Одиночество и самоуглубление

Самоуглубление - существенный признак, отличающий человека от животного. Животное знакомится с внешним миром, но не может стать объектом своего познания.

Как и животное, человек окружен вещами и другими существами, но не растворяется в них, подобно животному, а может отгородиться от них, углубившись в себя.

В этом и заключается отличительная особенность одиночества человека: оно очевидно для самого себя, оно себя осознает.

Сознание, влекущее за собой рефлексию, поворот человека к себе, осознание себя перед миром, придает человеческой личности то внутреннее единство и онтологическое подобие, благодаря которым она занимает особое привилегированное место среди остальных существ во вселённой.

 

Свободный человек

Почему мы считаем свободу одной из трех экзистенциальных составляющих?

а) Хотя и свобода, и разумность являются отвлечёнными понятиями, мы позволим себе утверждать, что свобода подводит нас ближе к экзистенциальной реальности. Именно здесь, в метафизической сфере личности, исследованием которой мы и занимаемся, было бы правильнее говорить об экзистенциальном источнике рационального, проявляющемся через свободу.

Если определяя "человека", мы употребили бы слово- "разумный", то, определяя личность, должны говорить и о ее свободе.

б) Таким образом, мы приближаемся к тем современным философским трудам, авторы которых не стремятся приписывать человеку какую-либо одну основную черту, чтобы избежать статичности. Они хотят видеть основу динамизма человека не в главном, "a priori", а в самой его экзистенции.

в) И, наконец, в психологическом плане поведения при определении степени индивидуальности человека наиболее существенным и почти решающим фактором является степень его свободы.

 

Природа и свобода

Пытаясь решить вопрос о свободе как об экзистенциальной составляющей личности, мы сразу же сталкиваемся с двумя абсолютно противоположными тезисами. Первый пережил свой расцвет в эпохе, когда человек с гордостью смотрел на быстрое развитие экспериментальных наук. Второй пытаются представить основным тезисом современной философии, берущей начало от экзистенциализма.

Согласно первому тезису человек - чудо, но рожденное природой точно так же, как и остальные существа. Он совершенно схож с ними и в своем существовании, и в своих действиях. В нем так же, как и в животных, заложен принцип действия, детерминирующий его поступки. Отсюда не следует, что человек свободен. Сказать, что человек свободен, значит заявить, что человек не часть природы, т.е. впасть в противоречие.

Во втором случае позиция прямо противоположная. Свобода - основная характеристика существа человека: каждый человек в своей сущности свободен. Человек брошен в мир с ношей экзистенции. И в зависимости от того, как он ее употребит, сложится его сущность. Человек будет тем, кем он хотел бы стать. Поэтому мы не можем говорить о чем-то детерминированном, предварительном, определяющем сущность человека. Поэтому мы не можем говорить о природе в человеке.

Вот эти два тезиса. И как таковые они не глубоки, поверхностны. Нет ни свободы без природы, ни природы без свободы: есть природа и свобода.

Органы животного строжайшим образом соответствуют характерным условиям и требованиям его жизни. Органам человека, напротив, совершенно чужда специализация. Это доказывает, что даже в телосложении человека выражена его свободная сущность. Человек с самого начала предназначался быть существом духовным. Поэтому его соматическая часть не зависит от случайностей, а полностью подчинена закону, диктующему его духовную структуру.

По мнению фон Юкскюлля, животному, как и человеку, мир представляется в виде потока универсальных и объективных данных, из которых оно выбирает лишь небольшую часть, имеющую отношение к его жизни. Именно внутри этой части мира животное должно развиваться. Из мира в целом оно знает лишь окружающую среду. И дело не в том, что животное просто не обращает внимания на то, что выходит за пределы его мира или безразлично к нему, просто у животного нет адекватного органа, чтобы установить с ним контакт. Органы чувств животного являются в определенном смысле фильтрами, пропускающими лишь то, что имеет значение для его жизни. Недостаток специализации в человеке следует понимать в положительном для свободы смысле и при этом двояко: "быть свободным от" (т.е. от влечения своих инстинктов) и "быть свободным для" (т.е. для того, чтобы определить и создать себя как личность).

Так человек превращается в уникальное существо, перед которым открыт путь к действию. Человек не только может быть творцом, но и обязан быть им. Хотя природа помещает его в мир незавершенным, однако, она же дает ему творческие силы, чтобы завершить свое создание самому. Кроме того, продолжив наши размышления об отсутствии специализации у человека, мы столкнемся со следующим примечательным фактом. То, что животные с самого начала получают свою сущность в законченном виде, означает, что любой представитель вида подобен другим. Его жизнь лишь зеркало, отражающее жизнь вида. Индивидуальное, таким образом, полностью совпадает с видовым. Вне всякого сомнения, в человеке все происходит противоположным образом. То, что человек должен стремиться к полноте своей сущности, означает, что индивид не может быть только представителем вида. Точнее говоря, представлять свой вид здесь означает выйти за его пределы.

 

Свобода и ее границы

Освободившись от действия законов природы, человек осуществляет себя за пределами физической сферы. Его деятельность развертывается в области культуры и личной жизни. На первый взгляд кажется, что произошла лишь перемена мест, простая трансформация из сферы физической необходимости в сферу необходимости моральной. Свобода, говорят некоторые, это не более, чем условие для выполнения законов морали... следовательно, она имеет функцию не цели, а лишь средства; истинная свобода заключается в строгом следовании этим законам, иначе она превращается в распущенность, которая как раз и есть разрушение свободы...

Эти мысли представляются нам лишь частично соответствующим истине. Моральный закон в отличие от закона физического не заключает в себе необходимости и обязательности, ибо субъекты этих законов различны. Исходя из разумности и свободы своего субъекта, моральный закон пытается подсказать ему такое решение, которое считалось бы человеческим и поэтому наиболее подходящим, но при этом всегда подразумеваются возможности противоположного действия. Именно здесь и кроется сущность свободы личности.

Итак, свобода - не только лучший из даров, полученных человеком, но и часть его сущности. Отрицать свободу человека - значит превращать его в вещь, обесчеловечивать.

Конечно, свобода должна иметь свои границы, что мы скоро увидим, обсуждая временную и пространственную обусловленность, что это всегда будут ограничения сферы действия, а не самой свободы. Свобода как таковая всегда будет экзистенциальной характеристикой любой человеческой личности и, следовательно, ее неотъемлемым правом.

 

К о м м у н и к а б е л ь н о с т ь

Биолого - психологические корни

Сначала мы определим основные черты личности в ее индивидуальном, конкретном и некоммуникабельном проявлении. Но эта некоммуникабельность, проявляясь в существе ограниченном, конечном, по словам Ортеги, "из глубин своего одиночества с меньшим томлением стремится к общению".

Создается впечатление, что человек познал свое "я" раньше, чем приобрел способность к познанию других людей.

Согласно этому первому опыту, полученному от внешнего мира, "я" как бы противостоит личностям и предметам и должно переступить границу, устанавливая общественные контакты. Общественная сущность, таким образом, представляется в виде хотя и важного, но все же дополнения к человеческой личности.

Человек никогда не рождается одиноким, заброшенным, чем-то случайным, возникшим из ничего. Нас всегда окружают другие, не являющиеся моим "я", находящиеся вне "я" и составляющие совокупность отношений, без которых "я" не могло бы естественно развиваться как личность.

Человек в отличие от животного не может выжить в одиночестве. Он не так силен, его ноги не так быстры, его зубы не так крепки, слух не так тонок, зрение не так остро, как у некоторых животных. Очевидно, он может существовать лишь в очень благоприятных условиях, которые и были предоставлены общественной жизнью.

Более того, люди связаны друг с другом не только внешне, когда "я" находится вне других, а другие - вне "я"; все люди связаны и внутренне. Нашему образу жизни мы учимся у других.

Итак, начало и продолжение жизни для человека является чем-то социальным, чем-то таким, что должно осуществляться в связи с другими. Поэтому Адлер считает чувство, которое он называет "чувством общности", первоначальным стремлением каждого человека. Человек не только стремится узнать других, но и хочет, чтобы другие его узнали.

Мы не считаем, что страх - изначальное чувство, правильнее было бы сказать, что он вызывается одиночеством. Человек, чувствующий, что он исчез для других, стремится исчезнуть и для себя, и его истинное состояние не может быть ничем иным, кроме существования для смерти.

 

Общество и индивид

Каждый человек по своей природе является существом индивидуальным, конкретным и некоммуникабельным в самой своей индивидуальности; так мы утверждали сначала, приступая к исследованию личности. Но мы только что заявили, что по своей природе человек общителен. Нет ли в этом противоречия? Отнюдь: индивидуальный и социальный аспекты - это экзистенциальные составляющие, укоренившиеся в личности.

Общество нужно строить исходя из человека, а не как нечто предварительно устроенное и навязанное ему извне. Общительность рождается из самой индивидуальности, поэтому она нисколько не противостоит ей, а, напротив, дополняет и совершенствует ее в силу своих возможностей.

Таким образом, мы не сталкиваемся с явной антиномией. Беря начало в личности, любое общество несет на себе отпечаток личного: оно, так сказать, персонализировано в своей основе. Оба аспекта - социальный и индивидуальный - обусловливают и ограничивают друг друга.

Нашей умеренной концепции противостоят как индивидуализм, так и коллективизм. Ни один из них не представляет нам человеческую личность в целом. Индивидуализм видит человека только в отношениях к самому себе. Коллективизм, со своей стороны, не видит человека, он видит лишь "общество". Первый искажает лицо человека, второй скрывает его.

Основным фактом человеческой экзистенции является не индивид как таковой и не коллектив как таковой. Оба они, рассматриваемые сами по себе, не более, чем абстракции. Индивид является фактором экзистенции в той мере, в которой он связан живыми отношениям с другими индивидами; коллектив является фактом экзистенции в той мере, в которой живые отношения сочетаются с живыми единствами отношений. Основным фактом человеческой экзистенции является человек вместе с другим человеком.

 

 

"Я" и "ты"

 

Итак, именно здесь и заключено ядро экзистенциального определения человека: человек есть индивид, который в глубине своего существа чувствует необходимость свободных отношений с другими подобными ему существами. Посредством этих межличностных отношений человек учится познавать себя и других. Мы бы сказали, что основой человеческой экзистенции является отношение "я" и "ты". В свете этого межличностного отношения "я" к "ты" бледнеет устаревшая концепция человека как существа, изолированного в своей имманентности, или как "я", видящего в других противопоставленные ему объекты или другой чуждый субъект, познать который можно при помощи аналогии, сравнений и т.д. Таким образом, "другой" уже не выступает здесь только как "другой", а скорее является эмпирическим проявлением самого субъекта.

Из основ отношений "ты - я" категорически и четко следует, что они ограничены пространственно - временными координатами "здесь и теперь". Об этих ограничениях и пойдет речь в следующей главе.

 

"... Которое через свои пространственно –

временные измерения..."

 

Если в конце предыдущей главы мы заявили, что человека можно в основном рассматривать как "существование с кем-то", то в главе пойдет речь о другой экзистенциальной характеристике человеческой личности: "существование в чем-то".

Мы имеем дело не просто с игрой слов. Эти два выражения в обобщенной, но верной форме, представляют нам бытие человека. Из глубин человеческого существа слышится голос, призывающий другого; и оттуда же доносятся требования того "где", в котором эти личные отношения станут возможны.

Это "существование в чем-то" может рассматриваться как "существование в пространстве" и "существование во времени".

Итак, пространство и время будут двумя факторами, обуславливающими как существование, так и деятельность экзистенциального человека.