Будущие наказания по изъяснению Спиритизма 4 страница

¹ Один ребёнок, которому священник описал заманчивую картину будущей жизни, спросил его: "Все ли они там едят белый хлеб, как в Париже?" (А.К.)
² Проповедь, произнесённая в Монпелье в 1860 году. (А.К.)
³ "Праведные, не оставляя занимаемых ими мест, могут иногда, благодаря духовной способности и ясности зрения, созерцать на расстоянии муки ада; и, видя их, не только не испытывать печали и сострадания, но в избытке радости прославлять Бога за своё блаженство, в то время как нечестивые переживают невыразимые мучения." Св. Фома Аквинский. (А.К.)
⁴ Проповедь произнесённая в Париже в 1861 г. (А.К.)
⁵ По нормам русского правописания, говоря о Христе в 3-м лице, пишут Он, Его и т.д. Мы же в книгах спиритов пишем эти местоимения со строчной буквы, прописная употребляется только тогда, когда речь идёт о Боге. К этому нас обязывает спиритическая идеология: спириты не считают Христа Богом или даже "Сыном Божьим" в буквальном смысле. С точки зрения Спиритизма, каждый человек - точно такой же сын Божий и вполне имеет право заявить о себе: "Я есмь сын Божий." Для спиритов Иисус Христос - не божество, но дух, стоящий на самой вершине Духовной Иерархии и представляющий для нас, Землян, самого Бога. (Й.Р.)
⁶ Курсив наш. Эта весьма важная мысль по сути дела объясняет причину возникновения атеизма и задачи, которые по Вышнему замыслу он должен был решить в земном человечестве. Ведь нелепо и помыслить, будто в мире, управляемом Богом, атеизм, т.е. безбожие, мог появиться просто так и сам по себе. Всё это знак того, что идеи, которые люди составили себе о Божестве, и их религиозная практика не соответствовали действительности и перестали, на определённом этапе духовного развития человечества, удовлетворять видам Создателя. Вот и нужно было место расчистить для новых идей, выраженных в Третьем Откровении. (Й.Р.)
⁷ См."Евангелие от Спиритизма", гл. III. (А.К.)
⁸ Это извлечение взято из сочинения Огюста Калле, озаглавленного "Ад". (А.К.)
⁹ В этом описании можно усмотреть аллегорическое описание участи преступных душ, которые воплощаются в мирах матерьяльной Вселенной, где жизнь ещё более мучительна, чем на Земле. Вместе с тем и наша планета не всегда соответствует своему статусу чистилища: очень часто то один, то иной регион её подпадает под категорию ада. Так, скажем, люди, жившие и массово умиравшие в России с 1917 по 1956 гг. имеют все основания считать, что они прошли через ад, аллегорические и бледные описания которого силились дать Отцы Церкви. (Й.Р.)
¹⁰ Это видение носит определённый характер кошмара; вероятно, что явление именно этого рода и имело место у Св. Терезы. (А.К.)
Что касается образов, порождаемых кошмаром, то они, надо сказать, никогда не отличались особенным разнообразием. Вообще многим "святым" было свойственно мучавшие их кошмары выдавать за "видения" и "откровения свыше", чем и объясняется бредовость их сообщений. Весьма грустно читать этот поповский бред (бред не только в переносном, но и в буквальном смысле), излагаемый учёным богословом с напыщенностью и научной серьёзностью как самые реальные факты жизни. И ещё необходимо отметить, что фантазия отшельников и монахов никогда не была отмечена эстетическим чувством. (Й.Р.)
¹¹ Учёный богослов малость запамятовал: выше он говорил, что "осуждённые, находящиеся в аду, суть духи, потому что только душа их спустилась туда", а физическое тело превратилось в пыль; теперь же, оказывается, черти в аду века напролёт "возятся с человеческим телом", невесть откуда взявшимся, "как повара или мясники". Словом, бред, он и есть бред. (Й.Р.)
¹² Курсив наш. То, что автор учёной диссертации употребил здесь не "плюсквамперфект", а настоящее время, есть факт весьма знаменательный: мы тем самым вольны понять, что ум автора живёт не настоящей жизнью, а блуждает в мире иллюзий и грёз, в мире фантазии и вымысла, к тому же, как мы уже убедились, крайне болезненных, где финикияне и прочие язычники, а также Иудея куда более реальны, чем современные автору немцы, англичане и, скажем, Швеция. Разумеется, такой человек не может рассуждать здраво и пишет вздор. Сочинитель данного эссе напрочь лишён чувства юмора, которое просто не позволило бы ему написать сии строки. Короче говоря, их автор вполне заслуживает диагноза. А между тем он - типичный духовенский теоретик и столп богословской премудрости и эрудиции. (Й.Р.)
¹³ Воистину странное наказание - делать то же зло, что и на земле, но только в больших размерах. Было бы разумнее заставить их самих терпеть его, нежели позволять причинять другим. (А.К.)
¹⁴ Эти самые демоны, не покоряющиеся воле Божией, кротки и примерно послушны, чтобы делать зло. Ни один из них не отступает и не медлит в течение вечности. Какое странное превращение совершилось с теми, кто был создан чистым и совершенным как ангелы. Не странно ли видеть, что они подают пример полного единодушия и гармонии, тогда как люди не умеют жить в мире на земле и раздирают друг друга? Видя такую роскошь возмездия для отверженных и сравнивая их положение с положением демонов, невольно спросишь: кто более достоин сожаления - палачи или жертвы? (А.К.)
¹⁵ Любопытно, что хотя бы в конце ХХ века в англиканской Церкви вызрела мысль об упразднении ада. Так, недавно её Генеральный Синод одобрил догмат об "угасании" и "небытии", постигающем закоренелых грешников после кончины. Епископ Ньюкастлский сказал при этом: "Бог ведь не какой-то садист или чудовище." (Й.Р.)
¹⁶ См. "Книгу Духов", NN 443, 444.(А.К.)
¹⁷ Весьма поучительно сопоставление видений, посещавших христианских экстатиков с загробными видениями души умершего, описываемыми в "Бардо-Тодол". Всё это впечатления и ощущения, имеющие отношение скорее к оставленному телу, связь с которым у души ещё не разорвана, нежели к бессмертному духу, вступающему в мир Вечной Жизни. (Й.Р.)

 

Глава Пятая

ЧИСТИЛИЩЕ

§58. "Евангелие" нигде не упоминает о чистилище, которое признано Церковью только в 593 году. Этот догмат, конечно, более рационален и более согласуется со справедливостью Божией, чем ад, так как устанавливает менее суровые наказания, даёт возможность искупления менее тяжких преступлений.
Идея чистилища зиждется на справедливости по сравнению с человеческим правосудием - это временное заточение, а не вечное осуждение. Что сказали бы о стране, которая не имела бы других наказаний, кроме смертной казни, за все преступления без различия? Помимо чистилища, души имели бы только две альтернативы или два выбора: абсолютное блаженство и вечное мучение. По этой гипотезе, души, виновные только в ничтожных проступках, должны разделить блаженство избранников, не будучи совершенными, или нести наказание наравне с великими грешниками, не сделав большого зла, что было бы несправедливо и неправильно.
§59. Но понятие о чистилище, конечно, должно было быть неполно, и потому, не зная других наказаний, кроме огня, из него сделали нечто вроде ада, души там тоже горят, но в менее сильном огне. Так как прогресс или исправление душ не согласуется с вечным мучением, то души выходят оттуда не по своим заслугам, а силою молитв, приносимых за умерших или заказываемых о них за деньги. Если первая мысль и была хороша, то нельзя того же сказать о её следствиях благодаря тем злоупотреблениям, которые она породила. Платные молитвы сделали чистилище более выгодным источником доходов, чем ад. ¹
§60. Место чистилища никогда не было определено, а равно и характер его наказаний. Пробел этот предоставлено пополнить новому откровению, которое объяснило нам причину земных страданий, справедливость которых доказывает множественность существований.
Эти страдания составляют необходимые последствия несовершенства души, так как, если бы душа была совершенна, то не грешила бы и не подвергалась последствиям греха. Человек, воздержанный и умеренный во всём, не испытывает болезней, происходящих от излишества. Чаще всего человек несчастен по собственной вине, но, если он несовершенен, то значит уже был таким до своего появления на земле; если он искупает свои настоящие прегрешения, то также и те, которые совершил в предыдущем существовании и ещё не успел искупить, и если терпит жизнь полную испытаний, то это от того, что заставлял других терпеть то же самое в другой жизни. Превратности, которые он испытывает, служат временным испытанием и, вместе с тем, указывают на несовершенства, от которых он должен исправиться, чтобы избежать будущих несчастий и прогрессировать по пути добра. Это для души уроки жизненного опыта, иногда очень суровые, но тем более полезные для будущего, чем глубже впечатление, оставляемое ими. Эти превратности представляют случаи постоянной борьбы, которая укрепляет душу, развивает её моральные и интеллектуальные силы, и она выходит из них всегда победительницей, если только имеет мужество довести борьбу до конца. Награда за победу - жизнь духовная, в которую душа входит торжествующая и сияющая, как воин после одержанной победы.
§61. Каждое существование есть для души шаг вперёд, к совершенству; от человека зависит, чтобы этот шаг был по возможности велик, чтобы сразу переступить несколько ступеней и не топтаться на месте; в последнем случае он будет страдать без пользы, а так как рано или поздно нужно заплатить свой долг, то ему придётся вновь начинать существование, в условиях ещё более тяжёлых; к незаглаженным проступкам он прибавит ещё новые.
Таким образом, в последовательных воплощениях душа мало-помалу освобождается от своих несовершенств и очищается до тех пор, пока не сделается достойной покинуть мир искуплений для того, чтобы переселиться в более счастливые миры, а потом и в высшие, в которых будет наслаждаться полным блаженством.
Итак, чистилище не есть смутная и неопределённая идея: это действительность, матерьяльная реальность, которую мы видим и испытываем на себе, оно находится в мирах искупления, а Земля есть лишь один из этих миров; здесь люди искупают своё прошлое и настоящее в зачёт будущего. Но вопреки понятию, которое обыкновенно составляют себе о чистилище, всякий сам может сократить или продолжить своё пребывание в нём, смотря по успехам, которых он достигнет, работая над своим совершенствованием; он возвысится не потому, что кончился срок его испытаний или по молитвам других, а по собственным заслугам, согласно словам Иисуса Христа: "Каждому по делам его", словам, выражающим всё правосудие Божие.
§62. Тот, кто страдает в этой жизни, должен, стало быть, знать, что он заслужил это тем, что недостаточно очистился в прежней своей жизни, и если не сделать этого теперь, то должен будет страдать ещё и в следующей жизни. Это вполне логично и справедливо. Страдания присущи несовершенству, - как и болезни: страдают, пока длится болезнь или несовершенство, и до тех пор, пока не выздоровеют или не исправятся окончательно. Так, если человек горд, то он страдает от последствий гордыни, если эгоистичен, то от своего себялюбия.
§63. Всякий виновный дух страдает прежде в жизни духовной. Потом ему даётся жизнь телесная как средство исправления. Вот почему он оказывается здесь на земле часто с теми людьми, которых обидел в предыдущей жизни, и в обстоятельствах, подходящих или противоположных тому положению, в которых он грешил, например, он находится в бедности, если дурно пользовался богатством, в унижении, если был горд.
Искупление в мире духовном и на земле не составляет двойного наказания духа. Оно всё то же, но продолжается на земле как дополнение, чтобы дать духу возможность улучшиться. От него зависит воспользоваться этой возможностью. Не лучше ли для духа возвратиться на землю, имея впереди возможность достигнуть лучшей жизни, чем быть осуждённым безвозвратно, покинув её? Эта свобода выбора, дарованная ему Богом, есть доказательство мудрости, благости и справедливости Божией. Бог хочет, чтобы человек, был всем обязан самому себе, своим усилиям и был сам строителем своего будущего; если он несчастлив более или менее продолжительно, то винить в этом может только самого себя: путь к совершенству ему всегда открыт.
§64. Если рассмотреть, как велики страдания некоторых преступных духов в незримом мире, как ужасно положение некоторых из них, в каком они находятся страхе и насколько усиливаются их страдания от невозможности определить их окончание, то можно бы сказать, что это и есть ад, если бы только слово это не выражало идею о вечном и матерьяльном страдании. Благодаря откровению духов и примерам, которые они нам представляют, мы знаем, что продолжительность искупления зависит от степени исправления виновного.
§65. Итак, Спиритизм не отвергает будущих наказаний, а, напротив, подтверждает их. Он не допускает только физически определённого ада, с его горящими печами и непрощёнными грехами. Но чистилища он не отрицает, так как доказывает, что мы сами в нём находимся; но он точнее определяет его, объясняя причины земных страданий и тем заставляя верить в него тех, кто раньше отрицал его.
Не отвергает ли Спиритизм молитв за умерших? -Напротив: страждущие духи сами о них просят. Потому Спиритизм ставит молитвы в обязанность милосердия и доказывает их необходимость для возвращения душ к добру и сокращения таким образом их мучений. ² Действуя на рассудок, Спиритизм возвращает к вере неверующих и к молитве тех, кто над нею насмехается. Он говорит, что та молитва действительная, которая в сердце, а не только на словах, когда молишься сам, а не заказываешь молитву за деньги. Кто осмелится осуждать такое учение?
§66. Где бы ни происходило наказание, в жизни ли духовной или на земле, и сколько бы времени оно ни длилось, оно всегда будет иметь конец, более или менее близкий или отдалённый. В сущности для духов существуют две альтернативы: временное наказание, соответственное виновности, или награда, смотря по степени заслуг. Спиритизм не признаёт третьего вывода, т.е. вечного осуждения. Ад остаётся для него фигурой, символизирующей наивысшие страдания, срок которых неизвестен. Чистилище же есть действительность.
Слово "чистилище" создаёт понятие об определённом месте и весьма естественно прилагается более к Земле, как к месту искупления, чем к беспредельному пространству, где витают страждущие духи; да и по существу своему земная жизнь есть настоящее искупление.
Когда люди будут совершеннее, из их среды будут переходить в незримый мир только добрые духи, и, в свою очередь, духи, воплощаясь, будут вносить в человечество только усовершенствованные элементы, тогда Земля перестанет быть миром искупления, и люди не будут больше страдать от нищеты и лишений как прямых последствий своих несовершенств. В настоящее время происходит уже это преобразование, которое возвысит Землю в иерархии миров. (См."Евангелие от Спиритизма, гл.III).
§67. Но почему же Христос не говорил о чистилище? Потому что идеи этой не существовало, тогда и не было слова для её выражения. Христос пользовался словом "ад", как единственным, которое было в употреблении для обозначения всех будущих мук без различия. Если бы он рядом с этим словом поставил слово, равнозначащее по смыслу слову "чистилище", то он не мог бы придать ему настоящего его смысла, не затронув тех вопросов, которые назначались для будущего; это было бы, между прочим, назначением двух отдельных мест для наказаний. Слово "ад", подразумевающее идею о наказании, заключает в себе и идею о чистилище, которое есть только один из способов наказания. Будущее, долженствующее просветить людей насчёт истинного назначения наказаний, должно будет поставить и ад на его настоящее место.
Если Церковь по прошествии шести веков нашла нужным к словам Иисуса Христа прибавить и установить существование чистилища, значит, она думала, что Иисус Христос открыл не всё. Отчего бы не думать так и по поводу других постановлений?

¹ Чистилище породило скандальную торговлю индульгенциями, с помощью которых продавали право входа в рай. Эти злоупотребления были первой причиной Реформации и заставили Лютера отвергнуть чистилище. (А.К.)
² См."Евангелие от Спиритизма", гл.XXVI, "Действие молитв". (А.К.)

 

Глава Шестая

УЧЕНИЕ О ВЕЧНОСТИ МУЧЕНИЙ

Происхождение учения о вечных муках - Доводы в защиту учения о вечных муках - Матерьяльная невозможность вечных мук - Устарелость доктрины о вечных муках - Иезекииль восстаёт против вечности мук и первородного греха

Происхождение учения о вечных муках

§68. Верование в вечность мук так быстро теряет почву, что не надо быть пророком, чтобы предсказать его близкий конец. Оно было опровергнуто такими вескими доводами, такими решительными аргументами, что казалось бы излишним заниматься этим вопросом ещё и можно бы предоставить его самому себе. Но нельзя не сознаться, что несмотря на всю несостоятельность верование в вечность мук служит связующим звеном между противниками новых идей; они защищают его с наибольшим рвением, потому что это самое слабое их место и они предчувствуют последствия скорого падения своего веровани; потому-то данный вопрос заслуживает серьёзного рассмотрения.
§69. Учение о вечности мучений, как и о матерьяльном аде, имело смысл, пока страх наказаний сдерживал невежественных людей, для которых были бы недостаточны наказания нравственные и временные. Они не могли бы понять справедливости постепенного возмездия так же, как не могли оценить оттенков добра и зла или значения смягчающих и увеличивающих вину обстоятельств.
§70. Чем ближе стоит человек к первобытному состоянию, тем более он матерьялен; моральные чувства развиваются у него позже всех. Потому и представление его о Боге и о достоинствах Божьих самое смутное, ничуть не более совершенное, нежели о будущей жизни. Они уподобляют Его собственной природе; для них Он неограниченный властелин, тем более грозный, что Он невидим, как деспот, сидящий в своём дворце и никогда не показывающийся своим подданным. Он могуч своей матерьяльной силой, а моральная непонятна для них; они представляют Его себе вооружённым громом и молнией и сеющим на Своём пути ужас и разорение, по примеру непобедимых воителей. Бог милосердный и кроткий не был бы по их понятиям Богом, это было бы слабое существо, не умеющее заставить слушаться. Неукротимая месть, ужасные, бесконечные наказания нисколько не противоречили их понятиям о Боге, и разум их вполне мирился с ними. Сами мстительные и жестокие по отношению к своим врагам, безжалостные к побеждённым, они приписывали Богу, как высшему существу, ещё более ужасные качества.
Для таких людей и религиозное верование должно было подходить к их грубой натуре. Религия духовная, полная любви и милосердия, не могла слиться с дикими нравами и страстями. Не будем же осуждать Моисея ни за его драконовские законы, которые едва сдерживали непокорный народ, ни за то, что он рисовал Бога мстителем; это было необходимо в то время, кроткое учение Христа не получило бы тогда отклика и было бы бессильно.
§71. По мере того, как Дух развивался, туман матерьялизма рассеивался, и люди стали более способными к пониманию духовного, но всё это делалось постепенно. Когда явился Христос, он уже мог возвестить Бога милосердного, говорить о Его Царствии не от мира сего, и сказать людям: "Любите друг друга, будьте милосердны к ненавидящим вас!", тогда как древние говорили: "Око за око, зуб за зуб."
Какие же это были люди, которые жили во времена Иисуса Христа? Были ли это вновь сотворённые и воплощённые души? Если это так, то Бог создавал в то время души более совершенные, чем во времена Моисея. Но тогда, что сталось с последними? Неужели оне томятся в состоянии озверелости на вечные времена? Здравый смысл отвергает подобное предположение. Нет, это были всё те же души, которые жили при Моисее, но в продолжении нескольких существований оне достигли развития, достаточного для понимания более возвышенного учения, и сейчас оне те же самые, но теперь ещё совершеннее и поэтому могут воспринять более полное учение.
§72. Тем не менее Христос не мог открыть всех тайн будущности своим современникам. Он сам говорил: "Много ещё Я мог бы сказать вам, но вы того не поймёте, потому говорю вам притчами." Во всём, что касается нравственности, т.е. обязанностей человека к человеку, он выражался очень определённо потому, что затрагивал чувствительные струны матерьяльной жизни и знал, что будет понят; что же касается других вопросов, он ограничивался лишь тем, что посеял под аллегорической формой те ростки, которые должны были развиться позднее. Учение о будущих наказаниях и наградах принадлежит к последней категории. В особенности по отношению к наказаниям. Он не мог сразу изменить укоренившиеся понятия. Он пришёл наметить новые обязанности: милосердие и любовь к ближнему должны были заменить мстительность и ненависть, самоотвержение - стать на место эгоизма; этого уже было много. Христос не хотел ослаблять страха наказаний, чтобы не уронить чувства долга и обязанностей. Он обещал добрым Царство Небесное, значит, оно не могло быть достоянием злых; куда же они должны были итти? Неужели был какой-либо противовес, чтобы действовать на умы ещё слишком низменные для понимания духовной жизни; не надо забывать, что Христос обращался к народу, к менее просвещённой части общества, для которой нужны были образы осязательные, а не абстрактные. Вот почему он не входил в большие подробности по этому поводу; ему нужно было только указать на наказание и награду: этого было достаточно в то время.
§73. Если Иисус угрожал виновным вечным огнём, он также грозил им тем, что они будут ввергнуты в Геенну. - Что такое эта Геенна? Место в окрестностях Иерусалима, куда сбрасывались и сливались нечистоты из города. Неужели и это нужно было понимать буквально? Это было одним из энергичных символов, с помощью которых он влиял на толпу. То же самое и с вечным огнём. Если бы это было так, то Иисус противоречил бы сам себе, когда проповедовал милосердие и милость Бога, так как милосердие и непреклонность суть два противоположных понятия, одно уничтожает другое. Было бы странной ошибкой принять слова Христа за подтверждение догмата вечности мучений, тогда как всё его учение возвещает милосердие Божие.
В молитве Господней он учит нас говорить: "Остави нам долги наши, яко же и мы оставляем должникам нашим."Если бы виновный не надеялся получить прощение, то было бы бесполезно просить о нём. Но безусловно ли это прощение? Есть ли это милость или простая отсрочка заслуженного наказания? Нет, прощение это соответствует тому прощению, которое мы сами даём, т.е. если мы не будем прощать, то и не будем прощены. Бог, забывая обиды, ставит непременным условием такое же забвение, иначе Он не мог бы требовать от слабых людей того, что не сделал бы Сам в Своём могуществе. Итак, молитва Господня ежедневно свидетельствует против идеи о вечной мстительности Бога.
§74. Для людей, имеющих смутное понятие о духовности души, мысль о матерьяльном огне не представляла ничего странного, тем более, что она была взята из общенародных верований и почерпнута из языческих понятий, почти всемирно распространённых. Вечность мучений также не представлялась отталкивающей народам, подчинявшимся в продолжение многих веков законам грозного Иеговы. В идее же Христа вечный огонь есть только символ; он мало придавал значения тому, что этот символ понимался буквально, лишь бы он служил уздою. Христос хорошо знал, что время и прогресс объяснят смысл аллегории, особенно тогда, когда, по словам его, Дух Истины просветит человечество во всякой истине.
Главная причина непреложных наказаний есть недействительность раскаяния, но никогда Христос не говорил, что раскаяние не встретит милости у Бога; напротив, при всяком случае он показывает Бога милостивым, милосердным и готовым принять блудного сына, вернувшегося под отчий кров. Иисус показывает Бога непреклонным только к закоснелым грешникам, и если Он в одной руке держит кару, то в другой у него наготове прощение, чтобы излить его на виновного, как только тот проявит чистосердечное раскаяние. Конечно, это не есть изображение безжалостного Бога; следует также отметить, что никогда Христос не произнёс против кого-либо, даже против самых больших преступников, безвозвратного и окончательного приговора.
§75. Все примитивные религии, согласовавшиеся с характером первобытных народов, имели воинственных богов, сражавшихся во главе армий. Иегова у евреев предоставлял им тысячу способов для уничтожения врагов. Он награждал их победами и наказывал поражениями. ¹ По тому представлению, какое имели о Боге, думали чтить или умилостивить Его кровью людей и животных: отсюда кровавые жертвы, которые играли такую большую роль во всех древних религиях. Евреи в конце концов уничтожили человеческие жертвоприношения, христиане же, несмотря на учение Христа, ещё долго продолжали чтить Создателя, предавая огню и мучениям тысячи так называемых еретиков: это, под другим видом, были те же человеческие жертвы, так как совершались во славу Господа и сопровождались церковными церемониями. Да и поныне христиане призывают Бога перед сражением и восхваляют, и благодарят Его после победы, даже когда война ведётся по самым несправедливым и противохристианским причинам.
§76. Как трудно отрешается человек от своих предрассудков, привычек и первоначальных идей! 40 веков отделяют нас от времён Моисея, а наше поколение всё ещё видит следы древних варварских обычаев, поддерживаемых и одобряемых современной религией! Нужно было проявление могущественного мнения неправоверных, т.е. тех, которых считают еретиками, чтобы положить конец кострам и заставить понять настоящее величие Бога. Но за невозможностью применять костры, применяют матерьяльные и моральные преследования, которые до сих пор в полном ходу, - настолько мысль о Боге-карателе укоренилась в человечестве. Выросши в понятиях, внушённых ему с детства, мог ли человек удивляться, что Бог, которого чтут варварскими обычаями, приговаривает людей к вечным мукам и без жалости взирает на страдания осуждённых?
Да, это философы, нечестивцы (по мнению некоторых) первые возмутились, видя имя Бога, профанированным недостойными Его действиями. Они показали Его людям во всём Его величии, очистив имя Его от человеческих страстей и мелочности, в которые облекли Его тёмные верования. Тогда религия выиграла в достоинстве то, что потеряла во внешности, потому что убавилось число почитающих одни обряды и увеличилось число искренне верующих сердцем и душою.
Но, наряду с этим, как много людей, которые, остановившись на поверхности, пришли к полному отрицанию Провидения! Причина тут в том, что они не сумели вовремя привести религиозные верования в гармонию с прогрессом человеческого разума, вследствие чего у одних явился деизм, у других - полное неверие, у третьих пантеизм, т.е. человек сделал сам себя богом, за неимением другого, более совершенного существа.

Доводы в защиту учения о вечных муках

§77. Возвратимся к догмату вечности мучений. Главный аргумент, приводимый в его защиту следующий:
"Между людьми принято соизмерять тяжесть оскорбления с достоинством оскорблённого. Так оскорбление, нанесённое государю, считается более тяжким, чем оскорбление частного лица, и наказывается строже. Но так как Бог выше государя, так как Он бесконечен, то и наказание должно быть бесконечно, т.е. длиться вечно."
Опровержение. Всякое опровержение, как суждение, должно иметь точку отправления, основание, посылку; мы берём эту посылку в самих атрибутах Бога: Бог един, вечен, неизменен, невеществен (бесплотен), всемогущ, всемилостив, благ и справедлив, бесконечен во всех Своих совершенствах.
Бога невозможно себе представить иначе, как бесконечно совершенным, иначе Он не был бы Богом. Чтобы Он был Один выше всех существ, нужно, чтобы никто не мог сравниться с Ним или превысить Его ни в чём. Итак, Он должен быть бесконечен во всём.
Атрибуты или достоинства Бога, как бесконечные, не могут ни прибавляться, ни уменьшаться, иначе они не были бы бесконечны, и Бог не был бы совершенен. Если бы отнять хотя малейшую частицу Его достоинств, то он не был бы Богом, потому что тогда мог бы существовать кто-нибудь более совершенный.
Бесконечность одного качества исключает возможность существования обратного свойства, которое уменьшало бы его или уничтожало. Существо бесконечно доброе не может иметь ни малейшей крупицы злобы, так же как бесконечно злое - самую ничтожную частицу доброты. Так, чёрное не было бы бесконечно чёрным, если бы имело хоть малейший оттенок белого, и белое - абсолютно белым с малейшей частицей чёрного.
Установив эту точку отправления, противопоставим вышеприведённому аргументу следующее:
§78. Только существо бесконечное может делать что-нибудь бесконечное. Человек, ограниченный в своих добродетелях, в своих знаниях, могуществе, способностях и в своём земном существовании может производить только ограниченные дела. Если бы человек мог быть бесконечен в том, что делает злого, он был бы бесконечен и в добре, и тогда он был бы равен Богу. Но если бы человек был бесконечен в добре, то он не делал бы зла, потому что абсолютное добро исключает зло.
Если принять, что временный проступок становится бесконечен по отношению к Богу, то значит Бог, мстя за оскорбления бесконечным наказанием, бесконечно мстителен. Если Он бесконечно мстителен, то Он не может быть бесконечно благ и милостлив, так как одно из этих свойств уничтожает другое. Если Он не бесконечно благ, Он не совершенен, если же Он не совершенен - Он не Бог.
Если Бог неумолим к раскаявшемуся грешнику, Он не милосерд, если Он не милосерд, Он не бесконечно благ.
Зачем бы Господь дал людям заповедь прощения обид, если бы не хотел Сам прощать? Отсюда следовало бы то, что человек, прощающий своих врагов и воздающий за зло добром, был бы лучше Бога, который не внемлет раскаянию виновного и отказывает ему навеки в малейшем облегчении наказания!
Бог, который вездесущ и всевидящ, должен видеть муки осуждённых. Если он нечувствителен к их стонам в продолжение вечности, Он не сострадален; если Он не сострадален, Он не благ.
§79. На это говорят, что грешник, раскаявшийся прежде, чем умереть, испытывает милосердие Божие, и тогда самый великий грешник получает помилование. Конечно, это несомненно и понятно, что Бог прощает только раскаявшегося и остаётся непреклонным к закоренелым грешникам, но если Он милостлив к душе, которая раскаялась перед смертью, почему Он перестаёт быть милосердным к той, которая раскаивается после смерти? Почему раскаяние действительно только в жизни, которая есть краткий миг, и не имеет силы в продолжение вечности? Если доброта и милосердие Божие ограничены определённым временем, они не бесконечны и Бог не бесконечно благ.
§80. Бог высочайше справедлив. Совершенная справедливость не есть справедливость неумолимая, непреклонная или оставляющая ошибки ненаказанными, нет, она строго следит за добром и злом, награждает одно и наказывает другое с одинаковым правосудием и никогда не ошибается.
Если за временную ошибку или преступление, которое, большей частью есть следствие несовершенства человеческой природы, а часто и окружающей человека среды, душа может быть наказана навеки, без надежды на облегчение или прощение, то нет никакого соответствия между грехом и наказанием - следовательно, нет и справедливости.
Если виновный обращается к Богу, раскаивается и просит дать возможность загладить свой грех - это значит, что он возвращается к добру и к добрым чувствам. Но если наказание неизменно, этот возврат к добру остаётся бесплодным; там, где добро не берётся во внимание, нет справедливости. Между людьми осуждённому, который исправляется, наказание смягчают, иногда даже совершенно отменяют его; стало быть, в справедливости человеческой больше правосудия, чем в справедливости Божией!
Если осуждение неизменно, то не нужно и раскаяние; виновный, не ожидая ничего от возвращения к добру, упорствует во зле, так что Господь не только осуждает его на бесконечные страдания, но и оставляет его во зле навек. Это уже и не справедливость, и не милосердие.
§81. Бог бесконечный всем, знает всё - и прошедшее, и будущее. Он уже знает при сотворении каждой души, падёт ли она настолько, чтобы быть навеки осуждённой. Если Он этого не знает, то знание Его не бесконечно: тогда Он не Бог. Если Он это знает, то Он добровольно создает существо, заранее обречённое на вечные муки, и тогда Он не милосерд.
Если Бог, тронутый раскаянием осуждённого, может проявлять на нём Своё милосердие и извлечь его из ада, значит, нет вечного мучения и осуждение людей может быть отменено.
§82. Таким образом, доктрина о вечных муках поневоле приводит к отрицанию или умалению некоторых достоинств Божества, следовательно, она не согласуется с Его бесконечным совершенством, отсюда следующее заключение: если Бог совершенен, вечного осуждения не существует, если же оно существует, то Бог несовершенен.
§83. Ещё ссылаются на следующие аргументы в защиту учения о вечном наказании:
"Награда, данная праведным, вечна, следовательно, и наказание должно быть вечное. Необходимо соизмерять наказание с наградой."
Опровержение. Создаёт ли Бог души для того, чтобы оне были счастливы или несчастны? Очевидно, что счастье должно быть целью творения, иначе Бог не был бы благ.
Душа сама достигает счастья своими заслугами; достигши его, она уже не может потерять его плодов, иначе она отстанет, а так как она безмерна, то и счастье её вечно. Но прежде, чем достигнуть совершенства, она должна выдержать много борьбы со своими дурными страстями. Так как Бог не создал её совершенной, а лишь способной к совершенствованию для того, чтобы она имела заслуги своих дел, то она может пасть. Это падение бывает следствием природной слабости. Если же за одно падение она может быть наказана вечно, то можно спросить, почему Бог не создал её более сильной. Наказание, которое она несёт, есть указание на то, что она дурно поступала, и должно привести к тому, чтобы вернуть её на добрый путь. Если же это наказание неизменно, то желание души исправиться было бы напрасным; но тогда цель Провидения не была бы достигнута, потому что одни существа были бы предназначены к счастью, а другие к несчастью. Если преступная душа раскаивается, то может сделаться доброй; а, сделавшись доброй, может надеяться на счастье; был ли Бог справедлив, если бы Он отказал ей в средствах достичь этого счастья?
Так как добро есть конечная цель всякого существа, то счастье, которое есть его цена, должно быть вечно; наказание же, которое есть средство достигнуть счастья, должно быть временным. Самое обыкновенное понятие о справедливости среди людей говорит, что нельзя вечно наказывать того, кто имеет доброе желание исправиться.
§84. Последний же аргумент в пользу вечности наказания следующий:
"Страх вечного наказания есть узда для людей. Если её снять, то человек, не боясь ничего, предастся всевозможным излишествам."
Опровержение. Это рассуждение было бы верно, если бы отмена вечного мучения упразднила всякое наказание. Счастливое или несчастливое положение в будущей жизни есть следствие строгой справедливости Божией, потому что равное положение человека доброго и развращённого было бы отрицанием этой справедливости. Но если наказание временно, оно от этого не менее тяжко, его боятся тем более, чем больше ему верят, и верят тем больше, чем более оно рационально. Наказание, в которое не верят, не служит более уздою, а вечность мучений одно из таковых.
Вера в вечность наказания, как мы сказали, имела смысл в известную эпоху; в настоящее же время она не только не приносит пользы, но и скорее вредит, так как порождает неверие. Нужно было бы прежде, чем устанавливать её необходимость, доказать её действительность. Надлежало особенно показать её значение на тех, кто её утверждают и силятся её доказать. К несчастью, многие из них показывают своими поступками, что они не очень-то её боятся. Если она бессильна исправить её приверженцев, какое же влияние может она иметь на её противников?