Основы сенсорной интеграции в диалоге

Сенсорная интеграция - это взаимодействие всех органов чувств. Она начинается очень рано, уже в утробе матери. Взаимодей­ствие всех органов чувств подразумевает упорядочивание ощу­щений и раздражителей таким образом, чтобы человек мог аде­кватно реагировать на определенные стимулы и действовать в соответствии с ситуацией.

Американская исследовательница и терапевт Джин Айрес в 1979 году написала книгу «Ребенок и сенсорная интеграция», предназначенную для родителей, имеющих детей с наруше­ниями восприятия. Книга должна была помочь родителям рас­познать и понять те трудности, с которыми сталкиваются их дети, с тем, чтобы в дальнейшем они могли действовать более целесообразно. Информированные родители более активно под­держивают терапию[2] и принимают в ней участие.

В 1984 году врачи Инге и Рольф Флемиг перевели книгу Дж. Айрес на немецкий язык. Она вышла под названием «Кир­пичики детского развития»[3]. В этой в принципе весьма полез­ной книге и Инге Флемиг, и мне не хватало диалога. Инге Фле­миг постоянно указывала на его необходимость и тем самым помогла мне более осознанно проанализировать свою практи­ческую работу с детьми: в результате именно диалог стал важ­нейшей основой моих терапевтических занятий.

Джин Айрес проводила исследования раннего развития нервной системы ребенка в утробе матери. Она исходила из того, что в этот период начинают работать три системы вос­приятия ощущений. Эти три системы она назвала основными, или базовыми, ощущениями. Вместе они образуют своего рода основу для сложного взаимодействия всех органов чувств.

Речь идет о следующих системах:

- вестибулярная система = система поддержания равнове­сия;

- тактильная система = система кожной чувствительности = экстероцепция;

- проприоцептивная система = система кинестетического восприятия (мышечно-суставное чувство) = восприятие собст­венной позы и движения.

Три названных вида чувствительности функционируют на основе ощущений (раздражителей, влияющих на органы чувств), которые зарождаются или воспринимаются в непосредственной близости от тела или внутри самого тела человека.

Слух, обоняние, зрение - то есть те виды чувствительности, с помощью которых воспринимаются находящиеся на расстоя­нии от тела раздражители, начинают работать на более позд­ней стадии развития.

Такое разделение видов чувствительности часто создает впечатление, что и работают они отдельно друг от друга, и при определенных дефицитах их можно стимулировать изолиро­ванно. На деле восприятия различных ощущений так тесно переплетены, что все системы, и воспринимающие ощущения от собственного тела, и воспринимающие воздействие внешне­го мира на тело, всегда работают одновременно.

В терапии важно целенаправленно стимулировать отдель­ные системы восприятия ощущений таким образом, чтобы на долю других приходилось как можно меньше работы.

Нарушения трех базовых ощущений проявляются как по­вышенная или пониженная чувствительность при восприятии раздражителей и их осознании, а также в реакции, то есть от­вете на соответствующие стимулы. Так называемая норма на­ходится между полярными вариантами, и определить ее нелегко. И в пределах нормы бывают естественные отклонения, например, наша чувствительность к различным раздражите­лям различается по утрам и по вечерам.

Пример

Ребенок демонстрирует повышенную чувствительность вести­булярной системы и повышенную тактильную чувствительность. На уровне кинестетического восприятия он проявляет понижен­ную чувствительность.

Как правило, дети с особенно чувствительной кожей избега­ют телесного контакта. Допустим, что в нашем случае ребенок проявляет лишь слегка повышенную тактильную чувствительность и нам уже удалось установить с ним доверительные отношения. Ребенок знает, что только с его разрешения я могу дотронуться до него четким движением и с нажимом. Я как бы усыпляю чувст­вительную кожу, чтобы добраться через нее до мышечно-сустав-ного чувства. Если мое прикосновение будет ребенку приятно, я смогу, воздействуя, к примеру, на его ногу, послать стимулы в область мозга, воспринимающую кинестетическую информацию. Чтобы ребенок не запутался, важно не вывести его из равновесия слишком сильным движением и нажимом. В работе с этим ребен­ком я стараюсь, насколько это возможно, избегать раздражения вестибулярной системы искусственной стимуляцией (искусственная стимуляция в этом случае - это та стимуляция, которую осущест­вляет терапевт, а самостоятельная стимуляция происходит, когда ребенок стимулирует себя сам).

Люди с повышенной чувствительностью вестибулярной систе­мы любят за что-то держаться. Они ищут опору в предметах, других людях, а также в привычках. Они часто бывают напряже­ны и держат себя неловко (скованно). Чтобы чувствовать себя в безопасности, им особенно важно не терять контроля над тем, что с ними происходит.

К повышенной чувствительности необходимо относиться с ува­жением!

Вестибулярная система = система поддержания равновесия

Вестибулярная система располагается рядом с органом слуха во внутреннем ухе. Его высокочувствительные рецепторы воспри­нимают все перемещения в пространстве и «проверяют», должны ли они вызывать определенную двигательную реакцию, чтобы человек сохранял равновесие и не спотыкался при ходьбе.

Вестибулярная система вместе с другими органами чувств (например, проприоцепцией и зрением) сообщает нам, как мы двигаемся: быстро или медленно, вперед или назад, вверх или вниз, вправо или влево, вокруг горизонтальной или вертикаль­ной оси либо не двигаемся вовсе.

Вестибулярная система устанавливает наше положение в пространстве в самой тесной связи со зрением и системой, оце­нивающей положение в суставах, напряжение мышц, сухожи­лий и связок (см. проприоцепция). Разумеется, в этом процес­се задействованы и все прочие органы чувств.

Пример

Встаньте посреди комнаты на одну ногу. Другую поднимите и согните в колене. Вытяните вперед руки. Восстановите равно­весие в этой позе, а восстановив - закройте глаза, и вы поймете, какое влияние оказывает зрение на вашу способность удерживать равновесие. Попробуйте проделать то же самое, поменяв ноги. Известно, что у каждого человека есть своя ведущая сторона -левая или правая.

Многие с самого начала для подобных экспериментов бессоз­нательно выбирают ведущую сторону. Позже мы еще вернемся к этим «ясновидческим» способностям нашей нервной системы.

Наряду с «генетической программой» вестибулярная систе­ма помогает ребенку, преодолевая силу тяжести, сохранять вер­тикальное положение и свойственное только человеку прямо-хождение. Оно чрезвычайно сложно. Если все стадии развития пройдены успешно, здоровый человек с легкостью проделыва­ет соответствующие движения каждый день. Но уже легкое

Основы сенсорной интеграции в диалоге

повышение температуры может затруднить прямохождение. Мышечный тонус снижается, и мы теряем равновесие.

Известный французский врач профессор Альфред Томатис[4] занимался изучением голоса и слуха. Он пишет, что вестибу­лярная система начинает работать в утробе матери уже через два дня после начала сердечной деятельности (которая фикси­руется на 19-й день после зачатия) - то есть на 21-й день.

Столь ранний срок свидетельствует о том, как много вре­мени требуется вестибулярной системе, чтобы подготовиться к выполнению своей жизненно важной функции. Уже на самой ранней стадии она начинает накапливать опыт: в этом и за­ключается ее развитие и созревание. Для накопления опыта и созревания она нуждается в «пище». Здесь можно говорить о «пище нервов». Из чего же она состоит? Большая часть этой «пищи» поставляется через кровь и плаценту, другим ее круп­ным источником является движение.

Что происходит в материнской утробе?

Жизнедеятельность матери круглые сутки «питает» плод движениями. Даже когда мать спит, сердечные ритмы, дыха­ние, внутренние органы беременной женщины сообщают ее ребенку ритмичные укачивающие движения.

Своими собственными движениями ребенок пробуждает реакцию своих органов чувств. Задолго до того как мать начи­нает чувствовать его движения (лишь на четвертом-пятом ме­сяце ребенок вырастает настолько, чтобы касаться стенок мат­ки, после чего мать впервые ощущает его движения), он уже может сгибаться, потягиваться и переворачиваться. Потяги­вания прекрасно просматриваются на УЗИ. Ребенок тренирует­ся, чтобы потом активно участвовать в процессе родов. Ведь он сам, когда начнутся схватки, помогающие ему двигаться, дол­жен будет найти путь в мир воздуха и света. Если ребенок уже достаточно велик, чтобы касаться стенок матки, он может на­чать требовать от матери «подкармливать» его движениями.

Пример

Длинный день будущей матери подходит к концу. Выстиранное белье она решила развесить завтра. И все же ей не удается отдох­нуть в постели, несмотря на сильную усталость. Ребенок не хочет довольствоваться слабым воздействием на свои органы чувств. Он стимулирует мать «нацеленными толчками» в область мочевого пузыря или нижних ребер. Они побуждают ее потянуться или пере­вернуться на другой бок, чтобы дать ребенку побольше места или возможность подвигаться. Беременные рассказывали мне, что ино­гда они снова вставали. Движения, которые совершает женщина, занимаясь домашним хозяйством, сильно воздействуют на органы чувств ребенка в утробе матери. Опыт подсказывает ей, что таким образом она сможет получить передышку подлиннее.

В данном случае можно говорить о дородовом невербальном общении.

Пример

Доводилось ли вам провести целый день на корабле? Вспом­ните, что вы ощутили, вновь ступив на твердую землю. Казалось, что земля качается под ногами. Вы опасались потерять равновесие, хотя как раз теперь вы были в безопасности. Некоторые вновь переживают это сильное чувство много времени спустя, даже но­чью в постели. В особенно ярких случаях дело даже доходит до тошноты и рвоты.

Посмотрим на то, как развиваются события в первые дни после рождения ребенка. Новорожденный кричит. На то есть много причин. Но совершенно ясно, что он кричит не потому, что хочет начать жизнь маленьким тираном. Может быть, ему хочется пить, его беспокоят мокрые пеленки. Может быть, он болен или ему недостает движения.

Недолго думая, мы берем ребенка на руки и начинаем успо­каивать его ритмичными движениями, напевая песенку вслух или про себя. Если ребенок успокаивается, мы не доискиваем­ся причин его крика.

Что мы можем извлечь из этих примеров? В первую очередь они должны дать ответ на вопрос: что ощущает младенец, который провел девять месяцев «на борту корабля» и не имеет опыта пребывания на твердой земле? Сам он еще не в состоя­нии обеспечить себя необходимым количеством «пищи для ве­стибулярной системы». С физиологической точки зрения мы, люди, рождаемся преждевременно: в отличие от многих других млекопитающих мы не в состоянии вскоре после рождения рез­виться на полях и лугах и в любой момент срываться с места, убегая от хищников.

Только с нашей помощью младенец может получать необхо­димую пищу: и ту, что нужна для поддержания так называе­мого телесного благополучия, и ту, что питает органы чувств, причем последняя важна ничуть не меньше, без нее невозмож­но полное созревание мозга и его правильная организация.

Несправедливо говорить, что ребенка напрасно балуют, ко­гда при первом крике берут его на руки. Никому ведь не при­дет в голову отказать голодному младенцу в бутылочке молока и объявить это воспитательной мерой.

Подобно тому как после плавания на корабле неприятные реакции вестибулярной системы могут проявляться в течение многих часов, ребенок с нарушениями вестибулярной системы может быть «перекормлен» на терапевтических занятиях воз­действиями на вестибулярную систему! Негативные побочные эффекты (например, повышенное беспокойство, агрессивность, тошнота, головокружение, повышение температуры, плохое настроение, кожная реакция) в некоторых случаях могут про­явиться даже спустя несколько часов. Часто их даже не свя­зывают с возможной чрезмерной стимуляцией во время тера­певтических занятий.

Наблюдая за здоровыми детьми, мы видим, что в течение первых семи лет жизни они готовы перепробовать все на свете, чтобы освоить и изучить окружающий мир, расти и развивать­ся. Они очень настойчиво отыскивают все более рискованные ситуации. Они готовятся к основному условию будущего школь­ного обучения: пребыванию в сидячем положении, в положении равновесия (фото 1-4).

Инге Флемиг любит сравнивать естественное стремление детей к движению с процессом зарядки батареек: «Когда батарейка полностью заряжена, ребенок может некоторое время сидеть спокойно».

фото 1: Ощущение скорости на наклонной поверхности

фото 2: Подстилка из овечьей шкуры ускоряет скольжение

фото 3: Искусственное дерево для рискованного лазания

фото 4: Игра с опасностью в безопасном месте

Хорошая детская площадка, пожалуй, в точности соответ­ствует теории Джин Айрес. Здесь дети могут чудеснейшим об­разом тренировать вестибулярную систему, катаясь с горки, прыгая, качаясь на качелях, лазая и кружась на карусели.

Неужели те, кто планировал детские площадки, были зна­комы с рассуждениями Айрес? Конечно, нет. Они просто дума­ли о том, что больше всего любят делать дети. На мой взгляд, опасность таится только в растущей склонности нашего обще­ства к стоячему и сидячему образу жизни и к передвижению на автомобиле. И у взрослых и у детей наблюдается заметная депривация (в клинической психологии этот термин означает лишение, потерю) основных ощущений. В современном мире человеку не хватает движения.

Во многих детских садах столы и стулья не оставляют детям достаточно места для игры на полу. Работают за столами, а по­том родители уносят домой образцовые поделки, выполненные воспитательницей. Чрезмерно долгое сидение плавно пере­ходит в сидение за партой.

 

Матери превращаются в настоящих таксистов, стремясь обеспечить плотный график занятий своих детей. Телевизор, видео и компьютерные игры в течение остального времени не позволяют детям набраться собственного двигательного опы­та. Исследования показывают, что некоторые дети смотрят телевизор до 10 часов в день.

Пример

На одном из моих выступлений перед родителями и учителями гимназии это замечание вызвало у некоторых родителей раздра­жение. Затем встал учитель седьмого класса[5] и рассказал, что в его классе на вопрос, у кого из детей в комнате стоит собствен­ный телевизор, 23 из 27 учеников ответили утвердительно. По большей части с кабельными или спутниковыми каналами!

Согласно результатам, полученным доктором Альфредом Томатисом, вестибулярная система созревает к одиннадцато­му году жизни.

Недостаток движения и одностороннее стимулирование органов чувств (визуально-акустическое) в период формирова­ния вестибулярной системы, по-видимому, ведут к нарушениям равновесия. Дети слишком много сидят!

И дети и взрослые все чаще утрачивают равновесие, все чаще сталкиваются с трудностями в решении повседневных задач.

Равновесие человека - это больше чем просто биомехани­ческое равновесие.

Равновесие движений, психики, эмоций, ритма сна и бодр­ствования, обмена веществ, пищеварения оказывают друг на друга влияние. Они неразделимы.

Существует ли «типичный» ребенок с недостаточно чув­ствительной вестибулярной системой?

Типичных детей не существует вообще. Каждый ребенок неповторим и многогранен. Все же мы можем отнести к этой группе гиперактивных детей: тех, кто никак не может вдоволь накачаться на взлетающих под самое небо качелях, и тех, кто не знает страха. Среди чрезмерно чувствительных детей боль­ше всего трусливых и плаксивых.

Мой опыт работы в психиатрии, к помощи которой прибе­гают люди, утратившие психическое равновесие, показывает, что в тот же период жизни им становятся свойственны откло­нения в области равновесия движений.

Остается вопрос: что же первично? Курица или яйцо?

Чтобы на протяжении всей жизни сохранять работоспособ­ность и поддерживать удовлетворительное качество жизни, человеку необходимо разнообразное движение.

Обработка сигналов, поступающих от органов равновесия, осуществляется нервной системой по-разному. Легче всего вос­принимаются движения вперед-назад и вверх-вниз. Затем -вправо и влево. Труднее всего осознается вращение вокруг раз­ных осей. При искусственной стимуляции важно учитывать эту закономерность, в большей или меньшей степени харак­терную для разных детей. При искусственной стимуляции, в отличие от самостоятельной стимуляции, решения прини­мает терапевт. Необходимым условием искусственной сти­муляции является доверие.

Когда мы работаем с младенцами или людьми с тяжелыми нарушениями, они, находясь на наших руках или на качелях, полностью зависят от нашего произвола, и в этих случаях осо­бенно важна иерархия восприятия стимулов.

Некоторые качели или слишком узкие гамаки не позволя­ют раскачиваться вперед-назад. Бывают дети, которые отка­зываются качаться, потому что их нервная система не может обработать стимулы, связанные с движением в заданном на­правлении. Качели с переменным, неопределенным направле­нием движения (например, вперед-назад или вправо-влево) годятся только для детей с пониженной чувствительностью ве­стибулярной системы. Они сообщают мозгу путаную, «диффуз­ную» информацию. Диффузное воздействие не помогает до­биться «порядка» в мозгу.

Тактильная система = система кожной чувствительности = экстероцепция

То, что мы начали разговор с системы поддержания равновесия и лишь затем перешли к тактильной системе, вовсе не означа­ет, что одна важнее другой. Обе системы особым образом взаимо­действуют друг с другом, а значит, связаны между собой. Этим можно объяснить, почему при сильном стимулировании вести­булярной системы часто наблюдаются негативные кожные ре­акции. И наоборот, чрезмерная стимуляция кожи может вызы­вать вестибулярные нарушения: тошноту, плохое настроение -вплоть до вспышек гнева и агрессивного поведения.

В современном мире у людей все чаще встречаются нейро­дермит, аллергия, экзема. Иногда мне кажется, что люди боль­ше внимания уделяют исчезновению лесов, чем себе самим, подчас забывая, что ш мы сами, с нашей «листвой и иголками» (кожей), являемся частью природного равновесия.

Даже в языке нам свойственно выражать утрату эмоцио­нального равновесия «через кожу».

Пример

«Мороз по коже», «мурашки по коже», «лезть из кожи вон», «испытать на собственной шкуре», «не тронь меня»...[6]

Пример

Когда Даниэль (2,5 года) пришел ко мне на прием, у него был распространенный нейродермит. Всем своим поведением он по­казывал, как ему хочется «вылезти из собственной кожи». Помимо повышенной кожной чувствительности у него наблюдалась сни­женная активность кинестетической и вестибулярной систем.

По мере того как приходило в норму его равновесие и вос­полнялся дефицит кинестетической информации, улучшалось и со­стояние его иммунной системы. Проявления нейродермита слабе­ли, кожа уже не выдавала такой бурной реакции. Со временем нейродермит у Даниэля прошел совсем, он стал крепким, уравно­вешенным мальчиком.

Мы еще поговорим о том, насколько важно для терапевта знать об этой тесной взаимной связи между кожей и вестибу­лярной системой.

Вернемся вновь к дородовому периоду. Ребенок плавает в околоплодных водах, его движения ограничивает только плод­ный пузырь и постепенно растягивающаяся маточная муску­латура. Температура вокруг него соответствует температуре нашего тела. Как и вестибулярная система, кожа ребенка полу­чает необходимое питание через кровь. Помимо этого питания, ей нужно прикосновение, которое «охватывало» бы ее и тем самым позволяло осознать ее существование. Такие прикосно­вения кожа ребенка получает от постоянного «поглаживания» околоплодных вод, а позднее - от касаний стенок матки.

Ребенок ощущает и прикосновения своих собственных ру­чек и ножек.

На третьем месяце беременности он начинает засовывать пальчик в рот и сосать его. В течение шести месяцев он трудит­ся, чтобы потом, родившись на белый свет, сразу начать дышать и глотать пищу. Так он отрабатывает координацию дыхатель­ных движений, учится сосать и глотать. Закладываются осно­вы развития речи. В то же время легкими потягиваниями всех суставов он пробуждает систему кинестетического восприятия (см. соответствующий раздел в этой главе), тем самым заботясь о будущем прямохождении и беге.

В утробе матери ребенок находится в идеальных для раз­вития условиях. В его коже формируются рецепторы, воспри­нимающие различные возбудители, она учится различать при­косновение, боль, холод, тепло. Число тактильных рецепторов достигает от 7 до 135 на квадратный сантиметр кожи. Число нервных волокон (каналов), идущих от кожи к спинному мозгу, 28

превышает полмиллиона. Кожа - крупнейший специализиро­ванный орган человека. Площадь кожного покрова у взросло­го достигает 18 000 квадратных сантиметров. Ее масса соот­ветствует 16-18% общей массы тела[7].

Пример

При весе тела 60 кг на кожу приходится 9,6-10,8 кг.

Кожные рецепторы и вестибулярная система обеспечивают стимуляцию головного мозга. Это означает, что они восприни­мают информацию, которая передается в мозг и обрабатыва­ется им. В этом смысле они являются частью мозга.

Несправедливо, что мозг считается важнее кожи. О коже вспоминают только тогда, когда с ней возникают проблемы.

Практика показывает, что нарушения поведения и речи часто оказываются связанными с повышенной или пониженной чувствительностью кожи и обязательно - с пониженной чувст­вительностью системы кинестетического восприятия. По мере улучшения сенсорной интеграции и налаживания общего рав­новесия ребенка эти нарушения исчезают.

фото 5: Ванна с фасолью дает богатые ощущения коже с нормальной или сниженной чувствительностью

Вывод таков: поведение зависит, помимо всего прочего, от зрелости кожной чувствительности. Чтобы овладеть абстракт­ной формой речи - письмом, - как правило, также требуется определенная степень зрелости кожной чувствительности.

Пример

Ребенок, достаточно развитый для овладения письменной речью, узнает знакомый ему символ, например мяч/круг, который мы рисуем на его голой спине. Если его кожа «готова к чтению», то ребенок может «читать» знаки, «написанные» у него на спине. Таким «письмом» можно заниматься играючи, но его нельзя рас­сматривать как критерий проверки. Дети с повышенной чувстви­тельностью кожи такой проверки просто не выдержат. Однако это никак не сказывается на их способности к овладению письмом.

Есть и другие дети, кожа которых еще «не готова читать», но они все равно овладевают чтением.

В конечном итоге, многообразие возможностей мозга очень велико, в каждом отдельном случае он находит новые, неизвест­ные науке пути решения сложных проблем.

Мы подошли к группе детей, вызывающих у меня особый интерес. Это дети с повышенной чувствительностью кожи.

Такие дети часто всеми своими движениями сигнализиру­ют: не подходи ко мне слишком близко, не тронь меня. Нередко они разрешают дотрагиваться до себя только матери, а бывает, что и ей не разрешают. Это непосильная ноша, требующая неве­роятного напряжения сил как от ребенка, так и от матери. За­частую мать оказывается одна против всей остальной семьи, врачей, терапевтов и педагогов. На нее навешивают ярлык «чрезмерно заботливая мать». Инстинктивно она делится с ре­бенком своим собственным равновесием, защищает его. Упреки в неправильном воспитании или недостаточной строгости здесь абсолютно неуместны.

Дети с повышенной чувствительностью кожи не любят оде­ваться и раздеваться (трение кожи). Ярлычки, пришитые на одежде с изнанки, приходится срезать - они царапают. Сопри­косновение открытой кожи с шерстью для таких детей невыносимо. Они не могут ходить босиком по траве, по песку и камеш­кам и даже по некоторым коврам (коврам из грубого волокна, мохнатым или очень мягким, по овечьей шкуре). Отказывают­ся есть все липкое или требуют, чтобы им немедленно вытира­ли рот. Не могут есть варенье из ежевики с косточками (мой совет - покупайте желе). Часто предпочитают есть белковые десерты пластмассовыми ложечками. (Металл вступает с бел­ком в химическую реакцию. Это преобразование ощущается чувствительными людьми как неприятное, поэтому в хороших ресторанах к икре подают перламутровые ложечки.) В целом они очень разборчивы в еде.

На первом терапевтическом занятии дети с повышенной чувствительностью кожи часто изо всех сил стараются отгоро­диться от меня каким-нибудь большим предметом, к примеру, гамаком, из страха случайного прикосновения. Я замечала, что такие дети иногда очень рано овладевают поразительно точным, богатым языком. Для некоторых из них характерна своего рода «скандированная» интонация, напоминающая меха­ническую речь роботов. В то же время у этих детей встречается повышенная чувствительность вестибулярной системы. Часто у них наблюдается своеобразная педантичность: эдакие малень­кие профессора, чудаки и всезнайки. Писать и читать такие дети часто научаются совершенно самостоятельно. Многие из них считаются высоко одаренными (см. пример Мартина на с. 131).

Далее я опишу эти случаи более подробно.

Другой тип детей - это дети с пониженной чувствительно­стью кожи (фото 6), которая может доходить до утраты воспри­ятия боли. Мышечный тонус у таких детей очень низкий, речь размытая и невыразительная. Вестибулярная система почти всегда отличается пониженной чувствительностью: на заняти­ях они никак не могут насытиться тем, что я им предлагаю в области сенсорной интеграции в диалоге. Если кто-то из них наконец вскрикивает «ай», мать и я вздыхаем с облегчением. Развитие речи зачастую набирает темп только тогда, когда ко­жа начинает чувствовать боль.

В промежутке между этими двумя типами - бессчетное чис­ло вариантов реакции кожи на раздражители (фото 7, 10).

Я еще раз хочу подчеркнуть, что к коже с симптомами по­вышенной чувствительности следует относиться с большим ува­жением, как разумеется, и к маленькому человеку в этой коже. Терапевтам, не имеющим собственного опыта ощущений, по­рождаемых повышенной чувствительностью кожи, трудно по­нять, что так называемая десенсибилизация может стать на­стоящей пыткой для ребенка и его нервной системы.

Пример

Вы лежите в постели с высокой температурой. Ваша кожа «горит». Некий доброжелатель начинает ее стимулировать, мягко и нежно касаясь вас разными предметами: щеточками, перышка­ми, ватными шариками. Именно так выглядят материалы, которые, как правило, используют терапевты. От одного лишь представ­ления об этом у вас уже бегут мурашки по коже, не правда ли?

Предоставим слово Джин Айрес: Человек не может упражняться в том, чего не умеет!

Айрес говорит, что для улучшения конечного результата мы должны работать на стадиях, предшествующих желаемому уровню развития. Начинать работу надо не там, где ребенок нуждается в помощи, а там, где он чувствует себя уверенно и уравновешенно[8]. В терапии это означает: не работать с кожей, если нервная система оказывает сопротивление. Следует на­чинать с тех сенсорных каналов, которые достаточно развиты для работы с новыми стимулами (см. главу «Диалог»).

Проприоцептивная система = система кинестетического восприятия (мышечно-суставное чувство) = восприятие собственной позы и движения

Чтобы более ясно осознать и прочувствовать кинестетическую информацию от собственного тела, чтобы получить больше кинестетической информации, достаточно одного вроде бы про­стого действия - нужно сдавливать и растягивать мышцы, сухожилия и область суставов (фото 11). Что же это значит?

Пример

Вам понадобится партнер.' Сядьте или встаньте друг напротив друга, положите одну руку, правую или левую, на руку партнера. Теперь начинайте одновременно, но с разной силой надавливать на чужую руку. Вы можете попробовать установить с партнером ритмический контакт. В этом процессе вы принимаете и получае­те кинестетическую информацию через давление в мышцах, су­хожилиях и суставах. Затем возьмитесь за руки так, чтобы вы могли тянуть руку партнера. Теперь вы можете тянуть мышцы, сухожилия и растягивать суставы.

Продолжайте работать, давить или тянуть, и прислушайтесь, в каких точках вашего тела вы ощущаете отклик на это «рукопо­жатие». Какие части тела вообще не участвуют в нем, не участву­ют в этой работе?

фото 11: Сдавливать и растягивать: Мартин везет свою маму на «такси».

Ответы бывают очень разны­ми. Некоторые говорят: голова, нос, волосы, ноги (если упражне­ние проводилось сидя), уши, паль­цы ног. Часто я слышу ответ, кото­рого я ожидаю: другая рука. То­гда я прошу эту пару из группы еще раз попробовать давить или тянуть посильнее: и тут стано­вится понятно, как много внима­ния нужно, чтобы не шевелить при этом свободной рукой.

Этот опыт показывает, что при определенной зрелости мозга мы получаем возможность препятствовать участию отдельных ча­стей тела в сложном движении! Что, в свою очередь, является сложным действием, в котором участвует весь организм. Если бы мы не достигали этой зрелости, мы не могли бы, к примеру, водить машину. Мы бы все время нажимали одновременно на газ и на тормоз, по принципу «все сразу или ничего». Далеко бы мы не уехали.

Младенец не мог бы освоить пинцетный захват (большим и указательным пальцем) и продолжал бы хватать вещи всей пятерней. Ведь для пинцетного захвата надо исключить из дви­жения средний, безымянный палец и мизинец.

Таким образом, речь идет о высокой дифференциации дви­жений.

Более внимательно присмотревшись и прислушавшись к своим ощущениям, вы заметите, что нос, голова и все прочие части тела тоже участвуют в движении. Невосприятие связей не означает их отсутствия, за этим стоит всего лишь их неощу­тимость, их существование за рамками восприятия. Почувст­вовать участие в движении волос (корней волос) и ушей не­сколько сложнее. Здесь я обращаюсь к своему опыту инструк­тора на занятиях по методике Фельденкрайза. Эта методика позволяет ощутить, увидеть эту связь.

Вывод: