Измененный мир Чарльза

Чарльз дает нам четкое пошаговое описание путешествия по родовому ка­налу. Новые ощущения сравниваются со старыми. После рождения Чарльз открыл, что он был частью медицинских неудач; его мать истекала кровью и могла умереть. В середине кризиса он был ошеломлен тем, что доктор относится к нему как к незаконнорожденному, и он беспокоился, есть ли его вина в проблемах матери. До того как он смог убедиться, жива она или нет, его увезли со сцены действия. Те, кто заботился о нем, не замечали, что ему нужно быть с мамой и быть уверенным в ее безопасности. Они не имели представления о том, что у него на уме.

Он много рассказывает о том, как изменился его мир при переходе от по­стоянного контакта в матке в холодную родильную комнату, где его отде­лили. Другая постоянная тема — воссоединение с матерью, подобное воз­вращению в старый мир. К сожалению, он уже задумывается, кому дове­рять и кому он в действительности принадлежит.

Путешествие вниз по родовому каналу

Я слышу шум, подобный звукам, которые издает ваш желудок. И впереди меня длинный туннель. Я даже не могу себя видеть. Я вижу тени, это не беспросветная тьма, есть немного света. Оказывается, я двигаюсь, потом была вспышка света, но я еще сзади, в туннеле. Голоса нескольких беседу­ющих людей. Приглушенные шумы. Я не думаю, что сейчас сдавлен.

Я не вижу ни своих ног, ничего; они где-то позади меня. Я лежу в животе. Не знаю, я ли двигаюсь вниз по туннелю или туннель приближается ко мне. Кажется, становится светлее. Я рисую себе мое рождение, как выхо­дит сначала голова лицом вниз. Внезапно возникает свет. Я чувствую, что мое тело привязано внизу, когда выходят голова и плечи.

Доктор или тот, кто принимает меня, пригибает меня к животу. Я полагаю, так я выйду легче. Прохладно. Люди, похоже, бормочут; я не понимаю того, что они говорят.

Из матки на поднос

Доктор кладет меня на металлический поднос. Холодно. Много света; это не похоже на то, к чему я привык. Все, что я могу видеть, это свет; я нико­го не вижу. Я слышу шум, что-то бросают на подносы — приборы или что-то в этом роде — и бормотание людей. Никто после всего этого ко мне не прикасается.

Кажется, очень холодно, потому что до этого я был в теплом месте. Когда я выходил, мне впервые стало холодно. Было смешно, новый опыт. Когда меня переворачивали, я удивился, что же случилось, так как раньше меня тоже переворачивали. Я на подносе, который в два раза шире, чем я. Я не знаю, что происходит; мне холодно.

В первый раз я где-то лежу и ко мне никто не прикасается; только своей спиной я могу что-то чувствовать.