Объяснение и редукция в психологии

Одна из сложнейших проблемных областей психологии — проблема объяснения. При чтении литературы по методологическим проблемам психологии возникает чувство, что в эту проблемную область многие авторы предпочитают не вторгаться и тихо обходить ее стороной. Публикации по этой теме немногочисленны, и некоторые работы (например, Пиаже, 1966) цитируются уже не один десяток лет. Причина в том, что в данной проблеме достаточно сложно развести гносеологические и психологические аспекты.

К гносеологическим (т. е. связанным с общими закономерностями познания) аспектам проблемы относится типологизация видов объяснения, логические аспекты научного объяснения, редукция в научном объяснении.

В философии и логике объяснением называют логический вывод, осуществляемый в терминах определенной предметной области, о существенных признаках и связях объясняемого предмета. Нередко объяснение определяют как процесс, осуществляющийся через познание законов, которым подчиняется объясняемый объект (Роговин, 1979). Редукцией называют методологический прием сведения каких-либо данных к более простым исходным началам. Редукционизмом называют «методологический принцип, согласно которому высшие формы материи могут быть полностью объяснены на основе закономерностей, свойственных низшим формам» (ФЭС. С. 575). Редукционизм в науке, таким образом, всегда связан с выходом объяснения за рамки предметной области данной науки. В учебных пособиях по психологии нередко определяют редукционизм как упрощающее объяснение, низводящее объясняемую реальность к более элементарному уровню, а редукцией — привлечение объяснительных принципов, схем и моделей других наук, выполняющее конструктивную роль в объяснении психической реальности (например, Абдурахманов, 2002). Именно в психологии проблема объяснения и редукции стоит наиболее остро. В. П. Зинченко и М. К. Мамардашвили раскрывают причины такого положения: «Стремление к поиску объективных методов психологического исследования, равно как и потеря веры в их существование, порождают в психологии беспрецедентные для любой другой науки по своему разнообразию формы редукции психического. При этом расширяющиеся полезные междисциплинарные связи психологической науки приводят к потере предмета собственного исследования. Именно так возникли и ныне сосуществуют многочисленные варианты редукционизма: нейрофизиологический, логико-педагогический, информационно-кибернетический, социокультурный и пр.» (1977. С. 109).

К психологическим аспектам проблемы относятся особенности познавательной сферы и личности, оказывающие влияние на познание реальности в ходе научного исследования. Как отмечают А. Г. Аллахвердян, Г. Ю. Мошкова, А. В. Юревич и М. Г. Ярошевский, «практически все основные свойства человеческого ума находят выражение в научном мышлении, отливаясь в его качества, которые признано считать онтологически обусловленными» (Психология науки, 1998. С. 37—38). Мы очень кратко рассмотрим психологические аспекты проблемы, прежде чем перейти к гносеологическим.

К психологическим особенностям человеческого мышления, влияющим на объяснение, относится стремление воспринимать мир упорядоченным, «уложенным в систему причинно-следственных связей» (Там же. С. 36). Стремление к причинно-следственным объяснениям рассматривается как универсальное свойство человеческого ума, которое выражено у ученых более ярко. Многие ученые, интервьюированные специалистами по психологии науки, воспринимают страсть к причинно-следственным объяснениям как параноидальную. Так, специалист по психологии научной деятельности Б. Эйдюсон говорит о науке как институционализированном параноидальном мышлении. В результате занятия наукой ученые интериоризуют требования, существующие вначале в качестве внешней необходимости, и принципы вроде «бритвы Оккама», «минимизации числа независимых переменных», становятся естественными для мыслительного процесса в науке (Там же.1998). Правда, ученые способны отрефлексировать особенности собственного ума и отделить их от требований познавательной задачи. М. Махони обнаружил поучительную связь между мерой осознания «человеческого» происхождения основных свойств научного мышления и его продуктивностью: «Чем крупнее ученый, тем лучше он осознает, что... открываемые им факты, описания и дефиниции являются продуктом его собственного ума» (Там же. С. 38). Таким образом, способность к рефлексии обеспечивает ученому больший успех в его деятельности. Другая психологическая особенность ученого, влияющая на его объяснение изучаемой реальности, — особенность обобщенного Другого, которому дается объяснение (например, при написании текста). Немногие авторы, которые пишут о проблеме объяснения в психологии (Психология науки, 1998; Роговин, 1979) подчеркивают, что с психологической точки зрения объяснение — коммуникативный акт, развернутый в виде диалога, даже если объяснение дается самому себе.

Среди гносеологических аспектов проблемы мы остановимся на типологии видов объяснения в науке и проблеме редукции в научном объяснении. Одни из немногих публикаций, где освещена данная тема, — работы М. С. Роговина (1979, 1988). Прежде всего, М. С. Роговин разделяет понимание и объяснение как различные познавательные действия. Понимание индивидуально и монологично, объяснение коммуникативно и диалогично. Объяснение с гносеологической точки зрения — определение того, действию каких законов подчиняется объясняемый объект. М. С. Роговин отмечает, что некоторые авторы тяготеют к минимальному числу видов объяснений, и приводит типологию, предложенную американским исследователем поведения Д. Дейчем, который выделяет всего два типа объяснений. Первый он обозначает как «описательный», или «обобщающий», второй — «структурный», т. е. «нейрофизиологический» или «механический». Фактически же, по мнению автора, это — две фазы или стадии объяснения. Первая фаза связана с объяснением непосредственно наблюдаемого поведения, вторая с идентификацией элементов этого поведения в нейрофизиологических терминах.

Обобщающее объяснение заключается, по Д. Дейчу, в том, что, наблюдая определенные форма поведения, мы можем прийти к заключению, что в определенных условиях, скажем в ситуации научения, такие формы поведения отмечаются всегда. Это значит, мы констатируем, что данный факт есть частный случай или по меньшей мере чрезвычайно близкое явление к тому, что мы определяем как некоторую общую закономерность. В структурном объяснении изучаемое явление или факт рассматриваются как свойство материальной структуры, системы, механизма, а не как член класса. Формулировка (пусть гипотетическая) «структуры», «системы» или «механизма» не включает в себя данное наблюдение и связей по аналогии. Оно независимо от наблюдаемого потому, что производится на ином уровне реальности.

Проблема объяснения и редукции в психологии была проанализирована Ж. Пиаже (1966). Прежде всего, Пиаже исходит из идеи множественности видов объяснения в психологии и выделяет два основных вида объяснительных моделей, в зависимости от того, направлены они: а) на сведение сложного к более простому или психологического к внепсихологическому или б) на конструктивизм, в большей или меньшей степени остающийся внутри границ поведения (см.: Пиаже, 1966. С. 167). Объяснения путем сведения (редукционизм), в свою очередь, делятся на две группы, в зависимости от того, к чему они сводятся: либо остаются в рамках собственно психологических, либо выходят за рамки психологии. В соответствии с этим Пиаже выделяет еще три типа редукционизма: социологический, физикалистский и физиологический.

Примером редукционистского объяснения в рамках психологии Пиаже считает психоанализ как истолкование поведения по одному и тому же причинному принципу. Объяснения путем социологического или психосоциологического сведения, по Пиаже, не являются редукционистскими, поскольку это «схема взаимодействия одного уровня». Сюда попадают очень разнородные течения: это и неопсихоанализ Э. Фромма и К. Хорни, и исследование познавательных реакций (от работ Дж. М. Болдуина и П. Жане) вплоть до работ самого Пиаже и его школы; сюда Пиаже включает также взгляды Л. С. Выготского и А. Р. Лурии (главным образом в плане анализа речи), социометрию Я. Морено и т. д. Следующий намечаемый Ж. Пиаже тип «сведения» — физикалистское сведение. В качестве примера Пиаже приводит интерпретацию В. Келером и Т. Валлахом так называемого эффекта последействия, заключающегося в изменении оценки величины или формы воспринимаемой фигуры, когда это восприятие имеет место вслед за восприятием другой фигуры в той же области зрительного поля. Келер и Баллах стремились выразить проявляющиеся здесь различные виды насыщения и их динамику с возрастом в чисто физических (биоэлектрических) терминах различий потенциалов и электросопротивления, исключая при этом всякую познавательную активность субъекта как высшей регулирующей инстанции.

Следующий вид редукции, пожалуй, наиболее распространенный из описанных Пиаже — органическое сведение. Сюда относятся различные варианты нейрофизиологического редукционизма. Пиаже говорит о необходимости дополнения такого сведения конструктивистскими объяснениями, например, на основе абстрактного конструирования-построения связей интрапозиционной логики (конъюнкции, дизъюнкции, импликации, исключения и т. д.). В работе В. П. Зинченко и М. К. Мамардашвили (1977) показано, что причины наибольшей распространенности именно нейрофизиологического редукционизма — в нерешенной проблеме пространственной отнесенности психических процессов, которая коренится в особенностях классической научной рациональности: «Нам напомнят, что о пространственности психического в соответствии с Декартовым противопоставлением души и тела говорить вовсе не принято. Итак, мы получаем следующую картину. Психическое обладает предметно-смысловой реальностью, которая, существуя во времени... не существует в пространстве. Отсюда обычно и возникает банальная идея поместить эту странную реальность, т. е. психическое, в пространстве мозга» (Зинченко, 1977. С. 110).

Группа «конструктивистских» объяснений состоит из таких, которые хотя и включают в себя сведения (как считает Пиаже — необходимый элемент любого объяснения), но все же основной упор делается при этом на процессах конструирования. Здесь Пиаже выделяет следующие три группы объяснения: 1) те, которые стремятся координировать в системы различные законы обучения как прижизненного приобретения новых адаптивных форм поведения; 2) те, которые стремятся объяснить эти новые формы поведения, не прибегая к понятию научения; 3) те, которые апеллируют к абстрактным «моделям» как к наиболее полному и общему выражению психологических механизмов, стоящих за внешне разнообразными формами поведения.

К первому виду подобных объяснений Пиаже относит теорию К. Халла. Во-первых, Халл и его последователи, выделяя отдельные законы — ассоциаций, градиентов цели, навыков, проявления и устранения потребностей и т. д., устанавливали определенную иерархию в отношении дедукции одного закона из другого. На низшем уровне, который они называли «наивной дедукцией», согласование законов производилось с помощью обычного языка и здравого смысла. Второй уровень дедукции — с помощью понятия вероятности и методов анализа вероятности. Третий уровень дедукции, которого стремился достичь сам Халл, привлекая для этой цели логиков, специалистов в области аксиоматики, — это система логических постулатов и установления правил связи и вывода друг из друга всех входящих в нее звеньев.

Во-вторых, разработка такого рода объяснений может быть связана с выделением «новых структур, рассматриваемых на высшем уровне. Например, одно из центральных понятий теории научения Халла — понятие «иерархические семейства навыков» — соответствует глобальной структуре, объяснительная сила которой относительно независима от возможного сведения к органическому, не обязательно предполагаемого этой объяснительной схемой.

Следующий, по Пиаже, тип «объяснения через поведение» — это, в его терминологии, «объяснение посредством генетической конструкции». Пиаже не дает сколько-нибудь развернутой общей характеристики этого вида объяснения, указывая только, что «некоторые теоретики развития считают созревание и научение, происходящее под влиянием среды, лишь двумя из ряда действующих факторов, никак не исчерпывающими всех возможных конструкций» (Пиаже, 1966. С. 180). К числу таких объяснений, по мысли Пиаже, относятся взгляды его учителя П. Жане, работы этологов (К. Лоренц, Н. Тинберген), наконец, генетическая теория интеллекта самого Пиаже.

Последний вид объяснения, по Пиаже, — это объяснение, «основанное на абстрактных моделях». Это может быть понято в двух различных смыслах. В первом случае обычное объяснение с помощью выраженных в языке понятий («наивная дедукция») подменяется схемами, техническими моделями, вероятностными или логическими «моделями», и тогда, по мысли Пиаже, все это дополняет различные варианты редукции, а применение специальных языков гарантирует (или создает иллюзию гарантии) точность и придает всей конструкции респектабельный вид. В этом случае модель прямо не касается реальной основы.

Во втором смысле «объяснение с помощью абстрактной модели имеет своей основной целью выявить то общее, что имеется у различных возможных реальных моделей. Даже в тех случаях, когда абстрактная модель не достигает этой высокой степени обобщения, она в ряде случаев помогает выявить определенное число достаточных условий для того, чтобы применить такого рода объяснения, а это уже многое» (Пиаже, 1966. С. 182).

По Пиаже, применение абстрактных моделей выполняет три полезные функции в общей теории психологического объяснения. Во-первых, они делают дедукцию более точной, во-вторых — позволяют обнаружить новые связи между явлениями, в-третьих, позволяют устанавливать новые причинные связи, до этого не поддававшиеся анализу. Излагая данную типологию видов объяснения в психологии, М. С. Роговин (1979) критикует ее за некоторую нечеткость деления между редукцией и конструированием, а также отсутствие функциональных объяснений. Однако, несмотря на эти особенности, приведенная типология и до сих пор остается значительнейшим достижением в данной области.

Таким образом, анализ проблемы позволил выделить важнейшие ее аспекты. Объяснение в психологии подчинено нескольким методологическим требованиям. Прежде всего, психологическое объяснение должно оставаться в рамках предметной области психологии. Во-вторых, психологическое объяснение не должно низводить закономерности объясняемой реальности к закономерностям более элементарной, хотя тоже психологической реальности. В этом смысле редукционистским было бы утверждение о том, что ребенок не готов к школе потому, что у него не сформированы некоторые интеллектуальные операции. В-третьих, объяснение в психологии должно по возможности полно отражать все многообразие причинно-следственных связей в изучаемой психической реальности. Методологически ошибочной является подмена причины следствием или указание на лишь одну из зависимостей в более сложном цикле причинно-следственных связей («подростку не интересно учиться, потому что его тянет к общению со сверстниками»). Формулируя объяснение, необходимо помнить о сложном, нелинейном характере причинно-следственных связей в реальности, которую изучает психология.

Исследование в психологии

В каждой исследовательской работе обязательно имеются несколько элементов: изучаемые реалии, компоненты самой процедуры исследования и имеющиеся у исследователя мыслительные конструкции (понятия, гипотезы, объяснения). Структура психологического (как и любого научного) исследования выглядит следующим образом:

1. выдвижение гипотез;

2. планирование исследования;

3. проведение исследования;

4. интерпретация данных;

5. опровержение или подтверждение гипотезы (гипотез);

6. формулирование новой гипотезы с последующей ее проверкой в случае опровержения старой.

Рассмотрим каждый из этапов психологического исследования более подробно.

По содержательным характеристикам исследования могут быть поделены (Дружинин, 2002):

- на фундаментальные и прикладные. Фундаментальное исследование направлено на познание реальности без учета практического эффекта от применения знаний. Прикладное исследование прово дится в целях получения знания, которое должно быть использовано для решения конкретной практической задачи;

- монодисциплинарные и междисциплинарные. Монодисциплинарные исследования проводятся в рамках отдельной науки (в данном случае — психологии). Междисциплинарные исследования требуют участия специалистов различных областей и проводятся на стыке нескольких научных дисциплин. К этой группе можно отнести генетические исследования, исследования в области инженерной психофизиологии, а также исследования на стыке этнопсихологии и социологии;

- комплексные и аналитические исследования. Комплексные исследования проводятся с помощью системы методов и методик, посредством которых ученые стремятся охватить максимально (или оптимально) возможное число значимых параметров изучаемой реальности. Однофакторное, или аналитическое, исследование направлено на выявление одного, наиболее существенного, по мнению исследователя, аспекта реальности.

Любое исследование включает в себя ряд необходимых этапов. На каждом этапе решается определенная задача. Исследование начинается с постановки проблемы: что неизвестно?

Постановка проблемы включает в себя несколько этапов: 1) выявление неполноты нашего знания об изучаемом предмете; 2) описание проблемы на уровне обыденного языка; 3) формулирование проблемы в терминах научной дисциплины.

В. Н. Дружинин подчеркивает, что второй этап постановки проблемы также необходим, поскольку дает возможность переключиться из одной научной дисциплины в другую (одна и та же проблема может быть сформулирована в терминах разных наук). Это обстоятельство особенно важно в современных условиях, поскольку, как было отмечено, интегративность научного знания и проведение междисциплинарных исследований — характерная черта современной науки.

На следующем этапе ученый анализирует доступную информацию по изучаемой проблеме. Может оказаться, что эта проблема уже решена или существуют аналогичные исследования, не приведшие к окончательному результату. Если ученый сомневается в результатах, полученных ранее, он воспроизводит исследование по методике, предложенной его предшественниками, затем анализирует методы и методики, которые ими применялись для решения этой или аналогичных задач. Наиболее творческий момент исследования заключается в изобретении оригинальной методики. Нередко находка нового метода преобразует научную область. Классический пример из истории физиологии — создание И. П. Павловым условно-рефлекторной методики и последующая коренная перестройка этой области науки. В качестве примеров из истории психологии В. Н. Дружинин приводит создание Б. Скиннером «проблемного ящика» как начало исследований по оперантному научению и изобретение Г. Эббингаузом «бессмысленных слогов», которое способствовало открытию ряда интересных закономерностей работы долговременной памяти.

Следующим очень важным этапом является формулировка предположений — гипотез. Гипотезы бывают теоретическими и эмпирическими. Теоретические гипотезы существуют как части научной теории и выдвигаются для того, чтобы восполнить неполноту теоретического знания или устранить имеющиеся в теорий противоречия. К таким гипотезам предъявляются требования верифицируемости и фальсифицируемости.

1. Эмпирические гипотезы не обязательно основываются на теории. В. Н. Дружинин (2002) выделяет три типа эмпирических гипотез: теоретически обоснованные гипотезы, т. е. предположения, выведенные из некоторой теории;

2. эмпирические гипотезы для подтверждения или опровержения тех или иных теорий, изучения взаимосвязи между явлениями и т. д., не основанные на имеющихся теориях, а, по выражению В. Н. Дружинина, сформулированные по принципу Фейерабенда «подходит все»;

3. гипотезы для данного случая (ad hoc).

Общее требование для всех видов эмпирических гипотез — они должны быть операционализируемы, т. е. быть доступными для проверки эмпирическим путем с помощью некоторых исследовательских процедур.

По содержанию гипотезы можно разделить:

- на гипотезы о наличии явления;

- гипотезы о наличии связи между явлениями;

- гипотезы о наличии причинно-следственной связи меду явлениями. Их и называют экспериментальными.

Как отмечает В. Н. Дружинин, экспериментальная гипотеза строится как высказывание вида: «Если А, то В». А в данном случае — независимая переменная, В — зависимая переменная. Гипотеза должна быть операционализирована таким образом, чтобы экспериментатор мог управлять переменной А и регистрировать переменную В.

Мы не рассматриваем различные виды экспериментальных гипотез и экспериментальных планов, поскольку данная тема подробно изложена в литературе по экспериментальной психологии. Для проверки гипотез строится план научного исследования. Он включает в себя выбор группы людей, с которыми будет проводиться эксперимент или за которыми будет вестись наблюдение. Уточняется объект исследования, та часть реальности, которая будет изучаться. Выбирается место и время исследования и определяется порядок экспериментальных проб, чтобы уменьшить влияние помех на результат эксперимента.

Эмпирические процедуры, используемые для проверки гипотез, можно классифицировать по двум основаниям (Дружинин, 2002):

1) наличия или отсутствия взаимодействия исследователя и испытуемого, а также интенсивности этого взаимодействия;

2) объективированности — субъективированности. процедуры. Показателем объективированности является использование измерительных средств (аппаратуры, тестов и т.д.), субъективированности — опора на опыт и интуицию исследователя. Схематическое изображение основных методов психологического исследования, предлагаемое

В. Н. Дружининым, представляет собой плоскость, разделенную названными осями на четыре квадранта (рис. 4.1).

Взаимодействие (субъект — субъект)

Эксперимент Беседа

Измерение ---------------------------------------------------------►Понимание