Описание случая командной работы

 

Далеко не всегда мы имеем возможность командной работы с клиентами: ни терапевты, ни клиенты не могут позволить себе это в большом количестве. Поэтому удачей можно счесть то, что супружеская пара, о которой пойдет речь ниже, была направлена к нам как к терапевтической команде. Одна из нас (И. Х.) на протяжении всех сессий беседовала с семьей, другая (Т. Д.) слушала и наблюдала, находясь в той же комнате. Два – три раза за сессию по 5–10 минут терапевты обсуждали свои впечатления; семья слушала. Решение о «переключении» беседы с семьи на команду и обратно всякий раз принимали терапевты: одна из нас предлагала, другая соглашалась или отклоняла эту идею. Решающее слово оставалось за той из нас, что беседовала с семьей.

Определяющей чертой нашей командной работы в этом случае было то, что мы проводили свои обсуждения при клиентах. Это задавало тон процессу терапии, существенно влияло на то, как мы формулировали свои впечатления и даже как мы видели случай. Следует отметить, что в самом начале терапии, рассказывая клиентам, как она будет проходить, мы спросили у них, что они предпочтут – обсуждения при них или без них. Сделанный ими выбор, вероятно, говорит, в частности, и о той мере ответственности за процесс, какую они захотели взять на себя. Предоставление выбора в этом вопросе очень важно: многие клиенты настроены на бóльшую директивность терапевта, и наш подход позволяет нам быть достаточно гибкими в этом отношении, – сотрудничать не формально «демократически», а по существу.

 

Первая сессия – «Часовые на посту»

Елена и Александр обратились за помощью в состоянии острого семейного кризиса. Брак существует 12 лет. В семье двое детей – 7‑летний мальчик и 5‑летняя девочка. За неделю до обращения Елена, уличив мужа в измене, предприняла попытку суицида, попытавшись выброситься из окна.

Елена – миловидная 34‑летняя женщина, чем‑то напоминающая тревожную, настороженную птицу, неусыпно оберегающую свое гнездо с только что вылупившимися птенцами и готовую в любой момент вспорхнуть, закричать, уводя опасность от дорогого ей места. Беспокойством было пронизано все: от бегающих глаз и «тревожных» рук, все время теребивших одежду или поправляющих прическу, до слов: «В последнее время я постоянно ощущаю свою ненужность. Мне трудно контролировать свои действия, хочется все крушить и ломать. Я боюсь за своих детей – как мое состояние скажется на них».

Александр – моложавый 55‑летний мужчина, подтянутый и элегантный, но выглядящий несколько утомленным, как человек, долгое время живущий в ситуации перенапряжения. «Елена, – заговорил он, – хорошая жена, женщина, которую я ценю, уважаю и люблю, но она гробит себя, воспринимая жизнь в черно‑белом цвете, ставя немыслимые, никому не нужные планки и пытаясь им неукоснительно соответствовать, выкладываться по полной программе».

На вопрос, как им кажется, чем в этой ситуации им могли бы помочь психологи, Елена беспокойно зачастила: «Мой нервный срыв доказал мне, что Саша искренне ко мне относится, ведь после этого он взял отпуск, отводил детей в школу и приводил обратно, взял на себя часть моей домашней нагрузки, мыл посуду, кормил детей. Я перестала вставать в 6 часов, отдохнула. Я поняла, что он любит детей. Как хорошо болеть… Но я поняла, что неправильно веду себя в семье. Я все беру на себя, но, как „собаку‑пустобреха“, меня никто не слушает, и дети, и муж все пропускают мимо ушей. Такое ощущение, что это никому не нужно, и я никому не нужна. Я хочу, чтобы мы снова стали разговаривать, я хочу понять, что нужно моему мужу, я хочу, чтобы в бытовом плане все продолжалось так, как это сейчас: Саша моет посуду и отвозит детей в школу…».

Казалось, что ничто не может остановить этот словесный поток. Как будто наконец‑то прорвалась плотина, столь долго сдерживавшая обиды, копившиеся годы и годы.

«Я узнала, что у мужа появилась женщина. Оказывается, мое внимание его утомляет, он устает от людей и ему нужно, чтобы я оставила его в покое и все делала молча… И я ему не нужна…»

«Что абсолютно не соответствует действительности, – остановил жену Александр, – дело в том, что человек живет в замкнутом кругу: семья, дети и ничего больше. А еще – склонность к самокопанию. У нее «комплекс» девочки‑отличницы – выставлять себе нереальные цели и неукоснительно им следовать, выкладываясь по полной программе. Дикие графики для детей, особое питание – и в результате перенапряжение… Вы спрашиваете, чем могли бы быть нам полезны, так объясните ей, что она гробит себя, ей вредно лежать одной и много думать, пусть не требует от меня невозможного, пусть подходит к вещам по‑земному, без книжных премудростей и пусть не пытается меня изменить… Научите ее системно мыслить и воспринимать мир цветным… Он не состоит из одних проблем…»

Далее мы сосредоточили наше исследование на истории их отношений и возникновении проблемы.

Елена и Александр знакомы очень давно. Когда‑то, совсем юной студенткой, Елена попала под обаяние молодого, но уже многое пережившего профессора, своего рода университетской знаменитости в их провинциальном городке. Александр действительно многое пережил в своей жизни. За плечами у него были и серьезные научные работы, и десять лет тюремного политзаключения, и непростая семейная история, и потери многих близких людей. Елена отдалась любви со всем пылом, на который способны лишь подобные романтические натуры. Казалось, она вся растворилась в предмете своего обожания, буквально читая его мысли и угадывая желания. После окончания университета она поступила в аспирантуру, ее кандидатская и его докторская диссертации рождались вместе. В это же время семья перебралась в Москву. Это были трудные годы. Многое приходилось начинать заново. Нужна была квартира, материальный достаток. Александр много работал, а Елена во всем ему помогала. И, несмотря на трудности, все были счастливы. Семь лет назад родился старший сын, а через два года – младшая дочь. Мальчик был очень возбудимым и требовал неусыпного материнского внимания. Девочка была более спокойной, но тоже отказывалась засыпать без матери. Временами укачивать ее приходилось часами. А еще дети все время болели. Старший родился с пороком сердца, к тому же страдал бронхиальной астмой; младшая – аллергик – все время простужалась. Елена с все тем же пылом погрузилась в материнские обязанности. Врачи, строгий режим дня, особые диеты, занятия с детьми… Она выкладывалась по полной программе и очень уставала. Временами Александр предлагал ей взять няню, но сама мысль доверить своих детей «чужому человеку» казалась просто чудовищной. Александр по‑прежнему много работал, ведь разросшееся семейство требовало больше денег. Казалось, их супружеские отношения отошли на второй план. Зато они были потрясающими родителями для маленьких детей. Но вот дети подросли…

Далее в терапии был сделан перерыв для командного обсуждения. Семье был предложен выбор, предпочтут ли они, чтобы обсуждения происходили при них или без них. Семья предпочла присутствовать при обсуждении.

За время обсуждения были высказаны следующие идеи.

И. Х.: Очень долгое время Александр и Елена боролись за свою семью, строили, обеспечивали. Жизнь для них представлялась жестокой и жесткой борьбой, ничто не давалось просто так, все доставалось с трудом. Похоже, что они привыкли бороться, привыкли противостоять этому враждебному миру. И в такой ситуации невозможно расслабиться, пустить все на самотек…

Т. Д.: Эта семья вызывает ассоциацию с образом крепости, охраняемой двумя часовыми. Один несет свою службу снаружи, другой – внутри. Они делают общее дело, но уже давным‑давно не видели друг друга: ни один не может отлучиться со своего поста. Поэтому им тревожно, особенно внутреннему часовому. Он даже не уверен, по‑прежнему ли его соратник несет свою службу – не ушел ли он погулять, не присел ли отдохнуть, нет ли опасности… Поскольку в крепости народу прибавилось и стало очень шумно, они даже перекрикиваться не всегда могут…

После обсуждения мы спросили у семьи, как они восприняли то, что услышали.

Елена казалась очень взволнованной: «Я не согласна, что не доверяю наружному часовому и думаю, что он ушел или присел отдохнуть. Скорее, я чувствую опасность, что у него не то оружие и он не сможет меня защитить. В результате нужно что‑то делать мне. Меня беспокоит его внутреннее состояние, так как сейчас от него зависит состояние семьи…»

Александр выглядел более отстраненным: «Елена зациклилась на детях, я предлагал ей пойти на работу, но она не хочет нанять няню». Далее Елена упоминает о проблемах Александра на работе, и разговор переходит на то, что Александр обеспокоен возросшей конкуренцией, он стал чаще болеть, силы уже не те…

Оба – и Александр, и Елена – очень взволнованы. Нам кажется, что мы нащупали важную для этой семьи тему.

Во время второго обсуждения высказываются следующие идеи:

Т. Д.: Ответственность за семью мобилизует Александра, позволяет быть конкурентоспособным, чувствовать себя моложе.

И. Х.: То, что Елена не доверяет чужим людям, позволяет Александру не расслабляться и мобилизовать все свои усилия, реализуя ответственность за семью.

Т. Д.: Кроме того, в этой семье существуют различные способы решения проблем: Елене свойственно доводить все до края, а Александр идет на компромиссы. Полезно было бы понять, как им удавалось сочетать это раньше.

Похоже, что нам не надо просить семью об обратной связи. «Все вы уловили правильно», – говорит Александр. Разговорчивая прежде Елена задумывается и замолкает, а молчаливый Александр начинает настоятельно требовать домашнее задание.

Семье предписывается до следующей встречи, которая состоится через две недели, подумать над вопросом «чего бы вы не хотели менять в этой ситуации?».

 

Вторая сессия – «Воздушный шарик и якорь»

Мы начали эту сессию с вопроса: «Что было хорошего за эти две недели?»

Елена отметила внимательное отношение Александра к ней и обоюдное желание идти на компромисс. Александр же сказал, что, во‑первых, они наняли няню, а во‑вторых, Елена стала гораздо мягче, как «кошка‑подлиза».

Мы вспомнили про задание, и оказалось, что его выполнила только Елена, да и она писала в машине. Выяснилось, что она хотела сохранить изменения, произошедшие в семье после ее «срыва»: появившееся внимание со стороны мужа; возникшее у нее самой желание идти на компромисс; новообретенную, по ее мнению, строгость в отношении детей и мужа – ясность, четкость.

Можно предположить, что данное отношение к заданию, так же, как и содержание ответа Елены, свидетельствуют о том, что семья находится в кризисном, переходном процессе.

«В прошлый раз, – продолжила Елена, – мне было очень важно, что вы показали моему мужу внутренние мотивы моих поступков…» «Да брось ты все усложнять, – немедленно откликнулся Александр. Девчонки! – Обратился он к психотерапевтам, – Посоветуйте ей быть проще».

Далее следовал перерыв для обсуждений:

И. Х.: Я не могу отделаться от мысли о том, что со времени нашей прошлой встречи прошло не две недели, а гораздо больше. Я просто поражена теми изменениями, которые произошли… Интересно, как им это удалось? Кроме того, производит впечатление то, как изменения у одного члена этой семьи автоматически приводят к изменениям у другого…

Т. Д.: А на меня произвели впечатление «девчонки». То, что мы по возрасту ближе к Елене, чем к Александру… Интересно, как это для него… Может быть, он думает, что мы естественным образом ближе к его жене, чем к нему, и нам трудно будет его понять… Или он чувствует себя старшим и мудрым среди нас… Или ему так же трудно принять нас всерьез, как Елену?

И. Х.: А если мы сложим наши с тобой года, то все равно будем далеки от Александра, но уже с другой стороны… Т. Д.: Интересно, какую роль в их браке играет разница в возрасте?

Далее мы обсуждаем, как в их браке сказывается вопрос возраста. «Когда Елена чувствует себя неуверенной, она мягкая и пушистая, – говорит Александр, – когда же у нее появляется уверенность, она становится жестче, категоричнее. Но меня нельзя перевоспитать, я старше. Меня нельзя сломать, а в последнее время были попытки. Все это только порождает сопротивление».

«Я – не категоричная, я – требовательная, и к себе в первую очередь, если я что‑то обещаю, я это делаю. И предпочитаю делать все „про запас“. Когда‑то наши знакомые говорили, что Саша никогда не женится, а я сказала себе, что выйду за него замуж и сделаю все, чтобы изменить его. Он сейчас совсем другой человек, не тот, что был раньше».

Далее следует наше обсуждение.

Т. Д.: В этой семье супруги по‑разному обращаются с тревогой. Елене проще все делать заранее, по графику, с запасом. Александру же проще все делать в последний момент, экспромтом, иначе пропадет азарт.

И. Х.: Похоже, что в непредсказуемых ситуациях Александр чувствует себя нормально, для Елены же они являются источником стресса.

Т. Д.: Елене, чтобы решить проблему, надо довести себя до отчаянья, вообразить, что ситуация совершенно безвыходная, – только тогда она находит необходимое решение. Александр же решает проблемы по мере их возникновения. Похоже, что у супругов разные способы решения проблем и им трудно решать проблемы вместе…

И. Х.: А меня поражает то, что, несмотря на всю непохожесть, Елена и Александр дополняют друг друга. Посмотри, даже здесь на приеме мы наблюдаем интересное явление: когда активность Елены повышается, Александр в буквальном смысле слова засыпает…

Далее во время нашего обсуждения рождается метафора, которой суждено стать символом этой семьи. Елена, с ее потребностью в определенности, структурированности, контроле, и Александр, импульсивный, спонтанный, несколько хаотичный, – в их взаимодействии уподобляются «якорю» и «воздушному шару». Мы рассуждаем о том, как эти две вещи необходимы друг другу, чтобы возможно было как перемещаться, так и останавливаться; какие претензии, они тем не менее могли бы предъявить друг другу, если бы умели разговаривать.

Однако распределение ролей получается неплохое. И раньше оно «работало». Что же случилось? То ли якорь стал слишком тяжел, то ли шарик слишком велик? «Почему же изменилось это соотношение сейчас?» – мы подбрасываем этот вопрос в воздух и ждем, кто же его поймает.

Немедленно откликается Елена: «Изменился возраст. Мне стало тяжелее выполнять обязанности, Александру стало тяжелее работать…» Дальше она говорит о том, что «уровень поддерживать надо». Но после некоторых размышлений добавляет: «Может быть, мне сейчас хочется, чтобы Саша занимался домашними делами, а Саше – чтобы я вышла на работу».

Похоже, якорю захотелось стать полегче, а шарику – потяжелее. Что ж, людям надоедает всю жизнь находиться в одних и тех же ролях…

 

Третья сессия – «Значит, нужные книги ты в детстве читал…»

Третья сессия состоялась через месяц после второй. Нам даже не пришлось спрашивать про их успехи. «Все хорошо! – воскликнула Елена почти что с порога. А затем, удобно устроившись в углу дивана, и, как обычно, тщательно разгладив юбку, повторила, – все хорошо, остались одни мелочи». Пожалуй, действительно, супруги выглядели несколько иначе. И что самое существенное, иначе выглядели их отношения. Они не перебивали друг друга, выглядели более расслабленными, дружелюбными, и в целом более благополучными.

Нет ощущения, что все проблемы этой семьи решились, однако, похоже, что супруги теперь более открыто коммуницируют друг с другом. Елена говорит о своих давних страхах несостоятельности как жены и матери; Александр – о том, что в начале их отношений видел Елену совсем другой. Она не отрицает, что старалась быть ему полезной, старалась понравиться и до брака вела себя с ним по‑иному. Но дело не только в самообманах и манипуляциях. Каждый из них видел другого через призму своего опыта. Метафорой их разного опыта становится литература. Ее любимый писатель в юности – Бальзак; его – Ремарк. Неудивительно, что он видел в ней любящую соратницу, готовую стать частью его жизни, она в нем – романтического героя, исключительную личность…

Это достаточно болезненные, небезопасные темы, но они обсуждают их спокойно, признавая ценность своего брака, несмотря на разочарования и страхи. Речь идет также об их семейных историях, в каждой из которых, оказывается, потерь и травм довольно много.

В завершение они вновь говорят о том, что им нужно друг от друга: ей от него – партнерство, соратничество; ему от нее – тепло и внимание… Похоже, что до некоторой степени они действительно готовы поменяться ролями, – стать более «реальными» друг для друга.

Эта, третья, сессия была завершающей. Супруги ощутили, что они готовы взаимодействовать друг с другом и в данный момент не нуждаются в посредниках.

Мы, в соответствии с идеологией нашей работы в данном случае, не пытались ставить дальнейшие терапевтические цели, – тем более что изменения в этой семье были вполне значительными.

 

Анализ семейной системы

 

Как можно понять происходящее в этой семье с точки зрения ее структуры и законов существования?

Кризис в семье возник в связи с ее переходом на новую стадию жизненного цикла. Он связан с поступлением старшего ребенка в школу. В этот момент семья вплотную сталкивается с правилами и нормами внешнего мира, иногда отличными от правил внутрисемейной жизни, а также с новыми требованиями и ситуациями оценки со стороны социума. В связи с этим показательным является то, что оба супруга на вопрос «что было для вас полезным?» отметили реакции психотерапевтов на их рассказы и полученные «конкретные практические рекомендации».

Кроме того, тот факт, что дети выросли, заставил эту семью, как и любую другую в данный период, столкнуться с изменением ряда параметров семейной системы:

1. Взаимодействия. Характерной особенностью в момент создания и в первые годы жизни этой семьи явились взаимоотношения между супругами, которые можно было бы охарактеризовать как «студентка – профессор». Эти роли, принятые на себя супругами, пронизывали и структуру их отношений, и взгляды друг на друга, и систему их ожиданий. Рождение детей изменило и эти роли, и саму структуру взаимодействий. Естественно, что при смене ролей каждый из супругов почувствовал себя обманутым в своих ожиданиях.

2. Правила. Важным правилом, оформившимся в момент создания этой семьи, было: «Самое важное в нашей жизни – это наше общее дело (дело Александра). Александр – ведущий в семье. Елена – ведомая, соратница, союзница, верная подруга и помощница». Рождение детей внесло свои коррективы в семейные правила. Похоже, что для Елены стало важнее правило: «Наивысшая ценность нашей жизни – дети». Естественно, что в подобной ситуации Александр почувствовал себя брошенным. «Тогда она была „мой человек“, она все помнила и была мне вместо записной книжки, а теперь она все теряет», – с горечью отмечает он.

3. Иерархия. При заключении брака статус Александра был безусловно выше статуса Елены. Подобная структура в тот период всех устраивала. Но рождение детей изменило это положение. Статус Елены поднимал еще и тот факт, что ее материнство было «трудным». Больные, трудные дети требуют больше забот, тем самым подтверждая значимость матери. Выросшие дети (если они свободны от проблем любого рода) требуют меньше материнской заботы, и если статус женщины в семье держался только за счет материнской роли, то можно столкнуться с неизбежным его понижением. Таким образом, в данной семье мы видим борьбу за статус. Настаивая на необходимости для детей сверхопеки, расписания, диет, Елена поднимает свой статус. Обесценивая ее усилия, Александр, тем самым одновременно снижает статус Елены и поднимает свой.

4. Границы. В этой семье мы имеем дело с размытыми внешними и жесткими внутренними границами. У членов семьи много связей с внешней средой и мало между собой («часовые»). Кроме того, супружеская подсистема развита гораздо слабее, чем родительская. Это выражается в том, что супругам не хватает интимности, они склонны функционировать скорее в родительских ролях, теряя супружеские отношения. В детской подсистеме мы видим несбалансированность иерархии. Сверхконтроль матери за детскими отношениями свидетельствует о постоянной необходимости подтверждения собственной значимости.

5. Гибкость – сплоченность. Здесь мы имеем дело с хаотично‑разобщенным типом семьи. Хаотичное состояние семейная система часто приобретает в момент кризиса, например, при рождении ребенка или поступлении его в школу… Сейчас это семья с низким уровнем сплоченности, в которой чрезмерно много центробежных сил. Супруги эмоционально разделены, демонстрируют несогласованное поведение. Они часто проводят время раздельно, имеют не связанные друг с другом интересы. Им трудно оказать поддержку друг другу и совместно решать жизненные проблемы. Однако нельзя сказать, что члены такой семьи являются хорошо дифференцированными личностями в понимании Мюррея Боуэна. За стремлением отгородиться от других, подчеркнуть свою независимость часто скрывается неспособность устанавливать близкие взаимоотношения, возрастание тревоги при сближении с другими людьми.

6. Стабилизатор. Похоже, что роль стабилизатора в данной семье играют «трудности». Семья формировалась в процессе борьбы с трудностями, самые счастливые моменты ее жизни связаны с трудностями. Трудности сплачивают и позволяют быть вместе, обеспечивая гомеостаз системы. В стабильной ситуации, при полном отсутствии трудностей тревога возрастает и возникает необходимость «прибегнуть к испытанному средству».

7. Семейные мифы. Нам кажется, что мифом этой семьи является «Миф о борце за выживание». Для данного мифа характерно: отсутствие уверенности в завтрашнем дне, ощущение, что жизнь трудна и требует неизменных усилий, что, как бы ни складывались обстоятельства, ни в коем случае нельзя расслабляться. В стабильных ситуациях тревога усиливается; в обстоятельствах, требующих сплоченности и совместных активных действий, понижается.

8. Семейная история. Рассматривая все вышеперечисленное, мы, конечно же, имеем в виду индивидуальные особенности супругов, которые сформировались в результате их семейных историй.

 

Елена – ребенок от второго брака ее матери. Первый муж матери умер, кроме того, в совсем раннем возрасте умерла старшая сестра Елены. Елена, рано потерявшая отца, а затем и отчима, росла болезненным ребенком у одинокой и очень властной матери. Возможно, пережившая столько потерь мать Елены невольно отдаляла девочку от себя. В силу этих обстоятельств Елена недополучила любви в детстве.

Семейная история Александра тоже очень непроста. Старший и младший братья Александра умерли в раннем возрасте. Оставшись единственным сыном глухонемых родителей, он вырос в интернате.

Этот брак, как и всякий другой, призван удовлетворять психологические потребности каждого из супругов. Елена искала «папу» и нашла его в Александре. Александр взял на себя роль «папы», возможно, потому, что сам нуждается в самоутверждении, а выполнение родительской роли – самый быстрый и эффективный путь к этому. Естественно, что как только Елена перестала быть «дочкой», для того чтобы брак не распался, возникла необходимость изыскивать новое содержание отношений между супругами.