История возникновения и основные направления

 

Корни танцевально‑двигательной терапии лежат в практиках древнейших цивилизаций. Возможно, люди начали танцевать и использовать движение как средство коммуникации задолго до возникновения языка (Langer, 1953). Тысячелетия в разных культурах существовали ритуальные танцы для лечения больных, оплакивания мертвых, празднования свадеб, побед. Подражая животным, охотники как бы перевоплощались в зверя, в результате чего появлялась уверенность, которая помогала успешной охоте. Воинские танцы способствовали подъему боевого духа настолько, что воины безоглядно шли в бой.

В танцах можно увидеть духовную жизнь каждого народа. Египтяне танцами изображали движение небесных светил, римляне плясали в честь богов. Отображением языческого танца и культа солнца является хоровод, участники которого движутся в том же направлении, что и солнце. В Древней Руси были распространены ритуальные пляски, сочетающиеся с катанием по росе, прыганием через костры, которые были приурочены к определенным временам года. А например, подпрыгивание во время танца – пример подражательной магии, ибо танцующие так пытались способствовать росту злаков. Древние греки не сомневались, что человек от пляски становится лучше, совершеннее. Поэтому не случайно на земле Эллады одной из первых муз была Терпсихора – муза танцев. Греки даже могли протанцевать философский трактат. В Африке до сих пор в некоторых племенах сохранился такой обычай: вместо вопроса, к какому роду или племени принадлежит человек, спрашивают, какой танец он танцует (Колесников и др., 1993). В индийском танце мельчайшее движение тела уже может рассказать целую историю. Согласно легендам, танец в Индии был порожден богом Шивой, одним из трех верховных богов в индуизме. Он является творцом Вселенной, поэтому, танцуя, он разрушает и одновременно создает жизнь заново (Курис, 1994).

Танцевальная терапия ведет свое начало от танца сценического, но если в нем чувства выражаются посредством высокоструктурированных форм, то в терапии они свободно изливаются в спонтанном движении, импровизации, а стилизация, делающая танец представлением или видом искусства, тут не играет роли.

В основе возникновения и развития различных направлений танцевальной психотерапии лежат 5 источников (Шкурко, 2003):

1. Танец, его социокультурные, социально‑психологические, психофизиологические функции и понимание танца как формы невербальной коммуникации и самовыражения.

2. Работы 3. Фрейда, А. Адлера, К. Юнга и, в меньшей степени, Г. С. Салливана (Sullivan, 1953). В отличие от классической психоаналитической техники, где бессознательное извлекается с помощью вербализации, акцент в танцевальной психотерапии ставится на извлечении бессознательных аспектов психики через экспрессию и танец.

Юнг открыл психотерапевтический эффект артистических переживаний – того, что он назвал «активным воображением». Юнг считал, что такие переживания (а они могут быть вызваны и танцем) пробуждают бессознательное и делают его содержание доступным для анализа и катарсического высвобождения.

Юнг понимал, какое значение для психотерапии имеет творческое самовыражение в символической форме, – и это во многом способствовало развитию танцевальной терапии. Когда эта форма терапии применяется для адаптации беспокойных или, наоборот, заторможенных больных к жизни в обществе, в ней находит применение предложенная Салливаном теория социализации и взаимодействия. В таком случае танцевальная терапия может рассматриваться как средство побуждения клиента к невербальному взаимодействию с терапевтом и другими клиентами.

3. Представления о соотношении личности и ее телесной организации, разработанные В. Райхом, А. Лоуэном, Ф. Алексан‑дером. Райх, как уже говорилось, попытался декодировать язык тела и описал, как внутреннее напряжение сохраняется и проявляет себя на физическом уровне. Важную роль в развитии танцевальной терапии сыграл интерес Райха к роли тела в эмоциональном развитии личности, а также работа его последователей, например А. Лоуэна, по разработке способов ослабления стресса с помощью физических упражнений. Практически каждый танцевальный психотерапевт руководствуется некоторыми основными положениями этих авторов: 1) что движения отражают внутреннее эмоциональное состояние, особенности личности и историю развития человека; 2) что изменения в двигательном поведении могут изменить психику, способствовать здоровью и личностному росту.

4. «Система усилий» (или «система форм усилий») Р. Лабана (Laban, Lawrence, 1947; Laban 1960), позволившая анализировать двигательное поведение человека с точки зрения четырех факторов (пространства, времени, силы и течения) и на этой основе строить программу его развития. Эта система была одной из первых попыток систематизирования и формализации движений, которая оказала большое влияние на развитие телесной психотерапии, танцевальной психотерапии и хореографии. В настоящий момент система Лабана используется также и в таких сферах деятельности, где важна координация усилий, целенаправленность и активность действий, принятие решений и перевод их в деятельность, например в менеджменте (Daly, 1982; Melatic, 1987; Ramsden, 1992).

5. Исследования в области теории групп, психологии личности и невербальной коммуникации.

В истории развития танцевальной терапии выделяют четыре ключевых события (Schmais, 1974). Первое было связано с необходимостью физической и психической реабилитации ветеранов, вернувшихся с полей Второй мировой войны. Танцевальная терапия стала вспомогательным методом реабилитации госпитализированных инвалидов, многие из которых либо вообще не могли говорить, либо не были восприимчивы к вербальным формам работы. На ранних этапах развития танцевальной терапии ведущую роль в нем, по всей видимости, играл госпиталь Св. Елизаветы в Вашингтоне. За новаторскую работу в этом госпитале одна из его сотрудниц, Мэриэн Чэйс, была названа первой леди танцевальной терапии. Ее основная идея состоит в том, что танец – это общение, которое удовлетворяет основную человеческую потребность. Она старалась установить контакт с клиентом, двигаясь вместе с ним. Чейс использовала ритм в качестве направляющего принципа, а движения – в качестве содержания. Она изучила и охарактеризовала движения клиентов различных диагностических категорий.

Вторым событием, стимулировавшим интерес к танцевальной терапии, стало открытие нейролептиков в 50‑х годах. Когда такие лекарства стали доступными, появилась возможность перевести многих клиентов психиатрических больниц из закрытых палат в открытые и даже выписать их и применять к ним новые программы, предусматривающие более активное лечение.

Третьим фактором, способствовавшим росту популярности танцевальной терапии, явился наметившийся в 60‑х годах рост интереса к различным формам тренинга человеческих отношений. Это стало почвой для разработки новых экспериментальных подходов к работе с группами.

Наконец, интерес к новым программам танцевальной терапии был подогрет исследованиями невербальной коммуникации, в особенности анализом коммуникативных функций человеческого тела, названным кинезикой (Birdwhistell, 1970). Одним из последних прорывов в этом направлении стала попытка обучения интуитивному мышлению путем развития функций правого полушария мозга (Bogen, 1977).

Среди людей, также внесших значительный вклад в создание танцевальной терапии, можно отметить следующих (Еремина, 1998):

• Айседора Дункан, которая впервые разрушила привычные стереотипы, сковывавшие профессиональных танцоров вплоть до двадцатого столетия. В Европе с большим энтузиазмом приветствовали ее эмоциональный стиль и представления. Это отражало растущий интерес к танцу и движению, который был очень силен в двадцатых годах. Айседора Дункан превратила танец в форму выражения, совместив эмоциональный импрессионизм и движение таким образом, что движение стало спонтанным, а не рутинным (Гринер, Трофимова, 1996).

• Рут Сен‑Дени. Через несколько лет после Дункан американская танцовщица и хореограф Рут Сен‑Дени (1879–1968) представила на эстраде религиозные танцы Индии. Почти не изобретая ничего нового, она показала Западу поэтично трогательные формы очень древнего искусства и напомнила о том, что когда‑то танец имел религиозный смысл и что есть еще много мест, где до сих пор он является священнодействием. Рут Сен‑Дени основала в 1915 году в Лос‑Анджелесе школу «Денишон». Целью преподавания в этой школе было физическое, умственное и духовное совершенствование человека.

• Марта Грэхем (1893–1991), самая знаменитая из учеников «Денишон», является значительнейшим американским хореографом и занимает выдающееся положение среди современных мастеров искусства танца модерн. Она принадлежит к тем немногим художникам в истории танца, которые и создали новый стиль, и разработали новую технику движения. Физические усилия, необходимые для совершения движений, в классическом балете всегда тщательно скрывались, и зритель видел только красивые внешние формы. Марта Грэхем обнажила этот механизм, показав усилие. Жизнь, говорила она, является борьбой. Движение – циклично: оно стремится к кульминации, после чего переходит в расслабление. Грэхем считала, что в этом процессе расслабление столь же важно, как и напряжение. Она изобрела множество красивых движений падающего тела, так же как и тела, поднимающегося с пола. Она открыла сложную технику балансирования на согнутых коленях, в которой бедра танцующего являются как бы осью, в то время как спина наклонена назад и образует противовес. Она ввела вращение при изменяющейся и колеблющейся оси тела.

• Мэри Вигман (1886–1973) – немецкая танцовщица и хореограф, основоположница школы современного танца выражения. Большинство составляющих движений ее танца угловаты, резки и как бы оборваны; они отличались своей направленностью вниз, вопреки общепринятому балетному устремлению вверх. Воссоздание и развитие представления о танце как о средстве коммуникации являлось основной задачей Мэри Вигман (Wigman, 1963).

• Мэри Старке Вайтхауз – американская танцовщица, прошедшая обучение в Европе. Ее стиль фокусируется на полярностях, присущих паттерну движения, на активном воображении и на том, чтобы помочь танцору найти свое «подлинное движение». Она считает движение откровением Я, которое, по мнению Юнга, является регулирующим центром психики.

• Труди Шооп, шведская танцовщица, пришла к танцевальной терапии, работая в госпитале для душевнобольных в Калифорнии. Она стремилась помочь клиентам добиться большей интеграции, целостности одновременного восприятия двух уровней существования – трансцендентного опыта и человеческого, земного существования. Она уделяет особое внимание осознанию взаимодействия ума и тела и их слиянию.

• Герда Александр, датская танцовщица, добилась большего понимания тела, наблюдая за слабостью, которая появилась у нее после нескольких лет занятия танцами. Она изобрела метод под названием «эутония» (гармоничный тонус), цель которого – физическое и психическое напряжение, позволяющее оптимально функционировать человеческому организму в целом. Вначале выясняется, как любое напряжение влияет на организм и проявляется в позе, движении, дыхании, голосе и так далее. С помощью тестов эу‑тонист исследует телесные проблемы и пытается что‑то изменить.

• Петра Клейн – основательница «Международного института танцевальной терапии» на Тенерифе, одном из Канарских островов. Начав свою деятельность в Гамбурге в 1 983 году, Петра Клейн в течение последующих десяти лет активно разрабатывала собственную методику оздоровления посредством танца и, получив международное признание, в 1994 году открыла институт танцевальной терапии. «Танец жизни» – оригинальная программа Петры Клейн, базирующаяся на основах танцевальной терапии (Еремина, 1998).

Этот танец поощряет стремление людей к естественному самовыражению и вызывает ощущение непосредственной причастности к различным жизненным перипетиям и коллизиям. Система «Танец жизни» – это естественный способ танцевать, это путь превращения танца в неотъемлемую часть жизни, например в детском саду, школе, центрах образования для взрослых, оздоровительных учреждениях или просто во время досуга, в любую свободную минутку.

Система «Танец жизни» – это не только музыка и танец, это еще и психологический тренинг. Большинство людей не умеют выражать себя без слов, и очень важно обучить их использовать универсальный язык движения и слушать себя, отдавшись на произвол своей интуиции. Многие и не подозревают, насколько этот опыт облегчает процесс решения любой проблемы.

В настоящее время наиболее развиты три школы танцевальной психотерапии: американская, английская и немецкая (Шкурко, 1996). Но эти три направления не исчерпывают всего многообразия танцевальной психотерапии. Так, в рамках американской и английской танцевальной психотерапии существуют психодинамический и непсиходинамический подходы. Различие этих подходов – в различных теоретических основаниях. Базу психодинамического подхода составляют психоанализ 3. Фрейда и теория коллективного бессознательного К. Юнга. Акцент в данном случае ставится на исследовании сознательных и бессознательных аспектов психики, проявляющихся в движении и танце (Рудестам, 1998). Влияние психоанализа отражается в том, что психодинамическое направление активно эксплуатирует понятие «катарсис», а также подвергает двигательные паттерны клиентов психоаналитической интерпретации. В то же время понятие катарсиса используется и в тех подходах в танцевальной психотерапии, которые выходят за пределы психоаналитического направления. Наиболее известными представителями психодинамического направления являются Джери Сэл‑кин, Альберт Пессо и Пэнни Бернштейн (Рудестам, 1998).

Примером попытки объединить систему анализа усилий с психоанализом может служить так называемый метод Эго‑тело, который разработала Джери Сэлкин (Salkin, 1973). Четыре параметра, то есть пространство, сила, время и течение, применяются в нем для описания движений, цель которых состоит в усилении самоидентификации клиентов посредством переживания нормальной последовательности событий, происходящих в первые годы жизни человека. При этом членов психокоррекцион‑ной группы побуждают к совершению таких движений, которые выражают их осознанные и неосознанные мысли и чувства. По мере того как участники экспериментируют со все более смелыми формами двигательного выражения своего физического и эмоционального состояния, у них рождаются новые чувства, которые способствуют развитию личности.

Другой психодинамический подход к танцевально‑двигательной терапии демонстрирует Бернштейн (Bernstein, 1979), который рассматривает психотерапию как средство коррекции незавершенного процесса развития. Он целенаправленно создает в группе обстановку, выполняющую ту функцию, которая в примитивных культурах принадлежит ритуалам инициации. Танцевально‑двигательная терапия может быть направлена на создание критической ситуации и последующее разрешение кризиса, чтобы те, кто прежде был не в состоянии справляться с травмирующими воздействиями, получили необходимый опыт переживания кризисных состояний в щадящих условиях. Определенные кризисные моменты процесса развития проигрываются заново и тщательно прорабатываются.

Созданная Альбертом Пессо (Pesso, 1969, 1973) система психомоторного тренинга является оптимальным промежуточным вариантом между телесной психотерапией и терапией танцевальной. Целью психомоторных тренировок является «создание контролируемых условий для ясного и приносящего удовлетворение выражения эмоций посредством движений».

Основное внимание в психомоторном тренинге уделяется не технике танца, а высвобождению существенных для личности аффективных переживаний через движения. Данный терапевтический подход включает три стадии. На первой из них членов группы учат быть более чувствительными к внутренним моторным импульсам, которые можно разделить на рефлекторные, произвольные и эмоциональные. Рефлекторные импульсы связаны с такими объективно существующими факторами, как сила тяжести. Произвольные импульсы связаны с ощущениями, возникающими при взаимодействии с внешним миром. Эмоциональные импульсы связаны с внутренним миром чувств.

На второй стадии психомоторного тренинга действия все больше приобретают характер межличностного взаимодействия. Члены группы помогают друг другу выражать эмоциональные переживания. По мнению Пессо, для того чтобы проработать эмоции на уровне моторики, их сначала надо пережить, а для этого надо вспомнить соответствующий инцидент. Затем надо предоставить телу возможность двигаться совершенно спонтанно, для того чтобы эмоции нашли свое выражение.

На третьей стадии выражение эмоций в движениях осуществляется в «структурах», похожих на психодраматические сцены.

Например, какой‑либо член группы может вспомнить ситуацию, когда он был обижен или отвергнут родителями. Затем руководитель группы выбирает «структуры», которые позволяют участнику вновь испытать давнюю боль и гнев и выразить эти чувства в действиях. «Негативные аккомодаторы» провоцируют участника, вызывают у него чувства гнева и фрустрации. Когда негативный опыт оказывается проработанным, а участник достигает катарсиса, «позитивные аккомодаторы» предлагают ему свою поддержку и заботу. Принципиальное различие между психодраматическими сценами и психомоторными структурами состоит в том, что структурные действия невербальны, основное значение в них имеет движение.

Непсиходинамическое направление возникло как результат практического взаимодействия участников танцевальных групп.

В конце 50‑х годов в США были созданы первые обучающие программы, разработанные М. Чейс, Б. Эван, Т. Шоуп, М. Уайт‑хаус, Л. Эспенак. В 1966 г. была учреждена Американская ассоциация танцевальной психотерапии (ADTA), и эту дату принято считать началом развития танцевальной психотерапии как самостоятельной дисциплины. Американская танцевальная психотерапия развивалась двумя путями. С одной стороны, развитие шло от практики к теории, от профессионального танца к терапии. Постепенно интуитивно чувствуемые возможности психотерапии с помощью танца «обрастали» теоретическими построениями. Каждый танцевальный терапевт разрабатывал и теоретически обосновывал свою собственную терапию. С этим связано многообразие подходов внутри американской психотерапии.

С другой стороны, параллельно в танцевальной психотерапии сформировалось психодинамическое направление. Это связано с тем, что многие танцевальные терапевты получили начальную подготовку в психоаналитической школе. Сказалось также и влияние телесной психотерапии, основоположником которой считается известный психоаналитик, правда отлученный от классического психоанализа, Вильгельм Райх.

Между первым и вторым направлениями много общего. И тот и другой подход используют танец как средство самовыражения и общения, и в том и в другом подходе apriori считается, что манера и характер движений отражают личностные особенности человека. Отличие этих подходов – в «интерпретатив‑ном» характере психодинамического подхода и в расстановке акцентов. Если в психодинамическом направлении основная работа сосредоточена на отреагировании подавленных чувств и отношений, на повторном переживании этапов детского развития и т. д., то в непсиходинамическом подходе акцент ставится либо на развитии экспрессивного репертуара, либо на свободном выражении чувств в зависимости от теоретических взглядов терапевта.

Несколько позже танцевальная психотерапия возникает в других странах. В Германии наиболее широко известна «гуманно структурированная танцевальная терапия» (ГТТ), созданная Гюнтером Аммоном. ГТТ интегрирована в теоретическую концепцию Г. Аммона «гуманистическая структурология», которая базируется на позитивном определении бессознательной личности и на теории многомерной личности с интегрированными измерениями при здоровье и дезинтегрированными – при болезни. Для Г. Аммона цель терапии – в интеграции различных измерений личности в тождественность человека.

Фундаментальными аспектами ГТТ являются:

1) индивидуальный спонтанный танец, выражающий внутреннее состояние;

2) коммуникация через тело и движения партнера;

3) обратная связь группы, которую дают участнику после его танца (Berger, 1988).

В пределах группы участник «переживает» свое тело, выражая себя в танце посредством языка тела, он осуществляет контакт как с самим собой, так и с группой, что оказывает большое интегративное и терапевтическое воздействие не только на самого участника, но и на группу. Цель ГТТ достигается с помощью следующих методических приемов: спонтанный танец участника, выбор одежды для танца, танец с использованием музыки или без нее, танец с использованием барабана, медитация в группе в начале и медитативный танец в конце сессии.

Результаты проведенного в рамках ГТТ исследования показали, что у участников группы происходят следующие изменения: 1) интеграция различных частей тела, прежде переживавшихся как изолированные, расширение экспрессии движений; 2) облегчается доступ к бессознательным конфликтам и чувствам на невербальном уровне и их соотнесение с вербальной коммуникацией; 3) развитие доверия к себе и к группе; 4) развитие способности к установлению межличностных отношений (Berger, 1988).

Были выделены два типа клиентов, для которых танцевальная психотерапия наиболее эффективна: это негибкие, жесткие, ограниченные в движениях клиенты, которые в результате развивают лучший доступ к своему телу и эмоциям; и клиенты, которые имеют большой репертуар движений, но не в состоянии показать свои чувства.

В Великобритании танцевально‑двигательная психотерапия (DMT) также начала развиваться сравнительно недавно (с конца 70‑х годов), но на сегодняшний день она представляет собой самостоятельное направление со своей мощной теоретической и экспериментальной базой. Изданная в 1992 году «Танцевально‑двигательная терапия: теория и практика» под редакцией X. Пейн является одной из первых попыток обобщить опыт, накопленный этой дисциплиной за годы своего развития (Шкурко, 2003).

Под названием DMT объединены различные подходы и модели, отличающиеся друг от друга теоретическими основаниями, целями и методическими приемами. В Великобритании официально принято следующее определение: «DMT – это использование экспрессивного движения как средства, с помощью которого индивид может включиться в процесс личностной интеграции и роста. DMT базируется на том положении, что существует взаимосвязь между движением и чувством и что посредством исследования разнообразных движений люди получают возможность стать более спонтанными и адаптированными существами. Через танец и движение внутренний мир каждого человека становится осязаемым. В процессе DMT терапевт создает обстановку доверия, в которой чувства могут быть безопасно выражены, признаны и проанализированы» (Payne, 1992). Очевидно, что это определение мало чем отличается от определений и принципов американской или немецкой танцевальной терапии. Тем не менее танцевально‑двигательная терапия в Великобритании возникла на совершенно иной, чем американская терапия, почве и поэтому вынуждена была решать на ранних этапах своего становления иные задачи. Так, пионеры DMT пришли из трудотерапии и физиотерапии, поэтому DMT приходилось бороться за признание ее как отдельной дисциплины и за определение границ между DMT – и физиотерапией и трудотерапией. Сегодня танцевально‑двигательная терапия в Великобритании является одним из видов арт‑терапии, имеющим свои собственные валидные обучающие процедуры, свою систему су‑первизии и свои научные исследования.

Также перед DMT стоял вопрос показаний для танцевально‑двигательной терапии. Первоначально существовали достаточно стойкие заблуждения относительно того, кто же может являться клиентом DMT. Считалось, что DMT предназначена только для тех, кто: 1) имеет физические недостатки; 2) природное чувство ритма и двигательный талант; 3) неопытен в творческой экспрессии. На сегодняшний день DMT применяется к достаточно широкому кругу проблем, а вышеописанные критерии не определяют выбор терапии.

Главными элементами DMT являются: 1) личность (терапевта, клиента); 2) психотерапевтический процесс; 3) движение как форма невербальной коммуникации. X. Пейн подчеркивает, что применение танца в DMT основано на его катарсической природе: «Катарсическая природа танца освобождает напряжение, вызванное стрессом, принося облегчение. Танцевальное движение – это расход энергии, приносящий удовольствие (Payne, 1992). Многочисленные исследования показали, что: 1) эндор‑фины, производимые мозгом во время танца, могут понизить болевые ощущения, действуя как транквилизатор; 2) энергичная активность приводит к ослаблению сильных отрицательных эмоций; 3) разрядка напряжения после двигательных упражнений длится дольше, чем после медитации; 4) уменьшение тревожности в танцевальных группах значительнее, чем в группах спортивных и музыкальных. Поэтому DMT предпочтительнее при лечении стресса и ряда психосоматических нарушений.

И, наконец, еще одной особенностью танцевально‑двигательной терапии в Великобритании является отсутствие интерпретаций. Именно по этому критерию английская танцевально‑двигательная терапия отмежевывается от американской. Не отрицая взаимосвязи между характеристиками движений и личностными переживаниями и чертами, DMT подчеркивает неоднозначный характер этой связи. Во время рефлексии на психотерапевтических сессиях терапевт DMT не делает умозрительных заключений и не связывает аспекты жизненной истории клиента с его движениями и интерактивным поведением. В качестве обратной связи терапевт позволяет себе только лишь «подстрочный комментарий к движению» (термин X. Пейн), который представляет собой акцент на том или ином двигательном поведении клиента, вербальное описание увиденного типа «вы улыбнулись, нахмурились, ваши руки были крепко сжаты в кулаки, вы отвернулись от своего партнера» и т. п. Тем не менее остается спорным вопрос о том, насколько выборочное акцентирование тех или иных аспектов движения далеко от их интерпретации.

DMT объединяет в себе психодинамический, поведенческий и другие подходы. Так, основу психодинамического подхода составляют свободные ассоциации в движении, целью которых является отражение внутренних процессов. Поведенческий подход использует DMT с целью модификации поведения клиентов. Акцент здесь ставится на приобретении умений.

 

ЦЕЛИ И ЗАДАЧИ

 

Цели танцевальной терапии включают развитие осознания собственного тела, создание позитивного образа тела, развитие навыков общения, исследование чувств и приобретение группового опыта. Фундаментальное значение для танцевальной терапии имеют взаимоотношения спонтанных движений и психического состояния, а также убеждение в том, что характер движений отражает личностные особенности (Бирюкова, 1998).

Различие между направлениями танцевальной психотерапии состоит в расстановке акцентов на следующих целях:

• Наиболее полное самовыражение личности.

• Стимуляция творческого начала личности.

• Катарсическое высвобождение подавляемых эмоций и отношений.

• Создание положительного образа тела, принятие тела.

• Развитие экспрессивного репертуара участников группы: гармонизация, избавление от стереотипов, индивидуализация. Расширение сферы осознания своего тела.

• Индивидуализированное восприятие себя.

• Развитие невербального общения.

• Коррекция системы отношений.

• Коррекция отношений в группе.

Основная задача танцевальной терапии – обретение чувствования и осознанности собственного «Я». Терапевт относится к телу как к эволюционирующему процессу. Важнейшее отличие танцевальной терапии от других видов телесной терапии состоит в том, что здесь клиент сам исследует себя (принцип активности клиента), свои движения и развивается по собственному пути, а терапевт следует за ним (недирективный стиль терапии). Терапевта больше интересует то, как клиент ощущает движение, чем то, как оно выглядит.

Джоан Смолвуд (Joan Smallwood), юнгианский аналитик и танцевальный терапевт, ученица Мэри Уайтхаус и Труди Шуп, выделила три компонента терапевтического процесса:

1. Осознание (частей тела, дыхания, чувств, образов, двойных сообщений, когда наблюдается диссонанс между вербальным и невербальным сообщением человека).

2. Увеличение выразительности движений (развитие гибкости, спонтанности, разнообразия элементов движения, включая факторы времени, пространства и силы движения, определение границ своего движения и их расширение).

3. Аутентичное движение (спонтанная, двигательная импровизация, идущая от внутреннего ощущения, включающая в себя опыт переживаний и чувств и ведущая к интеграции личности). Аутентичное движение активизирует бессознательные части психики, описанные К. Юнгом (Oppikofer, 1976/77). Аутентичное движение как метод терапии, основанный на аналитической психологии К. Юнга, создала Мэри Уайтхаус.

Танцевальная терапия – это единственный вид терапии, где используется очень много свободного пространства. Терапевт работает постоянно с собственным телом, используя его как инструмент, с помощью которого он знакомится с невербальным миром клиента (Бебик, 2000). Терапевт концентрируется на взаимоотношениях: терапевт – клиент, клиент – пространство, осознанные – неосознанные движения. Он выявляет и развивает текущие эмоциональные и психологические темы, соотнося их с личной историей каждого. Одной из главных тем групповой работы является тема «Как быть собой, находясь в контакте с другими людьми».

Раньше танцевальная терапия почти всегда применялась к людям с тяжелыми нарушениями. Сегодня же она все больше ориентируется на работу со здоровыми людьми, имеющими психологические трудности, с целью развития у них способности принимать себя, эффективного межличностного и группового взаимодействия, самоактуализации, интеграции частей «Я». Терапевт работает с клиентом для того, чтобы сделать тело более здоровым, не зажатым из‑за напряжения, сдерживания конфликтов, чувств. Эти цели достигаются путем использования уже существующих паттернов движения и путем поощрения осознания телесных ощущений. Движение, которое ассоциируется с пугающими событиями или чувствами, часто используется, чтобы помочь клиенту побольше узнать об этом – и таким образом преодолеть то, что страшит. Этот процесс позволяет уменьшить страх перед волнующими переживаниями или событиями, т. к. тело уже испытало это в символической форме.

Терапевт может использовать специфические типы движения, чтобы поощрить взаимодействие. Когда клиент протягивает руку по направлению к другому человеку, чтобы его коснуться, или когда члены группы держатся за руки и откидывают корпус назад, сохраняя равновесие, – это лишь несколько примеров того, как движение может облегчить и поощрить развитие взаимодействия.

Опыт групповой танцевальной терапии позволяет расширить осознание себя посредством визуальной обратной связи. Наблюдение за выражением чувств через движения других способствует осознанию (признание и осознание своих собственных чувств). Группа танцевальной терапии – это микрокосм различных социальных ситуаций. В результате клиенты получают непосредственную и точную обратную связь о самих себе и осваивают более широкий спектр поведенческих возможностей.

Таким образом, танцевальная терапия в группах подразумевает решение по меньшей мере пяти задач:

Углубление осознания членами группы собственного тела и возможностей его использования. Это не только улучшает физическое и эмоциональное состояние участников, но к тому же может служить развлечением для тех, чьи моторные функции в относительном порядке.

Усиление чувства собственного достоинства путем выработки позитивного образа тела. Клиенты с серьезными нарушениями могут испытывать затруднения при установке границы между собственным телом и объектами окружающей среды. В таких группах цель танцевальной терапии – создание адекватного образа тела. Танец позволяет сделать образ тела более привлекательным, что напрямую связано с позитивным образом «Я».

Развитие социальных навыков посредством приобретения участниками соответствующего – и притом приятного – опыта. В группах клиентов с психологическими проблемами может потребоваться обучение элементарным навыкам общения. Неспособность адекватно выражать свои эмоции обычно ярче всего проявляется у психотических клиентов. Танцевальные движения в данном случае представляют собой относительно безопасное средство связи с окружающими во время обучения социально приемлемому поведению. В группах, состоящих из практически здоровых людей, танцевальная терапия создает условия для творческого взаимодействия, позволяет преодолевать барьеры, возникающие при вербальном общении. Контакт с чувствами путем установления связи между эмоциями и движениями. При творческом подходе танец приобретает экспрессивность, позволяющую высвободить подавляемые чувства и исследовать скрытые конфликты, которые могут быть источником психического напряжения. Здесь уместно говорить о катарсисе, поскольку танец высвобождает скрытые чувства, а это имеет прямой терапевтический смысл. Танцевальные движения не только экспрессивны, но и обладают способностью снимать физическое напряжение, в особенности если они включают раскачивание и растяжку. Дополнительными целями работы группы танцевальной терапии являются: 1) признание участниками тренинга за собой и другими права на непохожесть, нетипичность, уникальное существование; 2) развитие чувствительности к разнообразным проявлениям личности другого человека; 3) развитие способности к эмпатии и безоценочному принятию другого человека; 4) актуализация и изменение отношений в группе, развитие членов группы как субъектов отношений, оптимизация социально‑психологического климата.

Кроме того, ряд исследователей (Шкурко, 2003) считает, что в современной танцевальной психотерапии происходит перенос акцента с использования танца как средства психофизической регуляции на его использование как средства установления, поддержания и коррекции межличностных отношений.

Так как танцевальная терапия возникла из объединения современного танца с существующими теориями личности, группы и психотерапии, на сегодняшний день единой теории танцевальной терапии не существует. Объединяющим фактором является общее для всех танцевальных психотерапевтов понимание танца, названное в литературе «основным танцем» (basic dance): «Танец – это спонтанная трансформация внутреннего мира в движение, в процессе которой пробуждается творческий потенциал и потенциал к изменению старого образа жизни» (Впг‑ger, 1988).

Таким образом, социально‑психологически ориентированную танцевальную психотерапию можно определить как групповую психотерапию, в ходе которой профессионально подготовленный психотерапевт использует танец как форму самовыражения и невербального общения с целью развития личности и системы ее отношений. В социально‑психологически ориентированной танцевальной психотерапии предпочтительнее такая работа с группой, где возможно использование «кругового танца» и группового опыта согласования отношений и взаимоотношений.

 

ОСНОВНЫЕ ПОНЯТИЯ

 

Основными понятиями танцевально‑двигательной терапии являются концепции невербальных паттернов взаимодействия, экспрессивного репертуара и танцевально‑экспрессивного стереотипа (Шкурко, 2003).

Невербальные паттерны взаимодействия – «относительно устойчивые, взаимообусловленные совокупности элементов невербального поведения и проксемики общения, отличающие один вид взаимодействия от другого. Они выполняют не только социальные функции регуляции, идентификации, стратификации, адаптации, но и социально‑психологическую функцию демонстрации отношения к другому, к самому себе, принятия себя и ожидания определенного поведения от других» (Лабунская, 1999).

Экспрессивный репертуар личности – совокупность многообразных форм и паттернов движений, формирование которых осуществляется на стыке природных форм выражения переживаний, отношений и социокультурных способов поведения, оно опосредовано общением.

Основными характеристиками экспрессивного репертуара являются: степень дискретности – континуальности, степень произвольности – непроизвольности, степень осознанности – неосознанности, степень целенаправленности – нецеленаправленности, степень интенциональности – непреднамеренности, степень определенности – неопределенности, степень абстрактности – конкретности, степень устойчивости – вариабельности, степень однозначности – многозначности, линейность – пространственно‑временная целостность, интенсивность, динамичность, симметрия – асимметрия, гармония – дисгармония, типичность – индивидуальность (Лабунская, 1999). Также экспрессивный репертуар и отдельные движения могут быть проанализированы по факторам пространства (прямые – непрямые), силы (мощные – легкие), времени (быстрые – медленные) и течения (свободные – ограниченные) (Laban, 1960, см. раздел 4.4 настоящей главы).

Под танцевально‑экспрессивным стереотипом понимается совокупность устойчивых (при изменении обстоятельств), стандартизированных, общепринятых паттернов танцевально‑экспрессивных движений, складывающихся под влиянием личностных и социальных факторов. Следует различать индивидуальный танцевально‑экспрессивный стереотип, обусловленный индивидуально‑личностными и социально‑психологическими особенностями человека (темперамент, характер, пол, возраст, качества личности, система отношений, статус и т. д.), и «деин‑дивидуализированный», складывающийся под влиянием социокультурных факторов (политическое, социально‑экономическое, духовное развитие общества). Индивидуальный танцевально‑экспрессивный стереотип состоит из устойчивых, стандартизированных экспрессивных движений, отражающих «типичные» для данного человека формы его отношений к себе, к другим и к миру в целом. «Деиндивидуализированный» танцевально‑экспрессивный стереотип отражает особенности отношения группы людей к себе, их взаимоотношений с другими людьми и с миром, он является признаком принадлежности к определенной социальной (или возрастной) группе; овладение деиндиви‑дуализированным танцевально‑экспрессивным стереотипом служит условием включения в данную группу.

 

ОСНОВНЫЕ МЕТОДЫ

 

Реализация поставленных целей в танцевальной терапии достигается с помощью следующих методических приемов (Шкурко, 2003):

1) индивидуальный спонтанный танец, отражающий уникальную манеру исполнителя;

2) диадный танец, при исполнении которого участники получают опыт взаимодействия с совершенно разными с точки зрения темпераментных и характерологических свойств личностями, а также возможность изучения характерных для них паттернов близких эмоциональных отношений;

3) групповой танец, при исполнении которого участники получают опыт множественного взаимодействия с другими и многократного отражения себя в других людях;

4) групповой круговой танец;

5) кинестетическая эмпатия;

6) аутентичное движение;

7) ритмическая групповая активность;

8) экспериментирование с движением и прикосновением;

9) целенаправленный выбор музыки;

10) целенаправленный выбор темы танцевального взаимодействия;

11) использование невербальных ритуалов начала и конца занятия;

12) техники работы с «мышечным панцирем»;

13) запуск разнообразных видов обратной связи: от безоценочной описательной обратной связи до творческой интерпретации личности другого.

Одним из основных методов танцевальной психотерапии является использование преимущественно спонтанного, неструктурированного танца (индивидуального, диадного, группового) для самовыражения и выражения отношений. Однако может быть использован любой танец, апеллирующий к участнику: например, примитивный танец, африканские танцы, вальс, полька и даже рок (Lefco, 1960).

Круговой танец занимает в танцевальной терапии особое место. В силу того, что круговой танец – исторически первая форма танца, наиболее распространенный способ совершения обрядов и форма, сопряженная в мифологическом сознании первобытного человека с определенными культами, ему приписывается функция пробуждения архетипических переживаний – связи с другими, с универсумом (Noack, 1992). В психотерапевтическом процессе круговой танец выполняет следующие функции: снижение тревожности и сопротивления; возникновение чувства общности, сопричастности; развитие внутригруппового единства и межличностных отношений. Круг рассматривается как базовая для танцевальной терапии фигура, где каждый может двигаться одновременно, в отличие от «последовательной» вербальной терапии. Поэтому танцевальную терапию даже называют одной из самых демократичных форм терапии (Steiner, 1992).

Варианты использования этого метода разнообразны: им можно начинать и заканчивать сессию (Stocley, 1992), его можно использовать на ранних этапах развития терапевтической группы для создания безопасной и доверительной атмосферы (Ра‑уш, 1992) и т. д.

Кинестетическая эмпатия является одним из основных методов танцевальной психотерапии. «Кинестетическая эмпатия» или «отзеркаливание» – это эмпатическое принятие партнера посредством отзеркаливания его движений. Этот метод обладает мощным психотерапевтическим эффектом. Кинестетическая эмпатия способствует осознанию и принятию клиентом своего тела, своих чувств и отношений, развитию экспрессивного репертуара, а также установлению сильных невербальных связей между клиентом и терапевтом. Этот метод используется в настоящее время практически всеми танцевальными психотерапевтами.

Кинестетическая эмпатия служит двум важным функциям: она может дать важную информацию о том, как чувствует себя другой человек, и может способствовать развитию раппорта. При использовании кинестетической эмпатии, чтобы почувствовать ощущения другого, важно своим телом имитировать положение, мышечное напряжение, дыхательный паттерн и телодвижение партнера. Но ощущать эмпатию можно только на короткое время. Иначе интенсивность эмоционального переживания, воплощенного в собственном теле, очень трудно стряхнуть с себя. Другая трудность лежит в возможном проецировании своих впечатлений, ценностей и суждений на другого человека. Кинестетическая эмпатия полезна как способ установления контакта с крайне регрессивными неговорящими клиентами. Подражание его двигательному паттерну ходьбы помогает установить отношения вначале. Так же как и в работе с аутичными детьми, терапевт должен учитывать потребность клиента в пространственной и эмоциональной дистанции. Осознание двигательного поведения клиента дает возможность использовать эту информацию в контексте более традиционной вербальной терапии. При отзеркаливании движения терапевт может спросить клиента, что он чувствует или думает, когда видит, как кто‑то еще двигается подобным образом, или поинтересоваться, не вызывает ли движение какого‑нибудь образа.

Одним из методов танцевальной терапии является техника аутентичного движения. Внешне техника кажется простой. Есть движущийся и наблюдатель. Движущийся закрывает глаза и, слушая импульсы своего тела, следует за ними. Аутентичное движение рассматривается в литературе (Musicant, 2001), с одной стороны, как один из методических приемов внутри танцевальной терапии, с другой стороны – как двигательная практика вне терапевтического контекста. Метод аутентичного движения способствует выражению разнообразных аспектов личности, как сознательных, так и бессознательных, в безопасной обстановке принятия и понимания. В рамках групповой работы в качестве наблюдателя могут выступать терапевт, отдельные участники группы или группа целиком. Наблюдатель играет особую роль – он привносит специфическое ощущение присутствия.

Аутентичное движение способствует исцелению, поскольку тело получает доступ к скрытым воспоминаниям и переживаниям и выводит их на свет осознания. Человеческая история хранится в теле: эволюционные паттерны движения, рефлексы и личный опыт. При использовании аутентичного движения участники развивают диалог между сознанием и подсознанием. Существует несколько основных источников движения: личное бессознательное (личная история); коллективное бессознательное (трансперсональное и кросскультуральное); сверхсознательное (связанное с энергиями, выходящими за пределы собственного «Я»). Можно заметить некоторые модальности движения, которые появляются из этих источников: импульсы, идущие исключительно из ощущений (такие, как потягивания или защита от травм), импульсы, основанные на переориентации сознания (такие, как вращения, ходьба назад, повороты), импульсы движения как путешествия (такие, как раскрытие истории движения) или же те, что основываются на эмоционально заряженных или духовно трансформирующих состояниях (таких, как слушание или выражение внутренних голосов, ритуальные жесты или архетипические характерные образы). Эти источники и модальности являются способами описания различных аспектов движения, и все они проявляются в аутентичном движении.

В группах танцевальной терапии целенаправленный выбор музыки продиктован ее глубинными связями с эмоционально‑двигательной сферой человека. В упражнениях музыка служит не просто «эмоциональным фоном»; участникам рекомендуется сочетать свои движения с музыкой по ритму, динамике, интонационно и т. п. – с тем, чтобы усилить эффект телесных ощущений и связанных с ними переживаний. Для достижения эмоционально‑телесного «резонанса» музыка подбирается специально под задачу упражнения.

Это предполагает целенаправленный выбор музыки как терапевтом, так и участниками группы. К. Стантон (1992) подчеркивает, что выбор музыки должен стимулировать и поддерживать свободную импровизацию и межличностное взаимодействие. Музыкальное сопровождение используется со следующими целями: создание настроения; обращение клиента к своей памяти; для подкрепления ритмов, способствующих возникновению определенных чувств и отношений (например, ритмов, вызывающих сильные и мощные движения, приводящие к уменьшению напряжения и агрессии); стимулирование творческой экспрессии и использования пространства. Причем имеет значение как музыкальная составляющая сопровождения, так и тексты (если они звучат).

Как бы ни была важна музыка в контексте танцевальной психотерапии, все же она является вспомогательной. Танцевальные психотерапевты считают, что раз танец появился значительно раньше музыки и человеческое тело в состоянии само производить разнообразные звуки, то и музыка занимает не первое место. В противном случае это была бы уже не танцевальная терапия.

«Ритмическая групповая активность» (М. Чейс) или «ритмическая синхронизация» (Б. Микумс) – этот методический прием тесно связан с музыкой и представляет собой совместное движение членов группы под единый ритм. Он используется в целях создания определенной атмосферы, стимулирования чувств и отношений, для строительства сильных невербальных связей между участниками. Подробно данный вопрос рассмотрен в разделе 5.3.4 главы 5.

В системе Лабана, известной как «система усилий» или «форм усилий» (Laban, 1960), используются символы для изображения динамических и пространственных аспектов движения, для диагностики потребностей клиента и помощи терапевту в выборе последовательности движений. Система усилий Лабана описывает динамику движения с помощью четырех параметров: пространства, силы, времени и течения. На основании четырех критериев Р. Лабан (1947, 1960) выделил 8 базовых типов усилий, на которые можно разложить любое движение: прямые – многофокусные движения (фактор пространства), мощные – легкие движения (фактор силы), быстрые – медленные движения (фактор времени), ограниченные – свободные (фактор течения). Подобный подход позволяет танцевальным терапевтам диагностировать двигательный репертуар клиентов и выстраивать программы его развития, двигаясь от ограничений – к свободе, от ригидности – к разнообразию. Далее различные движения человеческого тела соотносятся с чувствами и отношениями, что является терапевтичным для клиентов, так как позволяет им углубиться внутрь себя и осознать причины собственной ригидности и ограниченности.

Пространство – как много места я позволяю себе занять в жизни среди других людей? Насколько я чувствую «свое» пространство? Как я вхожу в пространство других людей? Какие зоны пространства мною освоены и используются, а какие – нет?

Время – какой ритм более органичен для меня? При каком ритме – быстром или медленном – я чувствую себя более уверенным, более осознающим, более испуганным? Могу ли я освоить разнообразие ритмов? И т. д.

Вес – насколько я чувствую свой вес? А следовательно – опору, поддержку, связь с землей? Могу ли я доверить свой вес, свое тело в его взаимодействии с гравитацией другим людям?

Течение – насколько направленны мои движения? Насколько я могу «держать» цель, определенный ритм или стиль движения? Как часто и какие части тела «выпадают» из направленного движения? Как много неосознанного хаоса в моем теле?

На основе системы усилий Р. Лабана можно создать большое количество техник и упражнений. Индивидуальный анализ движений по системе Лабана помогает терапевту исследовать движения членов группы и расширить их репертуар. Такие основные движения, как прыжки, повороты, перемещения, можно улучшить, работая над весовыми, пространственными и временными факторами усилий. Престон (Preston, 1980) каталогизировал способы, которые позволяют терапевту облегчить участникам группы понимание всех усилий и помочь создать их танцевальный словарь.

Что же касается прикосновений, то они используются в целях удовлетворения потребностей в контакте, поддержке, любви, эмоциональной теплоте (Мак‑Нили, 1999, см. раздел 1.2 главы 1). Однако использование прикосновений в танцевальной психотерапии не так однозначно. Некоторые танцевальные терапевты отмечают, что для определенного круга клиентов (например, для подростков) прикосновения могут быть проблемой (Рауш, 1992), а форсирование телесного контакта между клиентами, особенно если это мать и ее ребенок с нарушенными отношениями, – преждевременным (Meekums, 1992). Кроме того, прикосновения могут быть не только проявлением заботы, расположения и близости, но и демонстрацией статуса, что может травмировать. Если в прикосновении участвует терапевт, то встает проблема переноса.

Использование в рамках танцевальных психотерапевтических сессий техник работы с «мышечным панцирем» – дань тесному соседству с телесно‑ориентированной и двигательной психотерапией. Танцевальные терапевты проводят аналогию между «мышечным панцирем» на уровне хронических мышечных зажимов – и панцирем на уровне стереотипных, ригидных движений. Танцевальный терапевт, поощряя движения клиента, его эксперименты с новыми паттернами самовыражения и интерперсональных отношений, по сути работает с «мышечным панцирем», с теми же хроническими зажимами, но на другом уровне, другими методами. Но и «чистые» телесные техники также эффективно используются танцевальными терапевтами.

Способы работы с «мышечным панцирем» В. Райха, А. Лоу‑эна, М. Фельденкрайза и др. достаточно подробно описаны в предыдущих главах, поэтому здесь мы на них остановимся очень кратко. Это:

1) накопление в теле энергии посредством глубокого дыхания, что достигается за счет медитативных техник;

2) прямое воздействие на хронические мышечные зажимы (давление, щипки, разминание и пр.). Психотерапевт помогает участникам, не осознающим свои мышечные зажимы, массируя наиболее напряженные участки тела;

3) преувеличение привычных паттернов движений. Этот прием, впервые использованный В. Райхом, позволяет клиенту осознать собственную ригидность. Как правило, терапевт дает задание преувеличить типичные паттерны движения, основываясь на наблюдении за двигательным поведением клиента. Прием активно используется в танцевальной терапии, он имеет множество вариантов;

4) открытое рассмотрение сопротивлений и эмоциональных ограничений, обнаружившихся при работе с «мышечным панцирем» в сотрудничестве с клиентом;

5) имитация чувств и отношений, демонстрация определенных двигательных паттернов, концентрирующихся в том или ином сегменте человеческого тела;

6) высвобождение напряжения через дрожь и непроизвольные движения с помощью напряженных поз и последующего расслабления (арка Лоуэна, прогиб таза и др.);

7) поиск наиболее эффективного способа движения, восстановление естественной свободы движений.

Невербальные ритуалы – это разнообразные действа, в которых участвует вся группа, в начале и в конце сессии. Они выполняют ряд важных функций: создания в группе определенного настроя, осознания участниками целостности группы, облегчения тревожности и четкого обозначения начала и конца сессии (Steiner, 1992). В качестве ритуала традиционно используется круговой танец.

Целенаправленный выбор темы танцевальных упражнений основан на символических аспектах танца, позволяющих выразить через танец всеобщие универсальные понятия: добро и зло, счастье, любовь и т. д. Иногда в танцевальной терапии акцент ставится не на выбранной теме, а на свободно плавающих групповых ассоциациях в движении (Stanton, 1992; Раут, 1992). При этом члены группы побуждаются к самостоятельной интерпретации происходящего.

Практически все терапевты подчеркивают необходимость и значимость вербальной обратной связи в танцевальной психотерапии. Очевидно, что схемы обратной связи напрямую связаны с тем пониманием танца, которое лежит в основе того или иного направления. Так, если танец понимается прежде всего как телесный акт, как выброс и перераспределение энергии, то и интерпретироваться он будет в первую очередь с точки зрения тех телесных чувств и ощущений, которые он вызвал. Поэтому варианты использования обратной связи различны: от «подстрочного комментария» к движению (Раут, 1992), обмена переживаниями и чувствами до метафорической и психоаналитической интерпретации танцевального движения и взаимодействия.

Норм соотношения вербальной и танцевальной коммуникации в процессе терапии не существует, но некоторые практики предостерегают от излишнего злоупотребления словами.

 

ТЕХНИКИ

 

Каждое занятие по танцевально‑двигательной терапии состоит из вводной части (разминки, «разогрева»), одного‑двух основных упражнений, на которые отводится основная часть времени, и заключительной части.

На первом занятии ведущий знакомит участников с целями тренинга и принципами работы группы: 1) принципом добровольности участия; 2) принципом постоянства состава; 3) принципом «здесь и теперь»; 4) принципом конфиденциальности и другими (см. главу 2, раздел 2.5.1), которые обсуждаются и принимаются членами группы. Также он рассказывает о психотерапевтических, психологических и социально‑психологических функциях танца, делает экскурс в его историю. Это необходимо для создания общих представлений о психологической ценности и эффективности разнообразных танцевально‑экспрессивных техник, для придания значимости последующим занятиям.

На этом же этапе группа может разработать ритуалы начала и окончания занятий. Как правило, несколько ритуалов предлагаются, затем обсуждаются и выбираются наилучшие с точки зрения всей группы. Это может быть один и тот же ритуал для начала и окончания занятия, главное – чтобы он был невербальным и не занимал много времени, не превращаясь еще в одно упражнение для разминки. Если группа затрудняется в выборе ритуала или не видит пока в нем смысла, то можно отложить его создание до следующего занятия, дав возможность участникам тренинга прийти к общему решению. Самостоятельно выработанный ритуал группа выполняет затем с большим энтузиазмом, чем предложенный ведущим (Шкурко, 2003).

Каждое занятие по танцевальной терапии рекомендуется начинать с разминки. Цель разминки – создать у участников нужный эмоциональный настрой на движение с музыкой; «разогреть» все тело и подготовить его к последующей работе; сбросить накопившееся напряжение, расслабиться. Кроме того, разминка помогает ведущему выявить репертуар движений участников, а в случае необходимости он может предложить (продемонстрировав их своим телом) некоторый набор движений для расширения и обогащения этого репертуара.

В зависимости от задач, которые преимущественно решаются в разминке (обогащение репертуара движений или выявление его объема у участников), ведущий может давать разные инструкции: двигаться в соответствии с предлагаемым образцом или «кто как хочет».

Продолжительность разминки 15–20 минут. Она выполняется под запись нескольких следующих друг за другом без пауз инструментальных произведений разного характера, преимущественно современного эстрадного стиля, более или менее близкого к повседневно звучащей и привычной музыке. Это позволяет достаточно легко и естественно перевести участников с разным уровнем подготовки к последующим упражнениям, выполняемым под музыку иных направлений и стилей.

Движения при разминке ориентированы на характер звучащей музыки, участники группы могут качаться, топать, трястись, потягиваться, делать взмахи, хлопать и т. п., что помогает сбросить мышечное напряжение. В ходе разминки возрастает физическая нагрузка за счет перехода от спокойного шага к бегу, а затем к прыжкам, а также благодаря постепенному увеличению амплитуды и скорости, все более активному участию в целостном движении корпуса (шеи и плеч). При этом каждый участник дозирует для себя нагрузку самостоятельно. В конце разминки (на последний музыкальный фрагмент) выполняются спокойные покачивания, уменьшающие интенсивность движения, позволяющие восстановить ровное дыхание.

После разминки дается упражнение на расслабление, или «отдых» (лежа на спине в позе «звезды»), которое может сопровождаться негромкой спокойной музыкой. Затем можно предложить участникам обсудить свои ощущения, впечатления, замечания.

Упражнения тут носят танцевальный, музыкально‑пластический характер. Танцевальная пластика в большинстве случаев не регламентируется установкой на воспроизведение известных форм и стилей; она носит свободный, во многом импровизационный характер. «Танцевальность» движений обусловлена не формальными, а содержательными их свойствами: музыкальностью, образностью, полнотой индивидуального «проживания» (Горшкова, 2001).

Образное содержание упражнений – это смоделированные символически выраженные эмоциональные состояния человека, способы его взаимодействия с окружающим миром. Эти модели и символы носят более или менее обобщенный характер или приближаются к повседневным пластическим проявлениям человека, они связаны с перевоплощением в образ. Такое «оформление» упражнений позволяет участникам тренинга взглянуть на свои эмоционально‑телесные состояния как бы со стороны и через них осмыслить свои личностные проблемы.

Танец – это не просто движение или композиция движений. Танец – это жизнь в движении, это «проживание» каждого мига движения. Воздействие на эмоции, изменение привычного характера переживаний влечет изменения в движениях, пластике, осанке, в связи с чем меняется отношение человека к себе и своему телу. С другой стороны, движения, изменение привычной пластики человека вызывают перемены в его чувствах, эмоциях. Отсюда – использование в занятиях двух «встречных», взаимодополняющих методов:

– задавая определенную эмоцию (например, с помощью музыки), можно вызывать и развивать нужную выразительную пластику;

– и наоборот, задавая определенное движение, можно пробуждать и укреплять соответствующее переживание, отношение.

Понятно, что работа этих методов в большой мере зависит от «субъективного фактора», то есть от того, «принимает» ли человек то или иное упражнение, «погружается» ли в него.

В связи с этим обязательным становится требование к участникам стараться в ходе каждого упражнения двигаться свободно, «всем телом». Только при этом условии человек оказывается полностью эмоционально вовлеченным в исполнение, только тогда он способен к спонтанному самовыражению. При исполнении некоторых упражнений используется голос (в виде пения, звукоподражаний, сопровождающих движения).

Описания упражнений даются без специальных указаний, используется ли это упражнение для разминки, в основном цикле или как заключительное. Любое упражнение может быть использовано в любой части занятия в зависимости от конкретных задач, стоящих перед группой и ведущим, от структуры группы и особенностей группового процесса.

После выполнения каждого упражнения проводится обсуждение. Возможные вопросы для обсуждения приведены, кроме отдельных случаев, в конце раздела, после всех упражнений.

Упражнение 1. Отображение

Упражнение стимулирует осознание тела, творческое движение и межличностную эмпатию. Оно дает опыт как руководства, так и следования за кем‑то.

Все члены группы делятся на пары. В каждой паре один участник становится ведущим, а другой – ведомым.

Инструкция ведущего: «Встаньте лицом к лицу и смотрите друг другу в глаза. Если вы лидер, начинайте делать какие‑нибудь медленные, изящные движения руками, ногами, головой и торсом. Во время движения осознавайте свое тело и чувства. В течение всего упражнения смотрите партнеру в глаза.

Если вы ведомый, отражайте движения своего партнера – как будто вы его зеркальный образ. Например, если партнер вытягивает правую руку, вытягивайте левую. Пусть партнер руководит тем, куда и как вы двигаетесь. Старайтесь ни о чем не думать. Пусть вас «ведет» ваше тело. Примерно через пять минут поменяйтесь ролями. По окончании задания поделитесь своими чувствами с партнером».

Другими вариантами, использующими технику «отзеркали‑вания», могут быть следующие упражнения 2–6.