Государственном управлении

Принятие восточного христианства в 988 г. Владимиром I в качестве государственной религии имело для Руси судьбоносное значение. Введение христианства не было просто очередным звеном в развитии религиозных реформ X в. Оно привело к трансформации древнерусского культурного архетипа, изменению ментальности и вхождению вследствие усвоения духовного и культурного византийского (и его ингредиента — античного) опыта, в православную византийско-славянскую цивилизацию. Эволюционный тип общественного развития сменился инновационным, его безусловным источником становится Киев.

Начинается постепенное утверждение канонических христианских представлений о природе власти, государства и его целях. Как отмечал В.О. Ключевский, «на киевского князя пришлое духовенство переносило византийское понятие о государе, поставленном от Бога не для внешней только защиты страны, но и для установления и поддержания внутреннего общественного порядка», а также обеспечения распространения и защиты христианских ценностей. Происходит разделение светской и духовной власти. Великие князья остаются составной частью династического рода, построенного по типу «конического клана». Семейные отношения совпадали с вассальными: князь-отец — сюзерен, а княжичи-сыновья — вассалы. Положение осложнялось увеличением числа князей и их генеалогических линий. В основе этих взаимоотношений, вероятно, лежала система лестничного восхождения князей, при котором генеалогическое старейшинство определялось наследованием великого стола «от брата к брату». В реальном историческом процессе политическое и военное «старейшинство» отодвигало генеалогическое на второй план. После смерти Ярослава Мудрого (1054 г.) стали созываться снемы (съезды князей), на которых решались вопросы войны и мира, изменения законодательства, династические споры и т.п. На съезде 1097 г. в Любече князья с целью предотвращения междоусобиц решили «каждо да держить отчину свою». Любечский съезд не пресек междоусобиц, правда, при Владимире Мономахе и Мстиславе Великом единство Руси восстановилось, но затем по мере формирования местных династий родовое понимание всей Руси как «отчины» Рюриковичей постепенно вытесняется узким пониманием «отчины» как владения региональной династии. Великий киевский князь был главой рода Рюриковичей. Передача киевского стола осуществлялась как в результате наследования по обычному праву (старейшему в роде), так и по завещанию. Завещание, противоречащее обычаю, давало основание силой оспорить легитимность такого решения. Наследование княжеского стола могло подкрепляться избранием князя, но как самостоятельный способ передачи власти избрание использовалось при конфликте князя с вече или в случае прекращения княжеского рода. Узурпация (добывание княжеского стола силой) всегда мотивировалась наследственными правами или избранием на княжеский стол. Князь являлся необходимым и ключевым элементом государственности. Бескняжье нарушало нормальную жизнь страны и ее регионов, влекло за собой разрушительные внутренние неурядицы и ослабление возможности зашиты от внешних врагов. В эволюции статуса князя четко прослеживается монархическая направленность, тем не менее, на наш взгляд, эта форма так и не реализовалась полностью в Киевской Руси. В руках князя, наряду с военными и административными функциями, сосредоточиваются верховная законодательная и судебная власть. С именами великих князей связаны развитие древнерусского кодекса «Русская Правда», а также уставы, которые определяли изменения в финансовом, семейном, уголовном, административном праве. Судебная власть великого князя распространялась на всю Русь. Она осуществлялась на «княжьем дворе» — в резиденции князя и местах, где сидели представители княжеской администрации. Великие князья были в общественном сознании «главой земли» и имели высокую репутацию, что отразилось в былинном эпосе и канонизации многих из них Русской Православной Церковью. В этот период идет процесс разложения корпоративных связей великокняжеской дружины. Старшая дружина (княжи мужи, бояре) все более активно включается в деятельность Совета князя и выполнение административных функций. В качестве кормления бояре получали земли, которые постепенно превращались в вотчины — наследственное землевладение. Однако, приобретая отдельные иммунитетные права, бояре не пользовались правом суверенитета. Совет при князе, в который входили также высшие церковные иерархи, заседал почти ежедневно и часто определял поведение князя и принимаемые им решения. Из бояр могли назначаться волостели для управления отдельными территориями, посадники, воеводы, тысяцкие, Бояре не были замкнутой кастой и представляли собой достаточно текучий слой. «Молодшая дружина» (отроки, гриди, милостники) выполняли роль слуг при князе и отдельные административные поручения — сбор дани (данщики), торговой пошлины (мытники), штрафов (вирники) и др.

Важное значение имели киевское вече для высшего и центрального управления и вечевые собрания в центрах местных княжеств для регионального управления. Веча XI—XII вв. отличались от прежних племенных собраний, участие в них принимали все свободные горожане Киева или местных центров (иногда пригородов), и они являлись структурным элементом высшего государственного управления. Вече и князь заключали друг с другом ряд (договор), представлявший из себя взаимную присягу (из 50 князей, занимавших киевский престол, 14 были приглашены вечем). В случае нарушения «одиначества» князя и вече ему могли отказать в занятии стола. В результате появляются князья-изгои, которые вместе со своими дружинами вынуждены искать свою «долю», как правило, на окраинах государства. Форма правления на Руси может быть определена как «дружинное государство» (Е.А. Мельникова), в котором в виде преформизма содержались монархическая (князь), олигархическая (старшая дружина, бояре) и демократическая (вече) тенденции. Ни одна из них в Киевской Руси не получила полного воплощения.

В связи с развитием княжеского домена складывается дворцово-вотчинная система управления. Ее возглавлял огнищанин (тиун огнищный или дворный), который заведовал двором (отроками) князя, домашним хозяйством и финансами. Огнищанину подчинялся штат тиунов (слуг), ведавших различными отраслями вотчинного управления — конюшие, ключники и др. Вотчинная администрация могла состоять как из свободных, так и лично зависимых от князя по договору — рядовичей и часто рабов (холопов, челяди). Со временем князья по согласованию с вече поручают этим агентам вотчинного управления выполнение государственных исполнительных и судебных функций. В результате происходит вытеснение и ассимиляция десятичной системы управления дворцово-вотчинной.

Светская и духовная власть на Руси существовали автономно. Государственная власть способствовала распространению христианства, но и согласовывала свою деятельность с установками церкви. В XI—XII вв. православие определяло духовные основы развития древнерусского государственного управления, права и правосознания. Сама церковь становится к XII в. важнейшим субъектом управления, но в отличие от католицизма не вмешивается непосредственно в дела светской власти, что соответствовало восточно-христианской государственно-правовой культуре.

Киевская митрополия, вероятно, была создана уже в 988 г. во главе с Михаилом (хотя проблема основания киевской митрополии и имя первого митрополита остаются дискуссионными). Она находилась в юрисдикции Константинопольской патриархии. По размерам территории и численности прихожан она была крупнейшей, но в константинопольских диптихах (росписях) занимала лишь 61-е место. Кроме того, русская митрополия была зависима не только от патриарха и Синода, но и от византийского императора, который в церковном и государственно-правовом сознании мыслился как самодержец всех православных. Правители других православных народов в дипломатической переписке императоров получали в зависимости от связей с династией и политической значимости титулы архонтов, князей или стольников. В этой иерархии киевские князья имели лишь придворный титул стольника. Хотя в политическом и юридическом смысле эта зависимость была этикетной фикцией, в сакральном смысле она не оспаривалась. Имя императора поминалось в русских богослужениях даже тогда, когда их реальное положение в мире неуклонно катилось к закату. Константинопольский патриарх совместно с Синодом и по согласованию с императором посвящали киевских митрополитов, регулировали церковное устройство, разрешали религиозные споры на Руси.

В то же время огромная территория митрополии, ее удаленность от Константинополя и политическая независимость Руси давали русской церкви значительные автономные права. В соответствии с каноническими представлениями высшая церковная власть принадлежала митрополиту с собором епископов. В работе церковного собора часто принимал участие великий князь и другие представители династии. Они согласовывали вопросы об открытии новых епархий, назначении епископов. Важнейшими епископскими кафедрами (епархиями) были Киевская, Новгородская, Черниговская, Ростовская, Владимиро-Волынская и другие (не менее 16 епархий накануне монголо-татарского нашествия). Епархии состояли из приходов, возглавляемых священником, помощниками которого были диакон и церковнослужители. Высшее духовенство, как правило, было греческим по происхождению. Исключение составляли поставленные русскими князьями митрополиты Иларион и Климент Смолятич, но константинопольские патриархи бдительно отстаивали свое право посвящения русских первоиерархов. Материальный фундамент церкви составляла «десятина» — церковный налог, доходы с церковного суда (церковное право регулировало семейные отношения и некоторые другие гражданские правоотношения), земельные пожалования князей, монастырская колонизация. Важную роль в миссионерской деятельности и хозяйственном освоении земель играли монастыри, возглавляемые игуменами.

Духовная элита оказывала большое влияние на воспитание князей, требуя от них сдержанности, соблюдения евангелических заповедей, пыталась оказать влияние на мирное разрешение княжеских междоусобиц, внутренних противоречий и волнений.

Государственное управление в

удельный период (XII — XIII вв.)

Вскоре после смерти великого киевского князя Мстислава Владимировича (1125—1132 гг.) в Древней Руси усиливаются центробежные процессы. В определенной мере они определялись разложением великокняжеской дружины. Из военной правящей государственной элиты она превращается в вотчинников — региональную корпоративную боярско-дружинную верхушку. Во главе региональных элит утверждаются местные княжеские династии из различных ветвей Рюриковичей. Удельные княжества с быстро растущими городами в условиях натурального хозяйства были экономически самодостаточными и мало связанными друг с другом. Кроме того, после разгрома Хазарского каганата и печенегов, снижения активности варягов и стабилизации отношений с Византийской империей относительно ослабла внешняя угроза. После походов Владимира Мономаха утратила былую остроту и половецкая проблема. Централизаторские возможности Киева были также ослаблены варварским разгромом в 1204 г. бандами крестоносцев Константинополя и последующей монополизацией венецианцами византийской торговли.

Политическая система Руси приобретает полицентричный характер при сохранении символического значения Киева, обладание которым было формальным признаком «старейшинства» среди русских князей. В дореволюционной литературе этот период древнерусской истории именовался удельным, в советской историографии характеризовался как закономерный и прогрессивный этап феодальной раздробленности. В то же время многие зарубежные историки рассматривают его как политический кризис средневековой Руси, а Л.Н. Гумилев усматривал в XII—XIII вв. не только социально-экономические и политические изменения, но и вступление древнерусского этноса и его цивилизации в стадию распада. Индикаторами этого процесса, в частности, стали оживление язычества и активизация деятельности католических миссионеров.

Сочетание социально-экономических, географо-этнологических и духовных факторов определяет усиление дифференциации в административно-судебном устройстве, культуре, экономическом развитии отдельных земель, что позволяет говорить о зарождении субцивилизационных различий между ними. В то же время в массовом и элитарном сознании сохранялись представления о Руси как едином территориальном и духовном целом, память о ее былом могуществе. Несмотря на участившиеся княжеские усобицы и распри региональных властных элит, центростремительные процессы и конфедеративные связи находили отражение в деятельности съездов князей, сходстве правовых систем, сохранении православия и единой для всей Руси церковной организации — митрополии (а в отдельных землях епископских кафедр), духовная власть которой не оспаривалась ни удельными князьями, ни местными духовными иерархами. В данных условиях поставление общерусского митрополита из Константинополя независимо от русских князей было важным интеграционным фактором. В развитии государственного управления, отличавшегося на Руси в XII—XIII вв. значительным разнообразием, можно выделить четыре основные модели.

Южная Русь

Южные русские земли оказались в составе Киевского, Черниговского и Северского княжеств. Они составляли первоначальное ядро Руси еще в VI—VIII вв., а в последующие века эти территории становятся контактной зоной этнокультурного и цивилизационного диалога древнерусской и кочевой (преимущественно тюркских народов) цивилизаций. Здесь были сосредоточены древние боярские вотчины, открытые степным просторам на юге и востоке. Для их защиты киевские князья использовали расселение здесь побежденных кочевников — торков, печенегов, берендеев, бродников, которые получили в XII в. название «черные клобуки». Они несли пограничную службу и были важным фактором военно-политического и этнического развития южнорусских земель.

Черниговские и Северские земли также имели на границе с Половецкой степью оборонительные линии, которые защищались издавна поселенными здесь тюркоязычными (возможно, булгары) и алано-адыгскими (приведенными с Северного Кавказа в XI в. Мстиславом) племенами. Отдаленно они напоминают позднейшие казачьи общины. У местных князей были давние традиции дружественных отношений с кочевниками, в том числе с частью половцев. Однако союзные отношения периодически нарушались военными столкновениями.

В круговорот борьбы за Киев были втянуты все важнейшие княжеские ветви, пытавшиеся встать во главе русских князей. Обладание киевским престолом было не только престижным, но и давало важные стратегические и материальные преимущества. Поэтому удельные князья независимо от династической принадлежности, овладев Киевом, превращались из прежних автономистов в решительных поборников объединения Руси, хотя закрепить эти центростремительные тенденции на продолжительное время не позволяли объективные и субъективные условия.

Традиции княжеского старейшинства накладывали отпечаток на особенности развития местной политической системы. Являясь древним политическим и территориальным ядром древнерусской государственности, Киевские земли так и не сложились в отдельное независимое княжество, не выделились в наследственную вотчину какой-либо княжеской династии. Вплоть до монгольского нашествия Киев считался чем-то вроде собственности великокняжеского стола или династическим наследством всего княжеского рода. Отсюда претензии великих киевских князей на представительство общерусских интересов, а удельных князей — на определенную долю ответственности за Киев, а значит, и за все земли Руси. В результате соперничества различных княжеских ветвей в Киеве в XII в. складывается система дуумвирата (реже триумвирата) на основе ряда киевского вече и боярства с князьями. На киевском престоле одновременно утверждались два князя, которые представляли две наиболее сильные и соперничающие друг с другом династии. Оба князя владели мощными княжествами за пределами Южной Руси. Например, за спиной Ростислава и его сына Рюрика стояло Смоленское княжество, за Изяславом и его сыном Мстиславом — Волынь, за Святославом Всеволодовичем — владения черниговских Ольговичей, за Всеволодом — Владимиро-Суздальское княжество; и т.п. Князья совместно выступали в походы, по согласованию решали внешнеполитические и внутренние проблемы. Все это создавало относительное равновесие сил, ослабляло усобицы и было одним из факторов связи Южной Руси со всеми остальными русскими землями. Однако равновесие было неустойчивым, в начале XIII в. начинаются новые столкновения между князьями за Киев, в ходе которых город подвергался неоднократным разгромам и опустошению вплоть до монгольского нашествия.

Юго-Западная Русь

Юго-западные русские земли к XII в. находились в составе Галицкого и Волынского княжеств. Мягкий климат, плодородные черноземы сочетались с относительной безопасностью от кочевников и военного натиска Владимиро-Суздальского и других сильных русских княжеств, а торговые пути связывали ее с Венгрией, Польшей, Византией и Болгарией. В период существования единого Древнерусского государства юго-западные русские земли находились под управлением сосланных или бежавших сюда второстепенных князей-изгоев, уже с XI в. пытавшихся проводить самостоятельную от Киева политику. Здесь выросли богатые и хорошо защищенные города Галич, Владимир-Волынский, Перемышль, Холм с социально активными горожанами; сформировалось могущественное и независимое боярство. Княжеские домены значительно уступали боярскому землевладению, что вместе с постоянными усобицами сказывалось на развитии политической системы этих земель. Усиление власти великого князя (под властью Мономаховичей в 1199г. княжества были объединены) наталкивалось на сопротивление боярской контрэлиты, которая при всех внутренних противоречиях демонстрировала солидарность в отстаивании своих иммунитетных прав от власти князя, вплоть до привлечения иноземной военной помощи (за что местные летописцы наделяли бояр исключительно негативными качествами). Борьба монархических и олигархических тенденций шла с переменным успехом, но за исключением кратких периодов власть в Галицко-Волынской Руси находилась в руках боярской олигархии, которая приглашала и смещала князей. (В 1211 г. бояре провозгласили князем боярина Володислава, не имевшего отношения к княжескому роду. Но это встретило недовольство как всех Рюриковичей, так и горожан, воспринимавших титул князя как сакральный, принадлежащий лишь традиционным династиям.)

Хотя галицко-волынские князья обладали высшими административными, судебными, военными и законодательными полномочиями, бояре, опираясь на экономическую и военную мощь, могли не признавать княжеские решения. Верховная судебная власть князей в случае разногласий с боярами переходила к совету бояр, который созывался по инициативе самого боярства. В него входили епископ, бояре, занимавшие высшие административные должности и фактически контролировавшие весь аппарат управления. В чрезвычайных условиях собирали вече.

После монголо-татарского нашествия Юго-Западная Русь распадается и тяготеет в своем субцивилизационном развитии к модели, складывающейся на основе польско-литовского синтеза.

Северо-Западная Русь

Северо-западные русские земли были наряду с киевскими и черниговскими древнейшим очагом древнерусской цивилизации и государственности. В XII—XIII вв. Новгородская земля была крупнейшим экономическим, политическим и культурным центром Руси. Новгородская субцивилизация при всех своих особенностях и своеобразии развивалась в едином потоке и имела общие основы с остальными русскими землями. Соперничество Новгорода и Киева с самого начала образования восточнославянской государственности имело различные формы проявления. На рубеже XI—XII вв. борьба новгородцев за самостоятельность приносит ощутимые плоды. В Новгородской земле складывается определенное равновесие между крупными боярскими вотчинами, мощным монастырским землевладением и богатым купечеством. При всех противоречиях между ними и внутри этих социальных групп интегрирующим фактором выступали стремление Новгорода к самостоятельности и связанные с этим антикиевские настроения.

К исходу XI в. новгородцы добились права решением вечевого собрания изгонять или отказывать в княжении ставленнику великого киевского князя. В результате князь-наместник в Новгороде стал частично трансформироваться в представителя республиканской власти. Одновременно складывалось посадничество нового типа — также отделенного от статуса наместничества. Особенности политогенеза Новгорода в условиях постоянной борьбы с Киевом способствовали замедлению социальной и политической дифференциации местного общества, сдерживали рост в нем противоречий в XII—XIII вв.

В 1136 г. по решению вече из города был изгнан князь Всеволод Мстиславович, и Новгородская земля обрела политическую самостоятельность. Эти события в литературе иногда называют «новгородской революцией». Здесь не сложилась местная княжеская династия. Перестав быть ставленником Киева, приглашаемый князь становится местной властью, зависимой от вече. Утратив права наместника, он более не противостоит новгородскому обществу и формирующимся республиканским органам, и в этом новом качестве статус князя даже укрепляется, возрастает его реальная роль в системе управления. По мере обретения самостоятельности в Новгороде обостряется борьба между различными группировками на вече и среди бояр, что требовало от князя искусства ладить с ними и открывало перед князем новые политические возможности. Боярские группы были не в состоянии удержать власть без поддержки правящего князя. Князья и высшие должностные лица республики ограничивали и контролировали друг друга. Отношения князя с Новгородом строились на основе договора с вечем. Если князь нарушал договор, то вече «указывало ему путь», т.е. изгоняло, иногда и сам князь отказывался от своих полномочий. До начала XIV в. князья менялись (с 1095 г.) 58 раз и принадлежали к различным княжеским родам.

Высшим властным органом Господина Великого Новгорода было народное собрание — вече. В нем могли участвовать все свободные горожане. Именно их волеизъявление в конечном счете вело к избранию или смещению высших должностных лиц, санкционировало расправу над ними, изменяло законодательство, принимало решение по вопросам войны и мира и т.п. Борьба различных группировок бояр и купцов за престижные и доходные государственные должности влияла на решение вече, однако эти группировки не могли полностью управлять процессом его принятия, контролировать собрание, так как не были четко оформлены, не сложились в сколько-нибудь отлаженную систему с ясными династическими и политическими ориентациями.

Высшим должностным лицом в республике был посадник, выборы которого проводились ежегодно. Посадник мог председательствовать на собрании и руководить его работой, играл роль посредника между Новгородом и князем, вместе с которым вершил суд. Эта аристократическая должность замещалась представителями примерно 40 наиболее могущественных и знатных боярских родов.

В XII в. появляется должность тысяцкого, который представлял интересы незнатных слоев свободного населения: купцов, ремесленников и землевладельцев, не принадлежавших к боярству. В мирное время он ведал торговыми делами, в том числе судом, осуществлял полицейский надзор и командовал ополчением в период военных действий, помогая князю. Вместе с посадником тысяцкий был гарантом контроля за княжеской властью.

Важная роль в республике отводилась избираемому на вече епископу (с 1165 г. — архиепископу). Владыка Новгорода был не только главой влиятельной церковной иерархии, но и хранителем государственной казны, вместе с князем ведал внешней политикой, а с купеческой корпорацией «Иваньское сто» осуществлял контроль за эталонами мер и весов, имел свой полк. Архиепископ был наиболее стабильной фигурой в системе управления Новгородом, так как посадник и тысяцкий часто представляли интересы противостоящих друг другу новгородских группировок. Он вносил также умиротворение в обычные для Новгорода вечевые страсти.

Властную элиту Новгорода представлял Совет господ (Оспода), куда входили около 300 человек. Во главе Совета стоял архиепископ, в его составе были князь, степенные (находившиеся в данное время в должности) и старые (ранее занимавшие должности) посадники, тысяцкие, наиболее знатные бояре, церковные иерархи, иногда кончанские старосты. Совет господ предварительно рассматривал вопросы, выносимые на вече. Представительство в Совете было пожизненным.

Вся административная система Новгорода являлась выборной. Город состоял из федерации самоуправляющихся районов — концов, которые являлись экономическими, военными и политическими единицами. Концы в свою очередь делились на улицы. Вся территория Новгородской земли была разделена на области — пятины, каждая из которых подчинялась в административном отношении одному из концов города. Пятины дробились на волости, а последние — на погосты. Во всех административно-территориальных единицах действовало вечевое самоуправление. Новгород был крупнейшим торговым центром не только Руси, но и Европы, входя в Ганзейский союз. Тем не менее отличия социально-экономических, политических и культурных процессов в Новгороде определялись не иноземными влияниями и якобы большей включенностью Новгорода в западно-христианскую цивилизацию, а углублением дифференциации древнерусской цивилизации, вызванной спецификой природно-ландшафтных условий, особенностями этнического развития, внутрисоциальных противоречий и местных традиций. Характерно, что в борьбе с Киевом и Владимиро-Суздальским княжеством, при складывании внутренних экстремальных ситуаций знаменем оппозиции становилось обращение к восточнославянским языческим традициям, а не к известным в Новгороде европейским идеям.

Сходные системы государственного управления существовали и в других землях Северо-Западной Руси — Пскове, Вятке (при многочисленных различиях в технологиях избирательных традиций, сроках полномочий и т.п.), так или иначе связанных с Господином Великим Новгородом. Постепенно их политические системы приобретают все более олигархический боярский характер.

Владимиро-Суздальская Русь

Северо-восточные земли, издавна населенные немногочисленными угро-финскими и балтийскими племенами, были одним из основных районов славянской колонизации с VIII в. Волго-Окское междуречье было в равной степени защищено как от варяжских походов, так и от половецких набегов. Умеренный климат и торговые пути привлекали как стихийную крестьянскую колонизацию, так и организованную, опирающуюся на дружины, княжескую. Взаимоотношения быстро растущего славянского населения с разрозненными догосударственными общинами голяди, чуди, мери, муромы, веси и другими финно-угорскими племенами приводят к синтезу их общественных структур, хозяйственно-бытовой жизни, политогенеза, консервации языческого мировоззрения.

В XII—XIII вв. происходит мирная деэтнизация значительной части местного населения, ассимиляция его древнерусской народностью, хотя отдельные поселения местных этносов сохранялись еще несколько веков. Наряду со старыми городами — Ростовом, Суздалем — появляются и быстро растут новые — Тверь, Владимир, Москва и другие, соперничество между ними и местными элитами влияло на особенности государственного управления. Ростово (Владимиро)-Суздапьская Русь начала возвышаться со времен княжившего здесь Владимира Мономаха и считалась вотчиной Мономаховичей. К середине XII в. сын Владимира Мономаха Юрий Долгорукий превратил Ростово-Суздальское княжество в одно из сильнейших и даже занял в конце жизни великий киевский стол. Официальным актом создания самостоятельного княжества было решение Собора из представителей бояр и неродовитой верхушки крупнейших городов об избрании великим князем Андрея Юрьевича (вопреки прежнему договору с Юрием Долгоруким об избрании другого его сына).

Стремление вотчинных и служилых землевладельцев, духовенства «старых» и «молодых» городов утвердить собственную династическую линию и освободиться от наместников великих князей свидетельствовало о развитом региональном сознании местной элиты. Князь Андрей, прозванный по месту своей резиденции Боголюбским, стремился жесткими мерами придать своей власти монархические черты — согнал со своих столов братьев, устранил от дел многих бояр и безжалостно подавлял их сопротивление. Сложные этногенетические процессы в княжестве свидетельствовали о кризисе единого древнерусского самосознания и сказались как на ходе внутриполитической борьбы, так и во время взятия Киева в 1169 г., которым Андрей Боголюбский стремился овладеть уже не как символической столицей Руси, а как чужеземным городом, и предал его разграблению.

В 1174 г. Андрей пал жертвой заговора бояр. Однако централизацию государственного управления и укрепление княжеской власти продолжили поддержанные горожанами братья Андрея — Михаил, а затем Всеволод Большое Гнездо (1176—1212 гг.). Мятежное боярство было разгромлено; в борьбе с ним владимиро-суздальские князья опирались на быстро растущее дворянство. В XII в. дворяне выполняли разнообразные государственные и вотчинные функции — управляющих хозяйством, судебных чиновников, военных слуг, полицейских и пр. За свою службу они получали вознаграждение в виде денежного пожалования или условной земельной собственности (поместья). И все же доминирующая тенденция к установлению сильной монархической власти не успела полностью реализоваться в домонгольский период. Она наталкивалась на сопротивление местных городских элит — боярской верхушки Ростова, Суздаля, Владимира и других городов. Из соперничества между элитами старых и новых городов, опиравшихся на различных представителей Мономаховичей, выросла полицентричная государственная система со сменой столиц, а состоящая из нескольких уделов Владимиро-Суздальская Русь становится месторазвитием великороссов и ядром великорусской государственности. Таким образом, накануне монголо-татарского нашествия происходит ослабление межрегиональных связей, обособление отдельных территорий, разрушается до конфедеративного состояния политическое единство русских земель. Процессы социально-экономической, культурной и государственной дифференциации (в последней проявляются олигархическая, демократическая и монархическая тенденции) приводят к перерастанию региональных различий в субцивилизационные, к кризису общеэтнического сознания и древенерусской цивилизации.

Становление государственного управления на Руси проходило в результате военного типа политогенеза в VIII—IX вв., что было обусловлено сочетанием различных факторов: природно-ландшафтного, геополитического, социально-экономического, духовно-нравственного. Переход от потестарных отношений типа «военной демократии» через «вождества» к публичной власти, государственности на доклассовом уровне, но в сложно стратифицированном обществе, был катализирован ксенократическим характером династии Рюриковичей.

Принятие христианства изменило характер властных отношений на Руси и систему государственного управления в «дружинном государстве». Князья утрачивают сакральные функции, но наряду с военными сосредоточивают в своих руках административные и судебные функции. Завершается переход от родоплеменного к территориальному принципу построения государственного управления, которое сосредоточивается у построенной по принципу конического клана династии Рюриковичей. Происходит вытеснение и ассимиляция десятичной системы управления дворцово-вотчинной.

Формирование региональных династий, передача старшей дружине административных функций на основе кормлений, а затем перерастание последних в вотчинно-родовую собственность приводит к разложению великокняжеской дружины, регионализации Руси и дифференциации форм государственного правления в удельный период: монархия (Владимиро-Суздальская Русь), олигархическая (Галицко-Волынская) и республиканская (Новгород, Псков, Вятка).

Вопросы для самопроверки

1. В чем сущность потестарных отношений у восточных славян в VI— VIII вв.?

2. Как изменилось государственное управление в Киевской Руси после принятия христианства?

3. Какие функции выполнял великий киевский князь в X—XII вв.?

4. Чем отличалась форма правления в основных русских землях периода раздробленности?

Рекомендуемая литература

Бушуев С.В., Миронов Г.Е. История государства Российского. Историко-библиографические очерки. Кн. IX—XVI вв. М., 1991.

Вернадский Г.В. Киевская Русь. Тверь — М., 1996.

Владимирский-Буданов М.Ф. Обзор истории русского права. Ростов н/Д, 1995.

Горский A.M. Древнерусская дружина. М., 1989.

Гумилев Л.H. Древняя Русь и Великая степь. М., 1989.

Карташев А.В. Очерки по истории русской церкви. Т. 1. М., 1991.

Котляр Н.Ф. Древнерусская государственность. СПб., 1998.

Лебедев Г.С. Эпоха викингов в Северной Европе. Л., 1985.

Лимонов Ю.А. Владимиро-Суздальская Русь. Л., 1987.

Мавродин В.В. Образование Древнерусского государства и формирование древнерусской народности. М.,1971.

Петрухин В.Я. Начало этнокультурной истории Руси IX—XI вв. М.,1995.

Пресняков А.Е. Княжое право в Древней Руси. Лекции по русской истории. Киевская Русь. М., 1993.

Рыбаков Б.А. Киевская Русь и русские княжества XII—XIII вв. М., 1982.

Толочко П.П. Древняя Русь. Киев, 1980.

Феннел Дж. Кризис средневековой Руси. 1200—1304. М., 1989.

Фроянов И.Я. Киевская Русь. Очерки социально-политической истории. Л.,1980.

Фроянов И.Я. Мятежный Новгород. Очерки истории государственности, социальной и политической борьбы конца IX — начала XIII столетия СПб., 1992.

Глава 3