С вновь прибывшими из предверия

 

Приведённая Самаритянами свора собак с осторожностью быда привязана к столбу рядом с нами.

 

Несколько минут все оставались напротив огромных коридоров, которые открывали доступ в Палаты Исправления. Служащие двигались в спешке. Некоторые больные были перенесены во внутренне помещение под сильным покровительством. Не только Нарцисса, но и Салустио? и другие товарищи, бросились в бой, преисполненные братской любовью, Самаритяне также мобилизовали все свои силы в страстном желании оказать помощь. Некоторые больные вели себя со смирением и покорностью, но другие же, громко жаловались.

 

Также выполняя работу, я заметил, что одна старая женщина с большим трудом пыталась спуститься с последней кареты. Увидев меня рядом, она воскликнула со страхом:

 

- Имейте жалость, сын мой! Помогите мне ради Бога!

 

Я приблизился к ней с интересом.

 

- Боже мой! - продолжила она, перекрестившись. - Спасибо Божественному Провидению я покинула Чистилище... Ах! Какие злые демоны меня там терзали! Какой Ад! Но ангелы Господа всегда приходят.

 

Я помог ей спуститься, сгорая от любопытства. В первый раз я услышал упоминание об аде и чистилище, сошедшие с губ, которые показались мне спокойными и рассудительными. Возможно, подчиняясь порочности, которая была мне свойственна, я спросил:

 

- Вы пришли издалека?

 

Говоря таким образом я затронул нотки глубокого личного интереса, как обычно делал на Земле, полностью забыв в это мгновение, мудрые рекомендации матери Лизиаса. Бедная сеньора, воспринимая мой интерес, начала объяснять:

 

- Издалека. Я была на Земле, сын мой, очень хорошей женщиной, проявила много милосердия, постоянно и искренне молилась. Но, кто может справиться с хитростью Сатаны? Покинув физический мир, я оказалась окружена чудовищными существами, которые терзали меня словно в ужасном вихре. Вначале я молила о защите Небесных Архангелов. Однако, эти дьявольские духи, держали меня в заточении. Но я не теряла надежду на то, что буду скоро освобождена, поскольку оставила достаточно денег для проведения ежемесячных месс за мой упокой.

 

Удовлетворяя своё порочное любопытство, продолжая дело, которое меня не касалось, я настоял:

 

- Ваши наблюдения очень интересны! Но не пытались ли Вы узнать причины того, что оказались в тех местах?

 

- Абсолютно! - сказала она перекрестившись.- Как я и сказала Вам, пока я была на Земле, я делала все возможное, чтобы быть хорошей и религиозной. Вы знаете, что никто не свободен от греха. Мои рабы вызывали беспорядки и волнения, и, хотя фортуна предоставила мне спокойную жизнь, время от времени, было просто необходимо применять дисциплину. Надсмотрщики были чрезмерно скрупулёзны, и я не могла колебаться с приказами каждый день. Нередко какой-нибудь негр умирал, но его смерть служила назиданием другим, в других случаях, я была обязана продать пленных матерей, разлучая их со своими детьми. В этих случаях я чувствовала угрызения совести, и исповедовалась каждый месяц, когда священник Амансио посещал имение и, после причастия, я была снова свободна от этих грехов, потому что получала прощение в исповедальне и принимала внутрь святую частичку и вновь возвращалась к своим обязанностям пред миром и Богом.

 

В этот момент, возмущённый этим объяснением, я начал поучать:

 

- Сестра моя, это понятие духовного мира было ложным. Рабы также были нашими братьями. Перед нашими Вечным Отцом дети рабов равны другим людям, равны детям своих сеньоров.

 

Услышав меня, она авторитарно топнула ногой и раздражённо сказала:

 

- Конечно, это не так! Раб есть раб. Иначе, религия научила бы нас этому. Если рабы были в домах епископов, то почему же мы не можем использовать их в наших работах по дому? Кто должен был бы сеять землю, если не они? Поверьте мне, я всегда предоставляла им хижины словно настоящие привилегии!... В моем имении, рабы приходили в комнату посещений, только лишь для исполнения моих приказаний. Отец Амансио, наш добродетельный священник, сказал мне на исповеди, что африканцы - самые низкие создания в мире, рождённые исключительно для служения Господу в рабстве. Поэтому подумайте, могу ли я быть полна угрызениями совести по отношению к этим существам? Не сомневайтесь, рабы - развращённые существа, дети Дьявола! Я удивляюсь терпению, с которым терпела этих людей на Земле. Должна сказать, что я покинула тело неожиданно, перед шоком, который произвело на меня решение Принцессы освободить этих бандитов. Прошло много лет, но я помню это совершенно отчётливо. Я долго болела, и когда Отец Амансио принёс мне вести из города, моё состояние внезапно ухудшилось. Как мы могли продолжать жить, видя этих преступников на свободе? Конечно, в свою очередь, они захотели бы поработить нас и, прежде чем служить людям такого сорта, не лучше ли было бы умереть? Помню, что я с трудом исповедалась, получив слова утешения от нашего священника, но мне кажется, что демоны, мучившие меня, также были африканцами, которые вынуждали меня терпеть их присутствие до сих пор.

 

- И когда Вы пришли?

 

- В мае 1888.

 

Я испытал странное чувство страха.

 

Собеседница устремила свой замутнённый взгляд в горизонт и сказала:

 

- Возможно, мои племянники забыли оплачивать мессы, несмотря на моё завещание.

 

Я собирался убедить её изменить свой образ мыслей, предоставить ей новые идеи братства и веры, но Нарцисса подошла и сказала мне ласково:

 

- Андре, друг мой, Вы забыли, что мы предоставляем помощь больным и находящимся в смятении? Какая ей сейчас польза от этой информации? Сумасшедшие говорят беспрерывно и тот кто их слушает сам становится не менее безумным.

 

Эти слова были сказаны с такой добротой, что я покраснел от стыда и ничего не ответил.

 

Не подвергайтесь воздействию - сказала вежливо медсестра, - давайте лучше поможем нашим братьям, находящимся в смятении.

 

- Вы считаете, что я нахожусь в их числе? - спросила старуха с жеманством.

 

Нарцисса, демонстрируя прекрасные навыки психологии ласкового сказала:

 

- Нет, моя подруга, я не говорю, что Вы сумасшедшая. Я думаю, в лучшем случае Вы должно быть очень устали, Ваши искупительный усилия были очень долгими...

 

- Именно так, именно так. - сказала вновь прибывшая из Преддверия. - Вы и представить себе не можете как я страдала, когда меня терзали эти демоны.

 

Несчастное создание по-прежнему повторяло ту же самую историю, но Нарцисса, показывая мне как вести себя в таких ситуациях, вмешалась:

 

- Не комментируйте зло. Я уже знаю обо всем том, что произошло с Вами горького и болезненного. Отдохните, я позабочусь о Вас.

 

В то же мгновение, она обратился к одному из помощников, сказав ему спокойно:

 

- Зенобио, идите в женское отделение и позовите Немезию от моего имени, чтобы она провела ещё одну сестру к лечебным кроватям.

 

ОСОБЕННАЯ ВСТРЕЧА

 

Я охранял снаряжение экспедиции и присматривал за животными, когда услышал чей-то ласковый голос рядом с собой.

 

- Андрэ! Вы здесь. Очень хорошо! Какой приятный сюрприз!...

 

Я удивлённо повернулся и узнал в сказавшем это Самаритянине, старика Силвейра, человека, которого я знал, у которого мой отец - неуступчивый торговец, отнял однажды все имущество.

 

В этот момент справедливый стыд властвовал надо мной. Я захотел поприветствовать его, ответить на сердечный жест, но воспоминания прошлого неожиданно парализовали меня. Я не мог больше притворяться в этой новой духовной среде, где искренность была видна в каждом. Именно Сильвейра, понимая ситуацию, пришёл ко мне на помощь, сказав:

 

- Откровенно говоря, я не знал, что Вы оставили своё тело, и даже не думал встретить Вас в Нашем Доме.

 

Признав его спонтанную любезность, я взволнованно обнял его, пробормотав невнятные слова.

 

Я захотел дать какие-то объяснения, относящиеся к прошлому, но не смог этого сделать. В глубине души, я хотел бы извиниться за поведение своего отца, которое привело Сильвейра к губительному банкротству. В то мгновение я умственно повторно пережил сцену прошедшего. Память снова представила мне живую картину прошлого. Мне показалось, что я также услышал Сеньору Сильвейра, когда та пришла в наш дом, умаляя, прояснить его положение. Муж был болен, лежал в кровати в течение длительного времени, положение усугублялось ещё и болезнью двоих маленьких детей. Нужда была большой и их лечение требовало значительных сумм. Бедняжка плакала, вытирая слезы с глаз платком. Она просила о новом сроке для оплаты, умоляла о справедливой уступке. Унижаясь, она обратилась к моей матери с взглядом преисполненным болью, словно прося её понимания и помощи. Я помню, что моя мать вступилась и с уважением попросила моего отца забыть подписанные документы, воздерживаясь от любого судебного действия. Но мой отец, приученный к важным сделкам и которому всегда сопутствовала удача, не мог понять положения розничного торговца. Он был непоколебим. Он заявил, что сожалеет о случившимся и, что помог бы клиенту и другу иным способом, но в отношении признанного долга, он не видел другой альтернативы, кроме как в точности исполнить законные предписания. Отец утверждал, что не мог, нарушить нормы и прецеденты его торгового предприятия. Векселя имеют юридическую силу. Он утешил расстроенную жену, сказав ей, что многие другие клиенты, по его мнению, находились даже в худших условиях, чем Сильвейра. Я вспомнил взгляды симпатии, которые моя мать направила несчастной госпоже, утопающей в слезах. Мой отец открыто проявил глубокое безразличие ко всем мольбам, и когда бедная женщина попрощалась и ушла, он строго поругал мою мать, запретив ей какое бы то ни было вмешательство в его дела. Бедная семья должна была перенести полный финансовый крах. Я отчётливо вспомнил, мгновение, когда рояль Сеньоры Сильвейра был забран из их дома, дабы удовлетворить последние требования неумолимого кредитора.

 

Я хотел извиниться, но не мог найти подходящих слов, потому что в том случае я также советовал своему отцу исполнить несправедливое посягательство. Я считал маму чрезвычайно сентиментальной, и заставил отца действовать до конца. Я был очень молод тогда, и мной овладело тщеславие. Я не хотел знать, страдают ли другие, и не мог догадаться о нуждах других. Я видел лишь права своего дома и больше ничего. В этот момент, я был неумолим, считал бесполезным любой аргумент матери.

 

Побеждённые в борьбе, Сильвейры искали смиренный угол внутри страны, огорчённые финансовым бедствием и крайней нуждой. Я никогда больше ничего не слышал об этой семье, которая, безусловно, должна нас ненавидеть.

 

Эти воспоминания выстроились в моем мозгу за считанные секунды. Моментально я восстановил в памяти все тёмное прошлое.

 

В то время как я плохо скрывал внутреннее беспокойство, Сильвейра, улыбнувшись, вернул меня в реальность:

 

- Вы уже посетили Вашего старика?

 

В этом вопросе содержалась странная спонтанная нежность, которая лишь усилила мой стыд. Я ответил, что несмотря на безмерное желание, у меня ещё не было такой возможности.

 

Сильвейра заметил моё затруднение, и, возможно, чувствуя жалость из-за моего внутреннего состояния, попытался отстраниться.

 

Он обнял меня по-джентльменски, и вернулся к активной работе.

 

Чрезвычайно смущённый, я нашёл Нарциссу, страстно желая получить ответы, на мучившие меня вопросы.

 

Я рассказал ей о том, что произошло, подробно описав события, произошедшие на Земле.

 

Она слушала терпеливо и с любовью заметила:

 

- Меня не удивляет этот факт. Давно я сама находилась в таких же условиях. Я имела счастье встретить здесь большое количество людей, которых обидела во время жизни на Земле. Сейчас я знаю, что это благословение Господа, который дает возможность возрождения прерванной симпатии, восстанавливая разорванные нити духовного течения.

 

И, становясь более категоричной в назидании, она спросила:

 

- Вы воспользовались этой красивой возможностью?

 

- Что это значит? - спросил я.

 

- Вы попросили прощения у Сильвейра? - спросила она. Считайте большим счастьем признать собственные ошибки. Вы уже сами можете изучить самого себя с достаточным светом понимания, узнав в себе старого обидчика, поэтому не упускайте возможности стать другом. Идите, друг мой, и обнимите его. Используйте момент, поскольку Сильвейра всегда чрезвычайно занят, и возможно, в течении длительного времени другого шанса не будет.

 

Замечая мою нерешительность, Нарцисса добавила:

 

- Не бойтесь неудачи. Каждый раз, когда мы стремимся совершить добро, Иисус предоставляет нам все, что необходимо для успеха. Проявите инициативу. Совершение достойных действий, какими бы они не были, представляет законную честь для души. Помните Евангелие и ищите сокровище примирения.

 

Я больше не колебался. Я побежал на встречу к Сильвейра и открыто поговорил с ним, умоляя его простить меня и моего отца, за причинённые обиды и совершенные ошибки.

 

- Как Вы можете понять, мы были слепы, - подчеркнул я. - В таком состоянии мы не могли видеть ничего, кроме нашего собственного интереса. Когда деньги объединяются с тщеславием, Сильвейра, вряд ли человек может воздержаться от того, чтобы не пойти по плохому пути.

 

Сильверйра, в чрезвычайном волнении не позволил мне закончить:

 

- Полно, Вам, Андрэ! - кто из нас без греха? Может Вы думаете, что я не совершал ошибок? Кроме того, Ваш отец был моим настоящим наставником. Мои дети и я должны ему за благословенные уроки личного усилия. Без этих энергичных стараний, к которым нас подтолкнула финансовая нужда, каков был бы прогресс нашего духа? Здесь мы обновляем все старые понятия человеческой жизни. Наши противники не являются собственно врагами, а являются благодетелями. Не придавайтесь печальным воспоминаниям. Давайте работать вместе с Господом, признавая бесконечность самой жизни.

 

Растроганный, глядя в мои влажные от слез глаза, он по-отечески погладил меня и сказал:

 

- Не тратьте на это время. Вскоре я хочу посетить Вашего отца вместе с Вами.

 

Тогда, я обнял его молча, испытывая новую радость в своей душе. Мне казалось, что в одном из тайников сердца, для меня навсегда зажёгся божественный свет.

 

СОН

 

Работа продолжалась непрерывно, множество больных требовали ухода а, находящиеся в смятении, требовали внимания.

 

К вечеру я чувствовал себя включённым в механизм пасов, применяемым ко всем нуждающимся.

 

Утром в Палаты Исправления вернулся Тобиас, и скорее из-за великодушия, чем по другому мотиву, словами подбодрил меня.

 

- Отлично, Андрэ! - воскликнул он довольно, - я рекомендую Вас Министру Генесио, и за Вашу начальную службу Вы получите двойное вознаграждение.

 

Я уже был готов произнести слова благодарности, когда пришли Сеньора Лаура и Лизиас и обняли меня.

 

- Мы чувствуем глубокое удовлетворение – сказала великодушная сеньора с улыбкой – Духовно я была с Вами на протяжении всей ночи, и Ваш дебют в работе является мотивом справедливой радости в нашем домашнем кругу. Я испытала чувство удовлетворения от того, что принесла известие Министру Кларенсио, который попросил поздравить Вас от своего имени.

 

Они обменялись сердечными наблюдениями с Тобиасом и Нарцисой. И попросили меня рассказать о своих впечатлениях, и я не мог скрыть своего удовлетворения.

 

Но, более возвышенные радости ожидали меня впереди.

 

Несмотря на любезное приглашение матери Лизиаса вернуться в дом и отдохнуть, Тобиас предоставил в моё распоряжение комнату для отдыха, расположенную рядом с Палатами Исправления, советуя мне поспать. В действительности я ощущал большую необходимость во сне. Нарцисса приготовила мне постель, словно заботливая сестра.

 

Уединившись в этой удобной и просторной комнате, я помолился Господу, поблагодарив его за то, что дал мне прекрасную возможность быть полезным. "Полезная усталость" тех, кто исполняет свой долг, не оставила мне возможности неприятного бодрствования.

 

Скоро ощущение мягкости охватило мою душу и я чувствовал себя словно, находящимся на маленьком кораблике, плывущем в направлении незнакомых мне берегов. Куда я направляюсь? Невозможно ответить. Рядом со мной молчаливый человек поддерживал весло. Словно ребёнок, который не может ни перечислить, ни понять красоты дороги, я пребывал в молчании, хоть и восхищаясь великолепием пейзажа. Мне казалось, что судно продолжало укоряться, несмотря на движение вверх по-течению.

 

Через несколько минут, я уже был у пристани, где кто-то звал меня нежно:

 

- Андрэ!... Андрэ...!

 

Я высадился на берег с настоящей детской поспешностью. Я узнал бы этот голос среди тысяч голосов. В этот момент я обнял свою мать в порыве радости.

 

Мы прошли в чудесный лес, цветы в котором были наделены особым свойством: свойством задерживать свет, раскрывая постоянный праздник запаха и цвета. Золотистые и светлые коврики расстилались под деревьями, которые шептали на ветру. Я испытывал невыразимое счастье и покой. Это было совершенно не похоже на земной сон. Я знал, что моё тело оставалось в помещении Палат Исправления в Нашем Доме, и я полностью осознавал движение в ином плане. Мои понятия пространства и времени были точными. Богатство эмоций, в свою очередь, с каждым мгновением все больше усиливало переживания. Мама прошептала мне слова духовной поддержки, после чего добродушно произнесла:

 

- Долго я просила Иисуса, чтобы он позволил тебе быть рядом со мной в первый день твоей службы. Как ты можешь видеть, сын мой, работа - это божественный тоник для сердца. Наши многочисленные товарищи, оставив Землю, задерживаются в непродуктивной деятельности, ожидая чудес, которые никогда не случатся. Таким образом они сводят красивые возможности, предоставленные Господом к простым паразитическим проявлениям. Одни говорят, что разочарованы одиночеством, другие, как часто случается на Земле, заявляют несогласие с окружением, в которое они были призваны, чтобы служить Господу. Необходимо, Андрэ, превращать каждую возможность жизни, в мотив служения Богу. В низших сферах, сын мой, тарелка супа голодающему, бальзам прокажённому, жест любви разочарованному, является той службой, которая никогда не останется забытой в Доме Нашего Отца. Также, взгляд понимания к виновному, евангелическое обещание живущим в отчаянии и надежда скорбящим, все это составляет благословения духовной работы, которые Господь видит и рассматривает в нашу пользу...

 

Лицо моей матери стало таким красивым, чем когда бы то ни было. Её ясные глаза словно излучали возвышенное сияние, её руки передавали с помощью нежных жестов, созидательные флюиды новых энергий, одновременно с нежными эмоциями.

 

- Евангелие Иисуса, Андрэ, - продолжила она ласково, - напоминает нам, что большая радость заключается в том, чтобы давать, а не получать. Давайте же учиться применять этот принцип в повседневной деятельности. Всегда отдавай, сын мой. Прежде всего, никогда не забывай быть терпимым, преисполненным братской любви и божественного понимания. Практика творения внешнего добра является уроком и вызовом для того, чтобы мы пришли к практике внутреннего добра. Не стыдись помогать больным и сумасшедшим, которые попадают в Палаты Исправления, твою работу в которых я духовно наблюдала прошлой ночью. Работай, сын мой, творя добро. Во всех наших духовных колониях, также как, и во всех сферах земного шара, живут беспокойные души, обеспокоенные новизной и рассеянностью. Но всегда, когда ты можешь, забывай о развлечении и занимайся полезной работой. Также как я, могу духовно видеть твои усилия в Нашем Доме, и следить за страданиями твоего отца в Преддверии, Господь видит и сопровождает всех нас, начиная от самого просвещённого посланника его благодетели и заканчивая самыми низшими его созданиями, ниже даже самих червей, живущих в земле.

 

Моя мать сделала паузу, которую я хотел использовать для того, чтобы сказать что-то, но не смог. Слезы, вызванные переполнявшими меня эмоциями, препятствовали моему голосу. Она ласково посмотрела на меня, понимая моё положение и продолжила:

 

- Мы здесь знаем, что в большинстве духовных колоний, вознаграждение за труд осуществляется с помощью бонусных часов. Наша компенсационная база объединяет два основных фактора. Бонус представляет возможность получить что-то от наших братьев в борьбе или использовать его в пользу кого-либо, кого мы бы встретили в наших миссиях, но критерий относительно ценности часа принадлежит исключительно Богу. Внешнее обогащение может содержать в себе много ошибок, свойственных нашей, склонной к ошибкам личности, учитывая наше положение созданий, трудящихся на благо эволюции, как это происходит, например, на Земле, но в отношении духовного бонусного часа, существует прямая связь между Трудящимся и Божественными Силами Создания. Вот почему, Андрэ, наши экспериментальные мероприятия в целях общего прогресса, начиная с физической сферы, претерпевают постоянные изменения каждый день. Таблицы, графики и формы являются способами экспериментирования руководителей, которым Господь предоставил возможность сотрудничества в его Божественных Творениях Жизни, также как он предоставляет созданию привилегию быть матерью или отцом в течение некоторого времени на Земле и в других мирах. Каждый истинный руководитель ревностно относится к своей службе, каждый сознательный отец полон любви. Господь также, сын мой, является недремлющим руководителем, и самым преданным отцом. Господь не забывает никого, и сохраняет право договориться с трудящимся относительно истинной пользы во время службы. Каждое внешнее возмещение затрагивает личность в её собственном опыте, но вся ценность времени интересует вечную личность, ту, которая всегда будет пребывать в наших кругах жизни, в движении к славе Бога. Именно по этой причине, Всевышний, дарует мудрость тому, кто тратит время на получение знаний и больше жизни и радости тем, кто умеет отказываться!...

Моя мать молчала пока я вытирал глаза. Затем она обняла меня, нежно гладя. Словно ребёнок, который засыпает после урока, я потерял сознание, дабы проснуться позже в Палатах Исправления, испытывая сильное чувство радости.