Основные концепции теории архитектурной реставрации на рубеже Х1Х - ХХ веков.

4.3.1. Основы классификации памятников.

В начале ХХ века уделялось внимание как чисто практическим вопросам - выработке руководящих указаний для архитекторов-реставраторов, так и выяснению важнейших, основополагающих концепций, на базе которых должна была бы строиться нормативная составляющая теории.

Наиболее трудным в обобщении опыта реставрационной практики была классификация бесчисленного множества конкретных случаев, встречающихся при практическом проведении реставрационных работ, при которых одни и те же приёмы иногда казались недопустимыми, а иногда единственно возможными.

К вопросу такой классификации учёные различных стран подходили по-разному, но, как отмечает Густаво Джованнони, их можно объединить в два вида реставрационных случаев. Первый - это систематизация их в зависимости от памятников, учитывая их происхождение, особенности и степень сохранности. Второй - в зависимости от той цели, которая может ставиться при восстановительных работах на памятнике архитектуры.

4.3.2. Систематизация в зависимости от состояния памятников.

Бельгийский учёный Бюльс шёл по первому пути. Он разделил эксплуатируемые памятники на шесть категорий: неповреждённые, запущенные, реставрированные или дополненные не в первоначальном стиле, незаконченные, не поддающиеся реставрации.

Для первой группы необходимо использовать только приёмы поддержания и ремонта, при котором должны употребляться древние материалы с надлежащей обработкой поверхности и тщательным соблюдением размеров и общих стилистических особенностей первоначальной детали.

Для второй группы (памятниках запущенных) Бюльс считает возможным проведение реставрационных работ, для которых он различает три варианта.

Во-первых, это случай, когда по памятнику сохранился иконографический материал. Тогда реставрация может быть проведена успешно при соблюдении правил предосторожности, предписанных ещё Виолле-ле-Дюком, о необходимости предварительного тщательного изучения: архитектуры данной местности в эпоху возникновения реставрируемого памятника, самого памятника, материала, из которого он построен, и его конструктивных особенностей. При этом Бюльс выступает в защиту патины времени на сохранившихся частях постройки и предостерегает от реставрации как самоцели.

Во-вторых, это случай, когда имеются только натурные остатки. Этот более сложный случай требует от реставратора вкуса, таланта и больших знаний. Архитектор не должен колебаться представить свой проект на суд специалистов. Во всяком случае, повторяет Бюльс вслед за Дидроном, что лучше ремонтировать, чем реставрировать, и лучше реставрировать, чем восстанавливать, а ещё лучше воздержаться от выполнения работ, чем создавать новодел.

В-третьих, это случай, когда нет ни документов, ни достаточных данных в натуре. Такая реставрация, по мнению Бюльса, является лишь пародией, подделкой.

Для третьей группы (памятников реставрированных или дополненных в ином стиле) Бюльс снова различает два случая: когда памятник первоначально обладал единством стиля и когда памятник всегда был лишён такого единства.

Относительно памятников романского и готического стилей Бюльс говорит: «Наши современники часто считают позднейшую меблировку в памятниках архитектуры, статуи и отделку ХУ1-ХУ111 веков портящими памятник. Однако лучше не будем доверять нашим современным вкусам и эстетическим теориям и сохраним для наших потомков наследство, которое мы получили от наших предков. Когда же позднейшие наслоения действительно лишены ценности, то и в этом случае будем помнить, что время рано или поздно уничтожит этот наносный слой. Предоставим ему этим заниматься, а при случае - поможем ему в этом потихоньку».

Для памятников классицизма Бюльс считает желательным восстанавливать первоначальное единство замысла. Но если здание всегда было лишено единства стиля, то должны сохраняться следы и остатки древних материалов. Патина времени не может быть получена на новом камне; вместе с тем в древнем здании она сглаживает разнохарактерность отдельных частей и материалов и объединяет их в гармоничном единстве. Нужно всячески воздерживаться, повторяет он, от преувеличения задач реставрации. Тем самым Бюльс впервые стремится уточнить методику и приёмы реставрации в зависимости от стиля памятника.

Для памятников пятой группы (не поддающихся реставрации по техническим причинам) Бюльс считает возможным проводить полную реконструкцию их исторического вида. Возможность неудачи он объясняет недостаточной осторожностью в выборе реставратора, а также стремлением сэкономить на реставрации за счёт более низкого качества и за счёт использования торгов.

Бюльс рассматривает также возможности реставрационных работ на памятниках «мёртвых» или руинированных. Он ограничивает их, однако, лишь двумя видами: либо простым укреплением руин в их дошедшем до нас состоянии, либо укреплением и установкой на месте тех упавших частей и элементов, которые находятся рядом и местоположение которых в первоначальном виде не вызывает сомнение (анастилоз). Реставрацию руинированных зданий с добавлением недостающих частей или с заменой новыми разрушенных деталей он считает лишь грубой подделкой, которая не может ничего дать науке и помогает лишь обманывать невежд.

Таким образом, Бюльс касается почти всех основных теоретических вопросов реставрации: о наслоениях, древнем или новом характере используемых материалов, о «пределе достаточности» имеющихся в распоряжении реставратора исходных данных, о «стилистической» реставрации, о реставрации руинированных памятников, о возможности полного воссоздания памятника. Бюльс впервые ставит проблему об обусловленности методического подхода к реставрации самим стилем сооружения.

Главный недостаток классификации Бюльса, за исключением деления памятников на руинированные и эксплуатируемые, заключается в том, что она основана не на существенных особенностях памятника, а лишь на его временных признаках - только на его состоянии к моменту реставрации. Степень разрушенности памятника безусловно играет определённую роль в выборе метода и приёма реставрационных работ, но не является единственной основой для решения подобного вопроса.

4.3.3. Классификация памятников в соответствии с их общественным значением.

Наиболее значительный шаг в развитии теории реставрации был сделан главным хранителем памятников Австрийской империи, венским учёным Алоизом Риглем. Его система классификации памятников, предложенная им в 1903 году во введении к проекту закона об охране памятников в Австрийской империи, оказалась значительно более стройной. Он же редактировал и сам закон. В основу классификации было положено общественное значение памятника.

Во введении устанавливается, что подход к реставрации памятника определяется прежде всего и в основном целью, которая ставится при реставрации. В каждом конкретном случае цель обусловливает и обосновывает принятый архитектором метод реставрации. Цели же эти могут быть различны, чем объясняется различие используемых приёмов и кажущееся противоречие, когда один и тот же метод в одном случае является недопустимым, а в другом - вполне приемлемым. Таким образом, вопрос сводится не столько к правильному выбору метода и приёма реставрации, что является чрезвычайно трудной задачей, учитывая большое их разнообразие и ещё большее разнообразие возможных случаев их практического применения. Он сводится преимущественно к правильному выбору цели реставрации, что значительно упрощает задачу.

Для того, чтобы помочь правильно выбрать и поставить цель реставрации, в австрийском законе анализируется, что именно ценится в памятниках архитектуры и в каком виде их обычно нужно сохранять.

Во введении к австрийскому закону указывается, что каждый памятник архитектуры имеет двоякую ценность - историческую и современную. Указание на наличие у памятника ценности современной, т.е. такой, существо которой не зависит от времени возникновения памятника и его истории, является наиболее характерной и оригинальной констатацией австрийского закона и очень верно раскрывает сущность вопроса. По мнению автора, современная ценность памятника заключается, в основном, в двух его особенностях: в возможности его использования и в его художественной ценности как законченного произведения искусства. Очевидно, что не исторические сведения, а великое искусство, воплощённое в данном произведении, обусловливает его исключительную (эстетическую) ценность.

Эстетическая ценность произведения искусства имеет, в свою очередь, двоякий смысл. Во-первых, в этом произведении восхищает победоносный творческий акт человека, сумевшего из разрозненных аморфных материалов создать совершенное и законченное целое. Эта особенность произведения искусства получает своё максимальное воплощение и выражение, когда оно предстаёт во вполне законченном и неповреждённом виде (ценность новизны по классификации австрийского закона). Во-вторых, нас восхищает конкретное произведение искусства потому, что оно удовлетворяет нашим художественным вкусам (относительная художественная ценность). При этом австрийский закон утверждает, что абсолютной художественной ценности произведения искусства, т.е. такой, которая всегда, во все эпохи обусловливала одинаково высокую оценку конкретного произведения, не существует. Соответственно относительная художественная ценность может быть положительной, т.е. требовать его всемерного сохранения, и отрицательной, то есть требовать его удаления, как несоответствующего вкусам данного времени. «Ценность новизны» и «относительная художественная ценность» (положительная) требуют полной реставрации памятника в его первоначальном виде или, в крайнем случае, поддержания памятника в его дошедшем до нас виде, если он хорошо сохранился и не искажён.

Эксплуатационная ценность здания также может быть, по мнению Ригля, положительной и отрицательной. Зрителю кажется необходимым видеть здание эксплуатируемым, если оно хорошо сохранилось и всегда использовалось, и, напротив, ему кажется несообразным использование руин античного храма на Римском форуме. Положительная функция эксплуатационной ценности также вызывает необходимость, по возможности, полной реставрации памятника.

Важнейшей особенностью памятника архитектуры является его историческая ценность. Автор введения утверждает, что по современным воззрениям каждый вид человеческой деятельности и мастерства человека, который оставил какие-то следы своего проявления, может претендовать на признание его исторической ценности и что, следовательно, каждый памятник искусства является памятником историческим, представляя определённую ступень развития изобразительного искусства. Подчёркивается, что ни одному такому историческому (то есть историко-художественному) памятнику не может быть отыскана какая-либо равноценная замена.

4.3.4. Классификация памятников по Алоизу Риглю.

В австрийском законе устанавливаются три основные категории памятников: памятники как таковые, исторические памятники, памятники древности.

Памятники как таковые были созданы их строителями или заказчиками как напоминание о конкретных исторических событиях (триумфальные арки, колонны). Всякие повреждения такого памятника, например уничтожение мемориальной надписи, лишают его частично или полностью значения собственно памятника и переводят его в конечном итоге в другую категорию памятников. Поэтому собственно памятники требуют их возможно более полной реставрации почти в такой же мере, как этого требует «относительная художественная ценность» памятника архитектуры.

Исторические памятники - это те, которые можно считать образцами, свидетельством о какой-то определённой ступени развития той или иной области человеческой деятельности. Поэтому задачей учёного-реставратора является принятие всех мер, чтобы исторический памятник продержался возможно дольше. В случае невозможности дальнейшего сохранения он может быть заменён копией. При этом, эта копия должна рассматриваться лишь как возможное пособие для научного исследования соответствующей отрасли человеческой деятельности.

Древние здания часто представляют для нас ценность даже в том случае, когда не могут быть отнесены к указанным категориям. Это - памятники древности. Подобно тому, как на недавно построенном здании раздражают признаки его повреждения (преждевременные разрушения), точно также раздражают всякие новые вставки (бросающиеся в глаза следы реставрации). Поэтому следует избегать произвольного и слишком энергичного вмешательства в судьбу древнего произведения. Не может быть терпимо ни добавление к памятнику, ни восстановление уничтоженного, ни удаление того, что в своё время было добавлено к памятнику, хотя бы это добавление и искажало памятник. Всячески должна сохраняться патина времени.

По отношению к руинам автор введения замечает, что если памятник всё больше теряет свои первоначальные части и воздействие его уменьшается, то зато оставшиеся элементы вызывают у зрителя более сильную эмоциональную реакцию, и в итоге создаваемое им эстетическое впечатление, его «ценность древности» может даже повыситься.

Классификация австрийского закона, несомненно, более стройна, чем классификация Бюльса. Вместе с тем, с точки зрения формирующихся основ теории археологической реставрации, поклонником которой был Е.В. Михайловский, она не лишена серьёзных недостатков. Рассмотрение категорий - «ценность новизны», «относительная художественная ценность» и «эксплуатационная ценность» памятника архитектуры - по существу не имеют к нему отношения, а являются признаками и особенностями вновь построенных зданий. Возможность возникновения, например, «отрицательной художественной ценности» данного произведения искусства в тот или иной исторический период ставит вообще под сомнение правомерность использования этих особенностей здания для оценки его художественного значения как памятника архитектуры. Неизбежная смена художественных вкусов различных исторических периодов могла бы в итоге привести к последовательному уничтожению всех памятников архитектуры, всех стилей и художественных направлений. Примеры не только попыток (как это указывалось при рассмотрении намерений Виолле-ле-Дюка устранить из собора Парижской Богоматери хоров ХУ11 века), но и прямого уничтожения замечательных произведений искусства ХУ1 - ХУ11 веков при «стилистических» реставрациях Х1Х века, весь опыт «художественных» реставраций доказывают, сколь опасной может быть ориентация при производстве реставрационных работ на «относительную художественную ценность» памятника искусства. Однако Алоиз Ригль мог вводить такую классификацию памятников, наоборот, для предупреждения о необходимости учитывать подобную ситуацию с оценкой художественной значимости памятника при действии с ним. Во всяком случае, эта классификация имеет в современных условиях развития методологии реставрации значение предупреждения об опасности ориентации на современную художественную оценку памятника.

Одним из коренных упущений классификации аспектов отношения к памятникам архитектуры в этом введении, опять же, по мнению Е.В. Михайловского, является то, что автором его учтены лишь эстетические категории, лишь возможные случаи эстетического значения и воздействия памятника. Даже эксплуатационная ценность здания им рассмотрена, в основном, лишь в её эстетическом значении и понимании. Безусловно, историческая ценность памятника не может быть ограничена лишь кругом эстетических представлений и понятий. Однако, и что особенно важно, она основана на анализе важнейших особенностей памятника - на анализе его общественного значения, а это важнейший шаг к построению теории реставрации, не ограниченной одной конкретной ситуации в развитии общественного заказа, общественного мнения о значимости сохранения архитектурного наследия, что характерно для теории археологической реставрации.

4.3.5. Классификация реставрационных случаев Джованнони.

Итальянская школа реставрации в лице профессора Джованнони также сделала попытку произвести определённую классификацию реставрационных случаев. В то время как в Бельгии стремились различить определённые группы памятников, а в Австрии установить возможные цели реставрации, в Италии попытались классифицировать различные приёмы реставрации, считая их как бы равноценными или, во всяком случае, равновозможными. При этом, после соответствующей характеристики их особенностей реставратору предоставлялась возможность выбора приёма, наиболее подходящего для конкретного случая, с которым ему пришлось столкнуться.

В соответствии с этим Джованнони различает: консервацию памятника, ремонтно-реставрационные работы, раскрытие памятника, его реконструкцию, восстановление и приспособление памятника.

А) Консервация памятника архитектуры является чисто техническим мероприятием, рассчитанным на повышение статической устойчивости и защиту памятника от внешних воздействий. Она не зажигает фантазию архитектора, но зато очень полезна памятникам. При консервации должны быть использованы все возможные достижения и средства науки и техники.

Вместе с тем уже при работах этого рода приходится иногда присоединять к древним элементам и конструкциям новые, подкрепляющие их части. Это, указывает Джованнони, должно быть произведено без противоречивого конфликта со старым, но с обязательным сохранением различия между новой добавкой и древними элементами: камни обрабатываются грубо, контрфорсы и поддерживающие части остаются видимыми и т.п.

Б) Ремонтно-реставрационные работы используются для окончательного приведения здания в порядок, поскольку это необходимо. Сущность таких работ сводится к тому, говорит Джованнони, что реставрация выявляет массу без подражания древней форме в том, что последняя имеет наиболее индивидуального. Такие работы проводятся лишь в частях, где есть уверенность, что восстанавливаются подлинно древние элементы и на их первоначальных местах. Выполненные при этом элементы по форме и материалу не должны подделываться под древние. В качестве примера Джованнони приводит реставрацию Эрехтейона на Афинском акрополе.

В качестве исключения возможно использовать и копию древнего элемента в тех случаях, когда особенности произведения искусства пострадали бы от нового пятна. При этом копия должна быть верной и точной и на ней должен быть знак, исключающий обман для исследователя памятника. В тех случаях, когда какой-либо элемент не имеет существенного значения, но необходим для связи, то он докомпоновывается.

В) Раскрытие памятника архитектуры от позднейших наслоений является обычной переходной стадией к его реконструкции (дополнению). Оно не вызывает сомнения и обычно приветствуется, говорит Джованнони, когда эти позднейшие наслоения лишены самостоятельного значения. Когда же части и элементы, добавленные к памятнику в процессе его существования, сами представляют собой некий организм, когда они по своей форме представляют произведения искусства, тогда все стили и все периоды, от самого древнего и кончая новейшими, должны уважаться в равной мере.

При решении вопроса о наличии в наслоении элементов искусства, вопроса о том, являются ли эти наслоения чисто утилитарными или они имеют художественное и историческое значение, открывается широкое поле для субъективных суждений. Поэтому, подчёркивает Джованнони, эти вопросы должны решаться лишь в общей совокупности аналитических данных и путём свободной, широкой дискуссии тех, кто любит памятники архитектуры и понимает их значение.

Г) Реконструкция (дополнение) используется для придания памятнику архитектуры целостной формы путём добавления частей, которых ему недостаёт.

В этих случаях Джованнони прежде всего выделяет работы на памятниках археологических. Здесь он возвращается к рекомендациям, данным в разделе ремонтно-реставрационных работ, и подчёркивает необходимость использовать лишь подлинные, сохранившиеся детали, которые в процессе реконструкции снова ставятся на своё первоначальное место.

Джованнони отмечает неизбежность реконструкции после процесса раскрытия памятника. В этих работах важно, чтобы необходимость дополнения не оказалась для реставратора неожиданной и чтобы заранее были проведены соответствующие исследования памятника архитектуры. Необходимо также, чтобы эти дополнения имели небольшой объём, а восстанавливаемые элементы должны быть сдержанными и строгими.

Джованнони указывает, что существуют три основных метода произведения таких работ: восстановление элементов, особенности которых точно определены достоверными остатками; восстановление, основанное на предположениях, подкрепляемых свидетельствами документов или следами на самом здании; восстановление на основе логических заключений или аналогий. При этом, замечает Джованнони, между первым и последним методами лежит глубокая пропасть. Джованнони упоминает о третьем методе как о равно возможном, но тут же вскрывает недостаток этого метода, говоря: «До какой степени такая подделка, которую любая тщательность и любая осторожность не лишает его этого свойства, может быть оправдана и приемлема? До какой же точки идея гармонии и равновесия памятника, интересам которых отвечают такие дополнения, ещё способна противостоять отсутствию в них подлинности, а часто и характеристики?». Ответы на эти вопросы Джованнони не даёт, может быть вполне сознательно.

Д) Восстановление и приспособление памятников архитектуры относится к тем видам реставрационных работ, при которых имеется в виду построить вновь обрушившееся сооружение, от которого остались только развалины, либо расширить какое-либо существующее здание.

Джованнони говорит, что нельзя отказываться во всех случаях от добавлений к древним сооружениям. Однако следует при этом рассматривать такие приёмы лишь как печальную необходимость и ограничиваться случаями, которые невозможно обойти. Необходимо принять тысячу предосторожностей и поставить перед реставратором точные границы, чтобы здание не было нарушено и в массе, и в цвете, и в декоративных его особенностях. При этом искусства прошлых веков, в частности Средневековья, не дают нам возможности с нашими новыми навыками и новыми техническими приёмами создавать какие-либо добавления к древним памятникам в их стиле.

Не меньшую сложность представили бы добавления в новом стиле, которые ещё могут использоваться для какой-либо отдельной части сооружения, не составляющего единого целого с самим памятником, но, очевидно, не могли бы найти применение, например, для фасада церкви Сан Лоренцо во Флоренции.

В таких случаях, когда добавляемая часть должна быть органически связана с сохранившимся памятником архитектуры, Джованнони всё же считает возможным «стилистическую реставрацию», но замечает, что заимствованные формы должны быть взяты не из богатых и пышных декоративных элементов, но из простых и преимущественно конструктивных форм.

Когда же памятник полностью разрушился, как, например, колокольня собора Св. Марка в Венеции, если доводы в пользу его восстановления достаточно серьёзны, как в данном примере, точная передача древней формы, хотя и не восстанавливает погибший памятник архитектуры как таковой, однако пробуждает воспоминания о прежней славе и утверждает непрерывность жизни города, где стоял данный памятник архитектуры.

Свой анализ Джованнони заключает словами: «Искусство реставратора не создано для полётов. Оно состоит из наблюдений, терпеливой и молчаливой работы, из аналитического и детального исследования и систематизации, скромного самоотречения, которое толкует реставратора к тому, чтобы посвятить себя реставрации целиком, чтобы рассматривать свою работу как работу для памятника, а не для реставратора. При этом реставратор должен быть и художником, и учёным, и опытным конструктором, а вместе с тем и хорошим организатором целого цеха мастеров и опытных производителей работ».

Самый процесс реставрации должен состоять, по мнению Джованнони, из описания и исследования памятника архитектуры (его художественных особенностей и исторических данных), из разработки детального технического проекта, наконец, из постоянного наблюдения за работами так, чтобы ни один факт не ускользнул от исследователя, чтобы велась документация работ с фотографиями и методологическим отчётом.

Таким образом, в своей классификации Джованнони выделил несколько типичных, наиболее характерных видов работ из числа производимых на памятнике архитектуры. Он охарактеризовал их основные особенности, дал существенные методические указания по проведению таких работ и предоставил реставратору и органам охраны судить, какие работы более приемлемы в том или ином случае. По отношению к работам по реконструкции памятника архитектуры вопрос об использовании допустимых, а тем более рекомендуемых методов производства таких работ он оставил без ответа, указав только наличие двух диаметрально противоположных концепций

Своей классификацией Джованнони принёс большую пользу, отделив от реконструкции с одной стороны работы по раскрытию памятника, а с другой - работы по восстановлению памятника архитектуры. При этом появилась возможность более трезво оценивать допустимые границы предполагаемого раскрытия памятника архитектуры. Вместе с тем сразу были выделены в отдельную группу наиболее опасные для памятника работы по восстановлению и приспособлению здания, которые при совмещении их с собственно реставрационными работами представляли бы реставратору слишком большую свободу действия.

Также положительным фактором оказалось утверждение Джованнони возможности и даже желательности проведения на памятнике просто ремонтно-реставрационных работ и даже просто работ по укреплению и консервации здания, что для реставраторов, например, Франции конца Х1Х века представлялось бы нелепостью.

4.3.6. Классификация реставрационных случаев П.П. Покрышкина.

Совершенно независимо от требования Джованнони ограничиваться на памятниках архитектуры преимущественно лишь консервационными или ремонтно-реставрационными работами, такое же положение было одновременно (1916 г.) выдвинуто и основоположником русской научной методики реставрационных работ на памятниках архитектуры крупнейшим русским реставратором, академиком архитектуры П.П. Покрышкиным. Свои методические советы он даже назвал «Советами по вопросам ремонта памятников». В них он пишет: «Многие неудачные опыты реставрации памятников старины и искусства привели, наконец, специалистов к выводу, что следует всемерно избегать «реставрирования» и ограничиваться лишь простым, осторожным ремонтом».

Подобно Джованнони, Покрышкин выдвигает также мысль о необходимости отмечать вновь вносимые в памятник элементы и части путём постановки на новых камнях и кирпичах клейм с годом их изготовления.

П.П. Покрышкин призывает также к крайней осторожности при раскрытии памятников архитектуры: «Не надо забывать, что в большинстве наслоения бывают интересными и должны быть охраняемы. Уничтожение их может быть допустимо только в тех случаях, когда они непоправимо вредят памятнику в техническом, научном или художественном отношении».

Важную роль в утверждении принципа неприкосновенности подлинных остатков памятника сыграло окончательное отделение архитектурного творчества от реставрационной практики в связи с отказом от эклектического использования исторических стилей. Новая этика архитектурного авангарда, не приемлющая стилизации, создала ту необходимую дистанцию отстранённости, которая позволила оценивать произведения архитектуры прошлых эпох в качестве памятников архитектуры. Характерно высказывание Ле Корбюзье по поводу исторического наследия: «Применение стилей прошлого в эстетических целях в новых сооружениях, возводимых в исторических зонах, приводит к пагубным последствиям...Шедевры прошлого свидетельствуют о том, что каждое поколение имело свой образ мыслей, свою концепцию, свою эстетику...Но раболепно копировать прошлое - значит обречь себя на ложь, возвести ложь в принцип, поскольку прежние условия работы не могут быть воспроизведены, а приложение современной техники к отжившему идеалу приведёт лишь к бессмысленному подражанию жизни прошлых эпох»

Важно отметить новую идею, которая сформировалась в начале ХХ столетия, что эстетические и художественные качества произведения обладают историко-документальной ценностью в той же мере, как и его материальная форма. Их «жизнь» не может быть продлена средствами стилизации. Методы археологической реставрации, удовлетворявшие прежде, в основном, познавательный интерес исторической науки, стали рассматриваться как эстетически правомочные и достаточные. Именно эстетика авангарда позволила произвести переворот в методологии реставрации, признав аналитические подходы в отношении памятников и возможность условных, то есть не адекватных, реставрационных дополнений.

Выводы из 4.3.

Таким образом, несмотря на различный характер изложения, различные точки зрения, а иногда и разные цели при написании своих работ, по основным методическим вопросам учёные разных стран пришли к началу ХХ века к определённому единодушию. Археологические принципы в подходе к реставрации завоёвывали всеобщее признание. Появилась возможность говорить о сложении к этому времени определённых научных принципов в методике реставрации, которые можно охарактеризовать следующим образом.

История развития взглядов европейских учёных на архитектурную реставрацию в Х1Х - начале ХХ века складывалась на основе научного интереса, прежде всего, к памятникам Античности, средневекового зодчества, интерьерам культовых зданий и иконописи, то есть к той части культурного наследия, которая относилась к «древностям».

Виолле ле Дюк ввёл в теорию реставрации как одну из дисциплин этой теории научное изучение и исследование реставрируемого здания. Он ввёл также в теорию реставрации и тоже как одну из научных дисциплин этой теории историю архитектуры в значительно расширенном виде - своеобразную архитектурную археологию.

Алоиз Ригль ввёл в теорию реставрации фундаментальное понятие цели, которая ставится при реставрации и в каждом конкретном случае обусловливает и обосновывает принятые метод и приём реставрации. Он связал постановку цели реставрации с представлениями о различных сторонах общественного значения архитектурного памятника, подчеркнув его изменчивость в общественном мнении из-за изменчивость художественных вкусов. Однако он учитывал при постановке целей, в основном, эстетические категории. Ригль также проанализировал и ввёл в теорию реставрации понятие о «ценности древности» в архитектурном памятнике, заложив основы их классификации в зависимости от возраста памятника.

Корнелиус Гурлит доработал представление об исторической ценности архитектурного памятника, что позволило уточнить направление дальнейшего развития теории и реставрационной практики.

Густаво Джованнони ввёл в теорию реставрации понятие о пяти основных видах работ, внеся тем самым систему в применение различных приёмов реставрации при практических работах. Он выделил консервацию архитектурных памятников как самостоятельный вид работ и отметил их особенности, поставил чёткие границы возможному применению копий древних деталей и элементов в реставрируемом здании и проведению «стилистических реставраций». Джованнони в подробной форме изложил состав работ и основные разделы технической документации, необходимой для обеспечения высокого научного уровня произведённой реставрации, что ещё более подробно и обстоятельно развил в своей работе Покрышкин.

Дидрон, Бойто, Джованнони, Гурлит, Покрышкин ввели в научную методику реставрации принцип выделения вновь вносимых элементов в процессе работ путём специальных клейм или путём изменения цвета, фактуры, характера обработки деталей.

Джованнони и Гурлит ввели в научную методику реставрации принцип наименьшего изменения архитектурного памятника в процессе реставрационных работ, в его общей форме сформулированный ещё Дидроном и поддержанный Бюльсом.

Бюльс внёс в теорию реставрации представление о разделении всех архитектурных памятников на «живые», то есть используемые, и «мёртвые» то есть руинированные. Он связал техническое состояние архитектурных памятников с методами и приёмами реставрации, разделив используемые памятники на пять групп. Он выдвинул также требование о сохранении на реставрируемом памятнике «патины времени», что явилось одним из важнейших принципов, обусловливавших методические указания и других учёных.

В заключение необходимо отметить значительное единодушие, проявленное к началу ХХ века различными учёными в направленности решений основных вопросов научной теории реставрации, и особенно по главному вопросу - общей направленности реставрационных работ. Существо выработанных усилиями многих специалистов принципов состояло в достижении наименьшего изменения произведения в ходе его реставрации и ограждении древнего подлинника от посягательств с позиций, продиктованных какими-либо художественными вкусами. В теории и практике реставрации памятников архитектуры полностью восторжествовала идея «археологической» реставрации. Историческая составляющая историко-культурной значимости памятника приобрела решающее значение в процессе сохранения архитектурного наследия. В то же время необходимо обратить внимание на то, что в позициях ведущих учёных присутствовало понимание невозможности ограничить всё многообразие практики реставрации каким-то одним методом и приёмом.

Необходимо также обратить внимание, что в большинстве работ по методологии и теории реставрации прослеживается, хотя и не в явной форме, генеральной линией цель работы с объектами архитектурного наследия - удовлетворение научного интереса учёных-реставраторов. В этом не было бы ничего предрассудительного, если бы при этом в отношении к основной массе потребителей не сквозило явно пренебрежительное отношение вроде высказываний - «такое решение может только обманывать невежд».

Результатом такого отношения становится непонимание у основных потребителей реставрационных работ, у основной массы общества целей реставрации, что приводит к непониманию общественным мнением значимости сохранения архитектурного наследия. Постановка Алоизом Риглем в основу классификации реставрационных случаев общественное значение памятника - это первый и важнейший шаг к решению этих проблем реставрации. Вторым и ещё более решающим шагом должно стать признание, что общественная значимость памятника определяется не только и не столько «знанием» учёного или практикующего реставратора, а общественным мнением (докса по Аристотелю), которое не нуждается (в соответствии с философией постмодернизма) в обосновании или доказательстве своей правоты.

РАЗДЕЛ 5. Состояние теории «археологической» реставрации к 1930-ым годам.

Идеи «археологической» реставрации получили своё дальнейшее развитие в теории и практике 1920 - 1930 годов. Отличительной чертой этого периода стало то, что начали вырабатываться общие принципы и критерии реставрации для всех типов памятников, относящихся к различным типам культурного наследия.

Её дальнейшее развитие продолжалось вплоть до начала Второй мировой войны и завершилось принятием в 1931 году Итальянской «Хартии реставрации» и Афинской декларации о реставрации.