Средневековая латынь в агиографических текстах

 

М.А. Бондаренко

Оренбургский государственный университет

Научный руководитель: Л.Е. Ильина, кандидат педагогических наук, доцент

 

Средневековая литература имеет важное значение для понимания истории литературы народов Западной Европы. Под ее влиянием выросли не только отрасли национальных литератур, но и поэтические формы, и их прозаический стиль. Средневековая литература не только предшествует литературам национальным, но идет с ними рука об руку во все время Средневековья. Латинский язык в Средние века не был языком мертвым: он существовал не только на письме, но и в устной речи, был не только языком науки и религии, но также, во многих отношениях, и государственным.

На стыке между литургическими и дидактическими жанрами лежала агиография – самый популярный жанр клерикальной литературы.

Агиогра́фия (греч. άγιος – святой; γράφω – пишу) – изучение жизни (жития) святых, богословских и историко-церковных аспектов святости.

Житие́ (βιος (греч.), vita (лат.) – жизнь) – жанр церковной литературы, в котором описывается жизнь и деяния святых. Христианская церковь тщательно собирала сведения о жизни и деятельности своих подвижников и приводила их в общее назидание.

Жития были очень популярны в средневековой Европе среди простых людей, в церквях и в монастырях собирали и записывали жития на латыни, но они довольно рано начали пересказываться на зарождающихся европейских языках.

Секвенция, своеобразная форма средневековой лирики, представляла собой первоначально прозу, положенную на музыку. Это был первый опыт вокального исполнения текстов со сложными украшениями мелодии, сопровождавших приближение священника к алтарю. Такая форма родилась во Франции в IX веке, получила разработку в творчестве монаха-бенедиктинеца Ноткера Санкт-Галленского (840-920) в начале X века, пользовалась популярностью на протяжении всего XI века. В XII веке стремление к четкости и ясности преобразовал форму секвенции: она стала писаться короткими строфами со звонкими рифмами и четким ритмом: Высшие достижения в ней принадлежат Фоме Аквинскому и поэтам-францисканцам XIII века [3].

Евлалия Меридская (Eulalia Emeritensis) – одна из самых почитаемых в Испании святых, претерпевшая мученическую кончину в начале IV века.

Согласно житийной литературе, когда при императоре Максимине начались гонения на христиан, отец увез двенадцатилетнюю Евлалию в деревню, чтобы уберечь от преследований со стороны властей. Однако Евлалия, желая принять мученичество за веру, сбежала ночью от отца, предстала перед претором и исповедовала перед ним христианскую веру. Претор пытался склонить ее к идолопоклонничеству, но Евлалия отказалась. Тогда ее подвергли пыткам. По легенде, когда Евлалия скончалась, присутствовавшие увидели, как ее душа в виде белой голубки покинула тело.

Первое упоминание о Евлалии встречается в третьем гимне «Petristephanon» («О венцах мучеников») Пруденция. Считается, что Пруденций использовал в своем сочинении «Житие св. Евлалии», составленное в середине IV века и не сохранившееся. Канон с текстом жития Евлалии считается вариантом, содержащимся в толедском пассионарии, составленном в конце VII века. Упоминания о Евлалии встречаются также у Августина, Григория Турского, в Мартирологе Иеронима, в Карфагенском мартирологе и в латинских христианских надписях, обнаруженных на территории Испании. Сам же подлинник текста «Секвенции о святой Евлалии» на латинском языке не сохранился [2].

Мы проанализировали несколько строк и отдельные слова и установили, в результате каких процессов латинские слова становились французскими [1].

Текст на старофранцузском языке (фрагмент):

Buona pulcelle fut Eulalia;

Bel avret corps, bellezour anima.

Voldrent la veintre li Deo inimi;

Voldrent la faire diavle servir.…[]

 

Текст на французском языке (фрагмент):

Eulalie était une bonne jeune fille;

Son corps était beau, son âme plus belle encore.

Les ennemis de Dieu voulurent la vaincre,

Et lui faire servir le Diable. []

 

Текст на русском языке (фрагмент (Перевод В.М. Лурье)):

Была Евлалия предивной девою,

С прекрасным телом и душой нетленною.

Ее враги хотели отвратить

От Бога, диаволу привлечь служить…[]

 

В старофранцузском слове «buona» корень «bon» восходит к латинскому прилагательному «bonus, a, um – добрый, -ая, -ое». В тексте прилагательное «buona» входит в состав составного именного сказуемого и употребляется в женском роде ед. ч. nom. sing. Мы установили, средний род исчез в I-II века н. э., конечные гласные полностью исчезли в старофранцузском между VI и VII веками. Вот как изменялось слово bonus: bonu>buen>bon-n >bon. Oкончания прилагательных женского рода появятся в конце XVIII века и они будут произносимыми, а носовой согласный перед конечным -e, назализируется (в этом случае буква удваивается) bonne – [bõnə]. В современном французском тексте слово «добрая» – «bonne» не имеет носового звука и конечная -е не читается.

Старофранцузское слово «pulcelle» происходит от классического латинского «puеlla» (девочка девушка, молодая женщина), в народной латыни появляется pūllicella, но уже со значением (молодая девушка, девственница). В тексте это слово употреблено в nom. sing. и переводится как «девушка (имеется в виду – девственница)». Во французском тексте здесь мы видим слово «девушка» – «fille».

В старофранцузском слове «fut» мы видим сходство с perfectum indicativi латинского глагола – sum, fui, esse. Начиная с I в. в народной латыни намечается постепенное выпадение безударных предпоследних гласных (illa) fuit – (illa) fut. В тексте глагол употреблён в perfectum indicativi третьего лица единственного числа и переводится как «была». Здесь не употребляется imperfectum indicativi activi, потому что действие завершилось – девушка умерла. В французском тексте мы видим прошедшее длительное (l’Imperfait) «была» – «était».

В старофранцузском слове «Eulalia» мы видим латинский дифтонг «eu», который уже в народной латыни начал произноситься как [ew] и сохранял такое произношение до XI в. C XIII в. дифтонг стал читаться [œ], не изменяясь в своем написании. В тексте слово употреблено в nom. sing. жен. p. единственного числа и переводится как «Евлалия». Во французском тексте слово «Евлалия» – «Eulalie».

По старофранцузскому слову «bel» мы можем предположить, что это латинское прилагательное «bellus, a, um – милый, -ая, -ое», которое в народной латыни заменило слово классического периода pulcher, -chra, -chrum, а позднее, к 980 г. появится значение «beau-, belle-» как приставки для обозначения некровного родства. В тексте слово употреблено в acc. sing. муж. р. и переводится как «прекрасный».

Старофранцузское слове «corps» восходит к латинскому существительному третьего склонения среднего рода «corpus, oris n – тело, туловище». Во II веке оппозиция долгота/краткость заменяется оппозицией открытость/закрытость звука. Краткий звук ŏ становится о открытым (corps), если гласная является ударной; в противном случае она становится ọ закрытым звуком. В тексте существительное стоит в acc. sing. и переводится как «тело». Во французском тексте слово «тело» – «corps».

В старофранцузском слове «anima» мы видим латинское существительное первого склонения ж. р. «animа, ае – душа». Начиная с I века в народной латыни начинается постепенное выпадение безударных предпоследних гласных, этот процесс завершится полностью к V веку, в современном французском языке «дух» – âme». В тексте существительное употреблено в acc. sing., но классического окончания –am здесь уже нет, хотя падежные окончания полностью исчезли к XV в.: сначала вместо шести классических падежей в народной латыни употреблялось двухпадежное склонение, формально различая только подлежащее и дополнение. То, что «anima» является подлежащим, указывает порядок слов.

В старофранцузском тексте мы видим слово «figure» – по преданию, после кончины Евлалия улетела на небо в виде, в образе белой голубки. Старофранцузское слово «figure» восходит с латинскому «figura, ае» (сущ. первого скл.) имеет значение «фигура, наружный вид, внешние очертания, образ, расположение, изображение» в современном французском языке слово «figure» сохранило эти значения. В предложении «In figure de colomb» после предлога in должен употребляться abl. sing., тогда по правилу классической латыни должно быть окончание - ā: in figurā, окончание -е было характерно для abl. sing. существительных третьего склонения. Данный пример демонстрирует также процесс исчезновения падежных окончаний существительных (-е конечное не произносилось).

Познакомившись с текстом «Секвенции о св. Евлалии», на старофранцузском языке, мы увидели, что это латынь в процессе перерождения в язык формирующийся французской нации. Мы проанализировали несколько строк и отдельные слова и установили, в результате каких процессов латинские слова становились французскими. Отметим некоторые особенности старофранцузского языка, которые мы смогли выявить:

ü постепенное исчезновение различения долготы гласных и появление различения гласных по открытости: произнесению кратких гласных немного более открыто, чем долгих;

ü выпадение безударных предпоследних гласных;

ü все конечные гласные полностью исчезли между VI и VII веками;

ü система существительных уже включает два рода (мужской и женский)

ü сохраняются также и два падежа: прямой и косвенный;

ü многочисленные дифтонги передавались так, как они звучали в речи, например, eu читалось как [ew].

Список использованной литературы

1. Волкова, З.Н. Истоки французского литературного языка. – М.: ЛКИ, 2008. – 167 с.

2. Зарубежная литература второго тысячелетия. 1000-2000: Учеб. пособие / Л.Г. Андреев, Г.К. Косиков, Н.Т. Пахсарьян и др. – М., 2001. – 335 с.

3. Ильина, Л.Е. Литература раннего Средневековья на уроках латинского и французского языков// «Лоза Плодная». – 2014. – № 4.