Сказание о восхождении на небо Индры 5 страница

 

Так без конца думал и рассуждал сам с собою возничий Достохвального Варшнея, о великий царь! А царь Ритупарна, о Индра царей, вместе с колесничим Варшнеей также ликовал, созерцая искусство возничего Бахуки. В небывалый восторг привело его зрелище силы, отваги, решимости, старания Бахуки, (искусства, с которым) владел он поводьями.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» шестьдесят девятая глава.

 

ГЛАВА 70

Брихадашва сказал:

Словно птица в поднебесье, быстро проносился (Нала) мимо лесов и гор, озер и рек. (Стоя) в несущейся колеснице, заметил вдруг царь Бхангасвари, покоритель враждебных твердынь, что вниз упал его плащ. Тотчас же, как только» одежда упала, мудрый царь обратился к Нале: «Я должен поднять ее. Придержи этих резвых коней, многомудрый, пока Варшнея не сходит за нею». Нала ему отвечал: «Далеко обронил ты свой плащ! Мы отъехали на добрую йоджану; тебе его уже не вернуть».

 

Едва это вымолвил Нала, как они с царем Бхангасварн приблизились среди леса, о царь, к усеянной плодами вибхитаке. Завидев ее, царь поспешно сказал Бахуке: «Ну, теперь-ты, возничий, смотри, как силен я в искусстве счета. Никому не дано знать всего, никто не всезнающ: не может в одном человеке вместиться совершенное знание. Вон сколько плодов и листьев на этом дереве, а осыпалось их на одну сотню- больше, да еще на один лист и на один плод, о Бахука! Всего на этих двух ветвях — пять коти листьев, а посчитай плоды на обеих ветвях и на всех их отростках— (будет их) две тысячи и сто без пяти».

 

Тут, сойдя с колесницы, сказал царю Бахука: «То, чем ты похваляешься, о царь, губитель врагов, неочевидно для меня. Но раз ты сумел узнать число (плодов), о царь, то, значит, оно познаваемо. Позволь же, о великий царь, я при тебе сосчитаю (плоды) на вибхшаке. Ведь я не знаю, столько их» самом деле или же нет; пересчитаю плоды ее у тебя на глазах, о владыка людей; пусть только Варшнея ненадолго придержит коней поводьями!»

 

Не время сейчас мешкать!» — сказал возничему царь; но

Бахука, увлеченный той важной затеей, ответил ему: «Подожди меня немного; если же ты спешишь, о почтенный, то путь дальше легок, поезжай с колесничим Варшнеей!» Тргда, чтобы польстить ему, так сказал Ритупарна, о потомок Куру: «Во всем свете, о Бахука, нет такого, как ты, возницы, и лишь с твоей помощью, о знаток коней, желаю я достичь Видарбхи. С мольбой к тебе взываю: не изволь чинить мне препятствий! Я же исполню любое твое желание, какое ни назовешь, о Бахука, дай мне только сегодня застать в Видарбхе солнце!»

 

Отвечал ему Бахука: «Прежде сочту (плоды) на вибхитаке, потом поеду в Видарбху! Вот мое слово, царь: исполни его!» «Считай!» — молвил ему словно нехотя царь. Он же, поспешно сойдя с колесницы, срубил то дерево. Наконец, поражен изумлением, сказал он царю: «Насчиталось плодов ровно столько, сколько ты и назвал, о царь! Что за диво! Теперь я видал твою силу! Услышать хочу, о царь, что за наука открыла тебе такое знание?»

 

Царь же, горя нетерпением продолжить путь, ему ответил:

«Знай, я постиг таинства игры в кости, (оттого) и искусен» счете». Тогда сказал ему Бахука: «Передай же мне это знание! А от меня, о муж-бык, прими секрет (обращения) с конями!» Царь Ритупарна, (оценив всю) важность дела и желая (познать) науку (обращения) с конями, ответил: «Пусть так! Прими от меня, как желаешь, сокровенное знание игры; ответным же даром твоим пусть будет твое тайное знание коней, о Бахука!» Сказав так, Ритупарна передал Нале свое (сокровенное) знание.

 

Тут из тела обретшего знание игры Налы вышел Кали, изо рта которого непрерывно извергался жгучий яд Каркотаки. И вышло из (Налы) мучившее его пламя проклятия Кали; долгое время терзаемый им царь был не властен над своей душою. А Кали, избавившись от действия яда, принял свой прежний облик. В гневе хотел было Нала, владыка нишадхов, предать его проклятию. Но, почтительно сложив ладони, дрожа от страха, сказал ему Кали: «Уйми свой гнев, о царь, я одарю тебя великой славой! Мать Индрасены, когда ты ее оставил, прежде уже прокляла меня в гневе, и оттого жестоко страдал я. Жил я в тебе, о Индра царей, осиленный лютой бедою; денно и нощно жег меня яд царя нагов. Отныне же всем людям, которые станут усердно разносить славу о тебе по свету, не грозит от меня никакая опасность!»

 

Выслушав его, царь Нала смирил свой гнев, а испуганный Кали поспешно вошел в вибхитаку. Пока же беседовал он с владыкою нишадхов, никто другой его не видел. Когда исчез Кали, исцелившийся от душевной муки губитель вражеских героев, царь, Владыка нишадхов вновь пересчитал плоды, а затем, исполнившись бурного ликования, с пылкостью необычайной взлетел, наделенный духовным пылом, на колесницу и погнал резвых коней. А о вибхитаке, приютившей Кали, пошла с тех пор худая слава39. Преисполненный радости, Нала все погонял чудесных коней, которые, словно птицы, то и дело взмывали в воздух. Многомудрый царь правил путь в страну видарбхов. Когда Нала удалился, Кали, (оставив вибхитаку), пошел восвояси.

 

Так, о владыка земли, царь Нала исцелился от душевных мук и избавился от (власти) Кали. Но прежнего облика свое-то, о царь, он тогда еще не принял.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» семидесятая глава.

 

ГЛАВА 71

 

Брихадашва сказал:

И вот на закате поведали люди царю Бхиме о прибытии в Видарбху истинно доблестного Ритупарны. С позволения Бхи-мы тот царь въехал в город Кундину, огласив грохотом колесницы все десять (главных) и промежуточных сторон света.

 

Заслышав грохот той колесницы, кони Налы, (жившие у Бхимы), радостно заволновались, как прежде, когда (чувствовали) приближение хозяина. Услышала и Дамаянти тот грохот колесницы Налы, глубокий, словно голос облака в миг сгущения дожденосных туч. Подумалось дочери Бхимы, что точно так же гремела колесница прежде, когда сам Нала правил своими конями. То же (почуяли) и кони. Павлины на дворцовой крыше, слоны и кони в стойлах — все внимали тому, как грохочет колесница владыки земли. Павлины и слоны, заслышав этот колесничный грохот, задрали головы и закричали, о царь, как будто чуя приближение грозы.

 

Дамаянти сказала:

По тому, как грохот этой колесницы наполнил всю вселенную, по тому, как радостно забилось мое сердце, (я знаю): это он, владыка Нала! Если сегодня же я не увижу как месяц, ясного лика отважного Налы, средоточия несчетных совершенств, то знаю: не жить мне на свете! Если сегодня не буду покоиться в нежных объятиях героя, знаю: не жить мне на свете! Если сегодня ко мне не придет златоблещущий царь нишадхов, чей глас как раскаты грома, знаю: не жить мне на свете! Если ко мне не придет тот Индра царей, отважный, как лев, кому под силу потеснить разъяренного слона, знаю: не жить мне на свете! Не помню, чтобы он когда-либо солгал, не помню, чтоб нанес кому-нибудь обиду или чтоб он, великий духом, даже среди пустой беседы обронил неразумное слово. Могуч, отважен, терпелив, кроток и нежен, он властвует над своими чувствами; даже втайне мне не изменял, (надежен), как евнух, мой Найшадха! Денно и нощно предаюсь я воспоминаниям о его совершенствах; в разлуке с любимым тоска разрывает мне сердце!

 

Брихадашва сказал:

Так стеная словно безумная, о бхарата, взошла она на (крышу) огромного дворца в надежде увидеть Достохвального. И вот увидела она, как въехала во внутренний двор колесница с владыкой земли Ритупарной, Варшнеей и Бахукой. Сойдя с той чудо-колесницы, Бахука с Варшнеей отвели ее на место стоянки и распрягли коней. А владыка людей Ритупарна также сошел с сиденья колесницы и приблизился, о великий царь, к грозному своею мощью Бхиме.

 

Принял его Бхима с величайшими почестями, (недоумевая лишь), с какой целью он столь внезапно явился: ведь (Бхима) не знал ничего о той женской уловке. «В добрый час ты прибыл! Чем можем служить тебе?» — спросил у Hero-царь, о бхарата! Не догадался владыка людей, что тот приехал ради его дочери. Тут и сам мудрый, истинно доблестный царь Ритупарна приметил, что не видно (при дворе Бхимы) ни: царей, ни царевичей, ни сошедшихся брахманов, не слышно толков о сваямваре. Так про себя рассудив, сказал тогда царь, владыка Косалы: «Я прибыл, дабы выразить тебе свое почтение». Подивился тому царь Бхима и про себя подумал: «Что же его побудило проделать путь более чем в сто йоджан? Не мог он с этой лишь (целью) прибыть сюда, миновав столько селений! Предлог посещения, указанный им, чересчур незначителен. Тут что-то не так!» Тогда царь, оказав (гостю) должные почести, отправил его на покой, неустанно твердя: «Пойди отдохни, ты устал (с дороги)!» И вот тот владыка земли, довольный (и видя) довольным (Бхиму), счастливый, польщенный приемом, в сопровождении дворцовых слуг вошел в отведенные ему покои.

 

Когда ушел царь Ритупарна вместе с Варшнеей, Бахука, взойдя на колесницу, отвел ее в особое помещение. Там он выпряг коней сообразно всем правилам, ободрял их и холил, а потом и сам присел (отдохнуть) на днище колесницы.

А Дамаянти, повидав царя Бхангасвари, сына суты Варшнею, а также этого Бахуку, (пуще прежнего) опечалилась; принялась размышлять Видарбхийка: «Чьей же то колесницы грохот так велик, словно (ехал) сам Нала? Ведь владыки нишадхов я не вижу. Или это, быть может, Варшнея перенял сокровенное знание (Налы) и теперь у него колесница гремит столь же звучно, как у Налы? А что, если то Ритупарна во всем подобен царю Нале и по грохоту его колесницу принимают за колесницу Найшадхи?» Так поразмыслив, Дамаянти, о царь, владыка народа, отправила (все же) девушку-посланницу на розыски царя нишадхов.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» семьдесят первая глава.

 

ГЛАВА 72

Дамаянти сказала:

Ступай, о Кешини, узнай, кто таков этот возничий, колчерукий уродец, что сидит в колеснице! Подойди к нему, милая, будь нежна и внимательна, осведомись о здоровье, а затем, безупречно прекрасная, вызнай у человека того всю правду. Сильно подозреваю я, не царь ли это Нала; оттого веселится душа моя, (блаженно) замирает сердце. А к концу беседы, прекраснобедрая, повтори при нем те речи Парнады и (получше) уразумей, о безупречная, то, что он тебе на них ответит.

 

Брихадашва сказал:

И вот, собравшись с духом, посланница подошла и заговорила с Бахукой; а прекрасная Дамаянти наблюдала за ними с крыши дворца.

 

Кешини сказала:

В добрый час ты прибыл, муж-бык, Индра людей, приветствую тебя! Слушай как следует, что говорит Дамаянти: «Давно ли вы двинулись в путь? Что привело вас сюда?» Скажи мне, как должно, всю правду: (ведь) сама Видарбхийка хочет знать об этом!

 

Бахука сказал:

Прослышал многославный царь Косалы о том, что завтра будет вторая сваямвара Дамаянти. Узнав об этом, о красавица, царь на быстрых, как ветер, отборных конях, проходящих (без отдыха) сотню йоджан, поспешил сюда. Я же — его колесничий.

 

Кешини сказала:

А этот, что с вами третьим, — чей родом, из каких краев? Да и сам ты чей будешь, как попал на такую службу?

 

Бахука сказал:

(Того человека), о милая дева, зовут Варшнея, у Достохвального был он возницей. Когда же бежал оттуда Нала, пошел он на службу к Бхангасвари. Что до меня, то я — знаток коней, умею также вкусно готовить; Ритупарна сам избрал меня колесничим своим и поваром.

 

Кешини сказала:

А не знает ли Варшнея, куда скрылся царь Нала? Не поведал ли он как-нибудь тебе этого, о Бахука?

 

Бахука сказал:

Доставив сюда детей недостойного Налы, побрел (Варшнея) куда глаза глядят; не знает он, (где) Найшадха. Да и никто другой, многославная, не знает, (где сейчас) Нала; ведь этот владыка земли по свету странствует тайно, сокрыв свой облик. Только сам Нала знает (секрет) да та, что всех ближе ему, (могла бы догадаться); (другим же) никогда не опознать его по тем (тайным) его приметам.

 

Кешини сказала:

Недавно приходил в Айодхью один брахман; непрестанно повторял он, от лица некой женщины, следующие слова: «Где ты, любимый, куда удалился, игрок, после того, как покинул спящей в лесу меня, преданную твою супругу, отрезав половину моей одежды? Половиной одежды укрытая, денно и нощно терзаясь тоской, ждет тебя (твоя супруга) там, где ты указал ей. Смилуйся, доблестный царь, над той, что из-за этого несчастья неустанно льет о тебе слезы: ответь на ее призыв!» Поведай же ей, многомудрый, ту повесть, милую ее сердцу; желает услышать то слово беспорочная Видарбхийка! То, что прежде на это ответил ты тому (брахману), желает опять услышать из уст твоих Дева Видарбхи!

 

Брихадашва сказал:

Едва услышал Нала, что сказала ему Кешини, боль пронзила его сердце, о потомок Куру, глаза наполнились слезами. С душой, объятой отчаянием, терзаемый скорбью, голосом, сдавленным слезами, повторил царь сказанное прежде:

«Высокородные жены, праведницы, попадая в беду, (в силах) сами себя охранить, и за то им уготовано небо. Если мужья их покинут, они на них не гневаются; благонравные жены могут прожить и сами, а (от зла) им броней служит их добродетель. Когда он разыскивал пропитание, птицы похитили у него одежду, треволнения его истерзали — не должно смуглянке гневаться на него! Хорошо ли, плохо ли он с ней поступил, но, видя супруга в такой беде, лишенного царства, утратившего достояние, сломленного злою судьбою...»

 

Произнеся эти слова, о бхарата, Нала (вдруг) проникся таким отчаянием, что не мог более сдерживать слезы и разрыдался. А Кешини, пойдя к Дамаянти, сообщила ей о том, как они беседовали и как при этом он не скрыл волнения.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» семьдесят вторая глава.

 

ГЛАВА 73

 

Брихадашва сказал:

Дамаянти, обуянная тяжкою скорбью, выслушав этот (рассказ), все колебалась, Нала ли это, и так обратилась к Кешини: «Ступай, о Кешини, снова, устрой Бахуке испытание. Не вступая в беседу, стой рядом и примечай все его поступки. Какое бы дело он ни предпринял, (примечай), что есть особенного в образе действий его, когда он будет выполнять работу, о красавица! (Чтоб учинить) задержку, не давай ему даже огня и воду не спеши подать, о красавица, если он у тебя ее попросит. Наблюдай за всем, что станет он тогда делать, а после мне о том расскажешь; если же еще что-нибудь приметишь, сообщи мне тогда и об этом!»

Выслушав Дамаянти, Кешини поспешно удалилась и вернулась лишь после того, как разузнала все повадки того знатока коней. Поведала она Дамаянти, следуя (порядку) происшедшего, обо всех естественных и чудесных признаках, кои обнаружила она в Бахуке.

 

Кешини сказала:

Никогда прежде, о Дамаянти, не доводилось мне видеть человека, чьи деяния столь святы, либо слышать о чем-либо подобном! Подойдя к двери с низкой притолокой, никогда не приклонит он головы; напротив, притолока, (словно) заметив его в (миг) приближения, сама выгибается вверх, так, чтоб было удобно (пройти); а узкая щель для него становится широчайшим проходом! Не единожды царь присылал туда в изобилии мясо животных на угощение Ритупарне. Чтобы все это (мясо) вымочить, приготовили там котел; вдруг под его взором тот котел сам наполнился (водою)! Омывши (мясо), принялся Бахука за дело: взяв пучок травы, бросил его (под котел) и предался созерцанию. Тотчас же возгорелся там Уноситель жертв! Увидев то превеликое чудо, подивилась я и пришла сюда.

 

А еще я видала, красавица, как (сотворил он) другое великое чудо: касался огня, и тот не обжигал его! Вода же по воле его сама выливалась и уносилась быстрым потоком! И еще одно видела я превеликое чудо: взяв цветы, долго он мял их руками, а они, в руках его измятые, становились вновь свежи и благоуханны! Видев эти его чудодейства, поспешила я скорее сюда.

 

Брихадашва сказал:

Дамаянти, услыхав о поступках Достохвального, решила, что найден Нала, ибо сей образ действий на него указует. Подозревая, что в образе Бахуки (сокрыт) супруг ее Нала, она вновь, со слезами (в голосе), ласково молвила Кешини: «Воротись назад, о красавица, и чуть недосмотрит Бахука, то, взяв мяса, им приготовленного, неси его с кухни сюда!»

 

Пошла услужливая Кешини и, когда чем-то занят был Бахука, схватив совсем еще горячий (кусок) мяса, поспешила тотчас назад и вручила его Дамаянти. Привыкла та в былые дни вкушать мясо, приготовленное Налой, (а потому), отведав, сразу признала в поваре Налу и, тяжкою скорбью томимая, зарыдала. Овладело ею крайнее смятение. Затем, прополоскав рот42, о бхарата, отослала она (к Бахуке) детей-близнецов в сопровождении Кешини.

 

Бахука—(он же) царь (Нала), —узнав (юную) Индрасену с братом, тотчас бросился к ним, принялся обнимать, усадил к себе на колени. Встреча с теми детьми, (прекрасными), как дети небожителей, облекла душу Бахуки столь тяжкой горестью, что он навзрыд заплакал. Так проявив многократно свое душевное смятение, внезапно отпустил детей Найшадха и молвил Кешини: «Милая, на моих детей близнецы эти так похожи! Вот почему, на них глядя, проливаю я слезы! Но ты сюда часто приходишь, люди могут заподозрить дурное. Мы ведь — гости в этой стране! Ступай же, милая, с миром!»

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» семьдесят третья глава.

 

ГЛАВА 74

 

Брихадашва сказал:

Кешини, видя, какое смятение проявил мудрый Достохвальный, тотчас же пошла и поведала обо всем Дамаянти.

Тогда Дамаянти, терзаемая скорбью, взволнованная надеждой (увидеть) Налу, вновь отослала с поручением Кешини, (на сей раз) к своей матери. «Подозревая в нем Налу, подвергли мы Бахуку многим испытаниям; теперь только внешность его еще оставляет место сомнениям, но я желаю сама узнать (всю правду). Дозволь же ему войти (во дворец) или благоволи меня отпустить туда, матушка; устрой мне это с ведома или без ведома отца — все равно!»

 

Выслушав Видарбхийку, рассказала царица Бхиме о затее дочери, и царь дал на то согласие. И вот, о бык-бхарата, заручившись соизволением матери и отца, повелела она ввести Налу в ее покои. Увидав Налу в таком (облике), жгучей горестью прониклась прекрасная Дамаянти. И вот, облаченная в красные одежды, с заплетенными (по-отшельнически) волосами, покрытая пылью и грязью, сказала она Бахуке, о великий царь:

«Не встречал ли ты когда, Бахука, некоего искушенного в дхарме мужа, который ушел, бросив жену свою спящей в лесу? Кто ж еще, кроме безгрешного Достохвального Налы, мог уйти, покинув в лесной глуши бесчувственную от усталости, желанную свою супругу? Чем перед тем владыкой земли могла я так провиниться, что он ушел, покинув меня в чаще, как только я забылась сном? Как мог он расстаться со мною, любящей, всецело преданной, родившей ему детей; не я ли прежде ему отдала предпочтение, отвергнув самих богов? Не он ли меня, завороженную речами гусей, взял за руку у огня и поклялся: «Буду тебе кормильцем! Где теперь его обещания?»

 

У Дамаянти, пока она так говорила, о смиритель недругов, обильно заструилась из очей горькая, печалью рожденная влага. Видя, как из черных глаз ее с покрасневшими белками бурно струятся слезы, Нала, опечаленный, сказал:

 

«Губя свое царство, поступал я не по собственной воле; это подстроил Кали, так же как и то, что я покинул тебя, трепетная (дева)! Но в то давнее время, когда ты, о чудо добродетели, бродила по лесу, страдая, тоскуя обо мне, нагом (изгнаннике), проклятие твое настигло Кали! Стало твое проклятие терзать Кали, жившего в моем теле; да, силой твоего проклятия был он во мне непрестанно сожигаем, словно сидя внутри костра! Одолел я его усердием своим и тапасом; ныне, о милая, наступит конец нашим страданиям! Оставив меня, бежал тот злодей! И вот я здесь, с мыслью только о тебе, о полнобедрая, — нет у меня другой цели!

 

Однако, о робкая (дева), (видано ль) где такое, чтоб замужняя женщина, забывши любящего, верного супруга, вдруг решилась, подобно тебе, выбрать себе другого? По приказу царя обходят всю землю глашатаи: «Будет дочь Бхимы вторично выбирать себе мужа, по сердцу, по собственной воле, такого, чтоб был ее достоин!" Ведь, прослышав об этом, ш примчался сюда Бхангасвари!»

 

Выслушав сетования Налы, Дамаянти сложила почтительно руки, и вся дрожа от страха, сказала:

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» семьдесят четвертая глава.

 

ГЛАВА 75

 

Дамаянти сказала:

Понапрасну ты, благородный, заподозрил меня в грешных: помыслах; не я ль, о владыка нишадхов, отвергнув богов, оказала тебе предпочтение? Только чтобы привлечь тебя, былвп посланы всюду брахманы и разнесли слова мои в песнях по всем десяти направлениям! Потом же ученый брахман, рекомый Парнада, о царь, отыскал тебя в Косале, у Ритупарны в. чертоге! Когда же на речи его ты дал столь уместный ответ, о Найшадха, пришел мне на ум этот план, как принудить тебя вернуться. Ведь кроме тебя, о царь, владыка людей, нш один человек на земле не смог бы за сутки пройти на конях сотню йоджан!

 

О владыка земли, обнимая стопы твои, я (клянусь), что даже и в мыслях ничего худого я не совершила! Вот рыщет па-белу свету всему сущему очевидец, вечный скиталец— (Ветер); да лишит он меня жизни, если я грешна! И владыка жгучих лучей, что вечно ходит над миром, да лишит он меня жизни, если я грешна! Месяц, (сердца) всех существ проникающий, как очевидец, да лишит он меня жизни, если я грешна! Пусть же эти три бога, кои суть столпы тройственного мира, все по правде ныне расскажут или пусть отвергнут меня!

 

И в ответ на ее слова возвестил из поднебесья Ветер: «Истинно говорю тебе, Нала, ни в чем она не согрешила* Сокровище своей добродетели, о царь, Дамаянти свято хранила, мы же целых три года были ей и свидетели, и стражи. Только» ради тебя 'она прибегла к бесподобной этой уловке: ведь никто, кроме тебя, в этом мире не пройдет за сутки сотню йоджан! Вот и вместе ты с дочерью Бхимы, она же — с тобою; прочь гони подозрения, владыка земли, — соединись с супругой!»

 

И только сказал это Ваю, как пал на землю дождь из цветов, боги грянули в небесные литавры, повеял ласковый ветерок. Зря это превеликое чудо, царь Нала, смиритель недругов, снял тогда с Дамаянти подозрение, о бхарата! Тогда владыка земли облекся незапыленной (волшебной) одеждой и, обратясь воспоминанием к царю нагов, обрел наконец свой.прежний облик.

Увидев мужа в подлинном облике, безупречно прекрасная дочь Бхимы обняла Достохвального и навзрыд заплакала. Царь же Нала, озаряясь прежней красотою, обнял дочь Бхимы с детьми и, по обычаю, одарил их благословениями. А ясноликая, большеокая (дева), прижав лицо его к своей груди, тяжкими вздохами (давала выход) довлевшему над ней горю. Красавица с ясной улыбкой, покрытая пылью (скитаний),.долго она так стояла, заливаясь слезами и не выпуская того мужа-тигра из своих объятий.

 

А тем временем мать ее, о царь, поведала на радостях обо всем, что произошло между Налой и Дамаянти, девою Видарбхи, Бхиме. И молвил великий царь: «Пусть Нала свершит -очищение, счастливо проведет ночь, а на рассвете повидаю я его и Дамаянти». Счастливые, провели они эту ночь вместе, о царь, повествуя друг другу обо всем, что пережили во время лесных скитаний. На четвертый год (разлуки) вновь сойдясь с супругой, обрел царь исполнение всех своих желаний, и радости его не было границ. И Дамаянти, обретя супруга, будто вновь ожила, как (оживает) под струями дождя усеянное молодыми «сходами поле. Едва она соединилась (с мужем) — прошла усталость, стихла тревога и переполнилось сердце ликованием; дочь Бхимы, утолив свои желания, еще прекрасней стала; так (возрастает Прелесть) ночи, когда прольет холодный свет взошедшая луна.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» семьдесят пятая глава.

 

ГЛАВА 76

 

Брихадашва сказал:

Прошла та ночь, и на рассвете царь Нала в богатом убранстве вместе с Дамаянти предстал перед владыкой земли. Нала как мог постарался выказать тестю уважение; вслед за ним и прекрасная Дамаянти почтительно приветствовала отца. В великой радости владыка Бхима принял его, как родного сына, по достоинству почтил, обласкал Налу, а с ним и верную его супругу Дамаянти. Почести эти царь Нала принял, как подобает; сам же, по обычаю, выразил (царю) свою готовность быть к его услугам.

 

Обрадовались горожане, узнав о прибытии Налы, и пошел по всему городу превеликий шум ликования. Город украсился «флажками, знаменами и венками; главные улицы его были расчищены, политы водой, усыпаны цветами. Каждый горожанин украсил дверь свою цветочной гирляндой; в (праздничное) убранство оделись и жилища богов.

 

Дошла и до слуха Ритупарны весть о том, что Нала, скрывавшийся в облике Бахуки, соединился с Дамаянти. Порадовался тому владыка людей. Царь Нала, призвав его, просил у владыки прощения; тот же, чтимый за свой ум, просил и сам простить его, приведя тому веские доводы. Владыка земли, до вольный приемом и в восхищении (от происшедшего), приветствовал царя нишадхов такими словами: «То сама судьба соединила тебя с супругой! О владыка нишадхов, не причинил ли я тебе какой обиды, когда, о Найшадха, под чужим обликом жил ты в моем доме? Если с умыслом или по незнанию неблаговидно с тобою поступал я — благоволи тогда простить мне это!»

 

Нала сказал:

Нет, о царь, от тебя не видал я и самой пустячной обиды; а если бы и было так, то надлежало бы мне не гневаться за то, а простить тебе. Прежде, владыка людей, был ты мне другом, к тому же мы с тобой — родня; благоволи же и впредь дарить меня своею дружбой! Жил я у тебя в довольстве, ни в чем мне не было отказа; вряд ли и в собственном доме (жилось бы) мне лучше, чем было всегда в твоем, о царь! Твое знание коней, о владыка земли, пока еще во мне пребывает; если будет на то твоя воля, хотел бы я вручить его тебе! Брихадашва сказал:

 

И, сказав это, владыка нишадхов передал Ритупарне свое (сокровенное) знание; тот же принял его по всем, освященным обычаем правилам. Восприняв сокровенное знание коней, царь Бхангасвари нанял себе другого колесничего и отбыл в свою столицу. Да и сам царь Нала, о владыка народа, по отъезде Ритупарны недолго оставался в граде Кундине.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» семьдесят шестая глава.

 

ГЛАВА 77

 

Брихадашва сказал:

Прожив там месяц, о Каунтея, царь нишадхов распрощался с Бхимой и в сопровождении весьма незначительной свиты выехал из города, держа путь в страну нишадхов. Шестнадцать слонов, пятьдесят всадников и шесть сотен пеших воинов (следовали за) единственной сверкающей его колесницей. Столь быстро двигался многомудрый царь, что, казалось, колеблется под ним земля. Пылая гневом, стремительно ворвался он (в свою столицу).

 

И, придя к Пушкаре, молвил Нала, сын Вирасены: «Сыграем еще раз! Много нажил я (нового) добра! Дамаянти п все прочее добытое мною богатство — вот моя ставка, твоя же — царство, о Пушкара! Надо начать игру снова! — таково мое твердое мнение. Благо тебе! Давай в той же игре поставим на кон наши жизни. Если один из нас завладеет имением другого, богатство то будь или царство, пусть позволит играть (сопернику на эту) последнюю ставку, что слывет ценнейшим достоянием. Не желаешь такой игры — решим дело ратной игрою! Пусть один из нас — ты или я о царь! — обретет мир души, (взяв верх) в колесничном поединке. Старцы нас поучают: «Тем ли, иным ли средством, но должно по мере сил стремиться (к обладанию) своим родовым царством». Ты должен, о Пушкара, выбрать одно из двух: рискнуть ли нам ставкой в игре, напрячь ли боевые луки?»

 

На эти слова царя нишадхов, уверенный в близкой победе, пасмешливо ответил владыка земли Пушкара: «Это велением судьбы, о Найшадха, раздобыл ты добра на новую ставку! Это велением судьбы избавляется от дурной кармы Дамаянти! Это велением судьбы ты, царь, губитель недругов вместе с супругой своею выжил (для новой игры)! Выигран это богатство, изукрашу нм Видарбхийку; будет она угождать, мне, как на небе — апсара Шакре! Вечно о тебе я помнил и все ждал тебя, о Найшадха; играть с чужими людьми мне било радости мало! Ныне победой добыв безупречно прекрасную Дамаянти, я достигну заветной цели; всегда она жила в моем сердце!»

 

Речи эти разъярили Налу, и хотел он было пустослову отсечь голову своим мечом. Покраснели глаза его от гнева, но царь отвечал с улыбкой: «Полно говорить, давай сыграем! Выиграешь — поговоришь вволю!»

 

И вот принялись играть Пушкара с Налой. Но в первой же игре — благо тебе, царь! — проиграл (Пушкара) Нале и тгазну, полную сокровищ, и жизнь — все свои ставки! Царь, одержав победу, с улыбкою молвил Пушкаре: «Умиротворено это царство, избавлено от злого терния и теперь безраздельно мое! Ты же, презреннейший царь, не посмеешь и взглянуть на Дамаянти! С людьми своими, безумец, в рабство ей отдан будешь! Но и прежде не сам ты содеял, что я побежден был тобою; содеял то Кали, о чем ты, глупец, и не ведал! И я за вину другого тебя не призову к ответу. Дарю тебе жизнь: живи себе с миром! Уверен будь в том, о герой, что моя привязанность к тебе осталась прежней! И никогда впредь я тебя не оставлю своею братской любовью; ведь ты брат мне, о Пушкара, так живи же сто лет!»