Задания для самостоятельной работы 3 страница

Однажды, когда Андерсен гулял по улицам аккуратного и чопорного Копенгагена, какой-то прохожий бесцеремонно спросил его:

— Скажите, этот жалкий предмет на вашей голове вы называете шляпой?

Андерсен не растерялся, посмотрел на задавшего вопрос и спокойно переспросил его:

— А этот жалкий предмет под вашей модной шляпой вы называете головой?

Выражая свое недовольство по поводу неудачной фотографии, голливудская кинозвезда Грета Гарбо выговаривала фотографу:

— Не пойму, в чем дело? В последний раз вы так удачно меня сфотографировали, а сейчас я просто на себя не похожа. Что случилось?

На это фотограф ответил ей с поистине джентльменской любезностью:

— Не забывайте, моя божественная, что тогда я был на целых пятнадцать лет моложе...

Французский писатель Виктор Гюго однажды отправился за границу.

— Чем вы занимаетесь? — спросил у него жандарм, заполняя специальную анкету.

— Пишу.

— Я спрашиваю, чем добываете средства к жизни? — уточнил свой вопрос пограничный страж.

—Пером Так и запишем: «Гюго — торговец пером», — удовлетворенно сказал жандарм.

***

Однажды в дом древнегреческого оратора Демосфена влез вор и обокрал его. Демосфен застал его в тот момент, когда вор с узлом вылезал в окно. Увидев хозяина, вор очень смутился и в порыве раскаяния произнес:

— Прости меня, великий Демосфен, но я не знал, к сожалению, что эти вещи твои!

— А разве ты не знал, что они не твои? — озадачил его вопросом Демосфен.

***

Артистка Рина Зеленая с видом знатока рекомендовала всем, кто жаловался на бессонницу:

— Надо считать.

— Считать?

— Да. Лично я считаю до трех. И всегда мне это хорошо помогает.

— Только до трех?

— Ну, максимум до полчетвертого...

Молодой, но очень самоуверенный в себе тенор как-то сказал Карузо:

— Вчера в опере мой голос прозвучал во всех ярусах театра!

— Да, — ответил Карузо, — я видел, как публика всюду уступала ему

место.

***

После долгой и мучительной болезни — на ноге была рожа и мешала ему ходить — Крылов с трудом вышел на прогулку по Невскому проспекту. А в это время мимо в карете проезжал его знакомый и, не останавливаясь, прокричал:

— А что, рожа прошла?

— Проехала, — вслед ему сказал Крылов.

Несколько молодых повес, прогуливаясь в Летнем саду, встретились с Крыловым, отличавшимся, как известно, большой тучностью. Один из НИХ сказал:

— Вот идет на нас туча.

— Да, — сказал Крылов, — потому-то, видно, и лягушки расквакались.

Поэт Тредиаковский, желая поддеть и сконфузить Кульковского, спросил его:

— Какая разница между тобою и дураком? - Дурак спрашивает, а я отвечаю, — сказал ему Кульковский.

Будучи уже известным ученым, Ломоносов до последних дней испытывал нужду.

Однажды придворный вельможа, заметив у Ломоносова маленькую дыру в кафтане, из которой выглядывала рубаха, ехидно спросил:

— Ученость, сударь, выглядывает оттуда?

— Нисколько, — ответил Ломоносов,

— глупость заглядывает туда.

— Маяковский, мы с товарищами читали ваши стихи и ничего не поняли.

— Надо иметь умных товарищей.

— Маяковский! Вы что думаете, что мы все идиоты?

— Ну что вы! Почему все? Пока я вижу перед собой только одного.

Один начинающий автор, посылая свой рассказ О. Генри, сделал следующую приписку: «Мне кажется, что с него я родился как писатель».

О. Генри ответил: «Мне кажется, что с него я умер как читатель».

***

Кто-то, желая смутить Пушкина, спросил его в обществе:

— Какое сходство между мной и солнцем?

— Ни на вас, ни на солнце нельзя взглянуть не поморщившись, — ответил Пушкин.

***

— Почему Бог создал раньше мужчину, а потом женщину? - спросила одна дама у Шоу.

— Потому, что он не хотел, чтобы в момент сотворения мужчины женщина давала советы.

Работа над этими смешными былями знаменитых людей, отличающихся подлинным, умным юмором, знакомит с неизвестной стороной их жизни, воспитывает вкус и чувство меры.

Сейчас мы захлебнулись в пошлых анекдотах, порой откровенно скабрезных, а порой просто хулиганских. И многие считают — это очень хорошо, что ты умеешь каждую минуту «трепаться». Значит, ты «незакомплексованный», свободный, «не берущий в голову» никаких проблем. Хочется остановить таких людей, напомнить им слова подлинно умного человека, фран-

цузского писателя Андре Моруа: «Мало быть остроумным. Надо еще быть достаточно остроумным для того, чтобы не быть излишне остроумным. Проявлять остроумие некстати очень неостроумно»1.

Как вы убедились, в предложенных для тренинга смешных былях есть все жанры смешного: от разящей сатиры до изящной, легкой шутки. Особенно любопытно «пиршество юмора» знаменитых музыкантов, артистов, писателей, ученых.

Гибридные слова — тоже средство комического. Они могут создаваться почти мгновенно и употребляются для передачи быстрой реакции на события. Гибридные слова всегда эмоционально окрашены и авторски индивидуальны. Так, в годы Великой Отечественной войны родились слова-гибриды: «Разгром-на-Дону» (от «Ростов-на-Дону»), «Псы-фрицыри» (от «псы-рыцари»), «Впереди смерть, а сзади Гиббельс» (от Геббельс).

Сегодня гибридные слова проникают во многие газетно-публицистическис жанры и используются в качестве оценочного выразительного средства. Например, фельетон о людях, которые хватаются одновременно за множество дел, автор назвал «Старик Хватабыч» (газета «Известия»), а статью о бюрократах и «очковтирательстве» — «Ураул» (от слов «ура!» и «караул!»).

Вслушайтесь, какой иронией, сарказмом и реже безобидным юмором проникнуты гибридные слова современности: Горбост-ройка. Гробостройка. Горбовисты. Ельцииисты. Дермокрады. Дерьмократы. Демокроиды. Нардепы. Капрай. Западомания. Интерсброд. Ухахатник. Членовоз. Зряплата. Кабычегоневышлицы. Кое-каки. Кое-каковцы. Хлебодательна была Россия! Что ж — хлебопросителыница теперь?

Чаще всего юмор бывает более тонким, скрытым в подтексте. Чтобы его донести до зрителя, необходимо владеть особым мастерством, знать ряд закономерностей «подачи» фраз, слов, заключающих в себе комизм. «Тонкий комизм. Подготовить смешную фразу — темпераментом и другим поднятием тона и нервов, потом сократить все жесты, чтобы обратить внимание на лицо. Смешную фразу сказать просто совсем и, наконец, подержать в том же настроении лицо и паузу. Потом бросить игру как уже оконченную»2.

Совет К. С. Станиславского напоминает о некоторых закономерностях, с которыми необходимо считаться.

Во-первых: зрительное восприятие сильнее слухового. И поэтому рекомендуется перед смешной фразой «сократить все

Знаменитые шутят. С. 203.

2 К. С. Станиславский. Из записных книжек. — М., ВТО, 1986, т. 1. С. 136.

жесты, чтобы обратить внимание на лицо». Ибо в мимике отражается отношение, чувство, эмоции, оценки того, что сказано. Но, конечно, мимика должна быть естественной, выразительной. К сожалению, не редки случаи, когда выразительная мимика заменяется гримасами, чаще всего грубыми, неэстстичными, суетливыми. «Нужно прежде всего внешнее спокойствие и выдержка жеста и движения. Это дает возможность публике заинтересоваться его переживанием. Чем меньше дает актер для глаза, тем больше надо дать мелодии или музыки души... Артист владеет не только вниманием, но и душой каждого зрителя. Чем меньше для глаза, тем больше для души»1.

Во-вторых: «Смешную фразу сказать просто совсем». Только просто, предельно естественно, без нажима, наигрыша сказанная фраза вызовет реакцию слушателей — смех, улыбку, веселое настроение. «Чтобы придать значение фразе, обыкновенно эту фразу начинают или громче, или быстрее говорить, или, наконец, накачивать свой темперамент, пыжиться как раз на важной фразе, часто же даже делают еще хуже: так напыжатся, что самую-то важную фразу или слово совсем проглотят или скажут невнятно. Ошибка! Вообще в игре следует поступать иначе... Надо выбрать фразу, во фразе слово, в слове букву и все выбранное подать публике легко, выразительно, естественно и темпераментно»2.

В-третьих: «И, наконец, подержать в том же настроении лицо и паузу. Потом бросить игру как уже оконченную». Как часто исполнители «смазывают» подачу смешной фразы, слова, торопясь продолжать дальше свой рассказ и не давая возможности зрителям воспринять юмор и рассмеяться. Исполнители в этом случае не рождают смех слушателей, а, наоборот, своей торопливостью останавливают его рождение. Однако во всем должно быть чувство меры. Передержанная пауза груба, нарочита, она как бы заставляет зрителей засмеяться даже тогда, когда им совсем не смешно. Часто к таким нарочито передержанным паузам прибегают исполнители речевого жанра современной эстрады. Особенно грешит этим Геннадий Хазанов.

Однако обладать чувством юмора — не значит уметь использовать его в публичном выступлении. Вызвать смех у слушателей — это не самоцель. Юмор должен способствовать более яркому раскрытию идеи, основных событий, явлений, личностей... «Когда смех, игривость и юмор служат средством, тогда

1 К. С. Станиславский. Из записных книжек. Т. 1. С. 147.

2 Там же. С. 147.

все обстоит благополучно. Когда они делаются целью — тогда начинается умственное распутство. Для художника, для ученого, для публициста, для фельетониста, для кого угодно, для всех существует одно великое и общее правило идея прежде всего»1.

Чувство меры, такт, художественный вкус — все это условия эффективного использования юмора в публичном выступлении. Примитивная или грубая шутка, сказанные «невпопад» остроты — снизят авторитет оратора.

Еще одно важное условие успешного применения юмора: знание специфики аудитории. Одна и та же шутка воспринимается в разных аудиториях по-разному. Социальная принадлежность, образование, характер трудовой деятельности, уровень умственного развития, душевное состояние, психологический настрой — все влияет на восприятие юмора. Запомним:

С шуткой обращайся осторожно. Ты, возможно, будешь понят ложно: Шутка, что тебе смешной покажется, Для кого-то слишком злой окажется.

И еще: «Только тот юмор будет жить, — замечал Марк Твен, — который возник на основе жизненной правды». Действительно, наиболее эффективен юмор, связанный с реальными событиями, характерами, поступками.

И, наконец, важное условие воздействия юмора: лаконизм подачи остроумного материала. Ни одного лишнего слова, ни одной длинноты в изложении! Длинноты утомляют слушателей, они не могут дождаться главного, и эффект комического не только слабеет, но и теряет смысл. Только высокая эрудиция оратора, находчивость, острота реакции, хорошо развитая оперативная память, высокое речевое мастерство позволяют ему умело использовать юмор в публичном выступлении.

Проверьте воздействие юмористического материала, в котором — предельный лаконизм мысли:

— В выступлении было столько воды, что даже аплодисменты были жидкими.

— Оратор никак не мог передать залу охватившее его волнение.

— В связи с тем, что мне отведено мало времени, я о главном говорить не буду. Лучше после выступления зададите вопросы.

— Не успел еще оратор разойтись, как разошлись слушатели.

— Хорошая цитата подобна изюминке в хлебе, но не выпекайте хлеб

из одного изюма.

(Э. Кроткий)

Д. И. Писарев. Собр. соч. Т. 3. - М., 1956. С. 133.

— Громкие фразы создавали атмосферу для тихого сна.

(Г. Молодцов)

— Узких мест больше там, где не хватает широты мышления.

(И. Теплицкий)

— Чем больше слов, тем труднее перейти от них к делу. (А. Щуров)

— Надуманные проблемы возникают там, где мало думают.

(В. Навлякин)

— Труднее всего остановить тех, кто топчется на месте. (3. Власов)

— Трудностей не боялся: обходил их стороной. (А. Баранов)

— Свои ошибки не замечал потому, что все время искал чужие.

("В. Мальков)

— Одни делали дело т а к себе, другие — как с е б е. (А. Хлудеев)

— Никакая работа его не страшила, когда ее выполняли другие.

(Г. Молодцов)

— Если дело стоит, значит, оно плохо поставлено. (М. Миронович)

— Ничего не брал на свою ответственность. Говоря, что Земля вращается, добавлял: «По словам Коперника». (Э. Кроткий)

Часто оратор прибегает к пословицам и поговоркам, а иногда составляет так называемые фразеологические инновации — выражения по образцу общеизвестной пословицы или поговорки, крылатого выражения и т. п. Например: «На бесптичье и кастрюля соловей» (На безрыбье и рак рыба), «Бежать ноздря в ноздрю» (плечо к плечу), «С голого по нитке — сытому рубашка» (с миру по нитке — голому рубашка), «На второй фронт надейся, но сам не плошай» (на бога надейся)...

Использует оратор и прием усечения известных фразеологизмов: «Неча на зеркало пенять...» (коли рожа крива), «А вы, друзья, как ни садитесь...» (все в музыканты не годитесь).

К жанру комического в ораторском искусстве относится прием иронического цитирования. С определенной интонацией оратор цитирует чьи-то мысли, которые надо подвергнуть осмеянию, критике: «Что такое научная лекция? Это когда на нее что-то наложишь. Вот мы сейчас с вами кое-что наложим на нашу лекцию, и вы увидите, как она станет научной». «Если хотите ощутить опору звука: вообразите, что втягиваете через задний проход маленькую вишневую косточку».

Очень тактично, артистично следует прибегать к пародированию кого-либо с целью критики. Часто приходится пародировать безобразную, неразборчивую, звучащую от этого неприлично, речь того или иного оратора, диктора, актера, комментатора...

Таким образом, остроумие в публичном выступлении: привлекает внимание слушателей, служит своеобразной аргументацией, средством опровержения, разоблачения, осмеяния, критики того негативного, о чем идет речь. Повышая образность, наглядность речи, юмор делает ее более эмоциональной, выразительной, более доходчивой и убедительной. Ведь «юмор приводит в действие механизм ума» (М. Твен). Для большей убедительности сказанного приведем еще одну цитату из трудов Цицерона: «Возбуждать смех оратору нужно не только потому, что сама веселость, вызванная оратором среди слушателей, делает их доброжелательными к нему, не только потому, что все удивляются остроте, заключенной часто в одном слове, особенно когда оно сказано при возражении или при нападении. Но это необходимо и потому, что, возбуждая смех, оратор или разбивает, или запутывает, или унижает, или устрашает, или усмиряет противника. Но особенно важно остроумие для оратора потому, что оно смягчает и ослабляет суровость и строгость, и оратор шуткой и смехом часто разрушает тягостные обвинения, которые нелегко разрешаются доказательствами»1.

Итак: мы попытались доказать мысль о том, что нет красноречия без силы смеха. «Как яствам умеренное количество соли придает некоторую приятность, так и острое изречение производит охоту слушать»2 (Квинтилиан).

КОНТРОЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ

Как следует понимать юмор?

Какие приемы юмора необходимо знать оратору?

Какие существуют формы комического и чем они отличаются друг от

друга?

Что свойственно русскому юмору?

Что надо знать о закономерностях подачи юмористического материала?

Какие условия надо соблюдать, чтобы достигнуть эффекта, применяя юмо-

ристические средства?

Какова цель использования юмора в публичном выступлении?

Можно ли развить чувство юмора и каким образом?

' См.: Ю. Н. Зворыкин. Юмор в публичном выступлении. — М., «Знание», 1977. С. 52.

- См.: Об ораторском искусстве. — М., «Знание», 1980. С. 45.

ПРОНЗЕН СТРАСТЬЮ

(Творческое самочувствие оратора)

Оратор должен быть сам пронзен страстью, когда хочет ее родить у слушателей.

М. М. Сперанский

Оратор — это обязательно вдохновитель, способный пробуждать, воодушевлять, побуждать к действиям слушающих его людей. Но чтобы вдохновлять, надо самому находиться в состоянии творческого подъема, при котором полнота духовных и физических сил ведет к наилучшему воспроизведению содержания выступления и передаче его другим.

Вдохновению, однако, мешают трудные условия публичного выступления. Ведь оратор как бы «выставлен напоказ», обязан понравиться слушателям, его речь должна иметь успех, он хочет испытать удовлетворение от того, что передачей нужного, важного для людей, их развития он углубляет сознание, возвышает чувства, поднимает культуру. Эта «зависимость» от аудитории может вызывать состояние страха, неуверенности, растерянности, рассеянности, скованности, напряжения и т. д. И гут не прикажешь себе: «Не поддаваться всем этим человеческим слабостям!». Они неизбежны, если оратор не научился создавать условия для нормального человеческого состояния во время публичного выступления. Творческое самочувствие — это и есть такое душевное и физическое состояние, при котором весь творящий аппарат оратора, все его «...внутренние "пружины", "кнопки", "педали" действуют превосходно, почти так же или даже лучше, чем в самой жизни»1. Именно в такие моменты публичного выступления восстанавливается естественный речевой процесс взаимодействия, живой диалог с аудиторией.

На важность творческого самочувствия в деятельности оратора указывал еще М. В. Ломоносов: «В возбуждении и утолении страстей, — говорил он, — во-первых, три вещи наблюдать должно: 1) состояние самого ритора; 2) состояние слушателей; 3) самое к возбуждению служащее действие и силу красноречия»

На первое место ставил Ломоносов состояние оратора. Именно от состояния оратора зависит и то, способен ли он наблюдать

1 К. С. Станиславский. Собр. соч. Т. 2. С. 320.

2 См.: Об ораторском искусстве. — М., Знание, 1980. С. 81.

и создавать необходимое состояние у слушателей, следить за тем, как осуществляется процесс речевого взаимодействия, подчинен ли он «сверхзадаче» выступления, какова сила его красноречия.

Закономерно то, что все большее внимание созданию творческого настроя, психологической настройки, готовности к встрече с аудиторией, умению управлять своими эмоциями в процессе публичного выступления уделяется в современной теории и методике лекционной пропаганды. Объяснить это можно тем, что «настроение лектора — это тот психологический, эмоциональный фон, на котором протекает его совместная деятельность со слушателями. От него зависит прежде всего отношение аудитории к личности лектора, а затем и к содержанию лекции, уровень активности внимания, восприятия и мышления слушателей»1. Добавим к этому, что творческое самочувствие органически связано с мастерством речевого взаимодействия оратора с аудиторией.

Владеть речевым взаимодействием — это прежде всего уметь в психологически сложных условиях публичного выступления сохранять естественный речевой процесс, свойственный повседневной речи, т. с. уметь публично мыслить, свободно творить свое выступление, воздействовать словом, а не быть «привязанным» к заранее подготовленному тексту или монотонно докладывать заранее выученный текст. Только при этом условии творческого изложения материала оратор может рассчитывать на «сомыслие», сопереживание слушателей, на их активное участие в процессе восприятия содержания и формы выступления. Ведь слушатели больше верят тому, что видят, чем тому, что слышат. И когда они видят, как оратор здесь на их глазах рождает мысли, заново творит свое выступление — они втягиваются в творческий процесс. Импровизация вызывает чувство доверия слушателей, близости к оратору. Ему, слушателю, как замечает известный кинорежиссер Э. Рязанов, «приятно, когда видно, что мысль вылупилась при нем, на его глазах»2. Всегда ценится только что рожденное слово.

Импровизация позволяет каждый раз по одной и той же теме говорить чуть-чуть иначе, чем прежде. Однако импровизация — это не все заново, не все иначе, а именно «чуть-чуть»; но все в рамках темы, не снижая научности содержания, и все только в интересах более глубокого раскрытия материала, в

1 М. М. Кудабаева. Мастерство лектора с позиции педагогики. — В сб.: Вопросы лекционной пропаганды, вып. 9. М., Знание, 1985. С. 22.

2 См.: Нева, 1981, № 6. С. 201.

целях большего воздействия на воображение, фантазию, чувства, сознание слушателей.

При импровизации рождается «парадокс опережения», когда творческая энергия, «несущаяся сила» самого слова ведет за собой оратора иногда даже вопреки его намерениям, но все в русле темы выступления. Главное, что импровизация делает идею выступления более выпуклой, яркой, убедительной.

Дар импровизации может быть развит каждым. Импровизационное начало в ораторской деятельности тесно связано с идейно-теоретической подготовкой, всесторонним владением материалом, всем арсеналом технических средств избранной сферы деятельности, т. е. с высоким уровнем профессиональной и ораторской подготовки. Такой уровень профессиональной подготовки является фундаментом, который обеспечивает творческое самочувствие во время сложного процесса публичного выступления.

Отсутствие навыка владения творческим самочувствием, неумение вызывать его при встрече с аудиторией, ведет к «психологическому зажиму», неспособности мыслить, а значит, к разрушению органического процесса речевого взаимодействия со слушателями.

Какие же навыки, умения, знания позволяют оратору каждый раз создавать в себе такое физическое и душевное состояние, которое определяется как творческое самочувствие?

Неоднократно подмечалось, что многие ораторы непроизвольно обретают состояние творческого самочувствия в моменты, появления перед слушателями, которые возбуждают в них творящую энергию. Конкретная живая аудитория «посылает» душевную теплоту, вселяет веру в себя, в свои ораторские способности.

Оратор, сумевший вызвать сопереживание, одобрение слушателей, черпает в этом уверенность, воодушевленность, питающие творческое самочувствие. Но так бывает не всегда. Не все, особенно начинающие, умеют владеть собой, вызывать и сохранять до конца выступления творческое состояние.

Может быть, стоит только привыкнуть выступать, и все тревоги исчезнут, манера поведения станет естественной и привлекательной? Конечно, опыт публичных выступлений — хорошая школа становления оратора, его мастерства, но опыт обязательно должен сочетаться с систематической теоретической, методологической и практической самоподготовкой.

Создавать творческое самочувствие искусственным путем так же невозможно, как невозможно сознательно, произвольно

вызывать его и управлять им в процессе публичного выступления. Но произвольно можно научиться создавать для него благоприятную почву. Значит, терпеливым, кропотливым трудом, комплексом специальных заданий, упражнений надо выработать отдельные элементы внутреннего и внешнего самочувствия.

К творческому самочувствию прежде всего ведет полная готовность к выс т у п л е н и ю, которую обеспечивает глубокая проработка материала по теме выступления, научность, логичность и доказательность содержания, языковое оформление, владение материалом. Владеть материалом — значит кроме основного материала иметь резервный, т. е. знать больше того, что будет освещено: уметь извлекать из «кладовых памяти» нужные именно для этой аудитории факты, примеры, суждения; пропускать некоторые «куски», включая свежие факты, новые сведения и данные; соединять различные части в единое органическое целое, передавать содержание живой импровизационной речью со своеобразной индивидуальной интонацией.

К творческому состоянию ведет прочувствованная сверхзадача выступления.

Оратор обязан знать, что он намеревается изменить в сознании, в чувственном мире слушателей, в их взглядах, позициях, в понимании тех или иных событий, происходящих в стране, мире.

Так, например, выступая по теме «Оратор и его голос», ставишь перед собой задачу: раскрыть роль голоса в искусстве оратора, его значение в речевом взаимодействии со слушателями; побороть неверие одних, считающих, что голос не важен в ораторской деятельности; развеять сомнения других, думающих о том, что поздно приступать к работе над голосом, что вряд ли можно достичь результатов; приоткрыть практические пути, ведущие к достижению цели. И если оратор вызвал желание слушателей разрабатывать, совершенствовать свой голосо-речевой аппарат, значит, выполнена сверхзадача выступления, лекция была результативной. Знание сверхзадачи выступления активизирует всю творческую природу выступающего, дает ему эмоционально-волевой заряд.

Для творческого самочувствия необходимо такое воспитанное качество, как умение сосредоточиться на теме, плане выступления, «погрузиться» в материал. Ведь «творчество есть прежде всего — полная сосредоточенность всей духовной и физической природы. Она захватывает не только зрение и слух, но все пять чувств человека. Она захватывает, кроме того, и тело, и мысль, и ум, и волю, и чувство, и память, и воображение»1.

К. С. Станиславский. Собр. соч., т. 1. С. 302.

Одновременно надо развить внутреннее бесстрашие и бдительность, которые будут ограждать сосредоточенность оратора от разрушающих воздействий аудитории, не допустят психологического зажима, а значит, будет исключена возможность потери способности мыслить в ситуации публичного выступления.

«Выбить» из творческого самочувствия могут такие факторы, как, например, приход рецензента (повышение чувства ответственности за выступление может вызвать излишний самоконтроль, разрушающий процесс творчества); появление людей, ранее слушавших эту лекцию (желание не повториться, как-то иначе подать материал, привести другие факты и при этом не снизить впечатления от выступления также усиливает самоконтроль, появляются волнение, смущение, ведущие к потере качества выступления). Выбить из творческой колеи могут и другие факторы. Например: на глазах у оратора двое ведут диалог; или неожиданно увиденный «тихо посапывающий», или, наоборот, слишком бурно реагирующий слушатель; люди, опоздавшие, но вошедшие в зал; уходящий человек; неожиданная реплика или вопрос, прерывающие выступление; равнодушное выражение лица одного из слушателей...

Но ведь двое говорящих могли оказаться людьми, попавшими на лекцию случайно, или они просто недостаточно воспитаны, или не сдержанны — не вытерпев, обменивались друг с другом мнением о качестве лекции и, оказалось, что хорошо се оценили, задавая интересные вопросы; ушедший же не догадался предупредить об этом оратора заранее, равнодушное выражение лица одного из слушателей может не иметь никакого отношения к лекции.

«Внутреннее бесстрашие» и бдительность помогают преодолевать неуверенность, «ораторскую лихорадку», прятать волнение, смущение, всегда сохранять уверенный вид, умело отвечать на возникающие у слушателей вопросы и продолжать выступление. Они помогают не заметить или остроумно парировать реплику, не прерывая при этом творческого процесса речевого взаимодействия с аудиторией, продолжая развивать свои мысли, раскрывать содержание.

Можно привести немало примеров из опыта личных выступлений или наблюдений за поведением других ораторов, владеющих внутренним бесстрашием или, наоборот, теряющихся при любых помехах.

Так, лектор М. пришел в аудиторию, откликнувшись па настоятельную просьбу организаторов «выручить» (заменить заболевшего лектора), начал выступление и... не мог понять, что

происходит. Он увидел обращенные к нему недоумевающие, как бы изучающие его взгляды слушателей; услышал таинственную тишину зала. Но мужественно продолжал выступление. И только после лекции он выяснил причину странного поведения слушателей. Оказывается, предыдущий лектор выступал по той же теме. И естественно, что слушателям ничего не оставалось делать, как лишь заниматься сравнительным анализом двух ораторов, выступающих по одной теме.

Другой пример: на лекции «Неречевые средства выразительности», материал которой вызывал естественную улыбку, легкий смех, один из слушателей необъяснимо для всех громко хохотал, невольно привлекая к себе общее внимание. Нисколько не смущаясь, владея внутренним бесстрашием, оратор С. продолжала выступление, умело захватывая внимание аудитории. При следующей встрече с этой же аудиторией в лекции «Творческое самочувствие оратора» она использовала реакцию этого слушателя как наглядный пример, могущий легко «выбить из творческого состояния» малоопытного оратора. И тут же умело, тактично выяснила причину столь бурной его реакции. Оказалось: он, слушатель, получил из дома очень приятную весть, у него на душе было так хорошо, что он не мог сдержаться и таким образом (громким смехом) делился с людьми своей радостью.

Рекомендуется поэтому ориентироваться на людей «среднего темперамента». Что это значит? Надо выбрать группу слушателей (а их бывает обычно большинство), которые хорошо воспринимают выступление и своим поведением как бы подтверждают, что все в порядке: они-то и будут стимуляторами общения. Вместе с тем нельзя выпускать из вида всех присутствующих, надо управлять их вниманием, поведением, используя для этого различные способы: в их адрес направлять свою речь, говорить, несколько усиливая звучание голоса или, наоборот, затихая, или на несколько секунд замолкая, и этим привлекать к себе их внимание и т. д.

Творческое самочувствие обеспечивается еще и навыком многоплоскостного внимания. Надо уметь воспринимать и осознавать сразу несколько объектов, погружаясь в материал, одновременно контролировать верность словесного оформления своих мыслей, следить за аудиторией, помнить о регламенте, решать, как лучше завершить лекцию и т. д.