О детях, их радостях и трудностях

жизни даёт больше [духовных] прав, чем детям другим. Если сирота повернёт ручку настройки на доброту, то он очень преуспеет. Но если он говорит: «Раз я сам му-чался, то теперь буду мучить других», он себя разру­шает.

— Геронда, отрицательные последствия сиротства ос­таются человеку на всю его жизнь?

— Что ты несёшь? Дети-сироты могут быть немно­го скованны, иметь некоторую стеснённость, робость — у них нет той радости, живости, как у детей, сытых нежностью. Однако эта скованность является для та­ких детей тормозом, который помогает им в жизни. И одновременно они откладывают себе сбережения в жизни другой. Что ты думаешь: Бог не видит этой ско­ванности? Неужели Он не поможет им после? Поэто­му сироту — особенно по матери — мы должны с болью и горячей любовью стиснуть в своих объятьях, для того чтобы сначала он согрелся и у него бы исчез­ла робость и он бы открыл своё сердце. И если у него есть любочестие, то мы должны сильно притормажи­вать его большое воодушевление, чтобы он не надорвал сил, стараясь выразить свою великую благодарность. Святой Арсений Каппадокийский вырос сиротой — и по матери и по отцу. Если бы он не отнёсся к своему сиротству духовно, с отвагой, то был бы человеком из­мученным, у него были бы проблемы с психикой. Од­нако погляди, каким он был молодцом! Какие он нёс подвиги! На меня произвело впечатление то, что его косточки были мягкие, как вата, как губка. Когда во время обретения его мощей я доставал из могилы его ребра и позвонки, то они рассыпались в прах, как толь­ко я до них дотрагивался. Более-менее крепкими были только два позвонка, тазобедренная и большая берцо-

вая кости. Удивительное дело: как, будучи столь болез­ненным, он мог ходить пешком на такие огромные расстояния? Он ходил, всё равно что летал по воздуху! Здесь видна сверхъестественная сила, которую давал ему Бог. Так неужели Христу окажется не под силу вы­растить сироту?