Как возникла теория стресса?

Когда говорят о теории стресса, то подразумевают оптимальную жизненную стратегию. Она строится исходя из способности человеческого организма реагировать на внешние факторы природной и социальной среды, в которой он живет и действует. При этом важно знать и учитывать в своем поведении и образе жизни, что те реакции, которые типичны конкретно для вас – в данном случае я говорю о реакциях на стресс, – нужно рассматривать как врожденные. Соответственно образ жизни и ее ритм соизмерять с теми возможностями, которые характерны именно для ваших реакций.

Заслуга Г.Селье состоит в том, что на основе разработанной им теории стресса, он сформулировал кодекс поведения людей, наиболее приемлемый с точки зрения выживания и при этом не вступающий в противоречие с его представлениями о том, что человек нуждается в ощущении всей полноты жизни. Другими словами, кодекс поведения был нацелен на то, чтобы максимально приблизить природное и социальное в человеке, сделать его по возможности неуязвимым перед всевозможными деструктивными моментами жизни. Высказанные идеи кодекса вытекали из великих биологических законов, которые управляют защитой организма и оберегают его при чрезмерном стрессе.

Для философа, изучающего методологию творчества, важно все: и те методы, которыми было сделано научное открытие, и те обстоятельства, которые этому способствовали, наконец, время и место свершения научного открытия, условия и факты осознания творческого озарения. Интересно отметить в связи с этим, что идея создания теории стресса пришла ему в голову как бы случайно – когда он лежал в ванне. И хотя сам Селье отчетливо запомнил этот момент начала зарождения и дальнейшего роста “творческой биографии” теории стресса, ясно одно, что моменту творческого озарения, конечно же, предшествовала длительная и напряженная исследовательская работа, которая подготовила и нацелила мыслительную деятельности на данное направление научного поиска. Тот факт, что место рождения идеи отчетливо зафиксировано в памяти ее создателя, свидетельствует не столько о юмористическом складе ума, сколько о поглощенности своей работой, которой быт не помеха.

Вот как Г.Селье описывает этот период своего творчества. Кстати, именно здесь мы встречаем формулировку его собственной внутренней философии, о которой можно говорить как об определенном конкретном философском кредо.

“В книге “Стресс жизни”, выпущенной издательством Мак-Гроу-Хилл в 1955 г., я впервые высказал мысли о философии благодарности, вытекающие из подробного медицинского обсуждения проблемы стресса. Я тогда не придавал серьезного значения подобного рода психологическим соображениям – слишком был поглощен изучением сложных биохимических механизмов стресса и “болезнью стресса”, или “болезнью адаптации”. К моему удивлению, эти довольно субъективные отступления в сторону от стресса как медицинской проблемы вызвали несоразмерно высокий интерес психологов, социологов, антропологов и даже священников различных вероисповеданий”[267].

Как можно заметить из приведенной цитаты, немаловажное значение для совершения успешной научной деятельности имеют контакты с группами людей, мысли или высказывания которых могут оказать косвенное (или даже прямое) влияние на направление научного творчества. При этом важно то, что все эти люди не нарушили основного направления творческого процесса исследователя, так сказать, не повредили его мотивацию. Напротив, эти контакты вывели исследователя на философский уровень, способствовали новому уточнению и углублению взглядов ученого на основной объект исследования – на стресс как явление социоприродное.

Итак, результативное научное творчество, особенно то, которое завершается научным открытием, принципиально невозможно без опоры на очевидные законы природы. Идеи же или их новая форма формулируется исходя из ранее известных фактов. Таков наш первый методологический вывод, относящийся к анализу творчества в науке.

Что касается развития теории стресса, изменение ее от концепции к философски осмысленному кодексу поведения, на котором впоследствии строится оптимальная жизненная стратегия, то, безусловно, она должна была иметь определенные теоретико-познавательные корни. То, что предвосхитило концепцию стресса и легло в ее основу, очень трудно выделить в качестве некоторых теоретических составляющих или определить как какую-то магистральную идею. Можно допустить, что Гансом Селье были использованы известные научные факты: эволюция природного эгоизма живых существ; их потребность в безопасности и реализации мотивов, которые движут поведением; трудность выбора между удовлетворением ближайших потребностей и достижением отдаленных целей. “Однако эти факты, – пишет Селье, – лишь весьма поверхностно, а иногда и вовсе не связаны с тем, что я назвал "синдромом стресса"”[268]. Совокупность этих факторов можно расценивать как предпосылку возникновения и оформления идеи стресса с последующим преобразованием этой идеи в инновационную общенаучную концепцию.

В этой части наших размышлений и анализа творческого процесса в науке мы обращаем внимание на то участие герменевтического подхода, который присутствовал здесь в скрытом виде. Прежде всего это касается целостного видения всего произведения, – в данном случае всей концепции (стратегии научного поиска), включая ее теоретико-познавательные предпосылки. Целостное видение проблемы, в нашем случае – проблемы стресса, делает возможным и доступным пониманию всю картину творческого поиска Ганса Селье на основании анализа его жизненной и философской позиции. Такая целостная картина оказывается доступной благодаря использованию метода герменевтического круга, где понимание смысла целого оказывается возможным на основании знания его основных составляющих частей, таковым знанием является, например, заранее имеющееся представление о данном феномене (т.е. о современных интерпретациях понятия “стресс”).

Далее анализируя работу Ганса Селье, мы будем соотносить ключевые моменты в обосновании выдвигаемой им концептуальной схемы с теми известными нам герменевтическими методами, которые окажутся наиболее адекватными и наиболее простыми для понимания интерпретируемых фрагментов теории. В этом смысле задача нашего исследования состоит в том, чтобы максимально приблизить понимание сущности творчества в науке к пониманию сущности мыслительной деятельности, сделать объяснение доступным, простым и при этом не отступать от содержания самого анализируемого текста.