Часть вторая. Зигзаг истории 1 страница

V. КНЯЗЬЯ ИЗГНАНИЯ

 

 

В ГОСТЯХ У ХАЗАР

 

Персидские евреи, некогда соратники маздакитов, после гибели Маздака и бегства на Кавказ 200 лет прожили в равнинном Дагестане, между Тереком и Сулаком, по соседству с хазарами. Жили эти два этноса в мире и дружбе, не навязывая друг другу своих обычаев. Когда же арабы начали наступление на Кавказ, евреи и хазары отражали их натиск совместно, ибо и тем и другим грозила одна и та же судьба: при поражении — гибель мужей и продажа в рабство женщин и детей, а при победе — подготовка к новой войне.

Надо отдать должное обоим малым этносам, которые сохранили мужество и стойкость в этой неравной войне. И немалую роль здесь играла форма этнического контакта — симбиоз, когда этносы‑соседи живут рядом, не перевоспитывая друг друга, а значит, и не мешая друг другу. И те и другие были в фазе гомеостаза, хотя и по разным причинам: хазары достигли этой фазы естественным путем, ибо они прожили свой цикл этногенеза и уцелели; евреи — путем искусственного отбора, потому что большинство их пассионариев было убито персами и напряжение этносистемы снизилось. Однако его все‑таки хватило для того, чтобы устоять против захватчиков.

Когда же мощь халифата временно надломилась из‑за постоянных восстаний, а хазары с тюркютскими ханами во главе перенесли военные действия против арабов сначала в Азербайджан, потом в Армению (721‑722 гг.), им помогли уцелевшие огнепоклонники‑персы и поклонники Мусы — евреи. Вождь евреев, носивший тюркское имя Булан (Лось), отличился в этом походе, вследствие чего повел себя самостоятельно: он восстановил еврейские обряды для своего народа ««Основания для датировки, которые привел М.И.Артамонов, противоречивы. В описании набега хазар на Закавказье под предводительством Булана упомянуты путь в Д‑р алам, «под которым видят Дарьял», и город Ард‑вил, т.е. Ардебиль (История хазар. С. 269). М.И.Артамонов сопоставил этот набег с вторжением хазар в Азербайджан в 731 г., когда хазары, после некоторых успехов, были разбиты арабами. Это не соответствует рассказу об удаче Булана. Затем арабы захватили у хазар «знамя в виде медного изображения» (Там же. С. 215), чего не могло быть у иудеев. Наконец, предводителем хазар был сын кагана — Барджиль, а отнюдь не иудей, как и мать его — ханша Парсбит («тигриная морда» — см.: Древнетюркский словарь. Л., 1969). Видимо, следует предпочесть более раннюю дату — 718 г., что не противоречит известным и установленным фактам. Равно и путь Булана истолкован неточно. Дар алам — буквально «врата мира» (перс‑араб.) — это не Дарьял, а Дербент — буквально «запертая дверь» (перс.). В 718 г. крепость была освобождена хазарами от арабов»».

«Обращения хазар» в иудаизм не было, да и быть не могло, так как в середине века прозелитические религии — христианство и ислам — резко противопоставлялись древним религиям, где к исполнению культа допускались только члены рода, даже в том случае, если род вырос в этнос.

Персом‑огнепоклонником или индусом — членом высшей касты надо было родиться, но нельзя было стать. Если же возникала необходимость принять в свою среду чужого или приобщить к себе иное племя, то выдумывались фальшивые генеалогии, чтобы оправдать нарушение принципа. Так, шах Иездегерд, решив увеличить конное войско, предложил армянским нахрарам стать зороастрийцами на том основании, что эти знатные люди вели происхождение от парфян — Аршакидов. Когда же те отказались отречься от христианства, дело заглохло.

Иудаизм — это культ народа, «избранного Яхве», и потому редкие новообращенные считались «проказой Израиля». Евреи мирно соседствовали с хазарами, ходили вместе в походы, но молились отдельно, справедливо полагая, что для хороших отношений с соседями нет необходимости делать их похожими на себя или, наоборот, лицемерно подделываться под них. Даже забыв большую часть сложных предписаний Талмуда, что было неизбежно для пастушеского племени, где юношам негде и некогда учиться даже просто грамоте, потомки евреев‑маздакитов не растворялись в среде окружавших их племен Дагестана. Они к этому не стремились, да и те бы их в свою среду не приняли. Заслуга Булана была в другом: он удалил из своей страны идолослужителей и убедил других князей и верховного князя евреев восстановить забытую веру; он соорудил шатер, ковчег, светильник, стол‑жертвенник и священные сосуды ««См.:Артамонов М.И. История хазар. С.269»», т.е. восстановил еврейские обряды для своего народа. В сочинении Иехуды б. Барзилая, еврейского автора XI в., это сообщение переведено так: «Хазары стали прозелитами и имели царей прозелитов (иудаизма)» ««Jeschurun. Vol.XI. №9110. Berlin,1924. P.113»». Однако С.Шишман указывает, что слово ger в Библии означает чужеземца, инкорпорированного другим народом и получившего права члена племени, которое его приютило ««Szyszman S. Ou la conversion du roi Khazar Bulan‑a‑t‑elle eu lieu? Hominage a Andre Dupon — Sommer. Paris, 1971. P. 327»». Значение «прозелит» это слово приобрело позже. Судя по общему ходу событий, древнее значение в данном случае предпочтительнее, ибо Булан принял не раввинизм, а караизм ««Szyszman S. Le roi Bulan et probleme de la conversion des Khazars//Ephemerides Teological Loranienses. T. 33. Bruges, 1957. P. 68‑76»».

И пусть не смущает читателя, что евреи, живущие в Хазарии, именуются хазарами. Это обычное для этнонимов обобщение, когда субэтнос на чужбине принимает название этноса. Так, бретонец в России назовет себя французом, а карел во Франции — русским. Для иноземцев хазары — это люди, живущие в Хазарии и подчиняющиеся власти Хазарского каганата. Но для самих обитателей страны, а равно и для ее исторической судьбы различия на субэтническом уровне заметны. Иногда они не имеют большого значения, но при некоторых обстоятельствах их роль возрастает. Так произошло в Хазарии во второй половине VIII в., когда туда стали приезжать евреи‑раввинисты из Византии.

Реформа Булана имела еще то значение, что она порвала связи с маздакитскими традициями. Идейные связи вольнодумных членов иудейской общины с группой вольнодумных персов оказались призрачными. Как только жизнь поставила иные проблемы, химера распалась. То, что для персов‑маздакитов было органической частью сложившегося мироощущения, евреи сбросили как отсохшую шелуху.

Впоследствии маздакиты, точнее, хуррамиты пытались блокироваться с христианами‑иконоборцами ««Бабек, вождь хуррамитов, завязал союз с императором Феофилом около 830 г. (см.:Мюллер А. История ислама. Т.II. С. 199). Попытка обьединить маздакизм с иконоборческим православием, предпринятая тогда же, успеха не имела»», ибо в смертельной борьбе (815‑837 гг.) с арабами и персами‑мусульманами хазарские евреи не помогли своим бывшим соратникам и единомышленникам.

Зато внутриэтнические связи от идейных разногласий не пострадали. Наоборот, эмиграция византийских евреев в Хазарию была облегчена тем, что беглецов встречали единоверцы и помогали им устроиться. А так как евреи‑раввинисты VII‑VIII вв. были горожане, то они и селились в городах: Итиле, Семендере, Самкерце, Беленджере — и занимались в них торговлей, к чему сами хазары способностей не проявляли.

Хазарские евреи встретили выходцев из Византии с древним радушием, но те заплатили им за гостеприимство оскорбительным презрением. О слиянии двух общин в одну не было и речи. Раввинисты относились к караимам так, как немцы при Бироне относились к русским сослуживцам. И не то чтобы обе общины не ощущали своего сродства. Нет, они оставались целостностью, но на уровне суперэтноса. Как единый этнос они себя не воспринимали и вели себя соответственно.

Да и историческая роль у пришлых евреев была гораздо грандиознее, чем у местных. Именно они превратили Хазарию из маленького ханства в ведущую державу раннего средневековья. Принесло ли это радость хазарам — другой допрос. Но возникшая этническая химера начала функционировать в начале IX в. Ее рождению предшествовали следующие события.

 

 

В ЛЕТОПИСЯХ ЕСТЬ НЕ ВСЕ

 

Причинная цепочка событий началась с неожиданной войны. Хазары делили Крымский полуостров с греками. Хазарам принадлежали Степной Крым, восточная часть Южного берега, от Керчи до Судака (Сурожа), и иногда крымская Готия на Яйле со столицей Феодоро (Мангуп), иногда же эта страна выражала желание подчиниться Византии.

Опорой власти Византии в Крыму был Корсунь (Херсонес около Севастополя), город богатый и славный строптивостью своих обитателей, державшихся независимо от константинопольского правительства, но никогда не отлагавшийся от империи. Из Крыма шло распространение православия по Хазарии, что не встречало сопротивления ««Литература о средневековом Крыме огромна. Необходимую библиографию см.:Артамонов И.И. История хазар»». Казалось, все обстояло так благополучно, что поводов для обострения отношений не могло возникнуть. И вдруг… «Воинственный и сильный князь Новгорода русского… Бравлин… с многочисленным войском опустошил места от Корсуня до Керчи, с большой силой пришел к Сурожу… сломал железные ворота, вошел и город с мечом в руке, вступил в св. Софию… и ограбил все, что было на гробе…» ««Житие св. Стефана, епископа сурожского. Цит. по: Гумилевский Ф. История русской церкви. М.,1888. С. 21;Ср.:Васильевский В.Г. Труды: В 4‑х т.Пб.;Пг.;Л..1908 — 1930. T.III.C.95‑96; Vernadsky G. The Origins of Russia. P. 180‑182»». Дальше в тексте идет описание чуда и обращения князя ««Имя этого князя Бравлин иногда читается как «бранлив», т.е."воинственный" (Vernadsky G. TheOrigms... P. 182)»» в христианство, но для истории важнее другие сюжеты, о которых пойдет речь.

В приведенном тексте неясно почти все. Кто были упомянутые здесь русы? Что за странное имя — Бравлин, ибо понимание его как эпитета «бранлив» (т.е. воинственен) натянуто и неубедительно? Откуда пришел этот Бравлин, из какого «Новгорода»? Ведь известного Новгорода в начале IX в. еще не существовало ««См.:Артамонов М.И. История хазар. С.336»». Когда произошел этот поход — в 755 г. ««См.:Гумилевский Ф. Указ.соч. С.23»»или в 790 г. ««Vernadsky G. The Origins... P180‑183. Эта дата предпочтительна, так как учтена новая литература по вопросу (см. там же, Р. 320)»»?

Какие причины вызвали это вмешательство в хазарские дела? Кто был инициатором внезапного набега, последствия которого были столь грандиозны?

Ясно одно; поход был направлен против хазар, причем пострадали крымские христиане, что повлекло упадок христианских епископий в Великой степи вплоть до Хорезма ««Император Константин говорит о степях Причерноморья: «Здесь находят среди развалин городов следы христианства и кресты, высеченные из скважистого камня» (цит. по: Гумилевский Ф. Указ. соч. С. 22)»» и длился этот упадок до рубежа Х‑XI вв. Но одно это наблюдение оправдывает интерес к походу Бравлина.

Мы не имеем права упрекать автора источника в том, что он оставил нас в неведении по стольким животрепещущим вопросам, потому что перед нами не летопись, а житие. Летописца как историка интересовали события, а агиографа — чудеса. Поэтому в соответствии с жанром, агиограф не уделяет внимания земным делам, а летописец, как видим, пишет далеко не все, что он должен был бы знать и не замалчивать. Поэтому будем благодарны агиографу за простое упоминание события, помогающее пролить свет на начало великого переворота в Хазарии ««См.:Ключевский В.О. Древнерусские жития святых как исторический источник. М., 1871»». Что же касается интерпретации событий и критики источников, то не будем повторять работу, уже проделанную Г.В.Вернадским в уже цитированном тексте.

Г.В.Вернадский отмечает, что имеется две версии жития св. Стефана Сурожского: краткая — греческая и длинная — русская, отнесенная В.Г.Васильевским к XVI в., но известная в России с начала XV в. После критики версий Г.В.Вернадский указывает, что упомянутый в них «Новгород» — это скифский Неаполь (Симферополь) и что русы пришли в Крым из Доно‑Донецкого ареала. Прежде чем достичь Сурожа, русы ограбили все побережье Крыма, от Херсонеса до Керчи, причем особенно пострадали церкви.

А в Суроже их вождь принял крещение и вернул военную добычу церквам.

Мотивы похода неясны. Возможно, что нападение было делом византийских дипломатов, ссорившихся с хазарами из‑за Готии, которую хазары усмирили в 787 г. Действительно, пострадали города хазарской части Крыма, но был разграблен и греческий Корсунь (Херсонес). Но выгода в этом была для греков: в 790 г. Готия вернулась к Византии ««Vernadsky G. The Origins...P. 182‑183»».

К аналогичным выводам о родине пришел М.И.Артамонов ««См.:Артамонов М.И. История хазар. С.366»», причем, что очень важно, независимо от Г.В.Вернадского. Следовательно, это были потомки россомонов, сражавшихся с готами, будучи союзниками гуннов ««Иордан. С. 91, 279»». Они были неоднократно описаны арабскими и греческими авторами как этнос, живший около славян, но отличавшийся от последних языком и обычаями. Слились русы и славяне только при Владимире Святом, в Х в. До этого времени русы были самостоятельным народом, хорошо известным в Германии. Немецкие хронисты называли их руги, а Ольгу — Regina rugorum. Процесс слияния начался в IX в. ««См.:Новосельцев А.П. Восточные источники о восточных славянах и Руси VI‑IX вв. //Древнерусское государство и его международное значение. М. 1965. С.355— 419»», но был долог и тернист ««К выводу о тождестве этнонимов руги и русы одновременно с нами пришел А.Г.Кузьмин. Он подобрал много отрывочных сведений, которые сливаются в стройную концепцию о широком распространении ругов, уже в 307 г. обозначенных в числе федератов Римской империи. Родиной ругов была южная Прибалтика, откуда руги были вытеснены готами, после чего распространились по Восточной Европе от Адриатики до Днепра и озера Ильмень. Широкое рассеяние их повело к неустойчивости написания их этнонима: руги (роги), русы, розы, руци, руяны, рутены, причем за несколько столетий этническое родство могло быть забыто самими потомками древних ругов. А.Г. Кузьмин считает ругов не германцами, как было принято до сих пор, и не славянами, но «северными иллирийцами», противниками готов. См.: Кузьмин А.Г. Падение Перуна. Становление христианства на Руси.М.,1988. С. 133‑139»».

Рассчитать последствия политической акции всегда трудно. Может быть, несправедливо осуждать решение византийских дипломатов ослабить хазар, противопоставив им русов, а за счет их войны присоединить к империи крымскую Готию. Но логика событий вступила в силу. Русы получили доступ к Черному морю, и их набеги опустошали побережье Малой Азии 200 лет. Слишком дорогая цена за политическую интригу. Да и сама интрига дала результат, обратный задуманному. От грабежей русов пострадали христианские церкви и было ослаблено православное влияние в Хазарии. Образовался политический вакуум, который был немедленно заполнен иудаизмом. Так греки вместо бесплатного союзника обрели двух сильных и жестоких врагов вдобавок к арабам и болгарам. Но вряд ли следует винить за это дипломатов. В 786‑790 гг. в Константинополе шла жестокая борьба между императрицей Ириной и ее сыном Константином VI. Ирина ослепила своего сына в 797 г., но монахи‑хронисты прославляли ее как благочестивую императрицу. И вот, видимо, поэтому политическая ошибка замалчивалась в хрониках, но, к счастью, упоминание о ней сохранилось в Житии св. Стефана, что и дает возможность разобраться в том внезапном обороте расстановки политических сил, в том зигзаге истории, который распрямился лишь в XI в. Не попала эта история и в «Повесть временных лет», и, если не восстановить ход событий в Крыму, остается неясной вся история Евразии. А там в эту же эпоху произошли очень важные события.

 

РАХДОНИТЫ

 

В середине VIII в. произошедшие на всем пространстве Евразийского континента события изменили мир так, как никто бы не мог предугадать.

Деморализованная Франкская держава была зажата в стальной обруч Карлом Мартеллом, сын которого Пипин Короткий лишил престола «ленивых королей» династии Меровингов в 751 г.

В этом же году арабы встретились с китайцами в долине р. Талас и разбили их наголову. Две другие китайские армии— одна в Маньчжурии, другая в Юннани — были разбиты ополчениями местных племен, и мечта о гегемонии Китая над Азией, бывшая руководящей идеей политики Тан, испарилась.

За 6 лет до этого, в 745 г., пал второй Тюркютский каганат, и его богатыри погибли в боях или были перебиты во время бегства. На его месте возник Уйгурский каганат, отнюдь не агрессивный и открытый культурным влияниям Ирана, но не Китая.

Но самым большим сдвигом было воцарение Аббасидов в Багдаде и начавшийся развал халифата, ибо это открыло дороги с Запада на Восток тем предприимчивым купцам, которые эти дороги изучили. Дорога по‑персидски — rah, корень глагола «знать» — don; знающие дороги — рахдониты. Так называли еврейских купцов, захвативших в свои руки монополию караванной торговли между Китаем и Европой.

Торговля была баснословно выгодна, потому что торговали не товарами широкого потребления, а только предметами роскоши. В переводе на понятия XX в. эта торговля соответствовала валютным операциям и перепродаже наркотиков. Только сверхприбыль покрывала расходы на перевозку и содержание в порядке трассы, на которой сооружались купола над источниками и прудами, ставились вешки, указывающие направление дороги, строились караван‑сараи для ночевок или дневок в особо жаркие дни.

От Красного моря до Китая было около 200 дневных переходов, а вокруг северного берега Каспия еще больше. Но и северным путем пользовались, так как в Аббасидском халифате восстания были делом заурядным, а хазары строго следили за безопасностью на степных дорогах. Поэтому значение Итиля как перевалочного пункта на долгом пути росло. Отдыхать на Волге было не только удобно, но и приятно.

То, что путешествующие евреи VTII в. названы персидским словом «рахдониты», показывает, что основу этой торговой компании составили выходцы из Вавилонской, т.е. иранской, общины, бежавшие от халифа Абд ал‑Мелика в 690 г. Потом к ним добавились евреи из Византии, но до тех пор, пока на границах Согда и халифата, Китая и Тюркютского каганата шли постоянные войны, торговля встречала препятствия. Когда же эти войны прекратились, а Китай после восстания Ань Лушаня (756‑763) лежал в развалинах и продавал шелк дешево, рахдониты развернулись. Они освоили не только восточный путь, по которому шел шелк в обмен на золото, но и северный — из Ирана на Каму, по которому текло серебро в обмен на меха. Хазария лежала как раз на перекрестке этих путей.

В древности караванный путь из Китая в Европу пролегал южнее: через Хотан, Памир и Вахан в Персию и дальше на запад. Этот путь был труден и неудобен.

Поэтому после разгрома хуннов он сместился на север пустыни Такла‑Макан, т.е. через Карашар, Кучу, Кашгар и Ферганскую долину.

Еще более удобным был маршрут через Турфан в Семиречье; этим путем пользовались в тюркское время, в VI— VII вв. Но тогда же тюркюты покорили Северный Кавказ, и выяснилось, что можно не платить пошлин иранскому шаху, а прямо везти шелк в Европу. Однако для этого необходимо было оборудовать стоянки на пути, выкопать колодцы, поставить вехи и т.д., а это очень сложно. Поэтому, до тех пор пока в торговлю не включились хорезмийцы, северным маршрутом не пользовались. Но с покорением арабами Средней Азии появились средства для проведения дорог, а постоянные восстания в Восточном Иране способствовали оживлению пути из Гурганджа на Волгу, т.е. через Устюрт в Хазарию.

Издавна хазары жили в низовьях Волги, в дельте и пойме ее, не ожидая никаких бед. Они занимались не столько скотоводством, сколько виноградарством и рыбной ловлей. Прекрасные голубые протоки среди зеленых лугов и густых зарослей кормили и столицу Итиль, расположенную на острове, образуемом Волгой и ее восточным протоком Ахтубой ««См.: Гумилев Л.И. Хазарское погребение и место, где стоял Итиль//Сообщения Гос. Эрмитажа. Т. XX. Л.. 1962. С. 56‑58»». Имея роскошную экономическую базу, они господствовали над населением сухих степей, окружавших оазис, простиравшийся почти до полуострова Бузачи ««Cм.: Гумилев Л.H. Истоки ритма кочевой культуры // Народы Азии и Африки. 1966. № 4. С. 85‑94»».

Вместе с этим хазары полагали, что им ничто не грозит извне, ибо даже победоносный Мерван не счел их страну достойной завоевания. В VIII в. рыбные богатства Волги не могли стать предметом вывоза. Натуральное хозяйство создавало определенные привычки. Тот, кто привык есть финики или маслины, не имел потребности в «селедке и вобле». Поэтому хазары ели красную рыбу, не вызывая зависти у арабов и греков. И неудивительно, что авторы, описывающие поход Мервана, отмечают как главную его добычу 20 тыс. семей «сакалиба», т.е. людей, которых можно было обратить в невольников.

По поводу значения слова «сакалиба» долгое время шел спор. Сначала их считали славянами ««См.: Шахматов A.A. Древнейшие судьбы русского племени. Пг., 1919. С. 34‑37; Третьяков П.Н. Восточнославянские племена. М., 1953. С. 252»», хотя по‑арабски славяне — «славиа» ««Гаркави А.Я. Сказания мусульманских писателей о славянах и русских. СПб., 1870. С. 41‑43, 162; КовалевскийА.П. Указ. соч. С. 159»». Когда выяснилось, что эти пленные были захвачены в земле буртасов ««См.: Артамонов М.И. История хазар. С.220»», то возникло мнение, что «сакалиба» — тюркско‑финская помесь ««Zeki Valldi Togan A. lbn Fadlan'n Reisebericht//Abhandlugen fur die Kunde des Morgenlandes. Bd XXIV. Leipzig. 1939. S. 365‑369»». Однако средневековые географы придают термину «сакалиба» другой смысл. Ал‑Ку‑фи включает в это понятие всех «неверных» Восточной Европы. Ал‑Хорезми в 836‑847 гг. писал:

«Германия, она же страна сакалиба». Масуди причисляет к сакалиба «намчин» (немцев) и «турок» (венгров) «„См.: Новосельцев А.П. Указ.соч. С.368— 370“». Разумеется, славяне тоже были в числе продаваемых рабов, но Масуди называет их «валинана» (волыняне), из чего видно, что термины «славяне» и «сакалиба» — не одно и то же. Думается, что столь единодушное мнение средневековых географов заслуживает предпочтения.

Термин «сакалиба» был хорошо известен не только в Восточной Европе, но и в Испании, где при дворе омейядских халифов так называли гвардейцев‑невольников. В этой гвардии кроме славян служили немцы, французы, тюрки, мадьяры, печенеги… короче говоря, все рабы, купленные на европейских рынках. И вряд ли надо видеть в этом термине этноним, так же как в терминах «зинджи» (черные рабы из Восточной Африки) и «мамлюки» (в Египте — рабы из туркмен, половцев, черкесов и даже русских).

А.П.Новосельцев предлагает другую версию: считать название «славянская» гвардия условным, подобно тому как в Багдаде «тюркская» гвардия состояла не только из тюрок, а в Египте «черкесская» гвардия включала еще кыпчаков и грузин ««См.: Новосельцев А.П. Указ.соч. С.369»». Примеры говорят об обратном. Аббасиды, как сунниты, отказались от услуг магрибинцев‑исмаилитов и дейлемитов‑шиитов, вследствие чего берберы захватили Египет и Сирию, а дейлемиты — Багдад и Западный Иран. В Египте же кыпчаки‑бахриты и кавказцы‑бурджиты не смешивались, а династии их султанов чередовались, хотя все они назывались мамлюками.

Неправильно считать «славянской рекой» Дон IX в. На верхнем Дону в это время обитали «чики» — этнос отнюдь не славянский, позднее слившийся с хоперскими казаками ««См.: Шенников A.A. Червленый яр. Л., 1987»», а между Донцом и славянским Днепром жили савиры, до XVII в. выделявшие себя из числа русских. Поэтому обращение закавказских христиан‑санарийцев к «сахибу ассахалиба» в 853 г. ««См.:Новосельцев А.П. Указ. соч. С. 371»» может быть отнесено к любому сильному вождю любого племенного союза.

Да и есть ли надобность считать слова «славянин» и «раб» синонимами? Нет, все‑таки М.И.Артамонов был прав ««См.:Артамонов М.И. История хазар. С.220»».

Основным предметом вывоза из Хазарии в VIII‑IX вв. были рабы. Поэтому сюда устремились работорговцы‑евреи из Ирана и Византии.

Разумеется, евреи сами не совершали экспедиций за «живым товаром», тем более в начале IX в. Гардизи сообщает, что этим промыслом занимались венгры еще до ухода их на запад, в Паннонию. «Венгры — огнепоклонники и ходят к гуззам, славянам и русам и берут оттуда пленников, везут их в Рум и продают» ««Новосельцев А.П. Указ. соч. С. 389»». После венгеро‑хазарского конфликта этот гнусный промысел перешел к русам; но, согласно сочинению Ибн‑Руста, в Х в. пленных продавали хазарам и болгарам ««См. там же. С. 397»», на этот раз жертвами работорговли были именно славяне ««Несколько иначе интерпретирует этот период Н.Г.Пашуто (Внешняя политика Древней Руси. М., 1968. С. 91); однако ср.; Новосельцев А.П. Указ. соч. С.415, где содержится мнение о завоевании славянского города Киева русами Аскольда (Хаскульд скандинавских саг)»». И ведь что обидно: захваты рабов в Восточной Европе проводились не пришельцами, а аборигенами. Это говорит о том, что большую часть населения здесь составляли древние, точнее — старые этносы (дославянские), утратившие былую пассионарность подобно своим ровесникам — хазарам, но в отличие от последних не сумевшие импортировать молодую или зрелую пассионарность, которую им могли принести славяне или тюркюты. Но доблестные тюркюты, спасшие Хазарию от арабского завоевания, совершили ошибку, ставшую роковой.

Тюркютские ханы из династии Ашина в силу свойственных степнякам религиозной терпимости и благодушия считали, что их держава приобретает работящих и интеллигентных подданных, которых можно использовать для дипломатических и экономических поручений. Богатые евреи подносили хазарским ханам и бекам роскошные подарки, а красавицы еврейки пополняли ханские гаремы. Так сложилась еврейско‑хазарская химера.

Для евреев‑рахдонитов было, вероятно, досадно лишь то, что попытка Булана добиться гегемонии в политической жизни Хазарии разбилась об арабское мужество и военная власть осталась в руках тюрко‑хазарской знати, ладить с которой было не всегда легко.

Образование химеры заняло вторую половину VIII в. За это время хазары перенесли военные действия против арабов в Закавказье и в отмщение за разрушение Семендера и Беленджера опустошили Азербайджан. Об участии в этих операциях евреев, как старых — соратников Булана, так и новых — рахдонитов, сведений нет.

 

НЕПОЛНОЦЕННЫЕ

 

Не преуспев в военном деле, хазарские евреи наверстали потери любовью. В конце VIII в. между Тереком и Волгой появилось множество детей от смешанных, еврейско‑хазарских браков. Однако судьба их была различна в зависимости от того, кто был отцом ребенка, а кто матерью. И вот почему.

Все евразийские племена считали ребенка членом рода отца. Законнорожденный ребенок имел долю в родовом имуществе, право на защиту и взаимопомощь и участие в родовых культах. Род был элементом этноса и культуры, следовательно, членство в роде определяло этническую принадлежность; происхождение матери в расчет не принималось.

У евреев этническая принадлежность совпадала с принадлежностью к общине.

Право быть членом общины, а следовательно, евреем определялось происхождением от еврейки. Во II в. до н.э. это право дало возможность включить в состав евреев семитские племена идумеев и галилеян (см. 20), но в средние века оно вело к изоляции еврейских этносов, особенно в странах Европы и Евразии, где браки с еврейками возбранялись христианской и мусульманской религиями. В Хазарии таких ограничений не было.

Получалось, что сын хазарина и еврейки имел все права отца и возможности матери. Его учили еврейские раввины, члены общины помогали делать карьеру или участвовать в торговле, род отца защищал его от врагов и страховал, в случае несчастий, от бедности. А сын еврея и хазарки был всем чужой. Он не имел прав на наследование доли отца в родовом имуществе, не мог обучаться Талмуду в духовной еврейской школе, не получал поддержки ни у кого, кроме своих родителей, да и та была ограничена родовыми обычаями и религиозными еврейскими законами. Этим беднягам не было места в жизни. Поэтому они ютились на окраине Хазарии — в Крыму — и исповедовали караизм, не требовавший изучения Талмуда, а читать Пятикнижие их могли научить любящие, но бессильные против велений закона отцы. Их потомки составили крошечный этнос крымских караимов, антропологические черты коих совмещают тюркский и ближневосточный типы ««См.: Алексеев В.П. В поисках предков. М., 1972. С. 184‑285; ср. поправку и интерпретации: Гумилев Л.П. Об антропологии для неантропологов //Природа. 1973. № 1. С. 112»». Симпатии их были обращены к аборигенам: хазарам, болгарам, готам, аланам, а не к их двоюродным братьям, делавшим в богатом Итиле «карьеру и фортуну».

У рахдонитов и хазарских караимов различной была не только практика повседневной жизни, но и теология. Учение Торы, т.е. Ветхого завета, хотя и не предназначено к распространению среди иноверцев, но и не засекречено.

Оно входит как составная часть в христианское и мусульманское богословие, и потому его носители имели право выступать на диспутах и отстаивать свою концепцию, не греша против закона.