Основные направления и идеи русской философии

В нем можно выделить три течения: естественнонаучное, религиозно-философское, поэтически-художественное.

Поэтически-художественное направление в русском космизме представлено С.П. Дьячковым, В.П. Одоевским, А. В. Сухово-Кобылиным.

В нем отражены поиски связей между истиной и смыслом человеческого существования. Связи бытия, реализующие смысл бытия, составляют "космос" истории. Понимание космичности человеческой жизни характерно и для Ф.М. Достоевского, и для В.С. Соловьева.

Таким образом, русский космизм возникает как одна из форм усвоения и понимания содержания новой исторической ситуации, нового гуманистического порядка вещей, при котором человек становится подобным Богу и не ищет поддержки у кого-либо, кроме себя. Он осознает себя в качестве средства, предназначенного для того, чтобы сориентировать поведение человека (человечества) в мире. Истоки человеческого бытия коренятся во Вселенной, и порывать с этими корнями нельзя.

В русском космизме, тем самым, появляется новый поворот в разработке космической темы, который, почти столетие спустя, получит название "глобально-космического". Суть его заключается в следующем. Наш дом - космос, и смотреть на него нужно не так, как смотрит зритель на то, что происходит на сцене. Человек - не сторонний наблюдатель жизни космоса, а ее часть, причем очень своеобразная. У человека, по мнению В.И. Вернадского, нет определенного места в природе. Он свободен. И поэтому нужно всякий раз ему заново определять себя в качестве части природы, ему еще это предстоит, ибо главное в мире еще не случилось. И все, что произойдет потом, случится не без нашего участия. Человек должен нести ответственность перед природой за последствия своей деятельности которая несет в себе опасность саморазрушения.

Таким образом, русский космизм, пожалуй, впервые стал обосновывать идею объединения людей, обращаясь за аргументами не к социально-политическим или идеологическим теориям, а к идеям экологического порядка. В дальнейшем теоретическое оформление эти посылки получили в докладах Римскому клубу уже во второй половине ХХ в.

Итак, русский космизм не только отстаивает глубокое единство человека и природы, космоса, но и несет целый ряд глубоких нравственных начал. Это и идея единства природы и человека, ответственности человека за судьбу Вселенной, и необходимость утверждения единства человечества, забота о будущих поколениях и многое другое. Человечество - единый организм новой космической эры - должно устранить насилие в отношениях между людьми, целыми народами, привести к уничтожению войн. В новую эпоху человек превращается в новый тип мыслящих существ - новый человеческий род, характеризующийся высокой степенью духовного единения людей.

Еще одно направление русской философии, религиозная антропология - является излюбленной темой для размышлений, начиная с конца ХVIII века и до начала века ХХ. Центральная ее идея - человек как звено во всеобщей богочеловеческой связи. В противоположность западному, русское мировоззрение содержит в себе ярко выраженную "МЫ - философию". Для нее последнее основание жизни духа и его сущности образуется "МЫ, а не "Я". Можно утверждать, что в каждом "Я" внутренне содержится "МЫ", потому что "МЫ" образует последний опорный пункт, глубочайший корень и внутренний носитель "Я".

Эту мысль можно найти, например, в философии П.Я. Чаадаева. Всякий человек, считал он, и всякая мысль людей связаны со всеми людьми и всеми человеческими мыслями. С объединением людей в общество человек, вобрав в себя духовное богатство человечества, приобретает "новый голос, связанный с ходом истории". Человек у этого мыслителя - существо социальное, включенное в общественные отношения. Включенность эта осуществляется, прежде всего, через сознание. Индивидуальное сознание представляет собой в силу первородного греха (по Чаадаеву - проявление индивидуальной свободы, самовластия), низкую и ограниченную форму сознания. Но уже в нем есть зародыш высшего сознания.

Каждый отдельный человек - звено в цепи социального бытия всего человечества, что накладывает на него большую ответственность в деле сохранения и преумножения традиций. В конечном счете, объединенный человеческий разум приобретает характер естественной силы природы, и восстановление абсолютного единства - это не только антропологический, но и космический процесс, а в конечном итоге, и теологический.

Родовое сознание как совокупность знаний и идей человечества является одновременно и "духовной сущностью Вселенной". Но над нами, над всем миром возвышается Бог, который, помимо других проявлений, характеризуется как "всемирно-исторический закон", определяющий поступательное движение человечества по пути к грядущему раю. Достижение этого идеального устройства возможно только через преодоление личных эгоистических стремлений отдельного человека и построение христианского общества.

Эту же актуальную сегодня идею единства человека, достигаемого не за счет насилия и ущемления прав и свобод отдельных его членов, а на основе свободы и любви, отстаивали в своих статьях славянофилы Алексей Степанович Хомяков (1804 – 1860), Иван Васильевич Киреевский (1806 – 1856), Константин Сергеевич Аксаков (1817 – 1860), Юрий Федорович Самарин (1819 – 1876). Конечно, многие идеи славянофилов носят абстрактно-гуманистический религиозный, характер, а исторический идеал обращен к прошлому - общинному устройству допетровской Руси. Но они одними из первых начинают рассматривать понятие "соборность" в значении единства во множестве характеристик объединения людей на основе свободы и любви. Понятие это становится одним из центральных в русской идеалистической философии, проникает в конце ХIХ - начале ХХ века в творчество целого ряда представителей русской интеллигенции - Ф.М. Достоевского, А. Блока, В. Иванова и др. В последнее время, в связи с нарастающим интересом к идейному наследию русской философии, оно широко используется в публицистике и литературоведении.

У А.С. Хомякова преобладает религиозное понимание человека и общества. Человек - это верующий индивид, общество - организация верующих единомышленников. Будущее общества рисуется ему как "новая христианская церковь", которая, объединяя людей на принципах любви, не должна ущемлять их свободу, а призвана обеспечить гармонию единого духовного начала с индивидуальной религиозностью членов церковного организма. Церковное единение предполагает углубление его членов в истину, принадлежащую всем, и это есть акт свободы. Подлинная свобода человека - это победа над индивидуализмом, сознательная внутренняя потребность самоотречения во имя служения высшим идеалам христианства. Но этот акт самоотречения не есть отделение личности от общества. Наоборот, это условие сплочения на добровольной основе через любовь.

Николай Александрович Бердяев (1874 – 1948), ярый защитник человеческой свободы, высоко оценивал идею соборности как противоположности авторитарности и индивидуализма. Он замечает также, что хомяковское соединение духа свободы с духом коммютарности остается очень русской идеей. Критерий соборности применим и к другим сферам жизни - к семье, обществу, общению между государствами и т.д. Но везде она - итог деятельности Бога и человека.

Идеи, заложенные в формуле "единство во множестве", имеют и сегодня большое значение для нашей сложной общественной ситуации. Отбрасывая религиозные параметры соборности, следует обратить внимание на входящие в нее общечеловеческие ценности. Это и свободный выбор жизненной ориентации, и ответственность личности перед обществом за свое поведение, и призыв к гармоничному сочетанию личных устремлений с общими целями, и принципиальное отрицание насилия в качестве единства, любовь к отечеству и ближнему.

Идея соборности нашла свое отражение и в творчестве Федора Михайловича Достоевского (1821-1881). Разгадка «тайны человека» приводит писателя к идее его двойственной природы - сочетания братского начала с "началом особняка", единство родового и индивидуального. Писатель отвергает крайний индивидуализм, одинокую свободу личности, основанную на противопоставлении "Я" всему окружающему миру, "всей природе и всем людям". Упорство в своем самоутверждении может привести к трагическому столкновению свобод как своеволий, и тогда свобода одного может стать насилием и тиранией для других. Это неизбежно, если следовать принципу "все позволено", который отрывает человека от преданий, нравственных норм, среды, почвы, наконец от Бога, обессиливает его. В беспочвенности Достоевский видит страшную духовную опасность - одиночество и разрыв с действительностью. Одинокая свобода оборачивается одержимостью и ввергает в рабство страстям и идеям. Так происходит разрушение свободы, и в этом тайна Раскольникова.

Свобода, по Достоевскому, проявляется только через любовь к свободе ближнего. Самоосуществление личности возможно только в братском единении, основанном на стремлении "найти человека в человеке", опирающемся на "любящее начало". Любовь, объединяющая в братство, - это не абстрактная любовь ко всему человечеству, а подлинная способность понять и сострадать ближнему со всеми его несовершенствами и недостатками. Каждый человек обладает самоценностью как личность и не может быть принесен в жертву ради призрачного счастья будущих поколений. Всеобщее счастье и гармония мира не стоят слезинки замученного ребенка.

Очень остро вопрос о личной свободе и авторитете власти, пагубности несвободной любви к ближнему, не уважающей чужой свободы, свободы каждого из малых сил, поставлен в знаменитой "Легенде о великом инквизиторе" из романа "Братья Карамазовы" (ее истолкованию посвящено около двухсот работ). Достоевский гениально предугадал в этом небольшом отрывке вопросы, мучающие философов в ХХ веке. Прежде всего, это выдвинутая им идея "свободы как тяжести, бремени, которую не каждый может вынести, но без которой нет человеческой индивидуальности".

Бремя свободы тяжело и требует ответственности за свой выбор, а единство, основанное на свободе духа, как подлинное братство достигается непросто. Сталкивание свобод - своеволий сеет вражду, обрекает на вечное страдание, и поэтому, согласно Достоевскому "ничего и никогда не было для человеческого общества невыносимее свободы".

Но, переложив свободу на плечи авторитета, человек теряет не только ответственность, но и совесть, превращается в раба, а человечество - в "стадо, благородное и послушное" (не это ли призрак будущего тоталитарного общества?).

Многие идеи Достоевского носят, казалось бы, абстрактный, вневременной и внеисторический характер, но обращение к глубинам человеческой души, ее противоречиям и общечеловеческим ценностям, глубоко диалектический подход к пониманию свободы позволили ему предвидеть развитие основных идей экзистенциализма в ХХ веке.

Владимира Сергеевича Соловьева (1853-1900), основателя философии всеединства, идеи которой получили развитие в трудах целого ряда мыслителей ХIХ - начала ХХ века (Е.А. Трубецкого, С.Н. Булгакова, С.Л. Франка, Н.О. Лосского, П.А. Флоренского ), волнуют те же проблемы, что и Ф.М. Достоевского.

Что же ждет человечество, каковы возможные пути его развития, в чем предназначение человека и смысл его существования?

Человек (человечество), по Вл.Соловьеву, - это существо, содержащее в себе божественную идею и призванное осуществить эту идею путем разумной свободы в материальном мире. Человек рождается в материальном мире, и этот мир в нем существует, но именно ему дано сознание и способность воспринять идею абсолютного и преобразовать стихийную множественность природы в соответствии с ней. Без человека и его целенаправленной деятельности невозможно восстановить рассыпавшуюся гармонию бытия (всеединства), и в этом состоит особое, отличное от всего существующего, предназначение человека.

Что же представляет собой человек? Его природа двойственна (совмещение природного и духовного), одновременно он - существо становящееся, находящееся в постоянном изменении, эволюции. Путь развития человека представляет восхождение от "зверочеловека" (в котором биологическое доминирует над духовным) к "Богочеловеку" как существу высшего порядка. История есть богочеловеческий процесс, целью и результатом которого должно быть единение человека с Богом. Залогом возможности этого процесса служит появление Христа (первого Богочеловека), ставшего ориентиром человеческого развития.

Будущее человечества представляется философам всеединства альтернативным. Если возобладает биологизация жизни, понимаемая как опережающий рост материальных потребностей по сравнению с духовными, неизбежен регресс, вырождение человечества в "зверочеловечество". Если же будет культивироваться лучшее в человеке, цивилизация может достигнуть "Богочеловечества". Размышляя над будущим, философы неизбежно пришли к постановке ряда проблем, названных в современной философии глобальными. Это и проблема путей развития человечества, взаимоотношения общества с природой, взаимоотношение различных культур в условиях глобальной интернационализации жизни.

С вопросом о движении к богочеловечеству как направлению прогресса человечества связана и цель, и смысл человеческого существования. Человек в своем сознании постоянно ощущает свое несовершенство и осознает незавершенность своего бытия, прерываемого смертью. Противоречие между конечностью его бытия и бесконечностью существования всего мира не позволяет человеку обрести психологическую устойчивость, обеспечивает всю его жизнь и деятельность. Но у человека есть выбор: выразить себя в том, что превосходит его, соотнести свою жизнь с бесконечными, беспредельными основами бытия, почувствовать себя составляющей целостности. Иначе самоценность приобретает для человека биологическое существование, вытесняющее духовное. "Биологизация" жизни человека в ущерб духовному приводит к доминированию животных потребностей как предельных потребностей организма. Удовлетворение биологических потребностей индивидуализирует жизнь (социализирует лишь духовное), обусловливает борьбу, конкуренцию, обостряет эгоизм как стремление поставить собственную жизнь на место безусловного; следствием этого могут стать страдание и смерть других людей, ущемление их прав и свободы. Отсюда и проистекает царящая в мире бессмыслица.

Евгений Николаевич Трубецкой (1863-1920), последователь Вл. Соловьева, рассуждая о смысле жизни, переносит конфликтность биологической жизни на социальную действительность, где существует столкновение классов, социальных групп и отдельных индивидов из-за материальных ценностей. Разрешение противоречий человеческого существования и полнота жизни оказывается возможной лишь на пути духовных устремлений, осуществимых во всецелой общечеловеческой организации, ненасильственно сплоченной во имя осуществления богочеловеческой цели. Здесь звучит уже упоминавшийся нами ранее принцип соборности.

Между тем философия всеединства не отвергает преобразования действительности, более того, утверждая практическую роль философии, Вл.Соловьев призывал "не бегать от мира, идти в мир, чтобы преобразовать его".

Проблема человека является одной из центральных и в русском экзистенциализме, связанном с именами уже упоминавшегося нами Н. Бердяева и Льва Шестова (1866-1938).

Философия для Бердяева не есть наука, не есть даже наука о сущности. Она не что иное, как творческое сознание духом смысла человеческого существования».

В своей "философии трагедии" Л. Шестов развивает ту же мысль: философия неотделима от судьбы конкретного человека, к ней обращается в конечном счете каждый из нас, поскольку рано или поздно «каждый человек осужден быть непоправимо несчастным". Философия становится нужна как последнее прибежище в мире враждебного и иррационального, она есть, в конечном счете, "великая и последняя борьба", в которой человек должен сохранить себя, свою жизнь, способность действовать, творить и быть свободным.

Не случайно проблема свободы и творчества, противостояние враждебному миру объектов, стремящихся подчинить человека и сделать себе подобным, занимают ведущее место в работах этих философов, делают понимание человека глубоко гуманистичным.

Философияистории в России также является одной из ведущих тем.

В нем на первый план выходит одна из наиболее обсуждаемых проблем, занимавшая русское сознание от славянофилов до наших дней, - об отношении русского мира к культуре Западной Европы.

Причем, она рассматривается не только как национально-политическая или культурно-историческая, а как проблема философии истории. Ее главный вопрос можно сформулировать следующим образом: в чем заключается "последняя мудрость", религиозный смысл развития человечества в целом и России в частности?

В этой связи А.С. Хомяков развивает свое учение о церкви как живом духовном организме любви, в которой полнота индивидуальной духовной свободы внутренне слита с конкретной реальностью духовной общины. И.В. Киреевский выдвигает идеал цельной всеобъемлющей жизни в противоположность ее раздробленности и рациональной автономности на Западе.

На философию истории в целом ориентировано и многообразное, включающее в себя множество проблем, творчество В.С. Соловьева. Историю в целом он рассматривает как "богочеловеческий процесс" По мнению автора, в центре историософских проблем стоит понятие человечества, Он мыслит человечество как вполне реальное живое существо. Оно не дано нам в органах чувств, мы его не видим, но осязаем как целое, оно существует как абсолютно реальный, живой объект, как организм. Человечество воздействует на все проявления общественной и индивидуальной жизни людей - на развитие отдельных государств, на всякого человека, независимо от того, осознает он это или нет. В конечном счете, все в жизни людей зависит от того, насколько прочным будет всечеловеческое целое, насколько оно в состоянии прогрессивно развивается, насколько оно одухотворено.

В.С. Соловьев настаивает на первостепенном значении общечеловеческой солидарности, взаимопонимании и, наконец, любви для решения самых разнообразных общественных проблем. Ставя общечеловеческие интересы превыше всего, он стремился противостоять различного рода эгоизмам - государственному, этническому, религиозному, классовому, индивидуальному. В исторических условиях конца ХIХ века это было исключительно актуально.

Только при наличии солидарности людей возможен прогрес с человечества, каждой его части - отдельных государств, народов, классов, личностей. Причем, ведущую роль в мировой истории способен играть лишь тот, кто склонен к самоотверженности и даже к самоотречению. Наибольший вклад в мировую историю вносит тот, кто сознательно отрекся от всяких частных интересов во имя интересов человечества, а точнее - Богочеловечества. Сущность общественного прогресса Соловьев усматривает в расширении духовного влияния христианства, во все большем осознании христианских ценностей.

Что этому мешает? Он считает, что разделение церкви на две изолированные части - западную и восточную (римско-католическую и православную), а, следовательно, существование "относительной правды" каждого из этих направлений. Преодолеть это можно с помощью вселенской теократии ("боговластия"), которая призвана объединить все христианские народы духовно. Причем Россия как крупнейшее государство должна стать инициатором и главной опорой духовного объединения христианских стран. В этом и состоит, по Соловьеву, " русская идея ".

Другой вариант философии истории представлен в концепции Николая Яковлевича Данилевского (1822-1885), с которым жестко полемизирует Вл. Соловьев.

Центральное место в концепции Н. Данилевского занимает понятие культурно-исторического типа - целостной системы, определяемой культурным, психологическим и иными факторами, присущими народу или совокупности близких по духу или языку народов.

Основное различие позиций авторов можно свести к вопросу о соотношении человечества и его составных частей, т.е. народов, образующих культурные и государственные целостности: Соловьев предпочитает непосредственное служение человечеству, а Данилевский - "отстаивать собственную улицу", бороться за развитие собственного культурно-исторического типа.

Однако следует отметить, что есть у них и общее - а именно, предположение о естественном ходе истории, в который лишь "включается" человеческая деятельность. Поэтому подлинное предназначение человека в том, чтобы способствовать так или иначе понятому естественному ходу истории.

Еще один вариант историософской концепции мы находим у Н.А. Бердяева. Он связан с признанием эволюции духовной культуры смыслом исторического прогресса человечества.

Бердяев различает и даже противопоставляет понятия " культура" и "цивилизация". Для него культура - это наивысший потенциал духовного развития общества, проявляющийся в ценностях религии, философии, искусства, углубленности и утонченности мысли. Она не дана раз и навсегда, она циклична: за расцветом и усложнением культуры ее стержень - творческое начало - отрицается стремлением к практической организации жизни. Бескорыстие культуры разрушается эгоистической цивилизацией.

Цивилизация - это социальное, материальное развитие "реальной жизни", господство экономических интересов, прагматизм, понимаемый как торжество средств над целью. Цивилизация по своей природе технична, она обезличивает индивидуальное творчество, его вытесняет коллективный труд.

Цивилизация противостоит человеку, опасна для него, особенно с возникновением машинной техники. По мнению Бердяева с введением машин человек «теряет связь с ритмом природы», и само его мышление становится техническим. Техника, как прозорливо замечает Бердяев, неузнаваемо преобразует жизнь общества, превращаясь в своеобразный космос человеческого существования со своим ритмом, законами жизни, главный их которых - подчинение человека технике все больше и больше.

Н.А. Бердяев полагает, что в истории человечества существуют четыре состояния: варварство, культура, цивилизация и " религиозное возрождение". Последнее и выражает магистральную линию развития человеческой истории.

Россия с ее особой судьбой демонстрирует две тенденции в развитии культуры: 1) к социальному преобразованию жизни в цивилизацию; 2) к религиозному преобразованию жизни. И, несмотря на столь резкие повороты исторического развития России, она, по мнению Н.А. Бердяева, вернется на путь духовного развития.

Подводя итоги рассмотрению основных течений и основных идей, высказанных русскими философами, необходимо отметить, что они внесли существенный вклад в развитие как собственно русской философии и культуры, так и в сокровищницу мировой философии в целом. Русский космизм, понимание общественного прогресса как стремления людей к богочеловеку и богочеловечеству, идея соборности, вся антропологическая проблематика позволяют говорить о русской философии как об оригинальном явлении мировой философской мысли.