Глава 19. Волшебные премудрости 4 страница

Том со стоном прикрыл глаза.

— Во имя Мерлина, выучи уже слово «самосохранение»!

— Да хватит беситься, Том, — рассмеялся Поттер. — Всё отлично.

— О, ну конечно, — процедил Арчер. — Честно, Гарри, еще одна такая выходка, и я сам тебя придушу. Хоть бы обратился сначала, идиот.

— Так было бы совсем не весело, — беспечно бросил друг.

— Весело, — цокнув языком, пробормотал Арчер. — Ты, кажется, перепутал понятия «весело» и «страшно».

— Страшно? — Гарри удивленно моргнул. — Почему мне должно было быть страшно?

— Ну, даже не знаю. Некоторых людей пугает перспектива разбиться насмерть о скалы.

Поттер мгновение задумчиво хмурился.

— Я предполагал, что могу пострадать, но мне было не страшно.

— Вот это как раз и настораживает, — заметил Том.

— Почему?

— Потому что ты либо сумасшедший, либо с твоим чувством самосохранения что-то серьезно не так.

— Ты преувеличиваешь.

— Думаешь? — Поттер неопределенно повел плечом, Арчер тяжело вздохнул, поняв, что доказывать ему что-либо бесполезно. — Ты и правда просто непостижимый кретин, — заключил он.

— Зато теперь я умею летать!

— О, ну да. Оно, конечно, того стоило, — закатил глаза Том и насмешливо глянул на друга. — К слову, я нашел название твоей птички.

— Мы же определили, что это ястреб, — недоуменно моргнул Гарри.

— Ну, она и правда принадлежит к семейству ястребиных, — не стал спорить Арчер. — Но классифицируется она как лунь, — он криво усмехнулся. — Ну, и у кого теперь самое восхитительное совпадение имени и анимагической формы в истории магии? (1)

Поттер весело фыркнул и вдруг подскочил.

— О! А давай придумаем себе прозвища? — предложил он. — Как у мародёров! Я буду Грэйвингз (2), а ты — Тасслз (3).

Арчер болезненно скривился.

— Ты бы хоть иногда фильтровал тот бред, который приходит тебе в голову, — посоветовал он.

— Но ведь это здорово! — Поттер восторженно взмахнул руками. — Можно, я теперь буду звать тебя Тасслз?

— Это станет последней глупостью в твоей жизни, — с угрозой предупредил Том.

— Да брось! — не унимался друг. — Это будет классно!

Арчер одарил его красноречивым взглядом и, подобрав с пола мантию-невидимку, отправился к лестнице, Поттер почти вприпрыжку последовал за ним, продолжая вполголоса уговаривать приятеля согласиться на забавные клички.

— О, ради Мерлина, Гарри, — простонал Том, — иди ещё разок спрыгни с Астрономической башни, а…

 

* * *

Следующим утром Гарри отправился в Министерство в очень приподнятом настроении. Он мечтал поскорее разделаться с дурацким пророчеством, вернуться в школу и еще немного полетать. Сириус встретил крестника в Хогсмиде, и оттуда они вместе аппарировали в Лондон. Дорога к Министерству магии Поттеру была уже знакома, поэтому он обращал больше внимания на шутливую болтовню крестного, чем на окружающий пейзаж.

Впервые услышав о пророчестве от подопечного, Блэк поначалу впал в мрачную задумчивость и казался заметно обеспокоенным, но к тому моменту, когда настал день похода в Отдел тайн, успел все обдумать и успокоился, поэтому лишними разговорами о предназначении и судьбе Поттера не донимал. Гарри не знал, чем вызвана подобная деликатность, но предполагал, что Сириусу и самому не очень хочется обсуждать причину гибели его друзей. Блэк вообще мало говорил с Гарри о пророчестве. Лишь спросил, откуда тот об этом узнал и после поинтересовался, в курсе ли Дамблдор. На расспросы Поттер отвечал довольно односложно, пробурчав, что директор в курсе, а узнал Гарри о предсказании случайно, решив лишний раз не приплетать к этому своего декана. Зная отношение Блэка к Снейпу, можно было догадаться, как тот отреагировал бы, узнав, от кого поступила столь животрепещущая информация.

В Отделе тайн визитеров встретил волшебник неопределенного возраста, одетый в неприметную серую мантию. Велев Сириусу оставаться в комнате ожидания, он, даже не представившись, проверил разрешение на допуск и повел Гарри по лабиринту коридоров, пока они не добрались до небольшой комнатушки, где кроме стола и стула никакой мебели больше не наблюдалось. Попросив подождать, он скрылся за дверью и минут через десять вернулся обратно, держа в руках небольшую деревянную коробочку. Поставив её на стол перед Поттером, работник Отдела тайн отступил на шаг, собираясь уходить.

— Когда закончите, просто оставьте её здесь, — проинструктировал невыразимец и вышел.

Гарри несколько мгновений смотрел на закрывшуюся дверь, потом немного повздыхал, поерзал на стуле и все-таки подтянул шкатулку к себе. На крышке была закреплена табличка:

«С.П.Т. и А.П.В.Б.Д. Тёмный Лорд и Гарри Поттер(?). Запись от 20 января 1980 г. Реестровый номер 0019745632875».

Поттер чуть нахмурился, пытаясь расшифровать аббревиатуры, потом, махнув рукой, открыл крышку шкатулки. Внутри лежала стеклянная сфера, заполненная серой дымкой.

«Так это оно и есть, — подумал он, осторожно вытаскивая шар из коробки, — пророчество, из-за которого все полетело к чертям?»

Он крутил сферу в руках, испытывая страшное желание разбить её о стену и уйти, потом взял себя в руки и, отодвинув в сторону шкатулку, положил сферу на стол. Покатав немного шарик по гладкой столешнице, Гарри сделал глубокий вдох и, на миг замерев, раскрутил сферу юлой. Легко поддавшись легкому движению руки, шар начал вращаться, серая дымка внутри загустела, испуская бледно-голубое свечение. Раскручиваясь всё быстрее и быстрее, стеклянная сфера плавно воспарила в воздух, зависнув в паре футов над столом, а через мгновение комнату заполнил жутковатый, потусторонний голос:

«Грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда... рождённый теми, кто трижды бросал ему вызов, рождённый на исходе седьмого месяца… и Тёмный Лорд отметит его, как равного себе, но не осознает всей его силы, пока не взойдет чёрное солнце...

Один из них проведет другого через Врата Мертвых, когда зазвучит песня Скорбной Девы… и ни один не сможет жить спокойно, пока жив другой... тот, кто достаточно могуществен, чтобы победить Тёмного Лорда, родится на исходе седьмого месяца...»

Голос резко оборвался, и в комнате повисла звенящая тишина. Гарри отстраненно наблюдал, как, замедляя вращение, шар пророчества медленно опускается на стол, пока не звякнуло стекло, соприкоснувшись с деревянной столешницей. Ещё несколько минут он бездумно смотрел на сферу.

Такой маленький хрупкий шарик. Безобидная стекляшка. И такие кошмарные последствия только потому, что кто-то услышал. Потому что кто-то поверил.

Гарри медленно протянул руку, взял шар и какое-то время просто рассматривал его, словно надеясь найти в серых витках дымки хоть один ответ на тысячи своих вопросов. Просидев в отстранённой задумчивости ещё несколько минут, Гарри невысоко подбросил шар, поймал его, небрежно взвесил в ладони, потом, сделав глубокий вдох, размахнулся и на выдохе изо всех сил бросил пророчество в стену. Послышался удар и звон разбитого стекла. На пол посыпались мелкие осколки, и всё тот же неживой, монотонный голос во второй и последний раз произнес такие судьбоносные и такие бессмысленные слова.

То ли услышав шум, то ли просто решив проверить, всё ли в порядке, в комнату заглянул молчаливый провожатый. Его взгляд задержался на застывшем в странной прострации мальчике и переместился на россыпь осколков на полу. Глаза невыразимца в ужасе расширились, вновь обращаясь к Поттеру. Он шагнул к Гарри:

— Что вы наделали?!

Юноша вздрогнул, выходя из оцепенения, и вскинул на него преисполненный отчаяния и вины взгляд.

— П-простите, — дрогнувшим голосом прошептал он и вдруг, словно осознав, что случилось, в панике вскочил на ноги, едва не опрокинув стул. — О нет! О нет! Я не хотел! Простите! Простите! — взмолился он, со страхом глядя на мужчину. — Это вышло случайно, клянусь! Я не знаю, что на меня нашло! Я просто… просто… — он жалобно смотрел на мага, который мрачнел на глазах. — Его ведь можно починить?

Мужчина помедлив, подошел к тому, что осталось от сферы с пророчеством, уныло потрогав осколки носком ботика.

— Сомневаюсь, — апатично пробормотал он.

— Простите…

— Чем вы думали?

— Я просто… — Гарри тяжело вздохнул. — Я вдруг так разозлился на этот шарик, — в изумрудных глазах мерцали так и не пролитые слезы гнева, — вся моя жизнь… мои родители погибли из-за этого… этого… — он с шумом выдохнул и отвернулся, — простите, — снова прошептал он. — Я не понимал, что делаю.

Несколько секунд невыразимец рассматривал расстроенного подростка со смесью досады и сожаления, потом тяжело вздохнул и отступил на шаг.

— Я провожу вас к выходу, — сказал он.

— Меня, — Гарри нервно сглотнул, — меня накажут?

— Нет, мистер Поттер, — помедлив, сказал тот, — в конце концов, кроме вас это пророчество мог услышать только один волшебник, которого, как всем известно, более нет в живых.

— О, — Гарри уткнулся взглядом в пол, — хорошо.

Обратно оба шли в мрачном молчании. Сдав темпераментного подростка с рук на руки Блэку, невыразимец, не сказав больше ни слова, скрылся за дверью. Сириус взглянул на сумрачного крестника.

— С тобой всё нормально? — осторожно спросил он.

Гарри кивнул, но больше ничего не произнёс.

— Ты, хм, узнал всё, что хотел? — продолжил расспрашивать Блэк.

Гарри неопределенно пожал плечами.

— Если хочешь поговорить об этом…

— Сириус, — очень тихо перебил Гарри, продолжая смотреть себе под ноги, — я просто хочу уйти. Пожалуйста, не спрашивай пока ни о чем. Я… я потом тебе расскажу, ладно?

— Как скажешь, Сохатик, — Блэк тяжело вздохнул и, приобняв расстроенного Поттера за плечи, повел к выходу.

Оказавшись на улице, Гарри зажмурился от яркого солнца и с наслаждением вдохнул полной грудью свежий майский воздух. Конечно, не то чтобы в центре Лондона был такой уж свежий воздух, но после министерских катакомб Поттер был рад даже этому. Сириус с легким недоумением наблюдал за крестником. Буквально минуту назад на нём лица не было, а теперь тот расслабленно улыбался, подставив лицо лучам полуденного солнца, и казался совершенно умиротворенным.

— С тобой все хорошо? — совершенно не понимая перепадов настроения своего крестника, спросил Сириус.

— Хм? — лениво протянул Гарри, глянув на него краем глаза и потянулся: — Ага, — он вдруг оживился, поворачиваясь к Блэку всем корпусом: — Слушай, а ты не торопишься?

— Куда? В Мунго? — тот пренебрежительно фыркнул. — Издеваешься?

— Может, тогда прогуляемся? — предложил Гарри.

— Как скажешь, — легко согласился Сириус. — Хочешь мороженного?

На губах Поттера расцвела восторженная улыбка, и он с готовностью кивнул. Блэк против воли улыбнулся в ответ. О пророчестве он больше не спрашивал. Должно быть, думать или говорить об этом для Гарри пока было слишком тяжело. Что же, тогда Сириусу ничего не оставалось, как всеми силами отвлечь Гарри от мрачных мыслей.

Они уже собирались аппарировать на Косой переулок, когда из-за поворота вынырнула невысокая волшебница с коротко стриженными ярко-фиолетовым волосами. Заметив Сириуса и Гарри, та замахала руками, привлекая внимание, и ускорила шаг, направляясь к ним.

— Фуф! — звонко выдохнула Тонкс, сияя улыбкой. — Еле успела вас перехватить.

— Перехватить? — не понял Блэк, переглянувшись с Поттером.

— Видела твой запрос на посещение Министерства, — пояснила она, — и надеялась, что успею повидаться. Что вы тут делали, кстати? — не дав никому ответить, она закатила глаза. — А этот упырь, Шеклболт, завалил бумажной работой, я там чуть не потонула в проклятых отчетах, говорю ему, мол, я что, шла в Аврорат бумажки разгребать? А он такой: «Мисс Тонкс, вы пока не в том положении, чтобы высказывать своё мнение», — и смотрит так жутко. А вы представляете, каково это, целыми днями нудятину читать? Говорила ему, хочу активную работу, а он мне: «Так работай активнее», — и что бы это значило, а? Не могу я аналитикой заниматься, голова пухнет на второй строчке, думала, уже не успею, но Робардс, святой человек, обещал прикрыть. Сказал, буду должна, ох, чует мое сердце, он еще отыграется за это, — Тонкс всплеснула руками и покачала головой. — Жуть, что за неделька выдалась! Ну, а у вас как дела? Как там Турнир, Гарри? — она весело подмигнула Поттеру, который от такого потока бесполезной информации впал в легкий ступор.

— Эм, ну, нормально, наверное, — пробормотал он, запустив пальцы в волосы.

— В «Пророке» только о тебе и речь, — покачала головой Тонкс, — вот она цена славы, — она с любопытством сузила глаза: — Мне даже интересно, много там правды?

— Э-э-э, не то чтобы… — пожал плечами Гарри, — слушай мы тут, хм… — он глянул на крестного, — хотели пойти перекусить…

— О, замечательно! — оживилась Тонкс, не поняв намека. — Я как раз жутко голодная! С самого утра ничего не ела, — она со смехом закатила глаза, — ну, кроме бумажной пыли, но я ею скорее дышала, чем питалась, ха-ха! — она в предвкушении потерла руки. — Так куда пойдем?

Поттер снова покосился на Блэка. Да уж, семейное сходство у них в чем-то было налицо.

— Мы собирались в Косой переулок, — Сириуса общество жизнерадостной племянницы, казалось, ничуть не беспокоило, наоборот, он вроде бы даже рад был её видеть, поэтому Гарри решил, что в данном случае стоит просто смириться, что обедать они идут уже втроем.

К тому моменту, как они расправились с обедом и перешли к десерту, Гарри уже совершенно не возражал насчет компании Тонкс. Её непринужденная болтовня и неунывающий настрой развеяли остатки неприятной тяжести в душе после прослушивания пророчества, и Гарри уже с удовольствием болтал и смеялся, обмениваясь с племянницей Блэка разными забавными историями.

— …И, представь себе, мы с Грэйком стоим с ног до головы залитые этой вонючей жижей, и в этот момент заходит Снейп, десять секунд на нас смотрит, потом говорит: «Как я вижу, на вас природа не просто отдохнула, а ушла в отпуск, мисс Тонкс», а у самого глаз дергается. Еще бы! Мы же всю его лабораторию своей проектной работой изгадили! Я думала, он мне в жизни ничего выше Тролля не поставит, и плакали мои планы на Аврорат. Три дня тряслась, а он мне только примечание к работе написал, что-то вроде: «Нестандартное мышление и фаталистическая неуклюжесть, но при должном контроле есть потенциал». До сих пор гадаю, то ли моя мать там его уговорила, то ли Аластор настоял.

— Аластор? — изогнул брови Гарри. — В смысле Аластор Грюм? Ты с ним знакома?

— Ага, — Тонкс сунула в рот ложечку с мороженым и блаженно прикрыла глаза: — М-м-м, вкуснотища какая! Грюм со мной с детства нянчился. Я когда была маленькая, считала, что он прямо ну ужас как крут и естественно мечтала стать аврором, как он.

— Болталась за ним повсюду, когда старик заскакивал на огонёк, — с улыбкой вспомнил Сириус.

— О, — Поттер уставился на свою креманку с мороженым, в голове у него начала формироваться какая-то несвязная мысль, он никак не мог её нащупать и сформулировать, но чувствовал, что это важно. — А давно… давно ты с ним виделась в последний раз?

Тонкс задумалась.

— Вообще-то давно, — нахмурилась она, — летом, кажется? Да, вроде бы летом, а с тех пор ни словечка от него, небось, весь в делах там у вас, — её глаза вдруг вспыхнули: — Эгей! А он же у тебя ЗОТИ ведет?

— Ага.

— Ну как? — заинтересовалась она. — Дурдом там, наверное, творится? Аластор же вообще без тормозов, — она страдальчески застонала. — Как же я завидую! Вот бы разочек у него на уроке оказаться!

— Ага, — осторожно согласился Поттер, мысль почти обрела форму, но пока была такой эфемерной и далекой, что никак не ухватиться, его губы медленно растягивались в задумчивой улыбке: — Слушай, а почему бы тебе к нам не приехать?

— В смысле, в Хогвартс? — не поняла Тонкс.

— Ну да, — оживленно кивнул Гарри, — повидаешься с Грюмом, может, даже напросишься на открытый урок.

— А это мысль! — воскликнула та. — Я как раз через пару недель планировала заскочить в Хогсмид по работе! Вот ведь! — она досадливо всплеснула руками. — Даже и не вспомнила бы, что старик в Хогвартсе. Спасибо, Гарри, что напомнил!

— Только напиши мне, когда соберешься, я бы тоже с тобой повидался!

— Правда? — глаза Тонкс восторженно вспыхнули. — Вот здорово!

— Эй-эй, — встрял в разговор Сириус, — а про меня что, уже забыли? Я тогда тоже поеду.

— Ч у дно! — обрадовалась Тонкс. — Почти семейный пикник! Я скажу, когда соберусь, думаю, смогу пару часов урвать… — она вдруг замолчала и в ужасе посмотрела на своих собеседников. — О, Мерлин! Сколько времени? Я же всего на час отпрашивалась! — она взглянула на часы и обреченно застонала. — Кингсли меня прикончит.

Вскочив на ноги и едва не опрокинув свой стакан с лимонадом, Тонкс бросилась к выходу, махнув рукой Блэку и его крестнику:

— Пока, Сириус, Гарри, увидимся!

— Пока, Тонкс! — успел крикнуть Гарри, прежде чем она выскочила из кафе на улицу, откуда аппарировала.

— Да уж, с годами она становится только реактивнее, — улыбнулся Сириус, подперев рукой голову.

Гарри с интересом посмотрел на крёстного.

— А ты часто с ней виделся, до того, как… эм… ну, до всего…

— Довольно часто, — улыбнулся Сириус, — из всей моей семьи нормальные отношения у меня сохранились только с Андромедой, матерью Нимфадоры. Я даже у них жил какое-то время, нянчился с Дорой, ей тогда было всего четыре.(4)

— Правда? — Гарри заинтересовано смотрел на Блэка. — А твои родители, хм…

— Отец умер, когда мне было десять (5), а мать на тот момент, когда я переехал к Андромеде, уже окончательно заклеймила меня предателем крови со всеми вытекающими.

— За что? — не очень знакомый с биографией Сириуса Поттер подался вперед, желая узнать о нем побольше.

— Ну как же, — Сириус усмехнулся, — я же у нее был главным позором семьи. Мало того, что пошел на Гриффиндор и дружил с магглорожденными, так еще и ни во что не ставил семейные ценности.

— Какие ценности?

— Да всю эту чистокровную мутоту про ненависть к магглам, — скривился Блэк. — Матушка в этом плане была снобом похлеще Малфоев и на всю голову ушибленная помимо прочего. А уж после смерти отца её окончательно «занесло».

Гарри задумчиво почесал нос, гадая, нормально ли так отзываться о покойной матери, но комментировать как-либо собственную точку зрения не стал.

— У тебя со всей семьей отношения не ладились? — спросил он.

— Кроме Андромеды, — Сириус пожал плечами. — Она, в отличие от Цисси и Бэллы, никогда не придерживалась мнения, что мир принадлежит чистокровным, и без колебаний связала свою жизнь с магглом.

— Цисси и Бэллы? — нахмурился Гарри. — «Цисси» это как Нарцисса?

— Да, — хмыкнул Сириус, — мы с Нарциссой Малфой родственники и до определенного времени неплохо ладили, пока она не спуталась с Люциусом.

— Подожди-ка! — Поттер выпучил глаза. — Так это что, выходит, Драко твой племянник, что ли? Как Тонкс?

— В точку, Сохатик, — рассмеялся Блэк, — понимаешь теперь, почему с семейкой моей дела у меня не ладились?

— Вроде того, — пробормотал Гарри, безуспешно пытаясь представить, как Драко называет Сириуса «дядюшкой». — А Бэлла?

— Бэлла, — Сириус чуть помрачнел, — Бэлла всегда была немного, хм, жесткой, иногда даже жестокой. Она была старшей из всех нас, и сколько себя помню, казалась взрослой и слишком серьезной. Даже строгой. Мать часто оставляла её за старшую, и, должен признаться, слушались мы её беспрекословно.

— Ты её… любил?

— Любил? — Сириус задумался, — не знаю… в детстве, наверное, любил… даже восхищался. Характер у неё был тяжелый, почти как у матери, но она была заботливой сестрой, и с ней всегда было интересно. Потом я стал постарше, и мы начали часто ругаться, хотя, думаю, она по-своему за меня переживала... до определенного момента, по крайней мере.

— А что с ней случилось?

— Ничего хорошего, — фыркнул Блэк, — она закончила Хогвартс, вышла замуж и неожиданно слетела с катушек.

— В смысле?

Сириус безрадостно усмехнулся.

— Имя Беллатрикс Лестрейндж тебе ни о чем не говорит?

Гарри несколько секунд молча смотрел на крёстного, пытаясь «сложить два и два», пока его глаза пораженно не распахнулись:

— Секундочку, ты хочешь сказать, что она твоя кузина? Беллатрикс Лестрейндж?!

— Ага.

— Та, которая сейчас в Азкабане?

— Именно.

— О, — Поттер мгновение растерянно хлопал ресницами. — Ого… И как ты… ну не знаю… относишься к ней сейчас?

— Честно? Не знаю, — Сириус вздохнул. — Это какое-то странное чувство между ненавистью и сожалением, — он горько улыбнулся, запустив пальцы в волосы. — Хотя, думается мне, тут все же больше ненависти.

— И ты не… ну, не переживаешь, что она в тюрьме? — осторожно уточнил Гарри.

— Вот уж нет, — раздраженно цокнул языком Сириус. — После того, как я узнал, что она сотворила с родителями Невилла…

— С родителями Невилла? — недоуменно переспросил Гарри.

Он знал, что Лонгботтома растит бабушка и думал, что его родители мертвы, но так, как это произнёс Сириус, заставляло подумать, что тут крылось нечто большее.

— А что с ними случилось?

— После исчезновения Того-Кого-Нельзя-Называть особо преданные Пожиратели смерти не оставляли попыток отыскать своего господина, — Блэк вздохнул. — Лестрейнджи в этом плане особенно отличились. Они напали на Френка и Алису Лонгботтом и пытали их Круциатусом, пока бедняги не сошли с ума.

Гарри, не ожидавший подобного, потрясенно смотрел на крёстного.

— Но… зачем?

— Жажда мести, злость, отчаяние, безумие… не знаю, — Сириус тяжело вздохнул. — Но в Азкабане за такое им самое место. Я бы вообще их к поцелую дементора приговорил, — в глазах Блэка теперь полыхал гнев, и это наводило на мысль, что здесь больше личной трагедии, чем он пытался показать, и что дело не только в возмущении за неоправданную жестокость.

— Ты знал их? — догадался Гарри.

— Знал. Лили с первого курса дружила с Алисой, а когда они с Френком начали встречаться, у нас и вовсе сложилась очень неплохая компания. Когда я увидел их в Мунго… — Блэк нервно сглотнул. — Поверить не мог. Они ведь хотели усыновить тебя после смерти Лили и Джеймса.

— Правда?

— Да. Ремус сказал, что Алисе почти удалось убедить Альбуса забрать тебя от тех магглов, они уже собирались взять тебя к себе, даже подготовили документы на усыновление. А потом на них напали.

Гарри сочувственно вздохнул. Он пытался не думать о том, как сложилась бы его жизнь, если бы он рос с друзьями своих родителей и называл Невилла своим приемным братом, как никогда не пытался представить свою жизнь, если бы Сириуса не посадили в Азкабан. Всё было бы совершенно иначе. Стоит ли сейчас переживать о том, что не случилось? Казалось, сама судьба была против того, чтобы Гарри рос с людьми, которые любили бы его. Поттеры, Сириус, Лонгботтомы… возможно, ему просто суждено было жить с Дурслями… и встретить Тома. При мысли о лучшем друге Гарри мысленно улыбнулся, Арчер бы определенно заподозрил, что все эти трагедии — следствие козней Дамблдора. Поттер этого мнения не разделял. Директор принял множество неверных решений в отношении Гарри, но все они были направлены на то, чтобы вписать Гарри в текст пророчества и избавить мир от угрозы Волдеморта, а не разрушить жизни стольких людей. Впрочем, осознание этого симпатии к Дамблдору все равно не прибавляло.

— А Невилл знает о том, что случилось с его родителями?

— Конечно, я часто вижу его в Мунго. Он навещал их на Рождество, и летом, и в пасхальные каникулы, — в глазах Блэка появилось какое-то обреченное выражение. — Бедный парнишка все время так смотрит на них, словно ищет хоть один признак улучшения, а они даже не узнают его. Алиса при каждой встрече суёт ему в руки фантики от конфет и бессмысленно улыбается, а он все время говорит «спасибо, мама» и прячет фантик в карман. Готов спорить на что угодно, он хранит каждый, как бесценное сокровище. Поразительно, сколько у мальчика силы воли и смелости для такого возраста. На его месте любой давно бы застрял в глухом отчаянии. А он снова и снова приезжает, и каждый раз только улыбается и говорит: «Здравствуй, мама».

Некоторое время Гарри в мрачном молчании смотрел в одну точку.

— Даже не знаю, что хуже, — тихо сказал он. — Знать, что твоих родителей предали и убили, или видеть их и осознавать, что они даже не знают, кто ты такой.

— Не нужно сравнивать это, Гарри, — Сириус положил руку ему на плечо, — и в том, и в другом случае это трагедия и пытаться измерять глубину пережитой боли — самое бесполезное дело.

— Но я хотя бы не помню их, — покачал головой Гарри.

— Это не значит, что тебе проще смириться с их потерей, — отрезал Блэк. — Сочувствие — это нормально, но жалость — плохое чувство.

— Я не жалею Невилла, — вздохнул Гарри. — Я пытаюсь его понять.

— Не пытайся. Никто, кроме него, никогда не узнает, каково это: так жить, — Блэк помолчал. — Как никто не узнает, каково жить тебе.

— Или тебе, — с грустной улыбкой добавил Гарри.

В конце концов, очень непросто жить с мыслью о том, что дорогой тебе человек причинил такую боль твоим друзьям и тебе и разрываться между ненавистью за причиненное зло и любовью к нему. Ведь при должном усилии ненависть можно подавить. А что делать с любовью?

 

* * *

У ворот Хогвартса ожидал мрачный, словно грозовое небо, Снейп, которому явно было не по душе, что Блэк вернул Гарри обратно чуть ли не под вечер. Обняв крестника, Сириус обменялся с деканом Слизерина ненавидящими взглядами и, перебросившись с Гарри парой слов на прощание, аппарировал. Северус, сощурившись, внимательно рассматривал Поттера, который после ухода Сириуса впал в подозрительное оцепенение, буравя взглядом то место, где мгновение назад стоял его крёстный. Снейп уже открыл было рот, собираясь выяснить, что произошло, как Гарри вдруг выпрямился, расправил плечи и с безмятежной улыбкой взглянул на него. Северус вопросительно поднял брови:

— Ничего не хотите рассказать мне, мистер Поттер? — на всякий случай полюбопытствовал он, пока мальчишка бодро шагал с ним по дорожке к школе.

Гарри задумчиво склонил голову к плечу, после чего легкомысленно хмыкнул.

— Мы с Сириусом ходили сегодня в Министерство, — признался он. Заметив удивление на лице учителя, Гарри улыбнулся: — Я хотел узнать полный текст пророчества.

Снейп на миг опешил. Подобного он не ожидал.

— Хм, и как? — не зная, что сказать, пробормотал Северус, гадая, каково теперь мальчику.

— Да так себе, — безразлично фыркнул Поттер, — полная чушь, как я и думал.

— «Чушь», которая разрушила вашу жизнь, — сумрачно напомнил Снейп.

«И не только вашу», — про себя подумал он.

— Ага, — Гарри серьезно кивнул, — нужно было с этим что-то делать.

— И что же вы сделали? — чувствуя неладное, уточнил Северус.

— То, что следовало бы сделать давным-давно, — пожал плечами Гарри. — Я его уничтожил.

Северус не нашел, что сказать на это. С одной стороны, ему страшно хотелось отвесить мелкой пакости подзатыльник за глупую самодеятельность, а с другой, возможно, это было самым разумным поступком.

«И как только у него хватило хладнокровия?» — пораженно думал Снейп, краем глаза наблюдая за идущим рядом студентом. На лице Гарри не было ни сожалений, ни грусти, лишь мягкая улыбка, и абсолютное спокойствие в изумрудных глазах. Некоторые о разбитой чашке больше горюют. А Поттер не только не переживал о содеянном, ему определенно было плевать. И на факт уничтожения пророчества и на его содержание.

— И как же на это отреагировал смотритель Отдела тайн? — поинтересовался Северус, уже предчувствуя, что ответ его повеселит.

Гарри насмешливо хмыкнул.

— Беднягу чуть удар не хватил. Я думал, он меня там придушит на месте, но потом он решил, что я как бы просто в шоке, наверное, и всё такое, так что он просто немного поругался и отстал. Но день я ему определенно испортил.

— Могу представить, — Снейп помолчал. — Надеюсь, вы вынесли для себя некое понимание ситуации, услышав полный текст?

— Да не то чтобы, — нехотя признался тот.

— Хотите сказать, что содержание вас не тронуло?

— Да я его даже не слушал толком, — закатил глаза Поттер и, наткнувшись на шокированный взгляд, фыркнул, — ну, правда, сэр, это полная чушь. Кто в такое верит вообще?

— Ну, как минимум пара самых могущественных магов современности.

— Ну и дураки, — легкомысленно фыркнул Гарри.

— Следите за своим языком, Поттер, — нахмурился Северус, — оскорблять директора Дамблдора вам никто не позволял.

— Извините, — непостижимый мальчишка поднял доверчивый взгляд. — Сэр, вы только никому не говорите, ладно? — попросил он. — Ну, про то, что я ходил слушать пророчество, и про то, что его уничтожил.

Северус, помедлив, кивнул. Гарри в ответ просиял лучезарной улыбкой и, распрощавшись с деканом у входа в замок, преспокойно поспешил на ужин.

 

* * *

— Итак, ты разбил пророчество, — заключил Том, выслушав рассказ. — Впечатляет. И как ощущения? — Гарри неопределённо пожал плечами, листая дневники Салазара. — Понятно, — Арчер вздохнул.

Некоторое время между ними висела тишина, пока Том рассматривал Поттера, а тот что-то выискивал в записях Слизерина. Наконец, он захлопнул тетрадь и, развернувшись на стуле, посмотрел на друга.

— К слову, у меня тут появилась кое-какая идея, — загадочно улыбаясь, сообщил Гарри. Арчер выжидательно изогнул брови. — Мы все гадали, как вывести Крауча на чистую воду и самим не попасться.