Когда вы вместе жили, то он где спал?

- Он не давал мне спать, приставал и я его прогоняла и он действительно спал всегда на полу. Видите, опять сама виновата в этом. Поэтому и ем себя. (Плачет.)

- Мне показалось, что тот ужас и страх, который у вас на лице, всё-таки связан не с этими ночными бессонницами под кроватью? Вы чего утаиваете. Утаиваете самый главный страх, который вас сейчас мучает. Не так ли?

- (После длительной паузы). Вы чувствуете это, да?

- Да. И что же с вами всё таки произошло? Не спешите. Расскажите обо всём.

- Уже шесть месяцев как умер мой профессор. Всё-таки он был хороший мужик. Положительный. Всегда был вежлив со мной. Бывало посмотрит на меня через свои очки и веришь его чувствам. Он всегда переживал за моё здоровье. Перед смертью мы поссорились и он жил у своей первой супруги. Она приятная пожилая женщина. Супруга его встретила меня нормально. Я подошла к покойнику и увидела, что его голова как-то лежит не так. Посмотрела, оказывается нужна подушечка под голову. Съездила за подушечкой к себе домой. Быстро привезла. Положила под голову. Сказала его супруге, что возвращать не надо. Точно помню сказала... Через неделю после похорон, приснился мне сон, что мой профессор пришёл ко мне и сказал, что отдал подушечку своей первой супруге.

- Ну, это же сон. Не надо переживать.

- В том-то и дело, я в начале рассуждала точно также. Подумаешь, это же сон. Конечно же у супруги нет никакой подушечки. И всё же сама того не замечая позвонила к ней, а сама волнуюсь, а вдруг подушечка есть. При этом я рассуждала, так, что если подушечка найдётся, то это другая подушечка не та, что уже под землёй. И вы представляете, подушечка у супруги оказалась. Она описала её по телефону. Точная копия. В эти секунды я была уверена, что это не та подушечка.

- И конечно не думали, что так сильно зациклитесь на этой мысли, что станете страдать.

- Так точно. Я не просто зациклилась. Я стала страдать, я высохла. На следующий день я с трудом заснула и опять увидела во сне своего профессора. Он очень просил меня, чтобы я забрала подушечку у супруги.

(К сожалению, бывают такие случаи, когда случайные события усугубляют многие психические заболевания.)

- А вы ему что ответили?

- Не успела, проснулась. И больше не могла заснуть. Пролежала до утра. Утром думаю, ехать к супруге или нет. Решила поехать, чтобы разобраться откуда взялась у неё эта подушечка. Приезжаю. Вижу... Точная копия подушечки лежит на диване. Оказалось, что супруга профессора не знает откуда взялась у них эта подушечка. Я попросила супругу, чтобы на всякий случай она ничего не делала с этой подушечкой. Подушечку не забрала из принципа. Что будет, то будет. Не буду мол потокать покойному ппрофессору. И что вы думаете, он опять приснился и опять просил меня, чтобы я забрала эту подушечку. На утро я поехала к его бывшей жене, всё ей рассказала, забрала эту подушечку и понесла её к одной знахарке. Она сказала, что с помощью этой подушки мои враги хотели навести на меня порчу. И наверняка внутри неё есть иглы. Мой знакомый работает на рентгене. Я оставила подушечку у него, чтобы он просветил её. Сама пошла домой.

- И профессор в эту ночь опять приснился вам?

- Он ругался, почему мол я до сих пор не принесла подушечку домой? В эту ночь меня просто затрясло. На следующий день я забрала подушечку у рентгенолога, кстати, там никаких иголочек обнаружено не было. С тех пор профессор мне ничего по поводу подушечки не говорит, но я до сих пор страдаю каким-то беспокойством и страхами.

- Сейчас вы уверены, что подушечка, которая у вас лежит дома, не та, что под землёй?

- (После паузы). В том-то и дело, что не уверена.

- Именно поэтому вы не можете избавиться от своих беспокойств.

- Если б супруга профессора сказала мне откуда у неё эта подушечка. Я бы сразу перестала беспокоиться. А вы можете мне помочь? Я уже вся высохла. Убедите меня в том, что это другая подушечка. Неужели, чтобы мне вылечиться, необходимо организовать эксгумацию (Девушка рыдает). Я принесла её сюда. (Девушка вытаскивает подушечку из своей сумки и передаёт в руки психологу. Вот что оказывается она скрывала на протяжении всего сеанса!).

- Расскажите мне о той подушечке. Ну, которая ушла под землю. Откуда она у вас появилась?

- Наволочку от подушки мне подарила мама. Это было давно. До моего замужества.

- Вы когда-нибудь стирали наволочку?

- Конечно. Несколько раз.

- И какого цвета подушечка без наволочки?

- Белого. Точно белого.

- Сейчас я распорю эту вашу подушечку и вы убедитесь, что она действительно другого цвета. И на ваших страданиях мы поставим точку.

(В эти секунды я был уверен, что так и произойдёт. Я был уверен, что это случайное совпадение.)

-(Длительная пауза, женщина вздыхает). Я прям переживаю.

(Я распарываю наволочку, а в ней подушка белого цвета).

Ну вот... та же самая белая подушка... Почему мне всегда не везёт (Плачет)

- Возьмите. Подушечку. Посмотрите, потрогайте её это та же подушечка или всё таки другая.

(Девушка берёт её в руки, и осматривает).

- (После паузы). Ура! Это другая подушечка, здесь какие-то шнурочки, у той подушечки их не было. Спасибо вам. Морочу вам тут голову. (Девушка радуется. Идея-фикс исчезла).

- Если вы вдруг вновь потеряете уверенность, что эта не та подушечка, то я вас жду и мы продолжим это расследование.

 

Девушка ушла и больше никогда не появлялась в моём кабинете. Я был уверен в том, что она успокоилась. И действительно, спустя год я увидел её на улице, прогуливающейся с мужем, который был опять намного старше её. Они везли детскую колясочку. В ней спал их ребёнок, спал крепко, спал умиротворённо, а под его головой лежала та самая.... подушечка.

 

 

НА ПРИЁМЕ У ПСИХОЛОГА РАМИЛЯ ГАРИФУЛЛИНА ВДОВА

 

В кабинет вошла женщина с очень напуганными глазами. Тяжело глотает слюну. Говорит громко и утвердительно. Судя по лицу она не выспалась. В глазах вопрос «Что делать?».

 

 

- То, что я сейчас скажу, вам, возможно, покажется странным... Я слышала болезнь - это кара за грех, но поверьте мне. На мне нет никаких грехов.

(Пациенты часто думают, что грех – это некие деяния, которые перечислены в книгописаниях и т.п., но увы, всё не так просто. Тем более, есть такие процессы, которые часто не осознаются и не выражаются пациентами, и поэтому, главной задачей психолога является организация условий для этого выражения. С точки зрения психотерапии грех – это не конкретное деяние, а психологический акт, за которым следует реакция в форме страдания: депрессии, беспричинного беспокойства, тревожности, пустоты, нежелания жить, страха и т.п. Поэтому для одних некое деяние не вызывает этих страданий, для других, это же деяние может вызвать эти страдания. Исключения составляют такие заболевания, как слабоумие, различные формы идиотизма и психопатологий)

- Никаких, никаких, даже малых? Расскажите, что с вами случилось.

- В том то и дело, что ничего не случилось. Всё было хорошо, и дома и на работе и муж у меня хороший. И дома всё тихо (произносит с чувством страха). Вроде бы отдыхай и радуйся. Ан - нет! В последнее время стала я за собой замечать, что без причины гаснет настроение, ничего не хочется, пустота какая-то. Хоть вешайся.

(Имеет место явное противоречие и двойственность в высказываниях моей пациентки. Её депрессия является следствием этой подвешенности чувств. На словах ничего не случилось, но, судя по эмоциональному состоянию, всё-таки нечто случилось. Это нечто моя пациентка не осознаёт и, поэтому, не может выразить. Именно это нечто нам и предстоит выяснить ниже. Я всё-таки предположил, что это психогенная депрессия, то есть имеет место психологическая причина её страданий, а не эндогенная депрессия, вызванная серьёзными психическими нарушениями, психозами, мозговыми травмами и дисфункциями.)

- Когда вы сказали «всё тихо». То сказали с каким-то страхом и раздражением на эту тишину. Вы боитесь этой тишины потому, что в тишине у вас начинаются беспокойства?

- Я как-то об этом не задумывалась. Я просто убегала от этой тишины, хотя к ней и стремилась.

(И опять двойственность и подвешенность чувств. Моя пациентка и хочет тишины и не хочет. В тишине она отдыхает, но в процессе этого отдыха по-видимому начинается нечто, от чего моя пациентка начинает страдать.)

- Убегали, как только начинали чувствовать беспокойство, которому не давали развиться. Не кажется ли вам, что в этой тишине из вас выходит нечто, что вас пугает. Вы, по-видимому, многое пережили в прошлом.

- Всякое было. Первого мужа схоронила. Но это было очень давно. После этого столько воды утекло. После этого я была много и много раз счастливой и поэтому то, что со мной сейчас происходит не имеет никакого отношения к смерти моего первого мужа ....

(Произнесла не уверено. Пациентом часто свойственно выдумывать свои версии страданий и верить в них. Это психологическая защита. Моя пациентка испытывает страх при приближении к истинной причине её страданий. Поэтому защищается иными версиями своих страданий. Поэтому моя пациентка произнесла свою версию неуверенно. Это подсознательный акт и вины в том, что она старается уйти от истинного источника страданий у неё нет. Она ведь не осознаёт этот источник и мне предстоит его раскрыть).

- Но почему-то вы не уверены в этом?

- В последнее время мне снится какая-то чепуха и я просыпаюсь с чувством страха. Просыпаюсь от собственного крика. И вроде бы кошмаром это не назовёшь.

- Вы видите во сне первого мужа?

- Нет... Но после сна почему-то начинаю вспоминать о нём.

- Вы начинаете жалеть его...

(Пауза).

- Трудно сказать, что я чувствую. Но просыпаюсь разбитой.

(Именно в этом основная проблема. Моя пациентка не может выразить свои чувства. Главная моя задача сделать всё, чтобы она смогла выражать свои прошлые и настоящие чувства на протяжении всего сеанса. Теперь понимая, что с выражением чувств у моей пациентки проблема, я перехожу к анализу снов. Именно анализ сновидений часто является хорошей подсказкой в области выражения чувств прошлого и настоящего, причин неврозов и различных психических конфликтов)

- А что вам снится?

- Да ничего особенного... чепуха... абсурд какой-то.

(Обычно пациенты уверены, что абсурдные сны не имеют для них никакой ценности. Как раз-то всё наоборот, именно в них заложена сама схема психического конфликта, который приводит к страданиям. В сновидении абсурда нет, всё стоит на своём месте. Нам, в силу того, что мы пока не знаем язык данного сна, кажется, что там абсурд. Даже психопаты или шизофреники со своими странностями и абсурдами, как сновидениями наяву, имеют свою логику, и, нам необходимо «лишь» расшифровать этот язык приступа и поговорить с ним на его языке, а не изолировать в психбольницу как человека опасного для социума. Для психоанализа абсурдный сон имеет большую ценность, чем сон, возникающий по принципу исполнения желаний..)

Будто я нахожусь в одной комнате со своим вторым мужем и чувствую, что о чём-то сильно забыла, что что-то забыла сделать... И понимаю, что забыла похоронить первого мужа, который лежит в другой комнате.

- Вы находитесь рядом со вторым мужем, вспоминаете, что первый не похоронен, что вы чувствуете в эти секунды сна?

- Я сильно переживаю и чувствую тревогу... Это даже не тревога (пауза). Это страх... Он нарастает и вдруг я понимаю, что забыла похоронить мужа и он оказывается в другой комнате. Далее, я вхожу в эту комнату и вижу, что муж ещё жив.

(В процессе анализа мне часто приходится обращать внимания на отдельные слова и «придираться» к моим пациента, так как они часто опускают и что-то мысленно проглатывают, не выражая полностью того, что было бы полезно для эффективного психоанализа.)

- Почему ещё?

- Потому что я иду туда думая, что он мёртв, а он оказывается жив.

(Пауза).

- Вы как бы настроены на то, что его уже нет в живых, а он оказывается жив и это вас беспокоит?

- Не знаю. Дальше... Я подхожу к мужу и отдаю ему своё обручальное кольцо. Я вижу, что он не хочет брать у меня его и его выражение лица такое, какое бывало раньше во время сердечных приступов. Он сопротивляется и отдаёт мне кольцо обратно, но я упорно кладу это кольцо в его ладонь и вижу, что в его ладони уже есть шесть таких колец.

(По-видимому, во сне имеет место основная психологическая схема по которой ведёт себя моя пациентка наяву. Она, судя по всему женщина настойчивая, упрямая, не считающаяся с мнением окружающих. Для меня было важнее не её упрямство с другими людьми, а её упрямство в отношении себя, упрямство не принимать себя, не принимать и отторгать нечто, что вызывает страх.)

- Как вы сами для себя оцениваете этот сон?

- Я ходила к знахарке и она мне сказала, что этот сон означает, что муж много изменял. Эти кольца от его любовниц и я не в чём не виновата перед мужем?

(Многие верят в различные сонники и словари сновидений, в действительности же, как показала моя практика, словарь сновидений для различный пациентов разный. Именно в этом и состоит главная задача – создать словарь снов для данного пациента. Хотя существую универсальные архетипические символы снов, но это не всегда так. Именно поэтому вышеприведённая версия, которую ей подкинула знахарка никакого отношения не имеет к истинной причине страданий моей пациентки.)

- Тогда откуда страх. Страх и осознание того, что вы забыли про умершего мужа? Сейчас наяву вы про него тоже забыли?

- Попробуй забудь! После такого сна...

(На лице моей пациентки опять противоречие.)

- И всё-таки вы его старались всячески забыть?

- Да пыталась... Даже замуж вышла. Но он сразу же стал во снах напоминать о себе. Сначала понемножку. Я не переживала. Потом всё больше и больше.

(Теперь мне предстояло выяснить какие чувства испытывала моя пациентка во время сновидения. Точнее выяснить логику этих чувств, на которую как на ниточку насаживаются символы и элементы сновидения.)

- И так вы во сне, чувствуете страх... А может быть это некое смешанное чувство страха и... долга, страха... и вины перед мужем?

- (Резко и сурово). Я ничего не должна ему. Слышите ничего. Ничего... (Сначала вздыхает и переживает, затем успокаивается и что-то вспоминает, забываясь, что находится в кабинете).

- Что это было? Где вы только что находились?

(Я оборвал моей пациентки чувства, переживания и мысли, которые только что захватили мою пациентку и сделал это, чтобы по свежим стопам проникнуть в сознание моей пациентки.)

- Я вспомнила как мы были счастливы, но это было тогда когда мы только начинали жить вместе. Да.... Я виновата перед ним? Но в чём? Неужели я настолько виновата, что заслуживаю такие испытания и страдания? (Вздыхает и переживает).

- Когда вы сказали, что ничего не должны своему бывшему супругу, мне показалось, что вы что-то не договорили и упустили. Не так ли? Чего вы мне не сказали?

(Пауза).

- Я хотела сказать, что действительно ничего не должна. Что за всё оплатила? Оплатила долг, который должна была выплатить его родной дочери от первого брака.

- Вы хотели сказать это, но осознали, что этот финансовый долг не может быть тем долгом перед мужем о котором мы сейчас говорим. Или вы действительно считаете, что рассчитались с мужем в финансовом плане и поэтому он не должен вас беспокоить?

- По-видимому, рассчиталась, но не до конца. Поэтому он и тревожит меня... во сне... Нет, причина конечно не в этих деньгах... Я же их всё- таки оплатила.

(Моя пациентка явно что-то скрывает и не желает выражать. Это опять защитная психологическая реакция, вызванная страхом приближения к истинной причине страданий, который она пока не осознаёт.)

- Что у вас произошло с этими деньгами?

- Я выходила замуж уже имея собственную однокомнатную квартиру. У супруга тоже была однокомнатная, но в ней была прописана его дочь. После женитьбы я предложила супругу объединить наши площади. Продать наши квартиры и купить большую двухкомнатную квартиру. Мы так и сделали, но через некоторое время объявилась дочь и потребовала свою долю.

(По статистике, большинство неврозов, возникающих в семье, вызываются проблемами передела семейной и родовой собственности. Отчуждение родственников на почве раздела семейного имущества катастрофически растёт, но это отдельная тема, которая будет нами затронута в дальнейших наших встречах.)

- И вполне справедливо потребовала.

- Да, конечно. Я ведь этой доли у неё не отнимала и согласно документам если бы умер мой муж, она по праву забрала бы себе половину жилплощади, но мой супруг был ещё тогда жив. Я убеждала его дочь, что в случае смерти поступила бы справедливо.

- Ваш супруг в это время присутствовал и всё слышал? Слышал как говорят о его будущей смерти? И много говорят. А что бы вы сами почувствовали, если бы, таким образом, убедительно говорили о вашей смерти?

(Мне часто приходится применять приём «зеркало», позволяющий дать почувствовать пациенту на месте другого человека и это бывает весьма эффективно.)

- Конечно же мне было бы это неприятным. Муж всё это слышал и сильно переживал. У него в этот день впервые начало болеть сердце, но я этому не придала никакого внимания.

(Моя пациентка вошла в роль своего супруга и сделала гримасу как будто у неё закололо сердце. Моя пациентка держит свою руку у себя в области сердца.)

Он стал чаще выпивать, приходил пьяным. Потом сердце у него стало болеть чаще. Поэтому муж по болезни ушёл на пенсию. Мне было одновременно жалко и его и себя. Ведь теперь зарабатывать на то, чтобы выплатить долю его дочери, приходилось только мне. Я вкалывала на трёх работах. Сильно уставала, приходила с работы раздражительной, кидалась на мужа. Он сильно переживал. Конечно, в его смерти и я виновата. Была бы спокойнее, может он не пил бы так часто и не случилось бы того приступа от которого он скоропостижно скончался.

(Очень часто супруги упрощают проблему списывая все причины на потребление алкоголя. Благодаря этому, алкоголики становятся семейными козлами отпущения – мнимыми источниками всех проблем и забывается истинная причина алкогольного потребления этим членом семьи.)

- Возможно и алкоголь виноват... И всё-таки вы так до конца и не осознали своей вины. Давайте вернёмся к вашему сну. Когда вы во сне отдавали своё обручальное кольцо мужу, что вы чувствовали?

- Когда-то когда мы решили пожениться я сама себе купила обручальное кольцо. У мужа не было достаточных денег. Я конечно сильно переживала, но в то же время хотелось иметь солидное золотое кольцо, а не какую нибудь фальшивку, которую бы он купил на свою скромную зарплату. Что я чувствовала во сне, когда отдавала кольцо? Чувствовала, что отдаю что-то своё заработанное.

(Мою пациентку немного пробило. Она восстановила переживания сна.)

- Во сне вы отдаёте своё обручальное кольцо, а муж его не принимает и ему больно от этого. От этого у него во сне гримаса... от боли в сердце. Кольцо, судя по всему это ваши деньги, которые вы заработали и выплачивали дочери. Вы видимо отдавали эти деньги ему, а он относил их дочери? Шесть колец в ладони мужа - шесть раз вы приносили ему эти деньги.

- (С удивлением кивает и вздыхает). Шесть раз по двадцать тысяч рублей...

- Ему больно было брать эти деньги и вы знали это, но продолжали вызывать в нём эту боль. Конечно, вы переживали, вкалывали на работах, мучались, раздражались и на этой волне позволяли себе травмировать супруга. Дальше вы уже сами продолжайте...

- Это что... когда я каждый раз когда приносила эти деньги... умертвляла его что ли?

- Постепенно... Вы закодировали, дали толчок и установку супругу на то, что в конце концов произошло после выдачи всей суммы. Когда сумма была выплачена, то согласно этой злой логике ему ничего не оставалось делать как умереть. Помните вы убеждали его дочь, что после его смерти вы выплатите все деньги. Так и произошло... Но только постепенно, по кусочкам.

- Я где-то догадывалась об этом? Но...

- Но продолжали это делать. Муж чувствовал, что по мере уменьшения долга, он приближается к какому-то концу. Когда вы убеждали его дочь, что в случае его смерти, всё будет выплачено, вы, прежде всего, сами того не замечая, убедили в смерти ещё живого супруга. Теперь вы понимаете, почему ваш первый муж умер только после выплаты всей этой суммы.

(Моя пациентка кивает и плачет. Проходит пауза. Моя пациентка с каким-то облегчением вздыхает).

- Что мне теперь пойти поставить свечку?...Мне будет легче…Но ведь я уже её ставила десятки раз…

(Можно тысячи раз ставить свечки, но облегчения не будет. Но можно один раз ощутить свой вытесненный в подсознание психологичекий конфликт, ощутить катарсис после этого осознания и облегчение наступит обязательно.)

- Ещё раз поставьте…

 

 

Есть пациенты, которые приходят ко мне, чтобы из моих уст услышать оправдательный приговор, хотя они себя уже давно приговорили своими беспокойствами и болезнями. Конечно, я всегда готов оправдать пациента в его грешных деяниях, но только в том случае если это успокоит его и пойдёт на здоровье. Психоаналитик, как следователь, часто «клеит» клиенту ту или иную причину заболевания, лишь бы это ему пошло на пользу. Хотя это часто всего лишь оздоровительная и отвлекающая иллюзия причины беспокойств. К сожалению, внутренний приговор, которым часто приговаривают себя сами пациенты бывает сильнее, чем мой оправдательный.

Моя пациентка ушла. На второй встрече, которая у нас состоялась через неделю, она поблагодарила меня, сказав, что депрессии прекратились, сон улучшился и те страдания, которые были раньше полностью прекратились. Через месяц я её встретил на центральной улице города, я заметил, что она меня увидела и узнала, но сделала вид, что не заметила меня и прошла мимо. Такая уж доля у психоаналитиков. Впрочем, это уже совершенно иная проблема.

 

 

НА ПРИЁМЕ У ПСИХОЛОГА РАМИЛЯ ГАРИФУЛЛИНА МАТЬ И ДОЧЬ

 

 

В кабинет входит женщина. Осторожно прикрывает дверь и как бы на цыпочках заходит в кабинет. Говорит полушёпотом.

 

- У меня лично нет никаких психологических проблем. Я не по поводу себя. Я по поводу своей матери. Понимаете, она по-моему немного того.

(Чувствую, что женщина оставила свою мать в коридоре с какой-то целью. У этой женщины с её слов нет проблем, но статистика показывает, что многие посетители моего кабинета, которые из разряда провожающих своих близких, часто переводят свою психологическую проблему на других, то есть на своих близких и родственников. Эдакие психологические стрелочники.)

- Почему же тогда вы её спрятали в коридоре? Пригласите её ко мне.

- А что действительно можно определить как человек сходит с ума?

- Действительно можно определить как все мы сходим с ума. Но есть ли от этого прок? Ведь некоторые из нас почему-то настойчиво идут по этому пути. И всё-таки позовите свою мать.

(Я чувствую на лице этой молодой женщины выражение «а если этот психолог действительно определит, что моя мать нормальная»)

- Понимаете в чём дело. Нам нужно, чтобы она была немножечко того. Нужна справка об этом. Мы готовы оплатить за это. Сколько это будет стоить?

- Интересно, для чего вам понадобилась такая справка?

- Дело в том, что она не желает оставить завещание на свою однокомнатную квартиру. Мы обещаем оплатить как следует за справку.

- И всё- таки можно я послушаю вашу маму. А потом подумаем, что делать.

(Женщина нехотя выходит из кабинета и через некоторое время входит с матерью, улыбаясь, подбадривая старушку как ребёнка.)

- Доктор тебя послушает, посмотрит и всё (сюсюкая). И ничего больно не сделает.

- Оставьте нас одних. Пожалуйста.

(Молодая женщина нехотя выходит из моего кабинета. Входит старушка)

- Ваша дочь утверждает, что вы не желаете оставить завещание на квартиру своим детям? Я чувствую, что проблема совершенно в другом.

(Старушка из беспомощной и глупой, превращается в хитрую и предприимчивую. Как и её дочь, оглядываясь на входную дверь моего кабинета начинает говорить полушёпотом.)

- Правильно чувствуете. Ну, разве вы не видите, что это за люди. Я как-то по глупости оформила было завещание на их имя, и, через месяц почувствовала, что они стали изживать меня с этого свету, словно желая во чтобы то не стало завладеть квартирой.

- Вы почувствовали как изменилось отношение к вам?

- Мягко сказано. Я тряслась за свою жизнь. Мне даже показалось, что они готовы отравить меня. Но я живучая. Я им ещё покажу. Я продам свою квартиру и поеду доживать свою старость в Париж. Я пойду в дом престарелых? За доллары, счас всё возможно. Я всё узнавала, поеду через турфирму, по «виниюксу». Это тур по Европе. Заодно Европу посмотрю. А им фик! (показывает кукиш в направлении двери).

- Я чувствую, что проблема всё-таки не в Париже. Ведь с такой квартирой можно и здесь хорошо зажить. Вон сейчас можно оформить договор ренты и вас до конца жизни будут опекать, давать деньги и даже телевизор с холодильником подарят.

- У меня уже был такой договор. Они тоже чуть не убили меня. Они стали не опекать, а пасти меня. Пасти мою смерть. Им ведь выгодно, чтобы я умерла. Поэтому они из добрых побуждений всё равно всячески умертвляли бы меня. Я сидела дома и тряслась, ожидая их, когда они придут. Я не открывала им дверь. Еле-еле прервала договор. Ладно, знакомые помогли. Вообщем натерпелась. Уф! (вздыхает).

(Действительно, этически этот вопрос не проработан. Любой человек будет переживать, зная, что его смерть выгодна какой-то фирме, которая никак не переживает за него. Всё делается ради бизнеса. Удивляюсь тому, как многие старики соглашаются на такие договора.)

- Ну ладно. Что будем делать с вашей дочерью? Прямо скажу я на вашей стороне. Она считает, что у вас немного не хватает.

(Это психологический ход. В действительности, я всегда стараюсь быть нейтрально- прозрачным, не отдавая приоритеты ни той, ни другой стороне. Я должен сделать всё, чтобы они сами себя нарисовали и приняли себя, не убегали от себя, встретились с собой.)

- (Взбодрилась и хихикает). Это у меня-то не хватает! А знаете ли вы, что я благодаря своей квартире хорошо зарабатывала. Да я стара. А знаете ли вы, что у меня была близость с молодыми мужчинами, которые меня в два, в три раза моложе. И всё благодаря этой чёртовой квартире.

(Я почувствовал, что старушка умна настолько, что в чём-то безумна. Может действительно дочь частично права?)

- Они квартировали у меня. Они опекали меня. Они имели близость со мной. А всё ради того, чтобы я оформила завещание на них. И я оформляла, показывала им и через неделю переоформляла, но на другого. Молодёжь пошла сейчас испорченная, на всё готовая.

(Чувствую, что если я ещё немного дам времени старушке на откровение, то у меня развалятся все представления о старушках. Откуда в ней всё это?)

- Что вы сейчас чувствуете? Для чего вы мне это говорите?

- Чувствую усталость от всех вас, не верю никому, ни дочери…

- Ни себе. Вы потеряли доверие к себе, и лишь потом, ко всем остальным. Не так ли?

- Себе… (на глазах слёзы). И себе не верю, но в Париж я всё-таки поеду! (плачет навзрыд)

- Обязательно поедете. Только вот примут ли вас там?

- Если не примут, (старушка на мгновение оцепенела) то спрыгну с Эйфелевой башни. А доллары у меня здесь. Они не знают, что квартиру я уже продала. Внучок знает. Учуял.

И где только эти доллары не находились. Я уже устала от них. Сначала держала их в коммерческом банке, потом в литровой банке, засыпанной пшеничной крупой. Внучок учуял: “Бабуль, говорит, плати мне дивиденды с хранимой суммы за неразглашение информации. Плачу теперь этому рекитиру. Нет, надо быстрей уезжать.

Потом в туалете держала. Спрятала под унитазом. Уж больно нравилось мне это место. Сидишь в туалете, светло, тепло, опустишь руку под унитаз и гладишь и думаешь о Париже. Теперь вот дочь пристаёт, чтобы в туалете не задерживалась. А я говорю, что у меня понос и метеоризм. Учуяла таки, думаю про себя. И, действительно, учуяла. А она мне говорит: “Что-то твой метеоризм без звука и запаха. Лечить тебя буду. Сама, говорю, лечи свой гайморит и глухоту. С поносом я долго не протянула. Сейчас вот здесь держу. (Показывает на паховую область) Как говорится, все свое ношу с собой.

(На протяжении этого монолога старушка много хихикала, острила. Складывалось впечатление, что она меня разыгрывает. Единственное, что её выдавало это слёзы, которые периодически выделялись то ли от смеха, то ли от страданий. Для чего она мне это всё рассказывает в подробностях и куда её несёт. Я почувствовал, что это её протест против окружающей реальности, ситуации, в которую она попала и Париж – это всего лишь успокаивающая мечта или идея-фикс. В эту минуту я почувствовал, что готов был сам её проводить в аэропорт на самолёт Москва-Париж, если бы точно знал, что проблема разрешится. Но проблема была в ином)

- Вы, судя по всему, живёте сейчас с дочерью? А раньше жили отдельно?

- Я устала от своих детей, внуков. Вообще-то они у меня все умные, обученные. Институты кончали. Вот и меня учат жить. Дочь у меня занимается системой оздоровления и научила меня сидеть на воде и хлебе. Это полезно и экономно. Спасибо! (Сказала с агрессивно.) А чтоб не скучать мне одной в своей однокомнатной квартире, дети меня взяли к себе, поставили раскладушку в прихожей. Теперь я у них как громоотвод. Приходит внучок из школы – тырк меня в бок – это означает, что он получил сегодня двойку, тырк два раза – две двойки. Но иногда он меня так… обнимет – это значит, родителей вызывают в школу.

(Старушка опять острит или это действительно так.)

Зять возвращается с работы недовольный, злой – опять зарплату не выдали. Тырк меня. Опять я виновата. И так весь день. Я же в прихожей. Все меня задевают до мозоли.

Дочка хорошая, душевная, порой. Сейчас бизнесом каким-то занимается. Недавно тоже обняла меня и говорит: «Живи мама долго, но лишка не давай». Прям так и сказала. На это у неё хватает. Это у неё не хватает. Вот я думаю, что Бог на этом свете мне срок продлил, чтобы, наверное, я все свои грехи успела искупить. Хи! Хи! А грешила-то я много. Видимо быть мне долгожительницей.

Душевность их всех я понимаю. Все дело в моей однокомнатной квартире. Но ведь не знают они (хихикает), что я ее недавно продала. Решила отдохнуть от детей и внуков – и по миру покататься. А закончу свое путешествие я всё-таки в Париже, в доме престарелых и отговаривайте меня. Уж больно часто Эйфелева башня снится мне. (Старушка повторяется.)

- Хорошо. Спасибо. Теперь я хотел бы ещё раз поговорить с вашей дочерью.

(Далее я выпроводил старушку из своего кабинета и пригласил её дочь.)

- Ваша мама вызвала во мне двойственное чувство. С одной стороны почему-то развеселила, но с другой вызвала какое-то беспокойство. А вы сейчас что чувствуете?

- Что наговорила что-нибудь? Что она вам сказала? Она такая вечно что-нибудь придумывает. Артистка!

- И всё-таки, что вы сейчас чувствуете?

- Я ничего не чувствую. Я хочу разобраться с мамой.

(Защита отрицанием. Судя по позе и выражению лица женщина чувствует тревогу. Я почувствовал, что её вздох сказал «зря я сюда пришла и справки о слабоумии матери не пролучу»)

- Я не знаю кто из вас больше артист и кому верить?

(Я почувствовал, что от анализа обманывающего сознания своих пациентов, необходимо перейти к истине, то есть к анализу бессознательных процессов – сновидений.)

- Я чувствую, что вы сами имеете психологическую проблему и её необходимо разрешить Не могли бы вы рассказать свои последние сновидения?

(Женщина кивает головой, как бы соглашаясь на то, чтобы я с ней поработал.)

- На днях я видела сон, будто бы я хороню свою маму. Вижу я сон, будто я хороню её, а она живая и не умирает. Лежит там, где обычно лежат и почему- то я со своими родственниками ждём того, чтобы её не стало. Бред какой-то (плачет). Я уважаю и люблю свою мать и не хочу этого.

- Успокойтесь. По-видимому, вы ждали во сне не смерти матери, а завершения какого-то дела, которое не доделали наяву. Вспомните это чувство.

- (После длительной паузы). Да, пожалуй это так. (Женщина успокаивается).

- И что было дальше?

- Она лежит, а я с ней общаюсь о том, какая она хорошая, как я её люблю.

- Вспомните, пожалуйста, о том, что вы чувствовали тогда, когда вы говорили ей во сне о том, что вы её любите.

- Ну, уж точно я не чувствовала чего-то приятного. По-моему я чувствовала какой-то страх, переживание и беспокойство.

- Не спешите. Что это было за чувство? Не спешите.

- (после паузы). Да, да, да. Это было чувство того, что я ей лгу. Я переживала за то, что она может меня в чём-то разоблачить. Только вот в чём? Я думала во сне о том, верит она мне или нет. Я прожила с ней всю свою жизнь, она вообщем-то хорошая мать. Вырастила меня. Помогла мне встать на ноги. И я её люблю, действительно люблю, но… Люблю её не как любят обычно.

- Чувствуете постоянно нарастающее отчуждение?

- Нет, она не чужая, она моя родная мать, но… да вы правы (у пациентки навернулись слёзы.)

- Продолжайте рассказывать сон.

- Так вот, мы её хороним, но она всё не умирает. И мы с одной стороны, как бы радуемся, что этого не происходит, а с другой чувствуем какое-то беспокойство. И это переживание не из-за того, что она не умирает, а из-за того, что мы её как будто бы обманываем. Вернее, я её обманываю. Но я почему-то уверена, что во сне мои родственники имеют тоже самое переживание, что и я.

- Постарайтесь ещё раз назвать, что это за переживание.

- (После паузы). Это переживание того, что мы её обманываем в чём-то. Мы её как будто бы и любим и не любим.

- Хотите я вам скажу как закончился ваш сон. Ваша мать во сне так и не умерла и более того. Она встала и начала вас разоблачать, ругать.

- (Вздрагивает от удивления.) Да. Когда мы её тело спускали по лестнице вниз. Она вдруг встала и помогла нам нести себя. Да. С одной стороны она лежит, а с другой помогает нести себя же.

- Иными словами она раздвоилась. Судя по всему, она не доверяет вам, не может положиться на вас, что даже во время собственных похорон решила перестраховаться и понесла сама себя.

- Действительно, моя мама - самостоятельная всё делает сама, не доверяет никому. Не подпускает близко к себе, но при этом всегда ругается, что ей никто не помогает.

- Ну и что было дальше в вашем сновидении.

- Спустили тело на первый этаж, а она взяла, да побежала наверх, обратно к себе в квартиру. Мы побежали за ней. Она забежала домой и закрылась в туалете. Мы ждём её, а она не выходит. Мы переживаем и беспокоимся за то, что она в туалете может, что-то сделать с собой.

- И всё-таки, о чём же вы переживали тогда когда стояли перед туалетом. Неужели страх из-за того, что она в туалете может наложить на себя руки. Ведь из логики сна она не должна делать этого, она и так встала из гроба, и, убежала от вас, не желая хорониться.

- Во сне хотя я и подумала, что она может покончить жизнь самоубийством, но эту мысль сразу же отмела. Во сне я переживала страх того, что сейчас произойдёт нечто страшное.

- И что же произошло?

- А произошло вот что. Моя мать открывает дверь и выбрасывает на меня, на голову какую-то грязь, сопли, верёвки, волосы.

- Не спешите. Вспомните, что это за волосы, что это за грязь. Не приходилось ли вам наяву переживать, видеть эти волосы с грязью.

- (После паузы). Да, я вспомнила. Эту грязь, эти волосы, этот гнусный, вызывающий рвоту мусор у меня возник впервые после рассказа одной моей приятельницы, что есть такие люди, которые ходят на похороны, делают омовение и собирают остатки и грязь оставшиеся от покойника, чтобы потом с помощью них наводить порчу. Я очень впечатлительная и долго не могла забыть об этом и вроде бы потом забыла, ан нет надо же было прийти этой грязи во сне.

- Да это так. Но сейчас получается, эту грязь на вас выбросила ваша мама, как бы желая на вас навести порчу. Вас наказать, отомстить. Не так ли? Как вы думаете, вы заслужили того, что делает ваша мать с вами во сне?

- (Плачет). Да, да, да!

- Таким образом, проживая со своей матерью в чём-то обманывали её. Вы её вроде любили, а вроде нет. Она для вас является как бы родной и отчуждённой. Иными словами, у вас в душе возникает конфликт между этими двумя полюсами. Родное-отчуждённое. Люблю - не люблю. И этот долгий конфликт воплотился в виде сна и беспокойств. Ведь ваш сон - это ваше беспокойство.

- Да, действительно я уже с детства переживала о том, что моя мама и родная, и я вроде от неё отчуждаюсь. Я вроде бы понимала, что она моя, что она меня вырастила и в то же время мне что-то мешало по настоящему крепко обнять её и поцеловать. Любить так как настоящую маму, как я видела любят мои подруги. И вот это мне не удавалось. Чего-то не хватало всегда. Я чувствую ответственность перед ней, что она хочет, чтобы я её любила. Я делала вид и вела себя таким образом, чтобы она верила в мою любовь к ней. Она хорошая. Но я же ничего не могу с собой поделать.

- Иными словами вы сначала вы заблуждали сами себя, а затем начали заблуждать и свою мать. Хотя понятно, что ваша мать в вашем детстве в сил каких-то причин вызвала в вас это противоречие. Она сама вас отторгала. А вы её. Вы зеркалите друг друга. Вы стремитесь друг к другу, но как только приближаетесь, то сразу же отталкиваетесь.

- Да, и притягиваюсь к ней, но в то же время отталкиваюсь от неё.

- И долго находиться в таком неравновесном состоянии вы не смогли. Вы начали переживать, беспокоиться, болеть. У вас было двойственное чувство. Именно из-за него и возникли ваши беспокойства.

- (С облегчением вздыхает). И сколько мне теперь так мучится с ней. Посмотрите, какая она непредсказуемая. Я всегда не знаю, что она может выкинуть и в детстве у меня был всегда страх по этому поводу.

Далее я пригласил в кабинет старушку. Она не подошла близко к дочери. Я попросил их разойтись в разные стороны моего кабинета и медленно приближаться друг к другу. При этом я постоянно спрашивал об их чувствах по мере приближения. Они приближались с желанием, но когда наступил момент соприкосновения, то они обе почувствовали, что не желают делать этого. Но я попросил их, чтобы они обнялись. Было сильное сопротивление. Они сильно переживали. Мне даже пришлось им помочь и задержать их руки, чтобы не было отторжения. Была пауза. Первая заревела дочь. Её подхватила мать. Далее, я почувствовал, что мне уже не нужно насильно держать их руки друг у друга. Они слились. Обнимались и плакали. Я тоже.

 

НА ПРИЁМЕ У ПСИХОЛОГА РАМИЛЯ ГАРИФУЛЛИНА ТЕЛЕВЕДУЩИЙ-МОРДАЛ

 

Эта встреча произошла с телеведущим и звездой одной региональной телекомпании. Он попросил меня не называть своего имени.

 

- Сейчас я нахожусь в очень тяжёлом положении, можно сказать в кризисе. Короче, меня уволили из телекомпании, но я то ведь не представляю себя вне телевидения.

(Я узнал своего пациента. Его лицо мне знакомо, я видел его на телеэкране много лет).

- Вы не представляете свою жизнь без возможности выходить на телеэкран, в телеэфир? Ведь на телевидении есть множество других профессий, не связанных с появлением вас на телеэкране…

- Меня эти профессии как-то мало интересуют? Если б я был бы в другой профессии как это было раньше, то не было бы проблем. Там я обычно увольнялся без особых последствий.

(Я почувствовал, что мой пациент после слова «последствий» сделал опущение следующего за ним слова.)

- Последствий чему?

- Своей душе. Она у меня сейчас не на месте. Я всегда чувствовал это раньше, когда не выходил в телеэфир, но потом выходил и было на душе хорошо. Телеэфир меня заряжает.

- Вы как бы вскормлены эфиром и без него чувствуется голод. И в этом ваши страдания, не так ли?

- Да... Почему-то всегда болею, если меня лишают эфира. Как-то меня сняли с эфира и я после этого впал в такую пустоту и депрессию, что даже начал сильно пить. После пришлось отлёживаться у ваших коллег. Но почему-то меня лечили как лечат наркоманов, те же процедуры. Я что наркоман что ли? И поэтому не могу без телеэфира? Как же мне быть?

(Казалось бы на первый взгляд у моего пациента в прошлом был обыкновенный алкогольный абстинентный синдром, то есть запой. В действительности всё не так просто По-видимому, у него имеет место зависимость не только от алкоголизма).

- До работы на телевидении у вас были проблемы с алкоголем?

- В том-то и дело, что были, но телевидение меня спасло. Как я стал работать и выходить на телеэкран, меня стало меньше тянуть на алкоголь.

(Мой пациент как бы заменил один наркотик, то есть алкоголь на другой – появление на телеэкран, который вызывал в нём аналогичное опъянение. Мой пациент, по-видимому, страдает телеэфироманией. Мой опыт общения со звёздами показывает, что выходить в телеэфир - это специфическая профессия, вызывающая у некоторых их них особые переживания. Плоды её видит многомиллионная аудитория. Это у многих вызывает чувство эйфории, соизмеримое с потреблением алкоголя. Поэтому и последствия после прекращения этой работы тоже специфические.)

- Вы, судя по всему, страдаете телеэфироманией…

- Не объясняйте мне этого…

(Мой пациент сопротивляется озвучиванию истины о своём положении.)

- Хорошо, тогда сами попробуйте осознать причину своих страданий.

- Я всегда догадывался об этом, но не придавал особого внимания. Стоило мне только один раз выйти в телеэфир как появлялась страсть и тяга к нему, которую вычеркнуть из души уже было невозможно. Я даже удивлялся тому, что как-то не заслуженно, искусственно, без преодолений достигаю состояния эйфории, кайфа.

(Я почувствовал, что мой пациент после слова «кайфа» сделал опущение, не озвучив отчего кайф).

- Кайфа от чего?

- (После паузы.) От своего величия и признания. Да, да это так.

(Осознание того, что личность субъектно представлена в других, например, в близких, занимает занимает особое место в системе ценностей, наполняющих смысл жизни любого человека. То есть для всех очень важно, что о нас думают и переживают другие. Но когда это связано с представленностью личности в большой массе людей, то мозг, часто с этим не справляется и возникают неадекватные переживания о мнимом величии и влиянии на общество).

- Ну, если человек, действительно, в процессе своей творческой деятельности заслуживает величия и признания, разве от этого страдают? От этого счастливым надо быть. Вы же страдаете от телеэфира, как от наркотика. Надеюсь, вы догадываетесь почему вы страдаете?

- (Пауза). Потому, что телеэфир стал для меня наркотиком. А без наркотика наркоману тяжело.

(По злой иронии развития науки и языка, под эфиром раньше понимали вещество, обладающее действием на расстоянии. Оно могло действовать на душу, на обоняние, усыплять, вызывать эйфорию и т.п.)

-Правильно. А в чём, на ваш взгляд, главная особенность наркотика?

- Ну, в том, что он вызывает радость, полёт души, блаженство.

- Да, это так, но вы не назвали самого главного…

(Мой пациент, недоумённо смотрит и не знает, что ещё добавить.)

- Главная особенность наркотика заключается в том, что с помощью него искусственно, без особых усилий, без преодолений можно вызывать в душе позитивное переживание. Часто люди приобретают известность и признание, благодаря своему таланту и труду, то есть, благодаря преодолению. От этого никогда не будет страданий. Вы же, благодаря выходу в телеэфир, без особых усилий и порой незаслуженно представляли себя всему обществу и ощущали величие своей личности. Точнее, мнимого величия, которого не осознавали. Хотя истинного величия и признания вы не имели. Не так ли? Осознайте это.

- Да... Но это мне очень нравилось. Хотя я и говорил... как студенты по шпаргалке... глядя в телесуфлёр. Меня жена даже суфлёрщиком обзывает.

(Часто для того, чтобы помочь пациенту необходимо в концентрированной форме выразить его проблему в одном слове, которое бы полностью охарактеризовала сущность его личностной проблемы. Мне порой приходится придумывать новые слова, которые вбирают в себя нечто новое и не выразимое. Этим ключевым словом для моего пациента стало слово «мордал»)

- Вы должны признаться себе, что вы обыкновенный мордал – некий живой знак, который вышел в тираж, но который к вам никакого отношения не имеет.

-.Кто? Кто?

- МОР-ДА-Л.... Только не подумайте, что я вас обзываю... Но вы должны осознать это в себе, чтобы снять пелену мнимого величия в котором вы купаетесь, и вам будет легче.

- А что это?

- Благодаря эпохе телевидения, на свет явилось много личностей, которых мы узнаём и знаем, но за которыми часто ничего не стоит. В дотелевизионную эпоху известность и признание приходила как награда за деяния, за влияние личности на общество, и, в тираж выходили только достойные внимания общества. В эпоху постмодерна информационное пространство засорено личностями, за которыми как бы ничего не стоит, их капитал – узнаваемость, мордальная известность. Эти личности и есть МОРДАЛЫ. Известность и признание этих людей можно выключить кнопкой телевизора. Вы можете выключить Пушкина кнопкой телевизора? Вот и вы, по-видимому, дорогой мой пациент и известный диктор являетесь таковым.

- Я мордал… мордал… (Пауза) И что мне с этим делать?

- Делать всё, чтобы вас нельзя было выключить кнопкой телевизора или увольнением с телекомпании. Сознание некоторых телеличностей устроено так, что они не могут принять факт, что все их «выдающиеся достижения» - это всего лишь иллюзия и зацикливаются на этом настолько, что начинают страдать телеэфироманией, как особой формой мании величия. Не в этом ли заключена причина частой журналистской холодности и стервятничества, нечувствительности к простым неизвестным людям?

- Ну, утомляют же…

(Чем больше я слушал своего пациента тем больше убеждался, что телеэфиромания, которой он страдал по своим характеристикам ничем не отличается от наркомании. Те же переживания, та же неадекватность, те же стеклянные глаза при восприятии живого простого человека, те же ломки и депрессии после отстранения от эфира, и, наконец, те же капельницы. Именно поэтому после того как его лишали эфира он начинал компенсировать телевидение родственным средством - алкоголем и т.п. Я сделал для себя вывод, что история многих телекомпаний - это история спившихся дикторов и тележурналистов. К сожалению, в течении оставшейся жизни они часто не могут найти достойную замену эйфории, которую давало телевидение. Хотя я знал и другое, когда благодаря появлению телеэфиромании личность избавлялась от уже имевшейся алкогольной мании.)

- Понимаете в чём дело. Алкоголик и наркоман также не сразу понимают, что имеют зависимость. Они уверены, что могут бросить потреблять и ничего не произойдёт, но стоит им только попасть в ситуацию долгого воздержания, как у них начинаются беспокойства и возникает желание потребить. В случае телеэфиромании, всё аналогично. Стоит только лишить телеэфира личность привыкшую к нему, как она, через определённое время, начинает чувствовать беспокойство. При сильной степени телеэфиромании, эфир уже не даёт той радости, как это было вначале, но без эфира личность уже жить не может. Это своего рода телевизионная психологическая ловушка.

- И что я из этой ловушки никогда не выберусь? Выходит меня подсадили на телеиглу или я сам себя подсадил? Постойте, постойте. Получается, что у меня есть теленаркодельцы, которые виноваты в моей проблеме?

- Да, если образно выразиться, некоторые главные редактора и руководители телевидения часто выступают либо в роли «теленаркодельцов», либо в роли «теленаркологов».

- Мой шеф не выходит в эфир, то есть не потребляет теленаркотика, а нас выпускает. Он так и не воспользовался положением и не сделал себе имени.

(Есть мудрые главные редактора, которые не выпускают неподготовленных к феномену мнимого величия юнцов от телевидения, оставляя их за кадром. Но когда совершается ошибка и молодая личность остаётся вне телеэкрана, то начинаются депрессии, часто приводящие к обильному потреблению алкоголя или наркотиков. Поэтому родители-спонсоры, оплачивая телеэфир свои чадам должны это знать)

- Дутого имени, за которым ничего не стоит. По-видимому, он это понимает.

- Но при этом он с завистью и агрессией наблюдает как это делают его коллеги. Те в свою очередь, сколько хотят, столько и «потребляют эфиру».

- Именно поэтому, некоторые из них страдают запущенной формой телемании или мании величия. Ваш шеф сам не «садился» на телеиглу, зная о тех последствиях, которые могут появиться. А тем временем, у его коллег возникали сильные ломки. Ваш шеф, по видимому наблюдал как благодаря телеэфиру многие из вас - мордалов долгое время находились в неестественной позе «идеального человека-кумира». После отстранения от эфира всё это разваливалось как карточный домик. Личность будто подменяли.

- А что мне оставалось делать? Но мой шеф наверное сильно переживал, что когда-то подсадил меня на теленаркотическую иглу свою супругу. Впрочем, я наверное уже до него страдал телеэфироманией, но сидел на «слабом наркотике»- провинциальном телевидении.

(Я почувствовал удовлетворение от понимания того, что мой пациент всё глубже и глубже осознаёт свою проблему, используя понятия о которых раньше не знал.)

Но я хотел большего и мой руководитель удовлетворил меня. Неужели он не знал, что так покалечит меня. А сейчас он уволил меня, но это по видимому не его прихоть, а объективные экономические причины. И всё таки я шефа уважаю и он мне ничем не навредил. Я ведь сам выбрал теленаркотик.

- Он должен был «снимать вас с телеиглы» постепенно, уменьшая дозу телеэфира не сразу или давать эфирное время настолько, чтобы не развивалась телеэфиромания. К сожалению, эти правила обычно им нарушались и доза эфирного времени росла в силу того, что малая доза уже не устраивала. Возможно он понимал, что сейчас необходимо «пересадить» вас на более слабый теленаркотик и занять вас деятельностью, которая достойно замещала бы теленаркотизм.

- Да... Ведь на телевидении шло сокращение штатов. Теперь я догадываюсь почему мой шеф предлагал мне иные варианты, чтобы я мог после отстранения от эфира без потерь перейти на заранее отведённые достойные позиции.

- А что он вам предлагал?

- В начале он предложил мне появляться в унизительных рекламных роликах. Меня это не устроило. Я часто наблюдал за бывшими звёздами, которые шли на это не только из финансовых побуждений, но и в силу страдания от телемании.

- Вот так. А мы телезрители даже не догадываемся, что вы телеведущие страдаете изощрённой и замаскированной формой мании величия. Поэтому внешне этого не видно и мы телезрители любим вас своих кумиров-...оборотней. А не пора ли у вас на телевидении открыть кабинеты теленаркопсихологов, которые бы лечили от телемании. Ну это шутка...

- И всё-таки мне кажется, что мой шеф и так неплохой наркопсихолог.

(Сейчас я почему-то вспомнил о Королёве. Мудр был великий конструктор Королёв, когда выбрал именно Гагарина.. Уже сейчас известно, что феномен Гагарина - это прежде всего феномен личности не поддавшейся мании величия. Королёв был уверен в этом. А так, в принципе, первыми космонавтами могли бы стать и другие кандидаты. Великая Гагаринская улыбка открыта для нас и она никоим образом не сравнима с улыбкой телезвезды, которая улыбается больше внутрь себя, радуясь за себя и купаясь в иллюзии величия.)

- Вы знаете... Я только сейчас стал понимать свою вину перед рядовыми сотрудниками телевидения. Да... для них телевидение - неблагодарное место и в моральном, и в материальном плане. И это действительно так. Получается..., что на телевидении тысячи сотрудников работают на нескольких личностей, ублажая их теленаркотизм. Хотя и говорят о сплочённой команде, но только без ведущего.

- У настоящих наркоманов всё аналогично: близкие и родственники работают на выживание ребёнка наркомана, но ребёнок вне этой команды родственников. Конечно, работа в телеэфире требует больших сил и энергии, как и любая другая работа. Но заметим, алкоголик тоже вкалывает, чтобы в конце недели как следует напиться.

(Пока я произносил эти слова мой пациент о чём-то задумался, а в конце своей мысли сжал кулаки. Я резко оборвал этот процесс).

- Что это было? О чём это вы сейчас?

- Я подумал, что я хотел и мечтал перейти на более сильный теленаркотик, то есть собирался ехать на кастинг в Москву, на ведущие российские каналы. Некоторые мои коллеги из нашей телекомпании уже там работают. Значит мне не стоит туда лезть? Почему мне так не повезло? Почему у меня так? Именно ко мне пристаёт эта зараза. А к другим нет. И пью я до запоя. Другие тоже пьют и ничего.

(Мой пациент сам себе признаётся в своей слабой толерантности к алкоголю и телеэфиру, и, поэтому я продолжаю работать, как и работал до этого, в рамках рациональной психотерапии, то есть пытаюсь донести полезные знания пациента о себе и о вещах, которые находятся вне его).

- В психике нет отдельных центров, отвечающих за зависимость от алкоголя, наркотика, курения, игры в казино, переедания и т.п. Зависимостей много и, как говорится, мозга не хватит, чтобы для каждой из них был отдельный центр. Всё это связано с одним центром. По-видимому, у вас есть и другие зависимости, кроме телеэфира и алкоголя. Все они друг друга замещают, если вы прекращаете потребления одного из них.

- Всё… я наверно к тому же ещё и игроман. В том году продул девятнадцать тысяч долларов, но это меньше, чем другие мои коллеги. Уф!

- Вы чувствуете тревогу и беспокойство, когда долго не играете или когда проходите мимо казино?

- Пока нет… Когда начинаю играть наверное… да… кураж, адреналин…

(В процессе длительного анализа выяснилось, что мой пациент пока ещё не страдает игроманией, но на пути к этому.)

- Вы находитесь в группе риска и старайтесь обходить как можно дальше игровые автоматы.

- Хорошо… А вы знаете... Благодаря нашему диалогу я ведь сейчас всё больше и больше понимаю… (Длительная пауза.)

- Что вы понимаете?

-Я начинаю подумывать о заранее отведённых позициях, на которые можно будет перейти после увольнения. Теперь я чувствую, что увольнение не будет для меня трагедией, что я продолжу общение с телезрителями другими способами: через иное творчество, публицистику, искусство и т. п.

 

Мы беседовали с моим пациентом на улице. В конце нашей беседы к нам подошла молодая девушка и попросила у моего пациента автограф и все хмурые раздумья и переживания моего пациента внезапно развеялись как туман. Он искренно улыбнулся девушке и буркнул: «С удовольствием...»

 

 

НА ПРИЁМЕ У ПСИХОЛОГА РАМИЛЯ ГАРИФУЛЛИНА РЕВНИВЕЦ

В кабинет входит мужчина. Складывается впечатление, что его кто-то затолкнул в кабинет. Он плотно закрывает за собой дверь. Пациент не поздоровавшись задаёт вопрос.

 

- Я не знаю с чего начать.

- Пожалуй, вы знаете с чего начать, но колеблетесь начинать ли именно так, как хотите.

- (Пауза.) Точно. Да, ну вы же психолог? Я тоже интересуюсь психологией, телепатией, чтением мыслей. Вот даже купил об этом книжку (Вытаскивает из-за пазухи книжку). Не читали? (Подаёт мне книгу о телепатии. Я перелистываю книгу по парапсихологии).

- Очень интересная книга. И у кого, больше всего вы бы хотели прочитать мысли?

- (После паузы). У моей жены.

- Расскажите мне, что у вас с ней?

- Что у меня с ней? Скорее, что у неё со мной. с другими? Узнать бы? Я заплачу вам, сколько надо? Вообще-то я не шибко ревнивый, но тут особый случай. Вы сможете определить: изменила она мне или нет? Сможете долбануть ей по мозгам каким-нибудь гипнозом, чтобы она рассказала всё как было? Сможете?

(За всю историю своей работы ни разу не приходили с подобными просьбами женщины. Приходят только мужчины. Почему?)

- Может вам необходима помощь частного детектива?

- У них я уже был. За ней следили. Но разве за всем углядишь. Вещественных доказательств не обнаружено. Даже анализы под микроскопом делали. Чужеродных мужских тел на коже моей жены не нашли.

-И что же, Ваша жена так просто соглашалась на проведение таких анализов?

-Пусть только попробует не согласиться!

(Мой пациент делает паузу и задумывается.)

- О чём это вы только, что подумали?

- Я подумал о том, зачем я пришёл к вам сюда в кабинет?

-Действительно почему же вы пришли ко мне?

- Чтобы ещё раз убедиться, что это не так.

-Судя по всему, вы не сами пришли ко мне?

- Возможно, вы успели заметить, что меня жена затолкнула в ваш кабинет.

-И чего же она добивается от вас? Может быть, она действительно вам желает помочь?

- Она почему-то уверена в том, что я страдаю навязчивой мыслью…

- О чём же эта мысль, согласно вашей супруге? (Пауза).

О чём вы опять подумали, явно о чём-то неприятном?

- Я подумал о том, что все женщины – проститутки. Поверьте мне это в действительности так.

-Ну и почему же вы уверены, что все женщины проститутки? Не могли бы вы поподробнее рассказать об этом.

- А вы, что сами разве не уверены в этом?

-Ну, попробуйте меня переубедить.

- Благодаря своей точке зрения я сильно пострадал. Меня уволили с работы. Перессорился со всеми своими друзьями, назвав их жён проститутками. Я даже с дочерью своей уже давно не разговариваю. Я доказал ей как Коломбо, что она проститутка. С женой постоянно ссоримся так как я вижу её проституированность. Поэтому и ревную, проверяю.

- Тем более. Расскажите и докажите мне свою правоту. Если вы правы, то я скажу вам, что вы правы и пожму вам руку.

- Ну с чего начать-то? Ну начнём с моей матери.

-А что ваша мать занималась проституцией и вы это видели?

- Да нет. Вы привыкли все понимать под проституцией только то, когда женщина выходит на панель, на дорогу. В действительности проституция намного шире, он часто бывает скрытой, замаскированной, но в основе её лежит проституция - продажа тела ради чего-то. Именно такое определение проституции я нашёл в словаре. (Пауза).

-Ну, рассказывайте. Я слушаю вас.

- Так вот моя мать никогда не любила отца, но они вместе спали и мели близость. И это с детства меня всегда возмущало. По сути дела моя мать отдавалась отцу не любя его. Жили и спали мы все в одной комнате. Она мучилась с ним. Я даже слышал как она мучается в постели, как страдает. У же сейчас, будучи взрослым, я вспоминаю, что это были не сладострастные страдания, которые бывают у женщин при близости. Это ей ничего не давало. Я видел это всегда. Да я понимаю, что она жила с отцом ради меня, ради его зарплаты, ради крыши над головой, ради того, чтобы сохранить семью. Не проституция ли это. Отдавать своё тело не ради любви, а ради чего- то. Это же тяжело. И между прочим именно поэтому она стала болеть. Всегда была раздражительной, много ругалась, была недовольной. Может быть поэтому и я вырос неспокойным и нервным и поэтому сижу сейчас у вас в кабинете. Семья наша была несчастной потому, что мать моя по сути свой была проституткой перед отцом. Это супружеская проституция.

-Я полагаю, что вы свою жену называете проституткой не потому, что она выходит на панель.

- Да, конечно. Моя жена повторяет мою мать, судьбу моей матери. Я давно понял, что моя жена меня не любит и не любила, вот, но терпит меня и мои самцовые и кобельские прихоти, и отдаётся мне.

-А вы, конечно, её потребляете, воспринимая её нелюбящей вас.

- Я воспринимаю её как проститутку. Она ценна для меня как проститутка и это меня даже возбуждает.

(Мой пациент начинает противоречить себе, утверждая, что проституированность супруги является теперь уже ценностью.)

-Ну а с дочерью у вас что?

- Дочь в этом плане непонятный фрукт. Я до сих пор её не пойму. В силу того, что она видела, что её мать в течении всей жизни проституирует передо мной. А она это точно знает. Она видит, что мать не любит папу, а спит с ним. Я думаю, что благодаря такому примеру у неё характер уже воспитался в духе проститутки. Дочь мне сама говорила о том, что многие женщины отдаются не любя, ради чего-то, ради денег, ради карьеры. Она мне как-то так и сказала, что хочет себе сделать стартовый капитал благодаря общению с состоятельными ребятами и мужчинами. Ну я конечно взбесился, чуть не побил её за это. У меня есть один приятель, который ест дома щи, сваренные на деньги дочери-проститутки. Я такие щи хлебать не хочу. Дочь долго доказывала мне, что сейчас так модно зарабатывать капитал, общаясь с нелюбимыми, но богатыми мужчинами. Она тянется к состоятельным ребятам, тянется одним местом. Она в течении года сменила уже шестерых ребят. Она продавалась им. Хотя у них были красивые свидания, но я видел, что она не была влюблена в них. Прям как мать. А почему бы всё это не назвать проституцией.

-А что же произошло у вас на работе?

- На работе сплошная служебная проституция. Понятно, что женщины всегда там обслуживают начальствующую верхушку, ради дополнительных, материальных, жилищных благ.

-Да вас послушать. Жизнь сплошная проституция. Но ведь есть ведь люди, которые доверяют друг другу, любят друг друга.

- Элита, что ли какая нибудь? Да ну.Элитарную проституцию я тоже знаю. Она часто бывает замаскированной под крышей каких либо организаций. Это есть отряды женщин для обслуживания сливок общества. Вот у меня есть информация, что в одном рекламном агенстве женщины знают для чего они предназначены. Они спонсируютя чиновниками и ими же потребляются. Это целая индустрия выуживания из школ красавиц, их взращивания и потребления. Есть такие женщины, которые сидят в министерствах и ходят по рукам, по этажам власти, делая себе карьеру.

(Конечно в чём -то мой собеседник прав. Сказать определённо ему, что его жена не проститутка, так как отдаётся только ему, хотя и не любит его, я не могу.)

Что российское больше всего ценится сегодня за кордоном? Нефть, га, уголь и красивые женщины, которыми изобилует наша страна, которые низко себя ценят и которые стали дешёвым товаром ля иностранцев. В борделях только Западной Европы около ста тысяч наших соотечественниц. За смехотворную сумму они продаются.

-И всё таки вы сами виноваты, что ваша жена стала такой, как вы говори