Отечественная риторическая культура Х – ХVI вв.

В истории отечественной риторической культуры выделяются три этапа:

1) древнерусская риторика Х – ХVI вв.,

2) риторика ХVII – ХIХ вв.,

3) риторика ХХ – ХХI вв.

В древнерусской речевой культуре есть свой богатый исторический опыт мифопоэтического, сакрального и социально-практического обращения со словом. Но риторика как таковая начинается на Руси с принятием христианства. Она приходит как часть мировой гуманитарной культуры, как необходимая составляющая нового мировоззрения и речевого поведения, как инструмент их формирования. Она несёт в себе греко-латинскую традицию, обогащенную византийской философско-богословской ученостью и практикой гомилетики очень высокого уровня. С ней связаны такие имена, как Григорий Назианзин (Григорий Богослов, церковный деятель и мыслитель, прозаик и поэт, IV в.), Василий Великий (Василий Кесарийский, автор «Шестиднева», в котором он изложил принципы христианской космогонии, IV в.), Иоанн Дамаскин (знаменитый богослов - полемист, IV в.), Иоанн Златоуст, (выдающийся церковный деятель, идеал проповедника и неустрашимого обличителя, IV в.), Григорий Нисский (церковный писатель, философ и богослов, автор теории символической интерпретации Библии, IV в.), патриарх Фотий (наставник славянских первоучителей Кирилла и Мефодия, IХ в.), Михаил Пселл (политический деятель, писатель, философ, эрудит, наставник наследника императорского престола, ритор и другие. Их философские и педагогические идеи, их общественная деятельность и искусство слова оказали большое влияние на византийскую и русскую культуры.

Русская культура воспринимала, переосмысляла, вводила в свою логосферу образцы красивой речи, добродетельного речевого поведения, приемы риторической обработки текста. А у византийцев было чему поучиться. За века существования в Византии развилась мощная риторическая традиция, имевшая опору в системе образования. Если в начальной школе обучали только письму, счету, псалтири и церковному пению, то в средней, грамматической школе (светской и церковной, государственной и частной), где учились дети более обеспеченных и знатных людей, преподавались грамматика, диалектика, поэтика и риторика. Каждый образованный ромей, если он хотел достичь положения в обществе, должен был владеть этими науками. В грамматических школах (они еще назывались «энциклос педиа», т.е. школы всеохватывающего обучения) решалась задача формирования общей культуры и красноречия. Учащиеся владели речевой импровизацией, умели составлять описания, комментарии и речи. Высшая школа соответствовала своему статусу и давала очень высокий уровень образования. Важнейшей формой обучения был диспут. Образованному ромею было где блеснуть своей ученостью: существовали кружки-салоны, объединявшие знатных людей, философов и меценатов. Известны кружки константинопольского патриарха Фотия, Михаила Пселла и другие.

Вот какая культура, вот какая риторика вместе с греками приходят на Русь. Долгое время риторическая культура Древней Руси основывалась на греческих сочинениях и на греческом же языке. К сожалению, сведений о ней чрезвычайно мало, хотя слова «ритор», «ритория», «ветий» встречаются в текстах ХI в., а в «Изборнике 1073 года» о Григории Богослове говорится как о человеке, чье витийство сопоставимо с действием огня. «Изборник 1073 года» - единственное сочинение по риторике, дошедшее до нас.

Вплоть до ХVII в. учебники по риторике неизвестны. Хотя нет данных о существовании таких учебников, практическое применение риторических знаний несомненно. Свидетельство тому – конкретная речевая практика выдающихся деятелей Древней Руси. Так, в ХП в. находим имя Кирилла Туровского (по городу Турову, где он был епископом), чьи проповеди не только слушали, но и записывали, и в таких списках, количество которых было очень велико, они ходили по Руси вплоть до ХVII в. Он блестяще владел византийской риторической традицией, ее сложными формами. Широко известно его «Слово на новую неделю после Пасхи», которое все построено на сравнении радующейся церкви Христовой с весенней, пробуждающейся природой. Так пробуждается мир, обновленный и преображенный Христом. Интересно и образно описание роли слова в духовном обновлении человека: «Ныне ратаи (пахари) слова, приводя словесных ягнят к духовному ярму и погружая крестное рало (плуг) в мысленных браздах, проводя бразду покаяния и всыпая семя духовное, надеждами будущих благ веселятся».

Высокое риторическое искусство было присуще киевскому митрополиту Илариону (ХI в.). Он вошел в историю русской культуры как автор «Слова о законе и благодати», в котором хвалит «кагана нашего» князя Владимира за принятие христианства.

Из ХV в. до нас дошли имена писателей - монахов Епифания Премудрого и Пахомия Серба, известных не только житиями святых, но и похвальными словами.

Русские ораторы формировались на лучших образцах красноречия античной и византийской гомилетики, впитывая культуру мирового уровня. На Русь с принятием христианства приходят сочинения античных и византийских ученых, богословов, мудрецов, писателей, ораторов. Из этих сочинений выбираются мысли, высказывания, статьи, образцы красноречия, и из них составляются сборники, доступные не только образованной элите, но и любому грамотному человеку. Их названия подчеркивают синтетический характер и богатство нового знания: «Изборник». «Измарагды» (изумруды), «Пчела» и т.п. В них отражается и с их помощью формируется нравственное речевое поведение и образ хорошей речи.

Вот отрывок из сочинения Василия Кесарийского: «Да не будет у тебя софистических прикрас в слове, речей горделивых и решительных. Будь добр с другом, кроток со слугою, не памятозлоблив на дерзких, человеколюбив к смиренным, утешай злосчастных, посещай болезнующих, совершенно никого не презирай, приветствуй с приятностью, отвечай со светлым лицом. Ко всем будь благосклонен, доступен, не пускайся в похвалы самому себе, не вынуждай и других говорить о тебе, прикрывай, сколько можешь, свои преимущества, а в грехах сам себя обвиняй и не жди обличенья от других. Не будь тяжел в выговорах, обличай не скоро и не со страстным движением, ибо это – признак высокомерия. Не осуждай за маловажное, как будто сам ты строгий праведник»[36].

С ХII в. на Руси известен и любим перевод «Лествицы» Святого Иоанна, игумена Синайской горы. В этом тексте в 30 словах-поучениях отражены ступени самосовершенствования человека, обретения им внутренней и внешней гармонии. В поведении восхваляется простота, кротость, уравновешенность, а в речи – непринужденность, веселость, «непритворность в словах».

В «Пчеле», древнерусском сборнике пословиц и афоризмов ХIV – ХV вв., приводятся такие суждения мудрых: «Уча, учи нравом, а не словом. Кто словом мудр, а дела его несовершенны, тот хром есть»; «Удобнее камень всуе пустить, нежели слово праздно»; «Будь всяк скор на послушание (то есть на слушание), а ленив на глаголание». В этом же сборнике находим слова одного их праведников, защищающих свою бедность: «Риторию учу, а не злато люблю».

В «Домострое», памятнике древнерусской литературы первой половины ХIV в., своде поучений, наставлений и правил, которым должен был следовать благочестивый человек в обществе и дома, изложен и речевой идеал того времени. В нем содержится запрет на сплетни, пустые разговоры, пересуды, осуждение ближнего. Рекомендуются темы светских речей в гостях, которые касаются ведения дома, воспитания детей и т.п. Женщинам даются советы общаться с «добрыми женами», рассказывающими о том, как они порядок наводят и какое рукоделие делают, как мужей слушают и как детей и слуг учат. И встречаться с такими женами надо не ради еды, а доброй беседы ради, «да внимать впрок себе, а не пересмеиваться и ни о ком не переговаривать».

Как видим, в программе речевого поведения русского человека на протяжении веков поддерживается смысловая полнота речи, уравновешенность, гармония и скромность.

Из практики выдающихся ораторов Древней Руси вырисовывается образ «красной» речи, в которой гармонически сочетаются мысль и устремленность к истине, добру и правде. Красота воспринимается не как простое украшение, не как красивость, а как целесообразность, эстетические свойства речи в этом идеале подчиняются решению этических, нравственных задач.

В соответствии с риторическим идеалом в России до ХVII в. сложились два стиля речи: дидактический и торжественный. Дидактический, или учительский, ставил свой целью моральное наставление, передачу добродетельных мыслей и слов. Содержанием являлись нравственные заповеди – требования трудолюбия, скромности, заботы о ближнем и т.п. Основным жанром стало поучение, которое строилось достаточно просто, язык был доступен, понятен и логичен.

Торжественный, или панегирический, стиль отличался пышностью, живописностью и эмоциональностью. Его цель – похвала выдающегося деятеля (церковного или светского), важного, значимого явления или высоких нравственных или социальных ценностей. Содержание речи отражало эти ценности и замечательные свойства личностей, а жанр получил название «слово». Это слово могло представлять собой и житие святого. В качестве примера можно привести «Слово о житии великого князя Дмитрия Ивановича» (ХIV в.), представляющее собой образец пышной традиционной похвалы Дмитрия Донского. Кстати сказать, князя хвалят и за то, что он «праздных речей не вел и непристойных слов не любил… грубых слов в речи избегал, мало говорил, но много смыслил». Вообще святой согласно житийному канону должен был владеть риторическим искусством.

Древнерусское красноречие развивалось прежде всего как церковное, гомилетическое. Если учесть особенности системы образования Древней Руси, в котором не было университетов, можно говорить об отсутствии красноречия академического.

Социально-политическое красноречие Древней Руси оказалось мало развито в силу отсутствия демократических институтов, хотя общественно значимые темы поднимались и полемически отстаивались. Современный исследователь Т.В. Черторицкая ХV и ХVI вв. оценивает как время полемики и говорит о «неукротимой страстности ораторов в обличении пороков», о том, что оратор стремится направить слушателя или читателя на путь добродетели, просветить и вооружить его против страстей неправды и зла[37]. Среди произведений подобного рода – «Слово о женах добрых и злых» инока Ефросина, полемические послания, которыми обменивались «нестяжатели» (Нил Сорский, Максим Грек и другие) с крупными церковными деятелями - «иосифлянами» (Иосиф Волоцкий и другие). Открытой, обычной публичной дискуссии не существовало, она шла в письменной форме. Можно выделить также интересный феномен подобного рода в истории культуры ХVI в. – это полемическая переписка Ивана Грозного с Андреем Курбским.

Изучение риторики было доступно немногим, прежде всего людям монашеского звания, тем более что развитой системы образования в Древней Руси до ХVII в. не было, хотя уважение к слову, высокий статус книжного слова, признание божественной природы слова – важнейшая особенность Древней Руси.