А. Применение оговорки о публичном порядке и сверхимперативных норм.

Иностранный материальный закон, компетентный в силу российских коллизионных норм регулировать наследственные отношения, не применяется, если он противоречит публичному порядку в Российской Федерации. Не могут применяться в России положения иностранного наследственного права, устанавливающие, например, наследственные привилегии в силу старшинства или принадлежности к мужскому полу, а также устраняющие от наследования лиц, имеющих в соответствии с российским наследственным правом право на обязательную долю (ст. 1149 ГК), или предусматривающие дополнительные - кроме смерти и признания умершим - основания для открытия наследства (например, поражение в гражданских правах или монашествование).

Так, например, применение нотариусом норм мусульманского права, согласно которому наследник мужского пола получает двойную долю наследства по сравнению с наследницами, недопустимо. Запрет дискриминации, основанной на половой принадлежности, утверждение принципа равенства между мужчиной и женщиной, утверждаемые в международных актах, приобретают все большее значение для национальных правовых систем (ч. ч. 2, 3 ст. 19 Конституции РФ). Российский публичный порядок через нотариуса также должен противостоять любому дискриминирующему условию компетентного иностранного закона, основанному на расовой или религиозной принадлежности.

В случае применения к наследованию материальных норм иностранного наследственного права могут также возникать вопросы относительно возможности признания наследственных прав наследников и иных лиц, когда они основаны на неизвестных российскому праву правовых моделях и институтах. Речь, в частности, идет о таком дополнительном основании для наследования, как наследственный пакт (Германия, Украина, Латвия, Швейцария), а также таких особых формах организации наследования, как совместное завещание или дарение mortis causa, используемых в наследственном праве ряда зарубежных государств (Франция, Италия, Германия и др.), или еще - наследственных правах партнеров однополых союзов (Германия, Исландия, Испания, Великобритания, Нидерланды, Норвегия, Франция, Швеция и др.) или сожителей (Боливия, Бразилия, Венесуэла, Гватемала, Израиль, Мексика, Хорватия, Швеция и др.). Неизвестность не значит невозможность признания в России, на что прямо указывает п. 2 ст. 1187 ГК. Каким бы шокирующим не выглядело на первый взгляд признание наследственных прав сторон альтернативных браку союзов, сама по себе невозможность их заключения на российской территории не означает, что они не могут порождать здесь правовых последствий. Однако, полагаем, признание прав таких наследников и иных выгодоприобретателей наследства в России будет естественным образом затруднено: на данном этапе развития нотариальной практики в России возможность оформления таких наследственных прав во внесудебном порядке представляется сомнительной. Только доказывание в суде непротиворечия последствий приобретения наследственных прав такими лицами основам правопорядка в РФ может дать им шанс на вступление в права собственности в порядке наследования.

Естественной границей для восприятия "чужеродных" институтов наследственного права должен стать национальный публичный порядок, причем понимаемый ограничительно (ст. 1193 ГК): как противоречие основам российского правопорядка последствий применения иностранного права. Проще говоря, только в ситуации, когда признание в России наследственных прав таких наследников причиняет непосредственный ущерб основным правовым принципам и концепциям Российской Федерации, можно говорить о применении "тормоза публичного порядка" и исключении действия на российской территории соответствующих норм. Например, вряд ли будет признан в России наследственный договор или совместное завещание, действительные в Германии, если будет доказано, что они ущемляют наследственные права лиц, зависевших от наследодателя и имеющих право на обязательную долю в наследстве. В целом, наиболее рационально использование иностранными коллегами в рамках планирования наследования более традиционных способов организации будущего наследования имущества на территории России независимо от его движимой или недвижимой природы.

На практике возникал вопрос о наследственных правах в России переживших супругов полигамного брака, заключенного за рубежом. Представляется, что признание правовых последствий полигамного брака в области наследования не противоречит публичному порядку в России. Поэтому при условии, что полигамный брак заключался в соответствии с законами государства, его допускающими, призвание в России к наследованию второй и так далее жены возможно. Запрет многоженства в России еще не означает, что субъективные права, из него вытекающие, автоматически противоречат публичному порядку. Напротив, признание наследственных прав женщины в данном случае позволит избежать еще большей несправедливости <1>.

--------------------------------

<1> Аналогичный вывод делался применительно к признанию в России алиментных обязательств членов полигамной семьи. См.: Богуславский М.М. Указ. соч. С. 414.

Решая вопросы о наследовании имущества на российской территории иностранными субъектами, как гражданами, так и организациями, следует учитывать ограничения, установленные российским законодательством, применимые независимо от компетентного наследственного закона. Соответственно, при наличии в российском законодательстве абсолютных или относительных запретов по доступу иностранцев к собственности на отдельные виды имущества нотариус должен соблюдать при оформлении их наследственных прав правовой режим таких ограничений <1>.

--------------------------------

<1> См. выше, п. 2 § 1 настоящей главы Настольной книги.