II. Тенденции развития человечества

Одной из важнейших тенденций исторического развития в XXI в. является начавшийся в последнее время процесс всемирной интеграции: глобализации. Этот процесс, возникший как следствие общественно-политического и научно-технического развития человечества на современном этапе, следует признать объективно закономерным и необходимым как для дальнейшего развития мировой цивилизации, так и для решения общемировых и локальных проблем. В то же время, несмотря на безусловную значимость этого процесса, тенденция глобализации в её нынешнем виде не даёт однозначных позитивных оценок.

В частности, весьма критически рассматриваются последствия этого процесса. Решая одни, прежде всего «глобальные» проблемы, прокладывая путь во всемирном масштабе либеральным и рыночным ценностям, глобализация не решает большинства проблем на национальном и региональном уровнях. В то же время и глобальные проблемы, выходящие сегодня на первый план, не могут быть автоматически решены «рыночными» силами. Процесс глобализации в том виде, в котором он сегодня осуществляется, угрожает обострить нынешние трудности в отношениях между центром и мировой периферией и создать новые, более существенные проблемы в этих отношениях. Кроме того, исключение целых обществ из процесса глобальной модернизации увеличивает вероятность национальных конфликтов, терроризма, вооружённых выступлений.

Процесс глобализации может быть обречён на неудачу в случае, если он не претерпит качественных изменений. Глобализация в её современном виде представляет собой «однополюсный» мир, сохраняющий во многом черты прежней колониальной модели. В роли «глобальной метрополии» выступает единственная на сегодня сверхдержава - США - и в меньшей степени их ближайшие союзники, а в роли «глобальной колонии» - подавляющее большинство остальных стран, включая, естественно, и Россию.

Время глобализации «с человеческим лицом», возможно, ещё не наступило: для этого необходимо либо выравнивание уровней развития стран и регионов мира, либо вызревание более качественных духовно-нравственных характеристик человеческой личности, что выглядит в обозримом будущем весьма проблематичным. И сегодня становится всё более очевидным, что чем дальше заходит процесс «глобализации по-американски», тем больше возникает вероятность ответного противостояния. В тех регионах, где люди чувствуют себя брошенными и уязвимыми по отношению к творческому потоку мирового капитала, происходят ответные наступательные действия.

Вопреки перспективной тенденции мировой глобализации становится очевидным и то, что мы живём в эпоху, которая угрожает всему человечеству тем, что она может стать в его истории последней. Очень многие признаки того, что развитие человечества - это не однолинейный прогресс, на сегодня налицо. Весьма вероятно, что уже в XXI веке может произойти глобальное столкновение сверхцивилизаций или политических «полюсов» мира в борьбе за его новый передел в III мировой войне, которая может стать последней. Однако мировая война с использованием оружия массового поражения - одна из восьми, но наименее значимая и реальная причина, вследствие которой может погибнуть человечество. В качестве восьми актуальных тенденций будущего, угрожающих существованию всего человечества, а не отдельных стран и народов, австрийский этолог К. Лоренц называет:

1) перенаселённость Земли: она возбуждает агрессивность вследствие скученности индивидов в тесном пространстве; 2) опустошение естественного жизненного пространства, не только разрушающее внешнюю природную среду, но и убивающее в самом человеке его преклонение перед красотой и величием природы; 3) бег человечества с самим собой, подстёгивающий гибельное для него развитие техники, делающий его слепым ко всем подлинным ценностям и не оставляющий времени для истинно человеческой деятельности: мышления; 4) исчезновение всех сильных чувств и аффектов вследствие изнеженности; по этой причине страдания и радость, для человека абсолютно необходимые, сменяются невыносимой скукой; 5) генетическая деградация, рост паразитизма и инфантилизма, олигофренизация общества; 6) разрыв с традицией: отсутствие взаимопонимания младших со старшими («разрыв» поколений), не говоря уже о культурном отождествлении; причина: недостаточный контакт родителей с детьми; 7) возрастающая индоктринация человечества: уничтожение индивидуальности с помощью средств массовой информации и усиление в связи с этим манипуляции над людьми; 8) ядерное оружие: оно вызывает такие опасности, которые избежать легче, чем от семи других процессов.

Чтобы решить этот круг проблем следует снизить рост населения, научно-технический прогресс, что весьма маловероятно. А это значит, что «явления дегуманизации», изложенные К. Лоренцом в качестве «восьми смертных грехов цивилизованного человечества» более 30 лет назад, будут развиваться и далее, угрожая человечеству концом его истории. Эпоха, в которой уже провозглашён «конец истории», вызванный «победой либерально-демократических идей по всему миру», по мнению американского футуролога Ф. Фукуямы уже наступила. Однако его тезис выглядит сомнительным не только по отношению ко всему миру, но и по отношению к самому «обществу либеральной демократии».

Современная эпоха характерна наметившимся цивилизационным сдвигом. Последний такой сдвиг примерно пять веков назад положил начало эпохе современности: эпохе Нового времени. К рубежу тысячелетий та цивилизация, контуры которой были спроецированы эпохой Возрождения, была в общих своих чертах создана. К идеям европейских гуманистов и либералов впервые в своей истории прислушались и на Востоке, приверженном прежде исключительно «внутренним» ценностям. Так впервые произошло сближение «противоположностей»: Востока и Запада, традиционализма и либерализма. Впервые были найдены точки соприкосновения. Заслуга рационально-инновационного Запада в «конвергенции противоположностей» неоспорима. Однако ценным представляется и движение Востока навстречу Западу. Так впервые в истории произошло не традиционное «столкновение», но «встреча» макроцивилизаций: пока как «внешнее знакомство» двух макрокультур.

Западная, либерально-демократическая цивилизация «эпохи становления» в своей деятельности всегда опиралась и опирается на силовые методы воздействия. Крестовые походы эпохи Средневековья - «во имя веры и справедливости» - сменились бомбардировками в Югославии, Афганистане, Ираке, Ливане - «во имя демократии и порядка»: разница лишь в позиции главы Церкви. Всё это традиционно для всех прошлых эпох и характерно для всех мировых империй. И всегда под красивыми пропагандистскими лозунгами скрывались и скрываются истинные намерения: имперские и низменные.

Сегодня земляне не в «конце истории», но, возможно, у новых истоков её. Подлинная, всемирная история: история подлинного человека, вероятно, ещё только начинается. История не тривиального, мелкого и мелочного человека, но великого, универсального гражданина мира, объединяющего в себе и внешние элементы, и внутренний дух Востока и Запада и являющегося тем самым гармоничной, целостной природной структурой. Сегодня мы видим, как мировые интеллектуалы вновь, как и пять столетий назад, нащупывают контуры новой цивилизации Земли - альтернативной цивилизации будущего, нащупывают контуры нового человека и новых взаимоотношений между людьми вообще и между Востоком и Западом, религией и наукой, женщиной и мужчиной - в частности.

Человеку будущего ещё только предстоит создать из формы «политической религии» - демократии - то, что действительно можно будет считать не «предметом стремлений» - религией - а воплощённой реальностью. Человечество должно пройти ещё достаточно длительный, возможно, снова многовековой путь развития, чтобы идеологии либерализма и гуманизма оказались бы наполнены своим истинным - либеральным и гуманным - содержанием и овладели бы умом большинства людей. Человеку ещё только предстоит осознать, найти целесообразный, достойный его путь развития, эффективный и безопасный как для развития природы, так и для развития общества и его самого. На сегодня стали уже очевидными бесперспективность и опасность технократического, техногенного, «внеприродного» пути развития человечества, предложенного и воплощённого в жизнь цивилизацией Запада.

В отличие от прежнего мира: мира модерна: эпохи, начавшейся на рубеже XVII – XVIII вв., современный мир (с конца 1960 гг.) был назван постмодернистским. Для прежней эпохи модерна были характерны вера в разум, существование субъекта и объективной - природной и социальной - реальности, которую человек мог познать с помощью разума, построив научные теории этой реальности. При помощи критического разума предполагалось освободить человека от мифов, суеверий, от подчинения природе и сверхъестественным силам. В итоге возникло критическое отношение к прошлому и вера во всеобъемлющий и бесконечный прогресс. Особенностью эпохи стал рационализм, стремление к эффективности и полезности.

Практическим воплощением этих идей стало общество, опирающееся на развитие науки и техники, которое в процессе индустриализации XVIII – XIX вв. трансформировалось в современное индустриальное общество. Процесс модернизации одновременно стал процессом секуляризации, в ходе которого государство, экономика, наука и сам человек освободились от опеки Церкви, претендовавшей на ведущую роль в обществе. Цивилизация эпохи модерна, порождённая стремлением человечества властвовать над природой, рационально организовать социальные процессы, переустроила мир на разумных, как ей казалось, основах, преобразовала природу, общество, человека. Верившие в объективность своих утопических проектов, общества модерна, стремясь воплотить идеи в жизнь, стали репрессивными, и как итог: антилиберализм и тоталитаризм, мировые войны, экологические катастрофы и глобальные проблемы.

По этой причине мир усомнился в линейном, прогрессивном развитии истории, подверг сомнению существование истинной веры, истины как таковой, смысла и цели жизни человека, а сам человек усомнился в существовании и себя самого (эффект деперсонализации). Так возникло новое мироощущение, противостоящее миропониманию эпохи модерна, возникло противостояние модерну. Мир стал иным, постмодернистским, миром относительных ценностей. Общество, потерявшее веру в «великие» схемы и идеи прошлого, стало более фрагментированным, в нём стали развиваться новые формы контроля со стороны государства. Общество в ситуации постмодерна стало более искусственным, карнавально-театрализованным, люди в нём всё более погружаются в мир образов, созданных, выдуманных ими самими, и государству ничего не остаётся, как контролировать людей посредством производства этих образов. Человек эпохи постмодерна стал жить в мире множества призраков и фикций, т. е. образов и символов не существующих в природе вещей.

Во многом эпоха постмодерна стала повторять характерные черты культуры барокко (конец XVI – середина XVIII вв.): отсутствие теоретического обоснования, сомнения в ценностях и относительность идей, не целостное, а дробное и фрагментарное восприятие мира, идея относительности культурных норм, условность и фантазирование, интерес к неевропейским культурам. Постмодернизм, сумевший поставить верные и глубокие вопросы, дал на них, однако, весьма спорные ответы. Он стал своего рода «философией отчаяния» и свидетельствует скорее о кризисе современной цивилизации (кризисе её культуры), чем о качественно новом этапе её развития. Однако можно предположить и то, что постмодернизм является показателем стремления выйти из этого кризиса, найти пути выхода из него: в иное, принципиально новое качество.

Примечательно, что поиском контуров новой, альтернативной цивилизации - цивилизации далёкого будущего - занялись представители новых видов литературы и искусства Востока и Запада. Наметилось дальнейшее сближение и углубление тенденции к «внутреннему знакомству», тенденции «слияния противоположностей»: во имя ёмкости и точности, во имя создания единой целостности смешиваются различные стили и жанры, устремляются к своему единству, чтобы принять целостную, законченную форму религия и наука, Восток и Запад. При этом отвергаются прежние формы взаимоотношений между странами и народами (насилие и война), между женщиной и мужчиной (отчуждение и брак), между Богом и Человеком (Церковь), религией и наукой (взаимонепонимание), Востоком и Западом (взаимонеприятие). Возникает аналогичное эпохе Просвещения негативное восприятие института Церкви как «организованной религии», представляющей скорее интересы государства и самой себя, чем идеи основоположников религиозно-этических систем.

Человек начинает осознавать, что его будущее, будущее Земли за конвергенцией: за расширением «точек соприкосновения» и слиянием «противоположностей». Всё то, что в Космосе существует в качестве единого целого и находится в гармонии, на Земле существует раздельно. Будущее должно объединить человека Земли, создать из него целостную структуру с двуполушарным (духовно-рациональным) толерантным мышлением. Он должен в равной мере воспринимать культуру Востока и Запада, являться носителем единого по духу (конфессионально, быть может, различного) религиозного, но не «церковного» мировосприятия, гармонично сочетающего восточные и западные ценности, женские и мужские качества. Речь не идёт о том, чтобы, как прежде, пытаться «воплотить идею в жизнь». Речь должна идти только о том, чтобы провозгласить эти идеи в качестве нового «предмета стремлений».

Возможен, однако, другой, пессимистический прогноз развития событий в плане глобализации и конвергенции. Это иная, «теневая» сторона тех макропроцессов, которые переживает современная эпоха – эпоха постмодерна. В значительной степени её обратную сторону характеризует процесс тотальной экспансии Западного социокультурного мира, с одной стороны, и процесс практически всестороннего отступления от своих традиционных начал Восточного социокультурного мира – с другой стороны. Несомненно, модернизация прогрессивна и необходима, однако, несомненно и то, что тенденция такова, что со временем Восточный социокультурный тип может просто исчезнуть.

Налицо тенденция глобальной, в основном уже добровольной вестернизации. Не исключено, что эпоха «transition to democracy» (перехода к демократии) уже сменилась эпохой «transition to West» (перехода к Западу), а эпоха постмодерна – эпохой «трансвеста». Причём термин «Запад» в интерпретации О. Шпенглера следует понимать как «закат, падение». Очень мало сомнений в том, что главная тенденция современности – это тенденция «transition to civilization» (переход к цивилизации) в интерпретации Шпенглера, т. е. тенденция отхода от культуры, приоритета духовных ценностей.

Термин «Запад» можно рассматривать и как жёсткое, рациональное, активное, деятельное, в значительной степени мужское начало. Сегодня всё более заметны признаки начала всемирной тенденции отхода, отказа от своей внутренней природы не только Восточного социокультурного типа, но и его внутренней составляющей – мягкого, иррационального, пассивного, в значительной степени женского начала, женщины как таковой.

Если обратиться к истории, то подобное развитие событий уже наблюдалось. Эпоха классической и постклассической Древности представляла собой эпоху сосуществования Западного и Восточного социокультурных миров. Запад зародился в небольшой Греции и впоследствии Римско-эллинистический мир стремился расширить этот «плацдарм». Востоку тогда удалось «отбить» этот натиск и сузить плацдарм до минимума. Затем история повторяется: начинается католическая и колониальная экспансия эпохи Средневековья и Нового времени: военная, затем экономическая. И, наконец, сегодня стало заметным, как началась экспансия тотальная, цель которой: не расширить западный «плацдарм на другом берегу реки», но весь мир сделать западным, ликвидировав тем самым «состояние Востока», «состояние недеяния», «состояние женщины».

Исчезновение в процессе тотальной вестернизации Востока как социокультурного типа, исчезновение в процессе тотальной индустриализации культуры как духовной составляющей человечества, исчезновение в процессе тотальной универсализации женщины как биологической составляющей человека: не будет ли это «концом истории»?

Иная «теневая» тенденция развития, ведущая к «концу истории»,также тесносвязана с тенденцией перехода в «состояние цивилизации». Инновационно-техногенный Запад планомерно создаёт «ситуацию свободы», затем - «ситуацию комфорта», что закономерно порождает «ситуацию завершённости». Цивилизация исчерпывает себя, достигая пика своего развития. Предоставление всех прав и свобод женщине в ХХ столетии (в рамках цивилизации Запада) было, вероятно, ошибкой. Тотальная эмансипация привела к заметной маскулинизации: женщина уже ни в чём не хочет уступать мужчине и постепенно приобретает черты его самого, тем самым теряя черты самой себя. Как результат: степень фертильности (репродуктивной способности организма) заметно понизилась не только в неблагополучной России, но и на обеспеченном Западе, смертность стала превышать рождаемость.

Создаётся ощущение, что не только Россия – психологически усталая страна, но «белая», Западная христианская цивилизация в целом – исчерпала себя, создав «ситуацию комфорта», «ситуацию завершённости», ситуацию «нежелания жить». Такой ситуации пока нет в подвергаемом вестернизации Восточном социокультурном мире, в котором «жёлтая» и «чёрная» цивилизации являются обществами перспективного развития. Пройдёт несколько десятилетий – и представителей так называемой «белой расы» станет незначительное меньшинство. Пройдёт другой исторический отрезок – и «белая раса», исчерпав потенциал развития, достигнув в плане рождаемости абсолютного нуля, сойдёт с исторической арены. Не будет ли это, если не концом истории вообще, то концом истории расы, концом истории Западного социокультурного типа?

В человеке заложен инстинкт саморазрушения, являющийся одной из основных причин появления таких институтов, как государство и Церковь. Сегодня человека мало интересует тот факт, что уже к началу XXII века ряд негативных экологических процессов могут стать необратимыми, и планета Земля станет непригодной для жизни. Уже сегодня уровень задымления атмосферы таков, что на Землю проникает всё меньше солнечного света. Однако задымление, как результат активной экономической деятельности человека, предохраняет Землю от перегрева, вызываемого иным человеческим продуктом: «парниковым эффектом». Экологическая тенденция такова, что «конец истории» не только для человечества, но и большинства обитателей Земли может наступить уже в будущем столетии.

Существует мнение, что России нет места ни на Востоке, ни на Западе: для Востока Россия - это Запад, для Запада Россия - это Восток. Россия - психологически усталая страна, некогда положившая в основу своего развития идею «стяжания духа святого», для современного состояния которой характерно традиционное для неё девиантное поведение и социальная аномия. Это состояние проявляется в разложении в общественном сознании системы ценностей, которое вызвано кризисом общества, противоречием между провозглашёнными целями и невозможностью их реализации и выражается в отчуждённости человека от общества, в апатии, разочарованности, в преступности.

Для современного состояния России характерно стремление к вестернизации и материализации жизни: элита государства и общества взяла курс на сближение политико-экономической системы со стандартами Запада, а «средний класс» - на приобретение всех материальных благ цивилизации. Этот процесс: процесс втягивания России в орбиту Запада и вхождения её в «состояние цивилизации» становится всё более заметным и, вероятно, уже необратимым. Россия, как исторически молодая цивилизация, далеко не исчерпавшая потенциал развития, имеет реальные шансы не только вписаться в процесс глобализации, но в случае позитивного развития ситуации принять участие в более сложном и длительном процессе: становлении альтернативной цивилизации.

В пользу России говорит тот факт, что в течение долгого времени она является многоконфессиональным поликультурным сообществом, воплощая в себе признаки Востока и Запада. Россия одновременно близка как к Западу, так и к Востоку: она стоит значительно ближе к ним, чем они - по отношению друг к другу. Индивидуально мы понимаем и признаём культуры Востока и Запада практически в равной мере, они «заключены» в нас: носителях и своей оригинальной культуры, и всей мировой культуры. Как моноцивилизация Россия, в отличие от духовных автаркий Востока и Запада, явление универсальное: она оригинальна, самодостаточна и потому интровертна, ориентирована «вовнутрь»; вместе с тем она универсальна, она чувствует своё единство, связь с макромиром и потому экстравертна, ориентирована «вовне».

Россия уже являет собой пример мирной «встречи цивилизаций»: встречи на «внешнем», общественном уровне и на уровне «внутреннем», индивидуальном. Этому примеру, который воплотился пока только на скрытом, бессознательном уровне, воплотился в рамках неразвившейся, ещё не гармоничной моноцивилизации, не хватает осознанности, понимания, искреннего стремления к созданию универсального мировосприятия. Возможно, это и есть то самое «нечто», о котором писал П. Чаадаев: настанет время, и Россия укажет миру путь, в котором он будет нуждаться, и тем исполнит свою миссию.

 

О. Киршин, НГАХА, 2005/2006