Уход за водяными буйволами 5 страница

Девадатта мог бесконечно рассуждать о политических материях, а Удаин и Маханама неутомимо оспаривали каждый пункт его рассуждений. Сиддхартха говорил мало. Иногда в середине песни или танца Сиддхартха осматривался и видел, что Ануруддха клюет носом в полудреме, утомленный ночным бдением. Он толкал Ануруддху локтем, и оба они выбирались наружу, где они могли наблюдать за луной и слушать журчание протекавшего рядом ручья.

Ануруддха был младшим братом Маханамы. Их отцом был принц Амритодана, дядя Сиддхартхи. Ануруддха был приветливым и красивым юношей, очень популярным среди придворных дам, хотя сам он не имел склонности заводить романы.

Иногда Сиддхартха и Ануруддха сидели в саду до полуночи. К этому времени их друзья обычно были уже изрядно навеселе или слишком уставали для дальнейших дискуссий и отправлялись в гостевые комнаты, а Сиддхартха доставал свою флейту и играл на ней в лунном свете. Гопика ставила небольшой светильник на камень и тихо садилась рядом, слушая звуки спокойной музыки, плывущие в теплом ночном воздухе.

Время шло, и приближался день, когда Ясодхаре суждено было дать начало новой жизни. Королева Памита сообщила своей дочери, что ей не нужно будет возвращаться домой, так как Памита сама прибудет в Капилаваттху. Вместе с королевой Махападжапати Памита отобрала лучших акушерок столицы для помощи при родах. И вот наконец настал этот день. Обе королевы вместе с акушерками удалились в специально отведенные покои. Во дворце воцарилась атмосфера торжественного ожидания.

++12

 

Был полдень, но внезапно небо покрылось темными облаками, будто рука Бога закрыла солнце. Сиддхартха сидел в саду. Он был отделен от своей жены двумя стенами, но мог отчетливо слышать ее крики. С каждой минутой его беспокойство росло. Стоны Ясодхары теперь слышались беспрестанно, он уже был вне себя. Ее крики разрывали его сердце, он не мог спокойно сидеть. Он вскочил и стал мерить шагами землю. В это время стоны Ясодхары стали настолько сильными, что Сиддхартха не смог побороть овладевшую им панику. Его мать, королева Махамайя, умерла после родов, и это горе он никогда не мог забыть. Сейчас была очередь Ясодхары дать жизнь его собственному ребенку. Рождение ребенка было волнующим, но в то же время и опасным событием, так как было связано с возможной смертью. Иногда умирали и мать, и ребенок.

Вспомнив то, что он узнал от монаха несколько месяцев назад, Сиддхартха опустился на землю, принял позу лотоса и попытался овладеть своими сознанием и сердцем. Сейчас это было настоящим испытанием. Он должен был сохранять спокойствие в сердце даже при самых сильных криках Ясодхары. Внезапно образ только что рожденного ребенка возник в его сознании. Это был образ его ребенка. Все вокруг желали, чтобы Сиддхартха стал отцом. Он сам хотел иметь ребенка. Но теперь в самый ответственный момент он понял, насколько важным является акт рождения ребенка. Он еще не нашел свой собственный путь, он еще не знал, куда поведет жизнь, но уже стал отцом — хорошо ли это будет для ребенка?

Крики Ясодхары внезапно прекратились. Он поднялся на ноги. Что произошло? Он почувствовал, как неистово бьется его сердце. Он сосредоточился на своем дыхании, чтобы вновь обрести спокойствие. В этот момент раздались крики младенца. Дитя родилось!

Сиддхартха вытер пот со лба. Королева Готами открыла дверь и посмотрела на него. Она улыбнулась, и Сиддхартха понял, что Ясодхара находится вне опасности. Королева села возле него и сказала:

— Гопика родила мальчика.

Сиддхартха улыбнулся и посмотрел на мать с благодарностью:

— Я назову его Рахула.

Днем Сиддхартха вошел в спальню, чтобы увидеть жену и сына. Ясодхара подняла на него свои сияющие глаза, полные любви. Их сын лежал рядом, завернутый в шелка, и Сиддхартха мог видеть только его пухленькое маленькое личико. Сиддхартха посмотрел на Ясодхару, будто собираясь что-то спросить. Понимая его желание, она кивнула в знак согласия и жестом разрешила взять сына. Сиддхартха поднял сына на руки. Нежность и восторг заполнили его, но в самой глубине по-прежнему таилось беспокойство.

Ясодхара поправлялась несколько дней. Королева Готами заботилась о племяннице и новорожденном, следила за приготовлением пищи, за поддержанием огня в очаге, чтобы матери и ребенку было тепло. Навещая жену и ребенка, Сиддхартха привыкал к новой роли и новой ответственности. Однажды, взяв на руки малыша, Сиддхартха со всей силой ощутил хрупкость человеческой жизни. Он вспомнил день, когда они с Ясодхарой присутствовали на похоронах ребенка четырех лет из бедной семьи. Когда они пришли, его тельце еще лежало на кроватке. Все признаки жизни уже исчезли, и кожа ребенка была бледной и восковой, а тело — только кожа и кости. Мать ребенка плакала возле кровати, то вытирая слезы, то снова заливаясь слезами. В следующую минуту появился брахман для совершения похоронного ритуала. Соседи, которые тоже всю ночь не спали, положили тело на бамбуковые носилки, чтобы отнести его к реке.

Сиддхартха и Ясодхара последовали за процессией крестьян. На берегу реки был сложен простой погребальный костер. Следуя указаниям брахмана, жители деревни поднесли носилки к реке и погрузили тело в воду. Затем они вновь подняли носилки и поставили их на землю для того, чтобы стекла вода. Это был ритуал очищения, люди верили, что вода реки Банганга может смыть плохую карму. Мужчина полил погребальный костер благовониями, и тело ребенка было водружено на него. Брахман зажег факел и стал ходить вокруг, читая молитвы. Сиддхартха знал этот ритуал. Обойдя погребальный костер три раза, брахман поджег его, и пламя быстро взметнулось вверх. Мать, братья и сестры умершего ребенка запричитали. Огонь быстро уничтожил маленькое тело. Сиддхартха посмотрел на Ясодхару и заметил, что ее глаза полны слез.

Сиддхартха и сам был близок к тому, чтобы заплакать:

“Дитя, о дитя, где ты теперь возродишься? ”— думал он.

Сиддхартха передал Рахулу Ясодхаре. Он вышел наружу и просидел в одиночестве в саду до вечера. Его нашел слуга:

— Ваше высочество, королева послала меня за вами. Его величество король, ваш отец, собирается нанести вам визит.

Сиддхартха вошел обратно в дом. Все светильники во дворце ярко горели.

Глава 12

Кантака

Ясодхара быстро восстанавливала силы и вскоре вновь начала помогать беднякам, хотя и проводила много времени с маленьким Рахулой. Однажды весной Чанна повез Сиддхартху и Ясодхару на прогулку. Они оставили Рахулу на попечении молодой служанки по имени Ратна.

Веселые солнечные лучи пронизывали покров зеленых листьев. Птицы пели на цветущих ветвях деревьев ашок и сизигиум. Чанна позволил лошадям идти неторопливым шагом. Сельские жители, узнавая Сиддхартху и Ясодхару, останавливались и махали руками, приветствуя их. Когда они приблизились к берегам реки Банганга, Чанна неожиданно натянул вожжи и остановил экипаж. Перед ними на дороге лежал без сознания человек. Его руки и ноги были подтянуты к груди, и все тело сотрясалось в судорогах. Стоны раздавались из полуоткрытого рта. Сиддхартха выпрыгнул из экипажа, за ним последовал Чанна. Человеку, лежащему на дороге, на вид было менее тридцати лет от роду. Сиддхартха взял его за руку и сказал Чанне:

— Кажется, у него сильная простуда, как ты думаешь? Давай сделаем ему массаж, может быть, это поможет.

Чанна покачал головой:

— Ваше высочество, я не вижу признаков простуды. Я опасаюсь, что все гораздо хуже — это болезнь, от которой нет лечения.

— Ты уверен? — Сиддхартха внимательно посмотрел на человека. — Может быть, мы отвезем его к королевскому врачу?

— Ваше высочество, даже придворный врач не сможет вылечить эту болезнь. Я слышал, что эта болезнь очень заразна. Если мы возьмем его в экипаж, он может заразить и вашу жену, и сына, и вас самого. Прошу вас, ваше высочество, ради вашей безопасности давайте уйдем.

Но Сиддхартха не отпустил руки этого человека — он смотрел на нее, а потом взглянул на свою руку. У Сиддхартхи всегда было хорошее здоровье, но сейчас, при виде умирающего человека не старше его самого, все, что он считал незыблемым, внезапно исчезло. С берега реки донеслись крики траурного плача. Он взглянул в том направлении и увидел церемонию похорон. Там был возведен погребальный костер. Звуки молитвенных песнопений перемежались с горестными воплями и с треском погребального огня.

Сиддхартха опять посмотрел на человека и заметил, что он перестал дышать. Сиддхартха отпустил его руку и медленно закрыл ему глаза. Когда Сиддхартха поднялся на ноги, Ясодхара стояла рядом. Он не знал, как долго она уже находится здесь. Она мягко заговорила:

— Прошу тебя, муж мой, пойди и вымой руки в реке. Чанна, сделай то же самое. Потом мы поедем в ближайшую деревню и скажем местным властям, чтобы они позаботились о теле.

Ни у кого из них не было желания продолжать прогулку. Сиддхартха приказал Чанне поворачивать. На обратном пути никто не произнес ни слова. В эту ночь покой Ясодхары был нарушен тремя странными сновидениями. В первом она увидела белую корову с драгоценностями на голове, искрящимися, как Полярная звезда. Корова шла через Капилаваттху, направляясь к городским воротам. Из алтаря Индры донесся божественный голос:

— Если вы не сможете задержать эту корову, во всей столице не останется света.

Все жители города принялись ловить корову, но никто не смог ее удержать. Она вышла через городские ворота и исчезла.

Во втором сне Ясодхара увидела четырех добрых правителей небес, сидящих на горе Шумеру и направляющих свет на город Капилаваттху. Внезапно знамя вознеслось над алтарем Индры, сильно затрепетало и упало на землю. Цветы посыпались дождем с неба, и звуки небесных песнопений зазвучали повсюду в городе. В своем третьем сне Ясодхара услышала громкий голос, потрясающий небеса:

— Время пришло! Время пришло! — восклицал он. В испуге Ясодхара взглянула на ложе Сиддхартхи и обнаружила, что он ушел. Цветы жасмина, украшавшие ее прическу, упали на пол и рассыпались в пыль. Одежды и украшения, которые Сиддхартха оставил на своем ложе, вдруг превратились в змею, которая выползла через дверь. Ясодхару охватила паника. Одновременно она услышала мычанье белой коровы из-за городских ворот, биение флага на ветру возле алтаря Индры и голоса с небес, провозглашающие:

— Время пришло! Время пришло!

Ясодхара проснулась. Ее лоб был покрыт потом. Она повернулась к мужу и коснулась его:

— Сиддхартха, Сиддхартха, пожалуйста, проснись.

Сиддхартха очнулся ото сна, погладил ее по голове и спросил:

— Что тебе приснилось, Гопика? Расскажи мне.

Она поведала ему все три сна и затем спросила:

— Может быть, эти сны — знак, что ты скоро покинешь меня в поисках Пути?

Сиддхартха пребывал в молчании. Потом он утешил ее:

— Гопика, пожалуйста, не беспокойся. Ты сильная женщина. Ты — мой друг, ты — та, кто действительно может мне помочь в моих поисках. Ты понимаешь меня лучше, чем кто бы то ни было. Если скоро я должен буду покинуть тебя и отправиться в долгий путь, то у тебя хватит мужества вынести это. Ты будешь хорошо заботиться о нашем ребенке и вырастишь его. И, хотя я уйду и буду далеко от тебя, моя любовь останется той же самой. Я никогда не перестану любить тебя, Гопика. Зная это, ты сможешь выдержать нашу разлуку. А когда я отыщу Путь, я вернусь к тебе и к нашему ребенку. А теперь постарайся отдохнуть, пожалуйста.

Слова Сиддхартхи, сказанные так нежно, проникли в самое сердце Ясодхары. Успокоенная, она закрыла глаза и уснула.

На следующее утро Сиддхартха отправился поговорить со своим отцом:

— Король, отец мой, я прошу вашего позволения покинуть дом и стать монахом, чтобы отыскать путь просветления.

Король Суддходана был очень встревожен. Он уже давно знал, что такой день может настать, но не ожидал, что это произойдет так внезапно. После продолжительного молчания он посмотрел на своего сына и ответил:

— В нашем роду немногие становились монахами, но никто не делал этого в столь раннем возрасте. Это обычно происходило, когда человеку было уже более пятидесяти. Почему ты не можешь подождать? Твой сын еще слишком мал, и вся страна надеется на тебя.

— Отец, если я окажусь на троне, я окажусь на раскаленных углях. В моем сердце нет мира, как же я оправдаю твою веру и веру народа в меня? Я вижу, как быстро бежит время и как быстро уходит моя юность. Пожалуйста, разреши мне уйти.

Король попытался отговорить сына:

— Ты должен подумать о своей родине, о родителях, о Ясодхаре и своем сыне: он еще ребенок.

— Отец, именно потому, что я думаю обо всех вас, я спрашиваю вашего позволения уйти, и это не значит, что я хочу отказаться от моих обязанностей. Отец, вы знаете, что вы не можете освободить меня от страданий сердца, так же как вы не можете освободиться от страданий в вашем собственном сердце.

Король поднялся и схватил сына за руку:

— Сиддхартха, ты знаешь, как ты нужен мне. Ты — тот, на кого я возлагаю все свои надежды. Пожалуйста, не покидай меня.

— Я никогда не оставлю вас. Я только прошу разрешить мне уйти на время. Когда я найду Путь, я вернусь.

Боль исказила лицо Суддходаны. Он ничего больше не сказал и ушел в свои покои.

Немного позже королева Готами пришла навестить Ясодхару, а ранним вечером появился Удаин, сопровождаемый другими друзьями Сиддхартхи: Девадаттой, Анандой, Бхаддийей, Ануруддхой, Кимбилой и Бхадрикой. Удаин организовал вечеринку и пригласил одну из лучших танцевальных трупп столицы. Огни праздника осветили дворец. Готами сказала Ясодхаре, что Удаина вызвали к королю и он получил задание сделать все, чтобы удержать Сиддхартху от желания покинуть дворец. Эта вечеринка была первым звеном в планах Удаина. Ясодхара, перед тем как удалиться в свои покои вместе с Готами, приказала придворным приготовить еду и напитки для всех гостей. Сиддхартха сам вышел встречать гостей. Это был день полнолуния месяца Уттарасалха. Как только начала звучать музыка, над деревьями на юго-востоке появилась луна.

Готами допоздна делилась с Ясодхарой своими мыслями, а затем возвратилась в королевские покои. Ясодхара вышла проводить ее на веранду, где они увидели полную луну, висящую высоко в ночном небе. Вечеринка была в полном разгаре. Звуки музыки, разговоров и смеха доносились из дворца. Ясодхара проводила Готами до входных ворот, а затем пошла искать Чанну. Он уже спал. Ясодхара разбудила его и прошептала:

— Возможно, принцу нужна будет твоя помощь сегодня ночью. Приготовь Кантаку к выезду. И оседлай еще одну лошадь для себя.

— Ваше высочество, а куда едет принц?

— Не спрашивай, пожалуйста. Делай, как я сказала, потому что принц, возможно, захочет проехаться этой ночью.

Чанна кивнул головой и направился в конюшню, а Ясодхара вернулась во дворец. Она приготовила дорожную одежду и положила ее на кресло Сиддхартхи. Она накрыла Рахулу легким одеялом и легла сама. Она слышала звуки музыки, разговоров и смеха.

Прошло много времени, прежде чем звуки стихли и замолкли. Она поняла, что гости ушли в свои покои. Тишина наполнила дворец. Она долго лежала молча, но Сиддхартха не возвращался. Он сидел в одиночестве на воздухе и смотрел на сверкающую луну и звезды. Тысячи звезд мерцали в небе. Он твердо решил покинуть дворец этой ночью. Наконец он вошел в свою спальню и переоделся в дорожную одежду, уже приготовленную для него. Он приподнял занавеску и посмотрел на ложе. Гопика лежала там и, без сомнения, спала. Рахула был рядом с ней. Сиддхартха хотел попрощаться с Ясодхарой, но колебался. Он уже сказал все, что нужно. Если он разбудит ее сейчас, это сделает их расставание более болезненным.

Он опустил занавеску и повернулся, чтобы уйти. Но сомнения вновь одолели его. Еще раз он отдернул занавеску, чтобы бросить последний взгляд на жену и сына. Он внимательно смотрел на них, пытаясь запечатлеть в своей памяти любимых людей. Потом он опустил полог и вышел вон.

Проходя через гостиную, Сиддхартха увидел девушек-танцовщиц. Они лежали, раскинувшись на коврах. Их волосы были взлохмачены и не прибраны, их рты раскрыты, как у мертвых рыб. Их руки, такие мягкие и гибкие во время танца, теперь выглядели окостенелыми. Их ноги лежали на телах других, как у трупов на полях сражений. Сиддхартхе показалось, что он пересекает кладбище.

Он прошел в конюшню и нашел там бодрствующего Чанну:

— Чанна, оседлай и приведи мне Кантаку.

Чанна кивнул. Он уже все приготовил. Кантака был уже готов и оседлан. Чанна спросил:

— Я могу вас сопровождать, принц?

++13

 

Сиддхартха кивнул в ответ, и Чанна пошел взять своего коня. Они вывели лошадей за пределы дворца. Сиддхартха остановился и потрепал Кантаку по гриве:

— Кантака, — сказал он, — это очень важная ночь. Ты должен хорошо послужить мне в этом путешествии.

Он сел в седло, и Чанна последовал за ним. Они тронулись, избегая малейшего шума. Стража у городских ворот спала, и они легко проехали мимо. Оказавшись за воротами, Сиддхартха обернулся, чтобы бросить последний взгляд на столицу, спокойно раскинувшуюся под лунным светом. Здесь Сиддхартха родился и вырос, в этом городе он испытал много радостей и печалей, много влечений и страхов. Сейчас в этом городе спали все, кто был ему дорог,— его отец, Готами, Ясодхара, Рахула... Он прошептал сам себе:

— Если я не отыщу Путь, я не вернусь в Капилаваттху.

Он повернул коня на юг, и Кантака перешел в галоп.

 

Глава 13

Начало духовной практики

 

Они мчались галопом всю ночь, но не смогли достичь границ королевства Шакья до начала дня. Путь им преграждала река Анома, и всадники ехали вниз по течению, пока не нашли брод. Через некоторое время они достигли опушки леса. Среди деревьев мелькали олени. Птицы, не знающие человека, порхали совсем рядом с ними. Сиддхартха спешился. Он улыбнулся и потрепал гриву коня.

— Кантака, ты великолепен. Ты помог мне добраться до этого места, и я благодарю тебя за это.

Конь поднял голову и с любовью посмотрел на своего хозяина. Сиддхартха вытащил меч, притороченный к седлу и, взявшись левой рукой за волосы, обрезал их. Он протянул меч и срезанные волосы Чанне. Потом снял драгоценное ожерелье.

— Чанна, возьми мое ожерелье, меч и волосы и передай их моему отцу. Скажи, чтобы он верил в меня. Я покинул дом не потому, что отказываюсь от ответственности. Я ухожу во имя всех вас и всех живых существ. Пожалуйста, утешь короля и королеву от моего имени. Утешь Ясодхару. Я прошу тебя об этом.

Чанна взял ожерелье, и слезы хлынули из его глаз.

— Ваше высочество, все будут ужасно страдать. Я не знаю, что мне сказать вашим родителям и вашей жене. Ваше высочество, как же вы будете спать под деревьями, когда всю вашу жизнь вы не знали ничего, кроме теплой постели и мягких одеял?

Сиддхартха улыбнулся.

— Не тревожься, Чанна. Я смогу жить так, как живут другие. Ты должен вернуться и рассказать о моем решении до того, как они начнут беспокоиться из-за моего исчезновения. А теперь оставь меня одного.

Чанна вытер слезы.

— Пожалуйста, ваше высочество, разрешите мне остаться с вами. Смилуйтесь, не заставляйте меня приносить печальные вести тем, кого я люблю!

Сиддхартха обнял своего слугу за плечи. Его голос стал серьезным.

— Чанна, я хочу, чтобы ты вернулся и рассказал все моей семье. Если ты действительно заботишься обо мне, пожалуйста, сделай так, как я сказал. Здесь ты мне не нужен, Чанна. Монах не нуждается в личном слуге! Возвращайся домой!

Чанна неохотно повиновался принцу. Он бережно положил волосы и ожерелье в суму и приторочил меч к седлу Кантаки. Он схватил Сиддхартху за руку и умоляюще произнес:

— Я сделаю так, как вы велите, но, ваше высочество, пожалуйста, помните обо мне, помните о нас всех. Не забудьте вернуться, когда найдете Путь.

Сиддхартха кивнул головой и ободряюще улыбнулся. Он похлопал Кантаку по шее.

— Кантака, мой друг, а теперь возвращайся домой.

Чанна сел на своего коня и взял поводья Кантаки. Кантака обернулся, чтобы в последний раз взглянуть на Сиддхартху. Его глаза были полны слез, как и глаза Чанны. Сиддхартха подождал, пока Чанна и два коня скроются из виду, и направился к лесу, к своей новой жизни. Теперь небо будет служить ему крышей, а лес — домом. Чувство покоя и удовлетворения наполнило его существо. В этот момент из леса показался какой-то человек. Сначала Сиддхартха решил, что это монах: на нем было традиционное платье. Но, когда незнакомец приблизился, Сиддхартха увидел, что человек держит лук, а через плечо у него перекинут колчан со стрелами.

— Вы охотник, не так ли? — спросил Сиддхартха.

— Да, правильно, — ответил тот.

— Но, если вы охотник, почему вы одеты, как монах?

Охотник улыбнулся и сказал:

— Благодаря этой одежде звери не боятся меня, и мне легко подстрелить их.

Сиддхартха покачал головой.

— Значит, вы злоупотребляете состраданием тех, кто следует духовным путем. Не согласитесь ли вы обменять свое платье на мою одежду?

Охотник посмотрел на Сиддхартху и увидел, что тот одет в роскошное и дорогое королевское платье.

— Вы действительно хотите обменяться? — спросил он.

— Да. Вы сможете продать эту одежду, получить много денег и прекратить охотиться и заняться, например, торговлей. Я хочу стать монахом, и мне нужно такое одеяние, как у вас.

Охотник был вне себя от радости и после обмена одеждой поспешил прочь. Сиддхартха теперь выглядел, как настоящий монах. Он вошел в лес и нашел дерево, под которым расположился. Впервые он медитировал, как бездомный монах. После длинного последнего дня во дворце и осенней ночи, проведенной верхом на коне, Сиддхартха испытывал чудесный покой. Он сидел в медитации, наслаждаясь чувством свободы, наполнившим его в этом лесу.

Солнечные лучи пробились сквозь листву и остановились на ресницах Сиддхартхи. Он открыл глаза и увидел стоящего перед ним монаха. Худое лицо и тело монаха несли на себе отпечаток суровой жизни. Сиддхартха встал и сложил ладони в жесте приветствия. Он сказал монаху, что только что оставил свой дом и еще не нашел себе учителя. Он намеревался направиться к югу в духовный центр Мастера Алара Каламы и там просить принять его в ученики.

Монах рассказал Сиддхартхе, что учился у Почтенного Алара Каламы и сейчас Учитель открыл новый центр к северу от города Весали. Там собралось более четырехсот учеников. Монах знал дорогу туда и согласился взять с собой Сиддхартху.

Сиддхартха последовал за ним по тропинке, которая вывела на холм и далее в новый лес. Они шли до полудня, а затем монах показал Сиддхартхе, как собирать дикие фрукты и съедобные травы. Монах объяснил также, что иногда, когда нет возможности найти съедобные фрукты и зелень, необходимо выкапывать корни. Сиддхартха знал, что ему предстоит жить в лесу долгое время, поэтому спрашивал названия всех съедобных плодов и внимательно запоминал все, что говорил монах. Он узнал, что монах был аскетом, питавшимся только дикими плодами, травами и корнями. Его звали Бхаргава. Он рассказал Сиддхартхе, что Мастер Алара Калама не был аскетом и в дополнение к такой пище его монахи собирали подаяние в близлежащих деревнях и принимали то, что приносили им миряне.

Девять дней спустя они достигли центра Алара Каламы, находившегося в лесу вблизи Анупийя. Они пришли в тот момент, когда Учитель Алара произносил проповедь перед четырьмя сотнями своих учеников. На вид ему было лет семьдесят, и хотя он выглядел худым и хрупким, его глаза сверкали и голос его гремел, как медный барабан. Сиддхартха и его спутник остановились позади круга учеников и молча слушали речь Мастера. Когда он окончил говорить, ученики разбрелись по лесу, чтобы продолжить свои занятия. Сиддхартха приблизился и, представившись, почтительно произнес:

— Досточтимый Учитель, я прошу вас принять меня в число учеников. Я хочу жить и учиться под вашим руководством.

Учитель выслушал и проницательно взглянул на Сиддхартху.

— Сиддхартха, я буду рад принять тебя. Ты можешь остаться здесь. Если ты будешь практиковать в соответствии с моим учением и методами, ты овладеешь знанием в короткое время.

Сиддхартха поклонился Учителю, чтобы выразить свою радость.

Мастер Алара жил в хижине, крытой соломой, построенной для него несколькими учениками. По лесу были разбросаны такие же хижины его последователей. Той ночью Сиддхартха нашел себе место для сна в лесу, корни дерева были его подушкой. Он был измучен длительным путешествием и проспал до утра как убитый. Когда он проснулся, солнце уже встало и пение птиц наполняло лес. Он сел. Другие монахи завершали утреннюю медитацию и готовились идти в город на сбор подаяний. Сиддхартхе тоже дали чашу и показали, как просить подаяния.

Он взял чашу и, следуя за другими монахами, пошел в город Весали. Впервые держа в руках чашу для подаяний, Сиддхартха поразился тому, насколько тесно связана жизнь монаха с жизнью светского общества — монахи зависели от мирян. Он узнал, как правильно держать чашу, как идти и как стоять, как принимать подношения пищи и как читать молитвы в знак благодарности дающим. В этот день Сиддхартхе подали риса с соусом кэрри.

Он вернулся со своими новыми товарищами в лес, и все сели есть. Закончив трапезу, он отправился к Учителю Алара, чтобы получить духовные наставления. Алара сидел в глубокой медитации, поэтому Сиддхартха сел перед Учителем, молчаливо пытаясь сосредоточиться на своем собственном сознании. Прошло много времени, прежде чем Алара открыл глаза. Сиддхартха поклонился и попросил дать ему наставления.

Алара говорил новому монаху о вере и усердии и показал, как использовать дыхание для развития концентрации. Он объяснил:

— Мое учение не является чистой теорией. Знания приходят из непосредственного опыта и непосредственных достижений, а не из умозрительных доводов. Для того чтобы достичь различных уровней медитации, необходимо избавиться от мыслей о прошлом и будущем. Ты должен сконцентрироваться исключительно на освобождении.

Сиддхартха спросил, как контролировать тело и чувства, затем поблагодарил своего учителя и направился в лес, где мог заняться практикой в тихом и спокойном месте. Он собрал ветки и листья и построил маленький шалаш под деревом.

Он практиковал очень усердно и каждые пять или шесть дней приходил к Алара спросить совета относительно тех трудностей, которые у него возникли. За короткое время Сиддхартха добился значительных успехов.

Сидя в медитации, он смог уйти от всех мыслей и даже от привязанности к своему прошлому и будущему и достиг состояния удивительной безмятежности и экстаза, хотя и чувствовал, что семена привязанностей все еще присутствуют в нем. Несколько недель спустя Сиддхартха достиг еще более высокого состояния медитации, когда семена мыслей и привязанностей растаяли. Затем он подошел к такой степени концентрации, для которой и состояние экстаза, и его отсутствие перестали существовать. Он почувствовал, что пять дверей восприятия полностью закрылись, и его сердце стало таким же спокойным, как озеро в безветренный день.

Он представил плоды своей практики Учителю Алара, и Мастер был приятно поражен. Он сказал Сиддхартхе, что тот добился замечательных успехов за очень короткое время и теперь пришло время рассказать ему, как достичь медитативного состояния, называемого “область безграничного пространства”, в котором разум становится единым с бесконечностью, материальные и видимые явления исчезают, и пространство видится как безграничный источник всех вещей.

Сиддхартха, следуя наставлениям своего учителя, сконцентрировал усилия на достижении этого состояния и менее чем за три дня преуспел. Но Сиддхартха все еще чувствовал, что даже способность воспринимать бесконечное пространство не освобождает его от глубочайших забот и печалей. Пребывая в этом состоянии сознания, он все еще чувствовал помехи и поэтому вернулся к Алара за помощью. Учитель сказал ему:

— Ты должен сделать еще один шаг. “Область безграничного пространства” представляет собой ту же сущность, что и твой разум. Это не объект твоего сознания, но твое сознание само по себе. Теперь ты должен пережить “область бесконечного сознания”.

Сиддхартха вернулся к своему месту для медитации и всего за два дня достиг “области бесконечного сознания”. Он увидел, что его разум присутствует во всех проявлениях вселенной. Но даже в этом состоянии все еще оставалась угнетенность глубочайшими горестями и заботами. Поэтому он опять вернулся к Мастеру Алара и объяснил свои трудности. Учитель посмотрел на него взглядом, полным глубокого уважения, и сказал:

— Ты очень близок к конечной цели. Возвращайся в свою хижину и медитируй на иллюзорную природу всех явлений. Все во вселенной создается нашим сознанием. Оно является источником всех явлений. Формы, звуки, запахи, вкус и чувственное восприятие, как, например, чувство холода или жары, мягкого или твердого,— все это создания нашего сознания. Они не существуют в том смысле, как мы обычно об этом думаем. Наше сознание, как художник, рисует каждое явление. Если ты достигнешь состояния “области нематериального”, ты преуспеешь. “Область нематериального” — это состояние, в котором мы видим, что ни одно явление не существует вне нашего сознания.

Молодой монах соединил ладони, чтобы выразить благодарность учителю, и вернулся в свой уголок в лесу.

Пока Сиддхартха учился у Алара Каламы, он познакомился со многими другими монахами. Всех привлекали вежливость Сиддхартхи и его приятные манеры. Часто, собираясь идти за подаянием, Сиддхартха находил пищу возле хижины. Когда он выходил для медитации, то находил несколько бананов или горстей риса, втайне оставленных для него другим монахом. Многие монахи хотели подружиться с Сиддхартхой, так как слышали от своего учителя похвалы Сиддхартхе.