонии, «систему» сразу не ломать, а постепенно...»

Макаренко был снят с должности заведующего колонией. Ле-том он переходит на работу в систему НКВД, где принимает ком-муну им. Ф.Э.Дзержинского.

Читаем его запись 16 октября 1928 г.:

«...Колония им. М.Горького в результате объединенных усилий мно-гих более или менее умных и талантливых людей, в том числе из нар-компроса или из комсомола, и из литературы, сейчас очень быстро идет к гибели. Там, конечно, закрыли командиров и отряды, бросили лозунг «Довольно вам быть батраками, вам надо учиться», и все по-шло как по маслу. Теперь все сидят и разводят руками и, кажется, со-бираются запеть на такую выигрышную тему: «все Макаренко виноват, все держалось на его личности, он ушел и все пошло под гору». Все это замечательно симпатично получается. Ведь там «ушли» не только меня, «ушли» большую половину персонала, «ушли» старших ребят, прикрыли систему рабочего коллектива, сделали ставку на школу и на лодырей, и теперь вспомнили о личности Макаренко».

Трудовая коммуна им. Ф.Э.Дзержинского стала образцом учеб-но-воспитательных учреждений. Первыми ее воспитанниками стали горьковцы, которые были помощниками Макаренко в период ее становления. Коммуну посетили свыше 200 делегации, Макарен-ко пишет о своем опыте «Педагогическую поэму».

В книге «Марш 30-го года» (1930 г.) он рассказал о жизни дзер-жинцев, в 1932 г. написал повесть «ФД—14», задумав ее как про-должение «Педагогической поэмы». Но, по совету М. Горького, она стала самостоятельным произведением.

В 1934 г. Макаренко был принят в члены Союза писателей, в 1935 г. публикуется его пьеса «Мажор», в этом же году его перево-дят в отдел детских трудовых колонии НКВД Украины. В различ-ных рекомендациях работникам детских домов и трудовых коло-ний он пишет о своем опыте. В 1936 г. публикуется его «Методика организации воспитательною процесса».

В январе 1937 г. Макаренко переезжает в Москву, где целиком отдается литературному труду. Он пишет «Книгу для родителей», «Флаги на башнях» (1938) и «Честь» (1937-1938).

С сентября по декабрь 1937 г. он выступает по Всесоюзному радио с циклом передач «Педагогическая пропаганда для родите-лей». В начале 1938 г. читает лекции для работников Наркомпроса РСФСР, в которых излагает и систематизирует свои педагогиче-ские взгляды.

Его статья «Проблемы воспитания в советской школе», опуб-ликованная в «Правде» 23 марта 1938 г., вызвала широкую дис-куссию. Ее обсуждали учителя и родители, партийные работники и общественные деятели. Статья заняла особое место в наследии

педагога, в ней он разработал рекомендации, как осуществить его идеи в массовой школе.

В последние годы жизни Макаренко много выступал перед учи-телями и родителями, писал статьи, работал над новыми произ-ведениями. Он умер в пригородном поезде на ст. Голицыно, соби-раясь ехать в Москву на студию «Союздетфильм», 1 апреля 1939 г.

Педагогическое наследие А.С.Макаренко в истории отечествен-ной школы и педагогики опередило свое время, оно особенно значимо сегодня. Его опыт и педагогические статьи — это практи-ка и теория социальной педагогики. Его концепция социального воспитания была основана на формировании личности в новых социальных условиях,

В 20-е гг. работа А.С.Макаренко - это поиск путей социально-го воспитания. Выступая против вульгаризации идей социального воспитания, их искажения в практике, он считал, что самым при-емлемым видом социального учебно-воспитательного учреждения является трудовая колония, где можно создать все условия для воспитания нового человека, советского гражданина, обществен-ника, коллективиста.

В эти же годы Макаренко говорит о едином педагогическом процессе в котором «...объединяются как воспитательные деятели и государство, и новая семья, и совершенно уже новый деятель -ребячий, - производственный, образовательный и коммунисти-ческий первичный коллектив...»¹.

В его учебно-воспитательных учреждениях создавался такой кол-лектив, в котором решались педагогические, хозяйственные и про-изводственные проблемы. В этом коллективе и дети, и взрослые, руководители и общее собрание, заведующий и педагогический совет, избранные органы детского самоуправления работали в одном ключе, решали одни задачи.

Вся педагогическая система А С. Макаренко связана с периодом становления советской педагогики, воспитания советского челове-ка. В своих выступлениях и статьях он говорил, что только принци-пы коммунистического воспитания можно противопоставить ме-щанству и порокам воспитания. Он разрабатывал вопросы коммунистического воспитания личности, конкретизируя, что это должен быть труженик, борец, образованный и творческий чело-век, ответственный, дисциплинированный, с чувством достоин-ства².

¹ Макаренко А. С. Некоторые проблемы теории и практики воспитания//Пед. соч.:
В 8т. -М., 1983.-Т. 1.-С. 82.

² Макаренко А. С. Очерк о работе Полтавской колонии им. М.Горького//Пед. соч.:
В8т.-М., 1983.-Т. 1.-С.47.

Говоря о коммунистическом воспитании как методе, Мака-ренко подчеркивал, что только он, являясь «общим и единым», даст возможность каждой личности развить свои задатки и спо-собности¹.

Здесь следует отметить и не согласиться с мнением, что его педагогика «воспитания в коллективе» уничтожала личность. Его идея педагогического проектирования предполагала единство кол-лективистской педагогики и развития индивидуальных задатков и способностей личности, воспитания «счастливого человека»².

В повести «Флаги на башнях» он пишет, что «счастливый чело-век» существует только в счастливом обществе».

Представляя воспитание личности в коллективе, он говорит о трудовом коллективе, формулирует основной принцип коллекти-вистской педагогики как уважение к человеку: «Как можно больше уважения к человеку, как можно больше требования к нему».

В методах воспитания в социалистическом обществе Макарен-ко выделяет организацию активной, сознательной, творческой де-ятельности, которая влияет на формирование личности.

Методы коммунистического воспитания должны представлять организацию коллектива, общественное мнение, соревнование, поощрение и наказание, систему перспективных линий. Коллек-тив и дисциплина в единстве — это Макаренко выделяет как важ-ный элемент в воспитании сознательной дисциплины. Сегодня в опыте А. С. Макаренко представляет интерес соединение обуче-ния и воспитания с производительным трудом. Образцом здесь является коммуна им. Ф.Э.Дзержинского, где ребята учились орга-низации труда на высокорентабельном производстве, у рабочих высокой квалификации. Коммунары были вовлечены во все виды труда — от самообслуживания до участия в производстве.

Воспитанники коммуны гордились своим трудом, собой как творцами, людьми, умеющими без принуждения создавать полез-ное для коллектива. То есть они становились, как любил говорить Антон Семенович, из «объектов воспитания» «субъектами воспи-тания»: каждый ребенок включался в систему реальной ответствен-ности — и в роли рядового, и в роли командира.

В 1937 г. Макаренко обращается к проблемам воспитания ре-бенка в семье, которую он рассматривал как первичный коллек-тив, где все являются полноправными членами, со своими функ-

Макаренко А.С. Опыт работы детской трудовой колонии//Пед. соч.: В 8 т. - М.,

1983.-Т. I.-С. 170.

Виноградова М.Д., Гордин Л.Ю., Фролов А.А. О педагогическом наследии А.С.Макаренко. Т. 8. — М., 1986. - С. 187-210.

циями и обязанностями, где ребенок должен быть не «объектом баловства, родительских жертв, а в меру своих сил участником общей трудовой жизни семьи».

Он писал, что дети в семье должны постоянно отвечать за определенную работу, за ее качество, а не выполнять разовые просьбы и поручения. Во всех работах Макаренко защищал идею, что «беззаботное детство» наносят огромный вред будущему ре-бенка.

В последние годы жизни А.С.Макаренко занимается вопроса-ми семейного воспитания. «Забытая» в первые годы советской вла-сти семейная педагогика в 30-е гг. находилась в стадии становле-ния. В этот период в своих выступлениях Макаренко говорит о вопросах воспитания ребенка в семье как о важных государствен-ных общественных проблемах. Отсюда, по его мнению, воспита-ние детей в семье — это важная государственная задача, которую должны решать и родители, и школа. Он подчеркивает важность создания родителями «правильного тона» в семье, радостного настроения, необходимость знания родителями своего ребенка. Выделяя как главный компонент семейного воспитания автори-тет родителей, Макаренко говорит о настоящем и ложном авто-ритете.

Он обращает внимание родителей на то, что на послушании создается ложный авторитет. Как предупреждение звучат сформу-лированные Макаренко особенности неблагополучных семей, ко-торые обычно разрушаются. Родители в них не пользуются авто-ритетом, постоянно ссорятся между собой, жестоко обращаются с детьми. Результатом является развод, что становится кризисом для ребенка.

Макаренко представляет семью как общественный коллектив, и его разрушение — это социальная проблема. Он против балов-ства и изнеженности ребенка в семье, считая, что эти качества так же вредны, как «шкурничество, воровство, ложь»¹.

Все рекомендации по воспитанию детей в семье Макаренко дает в «Книге для родителей», где он вновь обращается к вопросу счастья человека. Он говорит здесь о сложных проблемах семейных отношений, о том, как отношения родителей влияют на развитие ребенка; подчеркивает важность родительского авторитета, семей-ного хозяйства, игры, дисциплины, воспитания в труде, полово-го воспитания и привития культурных навыков.

' См.: Сермяжка Е.И. Проблемы семейного воспитания в педагогическом насле-дии А.С.Макаренко//Как воспитать гражданина. — Минск, 1980. — С. 7—19.

Завершая разговор о наследии А.С.Макаренко, выделим то, что может взять из его опыта современный социальный педа-гог.

Во-первых, его умение создать детский коллектив, содруже-ство ребят разного возраста, объединенного разумным, творче-ским производительным трудом, с четкой сознательной дис-циплиной. Коллектив, который действительно становился вос-питательной средой, школой для личности, для трудного ребенка.

Во-вторых, создание детского самоуправления, различные фор-мы которого были школой для каждого воспитанника. Дежурство и «конституция» коммуны, законы, традиции и совет команди-ров, общее собрание и участие в различных комиссиях, ответ-ственность воспитанников за порученное дело — все это несло огромную воспитательную нагрузку.

В-третьих, создание особых отношений между воспитанниками и воспитателями, где те и другие жили по одним законам взаимо-понимания и доброжелательности. В коммуне им. Ф.Э.Дзержин-ского от воспитателей отказались.

В-четвертых, широкий круг методов в создании такого кол-лектива, который мог влиять на личность. Это и приобщение воспитанников к различным видам искусства (книги, кино, му-зыка, театр, походы, экскурсии, концерты, конференции), и работа с населением, и игра, которой были захвачены и воспи-танники, и воспитатели. Это и метод «взрыва», вошедший в историю отечественной педагогики только с именем А.С.Ма-каренко.

В огромном педагогическом наследии выделяется его выступ-ление перед работниками Наркомпроса 20 октября 1938 г. В со-брание сочинений оно вошло под названием «О моем опыте»; в нем сфокусированы основные вопросы педагогических взглядов и опыта А.С.Макаренко.

Социальному педагогу следует обратиться к статье «О моем опыте» потому, что проблемы социального воспитания, которые решал Макаренко, актуальны и сегодня. Макаренко анализиро-вал, как он создавал коллектив и почему небольшой коллектив более приемлем для воспитательного воздействия; как можно до-биться сознательной дисциплины; что такое детское воровство и детское хулиганство.

Особо разговор — об оценке педагогического мастерства, его важности в подготовке будущих воспитателей, о том, следует ли рисковать в педагогическом процессе и что такое педагогический риск.

А. С.Макаренко

О моем опыте

(в сокращении)

Я думаю, что из того, что я вам расскажу, вы можете получить пользу исключительно в порядке толчка, отталкивания, даже, может быть, от-талкивания сопротивления, так как мой опыт довольно своеобразен и, пожалуй, имеет мало общего с вашим. Может быть, мне больше посча-стливилось, чем вам.

Поэтому я прошу мои слова считать не рецептом, не законом, не выводами. Несмотря ни то, что мне пришлось 16 лет подряд прорабо-тать исключительно в детском доме, я не могу сказать, что я пришел к каким-то окончательным выводам. Я нахожусь еще в процессе станов-ления, также, вероятно, как и вы...

Мой опыт очень узок. Я 8 лет заведовал колонией для правонару-шителей им. Горького и 8 лет - трудовой коммуной им. Дзержинского. Коммуна им. Дзержинского уже не была учреждением для правонару-шителей. В первое время я получал обыкновенных беспризорных де-тей, а в последние 4 года я получал почти исключительно детей из семьи, большей частью из семей ответственных работников, где не-благополучие выражалось не в материальной обстановке, а исключи-тельно в обстановке педагогической, бытовой.

Кто труднее из этих трех категорий: правонарушители, беспризор-ные или дети из семьи, — сказать трудно, но я думаю, что труднее всего дети из семьи. По крайней мере, по извилистости характеров, по их яркости и сопротивляемости эти дети кажутся мне в моем опыте наиболее трудными.

Но к этому времени я был лучше вооружен техникой своего мастер-ства, а самое главное — у меня был коллектив ребят, имеющий шест-надцатилетние традиции и шестнадцатилетнюю историю.

Только поэтому работа с детьми из семьи для меня была более легкой, чем работа с моими первыми воспитанниками-правонарушите-лями, с которыми я еще работать не умел.

На основании работы со всеми этими категориями я в последние годы своей работы пришел к следующему выводу, дня меня самому важному. Этот вывод даже в настоящее время звучит для меня не-сколько парадоксально. Он утверждает, что трудных детей совершен-но нет.... За последние 5 лет, работая в коммуне им. Дзержинского, где было много ярких и трудных характеров, я не наблюдал процессов эво-люции характера. Я наблюдал эволюцию в том обычном смысле, в ка-ком мы всегда понимаем рост, различие: мальчик учится в III, IV клас-се, потом переходит в V класс. Его кругозор расширяется, знаний и

навыков у него больше. Он работает на заводе, повышает свою квали-фикацию, приобретает навыки общественного характера.

Но это обыкновенный рост, а не какая-то эволюция от испорченно-го, искривленного характеру к норме.

Это не значит, что нет никакого различия между искривленным ха-рактером и нормой, но это значит, что направление характера гораздо лучше производить методом, если хотите, взрыва¹.

Под взрывом я вовсе не понимаю такого положения, чтобы под че-ловека подложить динамит, поджечь и самому удирать, не дожидаясь, пока человек взорвется.

Я имею в виду мгновенное воздействие, переворачивающее все же-лания человека, все его стремления...

Еще в 1931 г. я должен был пополнить свою коммуну, где было 150 человек, новыми 150 ребятами, многих я должен был принять в тече-ние двух недель. У меня уже была очень хорошая организация комму-наров. Из 150 человек 90 были комсомольцами в возрасте от 14 до 18 лет, остальные были пионерами.

Все были крепко связаны, были очень дружны, обладали очень кра-сивой, точной, бодрой дисциплиной, прекрасно умели работать, горди-лись своей коммуной и своей дисциплиной. Им можно было поручать довольно ответственные задания, даже физически трудные, даже труд-ные психологически.

Вот какой метод я применял для того, чтобы произвести наиболее сильное впечатление на мое новое пополнение.

Конечно, этот прием был многообразен, он заключался и в самой подготовке помещения: спальни, рабочих мест, класса, в подготовке внешней обстановки в виде цветов, зеркал. Коммуна жила богато, по-тому что была на хозрасчете.

Мы так принимали детей. Мы их собирали всегда в скорых поездах. Это было в Харькове. Ребята, ехавшие в скорых поездах, — это был наш контингент, мы имели право на этот контингент. Скорые поезда Москва — Минеральные Воды, Москва — Сочи, Москва — Кисловодск перевозили кандидатов в мою коммуну. Все эти скорые поезда прохо-дят через Харьков ночью, и мы этих ребят тоже собирали ночью.

Семь-восемь коммунаров, один из которых назначался временным командиром на одну ночь, отправлялись для того, чтобы собрать этих ребят. Этот временный командир всегда отвечал за работу отряда и всегда сдавал рапорт после окончания задания.

¹ Более подробно метод «взрыва» оспещен в его отрывке «О взрыве», написан-ном А.С.Макаренко для «Педагогической поэмы», но не вошедшем в ее окон-чательный текст. Этот метод он использовал при перевоспитании подростков, склонных к правонарушениям.

Временный отряд в течение 2-х часов собирал беспризорных с крыш, из уборных, вытаскивал из-под вагонов. Они умели собирать этих «пас-сажиров». Я никогда не сумел бы их найти.

Сотрудники НКВД, стрелки отводили мне комнату на вокзале. В этой комнате проходил первый митинг.

Этот митинг заключался не в уговаривании ребят идти в коммуну, а носил такую форму. Наши коммунары обращались к ребятам с такими словами: «Дорогие товарищи, наша коммуна испытывает сильные зат-руднений в рабочей силе. Мы строим новый завод, мы пришли к вам с просьбой помочь нам». И беспризорные были уверены, что это так.

Им говорили: «Кто не хочет — может ехать дальше скорым по-ездом». И дальше начинался тот метод удивления, который я назвал взрывом.

Обычно ребята соглашались помочь нам в нашем строительстве. В этой комнате они оставались ночевать. А на другой день в 12 часов вся коммуна с оркестром — у нас был хороший большой оркестр, 60 белых труб — со знаменем, в парадных костюмах с белыми ворот-ничками, с наивысшим шиком, с вензелями и т.д. выстраивалась в ше-ренгу у вокзала, когда этот отряд, запахивая свои кафтаны, семеня босыми ногами, выходил на площадь, сразу раздавалась музыка, и они видели перед собой фронт. Мы их встречали звуками оркестра, салю-том, как наших лучших товарищей.

Потом впереди выстраивались наши комсомольцы, девочки, сле-дом за ними шли беспризорные ребята, а потом шел еще взвод. И вся эта группа шествовала торжественно по восемь человек в ряд. Граж-дане плакали от умиления, но мы видели, что это только техника и ничего сентиментального.

Когда их приводили в коммуну, они отправлялись в баню и выходи-ли оттуда подстриженные, вымытые, одетые в такие же парадные кос-тюмы с белыми воротничками. Затем на тачке вывозилась их прежняя одежда, поливалась бензином и торжественно сжигалась. Приходили двое дежурных по двору с метлами и сметали пепел в ведро.

Многим моим сотрудникам это казалось шуткой, но на самом деле это производило потрясающее моральное, если не символическое впе-чатление. Из этих беспризорных, которых я собирал с поездов, я мог бы назвать только двух-трех человек, которые не стали на надлежа-щие рельсы. Но эти ребята никогда не забудут их приема на вокзале, этого костра, новые спальни, новое обращение, новую дисциплину, и навсегда у них останутся сильные впечатления.