Словообразовательное гнездо и типология словообразовательных процессов

 

Овладение лексическим запасом языка (если иметь в виду производные слова и их соотнесенность с источником деривации) можно в известной степени представить как овладение словообразовательными гнездами. При этом не подлежит сомнению, что последовательность усвоения того или иного слова как элемента словообразовательного гнезда отнюдь не зависит от места, занимаемого данным словом в гнезде, а определяется естественными, внеязыковыми причинами. Известно, например, что ребенок, как правило, раньше знакомится с существительными, содержащими модификационные суффиксы субъективно‑оценочного значения (уменьшительные, ласкательные и т. п.) и лишь затем, иногда со значительным временным разрывом, – с производящими существительными (симплексами), что объясняется особенностями общения с детьми, традициями, сложившимися во многих семьях. Так, слово «лошадка» попадает в поле зрения ребенка обычно раньше, чем «лошадь», а «пёрышко» – раньше, чем «перо»[179]. Прибегая в случае необходимости к номинации того или другого явления, ребенок опирается на усвоенные им модели типовых, регулярных отношений в словообразовательных гнездах. При этом «словообразовательный процесс может осуществляться на основании любого соотношения, имеющего место в гнезде, – не только мотивационного, но и немотивационного» [Улуханов 1911: 63].

Ниже приведен фрагмент словообразовательного гнезда с исходным словом «соль», включающий ряд словообразовательных инноваций, выявленных в речи детей[180].

Ребенок как бы восстанавливает неизвестные ему элементы словообразовательного гнезда, заполняя как абсолютные (солька, высолить, солилка), так и относительные (солона, сольница, ср. «солонка», пересоливать, ср. «пересаливать») лакуны. При этом он может двигаться в любую сторону: на один шаг вниз (прямая деривация), на один шаг в сторону (заменительная деривация) на один шаг вверх (обратная деривация), и даже, более того, вниз через две ступени: вниз, затем в сторону и т. п., т. е. может иметь место не только одношаговая, но и многошаговая чресступенчатая деривация[181], так как «словообразование может осуществляться с пропуском любого количества опосредствующих элементов» [Арутюнова 1961: 142]. Явление чресступенчатой деривации, обнаруживаемое в речевой деятельности, «может рассматриваться как свидетельство языковой реальности и оперативности деривационной истории» [Гинзбург 1979: 158]. На основе чресступенчатой деривации складываются узуальные и окказиональные словообразовательные модели, использующие в качестве формантов комбинации деривационных аффиксов[182].

Приводимая ниже классификация процессов словообразовательной деривации в детской речи основана на использовании одновременно двух критериев. Во‑первых, учитывается количество тактов (шагов), из которых состоит деривационный процесс, т. е. различаются одношаговые и неодношаговые (двухшаговые, трехшаговые, четырехшаговые) деривации. Во‑вторых, учитывается направление деривации в каждом такте, т. е. разграничивается прямая, обратная и заменительная деривация.

1. Одношаговая прямая деривация: спать → спун, молоток → молоточить, чистить → исчистить, разбудить → разбудиться, конфета → бесконфетный, ленивый → ленивиться и т. д. Формант может быть одноморфемным (в случае суффиксации, префиксации, постфиксации) или представлять собой комбинацию морфем (префиксально‑суффиксальный, суффиксально‑постфиксальный и прочие способы смешанного словообразования).

2. Одношаговая обратная деривация (подушка → подуха, мизинчик → мизин, заразить → разить, улыбаться → улыбать). Разновидности этого деривационного процесса: десуффиксация, депрефиксация, депостфиксация. Специфической и очень интересной разновидностью обратной деривации можно считать разложение наречий, которые были образованы путем адвербиализации падежных форм существительного – изолированных или в сочетании с предлогом.

3. Одношаговая заменительная деривация. Разрядить (елку) непосредственно восходит к «нарядить»; аналогичным образом отвесить соотносится с «повесить».

4. Двухшаговая прямая деривация: хулиган → хулиганничать → расхулиганничаться; обгородить → обгородка → обгородочка; гармонь → гармонить → погармонить.

5. Двухшаговая комбинированная деривация, при которой прямая деривация сочетается с заменительной, заменительная – с обратной и т. п. Пример сочетания обратной и прямой деривации: заниматься → занимать → отзанимать (Петя его так отзанимал, что он даже пятерку получил). Пример сочетания заменительной деривации и прямой: вдеть → выдеть → выдеться: Я вдел нитку, а она у меня сразу выделась.

6. Трехшаговые и четырехшаговые деривации[183]различной структуры. Примеры четырехшаговых дериваций, основанных на комбинации трех прямых шагов и одного заменительного: гайка → гайкать → пригайкать → отгайкать → отгайкивать (Будем эту гайку отгайкивать?); ключ → ключить → заключить → отключить → отключивать (Не надо дверь отключивать!).

Разумеется, это не означает, что в каждом случае деривации ребенок последовательно осуществляет ряд деривационных шагов. Скорее можно говорить о том, что, осваивая различные фрагменты словообразовательных гнезд, ребенок овладевает более сложными отношениями, чем отношения в словообразовательной паре, он овладевает правилами конструирования целых блоков, учитывая семантические и формальные соотношения между их элементами.

Далее подробнее рассматриваются два типа деривационных процессов, типичных для детской речи: одношаговая обратная и заменительная деривация.

 

Обратная деривация

 

Под обратной деривацией (редеривацией, реверсией, регрессивной деривацией) понимают обычно такое явление, когда слово образуется от другого не путем прибавления словообразовательных аффиксов, а путем их устранения[184].

Обратная деривация осуществляется по тем же словообразовательным моделям, что и прямая деривация, только «читаемым наоборот»: слово, являющееся результатом деривационного процесса, занимает место не производного, а производящего в словообразовательной модели. «Всякое соотношение мотивирующего и мотивированного может быть прочитано не только слева направо, но и справа налево, т. е. потенциально может быть моделью для обратного словообразовательного процесса. Обратный словообразовательный процесс – это окказиональное заполнение пустующей клетки, предназначенной в неполной словообразовательной цепочке для отсутствующего в ней слова» [Улуханов 2008: 39]. Для подобных случаев становится очевидной необходимость разграничения понятий «производящее слово» и «базовое слово» подобно тому, как мы стремились разграничить понятия «исходная форма» и «базовая форма».

Рассмотрим наиболее распространенные случаи обратной деривации, связанные с устранением одного из словообразовательных аффиксов: суффикса, приставки или постфикса[185]– или того элемента, который оценивается в качестве суффикса, приставки или постфикса.

 

Десуффиксация

 

Десуффиксация часто бывает с окказиональным усложнением морфемной структуры базового слова[186]. Так, нечленимой с точки зрения синхронных словообразовательных связей является основа слова «белка», тем не менее оно может осмысливаться как суффиксальное производное от бела; аналогичным образом переосмысливаются «ложка», «тарелка», «веревка», «будка», «шапка» и другие подобные существительные, что приводит к возможности образования слов лога, тарела, верева и т. д. Отсекаемое от основы ‑К– имеет статус субморфа, но воспринимается ребенком в качестве значимого элемента основы – суффикса с модификационным значением. Подобное явление зарегистрировано и в разговорной речи взрослых, однако следует подчеркнуть следующее существенное различие: взрослый знает узуальное значение слова, являющегося источником деривации, это слово является для него базовым, а в качестве форманта выступает сама операция усечения субморфа. Слово лога и по смыслу, и по форме оказывается производным от «ложка»: лога – большая ложка. Производное существительное с более короткой основой в разговорной речи взрослых является маркированным стилистически. Что же касается детской речи, то здесь базовое слово выступает в роли не производящего, а производного, ибо моделируется естественное для языка отношение – от более короткой и семантически более простой основы к более длинной и семантически сложной. Для ребенка лога – это предмет, не определяемый относительно своего размера (именно то значение, которое в нашей речи закреплено на словом «ложка»), а «ложка» – маленькая лога.

Членятся в языковом сознании ребенка и существительные, образованные путем метафорической мотивации [Лопатин 1976] и имеющие, как правило, модификационное значение подобия [Милославский 1980]. Вопрос их членимости решается, как известно, по‑разному [Янко‑Триницкая 1975а: 175–185]. Эти существительные часто выступают в качестве базовых при обратной деривации: Смотрите, какого мы кузнеца поймали!; У стола нога сломалась!;Папа мне новый знак подарил! (т. е. значок[187]); Это ее вон в том ларе купила! (т. е. ларьке).

Характерно, что в речи детей отмечается та же тенденция, что и в разговорной речи взрослых [Янко‑Триницкая 1975б: 262]: если субморфу или суффиксу предшествует шипящий, то в существительном, возникшем путем десуффиксации, осуществляется, как правило, чередование с заднеязычным: ложка → лога, фуражка → фурага, подушка → подуха и т. п., хотя встречаются и ложа, картоша и т. п. Как отметил еще А. Н. Гвоздев, ребенок при словообразовании довольно рано прибегает к узаконенным чередованиям согласных.

Нередки случаи, когда десуффиксация бывает связана с окказиональным переразложением основы базового слова: мизинчик → мизин: У меня мизинчик, а у тебя – мизин!; огурчик → огур: Какой этот огур длинный! Нетрудно видеть, что детские пары мизин → мизинчик, огур → огурчик проще в морфонологическом отношении, чем имеющиеся в нормативном языке – мизинец → мизинчик, огурец → огурчик, поскольку отсутствуют чередования, беглость гласных, передвижка ударения, и, следовательно, данные образования в соответствии с избранными нами критериями могут быть охарактеризованы как более системные.

Десуффиксация может и не быть связана с окказиональным изменением членимости базового слова и переосмыслением его семантики. Неверное реконструирование детьми производящего слова бывает обусловлено тем, что в ряде случаев словообразовательная модель допускает образование от слов, имеющих разные формальные характеристики, например от существительных, относящихся к разным типам склонения (ср. ночь → ночка и туча → тучка). В таких случаях по производному нельзя со стопроцентной вероятностью определить производящее, и детский дериват может попасть в разряд инноваций. Отсюда распространенность в речи детей существительных типа лошада (от лошадка – ср. «лошадь»), мыха (от мышка – ср. «мышь»). Отметим, что и здесь явно ощущается приоритет первого склонения над третьим, характерный для детской речи. Распространенность таких явлений в детской речи связана с тем, что в речи, обращенной к ребенку раннего возраста, и в речи самого ребенка число уменьшительно‑ласкательных слов очень велико. Диминутив становится достоянием лексикона ребенка часто раньше, чем то слово, от которого он образован. Реконструируя исходное слово, ребенок не всегда может верно восстановить исходное.

С помощью десуффиксации могут быть образованы наименования лиц мужского пола от наименований лиц женского пола: кокетка → кокет: Ну, ты, папа, и кокет! – говорится отцу, причесывающемуся перед зеркалом. Зарегистрированы также истерик (от «истеричка»), прач (от «прачка»), сестрик (от «сестричка»), русал (от «русалка») и многое другое.

Отбрасывание суффикса может привести к изолированному употреблению корня, который в современном языке выступает только в связанном виде. Любопытен такой, например, диалог: Это чье мясо? – Говяжье. – Вы что же, говяж зарезали? В данном случае путем десуффиксации осуществляется образование существительного от прилагательного, что расходится с утверждением Т. А. Мехович относительно того, что при обратном словообразовании в речи детей «исходное и вторичное остаются в пределах одной и той же части речи» [Мехович 1986б: 65]. Можно привести и другие примеры межкатегориального словообразования, например: сверчок → сверчеть (о характерном звуке, издаваемом сверчком); зарядка → зарядить: Сейчас буду своих кукол зарядить (т. е. делать с ними зарядку); прищепка → прищепить: Сколько прищепок я прищепила?

Весьма распространенное в речи детей прилагательное «больный» в значении 'причиняющий боль' (А это не больный укол?) образовано путем десуффиксации от «больно». Очевидно, нет такой словообразовательной модели, которая не могла бы быть использована в речевой деятельности не только в прямом, но и в обратном направлении. Абсолютное преобладание внутрикатегориальных образований модификационного типа свидетельствует о том, что эти модели осваиваются ребенком особенно прочно, раз он может использовать их «в обе стороны». Играет существенную роль и возможность осмысления субморфов в качестве морфов.

 

Депрефиксация

 

Широко распространены в речи детей и процессы депрефиксации. Наиболее типичны две ее разновидности: 1) депрефиксация слов различной морфологической природы, содержащих в своем составе НЕ– или БЕЗ‑; 2) депрефиксация глаголов, связанная с образованием видовых пар.

Депрефиксация первого типа чаще всего объясняется неосознанным стремлением сконструировать однокоренной антоним. Регулярно воспроизводимое в речи противопоставление слов типа «высокий – невысокий» приводит ребенка к заключению, что любому образованию с НЕ– должно соответствовать образование без НЕ‑, имеющее противоположное значение. Между тем многие слова с НЕ потеряли в силу разных причин соотносительность с теми, от которых были в свое время образованы путем префиксации, в ряде случаев этимологические производящие утрачены в современном языке. В речи детей они как бы рождаются во второй раз – иногда в своих исконных значениях: уклюжий, ряха, лепый и пр. В большинстве случаев детские инновации оказываются «эхо‑реакциями» на фразы взрослых, содержащие базовые слова: А ты, оказывается, невежа! – Нет, я вежа; Ну и несуразная! – Очень даже суразная!; Тебе нездоровится? – Нет, здоровится. Ряд слов, содержащих в своем составе НЕ‑, мог быть в свое время образован не с помощью префиксации, а префиксально‑суффиксальным или суффиксальным путем: Ах ты, ненаглядная моя! – Я очень даже наглядная! Дети в ряде случаев отбрасывают начальное НЕ– в словах, не содержащих этой приставки даже этимологически: Это река Нева, а это – Ва!; Это негритенок? А где же гритенок?

К рассмотренным выше примерам примыкают случаи устранения префикса БЕЗ– в существительных и прилагательных, образованных префиксально‑суффиксальным путем: У нас все мальчишки бессовестные, один Игорь совестный!; Ты бесстыдница! – Нет, я очень даже стыдница; Это не бескозырка, это козырка; Ты говоришь, положение безвыходное? А по‑моему, выходное. Ребенку говорят: «Эта гусеница безобидная». Он в ответ: Нет, она обидная, она растения ест. В результате возникают окказиональные антонимы.

Депрефиксация второго типа основана на действующем в современном языке правиле перфективации, в соответствии с которым прибавление приставки к бесприставочному глаголу несовершенного вида автоматически превращает его в глагол совершенного вида. Дети используют «обратный ход» этого закона: если это так, то отбрасывание приставки от любого приставочного глагола совершенного вида должно привести к образованию соотносительного по смыслу глагола несовершенного вида. Как правило, бесприставочный глагол оказывается при этом имперфективной парой к исходному приставочному. При наличии в нормативном языке суффиксального вторичного имперфектива образуется семантический круг: хитить → похитить → похищать; сучить → засучить → засучивать. Мать говорит сыну: «Я опешила». Сын: Теперь не пешишь?

Большая часть глаголов, выступающих в качестве базовых, включает так называемые связанные корни, некоторые пережили опрощение и утратили способность члениться на морфемы; в детской речи они эту способность обретают заново.

 

Депостфиксация

 

Депостфиксация – самая распространенная разновидность обратной деривации в детской речи. Это объясняется, видимо, тем, что любой возвратный глагол, даже являющийся непроизводным с точки зрения современных синхронных словообразовательных связей, не утрачивает членимости, что связано с особым, постфлексийным положением ‑СЯ. В основе депостфиксации (как и в основе широко распространенной в речи детей постфиксации) лежит использование механизма образования возвратных глаголов, действующего в современном языке. Особенно распространены случаи, когда дети путем отбрасывания ‑СЯ создают каузативную пару, тогда как в нормативном языке соответствующего глагола со значением каузации либо нет вообще, либо он составляет с семантически соответствующим ему возвратным глаголом супплетивную или коррелятивную оппозицию.

Действия, обозначенные глаголами «присниться», «плестись», «улыбаться», «расхохотаться», языком представляются как некаузируемые, ср., однако, в речи детей: Такой сон только Оле‑Лукойе может приснить; Он сам еле плетется и меня плетёт; Никто меня так не улыбает, как артист Леонов (из письма в журнал «Юность»); Зачем ты меня расхохотала?; Я хочу тебя поздоровать с Максимом!

Глаголы «разбудить – проснуться» составляют супплетивную оппозицию, атакуемую детьми с двух сторон. Устраняя супплетивизм, дети приходят к более системной оппозиции: разбудить → разбудиться, созданной способом постфиксации, или проснуть → проснуться, образованной путем депостфиксации. Источником деривации может стать и глагол, осмысливаемый как обладающий значением взаимности; особенно часто – «драться». От него образуется путем депостфиксации глагол драть, необыкновенно частотный в детской речи: Меня мальчишки дерут; Лариса меня драла; таким образом, глаголу возвращается его прежнее, уже фактически не существующее в современном языке значение.

Путем депостфиксации образуются не только переходные, но и непереходные глаголы: Осторожно: лед трескает (таким образом, устраняется аномальность в создании видовой оппозиции: пара трескать → треснуть образована более стандартным способом, чем треснуть → трескаться, поскольку нормативная пара, кроме суффиксов, различается также и наличием/отсутствием постфикса).

 

Заменительная деривация

 

Словообразовательный процесс может осуществляться не только по модели «производящее – производное», прочитывамой в любом направлении, но и по модели равнопроизводных (кодериватов), при этом один из кодериватов выступает в качестве базового слова по отношению к другому.

Явление заменительной деривации, как известно, признается не всеми исследователями, см. [Улуханов 1911: 63–11; Тихонов 1911: 264; Кадькалова 1912: 81]. На особенности семантической структуры глаголов типа «отклеить» впервые обратил внимание Д. Н. Шмелев [Шмелев 1913: 109–110], показав, что «отклеить» значит отнюдь не «клея, отделить» (ср., например, «отрубить», «отпилить»), а «отделить то, что было прикленным». Значит, в качестве семантически мотивирующего выступает не бесприставочный глагол «клеить», а приставочный «приклеить»[188]. Деривация осуществляется путем замены префиксов. Заменительная префиксальная деривация широко распространена и в разговорной речи взрослых [Земская, Китайгородская, Ширяев 1981: 137]. В большинстве случаев детский окказионализм выступает в качестве антонима по отношению к базовому слову.

Чаще всего однокоренные окказиональные антонимы образуются с помощью префиксов РАЗ‑, ОТ– и ВЫ‑.

Приставка РАЗ‑ активно используется в указанной функции. Она при этом имеет значение (см. [Русская грамматика 1980: 370]) 'аннулировать результат действия, названного мотивирующим глаголом, отказаться или заставить отказаться от чего‑нибудь'. В качестве базовых выступают глаголы с разными префиксами, чаще всего – с префиксом ЗА‑. Происходит мена префиксов: зачахнуть → расчахнуть: Дерево зачахло. Оно потом расчахнет?; замотаться → размотаться: Я совсем замоталась – А ты возьми и размотайся; запирать → распирать: Не надо было шкаф распирать, т. е. открывать. Реже встречается замена обратного рода: от глагола с приставкой РАЗ– образуется путем мены префиксов глагол с ЗА‑: растаять → затаять, т. е. в данном случае – покрыться льдом: Снег растаял, а лужи затаяли; расширить → заширить. Базовым может быть и глагол с приставкой НА‑, например надуть → раздуть: Надуй шарик, а потом его раздуй; наряжать → разряжать: Будем сегодня елку разряжать?

Чаще, чем в нормативном языке, в роли базового выступают глаголы с приставкой ПО‑, например повесить → развесить (т. е. снять): Флаги сначала повесили, а потом, после праздника, развесили; погасить → разгасить (в значении 'зажечь'): Монтер уже свет разгасил. При образовании от глаголов с префиксом С– значение аннулирования результата действия может совмещаться со значением разделения на части [Русская грамматика 1980: 370]: слепиться → разлепиться: Вареники все слепились … А они потом разлепятся?; столпиться → растолпиться: Ребята, растолпитесь, дайте нам пройти!

Встречаются случаи и обратной замены: от глагола с приставкой РАЗ– может быть образован глагол с приставкой С‑, имеющий значение возвращения в исходное состояние: развестить → свестись: Они сначала развелись, а потом опять свелись?; разбираться → сбираться: Лене обещали диван купить, он будет разбираться и сбираться.

Не менее часто, чем префикс ЗА‑, в детской речи встречается в аннулирующем значении префикс ОТ‑, который образует глаголы от префиксальных же глаголов с префиксами ЗА‑, ПРИ– и ПО‑. Интересно, что в современном языке этот способ производства глаголов используется крайне редко (иными словами, степень его эмпирической продуктивности ничтожно мала). Зато необычайно высока степень системной продуктивности, что и находит свое отражение в фактах детского словотворчества. Потенции языковой системы, не до конца реализованные в языковой норме, реализуются в детских инновациях. Особенно часто в качестве производящих глаголов выступают префиксальные глаголы с ЗА‑: закалиться → откалиться: Я летом у бабушки закалился, а потом откалился; зажмурить → отожмурить: Отожмурь скорей глаза!; завянуть → отвянуть: Цветочки завяли. А когда же они отвянут? В тех случаях, когда в качестве базового глагола выступает префиксальный глагол с приставкой ПРИ‑, значение аннулирования результата действия может совмещаться со значением отделения: пришить → отшить: Если будем шапку стирать, то подкладку придется отшить; прислониться → отслониться: Немедленно от стенки отслонись!; прибить → отбить: Папа прибил полку, но криво вышло, пришлось ее отбить. Интересны случаи обратного типа (т. е. образования глаголов с помощью префикса ПРИ– от глаголов с префиксом ОТ‑: отодрать → придрать (в значении 'прикрепить обратно): «Вот эту щетку надо с силой отодрать, когда кончите чистить» (речь идет о пылесосе). – А как ее потом придрать?; отказываться → приказываться: «Ты отказываешься от всего, что богато витаминами. – А к чему же я приказываюсь?» В качестве производящих выступают также глаголы с префиксом ПО‑, причем такие случаи достаточно широко распространены: погасить → отгасить: Отгасите свет! Читать темно!; повесить → отвесить: Веревка висит, теперь я ее отвесю; подарить → отдарить (в значении вернуть подарок назад): Если будешь плохо себя вести, все подарки отдарю! Будешь без подарков!.

Приставка ВЫ‑, широко используемая детьми, употребляется ими чаще всего в значении удаления, направленности наружу, выделения. Это значение в детских окказионализмах часто оказывается совмещенным со значением ликвидации результата действия, названного мотивирующим глаголом, например, вбить → выбить: Крепления надо сначала вбить, а потом выбить?; вступить → выступить: А выступить из кооператива можно? Не менее часто встречается и обратное: образование с помощью приставки В– глагола от производящего с ВЫ‑: выбыть → вбыть: Федотенкова от нас выбыла, а Медведев вбыл; выгнать → вгнать: Выгнали и вгнали назад. Интересно, что иногда встречаются и существительные‑девербативы, обязанные своим происхождением глаголам, возникшим в результате мены префиксов: У них тут не выступ, а вступ какой‑то (в значении 'углубление'). Ср. словообразовательную цепочку: выступать → вступать → вступ. Существительное вступ образовано по той же модели, что и «выступ».

Приставка ВЫ– используется при образовании от глаголов с приставками ЗА– и ПО‑: Папа, зажги свет! А теперь выжги!; закапать → выкапать: Выкапай обратно! – ребенку закапали в нос капли, он плачет и говорит это; потушить → вытушить; Высоли обратно! – говорит мальчик, которому не понравилось, что за ужином мать посолила ему яйцо.

Приведенный выше материал показывает, что дети, конструируя собственную языковую систему, в данном случае ее лексический компонент, осуществляют категоризацию языковых единиц, ориентируясь на семантические отношения между ними, в первую очередь – на отношения антонимического характера. Между антонимическими языковыми единицами устанавливаются прочные ассоциативные связи, стимулирующие образование окказиональных слов‑антонимов. Подтверждается справедливость утверждения В. А. Михайлова о том, что «антонимия является не только одним из фундаментальных отношений, лежащих в основе классификационной структуры языка, но и операционной структурой, определяющей сам процесс классификации и принцип оппозитивности в языке» [Михайлов 1987: 79].

В некоторых случаях глаголы могут быть образованы друг от друга путем замены приставок и на основании других (не только антонимических) связей между лексическими единицами.

Активно используется в заменительном словообразовании приставка ПЕРЕ‑ в значении 'превзойти другого исполнителя в совершении данного действия', например: достигнуть → перестигнуть: Я уже до тебя достигла и перестигла (ср. соотношение в нормативном языке «доросла» и «переросла»; сравнять → переравнять: Сейчас я счет сравняю и переравняю – говорится во время игры в бадминтон. Характерно, что в нормативном языке деривация обычно осуществляется от бесприставочных глаголов путем прямой, а не заменительной деривации (спорить → переспорить, расти → перерасти). Материал детской речи в данном случае убедительно свидетельствует о существовании прочных ассоциативных связей между равнопроизводными словами из одного словообразовательного гнезда. Наличия этих ассоциативных связей достаточно для образования нового слова путем мены словообразовательных морфем даже при условии, что аналогичная модель не используется в нормативном языке.

Приставка ПЕРЕ– употребляется и в других своих значениях: в значении 'заново, по‑новому, иначе совершить действие, названное мотивирующим глаголом' (ср. в нормативном языке: шить → перешить, красить → перекрасить). Эта приставка активно используется и в детских окказионализмах, например назвать → перезвать: Давай нашего папу перезовем! (т. е. назовем его иначе); Белку неправильно назвали. Надо ее перезвать рыжкой. Та же приставка используется детьми и в значении 'совершить поочередно действие', распространяя его на все объекты: вызывать → перезывать: Марья Ефимовна стала нас всех по журналу перезывать (т. е. вызывать одного за другим).

Трудно подвергнуть систематизации и описать абсолютно все случаи заменительного глагольного словообразования в детской речи. По сути дела, любой префиксальный глагол может послужить базой для возникновения нового префиксального глагола, если в других словообразовательных гнездах имеются аналогичные пары глаголов. Немалую роль могут играть и синтагматические связи, выступая в качестве своего рода катализатора процесса образования слова. Базовый глагол может быть дан в предшествующем контексте, например: раскидываться → укидываться: На этой кровати хорошо раскидываться, можно даже к стенке укидываться. Иногда происходит замена синонимичных приставок, детский словообразовательный окказионализм оказывается однокоренным синонимом по отношению к существующему в языке слову. В таких случаях не всегда возможно разграничить два явления: глагольное словообразование путем мены приставок и так называемую «детскую этимологию» – частичную звуковую модификацию слова нормативного языка, направленную на выявление его внутренней формы, мотивированности. Приведем примеры случаев, допускающих двоякую трактовку – как явления «детской этимологии» или как факт заменительной приставочной деривации: проваливай → уваливай: Мартин, уваливай отсюда!; присвоить → усвоить: Люба книгу мою себе усвоила; утруждать → натруждать: Ну, зачем мне голову свою натруждать?

Детские окказионализмы, образованные путем мены префиксов, часто имеют связанную основу. Мы елку уже разрядили; Его исключили из тренеров, но потом опять включат; Не надо шкаф распирать! В некоторых случаях заменяемая приставка имеет ослабленную степень выделимости (слабая членимость основы): Отнавесь занавеску!; Не напрягайся! – Я, наоборот, распрягаюсь!; Рассучи мне рукава!

В некоторых случаях слова членятся ребенком неверно, что обусловливает не соответствующее норме словообразование: «о‑буть» вместо «об‑уть». Отсюда: Разбуй сапоги; Сама обулась и разбулась!

В целом заменительная префиксальная деривация распространена в детской речи гораздо шире, чем в нормативном языке.

Не исключено, что в качестве заменительной деривации можно рассматривать и ряд других случаев, например образование родовых коррелятов, и трактовать случаи типа негритянин как дериват от «негритянка», возникший в результате мены суффиксов (ср. англичанин – англичанка).

 

Подводя итоги отметим следующее:

 

1. Словообразовательные инновации детской речи есть результат не соответствующей норме реализации словообразовательного потенциала слов, определяемого на разных ступенях грамматической абстракции: на уровне слова как части речи, на уровне лексико‑семантической группы, а также применительно к конкретным лексемам. В детских окказионализмах реализуются потенции разной степени глубины, при этом заполняются лакуны, существующие в нормативном языке в силу ряда причин: занятости соответствующего семантического места другим образованием, отсутствия потребности в номинации того или другого явления, наличия формально‑структурных и «списочных» ограничений. В ряде случаев снимаются семантические запреты, оказывается семантически расширенным круг производящих лексем.

2. Возможность усвоения той или иной словообразовательной модели на том или ином этапе речевого развития ребенка определяется ее особенностями как в плане содержания, так и в плане выражения. Словообразовательные модели модификационного типа обычно усваиваются раньше, чем модели транспозиционного и мутационного типов, т. е. ребенок овладевает в первую очередь «внутричастеречным» словообразованием, не связанным со сложными преобразованиями исходного знака, служащего источником деривации. Отсутствие идиоматичности у слов, построенных по той или иной модели, облегчает ее усвоение и перенос в сферу лингвокреативной деятельности. Из факторов, относящихся к плану выражения словообразовательных моделей, способствующих их более раннему онтогенетическому усвоению, следует отметить такое существенное свойство модели, как морфотактическая прозрачность построенных по данной модели дериватов, которая проявляется в четкости формального членения, сохранении неподвижности ударения, совпадении границ морфемного и слогового членения.

3. Анализ детских словообразовательных инноваций позволяет доказать реально существующее в языковой онтологии различие между системной и эмпирической продуктивностью словообразовательных моделей: детские словообразовательные инновации возникают там, где существует значительный зазор между тем и другим, где степень эмпирической продуктивности модели в современном языке невысока при высокой степени системной продуктивности.

4. Заслуживают особого внимания весьма распространенные в речи детей случаи образования дериватов по моделям, отсутствующим в современном языке. Однако, как показывает анализ, и окказиональные модели являются скрыто запотенцированным и словообразовательным механизмом языка.

5. Деривационные отношения, существующие в языке, служат моделями разнообразных деривационных процессов в речевой деятельности ребенка, причем направление процессов и количество деривационных шагов, используемых в каждом деривационном акте, могут быть различными. В речевой деятельности ребенка, кроме прямых дериваций, распространены также обратные – в случае обратной деривации действует тот же механизм словообразовательной аналогии, что и при прямой деривации, только искомое неизвестное составляет исходный член словообразовательной пары.

Гораздо шире, чем в нормативном языке, представлена заменительная деривация, осуществляемая путем мены префиксов, причем исходное слово, являющееся источником деривации, чаще всего получает окказиональную антонимическую пару. Во многих случаях образованные детьми дериваты могут быть интерпретированы как результат многоступенчатой деривации, включающей ряд шагов, причем прямая деривация может сочетаться с обратной, обратная – с заменительной и т. п.

6. Наблюдения над словообразовательными инновациями детской речи подтверждают реальное существование словообразовательных значений разной степени обобщенности: как общих, категориальных (относящихся к более глубокой сфере словообразовательного механизма), так и частных – относящихся к более поверхностной сфере, конкретизируемых применительно к лексико‑семантическим разрядам лексем и отдельным лексемам. Усваивая семантику производных слов, дети овладевают первоначально общими словообразовательными значениями и лишь позднее – частными.

7. В целом материал детских словообразовательных инноваций подтверждает справедливость слов Л. А. Булаховского: «Область словообразования – одна из наиболее творческих, наименее замкнутых в грамматике языка» [Булаховский 1953: 100–101].

 

Приложения

 

Краткий словарь терминов

 

АНАЛОГИЯ (ЯЗЫКОВАЯ) – 1) соотношение между языковыми единицами одного уровня, при котором тождественным содержательным различиям соответствуют тождественные формальные различия; 2) речевое действие, основанное на использовании данного соотношения и приводящее к модификации языковых единиц или образованию новых единиц.

АНОМАЛИЯ (ЯЗЫКОВАЯ) – имеющееся в языке закрепленное нормой отклонение от некой общей закономерности в области словоизменения, словообразования и т. п.

АСИММЕТРИЯ (ЯЗЫКОВАЯ) – применительно к словообразованию и словоизменению – отступление от одно‑однозначного соотношения между планом выражения и планом содержания словообразовательных и словоизменительных категорий.

 

БАЗОВАЯ ФОРМА СЛОВА – словоформа, являющаяся источником деривации в конкретном деривационном процессе (при образовании другой формы того же слова). Во многих случаях она совпадает со словарной формой, но это не является обязательным.

БАЗОВОЕ СЛОВО – слово, являющееся источником деривации в конкретном деривационном процессе (при образовании другого слова). В случае прямой деривации совпадает с тем, которое является производящим в данной словообразовательной модели, в случае обратной деривации совпадает с производным. При заменительной деривации задействованы две модели, причем базовое слово, как и образованное от него, являются с точки зрения отношений в словообразовательном гнезде равнопроизводными (кодериватами).

 

ВЕРБАЛЬНЫЙ – словесный, языковой. Ср. вербальные знаки в отличие от невербальных (жестов, мимики, вокализаций).

«ВЕРТИКАЛЬНЫЙ» И «ГОРИЗОНТАЛЬНЫЙ» АСПЕКТЫ ОНТОЛИНГВИСТИКИ – условные термины для разграничения двух возможных подходов к анализу фактов детской речи: «взгляда сверху» – т. е. с позиций их соответствия конвенциональному языку, и без такого соотнесения, т. е. взгляд на детский язык как на относительно автономную систему, функционирующую по собственным законам.

ВОКАЛИЗАЦИЯ ГЛАГОЛЬНОЙ ОСНОВЫ (в русском языке) – превращение основы настоящего/будущего времени (закрытой) в основу инфинитива (открытую) путем прибавления конечного гласного или отбрасывания конечного согласного. Примеры: возьмить (ср. «возьму»); целуть (ср. «целую»).

ВОСПРОИЗВОДСТВО ЯЗЫКОВОЙ ЕДИНИЦЫ – использование в процессе речевой деятельности готовой языковой единицы в противоположность ее производству, конструированию.

ВРЕМЕННОЕ «ТУПИКОВОЕ» ПРАВИЛО – разновидность временного языкового правила, основанного на ложной аналогии. Так, например, в речи детей встречаются случаи, когда конечное сочетание /ОК/ в форме именительного падежа существительного подвергается сокращению в косвенных падежах благодаря установлению аналогии: восток – востка по типу «кусок – куска», «цветок – цветка». Некоторые из «тупиковых» правил фиксируются в речевой деятельности всех или большинства детей, но значительная их часть индивидуальна и обнаруживается в появлении в определенный период однотипных ошибок.

ВРЕМЕННОЕ ЯЗЫКОВОЕ ПРАВИЛО – правило, которое используется ребенком на том или ином этапе конструирования им своей индивидуальной языковой системы и затем сменяется другим. Временное языковое правило чаще всего является результатом сверхгенерализации, касающейся содержательной стороны языковых единиц, в результате чего расширяется сфера ее референции, или касающейся формальной стороны языковой единицы, которая заключается в переносе способа образования одних языковых единиц на другие единицы. И в том, и в другом случае расширение сферы действия правила связано с установлением разного рода аналогий, затрагивающих одновременно обе стороны языкового знака.

ВЫРАВНИВАНИЕ (УНИФИКАЦИЯ) ОСНОВЫ – характерное для детской речи явление, суть которого заключается в том, что ребенок при изменении слова или при образовании одного слова от другого стремится сохранить звуковое тождество основы, устраняя чередование фонем, передвижку ударения, наращения в основе, супплетивизм.

Примеры: чудесо (ср. «чудеса»); котенки (ср. «котенок»), лева (ср. «лев»).

 

ГЕНЕРАЛИЗАЦИЯ – осуществляемая ребенком, осваивающим язык, работа по обобщению, систематизации языковых фактов на основании критериев, очевидных для него на определенном этапе его развития.

ГОЛОФРАЗА – однословное высказывание ребенка, по смыслу соотносящееся с целой ситуацией, употребляемое на самых ранних этапах развития речи.

ГРАММАТИКА ДЕТСКАЯ – механизм, управляющий речевой деятельностью ребенка. Г. Д. представляет собой упрощенную модель грамматики нормативного языка: совокупность общих правил при отсутствии частных, а также разного рода запретов и ограничений.

 

ДЕАДВЕРБИАЛИЗАЦИЯ – разновидность обратной деривации (см.), обратного словообразования, заключающаяся в реконструировании существительного, выступающего в качестве производящего по отношению к наречию. Пример: нутрь образовано от «внутри»: Я нутрь застелила, а ты сверху стели (о кровати).

ДЕПОСТФИКСАЦИЯ – разновидность обратной деривации (см.), заключающаяся в отбрасывании постфикса ‑СЯ. Пример: плести в значении 'заставлять плестись' образовано от «плестись»: Он сам плетется и меня плетет.

ДЕПРЕФИКСАЦИЯ – разновидность обратной деривации (см.), заключающаяся в отбрасывании приставки или воспринимаемого в качестве приставки элемента. Пример: выкнуть в значении 'привыкать' образовано от «привыкнуть»: Я долго не мог привыкнуть к этому. А потом вык, вык и привык.

ДЕРИВАЦИЯ – процесс создания одних языковых единиц (дериватов, производных) на основе других (производящих).

ДЕСУФФИКСАЦИЯ – разновидность обратной деривации, заключающаяся в отбрасывании суффикса или воспринимаемого в качестве суффикса элемента. Пример: мизин образовано от «мизинчик»: У меня мизинчик, а у тебя мизин.

«ДЕТСКАЯ ЭТИМОЛОГИЯ» – разновидность так называемой народной этимологии, заключающаяся в незначительной модификации звуковой оболочки слова, связанной с неосознанным стремлением вернуть (или придать) ему мотивированность. Примеры: больмашина (вместо «бормашина»), сверливый (вместо «сварливый»).

ДЕТСКИЙ ЭЛЛИПСИС – случай отсутствия в детском высказывании компонента (или компонентов), необходимых для понимания смысла высказывания и не восстанавливаемых при опоре на контекст или ситуацию речи. Д. Э. обычно объясняется ограниченностью лексикона ребенка или неосвоенностью синтагматической техники.

ДЕФЕКТНОСТЬ ПАРАДИГМЫ – отсутствие в парадигме определенной формы или ряда форм. Дефектность возможна на разных уровнях языка: уровне системы (ее ядра или периферии), а также на уровне языковой нормы.

ДЕФОЛТНОЕ ПРАВИЛО – правило выбора или конструирования морфологической формы, которым руководствуется человек в силу невладения нужным с точки зрения нормы правилом или в ситуации, когда по каким‑то причинам не может его применить.

ДОМОРФОЛОГИЧЕСКИЙ ЭТАП РАЗВИТИЯ РЕЧИ – этап речевого развития ребенка, когда имеются уже первые слова, функционирующие как составляющие голофраз (см.) или начальных двусловных высказываний, но отсутствуют какие бы то ни было морфологические характеристики данных слов.

ДОСЛОВЕСНЫЙ ЭТАП КОММУНИКАТИВНОГО РАЗВИТИЯ (= довербальный этап, доязыковой этап) – этап коммуникативного развития ребенка (приблизительно до года), когда ребенок еще не пользуется стандартными языковыми знаками при продуцировании речи и очень ограниченно пользуется некоторыми из них при восприятии речи. В коммуникативной деятельности используются преимущественно протознаки (см.), составляющие так называемый протоязык.

 

ЗАМЕНИТЕЛЬНАЯ ДЕРИВАЦИЯ – образование одного слова от другого путем замены форманта (как правило, префикса). Пример: отвесить в значении 'снять, сделать так, чтобы нечто повешенное перестало висеть', образовано от «повесить»: Я полотенце повесил, а ты его зачем‑то отвесил.

«ЗАМОРОЖЕННАЯ» ФОРМА (frozen form) – словоформа, целиком извлеченная из речевого инпута (см.), но используемая ребенком независимо от ее точных морфологических характеристик, вследствие чего может в ряде случаев возникать конфликт формы и контекста.

ЗАПРЕТ (ЯЗЫКОВОЙ) – сложившееся в языке ограничение, налагаемое на действие языкового правила; З. фонетический, семантический, структурно‑морфологический; З. мотивированный и немотивированный.

 

«ИДЕАЛЬНО ПРАВИЛЬНАЯ» ПАРАДИГМА – парадигма слова, построенная по принципу прототипичности. Такая парадигма неуязвима для преобразований и служит образцом, в соответствии с которым в речи детей могут формироваться или перестраиваться менее системные (менее прототипические) парадигмы.

ИНДИВИДУАЛЬНАЯ ЯЗЫКОВАЯ СИСТЕМА – см. РЕЧЕВАЯ СПОСОБНОСТЬ.

ИННОВАЦИЯ (то же, что окказионализм) – речевой факт, не зафиксированный в общем употреблении. Детская И. – продукт речевой деятельности ребенка. И. в сфере восприятия и в сфере продуцирования речи. И. формообразовательные, словообразовательные, лексико‑семантические, синтаксические.

ИНОФОН – человек, говорящий на языке, не совпадающем с языком окружающей его среды.

ИНПУТ РЕЧЕВОЙ – речевая продукция людей, окружающих человека, обращенная или не обращенная к нему, звучащая по радио или телевидению и т. п., на основании бессознательного анализа которой он конструирует собственную языковую систему.

ИНТЕРФЕРЕНЦИЯ – взаимодействие языковых систем в условиях двуязычия; межъязыковая И. проявляется в фактах отклонения от системы и нормы второго (осваиваемого) языка под воздействием родного (первого) языка.

 

КАУЗАТИВНЫЙ ГЛАГОЛ – глагол, обозначающий действие, целью которого является возникновение другого действия (обозначаемого некаузативным глаголом).

КОНСОНАНТИЗАЦИЯ ГЛАГОЛЬНОЙ ОСНОВЫ – превращение открытой глагольной основы (основы инфинитива) в закрытую (основу настоящего/будущего времени) путем прибавления согласного или отбрасывания конечного гласного от вокалической (см.) основы.

Примеры: искаю (ср. «искать»), рисовú (ср. «рисовать»).

КОНТЕКСТУАЛЬНАЯ РЕЧЬ – в отличие от ситуативной речи (см.) речь о том, что происходит «не здесь» и «не сейчас», описывающая события, не являющиеся непосредственно воспринимаемыми в момент речи.

КОРРЕЛЯТЫ – единицы, находящиеся в отношениях корреляции. Родовые К., видовые К.; К. согласных по звонкости/глухости и т. п.

КОРРЕЛЯЦИЯ – взаимная обусловленность, семантическая или иная зависимость двух или более единиц языка. Парадигматическая К., синтагматическая К.

 

ЛАКУНА – факт отсутствия языковой единицы в одной системе при условии наличия аналогичной единицы в другой системе. Л. межъязыковые, например, в русском языке относительно английского и наоборот. Л. нормативного языка, выявляемые в фактах детской речи. Л. абсолютные и относительные.

ЛОНГИТЮДНЫЙ МЕТОД ОБСЛЕДОВАНИЯ РЕЧИ – метод, при котором последовательно фиксируется речь ребенка в течение достаточно длительного времени (с помощью дневниковых записей, магнитофона и пр.).

 

МОДЕЛЬ ЯЗЫКОВАЯ – схема, служащая образцом для деривации языковых единиц.

МОДИФИКАЦИЯ СЛОВА – преобразование, которому подвергается слово или словоформа. М. звуковая подразделяется на случайную (немотивированную) и мотивированную («детская этимология»). М. грамматическая (морфологическая): изменение рода, типа склонения существительного и т. п. М. семантическая – изменение лексического значения слова.

МОРФОЛОГИЧЕСКАЯ ИННОВАЦИЯ – не соответствующая действующей языковой норме морфологическая форма, либо не имеющая эквивалента в современном языке (в таком случае речь идет о заполнении абсолютной лакуны), либо расходящаяся с эквивалентной единицей в содержательном или в формальном отношении (представляющая в таком случае заполнение относительной лакуны).

МОРФОЛОГИЧЕСКОЕ ПРАВИЛО – правило, определяющее выбор граммемы или морфологической формы, а также конструирование морфологической формы с помощью словоизменительных или словообразовательных операций деривационного типа. Способ образования морфологической формы определяется характером морфологической категории, к которой эта форма относится.

НАРАЩЕНИЕ ОСНОВЫ – звук или комплекс звуков, присоединяемые к основе при формообразовании.

НЕВЕРБАЛЬНЫЕ ЗНАКИ – жесты, мимика, вокализации, являющиеся средством коммуникации.

НОРМА ЯЗЫКОВАЯ – совокупность традиционных, одобренных обществом реализаций языковой системы (см. СИСТЕМА ЯЗЫКОВАЯ).

НОРМАТИВНЫЙ (КОНВЕНЦИОНАЛЬНЫЙ, «ВЗРОСЛЫЙ») ЯЗЫК – язык, которым пользуются взрослые носители языка.

 

ОБРАЗОВАНИЕ ПО КОНКРЕТНОМУ ОБРАЗЦУ – образование слова или словоформы при ориентации на формальное соотношение близкой в семантическом и формальном отношении пары слов или словоформ (при отсутствии в языке соответствующей модели).

Например, соотношение в паре слов «рука → рукав» копируется в соотношении «нога → ногав», а соотношение «стул – стулья» копируется в соотношении «стол – столья».

ОБРАЗОВАНИЕ ПО МОДЕЛИ – образование слова или словоформы по существующей в языке модели, реализованной в значительном количестве имевших место деривационных актов. Ср. образование по сверхмодели и по конкретному образцу. Образование по модели – наиболее распространенный вид деривации.

ОБРАЗОВАНИЕ ПО «СВЕРХМОДЕЛИ» – образование слов и словоформ при ориентации на глубинные потенции языковой системы, не получившие реализации на уровне языковой нормы. Однако основания для аналогий, определяющих возможность подобных образований, имеются и могут обнаруживаться в детских инновациях. Примеры: сработный (в значении 'имеющий работу' (ср. «безработный»); ведьмéе (сравнительная степень существительного «ведьма») и т. п.

ОККАЗИОНАЛИЗМ – речевой факт, не соответствующий устоявшемуся употреблению. То же, что ИННОВАЦИЯ (см.). О. словообразовательный, формообразовательный и т. п.

ОБРАТНАЯ ДЕРИВАЦИЯ – образование одного слова от другого путем отбрасывания форманта или принимаемого за формант элемента. Разновидности обратной деривации: десуффиксация, депрефиксация, депостфиксация, деадвербиализация.

ОМОФОНИЯ ДЕТСКАЯ – совпадение в речи ребенка звуковых оболочек двух или более слов вследствие несовершенства его артикуляторных возможностей. В перцептивной речи указанные слова ребенком обычно различаются.

ОНОМАТОПЕЯ – слово, основанное на звукоподражании (би‑би, топ‑топ и т. д.).

ОНТОГЕНЕЗ РЕЧЕВОЙ – усвоение языка ребенком. Ср. филогенез – возникновение и развитие языка как общего явления.

ОПЦИОНАЛЬНЫЙ ИНФИНИТИВ – инфинитив, используемый ребенком на ранних стадиях освоения речи в функциях, которые он не выполняет в кодифицированном (нормативном) языке.

 

ПАРАДИГМА СЛОВОИЗМЕНИТЕЛЬНАЯ – система морфологических форм, а также словоформ конкретного слова.

ПАРАДИГМА СЛОВООБРАЗОВАТЕЛЬНАЯ – система производных слов, имеющих общее производящее.

ПРОДУКТИВНОСТЬ ЯЗЫКОВОЙ МОДЕЛИ СИСТЕМНАЯ определяется ее возможностью (с позиций языковой системы) быть использованной для создания новых языковых единиц. Реализация этой возможности может быть предельно ограниченной или почти нулевой, что не мешает ей обнаруживаться в фактах детского слово– и формообразования.

ПРОДУКТИВНОСТЬ ЯЗЫКОВОЙ МОДЕЛИ ЭМПИРИЧЕСКАЯ определяется степенью ее использования в создании новых языковых единиц в конкретную языковую эпоху.

ПРОДУКТИВНОСТЬ КАК СТАДИЯ ОСВОЕНИЯ грамматического явления – стадия, на которой ребенок способен самостоятельно конструировать слова и словоформы. Те из них, которые не имеют эквивалентов в нормативном (конвенциональном) языке, попадают в разряд инноваций.

ПРОТОТИПИЧНОСТЬ КАК СВОЙСТВО ГРАММАТИЧЕСКОЙ ЕДИНИЦЫ ИЛИ КАТЕГОРИИ определяется ее центральным положением в языковой системе. П. содержательных функций граммемы. П. формального выражения содержательных различий. Именно степень прототипичности определяет последовательность освоения плана содержания и плана выражения грамматических единиц и категорий.

ПРОТОЗНАК – знак, употребляемый ребенком в период дословесной коммуникации (жест, вокализация, мимика).

ПРОТОТИПИЧЕСКАЯ (СИСТЕМНАЯ) МОДЕЛЬ СЛОВОИЗМЕНЕНИЯ – такой способ соотношения словоформ в пределах конкретной парадигмы, при котором различия между формами выражены исключительно аффиксальным способом.

ПРОТОТИПИЧЕСКАЯ (СИСТЕМНАЯ) МОДЕЛЬ СЛОВООБРАЗОВАНИЯ – такой способ соотношения производящего и производного слова, при котором различия между ними выражены исключительно аффиксальным способом.

ПРОТОЯЗЫК – система протознаков, употребляемых ребенком в период дословесной коммуникации.

 

РЕГУЛЯРНОСТЬ – соотношение между однотипными языковыми единицами в пределах парадигмы, являющееся типичным для данного языка, при котором стандартным содержательным различиям соответствуют стандартные формальные различия. Р. может касаться соотношения двух или более единиц в пределах парадигмы или всей парадигмы в целом.

РЕЧЕВАЯ (ЯЗЫКОВАЯ) СПОСОБНОСТЬ (= языковая компетенция = индивидуальная языковая система) – функциональная система, формирующаяся в психике носителя языка в процессе онтогенетического развития. Компоненты Р. С. – фонетический, лексический, морфологический, синтаксический, словообразовательный, текстовой.

РЕЧЬ МАТЕРИНСКАЯ – речь взрослого (прежде всего матери), обращенная к ребенку и характеризующаяся, как правило, множеством специфических черт: яркостью интонационного оформления, обилием повторов, сопровождающихся перестановкой компонентов предложения, специальным отбором лексических средств и т. п.

 

СВЕРХГЕНЕРАЛИЗАЦИЯ – распространение действия грамматического правила на тот круг языковых единиц, которые ведению данного правила не подлежат (грамматическая С.), или расширение референции слова, распространение сферы его использования на более широкий, чем в нормативном языке, круг денотатов (лексико‑семантическая С.).

СВЕРХРЕГУЛЯРИЗАЦИЯ – разновидность сверхгенерализации, заключающаяся в конструировании словоформы с использованием более регулярного правила, чем то, которое использовано по отношению к данной форме в конвенциональном языке.

СИМПЛИФИКАЦИЯ – стратегия, к которой прибегает ребенок или инофон, осваивающий язык, заключающаяся в упрощении языка, игнорировании тех или иных языковых категорий.

СИНКРЕТ – «первослово», употребляющееся на стадии голофраз и начальных двусловных высказываний, соединяющее в себе (по С. Д. Кацнельсону) событийное и ситуативное начала.

СИСТЕМА ЯЗЫКОВАЯ – 1) иерархически упорядоченная, функционально ориентированная совокупность языковых единиц; 2) в противоположность норме – глубинный уровень языкового механизма, определяющий потенциальные возможности образования и функционирования языковых единиц.

СИТУАТИВНАЯ РЕЧЬ – речь, используемая в общении с ребенком, и речь самого ребенка, содержание которой неразрывно связано с ситуацией общения, т. е. касается того, что происходит «здесь» и «сейчас», а также касается деятельности, в которую включен ребенок. Ср. контекстуальная речь.

СЛОВОИЗМЕНИТЕЛЬНАЯ ИННОВАЦИЯ – словоформа, отсутствующая в конвенциональном (нормативном) языке.

СЛОВОИЗМЕНИТЕЛЬНОЕ ПРАВИЛО – правило, определяющее переход от одной словоформы к другой в пределах парадигмы.

СЛОВООБРАЗОВАНИЕ ПРЯМОЕ, ЗАМЕНИТЕЛЬНОЕ, ОБРАТНОЕ – см. ДЕРИВАЦИЯ ПРЯМАЯ, ОБРАТНАЯ, ЗАМЕНИТЕЛЬНАЯ.

СЛОВООБРАЗОВАТЕЛЬНАЯ ИННОВАЦИЯ (окказиональное слово) – слово, сконструированное индивидом и при этом отсутствующее в конвенциональном (нормативном) языке.

СЛОВООБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ ПРАВИЛО – правило, определяющее способ образования одного слова от другого, основанное на соблюдении однотипных семантических и формальных отношений в паре «производящее – производное».

СЛОВОСОЧИНИТЕЛЬСТВО – конструирование ребенком новых слов в процессе речевой деятельности. Ср. с модификацией слова нормативного языка.

 

УЗУАЛЬНЫЙ – имеющийся в общем употреблении, противоположность – окказиональный.

УНИФИКАЦИЯ – устранение имеющихся различий в изменении слов. У типов склонения существительных.

 

ФОРМООБРАЗОВАТЕЛЬНАЯ ИННОВАЦИЯ – словоформа (применительно к словоизменительным категориям) или слово (применительно к несловоизменительным категориям), сконструированные ребенком и отсутствующие в конвенциональном языке. К несловоизменительным (классифицирующим, лексико‑грамматическим) относятся, например, категория рода существительных и категория вида глагола.

 

ЧРЕССТУПЕНЧАТАЯ (МНОГОШАГОВАЯ) ДЕРИВАЦИЯ – образование одного слова от другого с использованием не одной, а нескольких словообразовательных моделей одновременно.

 

ЯЗЫКОВОЕ ПРАВИЛО – основанное на некоторой языковой закономерности руководство для человека, на которое он опирается в своей речевой деятельности. Набор правил, действующих в сфере грамматики, огромен и почти не описан, так как подавляющее число правил не подвергалось кодификации, поскольку человек, пользующийся языком как родным, в экспликации правил, освоенных в детстве, не нуждается. Правила касаются как выбора языковых единиц, так и их конструирования. Некоторые из языковых закономерностей, лежащих в основе правил, вообще еще не были предметом лингвистического изучения, что никак не препятствует возможности их освоения в процессе конструирования каждым человеком его индивидуальной языковой системы.

 

BABY‑TALK (motherese, child directed speech) – специальный регистр речи, применяемый при общении с маленькими детьми, предполагающий использование коротких предложений, частые повторения и вопросы, особую интонацию, а также специальных «детских» слов – ономатопей.

MLU (mean length of utterance) – средняя длина высказывания, измеряемая в морфемах. Способ определения уровня языкового развития, предложенный Р. Брауном.

PIVOT‑GRAMMAR – специфическая структура первых детских двусловных высказываний, заключающаяся в наличии опорного (повторяющегося во многих высказываниях, именуемого «pivot») компонента и переменного, прибавляемого к нему. Концепция разработана М. Брейном. В речи русского ребенка в качестве опорных слов часто используются ономатопеи.

PREEMPTION – ситуация, при которой инновация, созданная ребенком, постепенно вытесняется, блокируется эквивалентной формой, имеющейся в инпуте.

TELEGRAPHIC SPEECH (telegraphese) – речь, в которой отсутствуют артикли, предлоги, союзы и частицы, а также флексии, по виду напоминающая телеграмму. Термин введен Р. Брауном и С. Фрейзером.

U‑SHAPED DEVELOPMENT – такая последовательность смены словоформ в индивидуальной языковой системе человека, при которой сначала используется соответствующая норме (правильная относительно нормы) форма, затем она заменяется на неправильную, после чего ребенок возвращается к правильной. На ранних стадиях конструирования языковой системы это бывает обусловлено тем, что соответствие норме первой из названных форм объясняется тем, что она не производится в процессе речи, а воспроизводится целиком. Если это явление регистрируется на этапе продуктивной морфологии, то переход от одной модели к другой объясняется изменением способа ее конструирования.