Владимир Щербаков. Шамбала Светозарная. 3 страница

Да, иммунитет любой цивилизации тоже имеет свой порог!

Он, Леран Кронин, не пойдёт ни за людьми, ни за фаэтами.

Тюрьма, казарма, больница, цитадель, - вот где вынужден витать дух землянина и фаэта.

Тюрьма социального устройства, казарма технологических превращений, больница научных заблуждений, цитадель самодовольства...

Освобождение духа делается невозможным. Схемы и стереотипы мышления и действия без остановки не заменить. Их перестройка в прежнем жизненном окружении, - всё равно что ремонт локомотива на ходу, в то время как рельсы проложены через туман в пропасть.

Запах близкой могилы доносится до каждого! Вот где причина бунта всех против всех, - в безысходности. Колдовская связь науки с техникой погасила волшебный огонь внутреннего совершенства, отрезав душу от сознания. Ампутация, точнее, - автоампутация души произошла и у землян, и у фаэтов.

Что же ему делать?

Спасаться самому? Где? Океан останется заповедником чистоты ненадолго. Прежде чем погибнуть, человечество отравит и его.

Фаэты создали независимую Цитадель. Чистота суши или океана их не интересует. Будто Земля не их планета, а гостиница, предназначенная к сносу.

Миф о Шамбале, - самая разрушительная иллюзия для землян. Она действует на лучших, заставляет искать учителей на стороне. Разочарование Игоря Бортникова! Великие души, - это Ирвин и Мария Кронины, Барт Эриксон, Эрнест Мартин и подобные им. В их глазах он не видел ни гнева, ни осуждения. Но любовь или боль, и жалость. Им было бы больно и за фаэтов.

Море вздыбилось, поглотив и рифы, и лагуну. Эпоха сумеречной жизни захватила и природу Земли. На берегу стало небезопасно, и Леран вернулся в свой дом. Или хижину. Или бунгало...

Колючий ветер хозяйничал и здесь. Фаэты не властны над климатом и погодой. Никто не властвует планетой. А тем более, - частью Галактики. Мысли о всемогуществе, - всё равно что бамбуковые стены, создающие иллюзию отгороженности от стихии.

Сейчас весь остров под властью стихии. Ни буддийские ламы, ни жрецы огня не могут её успокоить. Число жрецов на маленьком острове доходит до нескольких тысяч. Люди считают, что они сверхмогущественны.

Культ предков, гор, вулканов. Тысячи храмов. В каждом храме, - священные деревья. Индуизм тут слит с демонизмом, брахманы живут рядом со жрецами зла. Имеются ещё жрецы, защищающие людей от демонов. Какая путаница! Излюбленное место для отдыха фаэтов... Правящий Совет не замечает погрязших в обрядах людей. Им достаточно того, что люди следят за порядком в домах «золотых». О фаэтах островитянам ничего не известно. Истинная картина жизни в один момент развеяла бы все их устои, все заблуждения.

Что останется людям в людях после того, как убрать из них всё лишнее, наносное, чужое? Вот в чём вопрос! Наверное, останутся сказки детства. У него с Ледой, - сказка о потерпевшем кораблекрушение. О встрече человека с добрым драконом. О встрече с добротой.

Уйдёт из памяти микроб Бехтерева и воспоминание о толпе на площади святого Себастьяна. Массоногое и массорукое огромное существо поглотило души людей, оставило на асфальте города мусорную пустоту. Пуговицы, обрывки одежды, битый кирпич, осколки стекла, грязные пятна... И ни одной доброй мысли на площади и улицах Сент-Себастьяна. Только печаль и тоска, а за ними, - чёрная зловещая фигура Агасфера. Пугало, придуманное для людей фаэтами.

Конечно, он не станет Агасфером в универсальной одежде фаэта.

Потому что он считает себя человеком.

Не землянином, не фаэтом, а человеком.

Одним из тех, кого называют людьми.

Порыв бури, сорвав часть лёгкой пальмовой крыши, вернул мысль, беспокоящую его несколько последних дней.

Задолго до взрыва жёлтой звезды драконы Йуругу побывали с разведывательными экспедициями и на Земле. Вместе с драконами на звёздных кораблях были и фаэты. Лотосорожденные не хотят помнить об этом. Не все корабли космической разведки возвращались обратно.

Первые фаэты не могли изучить всю земную поверхность.

Первые земляне вполне могут быть потомками фаэтов-разведчиков. В том нет ничего невероятного. Такая гипотеза объясняет очень многое. И единство биологических структур, вплоть до особенностей аппарата наследственности. И сходство некоторых людей с фаэтами по их внутренним, психическим возможностям. И так далее.

Обязательна новая встреча с Игорем Бортниковым. Ведь он - настоящий фаэт, многим превосходящий и Лерана, и Арни. А его держат за муравья-землянина. Их внешние отличия, - результат жизни одной расы в различных условиях.

Солнце и Сириус - неравные звёзды.

Вся идеологическая концепция фаэтов грозит развалиться, если догадка об общем происхождении землян и фаэтов подтвердится. Вот он, тот рычаг, с помощью которого он перевернёт сознание фаэтов. А через них, - и землян. Может перевернуть.

Удар грома, потрясший хлипкие стены бунгало и принёсший ливень, вернул и другую мысль, - понимание собственной беспомощности. Ему не дадут и коснуться того рычага! Что он может один? В принципе ничего не ясно, пусть он и человек.

Ни фаэты, ни люди ему не помогут. Одни не захотят, другие не смогут.

Итак, он пришёл к тому, с чего начал при жизни Барта Эриксона. К полной растерянности среди моря бывших и новых загадок.

Люди надеялись на него, но взамен получили смерть и страдания. Он потерял всех близких землян и не нашёл родства среди фаэтов.

...Внешность «золотого человека»... Жизнь, сила, красота... Можно жить как фараон. Как Арни. А что внутри? И где они, фараоны? И где окажется в скором времени Арни? Да и весь Правящий Совет, в котором он, отторгнутый фаэт, не видит ничего высшего, правящего. Если уж править, то лучшим из всех. А не тем, кто стремится к правлению.

Дом фаэтов, очаровавший его в первые часы, стал чужим домом. И никогда не станет своим, это уже определено. Что-то не так в этом доме. Или - в нём самом. Неужели он так ошибается? От него требуют немногого: отрешиться от земного человечества, не рассматривать его как серьёзный действующий фактор на Земле. Люди, - временщики, им пришёл предел, приговор подписан Правящим Советом.

Если бы не земная память, и не Леда, - может быть, он согласился бы с ними. Но лишь может быть! А не точно! А теперь, - точно не согласен.

Противостоять одному, - немыслимо! Уйти в сторону, - некуда. Переделать себя в угоду Совету, - ни за что! Полное непонимание и незнание...

Но ведь в те времена он, Леран Кронин, говорил потерявшему опоры в себе Барту Эриксону: обратись к первоначалам, к священным текстам. Там, - объяснение всему, там, - ответы на всё.

Они не замыкаются ни на землян, ни на фаэтов. Правящий Совет признал, что фаэты, - не всем людям хозяева. И есть в земной культуре такое, что им недоступно.

В религии землян, - спасательный круг для него, Лерана. И, возможно, для всех фаэтов, всех землян.

 

Обретение

Не было ночи, ибо не отличалась она ото дня. И не было сна, ибо есть чувства, не пускающие человека к нему. И не разобраться в такие минуты, проснулся или не засыпал.

Просто пришло Солнце, а с ним то, что называют просветлением. Потому называют, что оно высвечивает одним разом грани между мигом и вечностью, между преходящим и постоянным.

Реки чистой воды слагаются из капель человеческих слёз, накопленных плотиной заблуждений.

«Нет никакой разницы между фаэтом и землянином! - воскликнул он, - И всё потому, что фаэты тоже плачут».

Пока плачет только один из них, но это есть начало! Пришёл образ: фильтры, устраняя из воды технологические примеси, убирают и нечто невидимое, но наиважнейшее. Так получается не вода уже, а жидкость для употребления. В такой воде нет слёз, она не для человека. Не для землянина и не для фаэта.

Слёзы чистой воды текли по щекам человека Лерана, а губы его шептали молитву Иисуса, не искажённую примесью гордо живущих. И когда закончилось всё, просветление не отступило, оно осталось на вечность.

Потрясение, которого он искал, произошло. И потому произошло, что он нащупал к нему верную тропинку: она пролегала через пространства, неподвластные ни людям, ни фаэтам. И никому из мыслящих под звёздами.

Теперь тропинка сама его поведёт, - так бывает с каждым, кто ищет её и находит.

Он поднялся и вышел к морю. Лагуна сияла зеркалом неба. Умытая земля улыбалась утренней радугой. Мир открывался навстречу. Навстречу тому, кто узнал, кем он был и кем есть.

«Я землянин. И я, - фаэт. Но не такой землянин, как другие земляне. И не такой фаэт, как другие фаэты. Я не ничтожество, но и не царь мира. Я не хозяин даже малой его частички, ни во времени, ни в пространстве. Но я могу жить там, где захочу.

Ириана сегодня не будет. Он знает, когда приходить. Сегодня я начну возвращение к людям. Мне предстоит научиться прощать и любить. Без людей этой наукой не овладеть. Научиться надо так, как делали это Мария, Ирвин, Барт. Как делает Игорь Бортников.

Последний взгляд Барта из аквариума смерти, - как напутствие мудреца, видящего мир с другой стороны. Со стороны отражаемого зеркалом его лагуны. Данной ему лагуны...

Глаза Леды... Для неё он остался одним-единственным родным существом во всей вселенной. И он ушёл от неё в тайные долины фаэтов. Нельзя оставлять тех, кто ждёт и любит тебя. А Леда, - самая беззащитная из всех людей.

Люди Земли переполнены эмоциями, им не хватает жизненных сил. Фаэты Земли, - оживлённые механизмы, лишённые чувственной субстанции. У него есть то, чего не хватает тем и другим. Остаётся соединить две стороны. В этом ему поможет Эрланг. Теперь он знает, что поможет. Ведь Эрланг вместе с ним пережил и день, и ночь сумеречной эпохи, вместе с ним искал в отчаянии выход, вместе с ним пришло новое знание.

Не было печали. На её место пришло новое знание. Его супервозможности и сверхспособности, - совсем не главное. Он должен жить не ради их реализации. А наоборот, - реализовывать их ради жизни. Леран Кронин, - одно из многих существ во Вселенной. У него, как и у всех, своя дорога, и он её наконец нашёл. Вся его призрачная свобода, все неудачи и ошибки были даны для правильности выбора. Для правильности использования своих возможностей, которые кажутся неограниченными. Он видит только подножие этой вершины. Ему придётся делать то, что он может, и чего не могут другие. Но не ради себя. Ради всех разумных сообществ Земли: людей, фаэтов, дельфинов... Он пришёл на Землю вовремя, - все они на грани катастрофы. Откуда-то к ним близится беда, - всё его существо убеждено в том.

Начнёт он с поисков Леды и тех, кто с ней: Мартина и Лии. Лицо Леды смотрело на него из зеркала лагуны, подобно лицу Эрланга-Учителя. Знакомое и незнакомое, новое лицо рано повзрослевшей женщины. Найти её и больше не отпускать от себя! Нельзя искать Мартина и Леду мыслью, протянутой на континент, надо поступить по-человечески, не оттолкнуть их от себя ни на миллиметр. Они люди, им он будет открываться не сразу, постепенно.

Шри Джая, брахман из главного храма на главном вулкане острова, - с ним он мог связаться мыслью. Этому брахману поручили фаэты заботу о Леране. Раз в неделю он привозил Лерану продовольствие, сообщал новости острова и планеты, уточнял желания почётного гостя.

Пусть Шри Джая приедет сегодня, а не через два дня, как ожидалось. И приедет по собственному желанию. Пока не надо, чтобы Правящий Совет знал о его планах, - они не готовы. Леран и сам ещё не знает точно, в чём их целевой смысл, он откроется вовремя.

Вокруг летало облако бабочек размером с ладонь: белые, оранжевые, жёлтые, голубые. Все вместе они были похожи на девичье платье Леды, платье из Нью-Прайса. Никогда раньше он не видел их на пустынном берегу.

В ожидании брахмана Леран вернулся в бунгало, написал письмо Мартину. Строки эти поймёт только экс-комиссар, и поверит тому, кто вручит его. Через час на джипе явился Шри Джая, в белых одеждах, беловолосый, белобородый. Внёс в хижину корзину с едой, склонился в поклоне.

- Спасибо, Шри Джая. Найдёшь ли ты время для моей просьбы? Она займёт два-три часа твоего времени...

- Конечно, господин! - седой брахман склонил голову пред золотоволосым юношей.

«Ничего, - усмехнулся про себя Леран, - Скоро уйдёт и это. Поклонение загадочным и могущественным золотым людям... Мудрый и старый священнослужитель достоин иной участи».

- Я хочу, чтобы ты представил меня правителю острова и шефу полиции.

- Я готов, господин. Машина и я в твоём распоряжении.

- Тогда поехали...

Брахман не пользовался услугами водителя. Достигнув восьмидесятилетнего рубежа, он выглядел, двигался и мыслил как мужчина в расцвете сил. Служителям храмов известны многие секреты, недоступные простым людям. Секреты станут общедоступными знаниями.

Машина пересекла невидимую запретную грань, отделившую территорию жизни ссыльного фаэта от пространства бытия островитян. Леран смотрел на волшебную цветущую природу острова отрешённо, отмечая её лишь внешним взором. Малые и большие храмы причудливой архитектуры, соединившей индуистские, буддийские и мусульманские традиции. Жилища простых людей и дворцы знати. Террасы рисовых плантаций. Озёра и рукотворные пруды японского изящества. Насекомые, птицы, животные, люди... Господство трёх цветов: зелёного, жёлтого, алого. Леде понравится, остров для неё станет ожившей сказкой.

Правителя на месте не оказалось, большей частью он жил в столичной провинции. Их встретил его помощник Бошу Ананда, смуглый мужчина средних лет индийского происхождения. Сегодня этот человек не нужен Лерану, но он пригодится, когда приедет Эрнест Мартин. К тому дню Леран обязан хорошо ориентироваться в ситуации на острове. Затворничество закончено.

Нейтральная беседа в тёплых тонах за чаем. Бошу Ананда Лерану понравился: в нём не было обычного для чиновников двойного дна.

Через тридцать минут, - здание управления полиции. Они прошли в кабинет начальника без предупреждения и пропусков: перед Шри Джаей и сопровождающим уважаемого брахмана золотоглазым высоким молодым человеком с красной повязкой на лбу склонялись все головы и отворялись все двери.

Главный полицейский острова, - толстый черноволосый абориген со странной импортной фамилией Макино, - вскочил со стула и подбежал к брахману, склонился и поцеловал ему руку. Лерану достался только уважительный полупоклон. Полиция ничего не знала не только о фаэтах, но и о золотых людях.

Шри Джая от угощения отказался, сразу перешёл к делу.

- Мой спутник, - представитель моего руководства, - кратко представил он Лерана, - У него к вам просьба. Надеюсь, вы сделаете всё...

Макино смотрел на Лерана. невиданные им никогда золотые глаза, удивительное лицо в обрамлении золотых локонов, - спутник брахмана поразил его. Шеф полиции и не подозревал, что в этот момент Леран хозяйничает в его сознании и памяти, настраивая на правильное решение предстоящей задачи.

- Хочу, чтобы вы отыскали и доставили на остров четырёх человек. Мне известно последнее их местопребывание на материке. Если их там не окажется, потерянный след поможет отыскать местная буддийская община. Контакты с местной полицией исключены. Нужен умелый исполнитель.

- Все расходы на выполнение просьбы берёт на себя мой храм, - добавил Шри Джая.

Решение в голове Макино уже созрело помимо его воли.

- Я знаю как это сделать и кто будет заниматься вашим делом, - сказал Макино, взял со стола медный колокольчик и позвонил.

В кабинет начальника полиции заглянул дежурный секретарь.

- Вызовите ко мне Инса! - скомандовал Макино.

Секретарь кивнул и скрылся.

- Инс, - мой лучший розыскник, - авторитетным голосом сказал Макино, продолжая смотреть на Лерана, - Молод, но очень талантлив. Надеюсь, он вам подойдёт.

Через несколько минут в кабинет вошёл молодой человек в полицейской форме, лет двадцати пяти, с умными глазами на некрасивом круглом лице, и молча застыл у двери.

- Господа желают, чтобы ты занялся поисками на материке четырёх человек. Опираясь только на собственные силы и умения, - сказал Инсу Макино.

Молодой следователь пожал плечами.

- Я готов. Когда приступить?

- Немедленно! - сказал Леран, - Все инструкции ты получишь сейчас же...

- Деньги тоже, - добавил Шри Джая.

- Как быть с моими делами? Могу ли я...

- Нет! - так же резко сказал Леран, - Дела остаются, прощаться ни с кем не надо. Никто не должен знать, где ты и чьё поручение выполняешь.

- Да-да, - не совсем уверенно согласился шеф полиции.

Пока Шри Джая доставал и пересчитывал деньги, Леран вложил в память Инсу все необходимые данные о Леде, Мартине, Лии и Фреде, а также необходимые ограничения в его поведении, обеспечивающие скрытность операции. К моменту вручения денег и конверта с посланием для Мартина Инс знал всё, что ему нужно. Леран видел, что выбор Макино удачен, этот Инс действительно способен скрытно отыскать и привезти на остров нужных людей инкогнито и безопасно.

Теперь оставалось немного: проводить Инса на расстоянии до самолёта и стереть из памяти Макино и Шри Джая всё, относящееся к этому поручению. В голове начальника полиции останется информация о другом задании, данном Инсу. Прикрытие ему здесь обеспечит он сам.

Инс уложится в неделю. За эти дни Лерану требовалось основательно изучить остров, чтобы представить его ожидаемым гостям самому. Плюс привести в порядок хижину, подготовить Ириана, - он станет другом и людям, - побеседовать с Учителем. Неделя - оптимальный срок, он не будет торопить Инса.

Леран следил за посадкой самолёта, находясь в хижине. В аэропорт отправился сам Шри Джая. Инс выполнил задание блестяще. В новом мире и ему найдётся более серьёзная работа. Леран видел глазами Инса Леду, Мартина, Лию. Фреда не было. Опираясь на письмо Лерана, Мартин подготовил Леду к встрече с Лераном: она выглядела спокойной, только усталой.

Леран передал прямо в мозг Инсу просьбу проводить гостей острова вместе с брахманом к дому на берегу. Следователь вздрогнул, оглянулся, удивительно быстро всё понял и машинально кивнул в знак согласия. Ему стало ясно: своему шефу ничего докладывать не придётся; уже неделю он находится на другой службе, и она не заканчивается. Леран даже улыбнулся, - так ему понравилась реакция молодого полицейского.

Он вышел к дороге у дома. Шри Джая остановил джип в десятке метров. Пять пар глаз смотрели на Лерана, он же видел только одну. Многое впереди зависело от поведения Леды в эту минуту.

Все уже вышли из машины и стояли в ожидании, не зная, как поступить. Леда продолжала сидеть и смотрела на него через опущенное стекло расширенными глазами. Вот в чём дело! - она до самого последнего момента не до конца верила, что Леран остался жив после гибели «Барта Эриксона».

Шри Джая подошёл к машине, открыл дверцу. Брахман разобрался в их отношениях лучше, чем сам Леран. Леда взглянула на седого священника, что-то увидела в его глазах, улыбнулась в ответ, вышла на траву обочины, постояла секунду и рванулась к Лерану лёгким цветным облачком. Он не ощутил её веса, когда она повисла на его шее. Слёзы облегчения лились из её глаз, слёзы освобождения, точно такие, как у него неделю назад.

Минуту он подержал её на руках, затем бережно опустил на землю, взял за руку и они пошли к машине. Обнялся с Мартином так, что у экс-комиссара и экс-чемпиона захрустели рёбра. Поцеловал Лию в покрасневшую щёчку. Пожал руку Инсу. Склонил голову перед брахманом.

За всё это время никто не сказал ни слова. Снова взяв в руку ладошку Леды, Леран отступил с ней на пару шагов и заглянул каждому в лицо. В каждом из них живая чистая радость, в том числе и у Инса, и у Шри Джая. Только в глазах Эрнеста ещё и нескрываемое удивление: он не ожидал увидеть такого Лерана Кронина.

С помощью Мартина Леран мгновенно понял, как он изменился за недели одиночества на этом берегу. Прежний Леран Кронин не стал бы обнимать друга или целовать его жену, то есть вести себя как обычный человек с обычными человеческими чувствами. Удивление в глазах Эрнеста прошло, но оно успело изменить самого Мартина. И Леран встретил взгляд Барта, возродившийся в чёрных глазах на чёрном лице. Встретил и понял: в эту минуту он обрёл не просто друга, но брата.

- Я невыразимо рад! - произнёс он наконец, - Эта хижина будет нашим домом на ближние времена. А вам, друзья мои, безграничная благодарность, - обратился он к брахману и полицейскому, - Ещё придут дни, когда я отслужу вам вашу службу.

Он подошёл к Инсу, положил руки ему на плечи и заглянул в глубину глаз.

- Друг мой, ты знаешь, что теперь тебе делать. Жди сигнала, ты понадобишься для большого дела.

Инс ответил ему преданным взглядом.

- С тобой, Шри Джая, мы ещё не раз встретимся и поговорим. Наше сотрудничество только начинается. Близится день, когда я открою тебе всё, что знаю. А не только то, что могу. Всё будет зависеть от твоего согласия. Мы все будем свободны в выборе...

Брахман смотрел на него с долей грусти: опыт его долгой человеческой жизни говорил, - радость встреч быстротечна, впереди тяжёлые испытания. И он не отвергал их.

Машина унесла Шри Джаю и Инса.

Леран сдержанно улыбнулся и указал рукой на бунгало:

- Прошу! Ведь принято начинать с дома? После этого мы пообедаем на берегу и отдохнём.

Мартин и Лия с любопытством оглядывали лёгкие щелястые стены, свисающие с крыши свежие пальмовые листья. Леда не отрывала рук от Лерана и смотрел только на него.

Они вошли, и Леран ощутил: он пришёл к себе домой. Впервые за все долгие дни эта хижина стала ему домом.

- У богатых островитян дома из дерева и черепицы. Я, как видите, небогатый островитянин, - Леран легко рассмеялся, - Но моя хижина стоит на крепких столбах, в ней всегда здоровый воздух. Здесь пять комнат, во дворе пристройка-кухня. Настоящий дворец. Не смотрите, что нет окон, в стенах достаточно щелей для освещения и днём, ночью.

- Замечательно! - заговорил Мартин, - Приют монаха-отшельника. Идеальное место для сочинения тайных планов.

- Верно, - согласился Леран, - Скоро мы займёмся и планами.

- Но, Леран, - спросила Лия, - Ты, мне кажется, мог бы иметь здесь и другое жильё? Так быстро и скрытно найти и перевезти нас сюда мог только могущественный человек.

- О, могущество не всегда благо, - серьёзно ответил Леран, - Мне предназначался каменный дворец в горных альпийских лугах. Но разве можно жить без моря у дверей?

- Но у тебя же ничего здесь нет! - удивилась Лия, - Ни электричества, ни телевидения, ни даже радио. И это в наше время!

- Прошу прощения. Я как-то не подумал об этом, - признался Леран, - У меня было время приобрести всё. Я успел забыть, что на земле отвлекает людей от жизни. А в остальном... Выбирайте любые комнаты. Там постели, всё как надо. С расчётом и на Фреда.

- Фреда нет и больше не предвидится, - мрачно заметил Мартин, - Он ухитрился бросить нас в самую трудную минуту.

«Бросить» прозвучало как «предать» и Леран не стал уточнять. Фред вернулся туда, откуда пришёл, он вновь стал Бергсоном-младшим. Чего-то подобного он ждал от него всегда.

Осмотр жилья занял немного времени. Мартин воспринял «бунгало» спокойно-равнодушно, ему было всё равно где и как жить. Лия определила, где разместить телевизоры с прочей электроникой и тоже успокоилась. Леда была в полном восторге, её пальцы коснулись бамбука стен, шелка занавесок, кухонной посуды.

- Нас ждёт большой разговор, - решил прервать экскурсию Леран, - Соединим его с обедом. У меня всё готово в двух больших корзинах. Они у входа. Эрнест, помоги мне, я не справлюсь сам. Одну мою руку захватила Леда.

Они перенесли корзины к берегу лагуны, Леран указал на плоский камень, готовый служить столом, Лия немедленно взялась за его оформление. Леда оторвалась от Лерана и принялась ей помогать.

Мартин и Леран отошли в сторону. Леран обратил на Эрнеста вопросительный взгляд. Тот его понял сразу и ответил, выбирая слова:

- После взрыва яхты болезнь к ней вернулась. Ведь от яхты одни кусочки... Считалось, что погибли все. Я провёл своё расследование. Но не успел, Леда перестала воспринимать внешний мир. Твоё письмо, переданное мне Инсом, вернуло ей рассудок. Но если бы она тебя здесь не увидела, ей уже никто не смог бы помочь...

Они повернулись и посмотрели на дам. Исхудавшей тоненькой фигуркой Леда походила на девочку-подростка, но лицо с горящими глазами принадлежало женщине, перенёсшей тяжкую болезнь и невзгоды. Испытания придали её индейской природной красоте новые черты, создав женщину удивительного обаяния.

- Месяц спокойной жизни, - и она победит на конкурсе «Мисс мира», задумчиво сказал Эрнест, - Но если бы ещё красота приносила счастье...

- Я сделаю для неё всё, что могу, - тихо сказал Леран, - Я в большом долгу перед людьми...

- Да, конечно, - задумавшись о своём, просто согласился Мартин, - Мы все в долгу.

Певучий голос Лии пригласил их. Они расположились на песке кругом камня. Стол был сооружён из припасов, привезённых Шри Джая и мог бы увлечь любого капризного гурмана. Но для присутствующих на берегу он явился только фоном предстоящей беседы. Слишком многое интересовало гостей острова, а хозяин-организатор приёма знал, что ему придётся непросто, прежде чем он удовлетворит их любопытство.

- Что, приступим? Леда, если ты не займёшься едой, я просто не смогу произнести ни слова, - начал Леран.

Леда вздохнула, словно её принуждали к чему-то предосудительному, и, прижмурив глаза, занялась отбором блюд.

- Всем нам четверым, а также тем, кого нет с нами, довелось испытать силу зла нашего мира, - Леран говорил неторопливо, наблюдая за тем, как Леда нехотя пробует то рис, то вяленое мясо, то касается пальчиками фруктов, - Но никто из нас не представлял всю безмерность этого зла. Мир оказался сложнее любых фантазий о нём. К сожалению, открытия совершены были мной совсем недавно. Я делал не то и не так, что и послужило причиной наших несчастий.

- Я буду тебя внимательно слушать, - прервала его Лия, - Но не соглашусь с этим. Ведь ты не знал того, что знаешь сейчас.

Леран обрёл спокойствие, так знакомое Мартину по прежним дням. Но сегодня Эрнест знал, что внешняя непроницаемость его друга, - только ширма, скрывающая и сдерживающая натиск настоящих человеческих эмоций.

- Дорогая Лия, каждому из нас прекрасно известно, что незнание нравственных библейских постулатов никого не освободит от наказания за их нарушение. Так и здесь. Невежество, - всегда следствие определённой аморальности. Я говорю о высшей морали, всё другое придумано и не стоит обсуждения. Эрнест, в одной из корзин вино, я не вижу его на столе. Оно не помешает всем нам...

Эрнест разлил вино по бокалам, оно заполыхало красным огнём. Солнце стояло в зените, и не было возможности смотреть на небо без слёз. Лагуна также ослепляла сиянием. Зрение всех четверых действовало без боли только в ограниченном участке пространства рядом с ними, между ними.

Над головой Лерана взвилось облако знакомых ему крупных бабочек.

- Ой! - воскликнула Леда, - Какая красота! Что это такое, Леран?

- Мои цветные подружки, - улыбнулся он, - Я дарю их тебе.

Бабочки послушно переместились к головке Леды, одна из них опустилась ей на руку. Ярко-оранжевая, с тёмно-алой каймой на крыльях, она застыла мягким осколком солнца. Леда разглядывала её, Мартин и Лия заворожённо следили за цветным танцем солнца над головой Леды, Леран смотрел на её лицо. Леда оживала. Океан, природа острова приняли её вместе с Лераном и взяли на себя заботу о ней.

Несколько минут прошли в молчании, пока волшебные бабочки не покинули собрание людей.

- Хороший знак, - прошептала Лия.

- Красивый, - почти согласился Леран, - Знаки сопровождали нас всегда. Эрнест, ты не забыл трилистник и свастику?

- Как можно! - ответил Мартин, потрясённый радужным видением не меньше Ли, - Наш чёрный ангел Агасфер...

- Агасфер... Мне понадобилось пережить взрыв нескольких подводных мин и потерять близких, чтобы узнать: Агасфер и прочие, мнящие себя земными царями, - всего лишь пешки в чужой игре. Я нашёл легенду. Что значит, - попал к живым золотым людям. Да, внешне они такие же, как я.

Лия прерывисто вздохнула, Леда замерла, Мартин прикрыл глаза. Леран понял, что о фаэтах он расскажет, но себя к ним причислять сегодня не будет. И так чуть ли не слишком.

- Человек - вовсе не единственный разумный обитатель Земли. Есть ещё и золотые люди. Они же, - фаэты. Не буду ждать, пока вы догадаетесь сами. Сегодня моя задача - рассказывать и отвечать на вопросы. Да, фаэты, - бывшие жители планеты Фаэтон. Они появились на Земле после распада Фаэтона на астероиды и другие осколки. Мало того, Земля имеет ещё одну разумную расу, - в океане. Это дельфины. Я познакомлю вас с одним из них, моим другом Ирианом. Увидите вы и живых фаэтов. Мы с вами первые из землян, представляющих, как неверно люди оценивают своё положение на планете. Мы с Эрнестом убедились, что самое сильное государство бессильно перед сообществом Агасфера. А сам Агасфер, - муравей у ног фаэтов. Настолько могущество золотых людей превышает силу землян! И так было на протяжении всей истории.

- Так они могут уничтожить и всё человечество? - недоверчиво спросила Леда, замерев с апельсином в руке.

- Нет проблем. Стоит им только захотеть. Мы ещё будем говорить об этой открытой возможности серьёзно.

- И вся охранительная мощь: полиция, войска, ядерное оружие, - ничто не поможет? - не поверил и Мартин.

- Даже если люди увеличат эту мощь в сотню раз, - фаэты не заметят. Все эти бомбы и ракеты для них детские хлопушки.